Ледяной принц

Тони сидит в конференц-зале в Барклайс-центре, собираясь с мыслями после последней встречи. День проходит совсем не так, как он ожидал, проснувшись сегодня утром. Он ожидал встретиться с высшим руководством, которое было нанято предыдущим владельцем, возможно, услышать их мысли о команде и их видение, прежде чем поделиться своими собственными, которые у него, кстати, были, несмотря на то, что все думали, что он пошел на это совершенно вслепую. Он признал, что поставить свое имя на ринг в качестве нового владельца было импульсивным желанием, но за несколько недель бумажной работы и юридического жаргона, необходимого для передачи прав собственности, он много думал о том, какой он хочет видеть команду, и что, по его мнению, она должна из себя представлять. Конечно, свой первый хоккейный матч он посмотрел всего пятнадцать дней назад, но большую часть последних двух недель он провел, просматривая старые записи за несколько сезонов и читая сокращенную версию истории команды. Однако никто, похоже, не был очень заинтересован во всем этом. На последней встрече Ник Фьюри, генеральный менеджер команды, решительно намекнул, что единственная роль Тони должна заключаться в том, чтобы стать инвестором команды. Фьюри сказал, что в команде уже есть вполне работоспособный персонал, и предположил, что замена даже одного из высокопоставленных руководителей приведет к тому, что остальные уйдут. Тони не знал, насколько это правда, но ему очень не хотелось начинать свое владение командой с полного ухода сотрудников. Фьюри был последним в ряду людей, которые без обиняков говорили ему, чтобы он отошел на второй план и позволил им продолжать работу. Похоже, все считают, что ему здесь не место. Тони опускает голову на руки и осторожно потирает виски, чтобы ослабить давление, которое медленно нарастало там уже несколько часов. Он смотрит на лежащий перед ним листок, где перечислены все имена людей, с которыми у него сегодня запланированы встречи. Шесть имен были вычеркнуты, линии становились все более сердитыми и темными. Взглянув на часы на стене, Тони выругался, когда понял, что с минуты на минуту начнется командная тренировка. Вокруг него были разбросаны бумаги, оставшиеся после быстрых совещаний, и он собирает их в кучу. Он чувствует себя растрепанным, а это не то впечатление, которое он хочет произвести на всю команду и тренерский штаб. Он не хочет, чтобы еще один человек осудил его еще до того, как он сможет заговорить. Тони поправляет галстук и разглаживает складки на рубашке. Он весь день дергает себя за волосы, что является следствием его разочарования, и повторное действие полностью уничтожило укладку, которую он сделал сегодня утром. Он делает все, что может, пытаясь привести свои волосы в порядок, но он чувствует, что спереди пряди расслабились, превратившись в более естественные завитки, и он считает ситуацию с волосами проигрышной. Он хватает стопку бумаг и бессистемно запихивает их в портфель, выходя из конференц-зала. Проверяя свой телефон, спускаясь на тренировочный лед, он ругается, глядя на двенадцать сообщений и два пропущенных звонка. Большинство из них от Пеппер, которая сообщает ему новости о его новой должности, как хорошие, так и плохие, как он и просил накануне. Он решает, что на самом деле не хочет этого всего знать. Длинный коридор и ряд дверей приводят его на тренировочный лед, где он останавливается между скамейками. Фил Коулсон, главный тренер, приветливо кивает ему, завидев его. Из всех людей, с которыми он встречался сегодня, Фил понравился ему больше всех. Он, по крайней мере, дал Тони выговориться, прежде чем сказать, что на самом деле ничего менять не нужно. Тони открывает маленькую дверь рядом с домашней скамейкой и заходит на трибуны. Он проходит пару рядов вверх, прежде чем занять место, и ставит свой портфель в проходе рядом с собой. Он не хочет, чтобы игроки видели его здесь, желая увидеть их в их естественной стихии, прежде чем они начнут беспокоиться о том, чтобы выступить лучше перед боссом. Игроки уже на льду, они выполняют упражнения