Русалочка

Меня не покидало чувство, что они тогда вместе с кровью вытащили из меня еще что-то очень важное. Усталость и тоска не проходили, и мысли о том, что я попаду домой больше не появлялись в моей голове. Мне было все равно. Даже не все равно, а очень грустно и обидно. Несмотря на то, что раны заживили, я постоянно чувствовала, помнила. Уэйр один раз выволок меня на безлюдный берег непонятной страны, но, поплутав немного, я вернулась к воде и, если бы он не вернулся проверить, так бы и осталась на корм чайкам. Русалки со мной не разговаривали и вообще, кажется, относились с презрением. Очень странно и неприятно было, когда они иногда заговаривали на своем певучем, а ты как будто предмет мебели. Или когда делали вид, что не слышали, что я сказала. Поначалу это бесило, но позже все слилось в одну обиду на собственную беспомощность. Объяснить Уэйру, где находилась Дания, я не смогла, он не выплывал к людям и вообще, как оказалось, не ориентировался в морях, потому как был из глубоководного народа и прибыл в эти края совсем недавно. Мне едва удалось выпытать у него, что он прибыл с каким-то поручением к Ондайн, а потом ему про меня кто-то рассказал, и он обокрал несчастную старуху. Как он познакомился с Майтани, русал не стал рассказывать, рассердился на меня и уплыл. Пещера, в которой они меня оставляли находилась в каменистом холме над Лесом, так что я могла видеть, кто плывет и при случае спрятаться. Я не знала, насколько он глубок, сама боялась туда спускаться, а русал ругался и клял меня кхищщникхами и страшными бедами, которые я навлеку на себя, если поплыву в колышащееся марево. За Лесом далеко иногда что-то сверкало, это был русалочий город, чрезвычайно для меня опасный, по словам Уэйра. Вчера Майтани вернулся будто пьяный, не в себе, с неловкими суетливыми движениями. Он заплыл в пещеру, как глупая рыба, хламида перепуталась с волосами и кусками водорослей, замер, а потом резко схватил меня за ногу и стал щекотать и больно перебирать пальцы. Мне кажется, ударом ноги я сломала ему пару зубов, от боли он рассвирипел, накинулся и мы подрались, взбаламутили всю пещеру и примчавшийся Уэйр только уволок его в Лес, а потом я видела, как они вынырнули и поплыли и пропали в водяной мутной дали. Сегодня с утра на спине и руках у меня расцвели синяки и один огромный на ключице. Мне казалось, что это был тот самый переломный момент, когда я поняла, что меня на самом деле никто не спасет и не вытащит домой. Я сидела на холмике, на мягком и старалась не шевелиться, когда уныло заметила змееподобные движения фигуры с большим мешком, выделившейся на фоне бурых водорослей. Позже заметила, что это Уэйр. - Привет. - Почххемуу не фнутри? - сразу недовольно начал он, но потом увидел мое выражение лица или синяки или просто подумал о чем-то своем рыбьем и замолчал, всучив оторванный кусок рыбы и охапку водорослей. Со вчерашнего дня я так ничего и не ела, поэтому безвкусное мясо, от которого воротило, приняла с радостью. Уэйр улегся поодаль и не стал мешать. - Ничего не хочешь спросить? - рыбина мне не ответила, продолжая манипуляции с длинными веревочками. - Что ты делаешь? Раз ты здесь, поговори со мной. Ты нашел карту? Уэйр недовольно сверкнул взглядом исподлобья. - Кхарты лешат в сводах кхоролей. Ни у кхого их нет. - Он нахмурился и сделал вид, что очень сосредоточен. - Почему ты такой сердитый всегда? - я вздохнула и собралась было поплыть вниз поспать, как он подал голос. - Пхотому што кроффь тфоя ятовитая. Никто не покхупает. Надо колдовсво, чтопы ис ней сделать што-нипуть. И то фсе рафно, фсю силу ссапирает. Все ты финоват, сслой чхелофек. И имя у тепя сслое. При всем этом, эта ворчливая рыбина с места не сдвинулась и дела своего не оставила. Я только зло фыркнула. - Давай ты вытащишь меня на какой-нибудь людный берег? Я все понимаю, опасно, но я тут жить не могу. И в лесу не могу, я даже охотиться не умею. - Тупой малек, - отозвался серый русал, скорчив рожу. Мне давно казалось, что отсюда мне не так просто будет выбраться и ни Уэйру, ни Майтани верить нет смысла. Хотя я продолжаю от них во всем зависеть. Вечером приплыл второй водяной и они затеяли ругаться и мешать мне спать. Затем оба чрезвычайно серьезные и испуганные, спустились в пещеру и в этом тесном уголке рассказали, собственно, причину беспокойства. Что-то не так было с кровью и они не смогли ее быстро незаконно продать, а потом к ним приплыли познакомиться местные стражи порядка и теперь им нужно было куда-то перепрятаться, а желательно уплывать в другой город. Хотя, насколько я поняла, русалочьих городов-государств было не так уж много, поэтому черт знает сколько надо было до них плыть. - Что вы такого с кровью делаете, что это против закона? - мне была непонятна ситуация в целом. - Не важжно, - отозвался скупо Майтани. - Уэйр отнесет тепя наферх и фсе. Мы ссами сспрячемса. Темнокожий русал с блеклыми глазами отвечал вяло и было видно, что он чем-то обеспокоен. - Хорошо.. но куда наверх? Вы можете меня на людном берегу оставить? У нас был честный уговор, я вам кровь, а вы меня возвращаете. - Тфоя крофь отрава!! Она не рапотает! Она фпитыфает шифу, а не дает! - Взвился Майтани. - Какхой чесный тоговор!? - он с досады выпрямился и выплыл как угорь. Уэйр молчал. - Я не хочу на берег, где нет людей. Я там умру. Мне надо домой. В мой дом. Ясно? - четко, но уверенно сказала я Уэйру, надеясь, что это произведет впечатление. Русал коротко взглянул на меня из темного угла и отвернулся. Лицо у него было ощерившееся и осунувшееся одновременно, щеки запали и черты заострились как будто, а может мне казалось из-за темени. - Сафтра поплыфем. - Домой? Русал выплыл и не ответил.