В поисках сокровища

      Первый помощник шел по причалу, когда знакомый голос окликнул его издалека.       — Ну и трудно же тебя найти! — прокричал Скруп в надежде остановить крагорианца. Тот резко развернулся, не веря своим ушам. В голове Эрроу роились тысячи мыслей. Он выглядел так, словно увидел призрака, и действительно, было чему удивляться. После их расставания на планете Амфион он уже не рассчитывал когда-либо увидеть любовника снова. Их последний разговор имел оттенок окончательности и безысходности. Скруп даже не поинтересовался, где искать старпома. Впрочем, ему это, видимо, было и не нужно. Мистеру Эрроу совсем не хотелось тешить себя несбыточными надеждами, поэтому он решил не делать преждевременных выводов и для начала, расспросить мантавора.       — Что ты здесь делаешь? — спросил он, наконец, когда собеседник подошел ближе.       — Соскучилсся по ссвоей имперсской женушке. — Скруп принял свой обычный издевательский вид. Совсем недавно он боялся за жизнь мужчины и страдал, но стоило ему увидеть того снова, как всю заботливость тут же унесло.       — Не придуривайся. Тебя привело сюда строительство «рая».       — Возможно и это тоже, но в оссновном ты. Я решшил, что кто-то должен присмотреть за тобой, а то можешшь пораниться.       — Мне сейчас надо идти. Давай поговорим вечером, когда я вернусь с дежурства?       — Конечно. Я остановился вот здесь, — Скруп протянул старпому бумажку с адресом.       — Постарайся не исчезнуть до моего возвращения. — Эрроу в смятенных чувствах поднялся на корабль.       Весь остаток дня офицер с трудом концентрировался на работе. Он в который раз не понимал себя: почему он просто не поставил точку, зачем хранил в себе надежду? По-хорошему пирата надо было отправить по известному маршруту еще тогда, на «Наследии». Но нет, вместо этого Эрроу предпочел страдать по человеку, которому это было никогда не нужно. Но отступать было не в характере крагорианца. Он собирался навязать Скрупу свои условия сегодня вечером, либо разорвать с ним отношения.       «Отношения… — Эрроу усмехнулся сам себе. — Этот краб же даже на такой статус не согласился. Ничего, сегодня мы все выясним». Благо, эфириум весь день был спокоен и Эрроу, едва дождавшись отбоя, смог вовремя освободиться и прибыть по указанному адресу. Скруп остановился в настоящем захолустье на поверхности Алкионы, вдалеке от временной военной базы Терранской Империи. Город был до сих пор разрушен войной за независимость. Многие здания оказались снесены до основания. Не удивительно, что отыскать нужный дом было сложно: об адресных табличках можно было только мечтать. Комнатушка Скрупа была на верхнем этаже хлипкой постройки, выполнявшей роль гостиницы.       Эрроу с замиранием сердца подошел к двери. Ему начинало казаться, что мантавор просто решил над ним подшутить или что вообще начались галлюцинации от переутомления и черезмерных нагрузок. Настолько нереалистичной казалась ему возможность воссоединиться с таким недоступным, противоречивым, но таким любимым мерзавцем. Эрроу заставил себя думать рационально и не поддаваться на уловки инопланетянина. Он постучал. Спустя бесконечные десять секунд ему открыли. Кажется, Скруп даже был рад его видеть. Вместо приветствия, клешни вцепились в камзол и затянули старпома в комнату.       