на меткость, полагает Тони. Он внимательно наблюдает за ними, а в голове у него роются идеи о том, как упростить отслеживание всего процесса. В течение долгого времени он наблюдает за различными упражнениями и слушает, как тренеры дают комментарии со скамейки запасных. Больше всего он следит за капитаном команды, наблюдая за тем, как он отводит каждого игрока в сторону, чтобы поговорить с ним в процессе тренировки. Кажется, они хорошо на него реагируют и с неподдельным интересом слушают, что он объясняет. Тони видит, что они уважают его, и решает, что хочет встретиться с этим парнем в следующий раз. Когда тренировка заканчивается, игроки собираются вокруг Фила, чтобы послушать, как он рассказывает о позиционировании, блокировании бросков, маршрутах передачи и других терминах, которые Тони пропускает мимо ушей, ожидая, пока игроки разойдутся, чтобы он мог подойти к Стиву. Когда игроки возвращаются в раздевалку, Стив последним уходит со льда, все это время перешептываясь с заместителями капитана, стоящими рядом с ним. Тони ловит множество взглядов, брошенных в свою сторону, и у него возникает знакомое ощущение, что он — тема их разговора. — Привет. Стив Роджерс, я полагаю? — Тони протягивает руку Стиву, который долго смотрит на нее, прежде чем пожать. Он поворачивает голову, чтобы посмотреть, как остальные члены его команды и тренеры исчезают в раздевалке, оставляя их одних. Стив открывает рот, чтобы заговорить, но резко закрывает его. Вместо этого он кивает. — Не слишком разговорчив. Понятно, — произносит Тони. — Извини, — тихо говорит Стив. — Наверное, я немного нервничаю. — Нервничаешь? Из-за маленького старого меня? Тогда считай, что я польщен, — отвечает Тони. Стив сразу же ему понравился. Никакой ложной бравады, как Тони ожидал от капитана, только простая честность с самого начала. — Я, э-э, не часто встречался с владельцами раньше, — Стив сначала смотрит на свои коньки, но на последнем слове находит в себе смелость встретиться взглядом с Тони. И надо же, какие у него голубые глаза. — Что ж, — говорит Тони, — я никогда раньше не встречался с игроками, так что будем считать, что мы в расчете, не так ли? Стив слегка улыбается и снова кивает. На его щеках появляется легкий румянец, хотя Тони не знает, отчего. Но это мило, и он хотел бы видеть его чаще. Это чертовски непрофессионально, мысленно ругает себя Тони. Он возвращает свое внимание к реальному делу. — Ты свободен для встречи прямо сейчас? — Прямо сейчас? — глаза Стива расширяются от этого вопроса. — Да, прямо сейчас, — повторяет Тони, а потом вспоминает, что Стив только что закончил тренировку. — Или после того, как ты примешь душ, я думаю. Так, наверное, будет лучше для нас обоих. — Да, это было бы хорошо. Я могу, эм, встретиться с тобой прямо здесь? — Отлично, — говорит Тони, одаривая его улыбкой. — Я буду ждать, капитан. Тони смотрит вслед уходящему Стиву и замечает, как тот украдкой бросает быстрый взгляд через плечо, как бы проверяя, не смотрит ли Тони. Тони смеется про себя над нервозностью Стива, который всего несколько минут назад казался таким спокойным и уверенным на льду. Присев на скамейку, он решает просмотреть сообщения от Пеппер, пока ждет возвращения Стива. Самый первый заголовок содержит его фотографию с вечеринки, на которой он держит руку на пояснице девушки, чье имя он уже не помнит, хотя знает, что она не пошла с ним домой в тот вечер — он никогда ее об этом не просил. Но они всегда выбирают именно эту фотографию. Фотографии вечеринки, алкоголя и девушек вдвое моложе его. Это не беспокоит его, как могло бы беспокоить когда-то; это образ, который он создал для себя своими собственными действиями, так зачем жаловаться, когда они говорят об этом? Он знал, что лучше не читать статьи, но раз уж начал, то не останавливается. Все статьи говорят об одном и том же, ставя под сомнение покупку. Стив возвращается, когда он прокручивает последнюю статью в списке, и Тони слегка подпрыгивает от его внезапного появления. — Извини, — говорит Стив, проводя рукой по влажным волосам. — Не стоит, — отвечает