Другой ты.

Тсуна никак не мог отделаться от чувства нависшей угрозы, словно Мукуро все это время где-то рядом следит за ними и смеется. Они решили выставлять часовых, чтобы не терять бдительности. Если что под угрозой окажутся не только сами, но и другие жильцы дома, с другой стороны, оставить их без присмотра и охраны, тоже было бы очень опрометчиво, любой мог стать заложником. Реборн уже давно посапывал в своем гамаке, он дежурить отказался, сразу ссылаясь на растущий организм. Первому стоять в дозоре выпало Ямамото. Савада лег в кровать, к нему под одеяло уже привычно пристроился Акира. – Джудайме, – округлил зеленые глаза Хаято, – это будет с тобой спать? – Э-э, – густо покраснел Тсуна, – мы с ним всегда так спим. И мы же с тобой уже все обсудили по этому вопросу. – А ну да, – Гокудера выглядел так, словно пытался что-то вспомнить. – Не переживай, Хаято-сама, – не удержавшись подразнил его Акира, – мы не будем ничем таким заниматься. От этих слов Хранителя Урагана прямо перекосило злостью. – Я очень рад, – раздраженно плюнул он и закопался в свой футон. Несмотря на то, что ему быть часовым выпало последним, Тсуна никак не мог уснуть. Он крепко сжимал парня похожего на его врага. А когда в свое дежурство Десятый, сидя на крыше, осматривал окрестность, то стал переживать еще больше. Ему все время казалось, что к спящему Акире, кто-то крадется. Что с ним обязательно что-то случится, пока он там один. Утро наступило, но ничего так и не произошло. Только двойник иллюзиониста всю ночь вздрагивал и скулил во сне, словно настоящий щенок. Замученный бессонной ночью Савада обеспокоенно смотрел на него. Акира был бледным как смерть. Он не улыбался как обычно, а напротив только хмурился и кривился как будто от боли. Похожий на того самого человека, способного захватывать чужие тела и внушать разные мысли, парень даже если бы хотел не смог бы описать своих чувств. Он был ужасно подавлен, погружен в трясину горького отчаянья. Всю ночь ему снилось, как Мукуро пытает и насилует его. И все должно быть ничего, ведь ему и раньше часто снились подобные кошмары. Но нет, в этот раз все иначе. Теперь в нем поселились сомнения. Они уничтожали его изнутри, сминали, стирали в пыль все что он построил, все иллюзии и барьеры, защищавшие его от того ужаса, что с ним творился, от того ужаса, что ему предстоял. Все рухнуло. Акира больше не знал во что ему верить и на что надеяться. Он сжал руку Тсуны, и тот поднял на него глаза, в них была ярость. Эта ярость была обращена не на него. Это придало немного сил Акире и он почти спокойно дошел до школы, стараясь ничем не выдавать своего состояния, хотя ноги подгибали и по всему телу растекалась пугающая ядовитая слабость. Хаято сверлил его недовольным взглядом. Подрывник вообще воспринимал эту ситуацию очень остро и был непривычно напряженным. – Может Мукуро теперь вообще не появится, – беззаботно предположил Ямамото, пока они шли по школьному коридору. – Не говори ерунды, бейсбольный придурок! – рявкнул на него Гокудера. – Он обязательно придет. Но если, Джудайме, поручит мне охранять этого, то волноваться не о чем. – Точно придет, – игнорируя остальное зловеще ответил Савада, – я чувствую его так явно, словно он стоит прямо рядом со мной. Неожиданно у них на пути оказался глава Дисциплинарного комитета. Он, как и Тсуна, выглядел злым и обеспокоенным. – Кея-сама, – испуганно выдохнул Акира. Не обращая ни на кого внимания, Хибари прижал его к стене и навис над ним, опираясь руками на нее над плечами двойника Рокудо Мукуро. – Что с тобой такое? – сквозь зубы взволнованно спросил Хранитель Облака. – Почему ты так напуган? Акира растерялся, ему было ужасно плохо, он не знал, что ему делать, что сказать. Он хватался за голову и что-то бессвязно бормотал. Он не мог сказать ему правду. – Почему ты не приходишь больше ко мне? – продолжал допрос Хибари, сверкая глазами. – Что происходит? Кто тебя обидел? Как мне помочь тебе? Истерика Акиры достигла предела. Он вцепился пальцами в волосы, закричал и потерял сознание, сползая вниз спиной по стене. Таким испуганным главу Дисциплинарного комитета никогда еще не видели, он встряхнул обомлевшего парня, похлопал его по щекам, но тот никак не реагировал. Кея был в таком шоке, что даже ничего не сказал, когда Хаято оттолкнул его в сторону и тоже попытался привести в чувства близнеца Мукуро. – Это просто нервный срыв, – эти двое удивленно обернулись на голос Реборна. – Видимо он не может вынести всего что происходит. Отнесите его домой, пусть поспит это должно ему помочь.