Офицер едва успел захлопнуть за собой дверь. Мантавор тут же вжал его в стенку и остановился, будто решаясь на что-то. Он тяжело дышал и приблизил свое лицо к лицу Эрроу. Тот понял его без слов. Он чуть наклонил голову и приоткрыл рот. Сердце Эрроу заколотилось еще сильнее и всю его решимость снова унесло в неизвестном направлении. Оба любовника по началу не понимали как должен работать поцелуй между двумя их видами. Скруп подвигал своими хелицерами, развел дополнительные челюсти в стороны — только так они могли совместить губы. У них получалось крайне неловко и они могли лишь слегка соприкасаться ртами. Тогда Скруп запустил язык в приоткрытый рот крагорианца. Целоваться им было трудно, почти невозможно, приходилось довольствоваться переплетением языков, но эти скромные попытки были для них дороже всех сокровищ мира. Наконец, оторвавшись друг от друга, они отстранились, тяжело дыша. Первым заговорил Скруп:       — Я скучал по тебе. — Кто бы знал каким огромным трудом далась ему эта фраза.       Мистер Эрроу, казалось пребывал в шоке от услышанного, но через пару секунд нашелся:       — И я скучал. — Он прижал мантавора к себе, тщательно контроллируя силу. — Не пропадай больше никуда, слышишь? Останься со мной, будь моим!       — Почему тебе посстоянно нужно вссе усложнять? — Скруп, который только что пребывал в крайне благодушном настроении начал раздражаться. Он не понимал, для чего Эрроу постоянно пытается навязать ему какие-то социальные роли. Скруп вырывался из объятий первого помощника, но безуспешно. Тот наоборот, сжал его лишь сильнее, затем резко развернулся и впечатал в стену уже самого мантавора.       — Ты невыносим, — произнес Эрроу и снова поцеловал любовника.       Они разгорячались все больше, обоим было ясно, что дело идет к постели, тогда Скруп внезапно предложил чуть затормозиться, растянуть удовольствие и понежиться в ванной комнате.       — У меня одного тут ссобственная ванная, ну или душевая, на этаже. Осстальные ходят в общщую, — похвастался он.       Алкионская ванная выглядела причудливо. Восьмилапые жители планеты отличались грузным телосложением и неповоротливостью, а ванная комната должна была компенсировать эти недостатки их строения. Полом служила металлическая сетка. Под ней был поддон, собирающий воду в трубу. В стенах комнаты со всех сторон и даже снизу торчали медные подобия душевых леек. Предполагалось, что массивный алкионец, по комплекции тела напоминающий скорее быка или лошадь, имел возможность включить воду сразу со всех сторон и таким образом помыться.       — Впечатляет. Хочешь, чтобы я опять пошоркал тебе спинку? — попытался отшутиться Эрроу.       — Да. Я давно об этом мечтаю, — признался мантавор. Он бросил в партнера мочалкой и включил воду. Затем он заполз под теплые струи и едва ли не застонал от наслаждения.       — Любишь воду? — Эрроу подошел поближе и, ловя ручейки воды на панцире ракообразного, аккуратно погладил его спину.       — Дави сильнее! Что ты как девочка? Конечно, люблю, я же краб! — Скруп запрокинул голову в блаженстве, когда сильные руки крагорианца принялись натирать его бронированное тело. — Большше всего ненавижу на корабле, шшто помыться негде. В лучшшем случае в тазу и то: тряпкой обтереться, не более… А тут воды в достатке, можно хоть сколько плесскаться! — Скруп прижал брюшко к полу, откуда на него также била струйка воды. — Иди сюда, присоединяйсся! Я тебе тоже пошоркаю. Тебе такое точно никто больше не сделает!       Эрроу с легкой неуверенностью шагнул в водяной поток. Одежду он снял уже давно, как только вошел в ванную. «Такое» ему действительно никто и никогда не делал. Не в крагорианской традиции было строить сложные омывательные системы и придумывать замысловатые ритуалы водных ухаживаний. Крагорианцы традиционно селились около открытой воды и купались там. Будучи оседлой расой они не перенимали обычаи других народов в большом количестве и редко покидали свои традиционные места селений. Лишь некоторые представители этой гордой, консервативной расы, такие как Эрроу, были открыты галактике и новым опытам, которые она предлагает.

