Лиса, с восьмью хвостами

Альбус и Скорпиус сидели в одном купе. Они обсуждали всё возможное. Оказывается, у них есть много общего. Например, Скорпиусу всегда нравилось зельеварение. Алу это было также по душе. Правда, Альбус увлекается квиддичем, в отличии от Скорпа. Альбус рассказывал, как переживает, что попадёт на Слизерин. Скорпиус, конечно, уверен, что друг попадёт на любой другой факультет, кроме Слизерина. Но с другой стороны, почему Поттер не хочет этого? "Мама папа и Джеймс — гриффиндорцы. Папа и мама — игроки в квиддич. Джеймс очень умный, храбрый, как мои родители. А я?.." — задавался этим вопросом Альбус. К ним в купе зашёл Джеймс. Сев рядом с братом и поставив чемоданы на полку, он спросил, о чём они разговаривают. — Ал, каждый факультет хорош. Слизеринцы очень хитры и умны. Относятся они </i>только к своим друзьям на равных. Это тоже очень хорошее качество. Не надо думать, что Гриффиндор лучше всех факультетов, в отличии от Слизерина. — заверил своего младшего брата Джеймс. Скорпиус сделал у себя в голове пометки. <i> "Поттеры не такие уж и Чмоттеры, как раньше думал отец…" — Твоя сестра… — задумчиво произнёс Джеймс. — Она сводная… — промямлил Скорпиус, — точнее, приёмная… — У неё… — начал говорить Альбус, но остановился, подбирая правильные слова, как бы не задеть друга, — необычная внешность. Скорпиус подозрительно посмотрел на Поттера, который сказал это. Да, внешность у неё необычная, но это не значит, что она уродина? — Я хочу сказать, что… — Он хочет сказать, что твоя сестра очень красивая! — закончил за Ала его старший брат. Альбус посмотрел на брата. Он хотел сказать явно что-то другое. — У неё такие красивые глаза, и волосы, — говорил Джеймс. Альбус и Скорпиус подозрительно посмотрели на Поттера, который явно восхищался Аннабель. — Что?! — возмущался Джеймс, — неужели вы не видите, какая Аннабель красивая?! Поттер и Малфой посмотрели друг на друга, кивая. Скорпиус сделал уже для себя пометки, что Поттеру приглянулась его младшая сестра.