Тони. Он рассматривает новый облик Стива. На нем темно-синий свитер и еще более темные джинсы, которые облегают его тело, оставляя мало места для воображения. Тони не может удержаться и на мгновение задерживает взгляд. Он почти просит Стива вернуться вместе с ним в конференц-зал, но передумывает и вместо этого спрашивает: — Тут недалеко есть бар. Хочешь выпить? — Выпить? — голос Стива звучит на тон выше, чем прежде. — Выпить, — говорит Тони. — Не знаю, как ты, но я ненавижу конференц-залы, и мне бы не помешал стаканчик виски. — Да, хорошо, — кивает Стив. — Выпьем. В два часа дня. Тони смеется и жестом указывает Стиву на выход из здания. Они молчат, пока не оказываются на улице, когда Тони спрашивает: — Ты знаешь, почему я хотел встретится с тобой? — Не совсем, — снова честно отвечает Стив. Тони ведет их по тротуару, к бару, который находится в двух кварталах от стадиона, а затем сам делает попытку быть честным, напуская на себя уверенность, которую он обычно так старается демонстрировать: — У меня нет ни малейшего представления о том, как управлять хоккейной командой. То есть, не пойми меня неправильно, я знаю, как управлять бизнесом, но это не совсем одно и то же, не так ли? Основные моменты, может быть, но управлять командой — это совсем другое. Гораздо больше людей, перед которыми приходится отчитываться в конце дня, и многое в бизнесе сводится к тому, как группа ребят выступает в физическом поединке против другой группы ребят. И каким-то образом здесь задействовано еще больше эго, чего я действительно не думал, что такое возможно. Я думал, что технари — мудаки, но этот Фьюри? Какая жестокая задница. С таким же успехом он мог сказать мне отвалить, наплевав на то, что я вообще-то его босс. Неважно, да? И, кстати, я знаю, что начинаю тараторить, но я действительно пытаюсь донести до тебя, что я хочу сделать все правильно. Я хочу сделать из этой команды что-то действительно великое. Это то, какой я есть на самом деле. Парень, который разбирает вещи, чтобы увидеть все части, прежде чем починить то, что было сломано. — Ты думаешь, что команда сломана? — спрашивает Стив. Тони думает о том, чтобы пойти на попятную, не желая обидеть единственного парня, который, кажется, искренне заинтересован в том, что он хочет сказать сегодня, но он никогда не был из тех, кто отступает, когда знает, что в чем-то прав. — Я думаю, что нет предела совершенству. Мне кажется, что последний владелец хотел уйти, потому что видел, что команда больше не может конкурировать на этом рынке. Кстати, это не в укор тебе или твоим товарищам по команде. Это просто факты. Посещаемость снизилась во всей лиге, и некоторые команды пострадали гораздо сильнее, чем другие. Не имеет значения, сколько игр ты выиграл, если остальные не могут привлечь болельщиков. — Думаешь, ты можешь внезапно привести новых фанатов? — Тони старается не улыбаться, чтобы это не было принято неправильно. Стив может посчитать это снисходительным, тогда как на самом деле Тони просто счастлив, что ведет именно тот разговор, который он хотел получить от сегодняшнего дня. — Я думаю, что смогу привнести свежий взгляд и огромный набор способностей, которые ты еще даже не видел. И я знаю, что готов попробовать практически все, хотя бы один раз. Стив не отвечает на это, но бросает долгий взгляд в сторону Тони, словно оценивая его. Он видел этот взгляд миллион раз в своей жизни — тот самый, который говорит: «Я не могу сказать, несешь ли ты сейчас полную чушь или нет». — Я понимаю, — говорит Тони. — Ты сомневаешься во мне. Не понимаешь, почему я здесь, или тебе не нравится то, что я думаю обо всем этом. Но я был не просто главой Старк-Индастриз, знаешь ли. Я вносил такой же вклад, как и все остальные, не то чтобы это кого-то волновало. Но я не обязан тебе нравиться, Стив. Мне все равно на это, но я хотел бы иметь некоторый вклад в решения, которые я собираюсь принимать. Это твой выбор, дать мне его или нет. Стив поднимает брови и останавливается напротив Тони. Его руки скрещны на груди, и он выглядит немного возмущенным, когда говорит: — Я