Шатрандж

Цейтнот — нехватка времени на обдумывание хода.

Три дня спустя       От сердитого плача Эни дрожала даже лопатка для обуви. Бен, только вошедший в дом, едва заметно усмехнулся. Дочь всегда бурно выражала протест против вечерних водных процедур, и никакие резиновые уточки не могли заставить её смириться с горькой участью быть искупанной в ананасовой пене.       По-хорошему, мужчина понимал, что ему бы подняться да помочь Рей, но он тут же быстро нашел предлог этого не делать. Ему срочно нужно было на кухню. Очень срочно. Возможно, ложки да чашки нуждались в пристальной инспекции Директора Национальной Разведки, кто же знает? В конце концов, всегда можно прикинуться голодным, если будет пойман на уклонении от родительских обязанностей.       На кухне над своим какао неожиданно скучал Тео. Обычно в это время сын смотрел “Маленькое королевство Бена и Холли”, но сейчас почему-то вылавливал маршмеллоу из своего вечернего напитка вместо приключения в сказочной реальности, которое переживал перед сном.       - Скучаешь, джедай? - как можно непринужденней спросил Бен. Ловя себя на том, что рефлекторно не потянулся ерошить волосы на голове Тео, а тот не просиял, увидев его. Что-то внутри глухо стукнуло. Реакция сына - вялая и тяжелая - была словно камень, что упал в темный-темный колодец, и эхо от него ударило в голову.       И вроде же он уже привык к тому, что в глазах сына отражалась маска Вейдера, но порой… порой ему не хватало вот того восторженного “папочка” и ладошек на шее. Раньше Тео всегда был счастлив, когда ему удавалось прийти пораньше, сейчас же этот тяжелый вздох и обреченное, полузадыхающееся “привет” звучало вопросом, что Бен задал сам себе.       Какого черта ты так рано приходишь, если знаешь, что Тео ложится в десять? Зачем пугаешь его своей тенью?       - Карандаши не рисуют, - пояснил мальчик отцу, который бросил быстрый взгляд на черно-белый рисунок. Но там, где Тео увидел трагедию, Бен узрел для себя шанс. Позабыв об ужине, он потянулся к своему портфелю, извлекая оттуда планшет.       - Порисуем? - предложил мужчина, усаживаясь рядом и подключая стилус. Тео несколько удивленно посмотрел на отца. Бен знал почему. Воспитывая, а не игнорируя сына, они с Рей чаще старались занять его чем-то, помимо гаджета. Никому не хотелось, чтобы мозг мальчика был забит мусором из интернета. А возможно, они старались оградить сына от мира правды, но не сработало. Чертов билборд, и вот, пожалуйста, они с Тео далеки, как никогда. Порой, видя, как малыш шевелит губами, глядя на него, Бен был уверен, что правильно читает слово, потрясшее мироздание сына.       Убийца. У-б-и-й-ц-а. Убийца.       Ему говорили, бросали в спину это так часто, и лишь без пары месяцев шестилетний ребенок смог сказать, глядя в глаза. Его ребенок. Его сын. Его дорогой Тео. Сказал и отгородился. Не особо понимая, что ранит.       - Что хочешь?       - Хочу разукрашивать, - несмело улыбнулся мальчик. Бен сцепил зубы. Раньше Тео не думал, как вести себя с ним. Никогда. “Папочка” - и ему можно было все на свете, хоть вылезти на плечи и коснуться ручками неба, а теперь вот “убийца” и этот перепуганный взгляд.       В планшете Бена не было загружено тысяча и одного рисунка “по номерам”, но у него стояла программа, которую он установил, когда летел с прошлой командировки. Там, в небе над Атлантикой, между голубым небом и синим океаном он рисовал свой миндаль. Совершенный, обнаженный, трогательный. Что-то среднее между гравюрами Хокусая и Гоё. Нечто чувственное, эротичное. Гармония. Легенда о вечной любви. Полная падающих звезд и сияния.       Он рисовал своего Старкиллера, а сам вспоминал первую откровенную беседу, где она говорила, что Гитлер тоже - прекрасный художник. Убийцы тоже умели творить красивое. Не гравюра с имитацией под ксилографию была тому доказательством, а, например, этот ребенок с темными глазами и ямочками на щеках.        Который застыл в ожидании.       - Давай я нарисую, а ты закрасишь? - предложил он. Конечно, скачать в три клика можно было что угодно, но вот это было то священное, что Бен всегда пытался построить между ним и сыном. Ритуал. Как пробежки по утрам или тренировки по вечерам. Мозаика счастливых воспоминаний.       Да и впервые в жизни ему захотелось поделиться своим… талантом. Всегда относящийся к своим наброскам, как к чему-то слишком личному и постыдному, ненужному такому грозному человеку, сейчас он открывался перед Тео. Перед маленьким человечком, с которым Бен когда-то даже не боялся заикаться. Потому сейчас, под быстрые кивки ребенка открыв программу, быстро свернув незаконченный набросок, свою персональную “Луну Южного Моря”, он набрасывал для Тео что-то более знакомое и важное. Бен Соло рисовал своему сыну вазу с подсолнухами       В стиле Ван Гога и своей безграничной любви. Без теней и перспектив. Просто ваза. Без трещин. И пять, обязательно пять, цветков, которые, переплетаясь вместе, не падали, а тянулись куда-то ввысь. Их семья, его личные столпы земли и соль морей.       Закончив набросок, Бен еще раз навел линии и протянул стилус сыну. Тот покусал его кончик. Совсем как отец.       - Твоя очередь, - он открыл перед сыном палитру, предлагая тому выбрать цвет. Предвкушая, как завтра распечатает этот совместный рисунок и повесит где-то на свою доску в кабинете. Между Эль Чапо, Уайти и чертежами Гуантанамо. Чтобы свет падал на беспросветное зло, чтобы помнить, за что он борется. Приколет не кнопкой, а тем значком, что подарила когда-то Рей.       Тео с минуту думал, ткнул в темно-синее и, к удивлению Бена, стал разрисовывать большие лепестки цветов.       - Разве подсолнухи бывают синими?       Мальчик неожиданно дернулся и вышел за контур. Моргнул. Раз-второй. Потом опустил голову.       - Прости, папочка, - ребенок безрадостно посмотрел на родителя, после чего ткнул в желтый. Стараясь угодить. Бен молчал, а когда сын стал разукрашивать вазу в серый, перефразировал вопрос:       - Тебе нравится этот цвет?       - А тебе нет? - Он снова застыл. Мужчина погладил Тео по волосам, говоря, что очень нравится. Ненавидя себя за то, что в эту секунду делал это со своим сыном. Составлял его профиль на основании цветов и коротких реакций на вопросы. Вел себя, как на допросе, пытаясь понять, как залатать трещины. Впервые ферзь сел за стол со своим дорогим Тео, и этот маленький король был против него.       Так в шахматы он не привык играть. Так сразу лучше шах и мат. Все что угодно, лишь бы не видеть, как самая солнечная картина Ван Гога, где золото гармонировало с золотом, превращена в темное уныние. Таким видел мир Тео? Лишенным красок и полным угроз?       Когда мальчик стал наводить контуры красным, профайл сложился, а мир рассыпался. Этот тест Роршаха указывал на провал без возможности других трактований.       - Я закончил! Можно я пойду? - Мальчик выдохнул с облегчением и уставился на отца. В темных глазах не было восторга от проведенного вместе времени, Тео, на самом деле, был уставшим и напуганным. Ощущал себя под давлением. В опасности.        Красный всегда сигнализировал об этом. Опасность.       - Да, конечно, - он повернул голову в сторону, чтобы не видеть, как быстро перебирает ножками Тео, чтобы исчезнуть из-под его тени. Ощущал себя, как после допроса, когда преступник выдыхал и его уводили в камеру.       Закрыл глаза, оставшись в тишине. Крики Эни утихли. Дом звенел покоем, который Бен слушал. Ему это отсутствие звуков казалось наивысшей наградой, доказательством того, что он все делал правильно, но что слышал в этом Тео? Угрозу?       “Убийца, убийца, убийца…” - камень продолжал падать на дно, разнося свое жестокое эхо.       Нарушая все правила, Бен щелкнул зажигалкой и закурил. Прямо на кухне. Стряхивая пепел в недопитое сыном какао. Не сводил взгляд с наброска. Рей говорила, что ему нужно быть терпеливым. Проводить с Тео больше времени, и тогда все пройдет, но становилось лишь хуже. Его ребенок нервничал. И он был источником этого липкого страха. Сложная задачка. И выход из нее был только один. Увы. Но как же не хотелось-то.       - Бен?! - Рей, мокрая с головы до кончика платья, вошла в кухню. Хотела что-то спросить, но муж опередил её.       - Каково тебе, а? Каково жить с убийцей?       Девушка, секунду назад видевшая проблему в накуренном пространстве, остановилась. Бросила быстрый взгляд на планшет мужа, потом - на него. Бесцветный и равнодушный. И все же бушующий, как волны Хокусайя.       - Понятия не имею. Но раз ты так философски настроен, может пойдешь и уложишь спать свою дочь? В конце концов, у нее твой характер. А я тут посижу да попредаюсь меланхолии.       Она знала, как его перенастроить. Без громких слов и пафосных фраз. Девушка, ломающая коды и перепрограмирующая его мысли. Когда Бен проходил мимо, Рей едва ощутимо погладила мужа по запястью. Тот поймал её взгляд.       Все было хорошо. Да только рисунок был серо-синим. Поднимаясь в детскую, Бен мысленно проигрывал в голове “Имперский Марш”. *** Неделя спустя       - Золотой! - звонко сказал Тео, сидя над планшетом Рей. Бен, проходящий мимо детской старшего сына, остановился. Прислонившись к косяку, наблюдал за мальчиком, который был непривычно увлечен. - Синий!       Чуть наклонив голову, Бен понял, что Тео что-то разрисовывает, активируя голосом нужный цвет. Обычные программы подобного не предлагали, но функция была удобной. Выбирая золотой, синий или “зеленый! ну же, зеленый”, ребенок не нуждался во взрослом рядом. Это несколько удивило мужчину. Не чуть более, чем нужно, навороченная программа и не то, что сын был один. Планшет в его руках. Они с Рей не были поклонниками оставлять детей с гаджетами.       Но, видимо, жена устала. Или Тео очень увлекся. Порой ему удавалось выпросить дополнительные полчасика, как бывало, например, когда он входил в раж с игрой “три в ряд”.       - Порисуем вместе? - предложил Бен. Не успевший снять пиджак, он оставлял маску Директора по Национальной Разведке за спиной, превращаясь просто в отца. Мальчик вскинул голову. В глазах снова промелькнул неподдельный страх. Та, вторая маска Вейдера, все так же была при нем и на нем.       - Можно я сам? У меня получается, папочка, - попросил ребенок. Бен, наконец, рассмотрел, что у него там было изображение R2-D2 да C-3PO, которое сын заливал нужными ему цветами. Никаких мрачных красок, которые висели теперь в его кабинете, как потерянный рай, ничего. Все ровно так, как должно быть. Дроиды как дроиды. Только это были не те дроиды, которых он искал. Другие. Или он не вписывался.       - Очень красиво, - согласился Бен, одобрительно улыбаясь мальчику. - Не засиживайся, хорошо? Скоро пора чистить зубы.       - Я дорисую и сразу, - пообещал Тео. В глазах не мелькнули бесята, как бывало, когда малыш давал немного несбыточные обещания, слегка - минут на десять-пятнадцать - нарушая режим. Сейчас он точно не собирался не придерживаться слова, данного… нет, не отцу. Вейдеру.       Бен кивнул, после поднялся в спальню. Сегодня был тот день, когда не нужен был ни ужин, ни долгие разговоры, ни даже вечерняя пробежка. Холодный - очень холодный - душ да мягкая постель. Гуантанамо, хакерские войны, ядерные угрозы да пара политических скандалов. Вроде, все как всегда, но слишком уж в одно и то же время. Обычно Бен предпочитал все же отделять террористов от хакеров и так далее. К тому же нужно было проявлять максимальную сосредоточенность ввиду того, что вокруг него продолжали колебать ветер.       Стоя под душем, он был у Гуантанамо. Не видел бело-синий кафель, любовно выбранный Рей. Не ощущал запаха бергамота, цитрусовых и пачули, когда намыливал голову. Смывая шампунь, ему казалось, что вода имеет несколько солоноватый привкус с легким налетом ржавчины. Как там. За чертой. Где были плохие фильтры и старые краны. Все его мысли крутились вокруг очень маловероятного закрытия тюрьмы и немного - рядом с очередным скандалом по прослушке нескольких влиятельных европейских политиков, который ему лишь чудом удалось погасить, поймав в последний момент за шиворот парнишку, который возомнил себя вторым Сноуденом. Потому что нужно было понимать, что сливать можно, а что - нет, и в каких обстоятельствах. Юные и вдохновленные имели талант красть данные из-за хороших побуждений, но дальше происходила ахинея, несущая репутационные риски для страны, потому приходилось… приходилось не быть Кайло Реном.       И верить, что Рей не узнает о таких вещах. После их последней ссоры они хоть и были в порядке, но болезненно долго приходили в себя. Дольше, чем обычно. Буря-то уже миновала, однако каждый ещё слышал отголоски.       Выключив воду, Бен несколько минут просто стоял, после чего покачал головой, вытерся и ощутил себя куда свободней, переодевшись в обычную одежду. Вошел в спальню с мыслью предложить жене где-то поужинать в радиусе нескольких километров. Он настолько погряз в Гуантанамо да проблемах с Тео, что их беседы стали совсем не такими, какими должны быть.       Рей сидела в спальне. На коленях у девушки привычно тихо гудел ноутбук. Не тот черный, особый, используемый для хакерских дел, а тоненький Mac Book Pro. Жена работала. На секунду он даже заулыбался её увлеченному, освещенному экраном компьютера лицу.       - Родной, - она на секунду подняла глаза, быстро - немного виновато - улыбнулась, но продолжила что-то печатать. Бена не смущало, что Рей даже не крикнула “привет”, когда он вошел в дом. Её кранчи были ему хорошо знакомы.       - Сделать тебе матэ? - понимая, что сегодня девушка никуда не пойдет, предложил Бен.       - Почти закончила, - покачала головой девушка. Мужчина растянулся на кровати, отложив в сторону все: от смартфонов до дел. Террористов в постель он не пускал. Ему хватало и одной. - Как дела?       - DEFCON 5, - улыбнулся Бен, как всегда лаконичный. - Хорошую рисовалку ты Тео скачала. Я рад видеть, что он снова рисует.       На самом деле, после случая в первой школе Тео не проявлял более рвения к кистям, краскам да фантазии. Поэтому то, что какой-то программе удалось его заинтересовать, было хорошей новостью. Видеть сына вдохновленным было прекрасно.       - Ему стоит купить новые фломастеры, не дело, чтобы он сидел за планшетом, а то вырастет в хакера, - на секунду девушка отвлеклась, и они переглянулись. Прыснули от смеха. Да уж, с чего бы Тео становиться хакером? Предпосылок-то никаких. - Не скачала. Это Итон разработал.       - Что?       Вопрос был задан без восклицательного знака и не резал острыми углами согласных букв. Просто “что?”. Без осуждения. Бен хотел понять, почему какой-то заместитель делает для его сына игры.       - Вы занялись детской серией игр?       - Нет, это на спор. За обедом, когда Тео капризничал, Итон сказал, что может за полчаса того отвлечь, ну мы и поспорили. Теперь я должна ему чашку кофе. Крутая идея с выбором цвета голосом. Что?       Второе “что?” - теперь уже из уст Рей - звучало не так миролюбиво, поскольку Бен нахмурился. Стал мрачнее.       - Мне не нравится, что ты с кем-то флиртующе споришь при моем сыне, - весьма сухо заметил Бен. Его не смущали эти обеды, никак. Он знал, что Рей раз в неделю обедала с этим парнем, поскольку Тео дружил с его племянниками, и эти вот вылазки с рыжими Уизли как раз были ради их мальчика, но что-то ему не понравилось. То ли понимание, что за полчаса такую игру не сделаешь, а значит она была в заготовках, то ли, что Итон залез на его территорию. “Звездные Войны” да рисование были их с Тео ритуалами.       И вроде ничего. А вроде ему, правда, не понравилось. Может потому, что им с Тео не удавалось наладить отношения. А возможно, из-за того, что он отчего-то нарисовал ему подсолнухи Ван Гога, а не дроида. Выходило, что какой-то там Итон лучше понимал его сына.       - О, так Тео уже только твой сын? - Рей вскинула бровь. - Забавно. Хорошо, в следующий раз, когда твой сын будет грустить, я никому не позволю с ним поговорить. Позвоню тебе, и мы подождем, когда ты, освободившись от всех своих государственных дел, приедешь и попробуешь его повеселить. Без проблем.       - Рей.       - Тебя раздражает что именно? Сейчас проблема в Тео или во мне? В том, что Итон создал что-то для него или что я обедаю с ним?       - Ничего меня не раздражает, кроме того, что у меня с Тео проблемы.       - И они обязательно пройдут. Будь терпелив, Бен. Я знаю, что тебе непросто. Правда. Но ты справишься. - Она работала над этим. Каждый день. Незаметно пыталась вернуть сына отцу. Маленькими шажочками. Вот и игра, которую создал Итон, имела не только рисунки дроидов, но и Вейдера.       Она приучала того к мысли, что тот персонаж - не чудовище. Он - крут. Невероятно крут. Знала, в чем истинная проблема. Маленький Тео очень хорошо запомнил, как хороший Энакин стал плохим. Видел, как джедай убил маленьких детей, юнлингов, и потому так сильно паниковал. Видел взрослого, что был жесток с детьми, потому был напуган. У него была в голове очень четкая ассоциация теперь, что отец может сделать то же самое.       Что ж, она, в отличие от Тео, точно знала, что Бен может спокойно сделать нечто подобное. Дети Сирии… дети Сирии были доказательством. Но также знала, что муж никогда не причинит вред своей семье. Никогда. Хоть то, как он однажды дернулся, до сих пор жило между ними. Как и последняя ссора. Их проблемы накапливались быстрее, чем успевали таять обиды. Рей это тревожило.       - Ты сейчас сильно занята? Не в данную секунду. По работе. В принципе.       Рей захлопнула ноутбук и удивленно покосилась на Бена. Улыбнулась.       - Если хочешь извиниться за резкость, то я предпочту видеть тебя на лопатках, а себя…       - Я сейчас говорю не со своей женой. Мне нужен Старкиллер.       - Что? - Рей едва не свалилась с кровати. Муж ненавидел её хакерство. Всей душой. Боялся за нее. Никогда с момента их отношений - тех, когда она помогала Бену, за что была изгнана - он не обращался к Сталкиллеру. Это слово из его уст не было гордостью, лишь ругательством. - Заинтригована.       - Помнишь Лодзь в 2008?       Для постороннего человека фраза казалась какой-то ностальгией по давно ушедшим годам, но в тот период Бен и Рей не были знакомы. Однако девушка поняла. В польском городке в тот период с рельс сошел трамвай. Вроде ничего особенного, сколько их сходило? Но тогда дело оказалось громким, потому что оказалось, что случайность не была случайностью. Талантливый четырнадцатилетний подросток сумел хакнуть транспортную инфраструктуру и шутки ради превратил трамвай в собственную железную дорогу.       - Мне нужно от тебя нечто подобное.       - О, нет, это дело для Тео, - рассмеялась Рей.       - Серьезно. Я не могу выбить дополнительное финансирование на информационную безопасность. Долбанная SCADA* уязвима. За полгода 70 процентов всех инфраструктур было атаковано. Она очень устарела. Ты знаешь. Новые программы требуют не только рекордных бюджетов, но и времени. Никому не хочется ввязываться, все вроде как с виду под контролем. Но я знаю, что это не так, и не хочу, чтобы завтра Тео, открутив кран, выпил отравленную воду**. Это тебе не фильм о Бэтмене, где он на последних секундах предотвратил теракт, и не роман Дэна Брауна. Помнишь, в одиннадцатом году в Техасе произошло уже нечто подобное и чудом обошлось***. Потому помоги мне, Рей. Мне нужно создать Лодзь. Много Лодзей.       Он снова перефразировал Че Гевару. Рей задумалась. Её муж хотел маленький хаос.       - Это возможно. Конечно. Пара трамваев, включая канатный из Сан-Франциско, несколько неразберих, застрявших лифтов, отключенных светофоров тут и там. Но могут пострадать люди, Бен. Хаос плох тем, что его легко создать, но так сложно контролировать.       - Ты сделаешь так, что никто не пострадает. - Бен говорил убежденно, не задумываясь. - Вот потому мне нужен хакер высшего пилотажа. Который поднимет бурю, но не навредит людям.       - Это тебе будет очень дорого стоить.       - Ммм, я все ждал, когда мы доберемся к этой части сделки. - Бен улыбнулся. Рей покачала головой, положив ноутбук на колени. - Матэ? - Таки да, - попросила она. Выходя, мужчина заметил, что она запустила Shodon****. Старкиллер был в деле и позабыл обо всем. Большего ему сейчас не было нужно. Девушка же задумалась.       Задание было сложным, не за секунду решаемым, но лестным. Откровенно лестным. Обычно Бен предпочитал давать нечто подобное своим парням в АНБ, но да, к такой диверсии - пусть контролируемой - не привлечешь правительство. А рыцарям Рен не стоило знать, что хаос будет ради бюджетирования.       Ей нужно будет все очень хорошо просчитать. Девушка ощутила восторг, открывая все три маршрута канатного трамвая в Сан-Франциско и анализируя их. Необходим примерно месяц на выполнение задания, стоило спросить у мужа, каков дедлайн. Вряд ли он будет торопить, зная, что на кону.       - Подумаем об этом завтра, - решила девушка, ощущая голод. Потянулась. Сладко зевнула. И вдруг поняла, что Бен уже давно должен был вернуться. Удивившись, девушка тихо выскользнула из спальни. Спустившись на кухню, вскинула бровь. Было пусто. Заглянула в гостиную. Хотела зайти в спортивный зал, как, что-то сообразив, подошла к комнате Тео.       Приоткрыла дверь. Сын безмятежно спал, обнимая любимую игрушку. Свет ночника падал на его умиротворенное лицо. А у кровати на полу сидел муж. Стиснув кулак, он прижимал тот к подбородку, как делал только если очень напряжен. Не сводил взгляда с сына. Застыл в мгновении.       - Бен, - тихо позвала девушка. Тот, ощутивший её присутствие за секунду до, повернул голову. Глаза у него были уставшими. Он бесшумно встал, поправил одеяло, поцеловал мальчика и вышел. Закрыл дверь и как ни в чем не бывало сказал, что хочет чай. – Бен, - повторила Рей чуть настойчивей. – Пожалуйста, не закрывайся от меня.       Но он закрылся. Мгновенно. Потому что она увидела его в момент слабости. Позабыв о чае, Бен направился в спальню. Рей с минуту растерянно стояла среди лестницы, а затем отправилась следом. Когда она вошла, муж смотрел в потолок.       - Я не хочу об этом. Ничего не хочу, - признался Бен. Рей кивнула, забираясь ему под руку. *система диспетчерского контроля и сбора данных. SCADA-системы автоматически контролируют и регулируют переключение, производство и другие процессы, основанные на оцифровке данных. Эти системы используют абсолютно все: от установления маршрута поездов до распределения источников электропитания города. **Бен говорит о реальных вещах. Например, если хакер получит доступ к системам, что контролирует местные водоочистительные сооружения, он может сотворить трагедию. Система SCADA измеряет и корректирует состав химических веществ, что используется для очищения воды, делая ее безопасной для питья. Систему можно взломать и смешать химикаты так, что ты отравишь полгорода. ***подобная история имела место быть. Тогда хакеры много раз включали и выключали насосную станцию, чтобы сломать ее. При расследовании IP-адреса указали на территориальную принадлежность злоумышленников к россии. **** если без протокола, то это такой себе Гугл для хакеров, где можно найти все - от схем взлома атомных электростанций до космических турбин. Неделю спустя       Сидя на заднем сидении машины, Бен старался побыстрее завершить дела, чтобы успеть к школьному празднику Тео. Родительскому вечеру. Он не хотел подвести сына, потому рычал на водителя.       Не опоздав ни на минуту, Бен легко нашел Рей и Тео. Несмотря на некие трудности в отношении между ним и старшим сыном, мужчина присел и крепко обнял мальчика. Он с утра был окружен грязью, вроде жутковатых приказов и детской педофилии, а от Тео пахло пряным какао и беззаботностью. Его дети были в безопасности.       