Хороший пёсик

      После той странной ночи и не менее странного, по меркам Рида, утра они с Майлзом практически не виделись неделю. Все силы и время у Гэвина уходили на розыск ублюдков, отрезающих жертвам головы и, как выяснилось, другие части тела. Как оказалось, они успели отметиться по всему Детройту, а вот улик набралось до преступного мало. Очень тяжело было признавать, что ключевую роль в идентификации мразей сыграл пластиковый напарник Рида. Он достаточно быстро проводил анализ в своих механических мозгах, замечал улики, реконструировал события.       Вот только с определением мотивов и допросами людей у него были проблемы. Как бы то ни было, группа сволочей, промышлявших торговлей частями тел на чёрном рынке была обнаружена в заброшенном здании. Рид, как ответственный за расследование, был в составе одной из групп захвата. Майлз — в другой.       Кстати, о Майлзе. Гэвин был так заёбан расследованием, отчётами, доработками по старым делам и тренировками, что не было сил даже думать о нем, не то, чтобы цеплять. Ну ладно, может он и думал. Может и поглядывая на напряжённый разлёт плеч, когда Майлз склонялся над терминалом. Может пару лишних раз и заглядывал в курилку в надежде выцепить. Может пару раз и ожидал его увидеть на парковке после работы. Но смазливого бриташку теперь было практически не застать. К нему приставили какого-то белобрысого стажёра и докинули сотрудничество с УБН. А вот стажёра Рид постращал, выцепив тет-а-тет у автомата с кофе. Напугал до усёру. Хорошее было утро. А не хуй лыбиться своими тридцатью двумя: здесь полицейский участок, а не блядушник для продажи своей жопы. И что за манера склоняться так близко к наставнику? Так же можно и пары зубов лишиться. А как их потом собирать сломанными пальцами — доступно объяснил этому уебану Рид.       А засыпал Рид без задних ног, валясь от усталости и стискивая в руках ошейник, который забрал с собой домой. Это ж подарок. Было б невежливо оставлять его.       Пятница. День облавы. Капитан Аллен — руководитель группы захвата провел повторный короткий брифинг, проговорив пути наступления группы альфа с Ридом и группы браво с Майлзом. Напряжение можно было ножом резать. Немного отлегло, когда Майлз, хлопнув Гэвина по плечу, дежурно пожелал удачи. Гэвин буркнул ответное пожелание. Только вот жёсткое предчувствие беды пробежала по позвоночнику Рида на заброшке.       И, конечно, бандиты все силы бросили на отступление в сторону группы браво. Основная бойня сосредоточилась в районе чёрного входа. Гэвин как мог вслушивался в переговоры с руководителем команды браво через бесконечный шум от выстрелов. «Сука, пидоры, ну какого хуя», — скрипел зубами Рид, пригибаясь за ящиками от града пуль.       А потом среди шума боя Рид чётко выцепил знакомый спокойный голос: «один прямо передо мной, готов обезвредить». Что за хуйня?! Детективам сказано не соваться в пекло. Капитан Аллен скомандовал не дергаться и направил к Майлзу своих парней. Но обороняющиеся их не хило задерживали. — Я у него за спиной. Уложу-даже не заметит, — долетело сквозь шум.       Рид практически шипел в рацию, сжимая её до побелевших костяшек: «Отставить. Сохранять дистанцию!» Но кто б его слушал. Он же всего-навсего главный детектив. Это ж его расследование и его операция. Всем же насрано на его решения!       