***
Столкнувшись в лифте, с таким же усталым, со стаканчиком кофе и пачкой документов наперевес начальником, он неловко начал: — Шеф, тут такое дело... — По сумке вижу. На сколь долгий срок, Стилински? — ясные серые глаза смотрели строго. Стайлз безмерного уважал своего начальника, жесткого и справедливого, гениального человека, живущего своей работой, стоящего горой за правое дело и за своих подчинённых. Рядом с ним Стайлз пропитывался уверенностью, был собран и спокоен, по крайней мере старался казаться таковым. — Точно не могу сказать. Надеюсь, справлюсь за дня два, но чтобы не давать лишних надежд, прошу прозапас всю грядущию рабочую неделю. Как только решу — сразу обратно. Обещаю. — Не торопись. Ты не отдыхал...? Года два? Да, верно. Что ж, пиши заявление. И можешь быть свободен, — раскладывая актуальные дела на эту неделю, отчёты и другие бумаги ровными стопками, проговорил глава CID. Успев подремать за время полёта, и поработать в электричке, Стайлз со свежей головой и полным воодушевления сердцем, сошел на небольшой станции родного города. Чувство радости заглушала лишь тревожность, нарастающая по мере приближения в Бейкон Хиллс. Не такого воссоединения с местом, в котором он родился и вырос, ожидал Стайлз после стольких лет разлуки. — Но, наверное, — подумал он, — наверное, это тоже своеобразная часть жизни, её зрелой части: порой домой возвращаешься для того, чтобы посетить похороны милой старушки из соседнего дома, которая любезно соглашалась посидеть с тобой, когда во время болезни поднималась высокая температура, а у отца были ночные дежурства; иногда за тем, чтобы приглядеть за отцом, умудрившимся сломать ногу на ровном месте, и заметить как поседели его волосы с прошлой их встречи. Неумолимое движение механизма бесконечности, заставляющего лишь смиренно склонить голову и не принимать слишком уж близко к сердцу. Таксистом оказался парень, которого он пару раз видел в школе, он был на год или два младше, и всегда выглядел болезненно. Эштон, как представился сам водитель, к удивлению самого Стайлза, сразу назвал его по имени и с охотой протянул руку. Эштон вообще был славным малым: все двадцать минут пути выдавал какие-то шутки и вспоминал школьные годы. Пусть немного, но такое теплое приветствие слегка приподняло настроение и внушило надежду, что его опасения напрасны, а Малия неудачно пошутила или просто не так выразилась. Родные стены и запах с порога окатили волной ностальгии. Но, не позволяя себе углубляться в это вязкое чувство, Стайлз бросил сумку в коридоре, и вышел на улицу. Отца дома он не застал, и так как от дорогого сердцу транспортного средства он избавился довольно давно, двинулся пешком в сторону клиники Скотта, попутно печатая старшему Стилински смс-ку о том, что он приехал.***
В клинике Скотта было подозрительно тихо: никого на ресепшне, в холе не было посетителей, даже животные находящиеся на реабилитации, не издавали громких звуков. Все словно притаились, Стайлз машинально проверил, на месте ли служебный пистолет, продвигаясь вглубь помещения. Из-под двери, над которой горела вывеска «Не входить. Идёт операция!», пробивался свет и была слышна перебранка нескольких знакомых голосов. Стилински, обходя все нормы приличия (что он уже давно научился делать без зазрения совести, благодаря своей работе), открыл дверь операционной. Разговор оборвался и четыре головы синхронно повернулись в его сторону. — Не смотрите на меня так. Я звонил. К тому же, это у тебя волчий слух и нюх. Не моя проблема, что ты наложил в штаны, МакКолл, — без лишних фамильярностей начал Стайлз, закрывая за собой дверь, всё в той же тишине. — Ну что вы так и будете молчать? Мы вообще-то давненько не виделись, — ухмыльнулся Стилински, скрещивая руки на груди. Первым оттаял Скотт, без лишних слов обнимая лучшего друга. Незнакомый косматый парень в рубашке, похожую на те, что носил он сам в юности, неловко махнул рукой. Дитон и Арджент почти синхронно двинулись пожимать ему руку, попутно спрашивая о том, что он тут забыл. — Вы мне скажите, — залёгшая между бровей морщина придавала Стайлзу суровый вид. Скотт как-то подозрительно на него глянул, в комнате повисло напряжение. — Тааак. Мне не нравятся эти взгляды. Давайте вы мне говорите, в чем тут дело, а я, так уж и быть, выдам вам своего информатора. И даже не пытайтесь мне пудрить мозги, что вы тут собрались ради того, чтобы проводить опыты на зверушках или обдумывать идею для тематической вечеринки. — Информатор? — Крис Арджент сощурил глаза. Дверь вновь распахнулась, в этот раз пять голов машинально повернулись на звук. Хмурые брови и голубые глаза не отражали удивление, ноздри широко раздувались, губы поджаты в одну бескровную нитку. Стилински несколько секунд пялился в ответ на Дерека, внутри всё полыхнуло огнём, сердце опустилось, он ощутил нечто сродни страху или предвкушению. Стайлз не успел выпалить какую-то неловкую фразу, Хейл буквально влетел в него, сжимая в объятиях. Стилински смущённо, но также крепко ухватился свободной рукой за талию оборотня. — Я... Стайлз... я рад тебя видеть, — Дерек хотел сказать большее, он желал этого непреодолимо сильно, но прошло слишком много лет, поэтому нервно выдохнув, он дружелюбно хлопнул того по плечу и отошёл на безопасное расстояние.