***
Сир Леофрик Корбрей, бывший лорд Дома Сердец, а ныне снова простой рыцарь, подавил стон облегчения, когда верховный септон завершил церемонию. Он и более десятка других рыцарей, добровольно согласившихся служить делу богов в Эссосе, обратились к Верховному септону с просьбой благословить их перед отплытием, и Глас Семерых на земле не смог упустить возможность провести церемонию. Вид почти тридцати рыцарей, преклонивших колени в полном вооружении и держащих мечи поперек ладоней, в то время как Верховный септон призывал на них милость богов, напоминал дни Святого Воинства, и Леофрик начал задаваться вопросом, разумно ли делать такие вещи публично. Джон Аррен и без того был достаточно упрям, не позволяя тем, кто владел титулами или землями, отправиться на восток за море сражаться за святое дело, не отказываясь от своих титулов и земель, опасаясь возрождения Святого Воинства. Но больше всего он опасался за себя. Ему было больше пятидесяти лет, а долгое стояние на коленях в полных доспехах было болезненным даже для молодого человека, колени Леофрика словно кто-то зажал в тисках, где края его поножей впивались в его плоть через брюки. Его спина болела от веса кирасы и наплечников, а усилия по удержанию Покинутой, почти трёх фунтов валирийской стали, сказывались на его руках, на которые дополнительно давили вес перчаток, наручей и ремешков. Только упрямая гордость удерживала его руки от дрожи. Возможно, он и был слишком стар, чтобы с ним справился любой другой рыцарь, но он все еще был отпрыском одного из старейших и самых воинственных домов Долины, колыбели вестеросского рыцарства, он не покажет слабость. По крайней мере, днём было не слишком жарко. Носить полные доспехи в жаркий день было все равно, что зайти в печь. Наконец Верховный септон завершил церемонию, прозвучало заключительное «аминь», и рыцарям разрешили встать и вложить мечи в ножны. Когда Леофрик отвернулся, к нему подошел монах и, после разговора шепотом, проводил его в ризницу Великой Септы для разговора с Верховным Септоном, который принял его очень неформально, в присутствии всего лишь одного септона, подавшего им обоим исключительное вино, прежде чем встать по левую руку от Верховного Септона. — Сир Леофрик, — начал верховный септон, — Мы похвалить вас за ваше благочестие. Книга Кузнеца повелевает нам служить богам и творить добрые дела, не думая о цене, но мы видим, что это воспринимают не столько как заповедь, сколько как мягкое предложение. То, что вы приносите такие жертвы, во имя служения богам, делает вам великую честь. Леофрик поклонился. — Я всего лишь служу богам, как могу, Ваше Святейшество, — ответил он. — И в моих обстоятельствах эта жертва не так обременительна, как могла бы быть для других. — Лионель Корбрей уже был готов принять бразды правления, а Лин занимал почетную должность на службе у короля Роберта. Лукас должен был оставаться в Доме Сердец как наследник Лионеля, пока тот не родит сына, и всё из-за королевского указа, почти наверняка разработанного Джоном Арреном. Ни один человек, который занимал титул или должность при короле Роберте, не мог наследовать земли в Вестеросе, но Леофрика это мало заботило. Что бы ни случилось, будущее его Дома было хорошо обеспечено. Что касается собственных забот Леофрика, то простой факт заключался в том, что он старел. Его колени, спина и запястья болели, даже когда он не носил доспехов, а волосы уже много лет как поседели. Тридцать лет были назначены человеку, по крайней мере, так говорилось в Книге Отца, а Леофрику пережил уже на двадцать больше. Если он может провести оставшиеся годы как рыцарь, служа делу, которому явно благоволили боги, и умереть с мечом в руках, как подобает рыцарю, он умер бы довольным. — Раз так, то, возможно, мы можем убедить вас оказать нам небольшую услугу? — небрежно спросил Верховный септон, заставив Леофрика моргнуть. Если Верховный Септон хотел чего-то, чего Вера не могла ему обеспечить, то, собственно говоря, он должен был обратиться с просьбой к королю Станнису, для него обращение к Леофрику, который готовился освободиться от своей клятвы верности, было более чем неправильным. Но Леофрик был послушным сыном Веры, поэтому он жестом выразил согласие. — Назовите вашу просьбу, и я её выполню, Ваше Святейшество, — уверенно сказал он. — Когда Воинство Заката впервые вышло в море, — сказал Верховный септон, откидываясь на спинку кресла, — Мы взяли на себя смелость отправить с ней семь септонов, чтобы позаботиться о духовных нуждах людей. Среди них был септон Джонотор, — Верховный септон вздохнул. — Он был исключительным учеником в семинарии, но очень трудным, он горел рвением к Вере и был склонен позволять этому рвению брать верх над своим разумом. Его сочли слишком, скажем так, колючим чтобы приставить его к знатному семейству, его отправили в Блошиный Конец в надежде, что это научит его смирению. К сожалению, его рвение, казалось, горело все ярче и было