Больное совершенство

      Густав хотел бы сказать, что всё начало повторяться, как будто он смотрит уже порядком надоевшую одну и ту же плёнку. Но увы. Лучше бы было так.       Чтобы хоть как-то занять себя ожиданием в просторном кабинете ранним утром, Густав вспоминал разговор с Бенджамином и обширный список, который он ему дал. Густав почти наизусть заучил правила предприятия, которое в будущем собирается заложить. Как оказалось, обработке подвергаются далеко не все клиенты, а лишь те, чья информация была предоставлена в очень подозрительном формате. То есть не точная или же слишком точная. Таких людей нельзя просто отпускать, чтобы не растрепали о фирме кому ни попадя. Ведь если это потенциальные разводилы, их существование надо пресекать на корню. Это со слов Бенджамина. Крысы никому не нужны. Услышав эту фразу, он даже издал мысленную усмешку, но внешне был непоколебим.       Этим пренеприятнейшим днём началось всё вполне стандартно: он, Мелоди и Эдгар сидят в кабинете и ждут мистера Форта, который так нагло задерживался уже шестую минуту. Атмосфера повисла не самая приятная. Единственное разбавляющее его звено — это Эдгар, который понятия не имел о том, что случилось совсем недавно. Густав старался об этом не думать за ненадобностью, но отчего-то ему казалось, что мысли Мелоди только этим гадким мигом и кишат.       «Через секунду лезвие было у неё под челюстью, прижатое к коже».       Воспоминания больно врезались в голову и затмили всё происходящее перед глазами. Даже приход Бенжамина Густав не сразу заметил. От его прихода неприятно скрипнула и хлопнула дверь, разгоняя затянувшуюся тишину.       — Извиняюсь за задержку, — на стол он бросил стопку бумаг. — Как настрой? Мелоди состроила кислую морду, Густав не отреагировал, а Эдгар широко улыбнулся, отвечая за всех:       — Прекрасный настрой.       Этого односложного ответа оказалось достаточно с головой. Риторический вопрос не нуждался в пояснении.       — Что ж. Надеюсь, наши юнцы будут того же мнения совсем скоро, — Бенджамин взял одну папку. — Наш заказчик в последнее время не выходит на связь. Ходят слухи, что он наш конкурент либо самая что ни на есть крыса. Алек Дэвис. Район: Карнами Стрит. Это совсем недалеко.       Густав поднял брови. Бенджамин остановил выглядывающий над стёклышками очков взгляд на нём, а потом посмотрел на Мелоди.       — Мы не единственные продаём оружие. Просто у нас меньше клиентов и мы более... Лояльные. Также мы не единственные контрабандисты на рынке.       — А что известно про конкурентов?       — Гнилые ребята, — ответил Эдгар, который сидел между Густавом и Мелоди. — Продают всем и вся принципом аукциона. Если ты думал, что наша фирма жестокая, то ты, очевидно, ошибаешься.       — В общем, да, — подтвердил его слова Форт. — Мы называем их «Выдрами». Среди своих. Как-то мой знакомый пошутил, что один из них работников похож на выдру. Вот и повелось, — Бенджамин криво улыбнулся, а потом прочистил горло. — В позапрошлом году у нас был грандиозный скандал, подробности которых я раскрывать лучше не буду. Враждуем, если говорить проще. И так как в последнее время именно наша фирма занимает лидерскую позицию среди заказчиков, логично будет выбить нас из рейтинга. Есть подозрения, что они этим сейчас и занимаются.       — Что они снова тут забыли?.. — Пробормотала Мелоди, но строгий взгляд Бенджамина сразу отбил у неё желание продолжать свою реплику. Она опустила глаза в пол.       Густав кивнул. Его любопытство было удовлетворено.       — Так вот. К вашим задачам. Густав, постарайся в этот раз быть осторожней. Думаю, Мелоди рассказала тебе все нюансы слежки, — он смерил взглядом одного и вторую. — Поэтому вдаваться в подробности не буду. Всё предельно просто: я дам тебе то, что известно, а ты должен передать Мелоди всё, о чём узнаешь. Если найдёте что-то запрещённое на него, то незамедлительно докладывайте мне.       Густав надеялся, что не выглядит сейчас растерянным идиотом. Его лицо ничего не выражало, но внутренне он негодовал.       — Мелоди. Когда изучите все районы, будете их патрулировать. Пересекаться можно только так, чтобы вас никто не видел. Вообще никто. Эдгар, остальное берёшь на себя. Свободны.        Все начали вставать, словно по команде. Густав вышел из кабинета последним и проследил взглядом за Эдгаром и Мелоди, у которых, в отличии от него не возникло никаких вопросов.       — Может, ты пояснишь слова Форта? —  Мелоди остановилась на полушаге, потом медленно развернулась. За её спиной в полутёмном коридоре дрожала тонкая растянувшаяся по полу и стене тень. Густав бросил взгляд ей через плечо и внутренне содрогнулся, приняв тень за чей-то тёмный устрашающий силуэт.       — Что непонятного? — она слегка огрызнулась. Густав сдержал поднявшуюся злость в рёбрах, чтобы она не просочилась наружу.       — Хм, не знаю. Всё. Ты же ничего мне не рассказала в итоге.       — А ты бы слушал?       — Справедливо. Ну так? — пытливый взгляд уставился прямо на Мелоди, пока она с раздражением закатывала глаза. Что-то в её действиях выдавало напряжение и осторожность. Почему-то у Густава не было никаких сомнений, что сделай он шаг вперёд — Мелоди бы сжалась.       — Пошли, — без всяких пояснений она направилась к своему кабинету, прислушиваясь к шагам Густава у себя за спиной. — Мы с тобой разделяем районы, где появляется наш клиент, на две части. Одну патрулируешь ты, другую — я. Наша задача — обозначить точки, где он проявляется чаще всего и выяснить, не мутный ли он. Каждый вечер мы должны встречаться на нейтральной территории и делиться информацией. Когда узнаем достаточно, передадим всё, что знаем, Эдгару. Дальше его работа. От нас больше ничего не требуется.        Звучало подозрительно легко. Густав смерил Мелоди напряжённым подозрительным взглядом, прежде чем одобрительно кивнуть. Больше ничего знать ему не нужно было.       — Ладно. Какой район буду патрулировать я?       Мелоди отвечала ему с неохотой. Ей было куда приятнее смотреть в окно, отвлекаться на солнечные зайчики, разглядывать паутину под потолком... Впрочем, девать свой взгляд куда угодно, но только не на Густава, словно он был самым неприятным для неё объектом в ближайших квадратных метрах.       — Северный. А я южный. Ещё вопросы есть?       Молчание. Оно продлилось бы дольше, если бы не внезапно подошедший Эдгар. От его громкого голоса Густав чуть не подпрыгнул до потолка. Он никак не мог привыкнуть, что американцы чертовски громкие.       — Ну что, студенты? Все готовы? — Взгляд упал прямо на Густава. Словно этот вопрос был обращён ему одному.       — Готовы. Поехали, — Мелоди взяла свой рюкзак и пошла вперёд, прямо к запасному выходу. Густав внимательно проследил за тем, какой ключ достаёт Мелоди, чтобы открыть дверь (самый длинный, с маленькой красной ниточкой). После этого она шагнула в темноту мрачного гаража, где через миг вспыхнул свет. Эдгар помог ей подтолкнуть туго открывающуюся дверь. Густав с интересом наблюдал за тем, как перед ним открывается вид на просторный гараж с небольшим грузовиком, замаскированным под самые обычные или же рабочие. Каждый был со своим наполнением, а также в каждом были липовые сумки с документами разных строительных фирм. Но Густав обратил внимание не на это. А на Мелоди, которая вытаскивала из ящика пистолет и прятала его под поясом. Второй она протянула Густаву:       — Советую обзавестись затычками для ушей...       — ...стреляет громко. Да, я знаю, — Густав взял пистолет и спрятал его тоже под поясом.       Тем временем Эдгар начал доставать бронежилет для себя. Он бросил его в грузовик вместе с ещё парочкой пистолетов. Туда же он положил аптечку. Густав с серьёзным взглядом наблюдал за ним, анализируя, как потенциального врага. Вот с кем-кем, а с Эдгаром и его предусмотрительностью нужно было быть предельно аккуратным. Больше всего Густава напугал хирургический набор. Его взгляд не остаётся незамеченным. Эдгар ухмыльнулся. Взгляд его карих глаз был такой пугающий и пронзительный под обгоревшим шрамом на полголовы, что Густав едва выдержал его.       — Нам нельзя ехать в больницу, если мы пострадали. Только если рана смертельная. Распоряжение Форта. Знаешь, почему?       Густав кивнул.       — Потому что полиция поднимет вопрос о том, кто мы такие, и фирма накроется.       В голове невольно складывались ступеньки плана на далёкое-далёкое будущее. Скрывать свой помутневший от напряжения взгляд было тяжело, когда вокруг вот так просто ходили причастные, даже может быть не напрямую, убийцы Итана. Густав легко мог бы прямо сейчас со всем набором выданных документов добраться до полиции и вывалить им на стол всё, что знает. Но ведь тогда владелец того злополучного пистолета останется безнаказанным. Тот, с чьей лёгкой руки был спущен курок в висок Итана, до сих пор разгуливал на свободе, как обычный человек.       — Поэтому операцию делать буду, если что, я. Не волнуйся, я хирург в прошлом.       — В прошлом?..       Мелоди уже собрала волосы в конский хвост и села в кузов одного из грузовиков, устраиваясь прямо на полу. Густаву пришлось сесть напротив. Здесь действительно было прохладнее, в отличие от улицы. Через щели пробивались тонкие лучи солнца. Светало. Снаружи, должно быть, было душно. Густав пытался сопротивляться утяжелившемуся дыханию. Головная боль снова начала настигать его.       Грузовик поехал куда-то далеко за пределы фирмы и районы. Снаружи залаяли собаки, а где-то ещё дальше закричали петухи. Прошло много времени перед тем, как у Густава перед глазами начали плыть и без того мутные силуэты.       — Если тебе плохо, то возьми аптечку, — Голос Мелоди звучал тихо, но благодаря акустике и замкнутому пространству Густаву показалось, что она говорила ужасно громко.       — Я её не вижу. Где она? — он начал подниматься. Но вдруг грузовик наехал на кочку или ямку. Густава и Мелоди подбросило на месте. Их головы рисковали удариться об потолок. Кто-то из них врезался в другого. В итоге начали падать какие-то коробки, доверху набитые пенопластом. Это была отводка, если вдруг полиция начнет обыскивать грузовик. Пенопласт мелкими шариками рассыпался повсюду.       — Бля-ять... Эта дрянь теперь не отлипнет! — прошипел Густав. Он начал откашливаться, ведь мелкие шарики пенопласта попали ему в рот.       — Отодвинься от меня! — Мелоди двинула его в бок.       — Я тебя даже не вижу! Откуда я знаю, где ты там?! Тут темно, к твоему сведению.       Эдгар, наверное, услышал крики и звуки борьбы. Грузовик резко остановился. Густав не самым приятным для себя образом понял, где находится Мелоди. Он врезался в неё лбом и чуть не придавил. Конечно, она очень шустро скрылась в противоположном углу грузовика. Дверь кузова открылась. В помещение пробился солнечный свет. Маленькие шарики, словно после утихающего торнадо круговыми движениями запорхали от дуновения прохладного ветра. Густав зажмурился. Они с Мелоди оба пытались откашляться от поднявшейся пыли.       — А вы чего коробки свалили? — Эдгар усмехнулся. Он начал разглядывать растрёпанных и злых напарников, словно любовался их нелепым внешним видом. — А вы времени зря не теряете!       — Эдгар, заткнись, — Мелоди швырнула в него цельный кусок пенопласта и попала прямо в лоб. Густав на секунду удивился её меткости. А потом его минувший восторг затмило раздражение. Адская головная боль терроризировала кучерявую голову уже битый час, а сейчас ещё и пульсировала.       — Машину водить научись. Мы тут чуть не поубивали друг друга.       — Да, да! А он тяжёлый, как кобыла. Задавит и глазом не моргнёт! — фыркнула Мелоди, пиная шарики пенопласта под своей подошвой. Густав сдержался, чтобы не отвесить ей подзатыльник, да такой, чтоб улетела куда-нибудь подальше.       Эдгар залился чистым хохотом. Он залез в кузов и начал посыпать напарников пенопластом. Мелоди заверещала, а Густав мысленно издал тираду матов. Ему удалось выбежать на улицу, а вот Мелоди повезло меньше. Эдгар заливисто смеялся, наблюдая за тем, как эта мелкая девчонка огрызается и пытается убрать его от себя. Зрелище забавное. Эдгар был весьма себе крупным мужчиной, а Мелоди, хоть и шустрой, но маленькой девушкой. Поэтому пенопластом её засыпали с ног до головы, несмотря на многочисленные попытки отбиться. Густав усмехнулся, глядя на выбежавшую из кузова Мелоди, которая пронеслась мимо, как вихрь. И только когда она пропала из поля зрения, Густав обратил внимание на то пространство, в котором они остановились. Вокруг почти ничего, кроме непроглядного поля с высокими колосьями. Настолько высокими, что дотягивались до шеи Густава. Ветер сдул с него несколько белых шариков пенопласта, отрывая их от волос. Свежий воздух вдали от грязного города уносил разум прочь, проветривая голову. Напряжение снова настигало лишь при осознании наступившей действительности. Густав подбадривал себя будущей местью, с которой просыпался и засыпал вот уже пол года.       — Вы скоро там? — нетерпеливо спросил Эдгар, который всё ждал, когда его напарники отряхнутся и вернутся в кузов. По правде говоря, Густав почему-то не хотел залезать в этот кузов снова. Ему хотелось постоять в этом пшеничном поле или притвориться пугалом. Почему-то здесь чувствовался дух свободы, чего-то умиротворённого и убаюкивающего. Густав не знал, что его ждёт на первом настоящем деле.       — Да, я уже готова, — Мелоди, похоже, смогла где-то отряхнуться. Теперь пенопласт был только в её густых волосах, что выпали из пучка.       — Да, я тоже...