А потом была неразбериха: много криков, стрельбы, шипения раций. И никакого ответа на периодический запрос Аллена или Рида. Прошли самые длительные минуты в жизни Рида. Первая группа сообщила, что все зачищено, пострадавших с нашей стороны нет. Когда раздался отчёт со стороны второй группы, сердце Рида пропустило удар. «Группа браво. Квадрат зачищен. Трое раненных. Жертв нет».       Гэвин медленно выдохнул. Слава яйцам! Надо было покурить. Рид еле зажёг трясущимися руками сигарету, наблюдая как медики суетятся у подъехавших скорых. Среди раненных цепкий взгляд сразу выделил бесячего пижона. Медик перевязывал его предплечья. Конечно же этот мудень напоролся на пулю. Надо же быть таким идиотом!       Гэвин безумно злился по дороге назад в участок. Идиотидиоидиот… Сказано же было, детективам оставаться сзади и не лезть на передовую. На хуй он высунулся?! Судя по перевязке, ничего серьёзного — царапина, но сука! А если б прошло левее. Ричард за рулём что-то там спизданул про повышенный уровень стресса. На что Рид рявкнул: «Захлопнись». И закурил прямо в машине…       Надо было предоставить отчёт Фаулеру о проделанной операции через час. Рид засел в раздевалке нервно отстукивая ногой какой-то ритм. Идиотидиоидиот… Он будто призвал его — идиот появляется в раздевалке с этой своей взъерошенной шевелюрой, обмотанным бинтом предплечьем, с наливающимся уже синяком на челюсти и слегка осоловевшим взглядом. И ухмылкой. Он, блядь, ещё и ухмылялся! Рид с силой сжимает кулаки. — Ты ахуел?! — он срывается с места и хватает Тома за футболку, притянув к себе. — Чё? — удивлённо пялится на него в ответ Майлз. — Ты — совсем долбоёб?! — Рид толкает его в сторону кладовой. — Какого хуя, Рид? — ошарашенно мямлит Майлз, отступая. — Вообще на хуй не соображаешь?! — зло наступает на него Гэвин.       Его всего трясет от ярости. Или от адреналина. Хуй знает.       Он открывает кладовку и заталкивает внутрь Майлза. В кладовой тесно. Пахнет дезинфекцией. На полках валяются всякие тряпки и бутылки с жидкостями. Автоматически загорается приглушенный свет. — На хуя ты лезешь под пули, идиота кусок! — рычит Рид, заползая Майлзу под футболку.       Майлз горячий. Дышит рвано. Дышит. Рид с силой сжимает его бока. — Рид, я… — Блядь, заткнись, заткнись! — в ярости выдыхает ему в лицо Гэвин.       Ему до трясучки хочется врезать Тому. Въебать или выебать. Он зло припадает к губам Майлза. Вдавливается в него. Том болезненно стонет. Гэвин прикусывает его нижнюю губу. Пиздец просто. Он с силой кусает Майлза за здоровое плечо сквозь футболку. Майлз шипит от боли. Так ему и надо. Мудак. — Гэвин… Подожди… — рвано выдыхает Том.       Ни хуя Рид не планирует ждать. Он задирает футболку Тома выше и кусает его за грудь. Он оставит на нем отметки за каждую гребанную минуту, что этот придурок отмалчивался в рацию. За то, что полез прямо под пули. За то, что явно получил прикладом в табло, значит подобрался слишком близко. За то, что словил пулю. Три, четыре, пять укусов… — Блядь, Рид! Стой! — командует Том.       Гэвин останавливается. На теле Майлза даже в полутьме кладовой видны отметки Гэвина. Рид тяжело дышит и смотрит на Тома. Майлз делает глубокий вдох, явно приводя мозги в порядок. — Гэв, я не могу в участке делать сцену. Не сейчас… Я… Блядь, для сцен надо больше времени. Нельзя так быстро. Ты… Я ещё не готов к такому в людных местах. Я говорил, что в архиве было неправильно… — рвано выдыхает он, уперевшись в грудь Гэвина здоровой рукой. — Какие сцены? — Гэвин хмурится.       Он, определённо, что-то не улавливает. Том как будто говорит на другом языке. Может у него сотрясение? — Наши сцены. С пёсиком, — выдыхает Том, с глухим стуком откидывая голову на стену. — Чё? — до Гэвина очень медленно, но доходит смысл. — Я не хочу сцену сейчас.       