все более направлено не в ту сторону, особенно, когда он упрекал своих собратьев-священнослужителей, — Верховный септон слегка улыбнулся. — Среди прочего, он как-то обвинил одного из своих собратьев-септонов в высокомерии и приказал ему покаяться. Справедливости ради, септон, о котором идет речь, и правда совершил ошибку, но Джонотор переступил границы своей должности, отдав ему приказ, на который у него не было права. Леофрик кивнул, он начинал понимать, почему этого Джонотора отослали с Воинством Заката. — Было решено, — продолжил Верховный септон, — что Джонотора следует отправить в Эссос с войском, чтобы он несколько изменил точку зрения. С тех пор мы много слышали о нем, что делает честь Вере, когда вольноотпущенники были отброшены от стен Мира, именно Джонотор сплотил их силой Священного Писания. — лицо Верховного септона напряглось, как будто то, что он собирался сказать дальше, казалось ему неприятным, — Однако, мы также слышали много такого, что дает нам повод опасаться, что Джонотор впал в ересь и отклонился от учения Веры. — Он указал на септона, стоявшего рядом с его креслом. — Таким образом, мы отправим септона Джаспара и небольшую группу других септонов для расследования действий Джонотора и сбора любых доказательств нарушений с его стороны. Мы будем признательны, сир Леофрик, если вы отдадите себя и своих рыцарей в распоряжение септона Джаспара, на случай, если ему понадобится ваша помощь. Леофрик нахмурился. — При всем уважении, Ваше Святейшество, — осторожно спросил он, — Разве это законно? Или, если уж на то пошло, мудро? Если этот септон Джонотор пал в ересь, то, несомненно, все, что требуется сделать Вашему Святейшеству, это приказать королю Роберту арестовать его и доставить сюда, в Королевскую Гавань, для суда. Простите мою прямоту, но обходить короля Роберта таким образом создаст впечатление, что вы не доверяете ему, что было бы немалым оскорблением для хорошего сына Веры. — Нам достоверно известно, что септон Джонотор пользуется высочайшим расположением у короля Роберта, — ответил Верховный Септон. — Действительно, ведь именно Джонотор совершил церемонию его коронации и возложил корону на его голову. А преданность короля Роберта тем, кого он считает своими друзьями, хорошо известна. Заставлять его выбирать между тем, кого он считает другом, и нашим добрым отношением к нему и его королевству кажется нам крайне невежливым,— Верховный септон развел руками. — Используя вас в качестве нашего помощника в этом деле, мы даём Роберту возможность просто закрыть глаза на это дело, и не заставлять его заковывать Джонотора в кандалы своими руками. Но всё это несколько преждевременно, — сказал Верховный септон, в его голосе появились умиротворяющие нотки. — Вполне возможно, что наша информация ошибочна и необходимости арестовывать Джонотора нет. В конце концов, сказки приукрашены. Леофрик кивнул. —Уверен, Ваше Святейшество узнает об этом еще больше, чем сейчас, если вы проведете время с рыбаками, — вежливо сказал он, вызвав смех Верховного Септона, пока сам напряжённо думал. Выполнение этой миссии было бы не только оскорблением Роберта от имени Верховного Септона, но и равносильно совершению измены против его нового короля и объявлению возрождения Святого Воинства. Это был шаг, на который не решились бы даже самые смелые, и хотя Леофрик считал себя храбрым, он не был склонен к самоубийству. Даже если Леофрику и его рыцарям удастся силой или хитростью доставить этого негодяя-септона в Королевскую гавань, примет ли Станнис жалобы Веры и прикажет ли своему мастеру над законами выдвинуть обвинения? Судя по всем слухам, между двумя братьями не было особой любви, но похищение любимого священника и суд над ним за ересь было, по меньшей мере, смертельным оскорблением, если не объявлением войны. Гораздо меньше проблем и гораздо удобнее будет вернуть священника обратно вместе с письмом с извинениями и головами похитителей в ящике. С другой стороны, Леофрик был человеком слова, и он уже сказал, что выполнит любую просьбу Верховного септона. «Пусть это послужит тебе уроком, старик, не забывай смотреть, прежде чем прыгать», — упрекнул он себя и поклонился. — Я принимаю эту миссию, Ваше Святейшество, — официально сказал он. Леофрик провел большую часть своего оставшегося времени в Королевской гавани и во время путешествия в Мир, молясь, чтобы этот Джонотор не сделал ничего, что могло бы вызвать гнев Верховного Септона.Глава 31. О законах и богах
29 февраля 2024 г. в 19:20
Эддард всмотрелся в своего противника через смотровые щели в забрале, он был хитрым, не очень быстрым, но крепким, как старый пень, и изворотливым. Единственным утешением Эддарда было то, что его противник дышал так же сильно, как и он. Сражаться в доспехах было тяжело, особенно когда ты доводил себя до предела, как это делал он. Его меч, обычно легкий, казалось, прибавил в весе вчетверо, а доспехи давили на него, как грехи Эйриса Безумного.
