Другой ты.

Пробуждение Десятого Вонголы в воскресное утро было как никогда тяжелым. Во-первых, он испытывал не столько болезненные, сколько неприятные ноющие ощущения в определенных частях тела. А во-вторых, его придавило к кровати одним очаровательным существом. Акира все еще мирно спал, и будить его казалось кощунством. Поэтому Тсуна продолжал валяться в постели. От безделья в его голову стали приходить всякие сумбурные и непонятные мысли. Придумать имя взрослому человеку совсем не то, что ребенку. Сложно выбрать то, что подойдет тому, кого ты уже знаешь, у кого есть определенный характер, внешность. «О чем я только думаю?! – схватился за голову Десятый Вонгола. – Одел его, дал ему имя, сплю с ним. Неужели я и правда отношусь к нему, как к домашней зверушке. Даже не пытаюсь узнать его. Хотя я, скорее, боюсь его узнать. И что самое странное, я практически уверен, что Акира сам этого боится. Нас обоих одинаково страшит то, чем он может оказаться». Когда дают имя ребенку, еще не знают, каким человеком он вырастет. Давать имя взрослому человеку совсем другое дело. «Значит, я думаю о нем именно так. До меня дошло, хоть и с опозданием, почему он так удивлялся, когда я предлагал его назвать «красавцем» и еще как-то. И чего я так зациклился на имени? Имя как имя. Забудь об этом!». – Странно, что мама вчера вечером не позвала нас ужинать, – задумчиво произнес Тсуна, когда они оба наконец-то встали и начали одеваться. – Неужели никто не удивился, что нас не было? – Они не знают, что нас не было, – спокойно сообщил Акира. – Почему? – опешил Савада, замерев посреди комнаты в одной надетой штанине. – Ну-у, – задумчиво протянул его подопечный, пытаясь подобрать слова. – Они думают, что мы были. – Но как? – продолжал удивляться Десятый. – Иллюзия, – спокойно отозвался двойник Хранителя Тумана. Тсуна вздрогнул и опасливо посмотрел на него. Его всего трясло. То ли от страха, то ли от напряжения. Этот странный парень, о котором они, собственно, ничего не знали, использовал иллюзию в его доме, ничего не сказав. Дурил головы его родным и близким, и он об этом ничего не знал. Акира мог сделать с ними все, что угодно. Реборна не было, а сам Савада был занят в этот момент. Точнее, занимался сексом. Тсуна схватился за голову. Как он мог?! Чем думал?! Своим беспечным поведением он подверг всех опасности. – Это плохо? – растерянно спросил Акира, обеспокоенно глядя на хватающегося за голову хозяина. Тсуна задумчиво взглянул на него. Нет, Десятый не думал, что этот наивный парень мог причинить кому-нибудь вред. И, тем не менее, его продолжал сковывать ужас от нависшей совсем не эфемерной угрозы. – Очень плохо! – гневно воскликнул Вонгола Джудайме. – Никогда больше не смей использовать иллюзии в моем доме. Вообще их никогда не используй, не спросив у меня! Акира изумленно открыл рот. Он, и правда, не мог понять, что сделал не так. Все же нормально. – Хорошо, – расплылся в улыбке близнец Мукуро, – без твоего разрешения - никогда. Но и после этого обещания на душе Тсуны не стало спокойно. Прямо говоря, с момента появления в его жизни разноглазого домочадца в его душе постоянно творилось нечто невообразимое. Нет, он не чувствовал никакой угрозы со стороны Акиры. Даже, напротив, рядом с этим чудным созданием Десятый Вонгола ощущал себя как никогда в безопасности. Он ни на миг не сомневался в нем. Вот это и пугало. А что, если и правда… Правда, что? Тсуна не хотел об этом думать, он не мог думать о чем-то настолько жутком, даже после всего, что видел и пережил. Да и зачем? Рассуждать можно было, только когда вернется Реборн. А до тех пор забивать голову не стоило. Савада вдруг замер, осознав, что его держат нежно за руку и заботливо гладят по голове. – Я в душ, – смущенно пробормотал он, нехотя отстраняясь и выходя из комнаты. Вода такая теплая и мягкая. Очень доверчивая. Она окутывает, заставляет расслабиться, почувствовать себя защищенным. Тсуна набрал полную ванну и, стараясь забыть все тревоги, погрузился в тепло. Он был полностью в раздумьях о том, как от этих самых