Если я позову, ты придёшь?

Облокотившись о перила пандуса, Стайлз медленно курил, при этом не получая удовольствия ни от процесса, ни от вкуса. Сам не понимал, зачем, пусть и редко, он вновь и вновь возвращался к этой клишейной вредной привычке — ей-богу лучше бы грыз ногти. От мыслей его отвлек Скотт: — Не думал бросить? — обеспокоено спросил он друга, заставив Стилински призадуматься. — Знаешь, я вёл одно дело в паре с парнем из DEA. Мужик любил цитировать один отрывок из Евангелие от Матфея, глава двадцать шестая, стих... — в глазах вдруг возникла глубокая задумчивость, уставший мозг вступил в борьбу с не терпящим неточности темпераментом, — стих сорок первый: «Бодрствуйте и молитесь, чтоб испытание не одолело вас. Духом-то вы полны рвения, да плоть ваша слаба.» Скотт непонимающе уставился на него, не решаясь что-то сказать. Стайлз выпустил из уголка рта дым от последней затяжки и продолжил: — Не знаю, был ли он верующим, фанатом Криминального чтива или позером. Думаю, он пытался сказать, что суть всех наших зависимостей в нашей слабости или в нежелании быть сильными, что не одно и то же. Ладно, — задерживая взгляд на уходящем солнце, поторопил парень, — пойдём внутрь. Наконец, изложив суть плана, Стилински устало потёр лицо, в ожидании услышать конструктив — то, к чему он привык в обществе коллег и начальства: — Стайлз, это опасно для тебя. Ты... — начал Скотт, Стилински держал лицо, чтобы не выдать свои эмоции. Здесь не работа — тут люди, которые действительно беспокоятся за него, которые не поддерживают даже обоснованный риск, те, кто упрям и привык брать все на себя. Но была ещё одна проблема — эти люди были причиной его собственной тревоги, и он абсолютно не желал, чтоб они подвергли себя опасности. — Я знаю. Знаю и чувствую, как никто другой. У нас есть связь. И это может сыграть нам на руку. Если будучи подростками смогли, сможем и сейчас, — Стайлз стоял во главе стола, усыпанного книгами, магическими атрибутами, рукописями и всевозможными зацепками. Дерек смотрел на него другими глазами. Перед ним стоял совершенно зрелый мужчина, принимающий взвешенные и обдуманные решения. То был уже не бледный гиперактивный подросток, и даже не тот полный максимализма юноша, которого он видел в последний раз больше десятилетия назад. Жестикуляция сильных рук была менее экспрессивной, щетина придавала большей брутальности лицу с морщинками между бровей и на лбу. Лишь когда хладнокровный голос вновь срывался на торопливую речь, а в проницательных глазах иногда проблескивал тот самый огонёк, у Хейла внутри всё сжималось от тёплой ностальгии. — Опасности подвержены те, кто уязвим, слаб и склонен к гневу. Значит их нужно оградить, —вновь зашелся Стайлз, на этот раз глядя в глаза Дитону и Ардженту, людям более суровым, близким ему по духу на данный момент; те коротко давали понять, что план им понятен и устраивает. Сейчас было не на руку медлить или сентиментальничать. Узнав состав собравшейся на этот раз "компанию по борьбе со злом", Стилински был готов рвать себе волосы на голове и самолично засовывать иголки под ногти: Джексон, характер которого наверняка с годами стал только хуже; Малия, с которой все было сложно; восставшая из мёртвых Эллисон с отшибленной памятью; Питер Хейл со своими дурацкими шуточками и вечным желанием выделиться; да ещё и Лидия! Риски были существенны, принятие решений в этих условиях и выбор стратегии действия выходили на новый уровень сложности.