никогда не сомневался в вашей способности управлять бизнесом, мистер Старк. Тони внутренне вздрагивает от этого обращения. Он всегда ненавидел, когда к нему обращались так формально, это слишком напоминало ему об отце. — Тебе не нужно было этого говорить. Я видел это по твоему лицу. Он ожидает, что Стив либо признается в этом, либо уклонится, но тот не дает ему ни того, ни другого ответа. Вместо этого он продолжает. — Это неправда, — произносит Стив. — Я думаю, ты прав. Здесь все могло бы быть лучше. Не могу сказать, что мне приятно видеть полузаполненные арены на каждой игре. — Но? — Тони знает, что сейчас последует ответ. — Но, я думаю, ты, возможно, немного самоуверен, — добавляет Стив, возобновляя движение. — Владельцы не так уж много делают сами, ты ведь это знаешь? Тони понял это довольно быстро. От него ожидали, что он будет принимать кадровые решения, хотя Фьюри резко пресек эту мысль, и управлять бюджетом и финансированием на высоком уровне. Его работа заключалась в том, чтобы обеспечить бесперебойную работу команды, нанимая нужных людей, которые будут делать это за него. — Конечно, так поступают многие владельцы, — пожимает плечами Тони. — Но я лучше их. Стив смеется над этим, немного удивляя Тони, но тот улыбается ему в ответ и говорит: — Так ты в деле? — В деле? — Да, в деле, — повторяет Тони. — С видением. — И что, во всем этом было видение? — Да, капитан, — хмыкает Тони. — Видения славы, чемпионатов и Стэнли. Я на первой странице новостей, меня называют лучшим в мире владельцем команды. — О, это видение, — с ухмылкой произносит Стив. — Кто может сказать «нет»? — Надеюсь, не ты. — Определенно не я. Тони чувствует, как он успокаивается, и он позволяет тишине опуститься на оставшуюся часть пути до бара. Зайдя внутрь, он проводит Стива к задней угловой кабинке. Он жестом показывает бармену два поднятых пальца, и Стив, кажется, удивлен обменом. — Они знают меня здесь. — Ты много времени проводишь в Бруклине? — Я провожу много времени в поисках тихих мест, где люди меня не ждут, — отвечает Тони. Он делает глубокий вдох, прежде чем задать свой вопрос: — Расскажи мне тогда о команде. О других игроках. — Рассказывать особо нечего, — Стив на мгновение задумывается. — На данный момент мы как одна семья. Я знаю, что люди постоянно это говорят, но для нас это действительно так. Все прикрывают друг друга. — Представляю, как всем было что сказать обо мне в раздевалке, — говорит Тони. — Хочу ли я вообще знать? Щеки Стива становятся еще более красными, чем раньше, что побуждает Тони спросить: — Все настолько плохо, да? — Нет, нет, — слишком быстро отвечает Стив. — Совсем не плохо, клянусь. Мы действительно мало об этом говорили. — Ты плохой лжец, Кэп, — говорит Тони. Он не столько обиделся, сколько развеселился. За эти годы он привык к тому, что за его именем тянется шлейф сплетен и слухов. Он и сам пристрастился к ним, изображая из себя миллиардера-плейбоя перед камерами и незнакомыми людьми, которых он встречает на торжествах и вечеринках. Его репутация опережает его, и он признает, что так ему больше нравится. Легче точно знать, чего все от тебя ожидают. Не нужно гадать, чего хотят люди, и все так удивляются, когда он действительно делает что-то по-настоящему хорошее. — Честно, — успокаивает его Стив. — Мы даже не знали, что слух о том, что ты купил команду, был правдой до вчерашнего дня. Тони трудно поверить, что о нем ничего не говорили, но он не стал выпытывать у Стива подробности. Некоторые подводные камни лучше не трогать. — Хорошо, если ты так говоришь. — Да, — отзывается Стив, слегка ерзая на своем сиденье. — Мы все рады видеть вас здесь, мистер Старк. — Тони, — наконец поправляет он. Стив колеблется, но кивает: — Мы действительно рады этому, Тони. — Не уверен, что я на это купился, но, ладно, так уж и быть. Бармен приносит напитки — элитный виски со льдом для обоих. Тони выпивает половину одним быстрым движением, а Стив просто держит свой стакан и крутит в нем жидкость. Стив, кажется, хочет что-то спросить, поэтому Тони говорит: — Просто скажи это. — Что