Depaysement 「LCF x MDZS」

      Кэйл открывает рот, чтобы что-то сказать. Но когда не смог придумать нужных слов, он снова закрыл его.       Этот процесс продолжался некоторое время, заставляю людей, которые собирались его слушать, продолжать напрягаться.       Однако терпение Лань Ванцзы на исходе.       — Хуан-гэ. Тебе не нужно ничего говорить, Если ты этого не хочешь. Ты не обязан нам что-либо рассказывать, если тебе это неприятно.       Кейла, мягко говоря, удивило, что младший сказал ему так много слов, в то время как обычно он слушает других и высказывает свое мнение как можно короче.       — …Все в порядке. — говорит Кэйл через некоторое время, глубоко вздыхая.       Он должен в начале представиться, не так ли?       — Меня зовут Вэй Сюнь, вежливое имя — Вэй Сянхуань.       У него пересохло в горле, но, тем не менее, он улыбнулся.       — Раньше я был известен как Кэйл Хенитьюз, сын графа в королевстве Роан.       Наконец-то он смог сказать это.       — Названный брат императора и бывший главнокомандующий двух континентов.       Такие титулы, конечно экстравагантны для него, его семья должна знать, он такой прежде чем они узнают его как Вэй Сюня.       Хотя они также должны знать о его божественности.       — Бог… — Прохрипел Кэйл, он тебя ещё не мог смириться с тем, что он один из существ, которых он так страстно ненавидит.       Сюаньву тихо воет, его золотые глаза смотрят в окно одного из павильонов на Пристане Лотоса.       — А-Сюнь. — Зовет Цзян Фэнмянь, заставляя рыжего посмотреть на него.       — Если ты не хочешь, чтобы тебя так называли, не заставляй себя.       Рука Кейла дрогнула. Затем Лань Сичэнь также выступил.       — Неважно, кем ты был в прошлом, для нас ты по-прежнему Вэй Сюнь. Конечно, мы не игнорируем Кейла Хенитьюз, в конце концов, ты один из них.       Затем Цзян Яньли обняла его за плечи, послав ему успокаивающую улыбку.       — Это наше настоящее сейчас. Мы всегда будем вместе… несмотря ни на что. Так что выше нос, дорогой младший брат. Ты всегда будешь нашим А-Сюнем, независимо от того, какая личность.       Они, должно быть, почувствовали это, нерешительность, которую проявлял к ним Кейл.       Но ему не нужно колебаться, поскольку они готовы принять каждый его недостаток в целом.       Это было впервые. Поскольку он на самом деле не рассказывал своим людям о своей жизни как Ким Рок Су, когда он был Кейлом Хенитьюзом.       Возможно, только три-пять человек узнали об этом тогда, но ему все равно было недостаточно говорить об этом, пока кто-нибудь не спросил.       Удивительно, но Кейл почувствовал, что часть его бремени спала с плеч, что вызвало у него легкую и нежную улыбку.       Как раз в этот момент Сяо Ван слегка задрожал рядом с рыжей, прежде чем медленно превратиться в человека.       — Я должен прояснить кое-что о твоей Божественности.       Мужчина глубоко вздыхает, в его глазах появляется выражение отчаяния, когда он смотрит на Кейла, чьи волосы уже вернулись к своему обычному рыжему цвету.       — Черный цвет символизирует твою божественность. В тот момент, когда это появляется снова, ты становишься Богом. В тот момент, когда это проходит, следовательно, ты снова смертный.       Сяо Ван смотрит, в частности, на небо позади Кейла.       — Тебя можно убить, если ты смертный, но не если ты Бог.       Это была сделка, которая произошла между ними сто лет назад вместе с одним из Богов этого мира. Но, похоже, у рыжего не было никаких воспоминаний относительно упомянутой сделки.       Но это еще не все.       — Как только твои волосы будут выкрашены в полностью черный цвет, ты вознесешься к Божеству в этом мире.       Это была мрачная новость, но Кейл тогда согласился на это.       — Но все же красный больше подходит гэгэ. — Вэй Ин что-то бормочет себе под нос, заставляя Цзян Чэна, который был рядом с ним, кивнуть в знак согласия.       