Глава I: Во мраке
Часть I
I
Ланн
Ланн с беспокойством отметил, что вокруг стояла абсолютная тишина. В мире, где каждый неосторожный звук может стать последним, такая ситуация была не из приятных. За годы, проведенные в пещерах, он, как и остальные монгрелы, хорошо усвоил, что тот, кто нападает бесшумно, зачастую и выходит победителем. Своего рода игра: кто первым издаст малейший шорох. Только вот у проигравшего не будет второй попытки. Хранившая молчание темнота была противником и союзником для всех. Ланн до боли в костяшках сжал рукоять лука, все его существо обратилось в слух. Еще один урок родного племени – при малейшем шелесте нужно стрелять, а затем разбираться. Не к месту он вспомнил, как один из охотников, следуя золотому правилу, выстрелил прямо в чихнувшего в потемках подземных переплетений рыбака – старика Джефа, монгрела из соседнего племени. Тот вышел соскрести зеленый мох и получил стрелу. Благо, острие оказалось затупленным, вытащить снаряд из бедолаги удалось без всяких проблем. Хорошее правило, ничего не скажешь. Ланн не удержался и невольно прыснул. Он улыбнулся слабой и вымученной улыбкой, и тут же вспомнил, что смеется в полной тишине. Охотник выдал себя и охотник умрет. — Ты идиот, Ланн. — раздался тихий шипящий голосок. Монгрел с облегчением вздохнул и ослабил хватку вооруженной руки. Теперь он хотя бы знал, где его напарница. Она не ушла далеко. В паре с лучшей охотницей племени он мог быть спокоен за свою жизнь. Ланн надивиться не мог ее способности бесшумно передвигаться по тоннелям и различать мельчайшие тени в подземном океане сумрака. Даже металлические застежки на ее кожаном доспехе не издавали ни звука: она всегда смазывала их перед каждой, даже самой незначительной вылазкой. Поэтому она и была лучшей. Ланн почувствовал гордость за свою напарницу. Только она могла пройти самые запутанные ходы подземных пещер и беспрепятственно зайти в Лабиринт. В темноте блеснули два маленьких желтых островка. Ланн улыбнулся: — Во мраке твои глаза еще прелестней, Венду. — Ты идиот. — Уже говорила, — монгрел размял покрасневшую кисть и двинулся вперед, — заметить, ты тоже нарушаешь правила. — Только потому, что лучше других вижу в темноте, — ответила Вендуаг и ее глаза пропали из поля зрения Ланна, — какой же ты все-таки медленный! — Ругаешь меня всю дорогу, хотя сама вызвалась помочь. Скрывшись в тенях, спутница ничего не ответила. Ланн двигался скользящей походкой, пристально вглядываясь в каждое расплывчатое пятно, витавшее в воздухе. Со временем проход сузился, как горловино бутылки. Шаг влево или вправо – и можно было рукой дотянуться до стены. Стали попадаться и светящиеся пещерные грибы. Их слабый голубоватый огонек, таящий не более чем в трех шагах, служил маяком для любого заплутавшего охотника – особенно в неприветливо темных тоннелях. Конечно, все зависело от количества и размера. В родном Натхольме лес таких грибов, выращенный предками, пожалуй, давал даже слишком много света. Чтобы укрыть сонные веки от раздражающего свечения, приходилось спать в палатках, прямо как под открытым небом. Срезанные со стены грибы, правда, ни на что не годились. Съесть такой означает подписать себе смертный приговор, а изумительные лучезарные свойства почти сразу пропадают стоит только отделить шляпку от ножки. Повернись все по-другому, возможно пантеон племени пополнился бы грибными богами. Ланн снова улыбнулся. Как хорошо, что Вендуаг не читала его мысли. Наконец послышалась звонкая дробь падающих капель. Слишком громкая для привычной пещерной тишины. Дорога вывела монгрелов к краю большого подземного озера. По правую сторону от прохода располагался скалистый уступ, полого ведущий наверх. Почти вся каверна была окутана голубоватым сиянием, лишь несколько коварных уголков по краям смогли избежать разоблачения. Грибы здесь были повсюду. Они обрамляли озеро, росли на боковой стене уступа, на потолке и даже выглядывали своими надутыми котелками из воды. То, что их свечение делало с этим местом, было истинным волшебством. Во всех пещерных ходах не было ничего даже отдаленно сравнимого с теми фантастическими красками, что разливались по озерному холсту. Когда у племени было больше охотников, здесь зачастую можно было застать множество рыбаков, вылавливавших разные сорта мутированной рыбы. Слово “мутированная” не нравилось Ланну, но так называли здешнюю рыбу наземники, и Дайра твердо настояла на использовании этого термина. Как будто названий “съедобный мох” и “похлебка из поганок” не хватало для оценки местной кулинарии. — Готова поспорить, на твоем лице опять эта глупая ухмылка? — скорее утверждая чем, спрашивая, сказала Вендуаг, беззаботно исследуя край берега. Темные камни под ее ногами были густо устланы цветным фиолетовым мхом, придающим определенную зловещесть в сочетании с простирающейся водной гладью. Озеро, по монгрельским меркам, было огромным. Противоположный конец прятался за нависшей над самой поверхностью стеной; берега можно было достичь лишь нырнув под препятствием, а к такому испытанию никто не был готов. Каждого ребенка пугали байками о многоногих чудовищах, обитающих на дне озера, и этот страх перенесся во взрослую жизнь. По крайней мере, так считал Ланн. И вид мха лишь подтверждал опасения племени. Будто чудовищные щупальца, мох выползал из недосягаемых глубинных толщ, намереваясь затащить в свое логово. В действительности же никто из племени не был обучен плаванию; несмотря на всю красоту озера, в отсутствии мелководья, любая попытка зайти в него могла закончиться плачевно. — Венду, ты явно сегодня не в духе. Она повернулась. Ее кошачьи глаза хищно блеснули, – в темноте бы от такого взгляда по спине прошел холодок. Ланн поспешил изменить выражение лица, пока терпение его спутницы не было исчерпано окончательно, и обратил внимание на уступ. Они прошли уже большую часть пути, но впереди их ждал утомительный подъем наверх, а потом и груды пород, которые придется