Другой ты.

Вернувшись домой, Тсуна получил по мозгам за то, что ушел и запер дверь. Уходя с детьми за покупками, Нана ключи не взяла, потому что думала, что там остался сын с другом. В итоге они попали в дом благодаря предприимчивой Бьянки, которая расплавила замок своей отравленной кулинарией. К слову, выговор получил только Десятый, его же спутнику достались комплименты по поводу того, как ему идет новая одежда. Хотя ничего особенно в ней, конечно, не было. Просто дешевая футболка и простые джинсы. А что еще мог купить обыкновенный школьник? Тсуна и так потратил все деньги, что откладывал на новую приставку. И вообще, почему он должен этим заниматься? Потом обязательно затребует с Мукуро компенсацию. Пока не было Реборна, никто не заставлял Десятого босса семьи Вонгола заниматься всякой ерундой: делать уроки, тренироваться и так далее, и тому подобное. В общем, тем, что Бесполезному Тсуне было совершенно не интересно. Хотя, с другой стороны, он настолько привык, что репетитор постоянно придумывает ему задания, что теперь ничего не деланье казалось чем-то странным и непривычным. Словно чего-то не хватало. Он сидел на деревянном крыльце во дворике и наблюдал, как вокруг бодро носится детвора, состоящая из двух человек, очень маленьких, но настолько шумных, что создавалось впечатление, будто их там целая толпа. В противовес им - лежащий в траве его, мягко говоря, необычный подопечный был невероятно тих, и если бы Тсуна не наблюдал за ним безотрывно то, скорее всего, сразу бы не заметил. Близнец Хранителя Тумана с восхищением и любопытством рассматривал торчащую перед самым его носом травинку, которая слегка покачивалась не столько от ветра, сколько от его собственного дыхания. Он поднял взгляд на сидящего на крыльце Тсуну и приветливо улыбнулся. Савада хотел было ответить ему тем же, но в груди что-то дрогнуло, словно эта теплая улыбка, так неуместно выглядящая на знакомом лице, обожгла его. По спине пробежал холодок, а сердце забилось в бешеном ритме. Как будто внутри начался пожар, и жгучий огонь растекался по телу, и, в сравнении с этим бушующим пламенем, все вокруг казалось ледяным. Такой диссонанс чувств вызывал одновременно желание раздеться, чтобы охладить жар внутри, и в тоже время, наоборот, закутаться во что-нибудь теплое и не ощущать этого дикого холода окружающего мира. – Что-то случилось, хозяин? – обеспокоенно спросил двойник Мукуро, неожиданно оказавшийся сидящим рядом. Тсуна не ответил, а только натянуто улыбнулся, пытаясь понять, что с ним происходит. Его разрывало внутри на маленькие кусочки, а все из-за этого странного парня. Подопечный Десятого Вонголы был похож на магнит. Он тянул к себе со страшной силой. Эта кожа, светящаяся под солнечными лучами, казалась единственным светлым пятном в безликом черно-белом мире. Красивые глубокие разноцветные глаза смотрели ласково и пытливо. Самый добрый и наивный человек, какого знал Савада, сейчас сидел на расстоянии дыхания от него. Вдруг жизненно важным оказалось желание коснуться этого чуда, чтобы просто убедиться, что он настоящий, и Тсуна сейчас не проснется в своей постели, а все это не окажется приятным сном. Коснуться, чтобы согреться, чтобы унять жар внутри. И их руки лежат на деревянных досках так близко, стоит только двинуть пальцем, чтобы соприкоснуться. Но этого делать нельзя. Иначе может ударить током, молнией, не меньше, чем от рогов Ламбо. Тсуна почувствовал, что задыхается, и вскочил на ноги. – Я… мне надо кое-что сделать, – взволнованно сжимая кулаки и тяжело дыша, сообщил Вонгола. – А ты будь тут, никуда не ходи, будь осторожен, и если что-то случится – тут же зови меня, я буду наверху. Пулей, словно за ним кто-то гонится, Савада вбежал в свою комнату и рухнул в кровать лицом в подушку. Потом сел, обнимая ее. Отбросил в сторону. Встал и принялся расхаживать от стены к стене. Ему было тесно в собственном доме, и руки мешали. Он не знал, куда их деть: теребил свою одежду, волосы, тер глаза. В исступлении кусал губы. Разминал суставы. Казалось, под кожей зудело. Наверное, Десятый Вонгола был болен, заражен каким-то страшным вирусом. Иначе, почему бы он так маялся? Не выдержав напряжения, Тсуна ринулся в ванну и стал умываться. Ледяная вода из крана охладила его, успокоила. В душе лишь остался