***
Чонгук нежил Тэ, проверяя ладонью температуру, поглаживая руки и спину, аккуратно распутывая непослушные пряди. Ким только не мурлыкал от удовольствия, но сиял на всю палату своей радужной физиономией. Чувство тревоги всё росло, и Ви не отпускал Чона от себя, требуя его внимания. Мин молчал. Время шло. И Ви подумал, что, возможно, он ошибся, и его брат не такое чудовище, как он сам себе придумал? Но телефон всё же зазвонил. Мин: — Ви, прости, я решал кое-какие проблемы. Всё в порядке, Чон может уходить. — Юнги, может… — робко начал Тэ. — Не может, — и отключился. Тэхён и Чонгук настороженно смотрели друг на друга. — Пора? — спросил Чон. — Не уходи, — цепляется за Гука Ким. — Нет уж, пойду! — гордо заявляет парень. — А ты запомни меня молодым и красивым девственником! — Не говори так, — прикрыл глаза Тэ. — Поцелуй меня, Гук-и. — Нет! — снова тоном прокурора говорит Чонгук. — Это будет твоим наказанием! Я ухожу, а ты думай над своим поведением и делай правильные выводы! — и Чон гордо ушёл, захлопнув за собой дверь. Только там он смог, прижавшись спиной к стене, сползти по ней, спрятать лицо в ладонях и признаться самому себе, как ему сейчас страшно!***
Пак рвал и метал. Вчерашнее свидание, закончилось ничем, потому что какая-то падла позвонила Юнги, после чего он изменился в лице, схватил Чимина, отвёз его домой и стал недоступным. Как и Чон. И даже Ви. Что у них там приключилось? Пак позвонил братьям Чона, но те тоже недоумевали по поводу недоступности ребят. Всё это ему вообще не нравилось! Он позвонил в больницу, но там ему ответили, что пациента по имени Ким Тэхён у них нет и не было. Что за матрица, блядь? Как может исчезнуть человек абсолютно бесследно? Ведь только пару дней назад Пак вместе с Юнги навещал его там, и вокруг Кима крутился весь медперсонал. А теперь его нет! Ладно, паниковать рано, три дня ещё не прошло, поэтому ждём. Хоть один из этой троицы должен проявиться! Зябко поёжившись от мыслей, что вдруг кого-то из них не было бы в его жизни, Чимин снова достал электронную сигарету и с удовольствием затянулся. Будем подождать. Однако телефон вдруг ожил от незнакомого номера. — Мистер Пак? — официально обратились к пацану. — Да, — смутился он. — Мистер Мин оставил Ваш номер на случай, если будет не доступен. Можем мы решить вопрос с Вами? — настаивает незнакомец. Пак растерянно заявляет, подражая тону Мина: — Я Вас слушаю. В течении получаса он говорил с одним из деловых партнёров Мина, вдруг сообразив, что за это время вник в тонкости работы Юнги. Не зря Шуга таскал его по всем этим встречам! Решив этот вопрос он уже хотел поздравить себя с новой должностью секретаря господина Мина, как телефон снова ожил. И опять кто-то срочно требует решить проблему за Юнги. «Ладно, проявится, выставлю ему счёт!» — обещает сам себе Чимин. Но телефон звонит снова. И снова, и опять. Пак схватил листочек и начал записывать, кто звонил, во сколько, по какому вопросу, что решили, иначе в голове начала образовываться свалка. До десяти часов вечера он зарядил телефон дважды! Внезапно аппарат замолчал. Пак настороженно гипнотизировал его в течение пяти минут, потом спросил: — Всё? Выдохся? А я бы ещё попиздел! Словно бросая парню вызов, телефон снова ожил. — Серьёзно? Ночь, вообще-то! — возмущается Пак. И деловым тоном в трубку: — Алло! И опять какие-то просьбы и проблемы, но теперь что-то по продвижению их всё ещё не существующего альбома. Тут Пак позорно прятался за фразой: «Я сообщу господину Мину». И подобная катавасия продолжалась до часу ночи. На следующий день, не успели у него закончиться занятия, как опять ему стали названивать всякие незнакомые личности, требуя подменить Мина. Пак отменил поход в спортзал, посиделки в кафе и возможный поход в клуб, потому что телефон, падла, как с цепи сорвался! Спать он снова лёг далеко за полночь, понимая, что за весь день даже покушать нормально не смог! В таком же режиме прошли три дня. Пак валился с ног, недоумевая, как в таком темпе живёт Юнги? А он, Чимин, ещё требует от него внимания и мотает нервы, почему они так мало проводят вместе времени? Теперь он не понимает, откуда Юнги его берёт? Лично он в туалет нормально сходить не может! Плюнуть бы на всё и не отвечать на звонки, но Юнги успел ему внушить, что работа — это не просто время с девяти утра до пяти вечера по будням, а ответственность за людей, которые тебе подчиняются, потому что доверяют. На четвёртый день вымотанный Пак вышел с занятий и уже привычно ждал звонков. Но их не было. Он потопал к остановке, пялясь в экран и не веря самому себе. Никто не звонил! Сел на скамью в остановке и задумался. Что может означать такое молчание? Глянул в скопившихся смс. Ага, явились, голубчики! Все три номера снова доступны! Однако через пять минут Чимин снова бесился, потому что гудки шли, но никто не спешил брать трубку. Он нервно вскочил и врезался… в Юнги. Тот лыбился во всю харю, напоминая Чеширского кота. Со злостью глянув в эти довольные зенки, Пак схватил свою сумку и почти бегом побежал в сторону дома, не дожидаясь автобуса. «Я им что тут, блять, понарошку? Ни один не отзвонился, ни смс не прислали, пропали! Этот сука все проблемы на меня спихнул, а как явился, даже трубку снять не соизволил!» Ещё вчера, летя в полубессознательном состоянии головой на подушку, он умолял все силы, которые могли бы помочь, вернуть этих троих в его жизнь. Да, и этого высокомерного пижона Ви тоже. А теперь он желал Киму и Мину провалиться, оставив ему Чона. Однако Мин от него не отставал. Шёл рядом, довольно лыбился и молчал. Пак уже знал — молчать Мин умеет. Поэтому внезапно затормозил и заорал: — Какого хера ты за мной прёшься? — Я соскучился, — просто заявил ему Юнги. — А я, представь себе, нет! — и Пак снова полетел, стараясь оторваться от настырного Мина. Не тут-то было. Юнги не только не отстал, но и с дыхания не сбился. А он уже почти выдохся. Мин тут же заметил одышку Пака, тормознул его и начал бесцеремонно обыскивать карманы. — Эй, ты чего! — возмутился Чимин. — Не цапай, это моё! — потянулся он за электронной сигаретой, выуженной из его кармана ловкими пальчиками Юнги. Но тот с такой силой хряснул её об асфальт, что Чимин понял: шутки кончились! Он посмотрел на Мина своими влажными глазками, и вдруг очутился в объятиях этого странного парня. В таких родных, долгожданных объятиях! — Чим, поехали ко мне? — мягко предложил старший. — Хорошо, — сразу сдался Пак, понимая, что сегодня он начнёт новую, совсем другую жизнь.***