перелезать. — Пойдем, — холодно произнесла Вендуаг, и перешагнула через грубо вырубленную ступеньку, ведущую на уступ. — Венду. — Ну что? – прошипела охотница, не собираясь останавливаться. — Спасибо, — Ланн, вслед за ней, шагнул на уступ, — знаю, ты помогаешь через силу, но для меня это многое значит. Правда! Я имею в виду… — Ты слышишь? — Вендуаг подняла голову, — что это за толчки? Такого раньше никогда не было. — Что? Ты о чем? — Ланн беспокойно огляделся по сторонам. — Я ничего не слышу. К нам кто-то приближается? — Непохоже. Через несколько секунд слух Ланна уловил тупые рокочущие удары. Как-будто по обратной поверхности потолка ступало что-то большое и очень тяжелое. Ланн слишком хорошо знал повадки спутницы; было очевидно, что Вендуаг не хотела признаваться в нарастающем беспокойстве. Хоть она не сбавила шаг и лишь время от времени поглядывала наверх, когда удары становились громче, Ланн знал, что ее, как и его самого, происходящее взволновало не на шутку. И это волнение удвоилось, когда они различили уже не один повторяющий звук, а целую комбинацию: двойные, иногда даже тройные удары. Привыкшее к беззвучным интонациям пещер, монгрелы с опаской косились на скалящиеся сверху группы сталактитов. На памяти Ланна еще не было случая, когда кого-нибудь из племени смерть настигала под обломками упавших камней. Самые опасные проходы всегда старались обходить стороной. В редких же случаях, когда без систем дополнительных сводов нельзя было обойтись, в ход шла редкая древесина. Сейчас потолок постоянно трясло. Что же, никогда не поздно быть первым монгрелом раздавленным в лепешку. — К тебе эта глупая ухмылка прямо прилипла, — процедила Вендуаг, наконец замедлив шаг. Они подошли к верхнему ярусу пещеры – утесу, на который можно было вскарабкаться по гребенке наростов, используя их в качестве опоры. Когда-то вождем племени было предложено сделать здесь лестницу, но дальше первой и единственной ступени у подножия склона дело не двинулось. — Ты ведь даже не смотришь! — Читаю твои мысли, — съязвила Вендуаг, заглянув за край провала. Ланн последовал ее примеру. С высоты было похоже, что озеро источало пестрое голубое сияние изнутри, как если бы полыхало своим собственным холодным пламенем. Монгрел так увлекся, что и не заметил, как необъяснимый звук с поверхности умолк, уступая место гармоничной тишине. — Ты первый, — сказала Вендуаг, смирив Ланна бесчувственным взглядом. “Да что это с ней?” – подумал охотник. Она и раньше была равнодушна ко всем потугам наладить контакт. Растопить неприступную глыбу льда. Все его попытки заканчивались одинаково: девушка безучастно отстранялась или попросту предпочитала ничего не замечать. Но она же вызвалась ему помочь, – неужели теперь настолько сожалела об этом? Ланну стало неловко. Если он только мог бы найти доводы, способные удовлетворить ее беспокойства, сменила бы она гнев на милость? Ланн решил воззвать к прагматизму. — Чем быстрее мы найдем меч, тем лучше будет нам всем. Слова не произвели на Вендуаг никакого воздействия. Девушка молча ждала, пока ее спутник сделает первый шаг Ланн ухватился за крепкий каменистый гребень и, напрягая мышцы спины, подтянулся, закинув ногу на соседний нарост. Так повторилось еще несколько раз, пока его рука не нащупала плоский заскорузлый карниз. Последний толчок и охотник забрался на вершину. Он протянул руку вниз. Вендуаг, находившаяся уже на последнем гребне, приняла его помощь. Они редко держались за руки. Такой контакт был для неё отвратителен. Ланн через прикосновение ощущал ее недовольство. Пальцы кололо будто он сжимал кусок льда. Слишком долго монгрел мечтательно искал в голове слова, которые могли бы порадовать Вендуаг. Девушка окинула его яростным взглядом, и Ланн тотчас отдернул ладонь от ее руки. — Венду, я… Своды пещер затряслись с силой и яростным грохотом, с каким могли бы открыться врата Преисподней. Протяжный стон камня рвал слух, как если бы перед ухом сгибали металлический пласт. На монгрелов высыпался сноп пыли, покрыв лицо и волосы черной пудрой. Задыхаясь, Ланн принялся отмахиваться от мелких пылинок, и тогда он услышал отчаянные крики, вторящие инфернальному реву подземной коры.II
Лианхас
Когда я попытался открыть глаза, веки встретили сопротивление. Голова стала тяжелой, словно весила целую тонну, неповоротливой и бесформенной. Преодолевая боль, я заставил себя приоткрыть один глаз. Просочившийся в него илистый свет только усилил пульсирующую раскатами головную боль. Я вытянул обе руки и осторожно приложил их ко лбу. Пальцы нащупали мягкую ткань. Верхняя часть головы была обернута тряпкой, завязанной в районе ушей. Жив. Неужели я жив? Неужели еще теплился тот огонек, который я так боялся потерять. Меня охватило бесконечное чувство эйфории; никакая боль сейчас не имела значения. Но мне была нужна вода. Желательно много воды. Сглотнув ком в сухом горле, я приподнялся на одном локте. Прищурился. В воздухе, пронизанном плоскими складками света, витало множество пыли. Откуда-то спереди доносился свистящий шелест, время от времени изменяющий свою амплитуду. По бокам от него земля была усеяна грудами камней, дерева и доспехов. А ведь совсем недавно эти руины были лавками, размещенными на городской площади. От этой мысли пробил озноб. Память холодным потоком хлынула в голову. Кенабрес. Демоны. Хранительница. Дескари. Лианхас. Мое имя? Как описать чувство, что туманит взгляд и не позволяет видеть что-либо, кроме внезапно озарившего воспоминания? Оно сравнимо с первыми секундами после внезапного пробуждения. Когда реальность и иллюзия делят контроль над разумом, нельзя четко сказать, что есть, а чего нет. Я будто всегда знал, что меня зовут Лианхас – подсознательно принимал имя за нечто родное, – но не мог вспомнить ни одного случая, когда оно звучало из чужих уст. Вспыхнувшее в пустоте памяти светлое пятно, обращенное лишь к самому себе. И все же губы сами расплылись в улыбке. Сирота обрел имя. Я