Другая линия

Первый день после каникул ознаменовался дракой. Гарри немного проспал и потому спустился на завтрак последним. И, едва он переступил порог Большого зала, на него накинулся с кулаками чем-то взбешённый до багрового лица Рон. И не он один. Если неуклюжего Рона Гарри от себя отшвырнуть смог, то Джинни умудрилась всё-таки вцепиться ему в волосы и основательно расцарапать лицо, прежде чем примчалась МакГонагалл и разняла их. Краем глаза Гарри заметил ухмыляющихся близнецов, которые не вмешивались в побоище сами, но явно одобряли поведение брата и сестры. Когда МакГонагалл, наказав каждого Уизли отработками, обернулась к Гарри, тот уже избавился от царапин. Хищное лицо грозного декана Гриффиндора чуть смягчилось. - Вижу, Вы не ошиблись, сменив курс. В чем дело? - Не знаю, профессор! – абсолютно искренне ответил Гарри. Он не успел ничем насолить Рону, даже Блейза и Гермиону еще не встречал, а с Джинни вообще не разговаривал с начала года. МакГонагалл еще некоторое время сверлила его взглядом, потом коротко кивнула. - Ступайте. И ушла к профессорскому столу. Гарри направился к своему. И там, после приветствий и возмущения Гермионы, выяснилась причина нетипичного поведения Джинни и Рона. Подруга передала ему свежий, всего лишь двухдневный, номер “Ведьминого досуга”, дамского журнальчика, выходившего дважды в месяц. Именно в нём были напечатана заметка о её романе с Виктором Крамом, после которого девочке стали приходить письма с угрозами и оскорблениями. “Персона номера: леди Забини” – прочитал Гарри яркие буквы поперек фотографии упомянутой леди с незнакомой светловолосой девочкой в форме Хогвартса. Вокруг пестрели яркие заголовки: “Как живет “Леди-Холл””, “Колдунья вуду и дитя ши: тайна крестин Луны Лавгуд”, “Пасхальный приём: гости, гастрономия, мода”, “Гарри Поттер: возвращение к истокам?”… Что? Торопливо пролистав до нужной страницы, Гарри углубился в чтение. “Гарри Поттер возвращается к истокам? Ни для кого не секрет, что семьи волшебников неодинаковы. Даже чистокровные семьи. Достаточно поставить рядом их отпрысков: к примеру, юного наследника семьи Малфой и его сверстника из семьи Уизли. Несомненно, наши читательницы имеют представление об уровне воспитания, манер и аристократизма в этих семьях, имеющих сравнимую по продолжительности магическую историю. Молодой Малфой вращается в кругу магической знати, а потому выглядит и ведёт себя соответственно, тогда как Уизли совершенно не умеют держать себя в обществе. Речь вовсе не о благосостоянии – даже в мантии времён Отталин Гэмбл можно выглядеть блистательно. Речь о неоправданном самомнении вкупе с развязностью, грубостью, ленью и даже обычной неряшливостью (как метко выразилась по совсем другому поводу леди Забини, “не стыдно быть бедным – стыдно быть грязным”). О Мальчике-Который-Выжил соученики отзываются как о весьма неглупом, не лишенном такта и умения держать себя, внешне привлекательном и решительном в стремлении изменять свою жизнь к лучшему молодом человеке. Кроме того, Гарри Поттер богат и знатен. Тем более странно было редакции журнала узнать, что мальчик несколько лет находился в близких отношениях с семьёй Уизли. Семьёй, совершенно не соответствующей его высокому уровню. И, к сожалению, даже внешне выглядел хуже – очевидно, чтобы тактично не подчеркивать это самое несоответствие. Однако природу не обманешь! Редакции стало известно об особом госте пасхального приёма в “Леди-Холле” (смотрите страницы 6-10). Гарри Поттер, в декабре поразивший магическое сообщество походом на Святочный бал с Блейзом Забини, присутствовал на приёме и даже танцевал несколько танцев с хозяйкой вечера. Также он замечен в беседах с другими