глубокий отпечаток мучительных переживаний. Глубоко дыша, тщательно размеривая каждый вдох и выдох, словно их нужно контролировать, Савада посмотрел в зеркало на свое испуганное отражение. – Я парень, – строго сказал он зеркальному себе, – и я не должен так переживать. Я вообще не должен переживать по этому поводу. Даже если он мне нравится, это просто… потому что… – Джудайме еще немного постоял, пытаясь подобрать слова, но оправдание себе так и не придумал. – Черт! – взбешенный собственным бессилием Савада ударил кулаком по раковине и покинул ванную. – Тсу-кун, иди обедать! – звонко раздался снизу мамин голос. – Мы поедим у меня в комнате, – все также раздраженно отозвался Тсуна. Его просто загоняли в угол все эти расспросы по поводу нового жильца, тем более что он и сам почти ничего не знал. В то же время сам двойник Мукуро, если не хотел отвечать на какой-то вопрос, просто молчал и улыбался, и от него тут же отставали. И как только ему это удается? Минуя в коридоре выглядящую мрачнее обычного из-за отсутствия Реборна Бьянки, Тсуна выбежал во двор, где детвора буквально облепила двойника иллюзиониста. – Хватит к нему уже приставать! – гневно воскликнул Десятый, пытаясь снять их с несчастного парня. – Тсу-кун, это так мило, – вдруг умилилась вышедшая из кухни мама, – ты так заботишься о своем друге. От такого заявления Тсуна на мгновение замер. Разноцветные глаза смотрели на него внимательно, словно изучали. – Просто у нас дома настоящий балаган, – вдруг вскипел Вонгола Джудайме. – Устроили здесь непонятно что. Я даже привести никого не могу! Потому что вы все либо позорите меня, либо втягиваете в неприятности. Малышня затихла, испугано глядя на него. В круглых детских глазах даже заблестели маленькие слезки. Никто не ожидал, что такой заботливый и добрый Тсуна, который им буквально все прощал и играл, гулял с ними и даже вкусности разные покупал, может быть таким злым. – Тсуна страшный! – прорыдал бросившийся бежать Ламбо. – Тсу-кун! – укоризненно ахнула Нана. – Прости, мама, – чувствуя себя виноватым, но до сих пор раздраженным ответил Савада, – реально достали. Он схватил за руку растерявшегося двойника Хранителя Тумана и утащил его наверх. – Я сделал что-то не так, хозяин? – виновато спросил парень. – Нет, – отозвался Тсуна, потирая лоб и пытаясь привести себя в чувства. – Что ты мог сделать не так? Ты единственный, кто ведет себя нормально. Просто я, кажется, схожу с ума. Десятый тяжело вздохнул, чувствуя, что это не далеко от правды. – Не думаю, что это так, – двойник Мукуро подошел к нему вплотную, пристально рассматривая. От того, что он неожиданно оказался так близко, Савада замер и даже перестал дышать. – Я не вижу никаких симптомов. – Ну и хорошо, – Тсуна поспешно отстранил от себя своего подопечного и усадил его на пол за маленький столик. – Сиди, я принесу обед. На кухне он собрал тарелки и поставил на поднос. – Нехорошо, Тсу-кун, – пожурила его мама, – ты обидел Ламбо-куна и Ипин-тян и должен извиниться. – Да не собираюсь я извиняться! – гневно воскликнул Хранитель Неба. – Я их правильно отругал. А ты их совсем разбаловала. Они скоро весь дом разнесут. Вернувшись в комнату, Тсуна почувствовал, как его настроение тут же изменилось, словно в нем было два человека: один - грубый и раздраженный, а другой - просто счастливый. И то, кем из этих двух он становился, напрямую зависело от присутствия странного парня, который так приветливо ему улыбался. Джудайме поставил на стол еду и сам сел рядом. Его гость сразу схватил палочки и жадно накинулся на еду, чавкая и довольно мыча. – Офень Фкуфно, – сообщил двойник Мукуро. – Не говори с набитым ртом, – строго сказал ему Савада, чувствуя себя заботливой мамочкой. Парень с разноцветными улыбающимися глазами старательно проглотил еду и покорно отозвался: – Хорошо, не буду. – Я хотел тебя спросить, – Тсуна задумчиво ковырял палочками в тарелке. – Ты столько всего знаешь. Неужели, Мукуро такой умный? – Причем тут Мукуро-сама? – его собеседник перестал есть и озадаченно нахмурился. – Ну, – Тсуна растеряно замахал руками, ему, вообще-то, самому неприятна была это тема, и он старался её избегать и даже не думать об этом, но, в итоге, любопытство взяло верх, – он же сделал тебя своей копией. – И что? – снова не понял парень. – Я