Cover to Cover

Субботняя смена Гермионы прошла без происшествий, особенно из-за отсутствия Адама. Возможно, Джинни ошибалась. В воздухе витал ветерок, и Гермиона поправила свой школьный шарф, заправив его под серое пальто, который был длинной до колен, пытаясь более эффективно удерживать часть тепла внутри своего тела. Она добровольно дала себе заблудиться по пути домой, сменяя темп ходьбы и позволяя выбрать тот маршрут, который казался наиболее интересным на каждом перекрестке. Она была не очень хорошо знакома со своим нынешним обстановкой, но продолжила идти, в конце концов найдя путь к набережной Темзы. Девушка проложила свой путь вдоль реки, наслаждаясь потоком. Ей всегда нравилось находиться у воды, читать на пляже или строить плотины в местных ручьях. Она ненадолго остановилась, чтобы посмотреть демонстрацию навыков молодежи в скейт-парке на Саутбэнке. Движения защищённых оборудованием конечностей и голов в шлемах завораживали её совершенно неподвижную фигуру. Гермиона никогда не была особенно хорошо скоординированной личностью, и хотя она не была неуклюжей, ее определенно нельзя было назвать грациозной или атлетически искусной. Хотя ей всегда лучше удавалось заниматься спортом, который требовал твердости ног. О ее усилиях на метле ходили легенды, и напрасно. Это был единственный предмет, в котором она не смогла преуспеть, несмотря на свою обычную добросовестность. Проблема заключалась в том, что физические упражнения, включая полеты, нельзя было выучить из книги. Тактика игры, правила, история, маневры — обо всем этом можно было узнать из книг. Но быть единым целым со своим телом и знать, как и когда его двигать - это было для нее загадкой. Для Гермионы было одно исключение из вышеупомянутого. Чувствовать ритм во время танца - это Гермиона могла, однако с тех пор, когда она в последний раз танцевала, прошла уже целая вечность. Хоть девушка и могла потеряться во время вальса или фокстрота, но только дайте ей музыку с небольшим количеством баса и ритма, и она сможет стучать и грохотать лучше всех. К большому удовольствию Джинни, это была та сторона Гермионы, о которой она не знала, тем самым застала подругу врасплох, когда однажды ночью Гермиона включила какую-то маггловскую музыку и начала вращаться так, как не часто можно увидеть в волшебном мире. Ну, во всяком случае, не за пределами спальни, на что Джинни быстро указала, хотя, к счастью, не часто упоминала об этом. Это не помешало ей встать и попытаться последовать примеру подруги, что закончилось тем, что Гермиона чуть не каталась по полу от смеха. Казалось, навыки Джинни на метле плохо переносились на танцпол. Хотя, очевидно, будучи хорошим другом, она пыталась немного научить Джинни танцевальным движениям. И когда Гермиона подошла к Джинни сзади, прижавшись к ее спине и танцуя так же, как она сделала бы со своими маггловскими друзьями, Джинни отпрыгнула от нее примерно на милю. Хоть это и не было чем-то необычным в маггловской культуре, Гермионе потребовалось некоторое объяснение, чтобы заверить Джинни, что это не означало сексуальное соблазнение. Иногда такие приемы используют как раз для противоположного, например для того, чтобы две подруги могли танцевать рядом и на них не охотились другие в клубе. Рыжеволосая поверила и успокоилась. Они танцевали и веселились, вдоволь посмеявшись над неумелостью Джинни, однако ее способности значительно улучшились за один вечер. Гермиона улыбнулась воспоминанию и потащила себя в череду прыжков, вращений и рывков, несмотря на риск, связанный со скоростью и возможными жесткими приземлениями. Пора было идти домой, она уже изрядно, бесцельно поблуждала, и на улице было довольно темно. Девушка двигалась быстро, останавливаясь только на перекрестках, желая, чтобы зеленый человечек показал, что переход безопасен. Гермиона почувствовала тревогу. Лондон был полон шума, бары выплескивались на улицу, били стекла, и слышался хриплый смех. Повсюду был шум людей, слишком пьяных, чтобы думать об их влиянии на других. Девушка не могла отделаться от ощущения, что за ней наблюдают, и вскоре осознала, что к ней приближается группа из пяти или около того мужчин. Она рискнула оглянуться назад, шестеро из них были в возрасте от 40 до 60 лет пьяные, очень пьяные. Четверо из них выглядели довольно хилыми, но на самом деле она знала, что у нее не будет шанса даже против самого маленького из них. Не без использования палочки, но она находилась в населенном пункте. — Ставки, выпивка, кокаин и женщины, что еще нужно мужчине! — громко сказал один из них своим товарищам. Огни от фонарей находились далеко от Гермионы, она остановилась у тротуара, глядя вперед, глядя на свет. Давай, давай же! Включи зеленый свет, давай! — Черт возьми, жаль, что никому из нас не повезло в этом казино, — сказал другой. Они приближались. Она слышала, как компания подходила все ближе. — Настроение трахнуть какую-нибудь сучку, но нет денег на проститутку. Что делать? — сказал один из пьяных мужчин. Она чувствовала их запах - затхлый пот и пиво. У Гермионы встал ком в горле. Пробок на дороге не было, но свет на светофоре по-прежнему горел красным. Ну давай же! Пожалуйста! — Что...ты...