Depaysement 「LCF x MDZS」

Интересно, демоны — это неудачная работа людей, или люди — неудачная работа демонов?

      Он чувствует удушье, как будто кто-то выбил воздух из его легких и заменил его яростью с мучительным горем.       — Сюэ Ян, проснись.       Сначала эти слова произносились медленно, а затем становились все жестче по мере того, как Вэй Ин сжимал плечи холодного тела у себя на коленях.       Почему даже в своей второй жизни Вэй Ин все еще не смог спасти того, кто ему… дорог.       Дорог, да?       Хотя, часть его винит Бога, который поставил его в такую ситуацию.       Отправить его в другую жизнь само по себе действительно благословение, но удаление воспоминаний о его жизни до регрессии — проклятие.       — Великий Вэй Усянь действительно может скорчить такую смешную рожу! — он услышал, как сказал кто-то, кого предпочтительно называть ублюдком.       Вэй Ин просто уставился на мужчину, прежде чем Цзинь Цзысюнь замер, испуганный и дрожащий, как беспомощный, жалкий пес перед зверем, намного превосходящим его.       Этот ублюдок не имеет права говорить. Нет, он даже не имеет права жить за убийство Сюэ Яна.       Хотя, по иронии судьбы, то же самое можно сказать и о Вэй Ине.       В конце концов, в своей предыдущей жизни он был известен как Старейшина Илин. Прославился как убийца и воплощение зла, когда всё, из чего он сделан, — это доброта и добродетельность, просто желающий спасать людей, как в героических сказках. — Почему ты всегда хочешь спасти всех, даже если этот человек совершил зло?       Вэй Ин замирает, весьма удивленный внезапным натиском незнакомого воспоминания в своей голове.       В то же время он играл на Чэньцин, чтобы заставить трупов нападать на других представителей их вида. — …Мы… нет, такие смертные, как я, не имеют права судить такие поступки, в отличие от такого Бога, как ты.       Как смешно. — Даже если это означает, что никто не спасет тебя взамен? — …       Да, хочет сказать Вэй Ин. — Вэй Усянь. Ты всегда всех спасаешь, но кто спасает тебя?       Взгляд хищных глаз повернулся к Вэй Ину, Цзинь Цзысюнь сделал тоже самое, когда ужасная идея пришла ему в голову. — Ха-ха, мне следовало стать более общительным, чтобы другие люди заботились и спасали меня?       Даже на этот раз, кажется, что никто его не спасет. — …Я здесь.       Неизвестный монстр зарычал, все его существо предстало перед ним, отчего у Вэй Ина побежали мурашки по коже от страха.       Что, черт возьми, это за штука была на самом деле? — Что?       — Эй! — Цзинь Цзысюнь внезапно кричит, привлекая внимание монстра.       Ублюдок ухмыляется, прежде чем побежать за Вэй Усянем.       Цзинь Цзысюнь успешно заманил монстра к Вэй Ину, заставив последнего громко выругаться, прежде чем приказать мертвецам поймать убегающего парня. — Кейл. Меня зовут Кейл. Не называй меня случайно «эй», «ты», «Бог» или любым другим прозвищем, которое у тебя припасено.       Ах, действительно. Судьба — такая озорная заноза в заднице.       Вэй Ин пытался, он изо всех сил старался остановить монстра, который бежал к нему с помощью демонического совершенствования, но, похоже, он был недостаточно силен. — Хорошо, Кейл.       Вэй Ин раздраженно цокает языком, прежде чем вытащить печать и названный предмет зависает в воздухе перед ним. — Еще один вопрос. Означает ли это, что ты хочешь быть Богом? Чтобы ты мог судить людей?       Кейл забавно спрашивает, может быть, он сможет передать свою божественность этому человеку, если действительно захочет.       Перед ним зловеще светилась Стигийская печать преисподней. — Пфф, нет, спасибо. Я и так одинок, было бы еще страшнее, если бы я стал бессмертным существом, без обид.       Бог просто фыркает. — Без обид. — Мне уже казалось, что в мире нет места для кого-то, вроде меня, несмотря на то, каким большим он был, чего же еще может быть в мире, полном всемогущих существ?       Кейл просто смотрит издалека, на самом деле сочувствуя ворону. — …Тогда я дам тебе место.       