поднял голову и увидел раскинувшуюся линию неба над бездной расщелины. Неужели я смог выжить при падении с такой высоты? Надо мной было не меньше шестидесяти футов! Земля была твердой, она точно не могла смягчить удар. Сзади послышался хруст камня. Я обернулся на звук и, к своему огромному удивлению, увидел Сиилу. Тело наполнилось внезапной легкостью. Даже полумрак пещеры не смог скрыть ее встречное удивление. Глаза воительницы расширились и, прежде чем я успел что-либо сказать, она обернулась через плечо и прокричала: — Он жив! Эй, ребята, тут ещё один выживший! Она устремила взгляд в противоположный конец пещеры, где виднелись две скрытые тенью фигуры. Одна из них — та, что сидела на куче камней, горой опирающихся на стену — крикнула в ответ: — Отлично! Я… — Аневия, только не двигайся! — Сиила посмотрела на меня, — ты как? Встать можешь? — Думаю, да — перевернувшись на четвереньки, я одной рукой оперся на ладонь Сиилы, а другой отталкивался от земли. Наконец я встал на ноги и уже мог получше рассмотреть расщелину. Первым, что бросилось в глаза были странные грибы, растущие из стен. Они были огромными – размером со взрослого человека, не меньше, – и с разными шляпками. У одних котелок был продолговатый, у вторых плоский, как раковина моллюска, у третьих и вовсе закрученный в непонятную спиралевидную форму. Но самым удивительным было то, что все они излучали слабое голубоватое сияния. Их шляпки казались влажными, отчего только сильнее возбуждали во мне чувство жажды. Стараясь не думать о воде, что гипотетически действительно могла быть на мякоти, я взял себя в руки и отвел от них взгляд. — Не зря я тебя перевязала, — порадовалась Сиила, придерживая меня за руку, — как поняла, что ты еще дышишь, сразу оторвала от рубахи кусок ткани. — Спасибо, — сказал я, взглянув в ее сторону, — честно говоря, удивлен что не умер. — Не говори так! Остальным повезло гораздо меньше, чем отделаться разбитой головой, — она указала на беспорядочно лежавшую груду доспехов, — это уж точно! Только сейчас я понял, что то были никакие не доспеха, а изуродованные трупы в окровавленных шлемах и тканых накидках. Конечности вывернуты под неестественным углом, забрала от застывшей крови казались черными. Я почувствовал как внутри все похолодело. Мы дошли до тупика. Дальнейший путь через расщелину преграждал огромный кусок кирпичной кладки. Однако, приглядевшись, я заметил густые приземистые тени, тянущиеся с левого боку от завала. Должно быть там был проход. Как раз рядом с ним сидел никто иной как граф Арендей. Неужели он тоже свалился в дыру, образованную демоном-лордом? Тогда, у лавки ореада, я подумал, что он телепортировался. Но, если бы у него и впрямь был свиток с таким заклинанием, разве он оказался бы с нами на дне треклятой расщелины? Порванный камзол графа полоскался и хлопал при каждом порыве ветра. Лицо было в пыли, золотистые волосы спутано свисали во все стороны, но ехидная улыбка как всегда была на вооружении. Аазимарские глаза светились в луче пыльного света. Он повернул к нам голову и, завидев меня, удивленно поднял брови. — Задери меня Асмодей! Ты? Добро пожаловать в клуб подземных кладоискателей. У противоположной от графа стены, расположилась девушка невысокого для человека роста. Темные остриженные волосы, по-мальчишески угловатое лицо, но не без женственности, с виду стройное и подтянутое тело. Я подумал, что она офицер или солдат, но одежда на ней совсем не походила на обычную форму: легкий кожаный корсаж, широкие чешуйчатые браслеты и шарф, болтающийся на плече. — Кто это? — спросила девушка, взглянув на меня. Ее острый взгляд напоминал блеск заточенного лезвия. — Знакомься, это Аневия, — сказала мне Сиила, — Аневия, так получилось, что он не помнит своего… — Лианхас, — неуверенно произнес я, как-будто говорил что-то запретное, — я вспомнил, меня зовут Лианхас. Сам не знаю, как так… — Удар по голове привел в чувство? — граф засмеялся, — или может какой демон постарался? Один удар когтистой лапой и никакой хранитель-дракон не нужен. Невысокая девушка сложила на груди руки, глядя на блондина и качая головой. — Господин Арендей, вы хоть понимаете в сколь сложную ситуацию мы попали? Осознаете, что там творится на поверхности, пока мы сидим тут все переломанные и израненные? А сколько еще полуживых людей бродят в этих тоннелях? — Ну свои-то раны я вылечил, — граф взял паузу, видимо дожидаясь, пока в девушках вскипит негодование. Лишь когда в глазах Сиилы заиграл лихорадочный огонек, он продолжил, — к сожалению, мои силы на том истощились. Паладин попыталась вставить слово, но смогла лишь похлопать губами. Было очевидно, что она слишком ошеломлена: не только беспричинной неприязнью графа ко всем окружающим, но и чем-то большим. Она выглядела побежденной, в глазах была нескрываемая растерянность. Ее бестолково висевший на одном ремешке ламинарный доспех красноречиво подчеркивал внутреннее состояние. От склянок на поясе остались лишь привязанные к лямке холщовые веревки. Никто больше не произнес ни слова. Я снял с головы тряпку. Она была наложена неумело и почти сразу спала, но хотя бы остановила кровотечение. Начало подташнивать, когда я неуклюже коснулся затылка. Запекшаяся кровь оставила след на пальцах. Нужно было срочно промыть рану, и от этой мысли заворочалась паника. Что если проломан череп? В кровь могла попасть зараза. Неужели я выжил, чтобы вот так все потерять? Почему мы просто сидим и не пытаемся выбраться? Раздались крики и визг. Это длилось лишь пару секунд. Словно материализовавшись из ниоткуда, в расщелину падало тело. Ноги бесполезно сучились в воздухе. Руки дергались, мотались из стороны в сторону, пытаясь ухватиться за несуществующие карнизы. Вместе с глухим ударом крик оборвался. Тело, отскочив от земли, подпрыгнуло в воздухе на несколько футов и, изогнувшись, рухнуло заново. Я смотрел на тело, лежавшее всего в нескольких шагах от обломков прилавка. Лицо мертвеца смотрело