Штормовая виверна

      Теодор       Новый учебный год.       Поезд, друзья и планы на будущее. Но какое у нас, отпрысков Пожирателей Смерти будущее? Служение Темному Лорду и пожизненное презрение. Никакой спокойной жизни и учебы ждать не придется. На наш факультет и так, как на зло вселенского масштаба смотрят, а после возрождения Лорда и подавно. Уверен, в каждом слизеринце видят Пожирателя. Не отрицаю, среди нас есть его верно-преданные последователи, смотрящие с восхищением, заглядывающие в рот, ловящие каждое движение. Особенные даже меткой отмечены. Так сказать, награда за старание. И как же хорошо, что я в их число не вхожу. Панси и Блейзу так же повезло, их обошла честь быть им отмеченным, толстяки же сами, в первых рядах руку под метки подставили. Идиоты!       А вот Драко не повезло. Сиятельный лорд Малфой попал в немилость к Воландеморту. Мало того, что лорд занял менор Малфоев, тетю Нарциссу использует как личную служанку, дядей Люциусом полы моет, а над Драко смеется и угрожает его за любую провинность своей змеюке скормить, так еще и метку поставил, на глазах всего ближнего круга. Последней каплей терпения Драко стало задание убить директора. Личное задание. Об этом поручении знают лишь Малфои, лорд и я по большому секрету лучшего друга.       - И как именно? – спрашиваю, пока к нам с Драко не присоединились Панси и Блейз. У друга ни единой мысли. И вообще нет ни единого желания руки кровью директора марать, какой бы он сволочью и гадом не был.       - Понятия не имею, - обреченно, говорит Драко, опуская голову на сложенные руки, врываясь пальцами в волосы с силой натягивая, - Я должен хоть что-то предпринять к Самайну, в противном случае… - что именно произойдет – понятно. Много Круцио и пытки. Люциус выдержит, а вот Нарцисса – маловероятно. Думать над тем, как именно отправить директора к Госпоже на чай решили общими усилиями, не привлекая Панси и Блейза.       - Драко, Тео! Вот вы где! – влетает Панси, открывая купе. Вспомни солнце, вот и лучик. А за ее спиной Блейз, мимо прошли толстяки, задрав носы с важными выражениями лица, словно в 16 лет Мастера получили. Видел всех. Почти. Не мелькали на платформе яркие рыжие макушки Уизли и Поттера. Да и лохматой заучки я не видел. Где? – вот в чем вопрос. Заметил и Драко, спросил:       - Лонгботтома на платформе видел, с Лавгуд поздоровался, а куда Уизелы и Поттер подевались? - отвлекаясь от задания лорда и нависшей над родителями угрозы, переключился на любимую тему – шутки над рыжими и героем. Грейнджер он просто не воспринимает. Грязнокровка – она и есть грязнокровка.       Посмеялись над тем, что герой струсил, лорд и его воскрешение отпугнуло Поттера от учебы, или же он усиленно проходит тренировку по боевой магии. А у Уизелов банально денег на учебники не хватило, вот они и не пришли. Грейнджер же просто не заметили.       Но тут, на последних минутах перед отправлением влетают рыжики, за их спинами мелькает герой, смотря на всех бегающих в суматохе друзей, как кот, переевший сметаны – лениво и без интереса. Драко, как всегда это бывает, выдал приветственный перл и шутку на счет бедности Уизли и недалекости Героя. Уизли – взревел, хотел кулак с носом Драко столкнуть, а Поттер проигнорировал. Махнул рукой и прошел в поезд на поиски купе. А я провожал его взглядом, замечая странности. За его спиной рюкзак, на нем новая одежда, пусть и выглядит потертой, таковой не является и очки не такие как раньше. Показалось, что стекла слегка затемненные. И внешность. Она изменилась, не сильно, но если вглядываться и знать, где искать – найдешь.       