Том, хмурясь, смотрит на Гэвина. Закусывает щеку. Соображает. — А что тогда хочешь? — Бля, Том! Тебе лишь бы пиздеть, — разочарованно тянет Гэвин, закатывая глаза. — Во мне адреналина до пизды. Я думал мы по-быстрому передёрнем тут, а ты всё портишь.       Том явно сконфужен. Ладно, это забавно. Такое выражение лица Гэвин ещё не видел. Но сразу пометил, как свое любимое. Хуя с два Рид позволит Тому забыть об этом! — Я не думал, что мы с тобой… Ну кроме сцен… Мы… — ему явно сложно сформулировать то, что он хочет сказать.       Это смешно! Рид лыбится: — Ну же, Лесси, что такое? Тимми упал в колодец? Ну же, говори? — Блядь, Гэвин, — зло щурится Том. — я не знал, что мы можем и просто ебаться. — Это потому, что ты идиот, Том. Я ж тебе всегда это говорил, — скалится Рид. — Сука, — шипит Майлз. — Ещё какая, — соглашается Рид. — Если ты достаточно напизделся, то я бы вернулся к тому, где ты меня прервал, а то до собрания осталось совсем ничего. — Мудак, — хмыкает Том, хватая Рида за член сквозь джинсы. — О да, — соглашается Гэвин, вплотную притираясь к Тому и расстегивая его джинсы. — Мудак, который намеревается приехать к тебе после восьми и вытрахать из тебя всё твоё ебантяйство.       Рука Тома так правильно чувствуется у Рида на члене. Так жёстко и сладко водит по нему. Рид, размазав предэякулят по головке Тома, тоже сильно надрачивает ему. — И за то, что лезешь под пули… И за то, что такой тупой обмудок… И за то, что чуть не обломал дрочку в кладовке… — выдыхает ему Рид в шею, вылизывая её.       Сильно кусает Тома за плечо. Заслужил…       В кабинет к Фаулеру Рид приходит уже изрядно успокоившись. Предоставляет отчёт о проделанной операции. Выслушивая отчёт от руководителя спецназа, без удивления узнает, что Майлз пробрался к одному из стрелявших со спины, за что и получил прикладом. Придурок. Но скрутил всё-таки ублюдка. После Гэвин едет домой, чтобы принять душ и переодеться. Закидывает в спортивную сумку сменную одежду. На всякий случай. Ночевать у Майлза Гэвин не планирует. Ой, да заткнитесь!       По дороге Рид начинает слегка нервничать. Ну во-первых, они ж реально никогда просто не трахались. А во-вторых, ну он ещё ни разу не был сверху. С Майлзом. И не знает даже нравится ему, хочет ли он. Вроде в подсобке ничего не возразил. От воспоминаний Рида опять накрыло какой-то волной злости. Зашёл такой довольный с перебинтованным предплечьем и с синяком на харе. Блядь, если б у Майлза не расползался уже этот ёбаный синяк, то Рид с удовольствием прописал бы ему в щи сам. Нахуя было играть в героя! Наверняка спокойно можно было снять стрелка выстрелом со спины, а не лезть в рукопашную. Тупой британский мудень. Ещё и лыбился потом, выходя из кладовки. Он, блядь, должен был извиняться пред Гэвином, как главным детективом, за то, что нарушил указания. Гэвин с силой сжал руль и скрипнул зубами. Так, надо успокоиться, а то он сейчас Майлзу реально пропишет в таблет.       Ему вроде удаётся взять под контроль свой гнев, но когда Майлз открывает ему дверь в квартиру: весь такой в этой своей белой футболочке, с перевязкой на предплечье и уже приличным синяком на челюсти, но все ещё со своей блядской ухмылочкой — Рида снова захлестывают воспоминания, как он чуть не вжал себе в мозг переговорное устройство, пытаясь в гвалте голосов расслышать британский акцент.       