сказать? — он поднимает глаза от бокала, на который уставился. — Все, о чем ты думаешь. — Я просто… — он снова колеблется, фокусируя взгляд на чем угодно, только не на Тони. Место над плечом Тони вдруг становится очень интересным. — Я не знаю, мне кажется, ты не слишком доверяешь себе. Я верю в тебя, вот что я хочу сказать. — Ты только что встретил меня. Я могу быть абсолютным безумцем, — говорит Тони. — У меня может быть тайный заговор, чтобы уничтожить всю организацию. Стив улыбается и наконец-то делает глоток виски, прежде чем сказать: — Признаюсь, я вроде как твой поклонник. Мне кажется, что я тебя знаю, и я готов поспорить, что здесь нет никаких скрытых мотивов. — Поклонник, — Тони кладет руку на грудь, разыгрывая драматизм. — Ого, опять лесть. Это действительно поможет тебе везде, Кэп. — Я серьезно, — настаивает он. — Мне всегда нравилось то, что ты делал для «Старк-Индастриз». Инициатива по экологически чистой энергии опередила всех остальных на годы. И я знаю, что производство оружия было большой неразберихой и все такое, но мне нравилось то, что ты с ним сделал в итоге. Моя мама говорила мне, что именно то, что мы делаем с тем, что нам выпало, делает нас теми, кто мы есть, и я думаю, что тебе удалось сделать несколько замечательных вещей. Легкомысленное настроение, которое Тони пытался создать со Стивом, улетучивается. Он не привык к комплиментам, не таким. Он привык к лести людей, которые просто пытаются получить от него что-то, или мужчин и женщин, пытающихся переспать с ним, но искренность в голосе Стива сбивает его с толку. Но Тони свойственно всегда быть самоуничижительным, поэтому он говорит: — Ну, знаешь, вся моя жизнь — это тушение пожаров другими людьми, которые я случайно создал. Я не могу взять на себя все заслуги. Наверное, я не могу взять ни одной. Стив позволяет ему уклониться от комплимента, к счастью, без дальнейших комментариев. Он проводит пальцем по ободку стакана, пока Тони допивает свой напиток. — Не любитель виски, я так понимаю. — Не совсем, — признается Стив, краснея в третий раз. — Так чем же ты увлекаешься? — Тони наклоняется вперед, скрестив руки на столе. Стив подсознательно повторяет его движение, и теперь их разделяют считанные сантиметры. В этом есть некий флирт, который, как Тони знает, ему не следовало принимать, но он не пытается его контролировать. — Разве ты не хотел бы знать? — в глазах Стива появляется дьявольский блеск, и Тони задумывается, не привиделось ли ему. Не может же он флиртовать в ответ, верно? — Ну, поэтому я и спрашиваю, — поддразнивает Тони в ответ, прекрасно понимая, что, вероятно, переходит многие границы, но не в состоянии остановиться, даже если бы захотел. Стив ничего не говорит, просто смотрит на Тони, как ему кажется, долгое время, а затем откидывается на спинку кресла, прерывая краткое мгновение, которое они разделили. Или, по крайней мере, Тони подумал, что они разделили его. — Мне, наверное, пора идти, — взглянув на часы, произносит Стив. — Я должен встретиться с Баки. — Да, конечно, — Тони чувствует укол вины и переживает, что заставил Стива чувствовать себя настолько неловко, что теперь он ищет любой предлог, чтобы уйти из бара. — Не беспокойся об этом. Стив двигается на своем месте, но не встает сразу. Он задерживается на краю сиденья, как будто хочет что-то сказать. Что бы это ни было, оно так и остается невысказанным. — Мы еще увидимся, я уверен, — вместо этого произносит Стив. — Не сомневаюсь, — кивает Тони. Когда Стив уходит, Тони просит бармена принести еще один напиток. Стив нравится ему немного слишком сильно, но он клянется не превращать это в что-то большее, чем есть на самом деле. Стив кажется хорошим парнем, из тех, с кем не стоит сближаться слишком близко. Жизнь Тони имеет свойство засасывать людей и выпускать их обратно в мир сломленными. Кроме того, у них был всего один разговор, который Стив поспешно прервал, его это не должно волновать. Тони не знает, как долго пробыл в баре, но к тому времени, когда он наконец позвонил Хэппи, чтобы тот заехал за ним, за окном уже давно потемнело.