***

      Солнце только взошло, озаряя малознакомые улочки и сонно бормочущий город, который готовился к какому-то празднику. Люди очухивались после сладкого сна. Утро гнало юных работяг по делам, молодёжь на учёбу, а кто-то только-только заканчивал активную деятельность. Густав оглядывал с едва уловимым интересом тихий район. Взгляд вылавливал бодрствующих в поле «жаворонков» и только задвигающих шторы «сов». Вторые даже не ложились. Густав всегда относил себя к «совам».       — Ребят, хорош глазеть по сторонам. Идите сюда, — Эдгар с шорохом раскрыл карту района. Самый маленький в Кларк-Гост, самый красивый во всем городе... — Значит, смотрите. Густав, твой район — северный. Мелоди, соответственно, южный. Ваши ориентиры: вот эта старинная церковь на главной площади. Она как бы обозначает между вашими патрульными маршрутами границу. На этой площади всегда людно, а в ближайшие дни так тем более. Праздник в городе, все-таки.День города.       Густав следил за пальцем Эдгара, который бегал по карте. Районы были огромными для пеших прогулок. Он уже представил, как будут болеть ноги. Густав ни черта не понимал в своей работе. Впервые он пожалел, что испортил свои отношения с Мелоди, ведь она могла объяснить ему на языке «для тупых», как именно патрулировать район. Но гордость, будь она проклята, сильнее.       — Так, получается, можем приступать? — Мелоди набросила на плечо рюкзак. Густав на секунду задумался, что она там вообще носит и как ей это поможет.       — Начинайте. Согласуйте друг с другом место, где будете переговариваться и обмениваться информацией. Буду ждать вас вечером здесь же, в грузовике. Завтра место встречи изменится.

***

      Конечно, место встречи никто не согласовал. Густав не собирался лишний раз пересекаться с Мелоди, а она, в свою очередь, сторонилась его всякий раз, когда они встречались взглядами.       Густав начал думать. У него была фотография заказчика, его данные, место работы и адреса некоторых знакомых. Что с этим делать, он понятия не имел, поэтому ходил весь день по популярным забегаловкам, надеясь обнаружить хоть что-то.       На стенах висели разные плакаты и фотографии с приглашением на всякие мероприятия, связанные с праздником. Повсюду стояли фотозоны и, соответственно, разукрашенные модели на фонах живописных зданий и распускающихся цветов.       Густав оценивающим взглядом пробежался по улицам, которые рекомендовалось осматривать особенно тщательно. Но всё, что он там нашёл, — кучку наркоманов, которые ретировались в заброшенное здание сразу же, когда их заметили. Густав уже проходил мимо того здания, от которого осталось лишь название. Сплошная разруха, разрисованная баллончиками, со странным символом «СХ» на потрескавшейся стене. Заброшенных зданий, конечно, было ужасно много в этом городе.       К концу дня Густав в край устал бесцельно наворачивать круги туда-сюда, поэтому остановился в ближайшем кафе. Там почти не было людей, кроме него и нескольких странных парней, которых он уже видел в переулке.       «Дозу делят», — хмыкнул про себя Густав, взял капучино и скрылся в самой безобидной части города, которую выделил для себя. Взглядом его проводили эти самые странные парни. Густав встретился взглядом с одним из них и на секунду ему показалось, что тот человек и есть их заказчик. Потом он сверился с фотографией и понял, что обознался. Паранойя сделала своё дело.       Остановившись около церкви в центре города, Густав выхватил взглядом из толпы Мелоди. Она непринуждённо разговаривала с какой-то девушкой, словно они были давно знакомы. Густав присмотрелся, но не разобрал, кем была её собеседница. Высокая блондинка в яркой розовой курточке и фотоаппаратом в руках. Скорее всего, Мелоди познакомилась с ней буквально только что.       «Ясно теперь, как ты работаешь», — мысленно съязвил Густав. К Мелоди он решил не подходить, а вместо этого пойти к месту встречи, где их уже ждал Эдгар. Точнее, должен был ждать. Его на месте не было, но Густав уже не мог об этом думать. Он был до изнурения уставший. Хотелось есть, пить и спать. Грузовик, как назло, оказался закрыт. Густав сел около шины, чувствуя, что от голода и сонливости уже теряет сознание. Он уже много раз пожалел, что потратил свои единственные деньги на кофе и перебил голод. Это было очень некстати. Перед глазами всё чаще ходили какие-то цветные картинки, слышались чьи-то голоса из леса, а голова ходила кругом. Перед тем, как в глазах потемнело, он заметил на кузове проезжающего грузовике нарисованные чёрным маркером буквы «СХ». Это заставило Густава проснуться и отвлечься от вечерней духоты. Где-то он это уже видел.       — Кимаришь, солдат? — рядом послышался голос Эдгара, который развеял все мысли. — Как дела?       — Отвратительно.       — Голоден? Погнали, поешь.       Мысли о еде сразу же прибавили Густаву сил. Он быстро поднялся и последовал за Эдгаром в кузов. Там уже был расстелен матрас, куда они оба сели. Эдгар протянул Густаву сэндвич.       Конечно, брать еду у потенциального врага — заведомо так себе идея. Но этой мыслью Густав распорядился так, что Эдгар ведь не знает, что они враги. Так что можно считать это за акт доверия.       — Как продвигается дело, солдат?       — Эдгар, я так больше не могу. Я ни черта не понимаю. Концепция работы мне в корне не понятна.       — А у Мелоди почему не спросишь?       — У нас не заладились отношения. Эдгар, пожалуйста, объясни мне логику, по которой вы шпионите, — почти с раздражением и злостью воскликнул Густав, всплеснув руками. Он уже видел взгляд Эдгара, направленный на него с укором. Но было как-то плевать. Лучше заговорить об этом поздно, чем никогда.       — Все дело в логической цепочке и рациональном мышлении. Хреново, что вы с Мелоди не сошлись. Вы зависите от информации друг друга. Вот только если у неё опыта больше и она может помочь сама себе, то ты как брошенный посреди океана. Ладно, вот смотри: допустим, наш покупатель — студент архитектор и живет он за городом. Рядом с его университетом две кофейни. Додумай детали сам. Итак, вопрос: где ты будешь искать студента, во сколько и почему?       Мозг соображал медленно. В мысли лезла ненужная информация. Несколько раз Густав на несколько часов закрывал глаза и видел сюжет перед глазами, а потом резко просыпался.       — Я буду искать его в ближайшей кофейне на обеденном перерыве, утром или вечером. Вероятно, в той кофейне, где есть диваны.       — Почему?       — Он же архитектор и живёт далеко от университета. Очевидно, он выберет более удобные условия для выполнения своих заданий. Утром он наверняка будет приезжать рано и нужно где-то коротать время.       Эдгар удовлетворённо кивнул.       — А что мы знаем о нашем покупателе?       — Вроде бы фотограф. Интересно, зачем ему вообще оружие...       Повисла пауза. Эдгар молчал, прихлебывая кофе и смотрел на Густава выжидающе, пока тот жевал сэндвич. Задача была весьма неординарная. Хоть убей, Густав не видел никакой связи этой профессии с местами в городе.       — Погоди...       — Ага?       «На стенах висели разные плакаты и фотографии с приглашением на всякие мероприятия, связанные с праздником. Повсюду стояли фотозоны».       — Я видел много фотозон в городе. Наш покупатель фотограф со средней зарплатой, значит, заказы у него явно есть, — Густав широко распахнул глаза. Какая-то мысль всё время ускользала от него, мешая простроить логическую цепочку. Он решил взять блокнот и беспорядочно записал всё, что знал и понимал. Потом задумался снова. Завтра на главной площади должно быть очень людно в связи с праздником. Фотографы там тоже будут. Густав быстро начеркал на листе бумаги карту района, поставив для себя ориентир в виде названия улиц и кафе, в котором уже сидел, встал и вышел на улицу снова, на ходу поблагодарив Эдгара. Свежий воздух не бодрил. Организм отказывал в обслуживании. Густав несколько раз сильно бил себя по щекам, обливался водой и пил кофе. Один раз он намеренно расцарапал рану от укуса собаки, чтобы боль прогнала сонные галлюцинации.