* * *

Когда они вышли из поезда, их встретил огромный великан с бородой и изношенной одеждой. — Это Рубиус Хагрид, — представил великана Поттер. — И так… эм… дети, я Рубиус Хагрид, эм… можете называть, ну, меня Хагридом… Великан явно бормотал и мямлил. Остальные, включая Джеймса, отправились в сторону Хогвартса. Скорпиус хотел задать самый логичный вопрос. Но Хагрид поймал взгляд Малфоя и ответил на вопрос: — Я проведу вам экскурсию, Малфой… — кажется, Хагрид старался ответить, весьма вежливо. Учитывая, то что Хагрид знал отца мальчика. Скорпиус видел презрение в лице великана, хотя сам мальчик старался вести себя достаточно… не так, как отец в его годы. — Что ж, эм… пройдёмте, я вам всё покажу. Хагрид сел в самую первую лодку, в его руке был фонарик. Дети сразу поняли, о чём он, и сели в лодку. Неожиданно для них лодки стали сами плыть. Перед ними открылся самый красивый и огромный замок. Звёзды на небе так и мерцали, на это можно было смотреть вечно. Они так и не поняли, что уже приплыли. Хагрид свистнул, давая знак детям, что им пора сходить на берег. Опомнившись, дети встали с лодок и направились за Хагридом. Там было так красиво! Огромный, величественный замок, даже не подумаешь, что это школа! Их привели к огромной двери. Там стояла женщина, на вид ей семдесят с чем-то. В руках был свиток. На ней было чёрное платье и изумрудная мантия. У неё на затылке был пучок. —Хагрид, наконец-то! — воскликнула она. — МакГоннагал, чего же кричать? — спросил Хагрид, — вот они, — Хагрид показал ей всех первокурссников. Все они озирались по сторонам, смотря на стены Хогвартса. — Что ж, можете быть свободны, — сказала МакГоннагал. Хагрид кивнул и направился куда-то. — Идёмте! — Она — Минерва МакГоннагал, учитель трансфигурации и директор… Скорпиус услышал сзади чей-то голос. Обернувшись, он увидел там девочку с рыжими волосами и веснушками. У неё были карие глаза и кудрявые волосы. — Роза, а откуда ты это всё знаешь? — спросил девичий голос. Это была собеседница, с кем говорила эта девочка. Роза? Очень красивое имя… — Моя мама и отец — герои войны! — стала хвастаться та девочка. — Моя мама — Гермиона Грейнджер, самая умная и сильная ведьма столетия! И я уверена, что попаду на Гриффиндор!.. — Она всегда такая… — услышал голос Ала Скорпиус. — Вечно хвастается своей матерью и отцом… Мой отец вообще… э… Волан-де-Морта победил! Несколько учеников, услышав это имя, побледнели. Только он и Скорпиус оставались в спокойствии. — И что?! — спросил сам себя Альбус. — Я же не хвастаюсь своими родителями?! Они зашли в Большой Зал. На потолке висело огромное количество свечек. А потолок был как космос… Красота… Было четыре длинных и больших столов. И на каждом сидели ученики каждого факультета. — Итак, — начала говорить МакГоннагал, — сейчас вы сядете на табурет, наденете шляпу, и она определит Вас на факультет. — А это как? — шёпотом спросил Малфой. — Твой отец не рассказывал?.. — спросил Альбус. — Хотел, чтобы я сам всё узнал… — Увидишь. — Саламандер-Лавгуд, Оливия! — крикнула МакГоннагал, прочитав имя на свитке. Из толпы вышла девочка с пепельными волосами и карими глазами. Застенчивая и явно любит полетать в облаках. Села на стул, на неё надели шляпу, старую, и как будто у неё были морщины. — Хаффлпаф! Ученики этого факультета стали хлопать. Альбус проследил за девочкой. — Лавгуд… в честь девушки с этой фамилии и имени назвали мою сестру… — Поттер, Альбус. Все посмотрели на него. МакГоннагал, прочитав фамилию, а главное имя, стала искать взглядом мальчика, насящего такую фамилию и имя. Из толпы вышел Ал, он терпеть не мог взгляды, особенно когда ему уделяют много внимания. Когда он сёл на табурет, на него надели шляпу. И тогда случилось то, чего боялся больше всего Альбус. — Слизерин! Все в Большом зале странно посмотрели на него, а затем на Слизеринский стол. Половина слизеринцев, особенно старшеклассники, гордились тем, что сам сын Гарри Поттера теперь с ними. А другие стали смеяться, что Альбус попал не на Гриффиндор, а на Слизерин. Опустив голову, Поттер направился к Слизеринскому столу. — Малфой, Скорпиус. Скорпиус вышел из толпы. Он сел на стул. На него не успели и шляпу надеть, как шляпа прокричала: — Слизерин! Скорпиус встал с табурета и сел за Слизеринский стол. Краем уха он услышал это: — Малфой… хах, сын Пожирателя смерти. Не удивлюсь, если сынок точно такой же. Эгоистичный, подлый и трусливый. Скорпиус хотел сорваться с места, но вспомнил слова родных: — Скорп, хоть и я Пожиратель смерти, их слова в серьёз не воспринимай. Я уверен, они не смогли бы защитить свою мать. — Они — трусы, Скорпиус, — сказала Аннабель. — Они всего лишь те, у которых родители, видать, храбрые люди. Говорят, яблоко от яблони недалеко падает? Может быть это правда, но я тебе скажу вот что: когда тебя выбесят, не молчи. Сделав вдох и выдох, он сел рядом с другом. — Ал, ты чего? — спросил у друга Малфой. Альбус сидел за столом. Руки были в волосах. Он явно был подавлен. Подумать только! Альбус Северус Поттер попал на Слизерин! — Не расстраивайся, ладно? — старался успокоить своего друга Малфой. К ним подошёл Джеймс. — Я бы тут пошутил, но не стану. Ал, что с тобой? Злишься из-за того, что попал на Слизерин? — Что я скажу папе? — бормотал себе под нос Альбус. — Ал, послушай, — сказал Поттер и сел рядом с братом, — наш папа назвал тебя в честь декана твоего факультета. В честь человека, который любил нашу бабушку, женщину, которая носила имя нашей Лили! Каждый факультет хорош. Две пары глаз смотрели на мальчика. Тот кивнул и дал знак, что согласен со словами брата. — Не думай, что Гриффиндор — самый лучший факультет, не думай, что Слизерин — худший. Альбус кивнул. Скорпиус ждал конца распределения. — Уизли, Роза. Роза села на табурет. На неё надели шляпу. — Хмм... посмотрим! — проборматала шляпа. — Место тебе и найдётся на Слизерине, но и на Гриффиндоре… — подумав, секунд четырнадцать, шляпа сказала: "Гриффиндор"! Что же имела ввиду шляпа, когда говорила, что и ей есть место на Слизерине?

* * *

Аннабель стояла на заднем дворе. В десяти метрах от неё стояла мишень. В её руке был спортивный лук. Магией он не владел. Да и зачем ей? Ей пока такой лук не нужен. Который раз у неё не получилось попасть в цель. Она психовала. Но по словам отца — она делала, чтобы оправдать то, что он ей подарил. Но не получилось. — Ну? — улышала она голос. Это был Драко. — Ан, уже вечер, может хватит? — спрашивал он у неё. У него в руке была палочка, на которой горел Люмос Максимум. Девочка забежала в дом. Она толкнула дверь. Не выдержав, она села на пол, роняя лук на пол. И плакала. Она никогда не позволяла себе показывать свои слабые стороны. Доброта, нежность, а главное слёзы — для неё считались слабыми сторонами. Драко зашёл в дом. Видя, как дочь плачет, его сердце мечтало разорваться на тысячу мелких осколков. А затем собрать их и отдать ей, чтобы показать, как сильно он её любит, как готов на всё, чтобы защитить её. Скорее всего, она будет на его месте. Присев с ней рядом на полу, он обнял её. Но это не помогло. Он говорил ей, что она очень талантливая и у неё всё получится. Но даже так он не мог еë успокоить. Тогда он взмахул палочку, и по залу разлилась музыка. Одновременно и весёлая, а одновременно и для вальса. Он встал и протянул ей руку. Она где-то секунды две смотрела на Драко. Поднявшись, тот притянул её к себе. Они стали танцевать. Постепенно она перестала плакать. Танец был неуместен. Но кто им что-то скажет? Правильно! Ник-то! Они стали наступать на ноги друг друга то ли специально, то ли случайно. Смех стал разливаться по дому. Танцевали они неуклюже, но им было весело. Музыка закончилась. А Малфои сидели в зале, разговаривая о том, что Скорпиус поступил на Слизерин.