Светлее кожа, без веснушек и родинок, он прибавил в росте, едва заметно раздался в плечах, волосы стали послушнее и темнее на несколько оттенков и длиннее. Обычно он коротко стрижется, а тут они лежат волнами, а кончики едва касаются ушей. Цвет глаз ярче и насыщенней, черты лица резче. Раньше мне казалось, его любой порыв ветра сдует или пополам переломает, но не сейчас. Поттер не худой, сейчас точно. Несомненно, то, что он ловец, имеет какую-никакую физическую форму и летает лучше Драко – факт, с этим и Малфой не спорит. Ловкость и легкость была и на прошлых курсах. Но в этот год появилось ощущение некой внутренней силы. Он стал похож на хищника. Движения размерены, плавны, тягучи, а взгляд цепок и внимателен. Он видит все и всех. Даже меня. Уверен, он понял, что я заметил изменения. Но, по поведению – ему плевать.       Уизли, Грейнджер и Поттер прошли в поезд, заняли купе и больше мы их не видели. И о них забыли. Дальше дорога и обсуждение предстоящего учебного года. А у Хогсмида Панси и Драко пошли напоминать ученикам о мантиях, и дать напутствия первогодкам. Приехали, надели мантии, вышли и разошлись по каретам. А там распределение и шок. Декан стал профессором ЗОТИ, а Зелья ведет старый профессор Гораций Слизнорт. Зачем? Понятия не имеем, директор, этим все сказано. Декан наверняка знает, но нам не скажет. А мы и не спросим. Меньше лезешь – лучше спишь.       Утро. Мы с Драко и Блейзом неспешно собираемся, приводим себя в порядок и идем в гостиную. Драко и Панси ведут первогодок в зал, а мы идем рядом. В зале было тихо и спокойно, многие еще не проснулись, сидели, склонившись над тарелками, делали вид, что ели, а на самом деле дремали. И лишь до тех пор, пока со стороны гриффиндорского стола не раздался громкий, заливистый смех, с нотками истерики, принадлежавший Уизли. Наши быстро проснулись, отложили в сторону приборы и повернув головы на голос рыжего – наблюдали картину. А его поглотила истерика. Он смеялся без устали, до слез, держась за живот, хлопая ладонью по столу, лавочке.       - Уизли чего это, умом тронулся? – спросила шепотом Панси. Мы дружно с Драко и Блейзом кивнули, мол, похоже на то. Поттер же смотрел на друга с улыбкой, продолжая что-то рассказывать, от чего смех Уизли распалялся с новой силой. К этому смеху и восхищению присоединился Лонгботтом. Но не ржал как Уизли, а сказал на весь зал:       - Гарри - это же шутка года! – хлопая его по плечу, восторгаясь и поклоняясь поттеровскому чувству юмора. И вроде, Уизли отпустило, представление закончилось, как новый кадр – Уизлетта, прижимающаяся со спины к герою, ластящаяся около него, как кошка в течку. А Поттер принимает ее телодвижения, как будто так и надо, так задумано. То, что они встречаются – знает вся школа, а еще всей школе известно о том, что спит Уизлетта с Лонгботтомом. Знает ли об этом Герой? – без понятия. Думаю – знает, или ему плевать, или там что-то другое.       - Ты на Грейнджер посмотри, - толкает меня Драко, - она учебники из рук выпустила, Поттера и Уизела не поучает, за первогодками не следит, - она уставилась в одну точку и сидела замерев, не моргая. А потом встала, тряхнула головой, отгоняя мысли. Собрала первогодок, скомандовала Уизли и Поттеру, а так же Лонгботтому шагать на уроки, а сама повела первокурсников на уроки.       - А учебники оставила, - шепотом сказал я, смотря на стопку книг и Грейнджер, идущую без них. Рядом плелся Уизли, а Поттера и след простыл. Ушел на уроки, оставив друзей одних.       Меня же не прекращали грызть червячки сомнений, с Поттером в этот год явно что-то не так. Его щенячье-верным поведением заразились друзья, став перед ним распинаться и заискиваться, искать внимания и компании. Уизлетта ведет себя так, как в те года вел себя он. То, что раньше делал Поттер, сейчас делают Лонгботтом, Грейнджер, Уизли и Уизлетта, словно они резко поменялись ролями. Теперь герой смотрит на них с превосходством, позволяя говорить, хвалить, быть рядом. А им только и надо, что похвала и одобрение. Странно, но интересно, что же это? И с Поттером явно что-то произошло. Определенно, в отличие от предыдущих, этот год обещает быть интересным.       