гостями-аристократами. Так, леди Августа Лонгботтом выглядела после общения с мальчиком весьма лучезарно. К сожалению, редакции журнала не удалось выяснить ничего о жизни Гарри Поттера в “Леди-Холле”. Однако учитывая, что вместе с ним на приёме присутствовал сын леди Забини, а молодые люди, по слухам, являются близкими друзьями, можно предположить, что Мальчик-Который-Выжил провел в поместье все пасхальные каникулы. Это тоже говорит о многом: прежде Гарри Поттер всегда оставался в Хогвартсе на протяжении всего учебного года, вместе с Уизли. Вероятно, мальчик окончательно сменил круг общения на более приличествующий. По крайней мере, его внешний облик существенно изменился. Надолго ли эти перемены, покажет время. С нашей стороны мы можем только поддержать Гарри Поттера в его стремлениях и начинаниях и с удовольствием осветим его как персону номера. (примечание: журнал, посвященный семье Уизли, выйдет 21 мая)”. Статья была без подписи, но стиль изложения не напоминал Скитер. Гарри задумчиво рассматривал фотографии: он, еще в круглых очках и старых тряпках Дадли, на фото перед первым туром; он танцует с леди Забини, – здесь мальчик с удовольствием отметил, что уроки Блейза пошли ему впрок; – он крупным планом с леди Лонгботтом, одетый уже прилично и сменивший оправу очков на более подходящую его лицу. Всё-таки хорошо, что Блейз притащил его к стилисту… - Теперь понятно, почему они так взбесились, – резюмировал он. – Хотя я абсолютно ни при чем: я никогда не говорил о разрыве и вообще дурного слова о них публично не сказал. Гермиона серьезно кивнула. - Я знаю. Только всё-таки поосторожнее… с Роном вы живёте в одной спальне. И там проходной двор. Может прийти Джинни, могут зайти близнецы. И вот они способны на многое. Вспомни их ириску. Гарри поморщился. - Гриффиндор стал странным местом… - Да, не только в Слизерине раскол, – согласилась Гермиона. – Не зря Шляпа говорит объединяться… О, посмотри, Букля! Гарри тоже заметил белоснежное оперение Букли. Но еще прежде, чем она опустилась ему на плечо, на стол перед ним упал ярко-красный конверт, подписанный… миссис Молли Уизли! Мальчик обречённо, – всё равно все услышат, лучше не растягивать неприятное, – вскрыл уже задымившийся Громовещатель, защищая себя и Гермиону от взрыва, и Большой зал заполнил громкий до неузнаваемости голос. “Как ты мог, Гарри Поттер?! Ты был нам как сын, как брат – КАК ТЫ МОГ?! Твой отец никогда не поступил бы так! Твоя мать никогда не поступила бы так! Это просто низко: привлечь такое унизительное внимание к друзьям, выставить нас в наихудшем свете и так опозорить! Ты распускаешь о нас мерзкие сплетни и якшаешься с чистокровным слизеринским сбродом, забыв, кто принял тебя как родного! Это недостойно гриффиндорца! Недостойно сына Джеймса и Лили! Недостойно нашего друга, наконец! Не смей больше даже приближаться к нашему дому и нашей семье!!!” Когда крики закончились, некоторое время в Большом зале стояла оглушительная тишина. Гарри сидел очень бледный, со взглядом, устремленным в пространство. Потом тихонечко кашлянул. Медленно-медленно перевёл взгляд в дальний конец стола, где пламенели сразу четыре сблизившиеся рыжие головы. Наткнулся на четыре взгляда, от злорадного до оскорблённо-невинного. И впервые со дня предательства Рона ни один из этих взглядов не вызвал в его душе ни малейшего отклика. Словно это были какие-то совершенно незнакомые люди. - Хорошо, – сказал он спокойно. В зале зашумели, Гарри краем уха уловил голос Виктора Крама, который эмоционально говорил кому-то, что в Дурмстранге Громовещатели запрещены, и вообще присылать их детям – мерзкая унизительная практика… – Ладно. И принялся открывать второе