***

Но когда Акира очнулся, вся боль и все отчаянье нахлынули на него с новой силой. Он рыдал и кричал в подушку, сжавшись в комок, завывал, как раненный зверь. Тсуна все это время дежурил рядом с ним. Хоть это и странно, но Хранитель Неба чувствовал облегчение, было трудно объяснить, но ему казалось, что это хороший знак. Савада отправил всех по домам, здраво рассудив, что толпа сейчас только повредит. Еще больших трудов ему стоило уговорить Хибари не идти с ними. Тсуна понял какой это было ошибкой, когда его все-таки сморило и проснувшись он не обнаружил Акиру в своей кровати. Охваченный дикой паникой Десятый высунулся в окно, но улица была совершенно пустой. Стояла глубокая ночь. Тсуна крикнул в темноту. – Я здесь, – раздалось где-то рядом. Немного поломав голову, Савада вылез на крышу и с облегчением обнаружил пропажу там. Двойник иллюзиониста сидел, обняв колени. Лицо его было измученным, а глаза опухшими от слез. – Я…, – промямлил Тсуна, он никак не мог решить, что нужно сказать. – Пошли в дом. Не переживай, все будет в порядке. – Ничего теперь не будет в порядке, – глухо отозвался Акира. – Все испорчено. Все ужасно. – Ну не так уж все и плохо, – неудачливый босс как мог пытался его успокоить, но это лишь еще больше злило отчаявшегося парня. – Мы одолеем Мукуро. Это уже не в первый раз, поэтому я знаю, что мы сможем. – Дело не в этом! – зло одернул его близнец Хранителя Тумана. – Все должно было быть не так! А теперь…. Что мне делать теперь?! – Акира! – Нет, я должен все исправить, – он спрыгнул с крыши легко словно кошка и зашагал по пустой улице прочь. Тсуна бросился за ним следом, но несмотря на все свои тренировки чуть не свернул себе шею, когда упал. Он с трудом поднялся на ноги, глядя в спину удаляющейся фигуре. – Куда ты собрался? – хромая на одну ногу Савада все-таки догнал его. – Неужели. Неужели снова к нему? Акира раздраженно оттолкнул его. – Да, а что? Что мне еще делать? Я должен был умереть. Я знал, что скоро умру и мне было легко. Ужаснувшись от таких слов, Тсуна зажал себе ладонью рот, но перебивать не стал. Злой на весь мир, уставший от всего парень продолжал выплескивать, то, что постоянно бурлило в его душе. – Мне это нравилось! Мне это было нужно! Я не думал, кто я, что будет и что мне делать, потому что это было не важно! А теперь? Я ничего не понимаю. Зачем это все? Кто я такой? Чем мне заниматься? Я могу приложить все силы ради чего-то, но это может быть напрасным. Я должен жить не зная, когда и от чего умру. Думать, что правильно, а что нет? Ради чего? Я никто! Я должен был умереть! Но ты. Это ты помешал. Ты во всем виноват! Неожиданно даже для самого себя Тсуна оказался рядом и отвесил ему звонкую пощечину. – Хватит! Ты просто трус! Трус и эгоист! – воскликнул Тсуна и парень удивленно замолчал. – Никто не знает! Все живут, не зная, когда умрут. Борются, надеются и живут. Ты решил, что лучше всех. Выбрал удобную позицию, когда за тебя должны решать другие. Ты трус, – грустно повторил он, – стремишься к смерти, потому что боишься ее, и эгоист, потому что не думаешь, какого будет остальным. Мне. Я… я расстроюсь, мне будет очень плохо, если тебя не станет и уверен не только мне, тем кто тебя любит, тем кого любишь ты. Что они будут чувствовать? Ты не подумал?! Акира стоял, как громом сраженный, по его изумленному взгляду Тсуна понял, что он действительно никогда об этом не задумывался. – Но я не стою этого, – растеряно произнес близнец Хранителя Тумана. – Кто это решил? – Мукуро сказал, что… – Мукуро! – Десятый был действительно зол, как никогда. – Ты до сих пор веришь его словам?! Акира сжал губы. Медлено, но уверено до него стало доходить, каким он был идиотом и какие глупости творились у него в голове. С души словно камень свалился. Дышать стало легко. Но это еще не все. Было кое-что еще, что Акира обязательно должен сказать.