Однако очень быстро мальчика пришлось отпустить, поскольку тот не обнял в ответ. Просто замер, сложив руки по швам. Весьма привычно уже, увы. Но когда Бен отпустил, тот вдруг выпалил:       - Привет, папа, как твои дела? - И покосился на Рей. Видимо, желая понять, правильно ли он сказал заученную фразу. Внутри у мужчины что-то оборвалось. Это было неожиданно больно. Вся эта маленькая сценка.       - Все хорошо, мой джедай, спасибо. Ну все-все, иди играй со своими друзьями. - И глядя, как мальчик с облегчением выдохнул и побежал, покачал головой. Поднялся. Целуя жену в щеку, тихо шепнул:       - Никогда так больше не делай. Разучивай с ними лучше стихи, - после чего взял в руки протянутый картонный стакан с клюквенным морсом. Не поморщился, хоть ненавидел кислоту и Микки-Мауса, который весело прыгал по стаканчику. Задумался, что так отвык от восторженного “папочка”, что скорее бы удивился, если бы Тео вдруг отчего-то кинулся бы к нему. Но заучивать с ним “как дела?”. Это был запрещенный прием, лишь указывающий, какова пропасть между ними.       Лучше уж так. Сын сторонился его, и Бен принимал эти правила, не посягая на территорию. Потягивая морс, старался не анализировать, что он - единственный, кого сторонится собственный ребенок. Все остальные на этом “детском рауте”, как его величала Рей, отлично проводили время. Бен же просто сел на стул и наблюдал за своим мальчиком и его новыми рыжеволосыми друзьями. Раньше они с Тео - в иных обстоятельствах - плевали на весь мир и любопытные взгляды. Складывали кубики, соревновались в гонках на радиоуправляемых машинках, играли в футбол - развлечения менялись по мере взросления сына. Теперь он был посторонним. Кажется, мальчику с коллегой Рей было и то комфортней.       Кстати, об Итоне. Впервые Бен встретился с ним с глазу на глаз, а не изучал досье, и ничего не настораживало в веселом программисте. Тот учил своих племянников играть в аэрохоккей и подбадривал Тео, когда мальчик не мог защищать свои ворота.       “Правее, мой джедай, ты должен держаться правее, твой друг бьёт в тот угол”, - мысленно дал совет сыну Бен, допивая свой уже теплый морс. Подошел поближе, чуть скорректировал руку Тео. Тот вздрогнул и пропустил шайбу. Рей улыбнулась, снимая напряжение, но во взгляде её появилась отвращающая Бена жалость. Он ненавидел сочувствие.       Перекинувшись парой фраз с Итоном, Бен отошел смотреть галерею детских рисунков. Подумал, что коллега жены не напрягал его. Нормальный молодой парень. Ну да, бросал порой на Рей взгляды, которые любой профайлер мог расшифровать, но куда важнее было то, что девушка не смотрела никак в ответ. Была любезна и сдержанна, не более. Её не интересовал никто, кроме него. Это льстило. Хоть где-то была абсолютная стабильность. Те его странные опасения, что однажды ее потянет на кого-то, кто щебечет с ней на одном языке, не оправдались. Рей была на темной стороне.       Мужчине не нужно было искать подписи, чтобы узнать рисунок своего ребенка. К родительскому дню мальчик изобразил их семью - Рей, близнецы, сам Тео, даже собака, которую они ему так и не купили, а мальчик больше не спрашивал. Не нашлось места только ему. И пропорциям, да. У мальчика пока, в силу возраста, были проблемы с пропорциями, потому пес вышел ростом с жену. А может, маленький Тео пока так и видел своего большого друга.       Забавно было видеть, как сын бесхитростно пытается вычеркнуть отца со своего белого листа, и при этом замечать, что у того был все же его талант. Конечно, это лишь детские “шедевры”, но в них ощущалась уверенность ребенка, которому отец передал и что-то хорошее.       Этот незамысловатый рисунок напомнил ему ту картину с лодками, которую Бен когда-то нарисовал, ещё до рождения близнецов. Где на фоне океана стояла девушка с ребёнком, но себя на ней он не увидел. Забавно было понимать, насколько они с Тео одинаково ощущают мир. А потом невесело подумал о том, что в его возрасте мечтал об отце, скучая по своему крестному.       - У Вашего сына способности получше, чем у моих племянников, - Итон, которого рыжеволосая девочка притащила показывать свои жутковатого вида цветы, улыбался.       - Спасибо. Кажется, сейчас Тео больше заинтересован музыкой. Боюсь момента, когда он попросит у Санты детское фортепиано.       Программист понимающе кивнул и поделился тем, что ему хватило глупости приобрести маленькие барабаны, которые “грохотали, как пушки”. Бен знал, что племянники живут с дядей из-за того, что сестра, воспитывающая их сама, часто бывала в длительных разъездах.       Мужчины перекинулись парой фраз и разошлись. Бен выпил второй по счету морс, после чего вечер, наконец, закончился, и они втроем отправились к машине. Мальчик весело говорил обо всем на свете. Монстр улыбался. Несмотря ни на что, наличие семьи очень сильно грело.       - Ну, рассказывай, чем ты недовольна, - когда он сам сел за руль её машины, - своего водителя Бен отпустил в начале вечера - полюбопытствовал мужчина. От него не укрылось, как отстранена была Рей весь вечер, на самом деле. В каждом её движении аж сквозило раздражение.       - Поговорим дома, - девушка бросила быстрый взгляд в зеркало заднего вида. У Тео с папочкой и так все было печально, не хватало им выяснения отношений у сына на глазах. Особенно удивительно умиротворенного в последнее время. Пугающая молчаливость теперь появлялась только в присутствии Бена, и Рей, имеющая возможность наблюдать за мальчиком всегда, ощущала, как разбивается её сердце.       Ей было бесконечно жаль, что муж не может видеть всего, что видела она. Что ему приходилось мириться только с бледным, испуганным Тео. Были дети, что росли без отцов, а были отцы, что не могли видеть, как их дети растут. В какой-то мере Бен теперь относился к ним. Раньше Рей думала, что это может случиться из-за войны. Что его заберут в горячую точку. Но нет. Его погубил один билборд.       По дороге они говорили на нейтральные темы, как делали всегда, когда между ними замерзал лед. Бен что-то говорил о Рождестве в Сан-Диего, Рей - о том, что на День Благодарения даст интервью нескольким ведущим изданиям США из дома.       - Из нашего дома? - переспросил Бен, который не особо горел желанием впускать кого-то в их персональный мир, где витал особый запах их семейного очага. Их личная жизнь была очень закрытой, и не хотелось нарушать тишину щелчками бесцеремонных камер.       - Нет, у меня есть парочка тайных квартир, - скептически отозвалась Рей, которой эту идею предложили специалисты по коммуникации, что работали на мужа. Ей тоже не хотелось шумихи, но сейчас мужу как никогда нужен был положительный имидж. Да, билборды исчезли с улиц, и публика после его официального заявления о Гуантанамо стала относиться к Бену Соло теплее, но все же победы стоило закреплять.       - Ты так сказала, будто у меня они есть, - Бен пожал плечами, а потом кивнул, выражая согласие на действия Рей с интервью. Девушка прикусила язык. Формально, у мужчины ничего не было, кроме них. Все имущество он оформил на нее и на детей. Не потому что уходил от налогов, нет, просто… на вот тот самый случай. Защищал их всеми возможными способами. Порой Рей думала, что сильнее всех любили те, кто не знал, сколько у них времени. Ей хотелось верить, что они не закончатся никогда друг у друга.       Когда они вышли из машины, к удивлению девушки Бен не пошел в дом. Бросив: “У тебя пятнадцать минут”, он закурил.       - Итак? - вернувшись на улицу, Рей улыбнулась.       - Уверен, у тебя нет для меня приятных слов, а я устал ругаться дома. Это место для меня очень дорого. Так что приглашаю тебя в стейк-хаус в двух кварталах отсюда. Столик я уже забронировал. Пойдем. Повозмущаешься там. А я поем. Голоден как волк.       Рей удивленно вскинула брови. Они так редко куда-то ходили. Вот так просто, вдвоем, без охраны и прочего. Как пара. Потому девушка радостно взяла мужа под руку, и вместе они направились ужинать.       К удивлению Бена, скандала у них не произошло, нет. Рей была не отстраненной, а задумчивой. Весь вечер в школе она пробивалась под броню Бена и ощущала его уязвимость. Потому вложив свою ладонь в его сильные руки, девушка кивнула:       - Я согласна на собаку. Хорошо. Давай сделаем это.       