Усилием воли он отбросил усталость, когда его противник двинулся вперед, перенес свой вес вперед, вложил всю свою силу в удар справа от щита, когда он оттолкнулся задней ногой… и оказался на земле со звоном в ушах.
— Подождите, — раздался голос мастера над оружием. — Победа за сиром Бринденом. Счёт за сиром Бринденом, три-один-один.
Эддард перекатился на четвереньки и встал, сняв шлем и отсалютовав сиру Бриндену мечом.
— Как ты это сделал? — уныло спросил он. — Клянусь, ты уже был мой.
— Если бы ты позволил мне подойти еще на три или четыре дюйма, то всё было бы так, — ответил Бринден, снимая свой огромный шлем. — Как бы то ни было, я видел, как ты перенес свой вес вперед, и у меня было достаточно времени, чтобы уклониться и нанести удар по твоему затылку.
— И уложить тебя на землю с основательным звоном, — раздался голос со стороны площадки для фехтования, когда великий мейстер Энтони, кряхтя, шагал вперед. — Честно говоря, лорд Старк, как бы вы ни были важны, я должен порекомендовать вам быть немного осторожнее в своих спаррингах, — Он подошел к Эддарду сзади и ткнул его в затылок. — Наклоните голову вперед, пожалуйста. Есть головокружение, ухудшение зрения, тошнота?
— Нет, великий мейстер, — сказал Эддард терпеливо. Энтони был достойным человеком, но беспокойным и несколько склонным к самомнению. — И, как мы установили на днях, сражения являются долгом лорда, — продолжил он, пока Энтони легкими пальцами ощупывал основание его черепа. — Сражаться - это не совсем безопасное занятие.
— Полагаю, что нет, — вздохнул Энтони, закончив осмотр. — Позовите меня, если возникнут какие-либо симптомы, которые я только что назвал. Кстати, что касается разработки законов, — быстро сказал он, — мы столкнулись с определёнными трудностями, которые требуют вашего внимания, если вы можете отвлечься от избиения мастера над солдатами стальным прутом.
Эддард вздохнул, когда повернулся в сторону и увидел сира Микеля Игена, Франлана Корабельщика и мейстеров Лоуренса и Йорика, которые вместе с великим мейстером Энтони состояли в совете, ответственным за разработку законов нового королевства. Пока Роберт не вернулся из своего путешествия, им предстояло разработать различные предложения, но эту работу все ещё требовалось выполнить. Роберт ясно дал понять, что ему нужен согласованный набор предложений, чтобы уже утвердить их или изменить, после своего возвращения.
— Давайте посмотрим, — сказал он, напрягая память, когда отдал свой меч пажу и начал снимать доспехи. — Мы рассмотрели права и обязанности дворянства, общин и короны, мы рассмотрели свободу вероисповедания, утвердили абсолютную незаконность рабства, что ещё?
— Вопрос о городах, — сказал мейстер Йорик, уроженец королевских земель, с черной козлиной бородкой. — В частности, должны ли они быть включены в земельные владения дворян, сами избирать свою власть или подчиняться непосредственно королю.
Эддард поморщился.
— Разве мы не решили отложить это обсуждение до тех пор, пока не получим больше сведений о действиях Роберта в городах? — спросил он. — Раз уж на то пошло, те, кого будет назначать он, будут иметь более устойчивые взгляды на ситуацию.