Мин приехал за Паком на машине. Желая сделать парню сюрприз, он оставил её на том месте, где они встретились впервые — между оградой университета и супермаркетом. Ему хотелось показать Чимину, что он помнит о них всё. Но у мелкого кипело говно, он не мог рационально мыслить. Громко сопя и тихо матерясь, он залез в машину, пристегнул ремень и вытаращился на дорогу. Мин сел рядом, отцепил ремень, откинул сиденье назад, перелез к нему и обнял, прижимая это напряжённое тело к своему. Он скучал! По этим выебонам, по истерикам и тихим матам, которые лились из Пака, когда он притворялся, что всё хорошо, но при этом показывал, как этим «хорошо» он недоволен! Юнги поцеловал Чимина в уголок глаза. Тот моргнул, щекотнув его губы ресницами, но упрямо не повернулся к нему. — Мой мини Мини обиделся на злого Юнги? — прошептал Мин на ушко Паку. — Ты совсем охренел? — повернулся к парню Пак. Цель была достигнута! Тонкие губы Юнги накрыли пухленький ротик Чимина. Язык бегло обследовал их снаружи и начал прорываться внутрь, настойчиво трогая зубы. Пак их не разжимал, всё ещё злясь. И тут его ущипнули за руку! От неожиданности он открыл рот, и Юнги довольно замурчал, сцепившись своим языком с чиминовым. Поцелуй длился недолго, потому что злой Пак жаждал извинений и объяснений в огромных количествах! И уверений, что всё будет хорошо. — Всё будет хорошо, Чим, — пообещал Юнги. — Мы решили проблему. Теперь мы точно никуда не уедем, по крайней мере, без вас. Ты доволен? — Я… Я, наверное, счастлив? — растерялся Чимин. — Сам не знаешь? — усмехнулся Мин. — Давай поедем ко мне. Там я тебе всё объясню. А потом мы решим, кто будет сверху, — Юнги смущённо ткнулся в шею Паку. Охренеть!***
На репетиции Пак постоянно тёрся возле Юнги. Тот, как ни странно, не гнал его от себя, а, притянув поближе, нежно чмокал в какую-нибудь часть лица. Чим, сияя счастливыми глазками, не надолго отходил от него. Ви и Чонгук что-то старательно репетировали, не отрывая друг от друга глаз. Джин бездельничал в кресле в углу. Намджун подошёл к нему и спросил: — У тебя всё хорошо? — Да, устал только очень, — пожаловался старший. — Эти последние три дня были просто бешеные! Кажется, все мои начальники срочно решили устроить мне проверку! Даже домой звонили. К ним приблизился Хосок: — Значит, не у меня одного выдались жаркие деньки? Ко мне, как на грех, просто толпы учеников повалили. И все настаивают, отказаться невозможно! Намджун нахмурился. Его тоже последние три дня просто разрывали, не давая ни минуты покоя. Однако, когда и Чимин заявил, что за эти три дня понял, что такое настоящая работа, он с интересом посмотрел на Ви, Гука и Мина, ожидая и от них душещипательной истории о том, как они задолбались и из-за чего. Не дождался. Вспомнил, как перед этим пиздецом истерил по поводу отсутствия новостей от Гука, а потом ему резко стало не до него. Но стоило братишке объявиться, как все неожиданные проблемы моментально прекратились. Он снова с подозрением посмотрел на ребят, что усиленно создавали иллюзию охуенной занятости. Между прочим, песня, которую они сейчас репетировали втроём, была очень классной. Намджун заинтересованно прислушался, понимая, что ребята подбирают голоса, раскидывая песню на партии. И, понятное дело, очень скоро их безделью придёт конец!***
После репетиции Пак, не говоря ни слова, пошёл к машине Юнги, а Чонгук к мотоциклу Ви и объявил: — Мы едем ко мне! Намджун снова нахмурился и спросил: — Вы уже встречаетесь? — Уже да, — заявил Чонгук, надевая шлем на Кима. — И даже будем вместе жить. Скорее всего, в дальнейшем даже поженимся. У всех брови поднимались вверх настолько, что грозились спрятаться под волосами. Только Мин, улыбаясь, обнимал сзади Пака, да Ви сиял, но никто не видел за тёмным стеклом его лица. Чонгук и вправду решил взять инициативу в свои руки. Ну что же, Ви сам виноват, слишком долго думал. А Чон просто взял — и решил!