раздумий избавиться, когда дверь тихонько скрипнула, и в комнату не спеша вошел Акира. – Я тоже хочу искупаться, – улыбаясь, поставил перед фактом парень своего неуклюжего попечителя. – Ты же знаешь, как это делается, – неуверенно промямлил Десятый Вонгола. – Можешь и сам… Но близнец Мукуро уже запер дверь, которую по рассеянности не запер сам Тсуна когда вошел, и, молча раздевшись, опустился в ванну вместе с ним. Джудайме, смущенно поеживаясь, рассматривал обнаженное тело своего подопечного. Подтянутое и изящное. Мокрые волосы, прилипшие ко лбу, и спокойный открытый взгляд. Внешность Акиры вызывала у Десятого Вонголы довольно недвусмысленную реакцию, и, благодаря тому, что они оба находились в ванной и были голыми, у него не было ни одного шанса, чтобы скрыть свое возбуждение. Тсуна неуклюже попытался прижать колени к груди, но было слишком тесно. К тому же разноцветные глаза уже с искренним любопытством изучали восставший орган. – Это называется эрекция? – без тени смущения спросил двойник иллюзиониста, указывая пальцем на заинтересовавший его объект. В ответ Савада что-то неразборчиво промямлил, густо краснея. – Это то, что было со мной вчера? Можно потрогать? – Ну… э… м-м…, – растерянно замялся Тсуна. – Я не знаю… Но если ты хочешь… Как бы сказать… я, в общем-то, не против. Получив это не очень связное разрешение, Акира спокойно протянул руку и аккуратно коснулся возбужденного члена. Тсуна не выдержал, шумно выдохнув и прикусив губу, чтобы не застонать, пока тонкие, длинные, изящные пальцы так ненавязчиво ласкали горячую плоть. Он собрался с духом и поднял взгляд на сосредоточенное лицо своего домочадца… Которое не выражало и грамма смущения по поводу своего, мягко говоря, развязного поведения. «Можно говорить все, что угодно, – отметил про себя Десятый. – Но одно точно – он это делает по собственному желанию. Я его не заставляю. И вчера он тоже сам проявил инициативу. Поэтому не будет ничего страшного, если я сделаю шаг навстречу». Тсуна двинулся вперед, и вода в ванной колыхнулась, расплескиваясь на пол, пока он, припав к таким желанным губам, наслаждался страстным поцелуем, на который ему энергично отвечали, притянув к себе за талию. Савада отстранился и, поднявшись на коленях, принялся растягивать себя, с вызовом глядя в доверчивые, горящие страстью глаза. Он поймал рукой возбужденный член и, пристроив ко входу, медленно опустился. Насадившись до самого основания, от нахлынувшей боли Тсуна запрокинул голову, жадно хватая ртом воздух. Впрочем, последняя была не столь сильной. Её затмевала жгучая жажда, источника которой Десятый Вонгола еще не знал. В попытке утолить ее он обвил руками шею своего подопечного и, изгибаясь всем телом, стал двигаться, с каждым толчком ощущая проходящие по телу волны наслаждения, чувствуя их каждой клеткой, издавая мучительно сладкие стоны, под плеск потревоженной воды. Он закрыл глаза и, уткнувшись в плечо Акиры, кончил. Потом, изможденный и уставший от любовных упражнений, он спокойно слез с его колен и откинулся на спину, с довольным видом изучая потолок. Тсуна полежал так несколько минут. Казалось, ему никогда не было так хорошо, еще никогда в жизни он не был так удовлетворен и счастлив. Даже в момент победы или веселья с друзьями ему всегда словно чего-то не хватало, но только не теперь. От этого ему даже было немного стыдно и неловко, словно он не заслуживал быть таким довольным, хотя, скорее всего, будущий босс мафии просто привык к тому, что все всегда идет наперекосяк. Десятый поднял голову и, взглянув на Акиру, тут же выпрямился, тот рассматривал его с неподдельным интересом и даже иронией. – Я… э… понимаешь… – растерянно промямлил Савада, смущенно теребя мокрые волосы на затылке. – Все хорошо, – ласково улыбаясь, прервал его душевные излияния двойник Мукуро. – Я рад, что ты так доволен, хозяин. – Вот как, – все еще чувствуя себя неловко, облегченно вздохнул Тсуна, но вдруг его взгляд упал на продолжающий стоять член. – Ты же еще не… – Ничего страшного, – беспечно пожал плечами Акира. Тсуна ощутил