***

      Наверное, половина ночи ушла точно на то, чтобы запомнить и записать все популярные места для фотозон. Густав даже не вернулся к грузовику. Всё раннее утро он потратил на то, чтобы бегать от одной точки к другой, выслеживая покупателя. Несколько раз он выдыхался, останавливался и остывал в тени от напекающего солнца. А потом снова отправлялся в путь, проскальзывая мимо флагов, сделанных из древесины, фигур и столов с каким-то товаром.       Время перевалило за десять утра. Густав не находил покупателя нигде. Вообще. Ни на одной фотозоне его не было. Это насторожило. Как фотограф может не присутствовать на фотосессиях? Пока Густав думал, он случайно задел плечом девушку.       — Извиняюсь, — он устремил взгляд на яркое розовое пятно. Перед ним стояла блондинка с фотоаппаратом и в яркой розовой куртке. Густаву показалось, что этот образ ему знаком, но сонная голова отбросила эти мысли.       — Ничего страшного. Когда я сонная, я тоже ничего не вижу, — она улыбнулась. Густав уже хотел отмахнуться от этой девушки. А потом вдруг произнес:       — Хм, ты фотограф или любитель? — он указал взглядом на камеру в её руках.       В голове начал медленно рождаться шаткий, но какой уж был, план.       — Фотограф.       — О, интересно. Знаешь, я когда-то работал фотографом в одной студии. Отзывы такие плохие. Как же она называлась.. С..?       Может, ему показалось, но по лицу девушки скользнула тень напряжения.       — «Свит-с»? О, я её знаю. Там работает мой знакомый. Не знаю, откуда ты взял плохие отзывы. Там весьма неплохо. Я как раз собиралась туда устроиться, — девушка случайно выдала Густаву информацию и прямую черту к покупателю. Ведь владельцем этой студии он и являлся. — Ты уже второй, кто спрашивает меня об этой студии. Может, ещё попросишься встретиться с ним?       — Вообще-то хотелось бы.       Девушка резко умолкла, задумываясь. Отчего-то она прищурилась.       — Что ж... Он прямо за углом на малолюдной фотозоне. Скоро у него там фотосессия.       Густав сдержал невероятную радость, когда услышал это. Однако внешне он лишь коротко кивнул. Он попрощался и быстрым шагом пошёл за угол здания, куда его и направили. Там действительно была фотозона и... тот самый покупатель. Он стоял с фотоаппаратом в руках и тихо переговаривался каким-то бледным пареньком. Густав уже понял, что разговоры куда эффективней для слежки, так что решил просто придерживаться этой тактики. Глубоко вздохнув, он подошёл к фотографу. Кажется, его звали Алек.       — О, доброе утро. Алек, да?       Фотограф резко оглянулся к Густаву, вздрагивая. Этот юноша был с синяками под глазами, бледной кожей и растрёпанными русыми волосами.       — Откуда вы меня знаете? — с каким-то подозрением произнёс Алек. Его бледная кожа почти блестела на солнце. Если он побудет там ещё минут пятнадцать, то точно получит ожог. Густав невзначай бросил взгляд на объектив его фотоаппарата. Он оказался разбит.       Чтобы подозрения не отразились на лице, Густав уставился пытливым взглядом на фотографа. Ему подумалось, что имеет место быть изменить свою тактику и попытаться записаться на съёмку.       — Я слышал о вашей фотостудии. Можно записаться на съёмку? — Густаву не понравилось, каким взглядом одарил его Алек. Поражённым. До глубины души. Густав почувствовал озноб. Руки сжались за спиной сами по себе.       — Конечно... Я напишу вам адрес, куда прийти и ко скольки. Хорошо?       Они договорились о месте встречи, но далеко Густав уходить не собирался. Теперь у него сложилось впечатление, что покупатель их далёк от фотографа. Он даже держал технику неправильно. Это натолкнуло на некоторые мысли. Густав понял, почему Бенджамин решил проверить Алека. От него так и несло чем-то опасным и подозрительным. Однако кое-что Густав в упор не понимал: зачем вообще проверять таких людей? Разве нельзя просто не принимать их заказ?       Пока Густав думал и приближался к тени, он заметил мелькнувший силуэт Мелоди. Он заметил её случайно и только потому, что она гладила кота. Она была в другой одежде, повседневной, словно местная горожанка, вышедшая погулять. Густав увидел, как его напарница тоже направляется к фотографу. Может, ему стоило бы предупредить её, что он уже узнал и что ей достаточно просто прийти на место встречи и наблюдать за происходящим издалека... но Густав просто ушёл.