делаешь, —грязная мозолистая рука крепко сжала руку Гермионы чуть выше локтя, надавливая. Шатенка почувствовала как ее покрытое шрамами предплечье заныло. Двое из мужчин были на одном уровне с бордюром, тот, что справа от нее, явно намеревался отвести ее куда-нибудь в более тихое место, чтобы они могли... Нет, до этого не дойдет. Пожалуйста, до этого не дойдет. Гермиона в ужасе смотрела вперед. Она не могла заставить себя смотреть ни на одного из них, они были одеты в безобразные джинсы и куртки-бомберы. Девушка не могла наброситься или начать себя защищать, пока они находились в поле зрения, но как только они исчезнут, то будут действовать быстро, и она окажется в меньшинстве. — Нам не нужна проститутка, нужна только одна желающая юная леди, — сказал один из грубиянов. — Не нужно быть готовым, — сказал невысокий мужчин позади нее, он наклонился вперед и прошептал девушке на ухо, — Дамы сильнее извиваются, если не хотят этого,— пьяница откинулся назад и подтолкнул другого из группы, — И тогда веселее брать их. Гермиона крепко закрыла глаза, пытаясь контролировать свое дыхание. Не показывай им, что ты напугана, не показывай им, что ты напугана. Она снова открыла глаза и почувствовала прикосновение. Рука, более изящная и меньше по размеру, с тонкими пальцами, сняла тиски, словно хватка, нападавшего. — Здравствуй, зверюшка, как давно мы не виделись, — сказал мягкий голос весело, но твердо, как будто этот человек наткнулся на старого друга. Гермиона посмотрела в ярко-зеленые глаза, они были острыми, и такими глубокими, что в них можно было увидеть все. Женщина была немного ниже волшебницы, может быть, на два или три дюйма, но она, казалось, излучала силу. — Господи, когда же это было? Это был день рождения твоего друга Джо, да, я думаю, что это было тогда! Как твоя мама? — сказала незнакомка, толкая себя в щель между Гермионой и парнем рядом с ней. Несмотря на свой небольшой рост, она быстро справилась и обняла Гермиону за талию, схватив с другой стороны пальто. Она проводила Гермиону через дорогу подальше от хищников, даже не удосужившись оглянуться. Гермиона повернулась, чтобы как следует взглянуть на спутницу. Густые длинные волнистые волосы обрамляли бледные, почти неестественно тонкие черты лица и высокие скулы. Цвет волос у нее был рыжий, но не такой, как у Джинни, скорее темно-красными, как центр костра. Гермиона предположила бы, что ей было около 20 лет. Если не считать ее глаз, они выглядели старше. Было что-то в том, как она держала себя, это была целеустремленность, необычная для такой молодой девушки. Гермиона не сомневалась, что, куда бы ни пошла эта женщина, ее заметят. В ней есть авторитет, как будто она требует уважения от всех, кто ее окружает. Грейнджер была поражена ею. Ей стало полегче, но все равно как-то не по себе. Почему она подвергла себя опасности, чтобы помочь, хоть у нее и был вид человека, с которым нельзя связываться, но физически они с Гермионой все равно бы вышли проигравшими в этой драке. — Вы в порядке? — мягко спросила незнакомка, продолжая тащить Гермиону по улице, увеличивая расстояние между ними и монстрами позади. — Мне немного лучше, — ответила гриффиндорка, — И спасибо, я не знаю, что было бы, если бы вы...неважно, спасибо, — она чувствовала, как слезы наворачиваются на ее глазах, адреналин явно сходил на нет. — Я думаю, мы обе знаем, что могло бы случиться, — кипела рыжеволосая, — Но нет нужды благодарить меня, такие животные не должны так легко добывать себе добычу. — Все равно спасибо, — сказала Гермиона, отметив, что женщине удалось вывести ее на улицу в паре кварталов от ее квартиры. — Куда вы направлялись? — спросила она, отпустив талию девушки. Гермиона на самом деле не осознавала, что ее все еще держат, но как только она отпустила ее, исчезло тепло объятий. Волшебница хотела его вернуть, сразу поняв, как холодно и одиноко она теперь себя чувствует, — Домой, это уже недалеко, — кивнула она, намекая на путь, по которому намеревалась пойти. — Хорошо, я не должна была прикасаться к вам без разрешения, но я чувствовала, что важно заявить права на вас раньше, чем они. Теперь вы будете в порядке? — Со мной все будет хорошо, — ответила Гермиона, но ничего не могла с собой поделать и слезы снова потекли. — О, милая, — сказала женщина и обхватила лицо Гермионы руками, вытирая при этом слезы, — Я бы не позволила им что-то с вами сделать, — Гермиона наклонилась от прикосновения и закрыла глаза, желая, чтобы поток слез остановился. Она почувствовала, как к ней пришло спокойствие, а затем как руки женщины опустились, и когда она открыла глаза, рыжеволосой уже не было. Меня нужно было спасать дважды за одну неделю. Гермиона, когда ты успела стать девицей в беде. Ты чертов герой войны, помилуйте. Девушка покачала головой, пытаясь успокоиться, и прошла последние пару кварталов до своей квартиры. Зная, что она вряд ли уснет в ближайшее время, а если и заснет, то наверняка пожалеет об этом, особенно учитывая ночные события. Поэтому Гермиона решила выбрать новую книгу из множеств, находящихся у нее дома. Она просмотрела стопку приоритетов и остановилась на «Когда часы не бьют» Эмбер Форнакс. Горячий шоколад находился рядом с ней, одеяло, завернутое вокруг, и свет, пытались успокоить разум девушки единственным известным ей способом - погрузившись в чужие слова, в чужие мысли.