И лицо Бена просияло, как у ребенка. Шанс. Он, наконец, увидел шанс. Две недели спустя.       Когда Бен Соло ступал на территорию какого-то государственного ведомства без пиджака и прессы, ничего хорошего это не сулило, но сегодня был тот уникальный случай, когда визит был просто визитом. Запланированным несколько месяцев назад и проходящим в рамках его персонального аудита ключевых для разведки и безопасности США мест. Время от времени он появлялся в Куантико, Лэнгли или где-то на Гавайях. Более осторожен Бен был в “Форт-Беннинг” или Базе Ванденберг, поскольку военные ведомства были - официально - вне его юрисдикции. Формально же… впрочем, формальности были в подобных случаях важнее законов. Он вроде не имел полномочий, связанных с войной, а по факту война была его реальностью. Потому что терроризм и Второй Всадник на рыжем коне* были родными братьями, ставшими для Бена приемными родителями.       Сегодня у Бена было особо хорошее настроение, поскольку он посетил Кэмп-Пендлтон, базу Корпуса морской пехоты. Целью закрытого визита было общение с киберспециалистами, чтобы убедиться, что все данные надежно защищены. Как это ни странно, правительство Китая развязало Бену руки и позволяло контролировать абсолютно все. Под очень хорошим предлогом. В конце концов, ведь китайцы, и правда, в тринадцатом году в результате серии хакерских атак украли военные разработки, включая системы “Patriot”, чертежи F-35 да F/A-18, конвертопланы морской пехоты V-22 Osprey, боевых кораблей для операций в прибрежной зоне и, кажется, ударных вертолетов “Black Hawk”. Таким образом Китай сэкономил миллиарды долларов и десятки лет благодаря ста восьмидесяти тысячам кибершпионов и девяноста тысячам атак. Поэтому каждый раз, когда Министр Обороны на встречах резко критиковал Бена за вмешательство, он, усмехаясь, напоминал о тех убытках и спокойно попадал именно туда, куда ему нужно. И оставлял там своих специалистов, чтобы держать ситуацию под контролем. Ферзи умели ходить не только прямо, но и наискось, чем Бен Соло часто пользовался, чтобы в полной мере контролировать государственную безопасность.       Правда порой мужчина даже не столько изучал потенциал, сколько общался с военными. Его личность была почти легендарной, и подобные мероприятия хорошо влияли на укрепление духа. С момента вступления в должность для Бена было ново ощущать себя определенного рода знаменитостью со знаком плюс, но от приглашений никогда не отказывался, пусть и откладывать их порой приходилось на несколько месяцев. Подобное было приятной передышкой. Особенно когда база, как сейчас, была расположена в Сан-Диего, и он приехал сюда не как несколько лет назад, когда расследовалась смерть нескольких морпехов, которая случилась при весьма странных обстоятельствах**.       Он обожал Сан-Диего, место, где были прожиты самые счастливые дни. Первая близость с Рей, ночной пляж, полный сияния, первый дом, посиделки до утра под тем деревом с гирляндой, первые шаги Тео, новость о втором ребенке, коих оказалось в результате двое. Казалось, что с этим штатом у Художника - или Монстра - связаны наилучшие воспоминания, окрашенные во все оттенки синего. От нежно-голубого - цвет платья Рей в ту их первую ночь - до темно-сапфирового, почти черного - настроение зимнего океана. Потому он непривычно улыбался и был в прекрасном расположении духа. К тому же ему очень нравился климат в Сан-Диего и возможность даже в середине ноября быть в футболке да солнцезащитных очках. Для всегда строгого мужчины в костюме такая возможность была на вес золота. Да и приехать на военную базу не с целью пыток, как в Гуантанамо, тоже что-то да значило. Потому Бен шел. Без пиджака и приказав охране держаться подальше, чтобы создавалось ощущение будто он сам. Не хотел, чтобы служащие здесь люди думали, что его нужно от них защищать. Это не способствовало укреплению доверия.       Бен подумывал, возможно, ему стоит взять пару дней выходных и привезти семью в их дом, затерянный под Энсинитасом. Последние два раза Рей с детьми ездила без него, и только сейчас Бен понял, как соскучился по тем стенам. За которыми начинался песок да океан.       А может, так он хотел вернуть счастливые дни с Тео? В Сан-Диего сын, как и он, всегда аж задыхался от смеха.       Что-то прикинув в голове, мужчина извинился и отошел в сторону. Утопая по щиколотки в немного влажном песке, ощущая, как баскетбольные кроссовки проваливаются в нем, он набрал нужный ему номер. Щурясь, любовался океаном, находящимся за колючей проволокой. Его аквамариновость бороздили амтрэки последнего поколения. Вроде тех, которые использовали во время “Бури в пустыне” или Иракской войне.       Бен невольно нахмурился. Хоть не был морским пехотинцем, война в Ираке навсегда изменила его. Мальчик-художник умер от обезвоживания, добравшись лишь много лет спустя до своего оазиса, который мелодично протянул “алло” в трубку.       - Соскучился, - он бросил Рей в лицо вместе с горсткой соленого ветра. Девушка рассмеялась, добавив, - с ноткой удивления - что они всего несколько часов как расстались. Бен повторил свое заклинание еще раз. Он соскучился конкретно не по объятиям или голосу. Мужчина соскучился по всей своей семье и той легкости, что царила внутри его персонального Форт-Нокса. - Бери детей и прилетай. Прямо сейчас. Пожалуйста.       Пятница была днем удаленной работы для Рей, которая замолчала. У Бена редко были порывы. Их жизнь строилась на четком планировании, и выходные, ровно как и все его встречи, расписывались на полгода вперед. И вдруг это лаконичное “прилетай”. Без объяснений, но такое жаркое. И нужное молодой девушке, живущей в рамках тысячи протоколов безопасности.       - К вечеру будем, - просто ответила Рей после небольшой паузы. Бен был уверен, что она посмотрела на те изящные часики, что он ей подарил, оценивая и прикидывая время, расстояния и объем работы, которую ей стоило завершить. - Мы успеем к ужину, а ты не задерживайся.       За это он любил Рей. Она редко задавала ненужные вопросы и никогда не была беспомощна. Не стала ныть, насколько это неудобно, не попросила забрать их, не потребовала дополнительную охрану. Все, что было нужно, девушка могла с помощью звонков организовать и сама, потому что “мне нужен муж, а не нянька, родной”.       Идеальная маленькая женщина. На которую можно было положиться. Но которой он все же пообещал, что “ужин за мной”, как бывало в те дни, когда Бен разжигал мангал.       - Тогда я куплю бананы и шоколад… для Тео, конечно же, - фыркнула в трубку девушка, а после, поцеловав и выразив надежду на “секс на пляже, да?”, отключилась. Он ухмыльнулся, ощущая, как ветер треплет волосы, а после, снова став бесстрастным, вернулся к работе. Выразив желание подойти ближе к воде.       Думая о парнях в амтрэках, пытаясь предсказать их будущее. Каждый из них осознанно выбрал войну в качестве профессии. Каждый служил США и все тому же Второму Всаднику. У каждого своя причина, но результат… результат будет один. Война до конца жизни, даже когда карьера закончится. Демобилизуются и будут продавать свои снайперские услуги на сайте вроде “Killer for Hide”, коими кишит даркнет. Киллеры, что имели опыт в Афганистане или Ираке, стоили дороже. Почти столько же, сколько парни из Французского Иностранного Легиона.       Мужчина невесело усмехнулся, вспомнив свои десять лет жизни. По сути, миссия была та же, только он выбрал сторону государства. И это сделало его со временем очень могущественным человеком. И монстром, да. Палачом. Так же он видел, какими люди становятся по ту сторону сайтов. Феникс несколько лет увлекался подобными подработками, пока его не трахнула Кьяра, указав, как же опасно доверять незнакомым заказчикам.       