***

      Что ж, это рекорд. Густав не спал четыре ночи подряд. Он случайно подумал об этом, когда бродил по непонятным переулкам в попытках найти место встречи с Алеком. Постепенно Густав терял терпение. Солнце стремительно закатывалось за густые леса и пшеничное поле, заставляя веки тяжелеть. Оранжевые и красные лучи последними отблесками падали под ноги. Взгляд Густава невольно упал на заброшенное здание, которое он видел уже несколько раз за эти дни. «СХ», выцарапанное на нём маркером, изрядно мозолило глаза. Несколько раз ему пришлось усомниться в том, что эта надпись вообще есть. Видения и ложные воспоминания преследовали его уже две ночи. Густав уж было подумал, что это может значить. Как вдруг он развернулся и заметил тень высокого человека. Почти бесшумно он пытался подкрасться сзади. На его чёрное пальто не падал свет уличных фонарей и даже звезды не отражались в безжизненных глазах. Первая мысль была спокойной, лишённой всяких эмоций. Наверное, очередные шутки мозга и убитого организма. Галлюцинация? Внезапно Густав увидел в ней отца. А потом картинка оборвалась, когда незнакомый настоящий человек побежал на него.       Разбираться у Густава не было настроения. Он рванул прочь, с ужасом сознавая, что человек бежит за ним и тащит что-то за собой. Оценивая свои силы, Густав пришёл к простому выводу: долго ему не пробежать, особенно учитывая недавнюю травму ноги. Лавируя между переулками и мусорными баками, Густав выбежал на пустую улицу и скрылся под кронами деревьев. Но здесь он будет виден как на ладони. Недолго думая, Густав забежал в заброшенное здание. Не замедляя шага, он нашёл дальнюю комнату на первом этаже и укрылся там. Пользуясь свободной минутой и остатками сил, Густав нашёл логичным проверить, есть ли тут подвал. А если есть, сколько там выходов?       Густав без проблем мог бы подняться на несколько этажей выше, вот только лестница туда вела всего одна. Поднимись он как можно выше от преследователя, загнал бы себя в западню и когда его найдут — вопрос пяти минут. А подвал проверять никто не будет. По крайней мере, не первым делом.       Спать расхотелось.       Шаг замедлился. Дыхание смешалось с гадким сухим кашлем. Шумные и тяжёлые вздохи отражались от покрытых паутиной стен. Видел Густав плохо, но шприцы, проломленный бетон и кровавые отметины он разглядел. Ноги покрылись мурашками. Густав внутренне задрожал, но быстро собрался и тихо спустился в подвал. Ориентироваться пришлось на слух и на везение. Второе, похоже, сегодня было благорассудно. Из подвала можно было выйти целыми тремя путями: через две лестницы или через маленькое окно под потолком. А поэтому Густав решил остаться тут ближайшие два часа, а потом добраться до Эдгара и всё ему доложить. Если он придёт позже, то приедет группа «В», чтобы отправиться на его поиски и устранение покупателя. Особо разбираться никто не будет.       Густав, кажется, наткнулся ногой на что-то мягкое, из-за чего он споткнулся и упал на пол. Первые мысли были самыми ужасными: труп, животное, человек? Но всё оказалось куда проще. Напрягая зрение, Густав разглядел сумку. Ему не особо нужно было открывать её, чтобы догадаться, что, скорее всего, там наркотики. Неподалеку Парадайз Арк, откуда травой чаще всего и торгуют, а наркоманов в этом районе больше, чем в каком-то другом.       «Интересные у вас тут постояльцы», — про себя издал колкий комментарий Густав и зачем-то присмотрелся повнимательнее, но ничего не увидел во мраке подвала. Тогда он решил ничего не трогать и медленно пройти к противоположной двери, измеряя шагами пол.       Ощущения были гнетущими. Никакого освещения, постоянно стукающиеся между собой камни под ногами и хруст щебёнки знатно давили на нервы. Густав озирался, хотя вдали от редких окон не видел ничего, точно вокруг него была пустая бесконечность, готовая затащить в свои чёрные лапы любого, кто ступит на её земли. Вот здесь Густав понял, что сглупил. Он не рассчитывал, что подвал будет настолько большим.       Мысленный поток обрубило. Густав резко застыл, когда услышал шаги. Сначала с одной стороны, а потом с другой. Кажется, несколько раз он слышал топот ног вокруг себя. Густав пытался оглядываться и прогонять бредни. Хоть понимал сейчас он медленно, но смог отличить игры разума и реальные шаги от двух пар ног.       Да, подвал никто не будет проверять. Первым делом. Похоже, здание уже осмотрели и остался последний вариант.       Паника накатывала медленно. Она поднималась мурашками по задеревеневшему телу от пяток и до затылка. Густав перестал слышать шаги. С обоих выходов из подвала шли разные люди. И оба не знали о присутствии друг друга (или знали). Картина вырисовывалась забавная. Густав почти нервно усмехнулся, когда шагнул на круглый камушек. Подошва резко провела по полу с громким шарканьем. Шаги начали усиливаться. Свет фонаря замаячил на горизонте. Густав рванул прочь вслепую, вероятно, рискуя наткнуться на второго человека. Будто сработал спусковой крючок где-то внутри него и внутренний голос без остановки тараторил: бежать.       Рваное дыхание сопровождалось болью от ударов. Густав пытался на ощупь понимать, забегает он в комнату или бежит по коридору. Это напоминало лабиринт без единого факела. Уже стало непонятно, чьи шаги пронзают уши. Свои собственные или неизвестного преследователя. Сколько их здесь вообще?!       Тело заклинило от резкого столкновения с кучей кирпичей. Густав упал и врезался локтями в ступеньки, чудом не впечатавшись в них лбом. Сначала он думал, что бредит. Бред это или нет, он подорвался и побежал наверх, распахнув дверь из подвала. Сладкий вкус свободы заиграл на языке, пока не стал отдавать перцем поражения. За пальто его схватила чья-то крепкая рука. На коже затылка ощущались острые и холодные кольца. Потом Густав почувствовал, как горло сдавило удавкой. Хрип и крик подавила чья-то ни с чем не сравнимая сила. Любая попытка вырваться осекалась только наматыванием удавки ещё настойчивее. Густав замолчал и перестал сопротивляться, пока его выводили из здания. Зрение подвело от накатившей темноты, зато острый слух уловил приглушенный вздох от кого-то, кто стоял поодаль. А с другой стороны зашуршала трава.       Их трое. А четвёртый остался в подвале, это он знал точно, потому что помнил, как пробегал мимо кого-то неподвижного. Человека выдало рваное дыхание.       Густав чуть не взвыл от боли, когда чем-то тяжеловесным ударили по затылку с невероятной силой. Старые раны дали о себе знать. В ушах зазвенело, точно в череп затолкали колокольчик. А потом наступило спокойствие. Долгожданный сон. Если это смерть, то Густав чувствует облегчение.