— Мы просмотрели отчеты из южных городов и тех городов на востоке, которые посетил Его Величество, — сказал Энтони, пряча руки в рукава, — И мы считаем, что у нас достаточно информации, чтобы поднять этот вопрос.
— Вольноотпущенникам должно быть позволено самим избирать своих лидеров, — отрезал Франлан, вздорный начальник верфи считал своим долгом бороться за каждый дюйм прав общин, что было вполне справедливо, ведь именно для этого он и был назначен в совет. Его большое, как у бойца, тело с огромной грудью было слегка наклонено вперед, массивные руки были воинственно сложены на груди, а седая борода топорщилась на красном лице. — Раз мы свободны, то мы должны быть свободны и в выборе своих лидеров.
— Даже если эти люди окажутся некомпетентными? — Спросил Микель. — Каковы шансы, что ремесленник или торговец сможет управлять землями?
— Мы никогда не узнаем, если не выясним, — сказал мейстер Лоуренс. — Тем не менее, в первую очерель надо обеспечить надлежащее управление городов, и особенно такое, чтобы они вносили как можно больший вклад в оборону королевства. Большая часть доходов с налогов, будет поступать из городов, и они станут нашим самым большим резервом готовой рабочей силы.
— Схема, которую мы приняли для вербовки солдат, может быть применена как к городам, так и ко всему королевству, — сказал Франлан, нахмурив брови. Согласно этой схеме, каждый лорд должен был предоставить определенное количество экипированных солдат, число, тип и снаряжение которых оговаривалось в договоре лорда с королевской властью, для службы в королевской армии по желанию короля. — Однако в городах нам придется принять те же меры предосторожности, что и в лордствах, особенно для тех ремесёл, для которых требуется квалифицированный труд, нельзя за одну ночь стать подмастерьем плотника или стеклодувом.
— Как насчет этого, — сказал Эддард, начиная расстегивать ремни, которые скрепляли его нагрудник. — Власть принадлежит назначенному королём чиновнику, но вольноотпущенники города могут избирать совет горожан, которые будут консультироваться с чиновником. — Паж Эддарда выступил вперед и принялся отстегивать кирасу Эддарда. — Спасибо, Сол, — небрежно сказал Эддард. Раньше Сол был ребенком-подмастерьем на верфях, прежде чем присоединиться к дому Эддарда. У мирийцев не было принято благодарить своих рабов за проявленную инициативу или хорошо выполненную работу. — Этот чиновник, назовем его лордом-лейтенантом, является мэром города, командующим гарнизоном и главным судьей, но все решения по управлению городом в целом, будут приниматься после консультаций с советом горожан.
— Что, если этот лорд-лейтенант решит принимать решения, с которыми совет не согласен? — Спросил Франлан, все еще хмуря брови. — Если он лорд и командует гарнизоном, тогда он сможет игнорировать совет.
— Тогда совет сможет обратиться к королю, — сказал Микель, пожав плечами. — Королевские инспекторы, которых мы собираемся учредить, могут посещать города так же легко, как и лордов, и они смогут собирать доказательства проступков лорда-лейтенанта так же, как и проступки лорда.
Королевские инспекторы были идеей Франлана, он должны были представлять из себя корпус королевских чиновников, которые будут разъезжать по королевству, инспектировать состояние укреплений и войск, а также выслушивать жалобы на лордов, поданные простолюдинами, и собирать любые подтверждающие нарушение доказательства, которые потом будут представлены мастеру над законами и королю. Это было серьёзное нарушение королевской властью традиционных прерогатив знати, но Эддард считал, что это необходимо. Надлежащее обучение и поддержание военной мощи королевства было необходимо для его выживания. Если Мир проявит слабость, враги уничтожат его и съедят живьем.
Когда с Эддарда сняли последние доспехи и Сол начал собирать их, чтобы убрать и отполировать, Эддард надел на бедра свой рыцарский пояс из соединенных стальных пластин, подарок своего опекуна.
— По-моему, звучит справедливо, — сказал он, застегивая пояс, вставляя булавку в три стальных кольца, установленных за одной из пластин. — Есть возражения? — Когда все вокруг покачали головами, даже Франлан пусть и неохотно, Эддард пожал плечами. — Хорошо, тогда запишите всё, и мы внесем это в список. Что-нибудь ещё?
— Теперь, когда вы упомянули об этом... — медленно произнес Йорик, заставив Эддарда подавить стон. День будет очень долгим.