Услышав лай, Бен чуть повернул голову в сторону кинологов, работающих с псами. “Собаки дьявола” - так звали их еще со времен Второй Мировой, поскольку четвероногие были неотъемлемыми спутниками морской пехоты. Для своих же они были "Semper Fidelis"****. В Кемп Лежен мужчина даже слышал фразу, что каждый пес, пожертвовав своей жизнью, спас, по крайней мере, десять человеческих жизней.       Правда, если раньше в пехоте служили исключительно доберманы, то сейчас он видел и несколько овчарок. Одна из них - кажется, тервюрен? - и лаяла, завидев Бена. Так громко, что он и обратил внимание. Громко и злобно, до хрипа. Едва не срываясь с поводка.       - А, это Оверлорд, - вздохнул заместитель начальника базы, - не обращайте внимание, после последних учений он контуженный. Наши специалисты круты, но все же не волшебники, поэтому придется усыпить. Жаль. Ему только год исполнился. Умный пес, но…       - Без списаний не обойтись, да, - кивнул Бен, продолжая изучать беснующуюся овчарку, похожую на небольшого медведя. Думал. Semper Fidelis. Идеальные защитники. Псы дьявола. И слезы Тео, просящего “собачку”. - Могу я подойти?       - Если Вас покусают, не говорите, что я не предупреждал, - пожал плечами мужчина. Бен же, приблизившись, присел. Кинолог удерживал лающую собаку. Та брызгала слюной, но глаза у нее были очень умными. В них не было агрессии, скорее непонимание.Такое знакомое ему после инсульта. Когда от бессилия ему тоже хотелось лаять, но из-за афазии он особо не мог.       - Он после контузии всегда так агрессивен?       - Видимо, Вы ему просто не нравитесь, - весьма смело заявил кинолог. Со стороны океана донесся залп. Оверлорд вдруг притих, лег в песок и прижал уши. - На самом деле, его пугают незнакомцы и громкие звуки. Для службы он больше не годится. Пытались пристроить в семью, но у всех тут уже либо есть, либо одиночки сами по себе, у которых он в квартире сдохнет от тоски. Потому, увы. Пойдем, Оверлорд.       Кинолог говорил бесстрастно. Так же, как Бен оценивал и прикидывал что-то в голове. Кладя на одни весы травму, на вторую слезы сына, которые перевешивали все на свете. Поднявшись, он отряхнул штаны.       - У меня старший сын бредит собакой, - пояснил Бен слегка задумчиво. Пес вдруг, словно все понимая, посмотрел на него заинтересованно. Хоть слегка оскалился, когда мужчина попробовал погладить. Мужчина усмехнулся. Какой, однако, знакомый жест. Как-то так он скалился и рычал на Рей. - Насколько я знаю тервюрены не агрессивны с детьми, наоборот. Что ж, если он никому не нужен, не будет большой беды, если я заберу его, да? Эй, Оверлорд, что скажешь? Пойдешь со мной домой? Ты нужен моему Тео.       И уставшая собака слабо помахала хвостом в ответ. Затем раздался еще один выстрел, после чего та стала рыть лапами землю, пытаясь спрятать туда голову. Бен вздохнул. Кажется, к психологу теперь придется возить не только Тео.       … Сидя на крыльце и потягивая матэ, Рей глазам своим не поверила, когда из автомобиля её муж вышел с небольшим медведем, который заупрямился перед дорожкой. И тут же оскалился на попытку мужа дернуть за поводок. Зато Тео, рисующий в планшете, резко обернулся. Его глаза вдруг стали круглыми, как апельсины. Секунду он сидел потрясенный, а затем с криком “Чуииииииии” кинулся вдруг к псу. Или медведю. Или Йетти. Или что это Бен притащил.       Рей рефлекторно дернулась, поскольку пес не выглядел дружелюбным. Бен резко натянул поводок, но собака неожиданно радостно залаяла, а потом села смирно, когда мальчик налетел на нее, обнимая за шею.       - Чуи! Чуи! Это же Чуииии! - восторженно вопил ребенок на всю окрестность. Близнецы тут же возбужденно запищали что-то в ответ, пытаясь выбраться из детских стульчиков. Рей вздохнула, зато Бен сиял, ослабив давление. Собака вздохнула и лизнула Тео по носу. Сын радостно расхохотался. - Папочка, он же может остаться? - неожиданно настороженно спросил старший сын, и Бен, переглянувшись с женой, кивнул.       Тео издал очередной победоносный клич. Мужчина, чуть удлиняя поводок, но не снимая еще с него собаку, подошел к жене. Та поцеловала его в подбородок.       - Мы договаривались на небольшого пса, разве нет? - скептически поинтересовалась она, но, кажется, настроена была миролюбиво.       - Ну, он и небольшой, ему всего год, - сманипулировал словами Бен. Наклонившись, поочередно дал близнецам клюнуть его в щеку. При этом - от Рей не укрылось - он ни на секунду не отвел взгляд от пса и продолжал контролировать ситуацию. - Да брось, прекрасная собака. Бельгийские овчарки - одни из самых умных в мире. К тому же эту дрессировали для морской пехоты. Там интеллекта больше, чем у половины населения штатов. Он, кстати, уже вакцинирован, чипирован, и нам не нужно возиться с паспортом. Идеально я все придумал, да?       - Гениально, - иронично отозвалась Рей.       - Чуи! - продолжил радостно смеяться Тео, забывший, кажется, все другие слова. В следующую секунду Рей закатила глаза. Старший сын поцеловал овчарку в мокрый нос. - Я уже тебя очень люблю! Папочка, а ты можешь его отвязать?       Папочка задумался. Плохой сигнал.       - Если собака такая умная и идеальная, что ж её тебе отдали? Только не говори, что ты украл пса с базы.       - Он - контуженный, - коротко ответил Бен, после чего вернулся к сыну. Присев, неспешно отцепил поводок от ошейника, но продолжил за кольцо удерживать овчарку, которая захотела рвануть к сыну. Поколебавшись, мужчина отпустил пса, и тот повалил радостного Тео на газон, облизывая тому лицо. Однажды Бен уже видел подобное. Видел мгновенную связь Феникса и Бастера.       Рей наблюдала за сценой со смешанными чувствами, и дело уже было не в собаке. И даже не в счастливейшем Тео, получившем неожиданно целого медведя. В Бене. В конце всех итогов был Бен. Который, прикрываясь чем угодно, просто пожалел списанную собаку, потому что этот мужчина, как никто другой, знал смысл этого глагола. Ему было жаль это мохнатое чудовище. И мальчика, которого забыли в Абу-Грейбе. Списали. Перенося эмоции на пса, он словно сделал то, что она сотворила для него. Давал второй шанс. Брал травмированное и поломанное армией и дарил семью.       Что ж, на таких условиях на пса Рей была согласна. Правда, его придется приучить не слюнявить так Тео и…       - Бен! - воскликнула возмущенно девушка, поскольку Эни, которую муж минутой ранее опустил на землю, уже вовсю изучала нового члена семьи привычным для нее способом. То есть, облизывая. - Господи, Бен!       Мужчина сделал вид, что ничего не понял. Смиряясь с неизбежным, девушке пришлось отдать псу и Мэтта.       - Так как его зовут-то на самом деле?       - А чем тебе не нравится имя Чуи? - пожал плечами муж. Звучало ведь, правда, куда лучше, чем высадка союзников в Нормандии. Да и имена из трех букв как-то по-особому приживались в их семье. - В конце концов, ты назвала всех наших детей, потому я могу выбрать имя собаке.       - О, да. Конечно, его выбрал ты, - иронично протянула Рей, - ну, привет, Чуи. Лапку дашь? Нет. А за кусочек стейка? Дашь, да? Отлично. Бен, родной, тогда ужин придется готовить из расчета на шестерых теперь. Кстати, мясо и прочее я купила. Дело за тобой. Мы тут умираем с голоду.       Она всегда была умна, эта его женушка. Пообещав барбекю, Бен, естественно, не подумал о бытовых мелочах, вроде наличия продуктов в доме, закрытом уже более двух месяцев. Кивнув, мужчина на пару минут зашел в дом, вернувшись, застал свою семью, сосредоточенную вокруг собаки.       Идиллия.       Час спустя все сытые и немного подкопченные все так же были на улице, правда, перебравшись на задний двор. Бен и Рей сидели под деревом, увитым гирляндами, близнецы уснули в подвесной качели в виде вигвама - ни дать ни взять лесные индейцы. Тео же чуть вдали игрался с Чуи, которому достался целый стейк. Что бы в процессе готовки мужчина ни говорил, что собаку они баловать не будут, она все-таки пехотинец, он ни слова не сказал, когда сын кормил ту. Сказал “нет”, лишь когда мальчик уже хотел поделиться бананом в шоколаде.       - Псам нельзя сладкое, Тео, - строго заметил Бен. Мальчик серьезно кивнул.       Рей наслаждалась бы вечером, если бы не одно “но”. Муж курил. Уже вторую сигарету за вечер. Процесс её не смущал, однако Бен это делал, лишь когда нервничал. Значит был напряжен. От нее не укрылось то, что он ни разу не попросил Тео играть поближе. Держал того в фокусе, не более. Видимо, после гнева и отрицания его постигло принятие. Осознание неизбежного - старший сын, увы, не желал с ним играть. Бен мог подарить хоть стаю собак, лед это не ломало.       Пес - отдельно, Вейдер - отдельно. Плохой расклад. Видимо, поступков мало, чтобы разбить в подсознании сына дурную ассоциацию. И Бен это прекрасно понимал. Настолько, что оставил Тео в его зоне комфорта, а сам просто жарил мясо и ограничивался замечаниями, вроде того, что Чуи сладкое нельзя.       Сбросив обувь да закутавшись в плед, девушка забралась Бену под руку. Как бы показывая, что она у него есть всегда. Тот благодарно прижал её на секунду крепче положенного, а затем его рука расслабленно покоилась на плече Рей весь вечер. Которая и сама бы закурила. Потому что знала, что же будет дальше. Все эти задержки по работе, более длительные командировки… Видимо, Бен решил быть тем, кто наставляет сына, не более. При таком раскладе что он сам, что Тео потеряют очень многое.       - Здорово, что ты нас вытащил.       - Мы проведем здесь все выходные, - пообещал мужчина. - Хочу поплавать после утренней пробежки. Этого тоже возьму. Нужно держать Чуи в форме, а то Тео превратит его в хомяка.       - Весьма… внушительного, - тихо засмеялась Рей, пытаясь понять: пробежка - эта хитрая попытка выманить и Тео, или мужа правда интересует только то, чтобы пес не утратил форму.       Вообще, было что-то в Чуи, что несколько тревожило девушку. Его реакции на Бена. От нее не укрылось, что пес облизал всех, кроме мужа. Более того, он настороженно скалился, когда тот приближался и раз зарычал, когда мужчина крикнул: “Тео!”.       Анализируя все это, Рей хотела бы разобраться. Так он подарил Чуи для того, чтобы сделать Тео счастливым? Попытаться помириться? Или же просто принес Тео Цербера, который бы защищал мальчика от всех на свете, включая его самого?!       Когда наступил момент идти в постели, - Бен неожиданно тоже зевнул в детское время, позабыв об обещанном сексе на пляже - мужчина покачал головой на смелое заявление сына, что “Чуи будет спать у меня”.       - Чуи будет спать в гостиной, Тео. В конце концов, ты - не Хан Соло, вам не обязательно все время быть вместе, - бескомпромиссно заявил он. Плевать ему было, что это лишь усугубляет его плохой образ в глазах мальчика, безопасность превыше всего. Бен хорошо, слишком хорошо знал, что природа чудовищ непредсказуема. Сейчас оно лижет тебе пальцы, а стоит тебе расслабиться…       Интересно, думала ли так Рей, порой поглаживая его?       - Ты все правильно сделал, - шепнула жена полчаса спустя, когда Бен, проснувшийся еще в два часа ночи, почти сутки спустя, наконец, забрался под одеяло. - И что подарил Тео собаку, и вообще. Ты - молодец.       - Настолько, что могу завтра спать аж до восьми, а вуки выгуляешь ты? - сонно полюбопытствовал мужчина. Рей, успевшая забраться ему под руку, хмыкнула, что видимо означало: “Даже не мечтай”. Затем ласково прибавила: “Динамщик”, ведь ладно до пляжа не добрались, но в постели-то. Впрочем, она видела, что муж слегка вымотан.       Однако не успели они оба уснуть, как раздался жалобный вой. Чуи, видимо, надоело послушно лежать на коврике. Бен поморщился и попробовал спрятать голову под подушку, но собака выла и выла. То ли из-за контузии, то ли из-за стресса на новом месте.       - Не вставай, я посмотрю.       - Да все нормально, - отмахнулся Бен. Он никогда не был прочь, чтобы Рей вместо него успокаивала Эни и Мэта по ночам, но Чуи еще был мало изучен. Потому он поднялся. Затем замер, поскольку пес утих. Удивленный Бен тихо вышел. В гостиной Чуи не было.       Зато тот нашелся на коврике под дверью - уже поцарапанной! - старшего сына. Так вот в чем была проблема. Вуки просто хотел к своему маленькому хозяину. И Бен бы ни за что не открыл, если бы не одно “но” - сам Тео, свернувшись калачиком и обнимая собаку за шею, спал рядом. Чуи выглядел абсолютно довольным, свесив язык, но едва завидев мужчину, который, кажется, планировал разлучить его с мальчиком, тут же тихонько зарычал.       Semper Fidelis. Ни дать ни взять.       - Хорошо, ваша взяла. Тео, просыпайся. Иди в кровать. И забери с собой своего… Чуи.       Мальчик сонно моргнул, а затем они вдвоем направились в спальню. Когда Бен заглянул туда пару минут спустя, возвращаясь с кухни, увидел, что сын и собака спят в кровати. Оба максимально умиротворенные.       - Мне не нравится эта идея, это бойцовская собака, - весьма напряженно заявил он, когда вернулся в кровать.       - Он его не обидит. Поверь мне. Я знаю, - пробормотала жена, скручиваясь рядом. Обнявшись, они уснули. На утро их разбудил веселый лай пса и радостный смех Тео.       Бен улыбнулся. За этот смех он бы отдал все на свете. Поцеловав жену, он выскользнул из постели и отправился искать источники шума, которые уже бегали по двору. Свистнув Чуи, Бен осторожно предложил сыну пробежку, и тот радостно закивал, после чего десять минут спустя по пляжу трусцой бежало трое - Монстр, его мини-копия и огромный пес. Тоже в какой-то мере копия. Вернулись все трое, изрядно опоздав к завтраку. Абсолютно мокрые и покрытые песком.       - Нет, нет, нет, - запротестовала Рей, выгоняя всю троицу из кухни, - сначала приведите себя в порядок. Тео, ты не сядешь за стол, пока не вымоешь песок из-под ногтей. А ты куда собрался? Мистер Соло-старший, Вас это тоже касается. Только еще и лапы Чуи помой. И вообще, почему вы мокрые?       - Жабки пускали, - просто ответил Художник и вместе с Тео и собакой скрылся где-то в глубине дома, оставляя за собой мокрые следы. Рей лишь пожала плечами. Давно она не видела мужа настолько счастливым. А главное, они со старшим сыном давно не пускали жабки. Это занятие, связанное между отцами и детьми Ренов, было настолько свято и интимно, что перекочевало в их семью.       Вечность и пятнадцать минут спустя трио вернулось. На Бене и Тео были одинаковые синие штаны и серые футболки. Они абсолютно идентично щурили глаза и ерошили полотенцами мокрые волосы. Их сходство было настолько потрясающим, что у Рей внутри что-то сжалось. За последние месяцы она успела забыть, как много общего у этих двоих.       - Не дуйся, Рей, тебя я тоже свожу на пляж после завтрака, - ухмыльнулся Художник и без звука, шевеля губами, добавил, - чтобы оттрахать тебя в песке.       Женщина хмыкнула так, что и без её реплики было ясно, что она хотела сказать: “Ну-ну, посмотрим, кто кого оттрахает”, поскольку грозный Монстр рядом с ней всегда был послушен. Девушка с радостью сказала бы это и вслух, но близнецы уже были в том прекрасном возрасте, когда могли поймать то, что в их семье называлось “синдромом Тео”, то есть начать повторять любые слова. Совершать ошибок прошлого не хотелось. Пару лет назад она как только не уговаривала старшего сына прекратить говорить “блядь” и “ебать”.       Бен, взявший ломтик бекона руками, бросил взгляд в окно. Улыбка тут же сползла с его лица.       - Рей, - совершенно иным тоном сказал он, вскидывая голову, - забери детей. Немедленно.       Не в его правилах было столь грубо и резко приказывать жене, но та, не издав и звука, спешно подошла к детским стульчикам. За годы жизни с Беном она научилась различать все оттенки его голоса, потому не спорила.       - Тео, пойдем со мной.       - Но я ещё не доел.       - Тео, ты слышал, что сказала мама? - весьма сухо спросил Бен так, что больше мальчик не спорил. Отодвинув тарелку, он побрел за матерью, которая разделив свою ношу с няней, отправилась в самую дальнюю комнату и лишь там тоже посмотрела в окно.       