***

      Крагорианец уселся на полу, рядом с любовником. В его каменную кожу тут же со всех сторон ударили теплые струйки. На удивление, это не было неприятно. Скруп тут же откуда-то вытащил вторую мочалку и намылил ее жидкостью ядовитого цвета. Не успел первый помощник возразить, как мыльная тряпка опустилась на его широкую грудь.       — Ну вот, так гораздо лучше! Разве не кайф? — приговаривал мантавор, увлеченно отмывая любовника.       Снова крагорианца накрыло волной незнакомых ощущений. Почему никто из его предыдущих парней не догадался до подобной прелюдии? Эрроу унесло куда-то далеко, он действительно наслаждался этой необычной лаской. Очнулся он только на том моменте, когда Скруп потянутся к его наполовину вставшему достоинству.       — Вижу, что нравитссся — протянул Скруп — Говорю же, кайф, — мантавор наклонился к паху партнера и аккуратно намылил все, что спереди. — Повернись, сзади тоже помою, — распоряжался Скруп.       Вместо этого офицер поддался спонтанному порыву и снова сгреб любовника в поцелуй. Было еще неудобнее чем ранее, ведь теперь в их приоткрытые рты попадала вода. Потоки воды выливались из страшной пасти мантавора и стекали по лицу Эрроу, смешиваясь с мыльными ручейками на их телах.       Двое мужчин провели так еще какое-то время, натирая друг друга мочалкой и непринужденно ласкаясь. Никуда не торопясь. Когда оба уже достаточно разогрелись и сил терпеть уже не осталось, Эрроу предложил переместиться в «кровать».       Алкионская «кровать» была также необычна. Она скорее походила на широкий настил, где без труда могли разместиться два земных коня. Эрроу оценил масштаб. В кои-то веки ему не приходилось тесниться.       Они занимались любовью медленно, так будто все время мира было в их распоряжении. Старпом и не подозревал, что Скруп может быть таким нежным. Для мантавора, который едва ли не каждый раз то предлагал связывание, а то и приставлял нож к горлу, такое поведение казалось крайне несвойственным. Однако Эрроу был не в состоянии думать в тот момент, пока Скруп умело пользуясь своим крайне полезным органом, доводил его до высшей точки наслаждения. Он медленно, но неумолимо приближался к оргазму. Скрупу даже не нужно было прикасаться к напряженному члену первого помощника, чтобы сводить того с ума от удовольствия. Эрроу метался по кровати, цепляясь за простынь, не зная куда деть свои тяжелые конечности. Стимуляция внутри была недостаточно сильной, чтобы толкнуть его за грань. Эрроу пытался ласкать себя, но Скруп не позволял ему этого, грубо отбрасывая его руки в сторону.       — Не время, дорогой… будет…обидно, если ты… не испытаешшь… всю гамму ощущщений.       Мантавор лег на партнера и Эрроу наконец, смог притянуть его к себе и хоть так занять руки. В таком положении Скруп мог входить в него на всю длину. Их тела соприкасались на каждом толчке и от этого обоим становилось только жарче. Мантавор не мог двигаться с большой амплитудой, что теперь компенсировалось глубиной проникновения. Также каждое движение органа внутри для крагорианца теперь ощущалось сильнее. Любовники сплелись языками и без стеснений стонали. Для мантавора новое положение также принесло массу дополнительного удовольствия. Внутри крагорианца стало как будто еще теснее. Скруп старался сдерживаться изо всех сил.       — Скрууп, я хочу кончить… позволь мне! — практически умолял первый помощник.       — Сейчассс, дорогой… ахх…потерпи еще чуть чуть. Ты такой… сильный… такой… горячий…       Слова мантавора толкнули старпома за грань и он несдерживая громкий стон, излился на свой живот.       — Вот и молодец… — Скруп наконец отпустил себя и за несколько резких толчков тоже дошел до оргазма.