Недолго думая, он притискивает бриташку к стене, сжимая за горло. Ухмылка быстро сползает с лица. Хуй знает, что там нафантазировал этот пижон про их встречу, но явно такого не ожидал. Гэвин отпускает его, и не сводя немигающего взгляда, снимает куртку и стаскивает ботинки. Том смотрит на него ошарашенно.       Видимо, прийдя в себя, отталкивается от стенки и выдаёт: — Немного сумбурное привет… — Захлопнись нахуй! — рявкает Рид. — Пиздеть надо было раньше!       Том замолкает и, нахмурившись, смотрит на Рида. Рид сверлит его взглядом. — Если уж так хочется чем-то занять рот, то я тебя займу своим членом, — он говорит спокойно, но от этого звучит не менее угрожающе. — А потом планирую тебя так выебать, чтобы ты понял, что такое оправданный риск на операции. И не хочу слышать от тебя ни слова. Только если спрошу. Эти указания для тебя понятны, придурок?       Том заметно расслабляется и даже умудряется ухмыльнуться. — Да, сэр. — Уёбок, — шипит Рид, дёргая Тома на себя за ворот футболки и вгрызаясь в его рот поцелуем.       Он толкает Майлза спиной к спальне. «Выебатьвыебатьвыебать», — набатом стучит у него в голове.       В спальне он быстро расстёгивает джинсы и достаёт вставший член. Отрываясь от истерзанных губ Тома, с силой жмёт на его здоровое плечо. Том послушно становится на колени, берёт рукой член Гэвина и направляет к себе в рот. — Убрал руку! — рычит Рид, толкаясь в горячий рот.       Он сжимает волосы на затылке Тома и до упора входит в глотку. У Майлза явно нет рвотного рефлекса. Только глаза чуть увлажняются. Рид крепко держит его, втрахиваясь в горло. Вот теперь Майлз весь такой послушный: стоит на коленях перед Ридом, не дёргается, позволяет ебать себя в рот. Смотрит на Гэвина снизу вверх. Вот только в глазах будто всё ещё эта его блядская ухмылка. Ублюдок! — Вот теперь… используешь… рот…по назначению… — рычит Гэвин. — Раз не можешь… на заданиях… отчитываться, как всё прошло… и лезешь, куда сказали не лезть…       Гэвин входит до упора и тормозит. Блядь, он так слишком быстро кончит, а это в планы Гэвина не входит. А хитрый бриташка, будто чувствует: сглатывает, сжимаясь на члене Рида. Гэвин рычит: «Нет, так легко не отделаешься!»        Рид за волосы отстраняет от себя Майлза. Губы Тома припухли и по-блядски блестят от слюны. Он стирает её тыльной стороной ладони и опять ухмыляется.        Гэвин не может сдержаться: тянет Майлза за волосы вверх и кусает за нижнюю губу. Не сильно, не до крови. Он помнит правила. Но достаточно чувствительно. Вылизывает его рот. Том позволяет. Гэвин тянет вверх футболку Тома. Чувствует, как тот дёргается, когда поднимает вверх раненную руку — надо всё-таки не забыть про ранение. — На кровать, — выдыхает Гэвин.       Стягивает с себя футболку, джинсы с бельём и носками, жадно наблюдая, как Том скидывает в сторону штаны. Трусов на нём нет. Горячо. А ещё горячи следы, которые оставил на нём Рид утром в кладовой. Россыпь синяков от укусов. Гэвин довольно хмыкает. Хочет достать из тумбочки смазку и презервативы, но видит, что они уже лежат сверху. Том подготовился и достал заранее. Продуманный сукин сын.        Рид кидает их возле Майлза и забирается к нему между ног. Отсюда вид открывается просто потрясный. Гэвин жалеет, что не передёрнул в душе. Он не может сдержаться и оглаживает Тома по животу и члену. «Моё».       Подносит смазанные пальцы ко входу и с удивлением выдыхает: — Подготовился?       Майлз нагло улыбается, привставая на здоровой руке: — Ты ж обещал вытрахать — чего время терять?        