***

      Если ад есть, то сейчас Густав на его пороге. Он анализировал свои действия, но пока не понимал, когда успел согрешить за двадцать три года жизни так, чтобы его сослали сюда. Может, это расплата за каждую выпущенную пулю в годы войны? А может, это за апатию, которой он позволил захватить себя?       Осознание того, что его похитили, пришло неприятно и унизительно. Но Густав ничего не почувствовал. Страх накатывал только редкими попытками, как вспышка после выстрела. Густав не чувствовал предстоящего ужаса смерти, словно её и вовсе не было. Хотя на самом деле он не боялся умирать.       Очнулся Густав от звука матерных слов. Кто-то кого-то красноречиво проклинал. А потом второй голос начал трагично выть. Густав невольно ухмыльнулся темноте. Голос принадлежал Мелоди. Плохая новость заключалась в том, что её тоже поймали. А хорошая, что она хорошенько треснула напавшего. Улыбка слезла с лица, когда дверь распахнулась и Мелоди грубо толкнули внутрь, предварительно ударяя её чем-то по голове. Густав аж сморщился. Собственная голова начала расходиться по швам, словно черепную коробку пустили через мясорубку. Ко всему прочему, он не нащупал под поясом пистолет.       Дверь хлопнула, разгоняя пыль. Мелоди где-то из своего угла закашлялась. Она вскочила и с силой ударила по двери. От такого грохота боль в голове усилилась. Мелоди ударила по замку несколько раз, в панике восстанавливая сбившееся дыхание. Она часто и громко дышала. В перерывах между попытками наполнить лёгкие воздухом Мелоди кричала и материлась, но никто её не слышал, либо не хотел слышать.       Вся комната задрожала. От сильного толчка невозможно было не вздрогнуть. Густав безучастно вгляделся во мрак, пытаясь оценить, в каком транспорте они находятся. В потоке мыслей его сбила свалившаяся куда-то на пол Мелоди в нескольких метрах. Её уставший и сбивчивый голос обратился к нему.       — Густав?       — М?       — Ты там? Где ты...       — Да хрен его знает... — выдохнул Густав, переворачиваясь на бок. Чтобы орать и бояться, нужны были силы.       Он зашипел от боли и сдержался, чтобы не разрыдаться. Каждый участок тела горел. Точечная боль тонкой иглой пронзила поясницу, живот, спину и так миллиарды раз. Проще было сдохнуть, чем ждать неизбежной кончины в агониях.       — Что с тобой? — дрожащий голос Мелоди прервался чиханием. Судя по звукам в темноте, она начала куда-то перемещаться, что-то искать и в чём-то копошиться.       — Всё тело ломит. Мелоди, ты видела, куда нас завели? — Густав вздрогнул от чирканья. Он увидел в противоположном углу комнаты огонёк. Мелоди держала в маленьких трясущихся пальцах потрескавшуюся зажигалку. Мелкий дрожащий огонёк осветил её лицо. Густав чуть не побледнел, смотря на кровь, которая залила её брови, губы и нос. Тёмная красная струя бежала по щеке, склеивая волосы и капая с подбородка на пол с характерным звуком. Свежие раны яркими пятнами растягивались по лицу. Вся одежда Мелоди была в брызгах свежей крови.       — В какой-то грузовик. Большой. Больше, чем наш, — от её вздоха огонёк чуть не погас. Густав через терзания боли приподнялся, чтобы как минимум сидеть ближе к Мелоди. Сейчас явно не время для разборок. Переговариваться с ней нужно и делать это желательно шепотом. Эта задача была выполнена почти успешно. Густав чуть не упал, когда грузовик наехал на какую-то кочку. Тонкий лучик света луны просочился через щели. Яркие полосы падали на искалеченное тело Густава, указывая на влажные пятна в районе рёбер и живота. Волосы слиплись на лбу и задели ресницы. Густав трясущейся рукой убрал их, чтобы в тусклом свете зажигалки осмотреться. Он поднял взгляд на стену и захотел ударить себя по лбу. Грёбаный символ «СХ» был и здесь.       — Наш покупатель не фотограф, — выдал Густав. Зажигалка потухла, но теперь он хотя бы знал, что Мелоди сидит рядом.       — Да. Скорее всего, он наркоман.       — Серьёзно? Как ты это поняла?       — Ну... — Мелоди вздохнула и судя по звуку, начала искать какой-то платок, чтобы вытереть с лица кровь. — Долгая история. Если кратко, то я пообщалась с девушкой его брата. Светленькая такая. Эта самая девушка рассказала, что её парень вёл себя странно и стал каким-то бледным, начал пропадать с друзьями из дома, а потом она нашла у него шприц. Мне пришлось напоить её, чтобы об этом узнать.       — Подожди. Брат?! — Густав резко встал. Даже сквозь темноту он увидел замешательство на уставшем лице Мелоди.       «Густав встретился взглядом с одним из них и на секунду ему показалось, что тот человек и есть их заказчик. Потом он сверился с фотографией и понял, что обознался. Паранойя сделала своё дело».       — Твою мать... — память продолжала подкидывать новые воспоминания. «...Но всё, что он там нашёл — кучку наркоманов, которые ретировались в заброшенное здание сразу же, когда их заметили».       Густав понял, что случайно наткнулся на логово наркоманов. Это здание, похоже, было местом закладок. Тогда «СХ» — их символ. Но какие подпольные бароны будут оставлять метки?       — Мелоди, мне кажется, наш заказчик торгует какой-то пудрой или травой, — он Рассказал Мелоди свои догадки и выдал всё, что знает, в общих чертах описывая свои похождения и пересказывая записи из блокнота.       — Густав, какого чёрта ты не сказал мне раньше?! Мы могли бы тут не оказаться. И я не стала бы тогда подходить говорить с этим фотографом.       — Оу, так ты тоже с ним говорила?       Всё потихоньку начало складываться. Теперь ясно, почему фотограф выглядел таким испуганным. Возможно, что фотостудия — прикрытие, о котором не могли знать простолюдины. Тогда место встречи — ловушка. Наверное, Мелоди попала в нее по такому же принципу, как и Густав. Не исключено, что всем теперь известно, кто они такие.       — ТОЖЕ?! — Мелоди проматерилась, закрыв лицо ладонями. — Густав, ты понимаешь, что мы наделали? Мы наткнулись на каких-то наркоманов и могли этого избежать. Слушай, а тебе не кажется, что этот фотограф выследил нас только потому, что мы оба подошли к нему и спросили о несуществующей фотостудии?       Густав почувствовал себя идиотом. Мелоди была права в каждом слове. Если бы они вдвоём делились информацией и согласовывали её, ничего бы не произошло. Может, они уже бы пили чай в каком-нибудь тихом месте.       — Что мы будем говорить Бенджамину? — тихо спросил Густав.       