Если ему удалось создать мир с Альберу и остальными, то он может просто создать другой для этого человека. — Кейл, правда, все в порядке. — Нет, я даже подарю тебе весь мир.       На удивление, он так и сделает. — Это слишком, Кейл. И я даже этого не заслуживаю.       Кейл раздражается, вспоминая, что ранее этот человек сказал, что смертные не имеют права судить других, но он даже не стесняется судить себя. — Откуда ты это знаешь? — Потому что…!       Рыжий просто улыбается, уже заканчивая переделывать мир, чтобы он соответствовал вкусам ворона. — Если это ты, то ты это сделаешь. Ты заслуживаешь этого гораздо больше, чем думаешь.       — Гэгэ…       Даже со Стигийской печатью он все еще был недостаточно силен, чтобы защититься от появившихся монстров.       Этого все равно было недостаточно, даже когда он превратил Сюэ Яна в свирепого мертвеца.       У него защемило в груди, когда Сюэ Ян взвыл от боли в тот момент, когда зубы монстров искалечили его руки.       Прежде чем Вэй Ин успел оттащить его, послышался треск Цзыдяня, отдающийся эхом.       — Что ты там делаешь, стоя неподвижно, как безголовый цыпленок, в то время как этого сопляка убивают?       В то же время Цзян Чэн толкнул Цзинь Цзысюня, который убежал ранее, ударив его ногой в спину.       Печаль была настолько заметна в глазах старшего, что Цзян Чэн не мог не нахмуриться.       — Кто его убил? — Спрашивает Цзян Чэн, продолжая отгонять монстров, которые пытались подобраться ближе.       Энергия обиды бесполезна против таких тварей, но в тот момент, когда была брошена духовная энергия, монстры колеблются и действительно могут чувствовать боль.       (Вэй Ин мучительно игнорирует пустоту в своей груди, где когда-то была его золотая сердцевина.)       — Человек, которого ты только что ударил, — говорит Вэй Ин, его глаза были пустыми.       — Тогда ничего страшного, если мы скормим им ублюдка, — бесстрашно говорит Цзян Чэн, как будто упомянутый ублюдок, которого они пытаются подсунуть, что не являлся племянником нынешнего лидера ордена Ланьлин Цзинь.       В смерти нет иерархии, все, чего они хотят, — это жизнь в обмен на ту, которую он забрал.       Жизнь в обмен на жизни.       — Ты с ума сошел?! В смерти этого сопляка виноват Вэй Усянь!       На этот раз Цзыдянь замерцал и был прижат к шее Цзинь Цзысюня, холодный пот с которого продолжал струиться.       — О, правда? Тогда это моя вина, что Вэй Усянь — демонический культиватор. А теперь заткнись и будь скромной едой!       Несмотря на то, что младший сказал это с сарказмом, Вэй Ин не мог не вздрогнуть от его заявления.       — Почему это всегда я?! Если бы этот сопляк просто отдал мне сферу, мне не пришлось бы его убивать!       Цзян Чэн издевается, он смотрит на Цзинь Цзысюня как на сумасшедшего психопата.       — Чушь собачья. Если бы вы просто занимались своими делами, то все еще могли бы увидеть завтрашний восход солнца.       — Не вините нас, в конце концов, это была ваша собственная вина, — сказав это, Цзян Чэн не дожидаясь ответа последнего, сжал Цзыдянь и отбросил Цзинь Цзысюня на растерзание монстрам. Его уши стали глухи к крикам Цзинь Цзысюня, просящего о помощи.       — Я проклинаю вас! Всех вас!       Прежде чем Цзян Чэн успел возразить, послышался знакомый голос.       — Это довольно забавно — проклинать их, когда они имеют защиту Бога.       Вэй Ин и Цзян Чэн оба посмотрели на недавно прибывшего Сяо Вана, чьи глаза были прикованы к мертвому телу Сюэ Яна, который бездумно сражался среди хаоса.       — Смерть — это слишком скромное наказание. Вы должны были хотя бы помучить его, — вновь говорит прибывший Кейл, его красновато-карие глаза холодно смотрят на происходящее.       — Если гэгэ так говорит, — говорит Цзян Чэн, прежде чем выманить Цзинь Цзысюня у монстров.       — Итак, какое подходящее наказание было подходящим для такого подонка, как ты? Как насчет прыжков с тарзанки? Сделай все возможное, чтобы тебя не укусили.       Выражение, запечатлевшееся на лице Кейла, было более ужасающим, чем то, которым наградил его Цзян Чэн.