письмо. Только почувствовав под руками не пергамент, а бумагу, Гарри удосужился взглянуть на конверт – и ошарашенно его выронил. Потому что на конверте красовались марки, штемпель почты в Литтл-Уингинге и выведенное аккуратнейшим почерком тёти Петуньи: “Шотландия, графство Аргиллшир, Школа Хогвартс”. “Здравствуй, дорогой Гарри! Как ты поживаешь? Как дела в школе? Как прошли каникулы? Как я слышала, ты провел их где-то у друзей – не расскажешь нам? У нас всё в порядке, спокойно и размеренно. Дадли попал в сборную школы по боксу – совсем как ты в сборную по квиддичу. Теперь у вас будет больше общих тем для разговоров, вы оба стали спортсменами. Кстати, не думал ли ты после школы попробовать себя на этом поприще уже профессионально? Дядя Вернон наконец заключил тот большой контракт с фирмой из Гонконга и в начале мая полетит в первую командировку в Китай. Хочешь какой-нибудь сувенир оттуда? Я не уверена, правда, что Вернон сможет отыскать что-то магическое, но ведь на этом свет клином не сошелся. Может быть, что-нибудь, связанное с кунг-фу?.. Кстати, Гарри, сообщи свои нынешние размеры одежды и обуви. Я думаю, твоя нынешняя тебе не очень подходит. Что ты предпочёл бы носить? И еще я хотела спросить, можно ли сделать ремонт в твоей комнате? Это как раз будет удобно сделать к вашему с Дадли приезду – он согласился. Какой цвет подобрать для обоев? Какие у тебя планы на лето? Хочешь ли ты поехать в Китай вместе с нами? Мы планировали в конце июля-начале августа, чтобы вернуться вовремя для подготовки вас с Дадли к школе. И еще, Гарри: можно ли посылать тебе письма каким-то другим способом, не обычной почтой? Как ты понимаешь, у нас нет совы, а твоя предпочитает твою компанию. Может, стоит купить вторую сову? Привет от дяди Вернона и Дадли. Пасха прошла, но я посылаю тебе подарок. С любовью, тётя Петунья. P.S. Пожалуйста, пришли нам свою волшебную фотографию. Так получилось, что у нас нет ни одного твоего снимка”. Дочитав, Гарри в состоянии крайнего изумления опустил письмо на стол. Глотнул тыквенного сока из кубка. Букля обиженно ущипнула его за ухо, и он поспешно отцепил от ее лапки довольно увесистый бумажный пакет. Букля ласково ухнула, приняла из его рук кусочек бекона и упорхнула прочь. - Что там, Гарри? – спросила Гермиона. Глянула на Уизли, склонилась к уху Гарри. Зашептала возмущённо: – Это просто свинство, Гарри, такая подлая манипуляция! Я от миссис Уизли вообще не ожидала, она мне казалась нормальной женщиной! Гарри мягко отстранил подругу. - Не надо. Я не хочу об этом говорить, – прежним пугающе спокойным голосом произнёс он. – Лучше вот, посмотри… Гермиона быстро прочитала письмо, ее глаза стали почти круглыми. Она была в курсе сложных взаимоотношений Гарри с его родственниками. - Что случилось? - Не знаю. Я уже вообще ничего не знаю, – Гарри аккуратно убрал письмо в конверт, а конверт в карман рубашки под мантией. – Может, им нужна моя помощь как волшебника? Но они знают, что я не имею права колдовать до совершеннолетия… Что делать, проигнорировать письмо? - Ты что, с ума сошел?! – Гермиона улыбнулась. – Это же жуть как интересно! Ответь! Только так, как будто ничего не понял. - Я и так ничего не понял, – буркнул Гарри. – Чего это она со мной как с любимым племянником начала общаться? Он разорвал присланный тётей пакет. В нем оказалось большое шоколадное пасхальное яйцо. Наверное, тётя Петунья заказала его, а не купила в супермаркете. По крайней мере, Гарри никогда прежде не видел в мире магглов пасхальных яиц в стильной золотистой обёртке с рисунком в виде китайского дракона. Даже открывать было жалко… Внутри оказался небольшой набор сладостей – обычных, но высокого качества.