***

Когда обсуждение было окончено, все разошлись отдыхать до назначенного часа. Как бы ни хотел Скотт сейчас провести время рядом с другом, Стайлз знал, Эллисон важнее, и не осуждал. Она была его родственной душой, и тот след, что остался на душе после её смерти уже никогда не исчезнет, даже сейчас, после её возвращения. — Ты не идёшь отдыхать? Сам же сказал, что всем нужно быть полными сил? — поинтересовался Хейл, глядя на сгорбившегося над ноутбуком мужчину. Тот лишь отмахнулся, сверяя информацию на экране с книгой, лежащей на столе. Казалось, он был увлечён работой до такой степени, что не замечал ничего вокруг, и Дерек чувствовал, что тот был рад остаться наедине со своими мыслями. Наблюдая за работой Стилински из дальнего угла, плохо освещенной комнаты, он невольно погрузился в воспоминания о том, как также безропотно много лет назад сидел в комнате Стайлза, дожидаясь пока тот закончит подготовку к очередному тесту, выступлению или экзамену. Лишь на миг. С возрастом Хейлу все сложнее было бороться с воспоминаниями о былом; не подкармливать свое и так бурное воображение. — Сделать тебе кофе? — нарушил тишину Дерек спустя какое-то время, желая приглушить поток мыслей. Стилински нервно дернулся, резко повернувшись: — Чёрт, Дерек! Я не заметил. Думал, ты ушёл. Или ты уходил, да вернулся? Извини. Я так часто зарабатываюсь... — Стилински с нервного тона очень плавно перешёл на спокойный и сдержанный. Это очередное проявление внутреннего конфликта родителя и ребёнка развеселило Хейла, что мельком отбросило тень улыбки на лице. — Сделаю тебе кофе. И, пожалуй, себе, а то я вот-вот засну от бездействия. Если с чем-то могу помочь, скажи. Стилински прошёл за ним, предлагая помощь — похоже, мистер «серьёзный агент ФБР» ощутил укол совести за свою безучастность.

***

— Элая значит уже совсем взрослый... — заливая кипятком растворимый порошок, невзначай спросил Стилински. Лицо его выглядит болезненно уставшим под лампой тусклого света, в голосе, кажется, нет заинтересованности, но Хейл гонит навязчивые мысли. — Да, только на вид. Ведёт себя уж совсем не так. Все время с вызовом в глазах, слушать не желает, действует только, как ему заблагорасудится... — потирая переносицу, одним видом показывая, что справляться с подростком выше его сил. — Отец пару раз упоминал про джип, — кивает Стайлз ухмыляясь. — А рубашка? Видел? — картинно прикрывая рукой лицо, качает головой Хейл. — Всё же моя?! А я-то думал... — искренне усмехается Стайлз, а затем с интересом добавляет, — значит все эти годы ты её хранил? — С ней многое связано. Ты знаешь моё отношение к памятным вещам, — просто ответил Хейл, Стилински понимающе угукнул, первым проходя обратно в операционную, придерживая товарищу дверь. После пары отвлеченных фраз и нескольких взаимных подколов, вновь возникла пауза. Дерек подошёл ближе к столу с материалами, вновь предлагая свою помощь. Стайлз посмотрел на него слегка приподняв подбородок, глаза в глаза. Оборотень напрягся от затянувшейся интимной тишины и столь внимательного взгляда. Стилински продолжал смотреть, редко моргая, что-то себе обдумывая, затем одним простым жестом положил руку Дереку на затылок, притягивая для поцелуя. Мягко и коротко поцеловал, отстранившись. Хейл даже не до конца осознал произошедшее, что-то подобное регулярно раз в несколько месяцев являлось к нему во снах, но ощущения были слишком реальны. Он слегка наклонился, дважды почти невесомо коснулся чужих губ, и лишь на третий раз, убедившись, что правильно все понял, решился углубить поцелуй. Хейл подтолкнул Стайлза к столу, тот облокотившись, запрокинул голову, подставляя лицо и шею под ласки, словно под солнечные лучи. Дерек с охотой оглаживал и целовал, зарывался носом, щекоча щетиной и проводя влажные дорожки языком. Стилински почти не открывал глаза, двигался на ощупь, прикосновения его были умелыми, что в момент Дерека вновь навело неприятную мысль, из которой его вырвал поцелуй-укус в шею от разгоряченных губ Стилински. Хейл, у которого секса не было уже несколько лет, легко возбуждался, стал слишком нетерпелив и взвинчен. Но он и не представлял себе спокойной реакции на то, что одна из его заветных мечт сможет быть воплощена в реальность после стольких лет. Внутри него все бушевало и торжествовало: главная любовь жизни вновь в его объятиях, страстно отвечает на поцелуи и млеет от его ласк. Когда же Дерек опустил руку на пах Стайлза, начиная мягко стимулировать член через брюки, тот бережно накрыл своей тёплой ладонью чужую, отодвигая её, а затем и вовсе отстраняясь. Сквозь пелену возбужденного марева, Хейл вопросительно взглянул на него. — Все же в этот раз лучше без любви во время холеры, — тихо ответил Стайлз, примирительно улыбнувшись. Хейл угрюмо кивнул, отходя на безопасное расстояние и позволяя Стилински вновь приступить к работе. Дерек в голове быстро согласился со Стайлзом: сам осознавал, что произошедшее не уместно не только в рамках текущей ситуации, но и учитывая их общее прошлое. Столько лет невозможно просто отбросить, беспечно взять и вернуть все назад. Сейчас оборотень даже не был уверен, значило ли произошедшее что-то для Стайлза, но он точно ощущал, что для него самого оно значило многое.