подумал, что ты знаешь то же, что и он. Ну, например, нас же ты знаешь. – Вот как, – двойник иллюзиониста пожал плечами и вернулся к еде. – Не думаю, что это так. У меня нет никаких воспоминаний, только информация. Я могу описать практически все, что угодно, но, ни разу не увидев, представить не могу. Никаких образов – только данные. Моя память больше похожа на компьютерную, чем на память человека. – Понятно, – глубоко вздохнул Десятый Вонгола, он уже жалел, что завёл этот разговор. Хотя и много узнал из него, но такие вопросы заставляли воспринимать это доброе наивное создание как какой-то предмет, созданный иллюзионистом для своих целей. От этих мыслей на душе у Тсуны становилось погано, поэтому он и старался их избегать. – Ну вот, ты весь запачкался! Как можно так есть?! Савада смеясь, взял салфетку и принялся вытирать соус со щеки своего подопечного. В груди что-то ёкнуло, он тут же отдернул руку и, сжимая кулаки, попытался успокоить себя, помня, что с ним творилось еще буквально полчаса назад. Этот невинный жест ему казался таким правильным и естественным. Тсуна и сейчас так думал. Но простое прикосновение вызывало в душе бурю эмоций, от него внутри все переворачивалось, и сладко щемило сердце. Он сделал пару глубоких вдохов и решил лучше поговорить о деле. – Нужно придумать тебе имя, – напомнил Десятый. – Как ты хочешь, чтобы тебя звали? – Я хочу, чтобы ты придумал мне имя, – расплываясь в улыбке, ответил парень, – ты же мой хозяин. «Правильно, – подумал Тсуна, – я его хозяин. Он мой». Но тут же одернул себя, поражаясь собственным мыслям: «Что я несу?! Какой хозяин?! Ему не нужен хозяин, он же человек, а не домашняя зверушка. Да что с этим парнем? И, что важнее, что со мной?». Все это было так неправильно, но почему-то мысль о том, что двойник Хранителя Тумана, кем бы он ни был, принадлежит ему, Тсуне, а не кому-либо еще, казалась такой заманчивой, даже пьянящей. Десятый не должен был делить его ни с кем. Саваде стало ужасно стыдно за такие мысли, и он засунул их куда подальше. – Ладно, давай посмотрим, – улыбаясь в ответ и рассматривая собеседника, отозвался, наконец, Тсуна, – какое имя тебе больше подойдет. Может, Акио? – Акио? – удивленно вскинул брови двойник иллюзиониста. – Это же с японского "красавец". – Да, – спокойно подтвердил Джудайме, подпирая рукой щеку и в открытую им любуясь, – а что в этом такого? В ответ раздался звонкий смех: – Ничего. Просто я не думаю, что это про меня. – А зря, – не согласился с ним Тсуна. – Ладно, тогда, может, Хикару? – Сияющий? – все также насмешливо переспросил парень, у которого вот-вот должно было появиться имя. – Ага, – произнес Савада, чувствуя, что смотрит на него влюбленными глазами, но ничего не мог с собой поделать. – Или Хироми. – Красота? – Ну, я не знаю! Тебе не угодишь! Тогда пусть будет Мару. – А разве это не кличка для домашнего животного? – тихо спросил двойник Мукуро. Тсуна заглох, ему стало неловко за неудачную шутку. Он постарался сгладить негативное впечатление от своего глупого поступка и принялся поспешно извиняться. – Прости, я не это хотел сказать, – виновато затараторил Десятый. – Просто тебе ничего не нравится. И ты прав, эти имена тебе не подходят, потому что они не могут передать то, какой ты хороший, – его вдруг озарило. – Хороший. Иоши. – Мне нравится, – снова улыбнулся парень, – это как в твоем имени. Тсунаёши. – Нет, не пойдет, – снова нахмурился Савада. – Что же тебе придумать? – Ты меня не правильно понял, хозяин, мне нравятся все они. Просто я пытаюсь понять, как ты их выбираешь. Но это не важно. Давай следующее имя, что ты предложишь, станет моим. – Ох, хорошо, – тяжело вздохнул Тсуна, у него уже кружилась голова от того, что он не мог придумать имя, и хотелось закончить поскорее, но, с другой стороны, нужно было отнестись к этому серьезно, ведь так парня будут называть все вокруг. Вонгола взлохматил свою и без того пышную шевелюру. – Пусть будет Акира. – Смышленый? – Светлый, – поправил его Савада. – Хорошо, – радостно согласился парень, – пусть будет Акира. Тсуна устало лег на пол, прямо там, где сидел, засунув ноги под столик и раскинув руки в разные стороны. И хотя многое в этом парне еще было непонятно, но теперь Десятый Вонгола мог хотя бы сказать его имя. То, что дал ему сам.