Тсуна, конечно, внимательно слушал своего учителя, ему было очень интересно, что он рассказывает, но парень был просто не в силах оторвать взгляда от лежащей на полу рядом с ним ладони. Протянув руку всего на пару сантиметров, можно коснуться тонких пальцев и сплести со своими. Но нельзя. А так необходимо. От этого в сердце какая-то игла, от этого одиноко и холодно. Но невозможно отрицать, что одно только существование этой теплой руки, где бы она не была, не зависимо от того, можно ее коснуться или нет, делает его таким счастливым и глупым.
– Так что ты узнал, Реборн? – спросил парень, не отрывая взгляда от руки своего подопечного.
– Много, – вздохнул киллер, – но ничего из этого не меняет сложившейся ситуации.
– Как это? – изумился Тсуна. – Что значит, ничего не меняет?
Аркобалено отвернулся и долго смотрел куда-то в сторону, когда он обернулся, по его мрачному выражению лица было понятно, что слова даются киллеру тяжело:
– Нет такого способа, – тихо произнес репетитор, – чтобы создать жизнь. Она должна быть рождена.
– И что это значит? – совсем растерялся парень. – Скажи нормально, Реборн!
– Что бы ни сделал с ним Мукуро, он существовал еще до того, как попал к нему в руки.
Тсуна и сам не заметил, как сжал лежавшую рядом с ним ладонь парня:
– Ну и что?! – воскликнул он. – Это ничего не значит! Только доказывает, что Акира просто жертва Мукуро!
– Ничего это не доказывает, Глупый Тсуна! – раздраженно одернул его Реборн, едва не срываясь на крик. – Пока мы не знаем, что это такое, мы ничего не можем утверждать! Нам остается только исследовать его!
– Акира - просто человек! – сжимая кулаки, воскликнул парень.
Двойник иллюзиониста удивленно поднял на него взгляд.
– Откуда ты это знаешь? – жестко одернул его киллер, для него было все ясно, опасения, которые он не высказывал вслух, лежали на сердце тяжелым камнем, а наивность ученика только раздражала. – Как ты это определил?
– Не знаю! – Тсуна ощутил, как у него на глазах выступили маленькие капельки слез от злости и бессилия. – Я просто чувствую!
– Ладно.
Реборн с трудом заставил себя сдаться в этом споре. Если бы раньше его ученик кого-то так рьяно защищал, доверившись своему сердцу, киллер был бы только рад, но не в этот раз. Он не узнавал сам себя. Он еще никогда не был в такой безнадежной ситуации. Еще никогда он не чувствовал себя таким бессильным. И, казалось бы, из-за чего? Мир не находился на грани уничтожения, да и их жизням, вроде, ничего не грозило. Не было никаких доказательств, что от этого странного существа неизвестного происхождения, почему-то похожего на Рокудо Мукуро, вообще может исходить хоть какая-то опасность. Но во всем этом было что-то ужасное. Что-то неправильное. В том, как вел себя Тсуна, даже в том, как вел себя сам Реборн. Это не на шутку пугало.
– Ладно, – с тяжелым вздохом повторил Аркаболено, заставляя себя успокоиться и просто не вышвырнуть это странное существо, чтобы не было так гадко на душе. – Пока мы не узнаем, что он такое, говорить не о чем. Я уже договорился кое с кем. Пришлось выложить круглую сумму денег. Но мы, по крайней мере, убедимся, что к иллюзиям это отношения не имеет. Он придет завтра.
– Мармон? – догадался Тсуна.
Парень все еще продолжал стискивать зубы, его даже мелко трясло от злости, когда он почувствовал теплую ладонь на спине. Савада обернулся к своему подопечному.
– Это ведь хорошо, – лаково улыбнулся Акира, доставая из кармана платок, грязный от сажи и крови, которые он уже стирал с лица своего хозяина за этот насыщенный день, и, аккуратно вытирая чистым краем слезы с глаз Десятого Вонголы, пояснил, – если мы узнаем, кто я. Так ведь?
– Конечно! – заявил Тсуна, резко вскакивая. – Только это будет завтра. А сейчас мы идем гулять. Хватит с меня на сегодня этого цирка. Переодевайся!