вверх. Из под затылка просачивалась лужица крови. Глаза закатились, покрывшись алыми сгустками. Рот искривился в гримасе ужаса. Из предплечья торчала окровавленная кость. Я взглянул на остальных. Сиила поднесла руку ко рту. Аневия отвернулась в сторону тупика. Граф закрыл глаза, но улыбка никуда не делась: — Который это за последний час? Сходите проверьте его, может будет хороший улов. — Просто заткнись! — крикнула Сиила, — ты что, не видишь что происходит? Люди, хорошие люди, гибнут один за одним! Пятнадцатый. Это уже пятнадцатый солдат, которого сбросили за тот час, что мы сидим здесь! Вы это хотели услышать, граф? — Когда мы успели перейти на “ты”? — запричитал аазимар, поднимаясь на ноги, — почему ты так бесишься? Ты же жива и здорова. — Просто упала на натянутый брезент, — паладин сжимала кулаки, лицо дрожало, — граф, вы и вправду чудовище… —Да и разве это была не идея твоей подруги: сидеть и дожидаться, пока к нам сбросят кого-нибудь с клинком? Аневия потупила глаза в пол. — Не хотела звучать как мародер. Гребаный Халран действительно забрал оружие у всех, даже у стражи. — Но на площади у многих оно было! — запротестовала Сиила. — Мы счастливчики, — засмеялся граф. Сиила посмотрела на него, сильнее сжав кулаки: — Как можно быть таким… — Давайте успокоимся и сосредоточимся на том, что нам делать дальше, — сказал я, встав между ними. Не хватало только, чтобы эти двое сейчас подрались. Совесть уколола меня, когда я взглянул на Сиилу, но смерть незнакомца сейчас казалось нашей меньшей проблемой. — Считаю, что нам нужно прямо сейчас выбираться отсюда. Даже я не знал, что именно сподвигло меня к действиям: желание поскорей спастись или холодный расчет. — Крх, — лицо Аневии искривила гримаса боли. Она встала, перенеся вес тела на здоровую ногу, и подняла с земли темную палку, которая на свету тут же трансформировалась в древко лука. Девушка попробовала оттянуть тетиву – волокна нигде не были повреждены. Забросив его за спину и продев тетиву через голову, она повернулась и приподняла с камня сложенные в ряд стрелы, забрасывая их по одной в колчан. — Лианхас прав. Помощи нам ждать неоткуда. Либо мы будем держаться вместе и попробуем найти отсюда выход, либо нам, — она провела рукой вдоль горла. — Но мы же безоружны, — Сиила встала рядом с Аневией, — может еще подождем? — Ага, подождем пока до нас доберутся демоны, — с улыбкой ответил граф. — Мы на дне расщелины! Каким образом они нас достанут? — Ты не заметила, что они умеют телепортироваться? Внимательность – не твой конек. — Он прав, — Аневия щелкнула костяшками пальцев, — именно так они и застали нас врасплох. — У Кенабреса что, не было никакого механизма защиты? — поинтересовался я. — Был, но,— Аневия отвела взгляд в сторону, — давайте пока не будем поднимать эту тему. Я и сама не знаю всех деталей. Выберемся отсюда и, надеюсь, все узнаем. Без дальнейших разговоров и споров мы стали продвигаться в мрачную глубь пещеры, дно которой отлого шло вниз. Потолок тоннеля не разошелся и идти пришлось в полнейшем мраке. Спасал лишь слабый грибной свет, но и тот слишком быстро растворялся в океане тьмы. Под ногами то и дело попадались выемки и груды. Одно неверное движение и будешь лежать на земле с вывихнутой лодыжкой. Особенно я беспокоился за Аневию. Та шла, держась под руку за Сиилу, но все равно передвигалась лишь боком. Только так она могла не переносить на больную ногу лишний вес. В какой-то момент наш путь перегородила каменная гряда и паладин помогла спутнице перелезть через валун, буквально перетащив ее на другую сторону. Все это время с лица Аневии не сходила гримаса боли. С нашим продвижением пол пещеры круто изменил угол наклона. Приходилось придерживаться рукой, чтобы не поскользнуться и не покатиться кубарем. Изменилась и структура стен: по обе стороны стали выпирать соединенные с полом и потолком каменные наросты, оставляя между собой совсем немного пространства. Мы замедлились, подстраиваясь под темп заданный Аневией. Вместе с графом мы должны были идти впереди, чтобы поймать девушку, если она упадет. Я частенько поглядывал в ее сторону, чтобы удостовериться все ли в порядке. Сиила пыталась подбодрить спутницу, но Аневия в ответ лишь слабо улыбалась, сознавая тяжесть ситуации и свою обременительность. Больше всех возмущался граф. Господин Арендей утомительно вздыхал каждый раз, когда приходилось ждать по несколько минут, пока она отдохнет. Если бы девушка не была единственной вооруженной среди нас, он наверняка бы голосовал за то, чтобы ее бросить. Шаг за шагом, мы вышли на ровную поверхность. Воздух стал тяжелым от обилия влаги. Густой мрак плотным плащом укутал все ближайшее окружение. Шаря в темноте, мы обнаружили два прохода. Один из них видимо вел наверх – в ту часть расщелины что была перекрыта кладкой. Другой же вел еще глубже. Неужели под Кенабресом действительно была настолько развитая система пещер? — Ну что, куда дальше? — прозвучал голос Аневии, — черт, ничего не вижу. Сиила ты можешь немного подвинуться? — Да, извини. Послышался еще один томный вздох, на этот раз наполненный всеми тонами притворной тоски. Я повернулся к графу, точнее к месту где, как я думал, он находился. В темноте вместо его лица витало бледное пятно. И тут пространство озарилось ярким золотым светом. Над головой аазимара образовался лучезарный нимб. Будто сотканный из лучей солнца, он переливался всеми оттенками небесного огня. Чарующее пламя, отражающееся в глазах Сиилы, не сумело скрыть ее ошеломление. Аневия улыбнулась и, оперевшись на стену, скрестила на груди руки. — А пораньше никак нельзя было проявить свои аазимарские чудеса, граф? — Не надо критиковать, если сами ничего не умеете, — сказал Дейран Арендей, выгнув уголки губ не то в усмешке, не то в оскале, — особенно подвернувшим лапку бедняжкам. Лицо Аневии побледнело. Сиила тут же вступилась за спутницу: — Прикуси язы… — Эй, здесь кто-нибудь есть? — внезапно из ведущего вниз