Мелоди хлопнула рукой по его плечу, ударив наугад и вполне удачно. Хорошо, что не попала по лицу. Густав не стал отбиваться. Так-то он действительно был виноват.       — Ты думаешь об этом? Ты не боишься, что нас могут убить?! — он не особо этого боялся. Он боялся, что провалит задание отца. От этой мысли тело заледенело. Грудь сдавило тисками при одной лишь мысли, в какое бешенство придёт отец, если Густав облажается. Ему поставили простую задачу: быть хорошим доносчиком. С этим Густав не справлялся. В этой фирме было всё слишком сложно. Слишком много от него требовали обстоятельства. Сейчас, когда осознание настигло Густава, он понял, что крупно вляпался. Стало страшно. Его окружали предатели, по чьей вине был мёртв Итан, а он бездействовал. Злость исчезла также быстро, как и настигла. Нужно было приберечь силы для побега.       — Давай выбираться отсюда. Мне плевать, как, — он встал на ноги. Несмотря на тряску, он подошёл к плотно закрытой двери грузовика, найдя её на ощупь.       — Нет, стой! Мы же едем! Ты размажешься в кашу, если сейчас выйдешь! Густав, сядь!       Грузовик резко остановился. Густав с грохотом упал назад. Всё внутри замерло, когда снаружи раздался хлопок водительской двери. От шагов зашуршала трава и забились камни. Густав зажмурился от лунного света, когда дверь распахнулся. В тусклых лучах летала пыль и приземлялась на мокрые волосы.       — Ну, выходим, господа, раз вам тут так неуютно. Устроили такой шум, что я даже подумывал застрелить вас, как шавок, — чужой насмешливый голос принадлежал парню или молодому мужчине. Его размытый силуэт поставил ногу на порожек грузовика, смотря на своих пленных. Высокий, сильного телосложения и очень примечательный. Во мраке выделялась яркая одежда. Стёкла красных очков засияли отблесками почти одновременно с проколами в ухе. — Хоть рассмотрю вас, дебилов.       — Кто бы говорил, — невольно огрызнулся Густав, наблюдая за Мелоди, которая вышла на улицу. Её скрутил какой-то мужчина и сжал её запястья.       — Самый смелый? — мужчина вальяжно подошёл к лежащему на полу Густаву, легко пнув его руку, которая служила Густаву опорой. Он чуть не ударился лбом в пол, но успел подставить вторую руку. Потом огромный нависший силуэт наклонился. Стальная хватка сомкнула его глотку. — Как зовут-то тебя, смельчак?       Густав столкнулся с пронзительным взглядом этого человека через красные стёкла очков. Его хватка только возросла. Взгляд зацепился за маленькое прошмыгнувшее чёрное пятно, которое запрыгнуло в грузовик. Это оказалась чёрная кошка, которая легко запрыгнула сначала на спину своего пригнувшегося хозяина, а потом села на его плечи.       — Вас это не касается, — Густав охнул, когда за горло его подняла твердая и сильная рука, а потом силком вытолкнула из грузовика. — Твою мать..!       Они с Мелоди оказались посреди пшеничного поля, мимо которого они уже проезжали, когда ехали сюда. Ужас сковал тело. Густав быстро встал и столкнулся лицом к лицу с этим мужчиной. Он был азиатской внешности, с хитрой улыбкой и чёрными, как смоль, волосами, завязанными в высокий пучок, обходя выбритые виски. Его внешность состояла из сплошных вычурных элементов: яркий красный костюм с причудливыми узорами и такого же красного цвета маленькие декоративные очки. А теперь на его плечах ещё и сидела чёрная, словно ночь, кошка. Эта элегантная зверюга насмешливо щурилась, словно подлостью превосходила даже своего пёстрого владельца.       — Итак, голубчики. Что же вы тут выслеживаете? Как нашли нас? — мужчина подошёл ближе к Густаву. Где-то сбоку было слышно недовольное бормотание Мелоди, но всё-таки она промолчала. — Хуёво вы прятались. Я за два часа вас, долбоебов, по отдельности вычислил.       — Мы понятия не имеем, кто вы, — Густав проглотил оскорбления, до хруста сжимая кулаки.       — Дебила из меня не делай, кучерявый. Это же ты сумку с порошком спёр? — мужчина свёл брови и уставился на Густава тяжёлым взглядом.       — Какая сумка? Что вы от меня хотите? — недоумевал Густав, смотря в хмурое лицо азиата. Наверное, это был неправильный ответ. Густава схватили за воротник, как котёнка. Мужчина притянул его к себе, как ничего не весящую тряпичную куклу.       — Где сумка? Куда ты её спрятал, гадёныш? В этом подвале был только ты и кто-то, кому ты её отдал. Отвечай, сука, пока колени не прострелил, — угрожающий шипящий голос врезался в память на долгие-долгие годы. До Густава дошло, о какой сумке речь. Он споткнулся об неё и прошёл дальше. Кто теперь ему поверит?       — В этом подвале я только прятался. Там был кто-то ещё, помимо нас двоих. И я не знаю, кто.       Кошка, которая сидела на плечах мужчины, с любопытством принюхалась к Густаву и ударила лапкой по его выпавшей завившейся пряди волос.       — Ты смеёшься? Как это ты не знаешь?! Сумка пропала с товаром. Слушай, я не знаю, кто ты такой и откуда нашёл нас... — в его руке на лунном свете заблестел пистолет. — ...но тебе лучше не трахать мне мозги. На хуе я вертел твои оправдания. Ещё одна ложь, и тебя ни один травматолог не соберёт.       В жилах застыла кровь. Густав пытался связать хотя бы несколько слов, но язык спотыкался и заплетался. Во рту было сухо, как в пустыне. Густав растерянно смотрел туда-сюда, пытаясь придумать хоть что-то. Его приняли совсем не за того, кем он был на самом деле.       — Ладно, мы поняли, — внезапно заговорила Мелоди. Густав оглянулся на неё со смесью благодарности и замешательства. — Я знаю, где сумка. Мы вас отведём к нашему водителю.       Либо Мелоди придумала гениальный план, либо она полная дура. Но Густаву ничего не осталось, кроме как нехотя кивнуть. Его до оцепенения пугало, что теперь его жизнь частично зависела от неё.       — Ведите, — хватка на воротнике ослабла. Густав смог отойти на несколько шагов назад и перевести дыхание. — Если соврёте, то закопаем вас тут живьём.       Мелоди тоже отпустили. Она с раздражённым видом отряхнулась, словно коснулась чего-то мерзкого. А потом они с Густавом, не сговариваясь, пошли в сторону леса. Ощущения были гадкими. Права на ошибку не было. Осталась надежда на схожесть мысли неудавшихся напарников.       Тропинка, ведущая от пшеничного поля к лесу уменьшалась и уменьшалась. Густав заметил, как Мелоди смотрит вглубь леса, но идёт по-прежнему прямо. Вещи у них никто забрать не успел за ненадобностью. Но всё оружие осталось у Эдгара.       