Наглый гандон — даже здесь умудряется контролировать Рида! До чего же бесит. Надо срочно переиграть сценарий. — Руки держишь на перекладине у изголовья, — скалится Рид. — Отпустишь — пристегну наручниками.       Том слегка хмурится — явно не ожидал такого развития событий. Но выполняет. Чуть морщится от боли, но стискивает перекладину.       Значит, он планировал быстрый трах. Что ж, Гэвин его разочарует. Рид нависает над Томом, как для поцелуя, проводя пальцами в смазке по его члену. Почти невесомо.       Слегка сжимает яица, оттягивая. Смотрит Майлзу в глаза. Том облизывает губы. Гэвин нежно касается их своими и резко вводит в Майлза сразу три пальца. Том хрипло стонет в губы Рида. Гэвин ухмыляется, проводит по губам языком плашмя, затем ведёт по челюсти, по шее, спускается до ключицы, нежно прикусывая кожу, сгибая пальцы внутри и поглаживая стеночки. Нащупывает заветный бугорок и трёт его. Том чуть заметно дёргается и всхлипывает. Со своего места Гэвин видит, как нервно он сжимает перекладину. Попался! Рид продолжает растрахивать дырку Тома пальцами, периодически проезжая по заветной точке. Поцелуями спускается до первого синяка на груди, Гэвин засасывает его. Майлз болезненно шипит, а потом срывается на гортанный стон от стимуляции простаты. «Как тебе такой контраст, Томми-бой?» Гэвин проделывает так второй раз, третий, четвёртый укус — шипение, трение — стон. Кажется, что Том уже стонет постоянно. Пальцами он сжимает перекладину — того и гляди сломает. Очень красивое зрелище. Рид мог бы кончить, просто наблюдая за ним. Но нет, Гэвин пару раз ведёт по своему истекающему предэякулятом члену. И вместо очередного укуса заглатывает член Тома. С каким-то рыком Том дёргает бёдрами. Но Гэвин тут же прижимает их свободной рукой.       Он выпускает член изо рта и широко облизывает, всё ещё стимулируя точку внутри Тома. Этого мало. Он видит, что Тому этого мало. Ну что ж, заслужил.        Гэвин языком обводит головку Майлза, еле касаясь её. Дует. Том, уже не стесняясь, насаживается на пальцы Гэвина. Дёргает бёдрами в попытке засадить Рида глубже. Он стонет, практически не переставая. А Гэвин всё-таки — человек великодушный. Рид наклоняется и берёт член в самое горло. Он слышит, как Том выстанывает хриплое «Блядь» и сжимается на пальцах Рида сильнее. Гэвин в ускоренном темпе стимулирует точку внутри задницы Майлза. Том выстреливает в горло Рида, кончая.       Его бьёт нервная дрожь, когда Гэвин вытаскивает пальцы и обтирает их о простынь, одновременно облизывая всё ещё такой чувствительный член. Руки Том разжимает, но от перекладины не убирает. Дышит рвано, как будто пробежал марафон. Глаза закрыты. На щеках лихорадочный румянец. Лоб в испарине. Гэвин не уверен, что видел хоть кого-то красивее Тома в данный момент. — Что, Томми, — сладко тянет Рид, — готов ко второму раунду?        Брови Тома дёргаются и сходятся на переносице. — Ч... Что? — сипит он. — Переворачивайся, — хищно скалится Рид. — Можешь отпустить кровать. — Гэв, ты же не… — начинает Том. — Да-да, насрать, что ты там мямлишь! Переворачивайся!       Рид сам подталкивает и помогает Тому перевернуться на живот. Подпихивает ему под бёдра подушку.       Открывается прекрасный вид на спину и зад Тома. Загорелая подтянутая задница, над которой нависает Гэвин — потрясающий вид! Рид наклоняется и слегка прикусывает правую ягодицу. Том дёргается, оборачиваясь через плечо. Гэвин твёрдо прижимает его поясницу к кровати. «Ни хуя ты не сдвинешься, Томми-бой!» Второй рукой он отодвигает одну ягодицу Тома в сторону. Майлз сжимается. — Расслабься, Томми, ты не получишь больше того, что заслужил, — лыбится Рид. — Гэв, я… — пытается что-то сказать Том, но Рид его резко обрывает. — Я же сказал тебе заткнуться!        