проема раздался голос. Я уже видел это красивое лицо. На свет вышла полуэльфийка – та самая, кого я увидел по пробуждении на площади, – придерживая рукой окровавленный бок. Ее замысловато расшитый дорогой корсаж был порван и испачкан подземной пылью. Увидев нас, девушка приосанилась, как если находилась бы не в катакомбах, а на приеме в высшем свете, но ее лицо почти сразу искривилось от боли. Ахнув, она согнулась пополам и тяжело задышала. — Эй, эй, подруга, — Сиила немедленно оказалась около полуэльфийки и смогла удержать ее он падения. Лицо незнакомки выглядело вспотевшим. Прилипшие волосы цвета глубокой ночи змеились вдоль щек, прикрывая страдальческое выражение. Пальцы, прижатые к ране в боку, были обагрены. Но когда она подняла глаза, я явственно прочитал в них непринятие нашей жалости. Девушка вздрогнула, когда из-за моей спины внезапно показался аазимар. — С каждой секундой мне очевиднее, что все это какая-то постановка, — протянул граф, подойдя к паладину, — наша компашка-то сново в сборе. Чувствую себя главным героем пьесы. — Не обращай на него внимание, подруга, — сказала Сиила, даже не обернувшись на шутливое замечание, — меня зовут Сиила, эльф в мантии – Лианхас. Та, что с луком – Аневия, а невозможный грубиян – Дейран Арендей. Может ты помнишь, мы уже виделись на площади. До того как этот жучара создал эту расщелину. —Камелия, — прошептала полуэльфийка, — я не видела вас, когда очнулась. — Видимо мы попали сюда с разных сторон от завала, — пояснила Аневия, — идти можешь? В ответ девушка лишь облизнула губы и, присев на пол, прижалась спиной к боковой стене. — Это означает? — Аневия вопросительно изогнула бровь. — Дайте мне минуту, — сказала Камелия. — Если совсем плохо, мы можем оставить кого-нибудь с тобой и вернуться позже. — Нет, я смогу. Просто дайте мне немного времени. — К сожалению у нас нет никаких зелий и мазей, — Аневия искоса взглянула на графа, — и лекарей. Пока девушка переводила дух, а трое остальных заняли ближайшие камни – господин Арендей был в стороне от Сиилы и Аневии, – я прошел вперед осмотреть темный проход. Как оказалось, он был не таким уж глубоким: буквально через несколько десятков метров тоннель выходил в пещеру, заполненную фосфоресцирующим светом. Где-то вдалеке был слышен звук капель, разбивающихся о воду или гладкий пол. — Эта светящаяся штука не вечна, — позади раздался голос графа, когда я вернулся к группе — хотя ради вас, леди Камелия, я бы несомненно проявил все свои магические таланты. — Очень любезно с вашей стороны, господин Арендей. Камелия уже стояла на ногах, бок был перевязан тканевым лоскутом. Хотя ее ноги подрагивали, осанка оставалась идеально ровной. Трудно представить каких усилий это от нее требовало, а главное какой в этом был смысл. Я рассказал спутникам о наличии пещеры и мы начали осторожный спуск вниз – теперь уже двое из нас были ранены и не могли быстро передвигаться. — Я что-то слышу, — внезапно сказала Сиила, — не хочу показаться дурой, но… — Это был бы подвиг, — съехидничал граф, пройдя мимо нее. — Стойте! Я тоже слышу, — Аневия мгновенно достала из-за спины лук и, вставив стрелу, натянула тетиву, — Приготовьтесь! Что-то движется!III
Лианхас
Главное – не растеряться. Не закричать от испуга, когда полотно темноты зашевелиться. Я повторял себе эти слова, пристально вглядываясь уходящую вниз бездну откуда доносился ритмичный перестук – по камню будто стучали тонкие костяные пальцы. Внезапно звук разделился. Шелест перебирающих фаланг удвоился. То ли он был совсем близко, то ли усилен пещерной тьмой. Топот десятка маленьких ножек. Дыхание замерло. Из всех только Аневия сохранила уверенность: острый конец ее стрелы терпеливо ждал свою жертву. Остальные беспомощно рассыпались позади нее. Возможно Сиила, имей она оружие, могла бы выйти вперед, но сейчас страх одержал над ней верх. Полуэльфийка с графом держались на еще более почтительном расстоянии, судорожно всматриваясь в сгустившуюся темноту. Я не мог их за это винить. Собственные колени подкашивались, а разум, опьяненный гнетущим ожиданием, рисовал перед глазами ужасных демонов с острыми, как бритва, когтями. Шелест ног прекратился. Что бы это ни было, оно замерло, точно готовясь к атаке. Воздух сковало напряженной тишиной. Все мышцы напряглись, как перед прыжком, хотя я вовсе не был уверен, что вообще смогу сдвинуться с места. Аневия взяла инициативу. Натянув тетиву до уха, она выстрелила. Раздался пронзительный писк и из мрака выскочил огромный черный паук с торчащей из брюшка стрелой. Зверь был почти шесть футов в высоту и обладал тонкими и сильными лапами – такие без сомнений смогли бы пробить тело насквозь. Лучница вытащила из колчана новую стрелу. Следующий выстрел пробил пауку глаз; чудовище завизжало, лапы запрыгали в жутком агонистическом танце. Рухнув на пол, паук в рывке потянул когти к Аневии. И тогда Сиила кинулась вперед, перехватив конечность, стараясь заломать ее в бок. Аневия вновь натянула тетиву, целясь в тучу мелких глаз, но тут из темноты выпросталась новая пара когтистых лап. Заостренный коготь полоснул девушку по руке, больная нога подвернулась и Аневия со стоном рухнула наземь. Я почувствовал, как импульс, сотворенный призывом к действию, проник во все тело. В один прыжок я подобрал выпавший лук и принялся лихорадочно обыскивать землю в поиске стрел. В окутавшем пространство желтоватом цвете их древки слились с каменным полом. Зрение выродилось в сплошное однотонное пятно. Паук протянул к Аневии две передние лапы и ударил. Девушка в последний момент успела перевернуться и два когтя со стуком пробили каменистую землю. Сиила тем временем боролась с обессиленным, но все еще живым чудовищем. Оно вяло пыталась проткнуть воительницу лапой, но та лихо уворачивалась от каждой атаки. Пальцы нашли заостренный наконечник. Сердце молотом било в груди. А вдруг у меня не получится? На этот раз паук оказался прямиком над Аневией. Четыре острых лезвия были