Нахмурилась. Поправила волосы. Сделала вдох-выдох. Поцеловала детей и сама отправилась открывать двери полиции, которая уже вступила в спор с агентами ФБР, которые всегда по периметру охраняли их покой.       - Все в порядке, Майк, - коротко сказала она, открывая дверь. Если бы впускать было нельзя, Бен бы уже отдал распоряжения. У них на все случаи жизни были негласные инструкции, потому Рей лишь послушно следовала той, сказав, что муж на кухне. И попросив особо не разносить грязь.       Бен же спокойно допивал кофе. Его волосы все ещё были мокрыми, а он сам - расслаблен.       - Чем обязан, офицеры? - Монстр звучал… никак. Не грозно, не любопытно, не зло. Совсем никак. Нейтрально. Просто сидел за столом, где остывал завтрак его детей, и пил кофе. Глоток за глотком. И это пугало настолько, что даже Рей поежилась.       - Мистер Соло, у нас есть ордер на Ваш арест от окружного прокурора, Вы обвиняетесь в превышении полномочий в период нахождения на должности главы отдела по борьбе с терроризмом при ФБР.       - О, вот как, - кажется, это его позабавило, когда Рей потрясло, но она ни одним движением мускулов на лице не выдала себя. Бен же, поднявшись, дошел до раковины, поставил туда чашку и посмотрел на жену: - Помоешь?       - Пожалуй.       - Мистер Соло, я…       Бен вскинул руку, приказывая молчать. Подошел к Рей. Обхватил её лицо теплыми от счастья ладонями. Девушка приподнялась на цыпочки, и он поцеловал её. Привычно жадно и страстно. Она ответила. Так, как целовала его всякий раз, когда он отправлялся на войну. Ощущая, как Бена на самом деле напряжен. И пытаясь дать ему самое важное - свою любовь. Свою безграничную, безусловную любовь.       - А такие планы на утро были…       - Я хоть отдохну, - привычно пошутила она так, как говорила перед каждой его командировкой. Внутри у нее все сжалось от ярости и страха, но она была женой Монстра и должна была вести себя подобающе. Давать Бену ещё и уверенность.       Неспешно он надел солнцезащитные очки, не желая выдавать свои мысли глазами.       После случилось то, чего Рей надеялась никогда не увидеть. Повернувшись к офицеру, Бен замер, заложив руки за спину и расставив ноги на ширину плеч. Как обычный преступник, за которым пришли. Как человек, который знал правила. Это разбило ей сердце. Захотелось крикнуть, но она молчала и ухмылялась. Полицейский в минуту нерешительно стоял и смотрел на Монстра, не понимая как того арестовывать, а потом сказал, что поскольку его будут транспортировать, руки лучше сковать спереди. Как того требовала процедура. Бен спокойно кивнул и позволил надеть на себя наручники, глядя на те с легким недоумением. Его раздражали вещи, которые он играючись мог сломать. Мужчина едва удержался, чтобы не ляпнуть Рей какую-то шутку. Что она и то смелее его приковывала к изголовью постели, чем этот офицер.       - Вы имеете право хранить молчание. Всё, что Вы скажете, может быть и будет использовано против Вас в суде. Вы имеете право на присутствие адвоката во время допроса. Если Вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен Вам государством. Ваши права Вам понятны?       Пока ему зачитывали правило Миранды, Бен равнодушно смотрел в пол, но на слове “адвокат” он будто о чем-то вспомнил и посмотрел на жену: - Кьяра. Позвони Кьяре.       “О, ну конечно, всегда Кьяре”, - несмотря на напряженность момента, Рей ощутила досаду. Умом девушка понимала, что Бен прав. Никто, кроме Кьяры, не мог быть его адвокатом, но всегда, всегда, всегда, в самые критичные моменты жизни рядом была Кьяра, не она.       - А ты так волновался, что до Дня Благодарения не увидитесь, - пошутила девушка, кивая. Бен улыбнулся ей. Ему не нужно было добавлять “люблю тебя”, потому что весь его вид уже говорил об этом.       - До вечера, Рей, - самоуверенно ответил мужчина и в окружении полиции вышел, бросив своим агентам, чтобы ехали следом. Он неспешно шел, уже различия несколько любопытных папарацци, которые были здесь, чтобы запечатлеть самый нелепый момент его жизни, когда услышал:       - Папа?       И впервые за десять минут его сердце упало, а он - дрогнул. Остановившись, повернулся и увидел Тео, который босиком выбежал по дорожке и застыл, глядя на отца круглыми глазами. Где-то в отчаянии залаял Чуи. Которого няня скорее всего удержать успела, а вот его сына - нет. - Папочка, как же так? Папа!       Мальчик сузил свои огромные глаза, пытаясь сообразить. В эту минуту он как никогда был похож на Рей, когда жена размышляла о чем-то важном. Затем рот сына приоткрылся, будто он все понял. Бен сделал шаг, желая прошептать Тео, что все будет хорошо, когда тот прошептал:       - Они были правы. Все были правы. Убийца. - В его детской голове сложился неутешительный пазл. В панике он отшатнулся от него. Отшатнулся и зарыдал. На глазах у всех камер, что были нацелены на них. Рей, замешкавшись, бросилась к Тео. Сердце Бена рухнуло. И Монстр внутри поднял голову. Он ещё не разобрался, что произошло, но знал точно - полчаса назад с Тео все начало налаживаться, а сейчас его ребенок плакал от боли. Точнее, скулил. Тихо скулил, потому что папа оказался чудовищем из детских книжек. А он, всемогущий и всесильный, не мог защитить его, поручая это Рей, которая обняла сына и подтолкнула в сторону дома. Наблюдая за тем, как Бена сажают в машину, она развернулась и посмотрела на няню.       - Вы - уволены, - рявкнула девушка, вытирая слезы на лице Тео ладонями и целуя мальчика в кудри, которые тому достались от папочки. - У Вас была одна задача, и Вы с ней не справились. Плохо Вас в Вашем разрекламированном коледже учат.       - Но…       - Всего доброго, - Рей была непреклонна, при этом оставаясь нежной матерью для мальчика, теряющего - ментально - отца. Может, для принцев эти няньки и годились, но не для детей Монстра. Затем она достала телефон и набрала забитый на быстром вызове номер.       - Что случилось? - тут же, после первого гудка ответила Кьяра без дурацких “алло”.       - Ты нужна в Сан-Диего. Немедленно.       - Вылетаю, - коротко ответила женщина, и Рей положила трубку. Обняв Тео, она закрыла глаза. Шепча ему на ухо, что мир не прав. Целуя мальчика в папины кудри, думала, что ненавидит, ненавидит то, что Бен позволял работе делать такое. Приходить в их дом и разбивать сердце Тео. Сначала они пытали её, еще беременную. Она простила. Но слезы Тео и унизительный арест на кухне... о, нет, этого Рей знала, что не простит никогда.       Бен же, словно ощущая её, тоже закрыл глаза. Его руки в наручниках были между коленей. Сам мужчина был в ярости. Но звучал лениво:       - Те журналисты у моего дома. Фото изъять, - он привычно раздавал приказы, будто не был арестованным. Разве что не потребовал чашку кофе. Пока не потребовал. Потому что успел допить свой дома. Завтрак тоже не стал заказывать, понимая, что Кьяра привезет ему парочку чизбургеров. Она отлично знала, что делать. Старший офицер хмыкнул:       - У нас свободная пресса.       - Да, - легко согласился Бен, - потому они могут быть свободны. На все четыре стороны. Без снимков. Позаботьтесь об этом. Вы уже допустили две грубейшие ошибки. Лишили меня утреннего секса и арестовали на глазах у моего старшего сына. Сделаете третью и узнаете, как я умею превышать полномочия. Вам все ясно?       - Да, мистер Соло, мы заберем снимки.       - Хороший ответ, - удовлетворенно кивнул Бен, а после равнодушно посмотрел в окно. Сан-Диего. Город, в котором все началось. Но еще ни черта не закончилось, нет. *Второго Всадника Апокалипсиса обычно величают Войной **скорее всего, Бен думает о случае, имевшим место в 2015 году. *** имеется в виду AAV7 - гусеничная десантная машина-амфибия морской пехоты, которую морпехи обычно и называют «амтрэк» (amtrack, сокращение от amphibious tracked vehicle — плавающая гусеничная машина). **** Всегда Верные Ну вот так: от бытовых проблем к вот такой вот истории. Признаться, я всегда, всегда бредила тем, чтобы увидеть Монстра за решеткой. Можно и потешить свои тайные желания)