болезненный укол совести: сам получил удовольствия, не заметив, что получил его один. Чувствуя себя законченным эгоистом, он вскочил на ноги: – Не надо так говорить! Вылезай! Десятый Вонгола взял своего новоиспеченного любовника за руку и, вытащив из ванной, усадил на табурет, взял полотенце и, постелив его на мокрую холодную плитку, опустился на колени. Конечно, до вчерашнего дня Тсуна был девственником. Откровенно говоря, он даже о девочках не думал, чувствуя себя ущербным и считая, что ему в этой жизни ничего не светит, дальше поцелуев его фантазии не заходили. О том, что этим можно заниматься с парнем, ему и в голову не приходило. Но, несмотря на это все, Савада все-таки был подростком и, естественно, знал о сексе, о всяких позах и приспособлениях, и, само собой, о миньете. Но теория одно, а взять в рот чужой член совсем другое. И, тем не менее, Тсуна не чувствовал ни отвращения, ни даже смущения. Все это меркло и бледнело на фоне непосредственности этого милого создания. Парень готов был поклясться, что даже себя самого он больше стесняется, чем двойника иллюзиониста, с доверчивой улыбкой наблюдающего за его неловкими действиями. После долгого пути полного проб и ошибок, Савада неожиданно услышал сверху растерянный стон. Он задрал голову и увидел круглые глаза, в которых отражался испуг от внезапно наступившего оргазма, и прикушенную губу, сдерживающую громкие звуки, рвущиеся наружу. Член в руке Тсуны еле заметно дернулся, выплескивая ему на лицо густое семя. – Вот теперь хорошо, – заявил Джудайме, поднимаясь с колен. В ответ Акира лишь добродушно засмеялся, щекотно уткнувшись носом в его живот. Поспешно уничтожив все улики, Тсуна покинул ванну, ведя за собой вцепившегося в его руку подопечного. В коридоре их встретила Нана, несущая охапку грязной одежды и окруженная малышней. – Оля-ля, – воскликнул Ламбо, увидев их, и тут же повис на руке Акиры. – Если ты дашь мне виноградных леденцов, я прощу Глупого Тсуну и разрешу стать подчиненным Ламбо-сана. – Опять ты! – Десятый с трудом оторвал разбушевавшегося теленка от своего спутника. – Мама, завтракать мы будем тоже в комнате, а малышне туда нельзя. – О, Тсу-кун, – осудительно протянула Нана. – Ты целый день не будешь выходить. И вообще, так себя вести не красиво. – Бее, Тсуна, бяка, – обиженно заявил Ламбо и, показав язык, побежал вниз вместе с настороженно поглядывающей на Тсуну И-пин. – Пошли, – не обращая внимания ни на одного из них, скомандовал Десятый Вонгола, увлекая за собой и так не в меру послушного Акиру. – Достали, – констатировал он, закрыв дверь. – А чем мы будем заниматься? – Ну, – лукаво улыбаясь, что ему вовсе не было свойственно, произнес Савада, – есть много интересных дел. И весь оставшийся день до самого вечера они только и делали, что обнимались и целовались. Но все хорошее рано или поздно кончается. Как кончается веселое воскресенье, неизбежно переходя в безрадостный понедельник. Приближался вечер, и за окном ненавязчиво темнело. – Я знаю, что меня беспокоит, – сказал Тсуна, напряженно рассматривая своего собеседника. – Твой хохолок. Он постоянно торчит. Давай его расчешем? Одержимый этой идеей Джудайме схватил расческу и принялся ей яростно орудовать, но, чтобы он не делал, как бы ни старался, волосы на затылке у двойника Хранителя Тумана продолжали упорно топорщиться. – Ну, вот, не выходит, – разочаровано вздохнул Савада. – Это так плохо? – спросил Акира, как-то странно глядя на него. – Тебе так не нравится моя прическа, хозяин? – Ну… – немного растерялся Десятый Вонгола, но вдруг уверенно заявил. – Нет, мне нравится в тебе абсолютно все. Их взгляды встретились и Тсуна уже потянулся навстречу привычному поцелую, когда знакомый голос, неожиданно раздавшийся с подоконника, заставил его подпрыгнуть на месте. – Что это вы делаете? – строго поинтересовался явно уставший и от того злой Реборн. – Ты сделал домашку, Глупый Тсуна? – И-и! – схватился за голову Десятый Вонгола. – Я совсем забыл! – Делай быстрее! – приказал репетитор. – Завтра вы оба отправляетесь в школу.