направлены в ее сторону. Дрожащие руки отказывались меня слушаться. Тогда уже Камелия выскочила вперед меня. Когти паука метнулись к лучнице, но тут в руке полуэльфийки заклубилась зеленая дымка и она молниеносно коснулась ею того места, что соединяло конечность и туловище твари. Зверь завзижал и отклонил удар в сторону, приложившись передней частью к земле. Положившись на инстинкты, я выстрелил. Стрела поразила чудовище прямиком промеж глаз крохотных глаз. Потеряв интерес к Аневии и Камелии, оно яростно замахало конечностями. Одна из его лап ударила Сиилу в бок, но заодно прошлась и по лапе другого паука, разрезав ее пополам. Аневия отползла назад и обернулась ко мне: — Кинь лук! Я послушно передал ей оружие. Дотянувшись до стрел, девушка приложила одну из них к тетиве. Новый выстрел пробил пасть ближайшего из чудовищ. Оно замертво упало на землю. Оставшийся паук к тому времени беспомощно распластался. Сиила подобрала отрубленный коготь и, забравшись ему на спину, со всей силы вонзила острие в голову твари.***
После боя все долгое время молчали. Аневия с Сиилой переводили дыхание, Камелия с графом приходили в себя. Тот рывок не прошел бесследно для полуэльфийки: ее рана открылась, и кровь просочилась через повязку. Завязав лоскут туже, она сделала несколько нетвердых шагов, но когда я предложил ей помощь, оттолкнула мою руку. — Не стоит. Спасибо за вашу заботу, но я справлюсь. Время шло. Когда нимб над головой аазимара начал тускнеть, я предложил продолжить путь: нужно было как можно быстрее достичь освещенной каверны. Стиснув зубы, Аневия поднялась с камня. Больное колено распухло. Ноге требовался отдых, хотя бы на несколько часов остаться в приподнятом положении. Я встретился взглядом с Сиилой. Мы оба понимали, что лучница на пределе, но ей придется терпеть, пока мы не выберемся. Будто прочитав наши мысли, Аневия со горькой ухмылкой заверила нас, что справится. — А ты хорошо стреляешь, — сказала лучница, — я вот совсем потеряла сноровку. — Не вини себя, тебе просто сложно принять нужную стойку, — подбодрила ее Сиила, ведя под руку, — ты и без этого блестяще справилась. — С третьей попытки, — усмехнулся граф. — А вас не смущает, что она спасла вашу задницу, господин? — огрызнулась воительница. — Как-нибудь выкрутился бы, — ответил аазимар, переведя взгляд на ближайший сияющий гриб. “Ведет себя как ребенок.” — Ты тоже отлично себя показала, Камелия, — Аневия обернулась к полуэльфийке, — то прикосновение, это было что-то из молитв, да? Жреческая магия? — Немного знакома с ней, — Камелия показала почти дружелюбную улыбку. Я вышел вперед группы. На этот раз неожиданных нападений не планировалось: вся полость хорошо освещалась, врагов можно было увидеть издалека и сразу нашпиговать стрелами. В воздухе стояло дыхание застоявшихся вод. Липкий и едкий смрад, напоминающий запах гниющих водорослей, плотно заволакивал все низины. Впереди показался край пропасти – пол резко обрывался, а боковые стены расходились в разные стороны на огромные расстояния. Подойдя к самому краю, я с опаской покосился вниз. На дне обрыва мерцала озерная гладь. Недвижная вода напоминала зеркало, отражавшее небесную синеву. Как же хотелось прильнуть к ней губами, оказаться внизу и погрузиться во влагу. Лишь здравый смысл и страх за свою жизнь удерживали меня от самоубийственного прыжка. Виднелся и каменистый берег с многочисленными выходами в дальнейшие разветвления. Сможем ли мы вообще выбраться отсюда? Эта фраза словно окатила меня холодной водой. Я вспомнил о своей ране, о травмах других. Как долго мы сможем бродить во мраке, пока силы окончательно не покинут нас? Аневия, встав рядом со мной, засвистела. — Мда, не очень радостно будет туда падать. — Может пойдем уже дальше? — удрученно поинтересовалась Камелия. Она выглядела так, будто могла лишиться чувств в любое мгновение, — Не хотелось бы, чтобы омерзительные твари застали нас у самого края пропасти. — Это точно, — подтвердил я и огляделся. Слева находился довольной широкий уступ, ведущий наверх, — вон, там есть проход. — Что, опять в темноту? — угрюмо протянула Аневия, — граф, вы еще можете использовать свои чудеса? — Нет. — Тогда дело плохо. Я потер переносицу. Без источника света мы будем легкой мишенью для местных хищников, рыщущих в поисках пищи даже при полной тьме. Но какой у нас был выбор? Если осесть здесь, отбиваться будет намного легче, но и запас стрел у нас ограничен. Да и сколько мы могли протянуть, не имея лекарств, еды и воды? Шанс на то, что нас найдет кто-нибудь, минимален. Даже подумать страшно, что вообще происходит на поверхности. Может статься, что нам и возвращаться уже будет некуда. Сколько часов прошло с момента атаки демонов? Аневия, взглянув на меня, нахмурила брови: — Стрел осталось немного. Как думаешь, этот путь выведет нас наружу? — По крайней мере он идет наверх, — заметила Камелия, — поскорее бы убраться отсюда. Здесь становится тяжело дышать. Прижимаясь к внутренней стене, мы двинулись в путь. К этому времени беззаботное выражение лица графа начало настораживать. Какой дух нужно было иметь, чтобы при всех обстоятельствах оставаться столь спокойным? Казалось, ничто не может взволновать его, даже перед лицом смертельной опасности. Либо он был настолько наивен, либо имел или знал нечто такое, что придавало ему так много уверенности. В голове всплыла сцена битвы с пауками. Что тогда сделал граф? Ничего. Но от него ничего и не требовалось, – вряд ли он был обучен сражению. С другой стороны, кто бы здесь мог похвастаться этим умением кроме Аневии? Про себя я ничего не помнил, разве только обнаружил небольшую способность к стрельбе. Сиилу, при всей ее храбрости, вряд ли можно было назвать опытным воином. Камелия ничего о себе не рассказала, даже когда Аневия напрямую спросила о ее навыках, но, если она и могла за себя постоять, сейчас девушка была в слишком плохой форме. Так или иначе, все уже показали хоть что-то. Кроме графа. При