Реборн не стал их останавливать. Его и самого уже тошнило от этого. За пару дней он порядком насмотрелся на результаты экспериментов над людьми. Сами аркаболено были продуктом чьей-то глупой игры.
***
– Хочешь мороженого? – спросил Тсуна у своего молчаливого спутника. – Тогда подожди здесь, я быстро.
На тихий парк опускался вечер, растягивая по всему вокруг серые тени и золото закатных лучей. Парень спокойно направлялся к киоску, который уже закрывался. На душе было легко. Тсуна то и дело оглядывался, чтобы не терять из виду сидящего на лавочке подопечного. Десятый протянул деньги, и в его руках оказалось два вафельных стаканчика с лакомством, которое было сейчас не очень уместным, ведь на улице уже становилось прохладно, но это все ерунда, на сердце же тепло. Тем не менее, Савада вздрогнул и резко обернулся, услышав знакомый голос:
– Развлекаешься, Вонгола? – язвительно поинтересовался Мукуро. – Я бы лучше взял с шоколадом.
– Что тебе надо? – настороженно спросил Тсуна.
– Хотел узнать, как поживает мое тело, – иллюзионист повернулся в сторону лавочки: даже отсюда, через одеяло сумерек, было видно, как побледнел Акира. – Вижу, ты хорошо о нем заботишься.
– Что тебе нужно? – повторил Дечимо, сжимая в кармане таблетки посмертной воли, готовясь к бою.
– Во что он одет? – не обращая внимания на угрозу в голосе наследного босса Вонголы, спросил Мукуро. – Мог бы купить ему что-то получше. Я оставил достаточно денег.
– Их нет, – чувствуя себя глупо, ответил Тсуна.
Хранитель Тумана удивленно посмотрел на замявшегося парня:
– Как это?
– Я случайно постирал деньги с одеждой, – раздражаясь от собственной бестолковости, которая, впрочем, не была для него новостью, признался Савада. – Они пролежали целый день в машинке и расползлись. Их уже не склеишь.
– Ты не перестаешь меня удивлять, Вонгола, – засмеялся иллюзионист. – Хорошо, я пришлю еще.
– Не надо! – твердо заявил Тсуна. – Не надо нам твоих денег! Нам вообще от тебя ничего не надо! Просто отстань от Акиры!
– Нам? Акира? – переспросил Мукуро, улыбка исчезла с его лица, а взгляд стал жестким, практически ощутимым, он схватил не успевшего отреагировать парня за локоть и буквально навис над ним. – Вот значит как?! Ты ему и имя даже дал. Нравится тебе, да? Эта забавная зверушка. В хозяина играешь? Но не обманывайся, Савада Тсунаёши, он не человек, и души у него нет!
– Ты врешь, – дрожащим голосом произнес Тсуна. – Врешь.
– Это правда, – спокойно ответил иллюзионист, возвращая Десятому Вонголе свободу, а своему лицу хитрую улыбку. – Я приду за своим телом, когда все будет готово. Ухаживай за ним хорошо.
– Мукуро! – сквозь зубы прорычал Тсуна, провожая взглядом удаляющуюся спину.
Савада оставил валявшееся на асфальте мороженое, которое выпало у него из рук еще тогда, когда он увидел своего Хранителя, и бросился к Акире. На таком же лице, как у иллюзиониста, светилась теплая улыбка.
– Поговорили? – заботливо спросил Двойник Мукуро, сложно было поверить, что только что он был бледным от ужаса. – Все хорошо?
Тсуна сам от себя не ожидал, что бросится к нему на шею. Еще больше казалось странным, что слез не было, хотя в горле стоял ком. Акира обнял его, прижимая к себе.
– Ненавижу его! – прорычал Десятый Вонгола. – Почему он так поступает?! Что он о себе думает?! Я ненавижу Рокудо Мукуро!
– Вот как, – как-то отстраненно отозвался его странный подопечный.
***
Акира был в ванной один. Пока репетитор дома, Савада не решался на такие… поступки. Реборн стоял на подоконнике и задумчиво смотрел в окно.
– Знаешь, Тсуна, что меня беспокоит больше всего? – неожиданно нарушил тишину Аркобалено. – Мукуро ведь был в аду. Его двойник может быть даже не из нашего мира.