И шлёпает Тома по ягодице. Том что-то шипит сквозь сжатые зубы. Гэвин готов поставить недельный заработок, что ругательство. Отлично!        Рид поглаживает Тома по спине. Отсчитывает позвонки. Раскрывает обе половинки и наклоняется к нервно сжимающейся растраханной пальцами дырке. Что ж, римминг Гэвин никогда не делал. Но, так получается, что с Томом он делает много того, чего не делал раньше. И сейчас он намерен свести этого контроль-фрика с ума, например. План чёткий.        Гэвин аккуратно обводит пальцем в смазке по краям отверстия Тома. А затем повторяет это движение языком. Он видит, как Майлз зарывается в подушку лицом и что-то бурчит. Ха! Теперь Гэвин ведёт языком активнее, с нажимом. Проникает в раскрытый вход кончиком языка. Том пытается сжаться вокруг языка. Гэвин довольно хмыкает и начинает лизать интенсивнее.       Он то кружит языком снаружи, то проталкивает язык вовнутрь на всю длину. Он трётся щетинистой щекой о мягкую половинку Тома и опять начинает вылизывать его чувствительный вход. Откуда-то сверху доносится приглушённый стон. Гэвин припадает губами и слегка посасывает нежную кожу сфинктера. Стон становится громче. Том начинает поддаваться на язык Рида, притираясь к подушке. Гэвин запускает одну руку под Тома и обхватывает его полувставший член. — Ты меня удивляешь, Томми. Не думал, что у тебя так быстро встанет от того, что я буквально вылизываю твою задницу. Может в следующий раз будешь так же послушно реагировать на приказы главного детектива, — Рид прикусывает левую ягодицу Тома, надрачивая ему.       Том опять что-то бурчит в подушку, но тут же давится стоном, когда Гэвин ввинчивает свой язык в податливое отверстие. Рид продолжает трахать Тома своим языком, одновременно трахая кулаком его член. Он опять всасывает кожу сфинктера и слегка цепляет её зубами, отпуская. Том дёргается, всхлипывая. Мышцы перекатываются на напряжённой спине.        Гэвин заменяет язык пальцем, а сам широко лижет ягодицы Тома. Втягивает губами кожу на них и тут же опять припадает языком к нежной дырочке. Попеременно, то трахает языком, то вылизывает края, то всасывает кожу, то трётся щетиной о половинки. Собственный член Гэвина, давно зажатый между ним и матрасом, пропитал смазкой простынь насквозь. Но ещё рано. Не время.       Рид сильно кусает Тома за ягодицу, проезжая большим пальцем по головке его члена. И тут же всасывает в себя практически всю кожу у сфинктера. Том громко стонет в подушку и кончает, пачкая руку Гэвина.       Напоследок, Гэвин широко вылизывает пунцовый вход и отстраняется. Он выцеловывает мокрую дорожку, поднимаясь выше по спине Тома. Тома, который лишь может лениво приоткрыть глаз и хрипло выдохнуть, когда Гэвин прикусывает его многострадальное здоровое плечо. Тома, который злобно зыркает, когда Рид наклоняется и шепчет ему на ухо: — Ну что, Томми, готов к третьему раунду? — Отъебись, Гэв, — слабо протестует Том, когда Рид притирается своим заждавшимся стояком к его заднице. — Да брось, Томми. Ты же сам готовился к тому, что я буду тебя трахать. Что-то пошло не по плану? — довольно скалится Гэвин, вылизывая ухо Майлза. — Ненавижу тебя, — рычит Том, утыкаясь в подушку. — Ты обожаешь меня, — урчит Гэвин медленно входя в Тома, обтянутым презервативом членом.       