нашей встрече в расщелине он сказал, что вылечил свои раны. Неужели он, как и Камелия, знал жреческую магию? Не может быть, чтобы все аазимары имели талант к исцелению. Но он же обычный надменный аристократ, вряд ли у него хватило бы терпения изучать основы сакральных таинств. Мои размышления прервал шорох, раздавшийся из темноты. Все напряглись, когда поняли, что звук приближается. Из темноты вышло… Я не мог подобрать подходящие слова, чтобы описать описать внешний вид стоявшего перед нами гуманоида. Нижнюю часть тела мужчины скрывали повязки, какими пользовались варвары из диких земель, но торс оголен и представлял собой нечто такое, от чего язык примерзал к зубам. В то время как одна его половина принадлежала обыкновенному полуэльфу, вторая не приснилась бы и в кошмаре. Зеленая чешуйчатая кожа, рука заканчивалась длинными когтями – он напоминал жертву вивисектора, пытавшегося сшить вместе ящерицу и полуэльфа. Однако взгляд его глаз – даже глаза рептилии – был разумным в той мере, в какой вообще может быть разумно выражение обыкновенного здравомыслящего существа. Это был точно не мертвец и не мутант без собственной воли. Гуманоид замер, в удивлении уставившись на нас. Я не видел лиц своих спутников, но без сомнений все были потрясены этой встречей. Первым пришел в себя гуманоид. Он повернулся и крикнул во тьму через чешуйчатое плечо. — Вендуаг! Я был так ошеломлен его звериной наружностью, что не сразу заметил торчащий изо лба витой рог. Его основание было скрыто за копной русых волос. покрывших половину черепа — Сиськи Иомедай! Это что еще за чудовище? — голос графа был каким-то детским. — Где? — ответил ему гуманоид, растерянно замотав головой. Неловко улыбнувшись, он развернулся так, чтобы нам была видна только его полуэльфийская сторона. Поймав наши оцепеневшие взгляды, он примирительно выставил перед собой руки, — пожалуйста, подождите буквально несколько секунд. Венду, ну где ты?! — Ланн, ты нашел его? Из темноты вынырнул еще один гуманоид – на этот раз женщина. Она разительно отличалась от своего спутника. Тканый капюшон крепился за ремешки к рубахе, скроенной из длинных лоскутов кожи. На руках длинные браслеты. почти как у Амелии, но держащиеся за металлические застежки. По лицу, полусокрытому тенью капюшона, и открытым глазу участком тела, я бы предположил, что незнакомка напоминала кошку. Ее кожа была густо покрыта короткой синей шерстью, а глаза хищно поблескивали двумя желтыми огоньками. Увидев нас, она приняла боевую стойку: пригнулась, и натянув тетиву со стрелой, угрожающе прокричала: — Наземники! Тут же из-за ее спины выскочили восемь острых паучьих лап – прямо как у чудовищ с которыми мы уже успели столкнуться. — Венду, подожди! — Полуящер прикоснулся к одной из паучих лап своей спутницы, — они нам не враги. Вы ведь не враги, да? — Кто вы такие? — спросил я, все еще находясь под большим впечатлением от их внешнего вида. — Какое тебе до этого дело, — презрительно прошипела та, кого назвали Вендуаг. — Какая мерзость, — прошептала Камелия. Казалось, что драка неизбежна. Глаза кошки сверкнули, как только ее слух различил обидные слова. Острие стрелы было направлено прямиком на полуэльфийку. — Тебя я убью первой. — Стоп, стоп, стоп, — гуманоид с рогом встал между охотником и добычей, — давайте все успокоимся. Вас это тоже касается. Обернувшись, я увидел Аневию, целящуюся в Вендуаг. — Мы “подземные крестоносцы”, — продолжил гуманоид, — это слишком долго произносить, поэтому обычно нас называют монгрелами. — Монгрелы? — Аневия словно увидела тень призрака, — те самые монгрелы? Так маразматик Халран был прав?! Просто охренеть. — Не знаю кто такой Халран, но я рад что нас не все еще забыли. Кстати меня зовут Ланн, а ее Вендуаг. Полагаю, что жуткий грохот, прокатившийся по пещерам и ваше появление как-то связано. — То есть вы не знаете, что демоны разрушают Кенабрес?! — я пересказал монгрелам все что помнил, не забыв упомянуть наши имена. — Нам нужно срочно выбраться отсюда! — завершил я рассказ. Выбраться для того чтобы дать демонам бой? Внутренний голос, которого я не слышал с пребывания на площади, вновь дал о себе знать. — Ну, срочно – это слишком сильно, — сказал граф, пройдя вперед мимо парочки, — но на ужин я надеялся успеть. Ничего себе у вас тут бардак! — Все серьезнее, чем я думал, — сказал Ланн. — Думаю, настала ваша очередь отвечать на вопросы, — Аневия наверняка прилагала все силы, чтобы ее голос казался как можно тверже, — вы пришли на шум, так? — И да, и нет. Мы, — Ланн обернулся в сторону спутницы. Та покачала головой. — Венду, нам нужно сказать им. Мы ищем меч, нашу старинную реликвию. — Меч? — Аневия с подозрением уставилась на монгрелов, — он бы конечно сейчас пригодился, но гораздо важнее поскорее выйти отсюда. — Если вы не умеете ходить по воздуху, то сомневаюсь, что сможете это сделать. — Это почему? — Ближайший путь наверх лежит через Лабиринт, но… — Еще никому не удалось пройти его до конца, — закончила за Ланна Вендуаг, — а другие ходы слишком далеко, до них можно дойти лишь за несколько дней. — Она права, — монгрел потер рог, — не знаю совпадение это или нет, но именно сегодня мы решили штурмовать Лабиринт и отправились за реликвией. По рассказам стариков, она обладает чуть ли не бесконечным могуществом! — Ты решил! — Вендуаг яростно зашипела, — Ланн, очнись от своих безумных идей! Этого меча может и вовсе не быть. Сколько гонгов назад его видели в последний раз? Ее спутник лишь смущенно потупил глаза в пол. — Я правильно поняла, что вы не одни такие? — спросила Аневия, — целое племя? — Да и оно довольно близко, — Ланн внезапно оживился. Радость полуэльфийской стороны смешалась с недобрым звериным оскалом. — Послушайте, давайте поможем друг другу? — Как? — спросила Сиила, подавшись вперед. — Помогите нам… хорошо, Венду, помогите мне найти реликвию. После мы вместе вернемся в деревню. Если демоны и вправду напали, то это должно что-то значить