Злость накапливалась по принципу песочных часов. Придёт минута, которая станет решающей в озверевшем рассудке Густава. Но пока его острый и помутневший от пелены слепой ярости взгляд не замечали в обволакивающей темноте леса.       Густав не знал, откуда у него такая уверенность, но почему-то он был уверен в Мелоди, как никогда. У неё наверняка был план, судя по решительному и бесстрастному взгляду. Она начала замедлять шаг на развилке. Они переглянулись. Что-то в глазах Мелоди, погружённых в темноту леса, подсказало Густаву действовать.       Он упал на колени и закашлялся, незаметно сгребая в кулак пыль с земли. Охранники подбежали к нему, чтобы поднять. Раздался выстрел. Густав поднял глаза и увидел, как Мелоди выстрелила в ногу мужчины в красных очках и тот издал крик (должно быть, она его у кого-то вырвала). Свежая кровь брызнула на землю. Кошка спрыгнула с его плеч и забралась на дерево. Пока охранники пытались прицелиться в беглецов, Густав схватил ближайшего человека и ударил его под дых. Что-то, отвечающее за рассудок, надломилось. Перед тем, как пуля засвистит над ухом, Густав потянул охранника за предплечье двумя руками, одной взял ближе к сгибу, другую к кисти.       Потом он с безжалостно встретил его предплечье со своей коленкой. Раздался вопль. Густав почти слышал, как хрустнула кость. Последняя энергия в ослабленном теле ушла на жестокий перелом.       — Хантер! — восклинул мужчина, падая и задыхаясь от боли перелома.       Густав запомнил это имя. Подорвавшись, он побежал на одну тропинку, а Мелоди на другую. Охранники растерялись, не зная, за кем бежать и кому помогать. Драгоценные несколько секунд были потрачены на то, чтобы добежать прямо до трассы и перебежать её, добираясь до противоположной полосы леса. Густав и Мелоди теперь бежали бок о бок, вслушиваясь в выстрелы за своей спиной. Координация каждый раз подбивалась от каждого столкновения с деревом. Только миллионы звёзд кое-как просачивались своим свечением сквозь листья.       — Нам нужно добраться до города! — выкрикнул Густав надломившимся голосом. Он споткнулся. Мелоди поймала его за плечо и толкнула дальше. Она видела явно лучше, поэтому сжимала напарника за рукав пальто, ведя его за собой.       — Там сейчас работает группа захвата!       Голоса стали срываться от хрипа. Густав остановился одновременно с Мелоди лишь в какой-то небольшой заброшенной деревни, до которой они добрались не иначе, как чудом. Или Мелоди намеренно вела Густава сюда. Они завалились в первый попавшийся дом и закрылись изнутри.       Настала звенящая тишина, разбавленная только хрипом и громким дыханием.       — Мелоди, как Эдгар нас найдёт? — Густав упал на пол прямо под окном на колени. Он жадно глотал воздух через рот, пока тело гудело от напряжения. Лёгкие будто забили ватой. Густав начал сначала задыхаться, а потом сухой кашель зацарапал глотку изнутри. Изо рта на губы и подбородок отрывистыми каплями брызнула кровь. Попытки выплюнуть её закончились только тонкой, тянущейся красной струёй, которая вскоре оборвалась. Мучения Густава продолжались пятнадцать секунд от силы, но по ощущениям целую вечность. Его трясло, будто от приступа эпилепсии. В противоположном углу хрипела и всхлипывала Мелоди, которая ползала на ободранных коленях, чтобы дотянуться до отброшенного в сторону рюкзака. Сжавшись, она выглядела еще хуже. А от вида того, как она достает бутылку воды и окровавленными пальцами пытается её открыть, почти вызвали в Густаве желание открыть эту грёбаную воду вместо неё. Подумав секунду, он встал на ватных ногах. Он почти рухнул рядом с Мелоди, забрал у неё бутылку и открыл её. Была к ней тихая благодарность за вовремя развязавшийся язык. Когда надо, Мелоди умела болтать по делу и так, что не понятно, что она бессовестно врёт.       — Спасибо, — она сделала несколько больших глотков воды, а остатками пыталась отмыть веки и ресницы от застывшей крови. — Я предупреждала Эдгара об этой деревне. Если бы мы с тобой пересекались во время миссии, ты бы знал, что я нашла это место, когда гуляла с девушкой этого... ну, который брат нашего заказчика. И я сказала Эдгару, чтобы искал нас тут. Тебя не было в ту ночь, когда я с ним об этом говорила.       — Как ты всё это делаешь, Мелоди? Это же... поразительно. Ты просчитала почти всё.       — Нет, я просчиталась. Мне не хватило информации. Например то, что «СХ» — какое-то предприятие, я узнала именно от тебя. Нам нужно будет подумать об этом получше.       — Мне кажется, мы в равной степени ошиблись. Впредь так делать нельзя, — со вздохом сказал Густав. Он заметил, что Мелоди не выпускала пистолет из рук. Это заставило его озадачиться и отсесть. — Зачем ты его держишь? Нас тут никто не найдёт.       — Мне так спокойнее, — Мелоди сощурилась, глядя на Густава. Он всё понял и издевательски хмыкнул. Вообще-то он надеялся украсть у Мелоди ключи от помещений фирмы, чтобы потом сделать их них дубликаты, но спать она, кажется, не собиралась.       — Ты защищаешься от меня?       Повисло молчание, которое Мелоди использовала, чтобы разлепить волосы.       — Тебя сильно это удивляет?       — Нет, нисколько. Как ты собираешься спать? Я хотел предложить спать по очереди.       Красноречивые глаза Мелоди блеснули на тусклом свете луны. Голубой глаз стал бледнее, а зелёный наоборот — ещё насыщеннее.       — Я не буду спать.       Густав вздохнул, но спорить не стал. Его холодные пустые глаза устремились на окно с выбитыми стеклами и торчащими лезвиями из створок. Мимо них сквозил ветер и обдувал выбившиеся кудрявые волосы из былой уложенной формы. У Густава не было сил, чтобы их убрать. Взгляд приковался к многочисленным звёздам, которые представилась возможность разглядеть сквозь густые кроны деревьев. В голове возник отсчёт дней, сколько Густав уже не видел сна. Два дня? Три? Нет, кажется, пять. Сутки смешивались в единый невыносимо долгий день из гущи событий, которые хотелось поскорее прекратить и забыться беспробудным сном.       Веки тяжелели, словно светлые ресницы весили не меньше тонны. Больная голова облокотилась об потрескавшуюся стену. От этого лёгкого соприкосновения по черепу словно прошла звуковая волна. Боль вернулась, ещё и такая сильная, что захотелось по-детски свернуться в калачик и молча ждать, завывая, пока перестанет быть так больно.       Наконец-то организм получил сон. Густав не знал, завалился он на бок, лёг на спину или вовсе умер. Ему уже было плевать на это.