***

      Они пролежали некоторое время приходя в себя. Скруп лениво обтер их обоих и проверил состояние партнера:       — Ну как тебе?       — Я…. — Эрроу не мог найти слов. В голове все перемешалось и мысли отказывались складываться воедино.       — Все в порядке, это нормальная реакция на ночь ссо мной, детка, переведи дыхание. — Скруп усмехнулся, но лишь ближе прижался к своему сокровищу. Крагорианец не верил своему счастью. Он лежал в обнимку со Скрупом и боялся, что тот в любой момент передумает и оттолкнет его.       Скруп не уходил, не одевался, не торопился сбежать, возможно главным образом потому, что они переспали в комнате мантавора. Крагорианец планировал использовать этот факт по полной и не уходить до последнего. Черт, он планировал остаться на всю ночь. Что мантавор сможет сделать? Сбежать из собственной комнаты? Эрроу лежал, глядя в потолок и перебирал варианты, как начать разговор с вспыльчивым созданием.       — Так и что, все-таки, ты здесь делаешь?       — Я же сказал, за тобой приехал.       — Почему сейчас? Что произошло? — настаивал Эрроу. Скруп не мог просто так ответить. Ему было все также тяжело говорить о чувствах.       — Поехали отсюда, а? Подальшше от всех, на другой край галактики.       — Ты же знаешь, я не могу. Зачем просишь о таком?       — Мне не нравитсся то, чем ты здессь занимаешшься, — прямо сказал Скруп.       — Что бы ты ни задумал, я не брошу пост. Я остаюсь до завершения строительства.       — Это строительство важнее войны с Проционом? — Скруп старался незаметно выведать информацию.       — Теперь война и здесь тоже. Черт его знает, зачем проксам далась эта планета, но они сюда дуром прут. Наша флотилия не справляется, мы несем двойную нагрузку.       — И тебя ничего не смущает? — с прищуром спросил мантавор.       — Ты что-то знаешь? Лучше скажи если знаешь, я не шучу! — Эрроу резко сел и посмотрел на любовника пристальным взглядом.       — Очевидно, что с этой базой что-то не так. Подумай, Эрроу! Столько лет Алкионой никто не занимался, а сейчас, в разгар войны внезапно нашлись деньги. Нашелся даже флот для охраны!       — Каллистонианцы вкладывают и свои ресурсы тоже. Они всего лишь хотят поскорее вступить в Империю чтобы получить защиту от Проциона. Так что спешка понятна, учитывая частоту вражеских атак здесь.       — А что враг в принципе тут делает? Дело в базе, она не то, чем кажется!       — Хватит говорить загадками, скажи уже напрямую! — потерял терпение Эрроу.       — Я не знаю, что конкретно с ней не так, но я знаю одно: все, что делают каллистонианцы, не может хорошо закончиться.       — Скруп, я понимаю, Каллисто — исторические враги мантаворов, но не надо примешивать сюда свои эмоции! Империя следит за ходом строительства. Этот комплекс будет обеспечивать все потребности мантаворов. Разве не этого ты хотел?       — Комплекс? Больше похоже на концлагерь! Какая его настоящая цель? Принудительное разведение? Тюрьма для неблагонадежных?       — Успокойся, Скруп. Нам показывали комплекс, изнутри он больше похож на курорт.       — Вам показывали то, что нужно было показать!       — Естественно, во все помещения нас не водили. Ну и что? Не будь таким параноиком!       — Я знаю, что-то здесь нечисто. Но я обязательно выясню, что именно.       — Не влезай в государственные дела, тебе тут делать нечего! — вспылил Эрроу.       — Это моя планета и мой мужчина, который помогает ее испортить!       Эрроу не поверил своим ушам. Он должен был порадоваться что Скруп признал факт отношений между ними, но в таком контексте его это совсем не радовало. Он ответил грубостью на грубость:       — Ты просто бандит. Как и все вы. Мотаетесь по галактике, занимаетесь непонятно чем вместо того, чтобы жить как нормальные люди, законопослушно.       — Потому что так надо Империи, да?       — Империи, гражданам, мне!       — По-моему, тебе пора.       — Да, пора. — Эрроу быстро собрался и поехал домой, на ночь глядя.       Только глубокой ночью он добрался до своей квартиры. В душе что-то разрывалось. Офицер не понимал: как такое снова могло случиться? Как получилось, что их идиллия снова разбилась о недопонимание и грубые слова? Может прав был мантавор, когда сказал, что у них ничего не выйдет? Может, такие как они просто обречены на одиночество? Так или иначе, времени на самокопание не было, оставалось лишь несколько часов до подъема, а старпому еще нужно было выспаться перед дежурством. Офицер взял себя в руки и по многолетней привычке, заснул, едва коснувшись подушки.