Гэвин очень медленно входит до самого конца, кусая себя за губы и сдерживая стон. Ему требуется неимоверная сила воли, чтобы не начать вколачиваться в податливое тело. Том глухо стонет под ним, выгибаясь. Рид вылизывает ему шею, меняя угол проникновения. Ему просто надо найти ту самую точку. Где же она? Ах, вот! Том под ним глухо рыкает. О, да! То, что нужно.       С оттягом Гэвин опять проезжается по простате, выбивая из Тома стон. И опять, и опять. Теперь Гэвин уже сам стонет в голос вместе с Майлзом, размашисто входя в него. Как же хорошо! Как же крышесносно! В каком-то порыве Гэвин припадает к загривку Тома и прихватывает его зубами, резко входя до упора. Том шипит и делает попытку подняться на колени и локти. Гэвин прижимает его своим весом. Одну руку он заводит под шею Майлза ровно под кадык, слегка перекрывая ему воздух и фиксируя на месте. А вторую просовывает под Тома, дотягиваясь и сжимая опустошённый вялый член. — Гэв… я…не смогу, — сипит Том. — Я думаю, что ты сможешь, Томми. Потому, что я хочу, чтобы ты кончил, когда я в тебе. Я хочу, чтобы ты кончил мне на руку, чтобы я смог слизать с неё твою сперму. Том, угостишь меня? — сладко шепчет ему на ухо Гэвин, проезжая по простате и чувствуя, как в руке твердеет член Тома. — Блядь, хочу, — выдыхает Том, прикрывая глаза. — Кончишь для меня, Том? Я так изголодался по твоему вкусу…       Рид продолжает нашёптывать Тому всякие пошлости. Он сам держится, чтобы не кончить, на одном лишь упрямом характере. Когда чувствует, что член Тома достаточно окреп, то подстраивает движение руки под ритм бёдер и выдыхает: — Блядь, Том, ты- лучший!       Продолжает их марафон. Он сбивает ритм: то переключаясь на дразняще медленный, то срываясь на оголтело быстрый. Гэвин не позволяет ни своему телу, ни телу Тома привыкнуть к определённому темпу. Чувствуя, что сдерживаться уже нет никаких сил, Рид ускоряется, впиваясь в загривок Тома очередным укусом. Может он даже прокусил кожу. Гэвин уже мало соображает. Только чувствует, как с хриплым стоном Том выплёскивается ему на руку, и как он сам спускает в пульсирующее нутро.       Возможно, краем сознания Гэвин слышит, как Том, кончая, простонал в подушку его имя. Возможно, ему это послышалось.       Как бы то ни было, Рид скатывается с влажного Тома на спину. Чистой рукой он стягивает презерватив и кидает его на пол — завтра разберётся. У второй руки он засовывает в рот четыре пальца и обсасывает с них сперму Тома. Вылизывает её. И всё это под несводящего с него своего тёмного взгляда Тома, который лежит на животе совершенно выебанный. Выебанный им, Гэвином. Рид самодовольно скалится, собирая остатки спермы с руки языком. Вкус у Тома ровно такой, как он помнит из архива.       Том привстаёт, наклоняется над Гэвином и глубоко целует его. Проходит своим языком по языку Рида, собирая свой вкус. Пиздецки грязно. Гэвин сильнее притягивает его к себе, одной рукой обнимая за талию, а второй, чистой — цепляя волосы на затылке. Они целуются долго, пока не заканчивается дыхание. Потом разлепляются. И Том смотрит на Гэвина так странно и непонятно, как будто хочет что-то сказать. От этого взгляда у Рида что-то стягивается в крепкий узел в груди.       А потом Том устало переворачивается и ложится на здоровое плечо, укладывая голову на левой руке Рида. Гэвин аккуратно обнимает его и прижимается сзади. Утыкается носом в загривок. Пахнет потом и вишней. «Ёбаная вишня», — думает про себя Рид, засыпая.