Танго в огне

      Кофе, приготовленный не больше пяти минут назад, сейчас ощущался ровесником кабинета. Он был таким же холодным, мрачным, и свет в его коричневую темноту проливала лишь настольная лампа. Возможно, Евгений и помнил про напиток, когда только сел за стол, но теперь он затерялся среди рабочих бумаг.       В целом, работа текла быстро. Подготовка к строительству новых городов на востоке Софийбургских территорий велась буквально по всем фронтам. Сам Евгений был в тех землях, лично наблюдал за прокладкой первых дорог, видел размеченные колышками отрезки земли, на которых в скором будущем вырастут дома. В столице уже проложили отрезок железной дороги, и в скором времени планировалось её довести до первого города. Осталось понять, как это сделать.       Правда, не со всеми проектами всё было столь гладко. Имеющихся запасов железнодорожного полотна хватило лишь до двух городов, поэтому два последних были отложены на более позднее время. Что же касательно второго, то среди правящей верхушки возник конфликт по его специализации. С одной стороны, правительство остро нуждается в создании профицита продовольствия для расширения торговли и укрепления финансового состояния. С другой стороны, в непосредственной близости к городу располагались густые леса, и начать осваивать их древесину также полезно. Но, увы, в случае создания лесопилки деревья надо высаживать повторно, а потому площадь ферм значительно сократится, и профицит продовольствия возникнуть не сможет. Вот и встал выбор между лесом и едой, ведь оба ресурса нужны в краткосрочной перспективе.       Именно эта проблема заботила цесаревича в данный момент. Он рассуждал, можно ли немного сдвинуть город так, чтобы извлечь максимум выгоды из его расположения. Хоть он и понимал, что излишек возникнет при строительстве третьего и четвёртого городов, деньги стране нужны уже сейчас.       Но ясно лишь одно — запустить в жизнь в этом году выйдет лишь один город. Неделю назад, когда он впервые оказался в тех землях, дороги центральной части были готовы и связаны трассой со столицей. Вместе с наследником престола в те края были привезены строительные материалы. Он лично присутствовал при начале сооружения императорского особняка, застал сооружение фундамента будущего дома главы города. В следующий раз Евгению предстояло посетить его через две недели, проинспектировать строительство и заодно проконтролировать сооружение железной дороги, по которой он в следующий раз и посетит этот город, на этот раз с долгим визитом.       Стресс рос не только из-за осложнений в проекте. Женя хоть и надеялся, что всё получится быстро и легко, рациональной частью своего мозга понимал, что идея слишком масштабная, а потому без проблем быть реализованной не может. Правда, в тайне он надеялся представить итоги хотя бы через четыре года, а не сидеть с одной лишь этой проблемой до самой своей коронации. Во многом поэтому он не сильно рассчитывал на силы только короны, вкладывал свои ресурсы и всячески привлекал спонсоров. Впрочем, во многом благодаря этому первый город имеет все шансы официально родиться этой осенью, а уже в следующем году начать вкладываться в экономику государства. В его плане всё шло куда быстрее, чем планировалось, а потому переживаний добавляли лишь остальные три города. И он.       С Иоганном он не встречался после той самой ночи в Монплезире. Прошло чуть больше пары недель, когда цесаревич убедил отца принять молодого посланника бывших земель Шрамковии. Сегодня должна была состояться встреча, и её результаты должны были определить слишком много моментов. Как и в войне внешней, так и войне душевной. Слишком важным был бой, который вот-вот начнётся в личном кабинете императора Шрамковской империи. И Женя верил, что исход его будет в его, не участвующего в ней цесаревича, пользу.       Вдруг тишину застывшего пространства разрезал звук стука в двери. Секундой погодя, в ответ на тихое «Да, войдите», раздался скрип петель, и в комнату вошёл отец.       — Всё работаешь?       — Как видишь. — Услышав его голос, Женя оторвался от листа бумаги и откинулся на спинку стула. Что же, ему стоило сделать перерыв. И, видимо, всё же принять участие в сражении за будущее. Своё в большей степени. — Скажи, встреча уже состоялась или только предстоит?       — Только через пол часа. — Даниил устроился в кресле напротив сына, и явно планировал разговор. — Хотел перед этим поговорить с тобой.       — Да, я тебя слушаю.       — Во-первых, пока ты не сильно ушёл от темы, хотел обсудить с тобой первый город. Мы оба знаем, что это — объективно мелочи, но решить их надо. Городам надо выбрать названия. Мы не можем открыть город с именем «Первый». К тому же, уже идёт создание его вокзала здесь, и, как ты знаешь, имя города должно присутствовать на нём.       — Я знаю. Прости, как-то пока не было времени подумать об этом, я ещё не…       — А это, собственно, и является вторым вопросом, из-за которого я здесь. — Ничуть не смутившись, что перебил сына, он продолжил. — С тех пор, как я поручил тебе заняться этим вопросом, ты перестал уделять время себе. Так ведь дела не делаются.       — Я знаю, пап. Но всё же, это ведь срочные…       — Ты бы знал, сколько у нас срочных дел. И все требуют непосредственного нашего участия, и все должны быть решены в кратчайшие сроки. Но скажи … — он пододвинулся ближе и подался всем телом в сторону сына -, это действительно стоит того, чтобы выгореть здесь, на одном проекте? — Не дождавшись ответа от сына, он продолжил. — Знаешь, в твои годы мне тоже был свойственен этакий максимализм. Но уже сейчас, по прошествии времени, я понимаю, насколько это опасно. И лучше, поверь, распределить свои силы равномерно.       — Но ведь это надо решить скорее…       — Да. Но в этом году точно ничего с ним не выйдет. Это я тебе говорю, как человек, что-то понимающий в управлении. — Он подмигнул. — Поэтому завтра и послезавтра я запрещаю тебе работать.       — Но, папа…       — Если ты попытаешься, я прикажу страже вышвырнуть тебя из кабинета и запру его на ключ. Тебе надо восстановить силы, и это не подлежит обсуждению. И сразу говорю, если круги под глазами не исчезнут, отпуск будет продлён. А строители и без тебя разберутся, что им делать.       — Пап, но даже если я возьму паузу, что я буду делать? Уж лучше погружусь в работу, чем возьму паузу для деградации.        — Знаешь, — после небольшой паузы отец тяжело вздохнул, но продолжил диалог. — сам факт того, что ты ставишь этот вопрос, меня удручает. Любому правителю для лучшего правления необходимо прежде всего быть цельной личностью. Ему необходимо быть не простым функционером, а самым настоящим революционером обыденности. Истинный правитель должен направлять свой народ, а не просто выполнять свою работу. Он должен выходить за рамки предложенного, покидать пределы разумного и видеть решения там, где их не видит никто. — Он снова тяжело вздохнул, поднялся и направился к выходу из кабинета. — Да, не мы с тобой решили, что жить нам надлежит в эпоху великих свершений. Ошибки наших предков вынудили. А от того, какими мы с тобой станем, зависит будущее нашей страны. Увы, но время не позволит нам просто сидеть на троне, иначе наши с тобой потомки его и не узнают. Нам нужно жить разумно, искать баланс и приносить себя в жертву для страны. Я надеюсь, что на твою голову не свалятся все невзгоды, и ты сможешь решать лишь некоторые проблемы из тех, что есть сейчас. Но надо быть готовым ко всему.       — Папа, но ведь если мы отстроим города, проблем станет меньше и жизнь будет легче, разве нет?       — Да, ты прав. Но если мы себя похороним в трудах об одной проблеме, решать остальные будет некому. Подумай об этих словах. — Он уже развернулся, чтобы покинуть помещение, но оглянулся на сына и прибавил. — А насчет того, чем заняться, скажу лишь, что куда важнее, с кем. Если мне не изменяет память, у тебя много друзей. И одному из них ты доверяешь настолько, что выдаёшь секреты государства. — Он подмигнул, явно давая понять, что всё знает. — Если идей совсем не будет, мы что-нибудь придумаем, а так я оставлю Монплезир тебе. Во время отдыха он твой, можешь пользоваться.       С этими словами император удалился, оставив сына сидеть в этой комнате и обдумывать всё сказанное. К работе он уже не мог вернуться, и причиной тому стала не столько реплика императора, сколько накопившаяся и неожиданно давшая о себе знать усталость.       Женя оглядел пространство вокруг и понял, что невероятно его запустил. В процессе осознания этого он потянулся за кофе, который, как он думал, был сварен несколько минут назад, и с ужасом понял, что он уже давно остыл. А сам цесаревич от работы своей совершенно забыл о нём. Так сказать, в попытках стать лучшей версией себя растворился в работе. Жуть.       Он принялся копаться в бумагах в поисках своего ежедневника, но хрупкие конструкции не выдержали и посыпались в разные стороны. Конечно, о каком успешном завершении дел может идти речь, если он не в состоянии даже поддержать порядок на столе. Осознав эту мысль, он отошёл на пару шагов от стола и оценивающе на его посмотрел. Стало ясно, что план работы надо скорректировать. И смахнул всё со стола. Пока отец решает судьбу отношений Шрамко и Крюнцвальтов, Женя успеет разобрать всё это. И может даже, если повезёт, пересечься с Иоганном и узнать новости, пока они горячие.       Первым из всей образовавшейся кучи он достал большую карту. На ней была детально изображена территория, на которой точками обозначены места будущих городов: маркером — того, который строится сейчас, карандашом — всех остальных. Также пунктиром обозначались дороги, их связующие. На самой же карте отпечатаны ресурсы и рельеф местности.       — А повешу-ка я тебя сюда. — Евгений взял карту и подошёл к пробковой доске, которая с момента заезда всё ещё пустела.       Карта заняла большую её часть, но теперь не занимала ничего от стола. С довольной улыбкой Женя оглядел совершенное, и недовольно оглянулся на остальную стопку. С ней явно предстояло повозиться.       Разбирая бумаги, он видел много мусора, непонятно откуда взявшегося. Пустые бумаги, черновики прошений и указов, опилки от карандашей: всё это как-то помещалось на столе. Интересно, зачем в кабинете мусорное ведро, если конкуренцию с ним явно выиграл рабочий стол.       В процессе разбирательств с чрезвычайно ценной макулатурой Женя нашёл свой же указ о проведении геологической разведки в местах потенциального сооружения городов. Не поняв, как мог о нём забыть, Евгений встал и направился к той же пробковой доске. Отошёл, задумался. А есть ли смысл в оперативной работе с другими городами, если о них нет полноценной информации. Это навело его на мысль, и он отправился к столу. Взял свой ежедневник для планирования, и принялся записывать. Сейчас ему стало понятно, что будущие города нет смысла проектировать, пока не собраны все данные. И пока строится первый город, эти данные можно успеть получить. Теперь до него дошло, что работы с тремя потенциальными населёнными пунктами куда меньше, чем казалось изначально: надо было исследовать местность, провести разведку расположенных поблизости ресурсов, лично оценить потенциал территории и уже потом окончательно выбрать места. Конечно, этим он займётся уже после внеплановых выходных, но, пока мысль свежа, ей надо уделить внимание. Удивительно, как простая и вроде даже очевидная мысль может упростить работу. Наверное, надо написать отцу записку с просьбой заняться этим завтра. Так работа над проектом не остановится на время отпуска.       В целом, разложив всё по местам, цесаревич остался доволен. По его задаче осталось лишь несколько аккуратных стопок бумаг, карта с парой указов и некоторыми заметками была повешена на доске, а мусор благополучно занял две корзины и готовился покинуть эти помещения. Теперь рабочий стол был готов, и оставалось лишь проветрить помещение.       Открыв окно, Женя покинул свои покои и отправился на кухню. Не застав там никого из слуг, он не сильно удивился. Сразу же подошёл к шкафу, где содержались различные виды чаёв, кофе и трав, и принялся искать то, что могло бы поддержать его настроение. Остановив свой выбор на нескольких сортах зелёного чая, он отсыпал понемногу от каждого и перемешал. Для вкуса добавил цветки липы, засыпал получившуюся смесь в чайник, где уже ждала горячая вода. В одиночестве с чайником Женя планировал провести ближайшие несколько минут, потому подходил к выбору собеседника довольно ответственно. Но уже один аромат получившегося напитка отправил его делать бутерброды. Что же, видимо, обдумывание выходных превратится в ночной перекус.       Завершив трапезу, он поднялся в покои отца. Кабинет всё ещё был закрыт, что могло означать лишь то, что диалог продолжается. Женя, возбуждённый после первого за долгое время нормального перекуса, нервно принялся ходить от окна, расположенного в противоположной стороне от двери, до дивана, где могли ожидать посетители. Расстояние составило пятьдесят четыре шага. Перепроверял лично цесаревич.       Он прекрасно знал, сколь важна эта аудиенция. Она решит слишком много вопросов, будь то нынешний статус Крюнцвальтбурга или отношения с Петроградом. Возможно, мы потеряем земли, но сумеем обрести настоящего союзника в борьбе с попытками Петрограда захватить все земли и возвысить свой город за счёт уничтожения конкурентов. Мир видит, что они творят на пути к контролю над Афленбургско-Ивановской областью. Назвать это геноцидом было бы ощутимым преуменьшением. И всё же сейчас решалась судьба не только ядра Шрамковии. Стоял вопрос об отношениях с Иоганном. Если он уедет ни с чем, вряд ли что-то продолжится. Говоря откровенно, Женя понимал, что ведёт себя глупо. Сын, можно сказать, врага, прокладывает путь к самому цесаревичу. И всё же Евгений не чувствовал от него угрозы, напротив, лишь с ним ощущался покой. Ему хотелось доверять. И, возможно, если он согласится, с ним можно было бы провести эти выходные. Позвать несколько друзей…       Ноги устали ходить в разные стороны, и он просто прислонился к стене. Руки сами подошли к лицу — его поза теперь выражала задумчивость. Правда, скоро он обнаружил следы зубов на своих ногтях. Как раз в это время дверь распахнулась, и из неё вышел Иоганн.       — О, ты здесь? — Первое, что он спросил. И ведь даже не поздоровался.       — Да, как видишь. — Женя не знал, почему, но во всём происходящем ему явно чувствовалась неловкость. — И что, каково решение?       — Может, прогуляемся? Покажешь мне свои комнаты?