для вождя. Венду разве ты не понимаешь, что именно сейчас мы и должны выступать?! — У нас двое раненых, вы сможете помочь им? — Безусловно! Хотя монгрелы и проявили дружелюбие – по крайней мере один из них, – Сииле не стоило раскрывать наши слабости. Мы далеко не в безопасности, кто знает чего действительно хотят эти обитатели подземных убежищ? Может они заодно с демонами и ищут в тоннелях выживших, чтобы убить их. Я пытался уследить за выражением лица Вендуаг, но в потемках было сложно различить иную эмоцию, помимо маски негодования. Оставалось тешить себя, что будь они и вправду на вражеской стороне, то давно бы уже напали на нас. Все сложнее было думать о чем либо, кроме воды. Если бы мы только нашли какой-нибудь подземный рудник; я бы до боли в животе часами наслаждался его серебристой влагой. Усилием воли я пытался прогнать эту мысль, но она впилась в мои сухие губы и пересохшее горло. Если в их деревне окажется вода, то лично я с радостью переверну каждый камень в каверне, лишь бы поскорее оказаться у прохладного источника. Взяв на себя смелость ответить за всех, я вышел вперед. — Хорошо, как выглядит эта ваша “реликвия”?***
Вместе с Сиилой мы приступил к поиску меча. Свечение в пещере было слабым; без конца приходилось спотыкаться о беспорядочные нагромождения камня. Время шло, но ничего похожего на “лезвие из чистого света” нигде не было. Как мы узнали, монгрелы и до нашего появления обыскали здесь все вдоль и поперек. Неужели нечто настолько ценное могло действительно вот так просто потеряться? Ланн рассказал, что лезвие должно было торчать из камня, да вот только за столько лет все уже и позабыли из какого именно. Он надеялся, что вытащив из бездны истории священный артефакт, пробудит в его соплеменниках давно угасшее пламя. — Спроси пять монгрелов, и пятеро дадут пять разных ответов, — сказал Ланн, — кто-то считает, что нужно смириться с нашей жизнью в пещерах, кто-то, что мы должны дождаться “знака” и тогда уже выйти на поверхность. Хотите верьте, хотите нет, но наши предки были первыми крестоносцами, что вышли против демонической орды. С тех пор каждый новый вождь по своему трактовал наше проклятие, что сделало нас хуже тифлингов. Венду, я имею ввиду внешность! Сеть разных племен растянулось по всем подземным ходам, и одно из них – что правда, то правда – находится прямиком под городом. Иногда мы торгуем с некоторыми наземниками, кого вы называете контрабандистами, вымениваем шкуры и редкие камни на древесину. Реликвию уже давно все забыли, и я решил напомнить, что именно храниться рядом с нами. А храниться здесь не что иное, как меч самого ангела. Да, именно так! Когда они еще бились плечом к плечу со смертными, один из них – наш покровитель – оставил меч прямо здесь. Да, Венду, я знаю, что его так и не смогли вытащить, поэтому просто забросили это место. Но это же неправильно! Тем более, что демоны напали на Кенабрес, может быть нас отделяют считанные часы от момента, когда они найдут и нас! Что, если не реликвия, должно помочь нам в эту минуту? Осматривая пещеру, я решил, что здесь когда-то был хорошо отделанный зал. Под морем пыли и гравия лежали изуродованные временем плиты – потресканные, изломанные, но все еще хранящие отпечаток былой красоты. В некоторых местах попадались колонны, теперь уже едва отличимые от естественных пещерных наростов. Весь зал был лишь убогим отражением своей прежней значимости, как дорогая вещь, выброшенная за ненадобностью в отдаленные уголки подвальных комнат и уничтоженная поступью времени. Не могу сказать точно, когда зрение поддалось разбушевавшемуся воображению; в конце темного коридора, среди кучи мрачных камней, я отчетливо видел пульсирующий тонкий луч света. Около него, уже несколько раз прошла Вендуаг, сверкая желтыми огоньками, но ни разу не обратила на сияние никакого внимания. То было чувство, не поддающееся описанию. Ноги шли сами. Сердце билось набатом. Я протянул руку в искрящуюся дымку, зная, что оно принадлежит мне. Зная, что эта встреча была неизбежна. Если бы эмоции были цветами, то сейчас они перетекали друг в друга, рождая все новые и новые мотивы. Будто все время этого мира принадлежало мне, и в этом времени я переживал возможные и невозможные события, переживал истории, которые принадлежали как мне, так и кому-то другому. Это была история Любови и Ненависти. Порядка и Хаоса. Неимоверного Зла и бесконечного Добра. Свет омыл меня с головы до ног; руку окутал приятный жар, сопровождая свое появление чьим-то незримым присутствием. — Эй. эй ты в порядке? В окружавшем меня фонтане света прозвучал голос. Зрение прояснялось гораздо медленнее нежели разум, но уже через пару секунд я обнаружил себя стоящим с вытянутой вверх рукой, из которой огненным потоком проистекало ослепительное и яростное лезвие. Все это длилось лишь несколько мгновений; пламя растаяло, словно утренний туман. Первой ко мне подбежала Сиила. Если бы не ее рука, я бы рухнул на землю без сил. — Что.Это. Было? — выделяя каждое слово, произнесла Аневия. — Не знаю. —Но ты же…. — Да не знаю я, — кричать было бессмысленно и больно. Все мысли перемешались, закрутившись в беспощадный водоворот, уводящий в самые темные бездны сомнения. — Во имя Иомедай, — Сиила перешла на шепот, — если это лезвие из небесного пламени, то почему стало так холодно? — Это и есть ваша “реликвия”? — раздраженным тоном спросила Камелия, — вы не говорили, что это какая-то магия. — Я…я, — Ланн захлопал губами. — Это ты сделал? — улыбка в первый раз сползла с лица Дейрана, — сам наколдовал все это? — Он не похож на меч из легенд, — Вендуаг подошла вплотную ко мне, — что ты сделал с нашей реликвией?! — Ничего. — Не ври! — Так ладно, — командирским тоном резанула Аневия, — в любом случае, если это то, что вы искали, то наша часть сделки выполнена. — Нужно срочно идти к вождю, — Ланн указал когтистым пальцем в темноту, — ему точно необходимо это увидеть! Может он объяснит, что к чему.