Это была внешность, которое Вэй Ин и Цзян Чэн привыкли видеть на старшем парне. Таким образом, красный, переходящий в черный, будет ощущаться как звезда, потерявшая свой свет.       Сяо Ван просто вздыхает, разделяя ту же мысль с этими двумя.       Се Лянь не дал никаких указаний на то, чтобы сделать красный на черный. Но на тот момент это было уже достаточно очевидно.       Каждый раз, когда Кейл умирает как смертный, часть красной пряди в волосах Кейла становится черной. Эта гипотеза уже была доказана, когда Альберу вонзил ему копье в сердце.       — Тогда давайте просто убедимся, что гэгэ остался невредим и продолжит свою бездельную жизнь. — Цзян Чэн легко заявляет, страсть, горящая в его глазах, заставляет Кейла содрогнуться, но улыбнуться, когда упоминается бездельная жизнь.       В ответ его отец напевает.       — Война уже закончилась. Давайте помолимся, чтобы никто больше не попытался снова выкинуть что-нибудь смешное.       Затем вмешивается Сюэ Ян, поскольку он уже подросток, чтобы быть включенным (не совсем, он ныл о том, что его включили в собрание, поскольку речь идет о Кэйле).       — Я думаю, что нет. — Говорит он, глядя на Цзян Яньли.       — Что ты сейчас говоришь, сопляк? — Спрашивает Вэй Ин.       Сюэ Ян хмурится, но, тем не менее, отвечает:       — Этот павлин ухаживает за Шицзе.       При этих словах все замолчали. Лани уже знают, что произойдет через несколько секунд.       Как раз в этот момент Вэй Ин и Цзян Чэн вытянули шеи, издав трескучий звук, их глаза были полны убийства.       — Должны ли мы пойти сражаться на другую войну, дорогой Шиди? — Говорит Вэй Ин, подготавливая Чэньцин.       — Должны ли мы? — Говорит Цзян Чэн со злобной улыбкой.       — Давайте скормим его призракам. — Затем Кэйл говорит, напуская на себя такой вид, как будто он уже придумал сотню способов держать Цзинь Цзысюаня подальше от Цзян Яньли.       Прежде чем трое братьев смогли закружиться в вальсе в Ланьлинцзине и, возможно, затеять драку, одного слова было достаточно, чтобы поставить их на место.       — Мальчики.       Одного этого слова было достаточно, чтобы они стали послушными, дрожа, когда воспоминания о страшной девушке всплыли в их сознании.       — Но, Шицзе, это действительно нормально? — Спрашивает Сюэ Ян, почему-то тоже беспокоясь за девушку.       — Я могу постоять за себя. — Цзян Яньли сообщает, заставляя мадам Юй и лидера секты Цзяна вздохнуть про себя.       Если Цзян Яньли говорит, что все в порядке, значит, так оно и есть. Но они знали, что в тот момент, когда Цзинь Цзысюань сделает что-то смешное с девушкой, он столкнется с гневом многих людей (в основном братьев).       Как раз в этот момент раздался стук.       — Входите. — говорит Цзян Фэнмянь, двери открываются, показывая ученика Цзяна.       — Лидер секты Цзян, вашей семье было отправлено пригласительное письмо от лидера секты Ланьлин Цзинь.       Ученик вручает письмо Цзян Фэнмяну, заставляя его кивнуть.       — Очень хорошо. Вы можете продолжать свои занятия.       Когда ученик ушел, Цзян Чэн и Вэй Ин были в смятении.       — Только не говори мне, что это приглашение на свадьбу. — Старший рычит, отчего лицо Цзян Чэна становится кислым.       Цзян Фэнмянь просто вздыхает, но разделяет с ними ту же враждебность:       — Приглашение на праздничный банкет в честь победы в кампании Солнца.       Затем Лань Сичэнь и Лань Ванцзи просматривают пергамент и, наконец, кивают головами, когда видят то же самое письмо, которое их отец получил ранее этим утром.       — Похоже, что лидер секты Цзинь отправил по одному в каждую секту, которая присоединилась к войне.       Затем Кейл нахмурил брови.       — Если он отправил один, тогда…       Тогда, конечно, Вэнь Цин и Вэнь Нин тоже получили по одному.       У Кейла уже есть дурное предчувствие относительно грядущего события.