Драко       Отвратительные каникулы, но на удивление отличная учеба. Первые два месяца точно. А все Поттер и его поведение. Точнее поведение его друзей и подружки. Первый учебный день и ситуация в Большом Зале стала своего рода точкой отсчета для нечто большего. Чего именно? Пока загадка, но то, что происходило с окружающими его гриффиндорцами меня несказанно радовало. Уизли – заглядывает к нему в рот, ловит каждое движение, смеется над каждой его шуткой, или простыми словами, ждет одобрения к поступкам и действиям, казалось, и на собачьи команды среагирует. Одно слово Поттера «фас» и Уизли побежит, как послушная собачка. Лонгботтом – стал щитом и телохранителем Поттера, везде ходит рядом, ото всего оберегает, защищает. Мог бы, и Аваду за него словил, грози герою такая опасность.       Уизлетта - влюбленная в героя по уши. Не упускает возможности к нему прижаться, в Большом зале сидит рядом, держит руку Поттера, как мягкую игрушку, вжимаясь в него. Как и Рональд подставляет всего себя для похвалы и одобрения. А Грейнджер отдельная тема. Из заучки и невыносимой всезнайки, вечно собранной, во всем пунктуальной и идеальной до тошноты стала раздолбайкой не меньше Уизела. На свои обязанности старосты плевала еще тогда, в первые дни учебы, бросила муштру друзей, и сама махнула рукой на учебу. Большую часть времени на уроках спит или их прогуливает.       Да и поведение самого Поттера отличается. Он или прозрел, или повзрослел. А может все разом. И смотреть на такого героя – приятно. Собранный, опрятный, внимательный, сдержанный, учебу подтянул. Никуда не опаздывает, все успевает, и учиться, и уроки делать, и в квиддич играть и команду тренировать. Напрягало меня лишь одно – запах, едва уловимый запах, напоминающий воздух перед грозой. От него пахло именно так. Мои обостренные сущностью рецепторы улавливали нотки и остаточный шлейф, оставляемый Поттером. Едва ощутимый, но стойкий.       Замечал изменения в запахе героя и Тео. Не сразу, а ближе ко дню рождения. Приближалось 17-летие, а с ним и пробуждение наследия, перешедшего от матушки. И за четыре недели до дня рождения в Теодоре просыпалась сущность, на всю мощность били пять чувств, то разом, то по отдельности. И когда одолевало обоняние, Тео мог со мной согласиться. Чуял, что от Поттера пахнет именно грозой. Как и сегодня, сидя за партой на уроке Зельеварения, не смотря на кипящие котлы и варящиеся зелья, мы с ним чувствовали этот самый шлейф. Он стал еще насыщеннее и не перебивался витавшими рядом запахами.       - Драко, ты в Поттере дырку прожжешь, - шептал мне Тео, держась за голову. Сегодня день обострения всех пяти чувств разом. Поэтому глаза его закрыты, уши с самого утра закрыты берушами, на руках перчатки, в нос вставлены фильтры, только со вкусом сделать ничего нельзя. Если только сделать разгрузочный день и ничего, кроме воды не употреблять.       - Мне покоя его запах не дает! – не отрывая взгляд от спины героя, говорю Тео, который ничего, кроме котла с зельем не видит. Но в разговоре участвует:       - Думаешь, он тоже из наших? – спрашивает друг шепотом.       - Думаю, да. Он сильно изменился в этот год. Сам знаешь, просто так это не происходит. А еще этот запах. Люди так не пахнут, – Теодор был со мной согласен, спросил, как нам это выяснить. Ответил: - Проследить за Поттером, хотя бы неделю. Где-то да проявится сущность, - Тео уточнил, если она у него есть, а я уверен: - Есть. Определенно есть.       - Вот и узнаем, - сказал друг, помешивая зелье.       Когда урок закончился, мы с Тео проследовали за Поттером. Он пошел не в гостиную, отдыхать и от заданий отлынивать, как все, заучка в том числе, а в библиотеку. И мы за ним. Отдав сумки Панси и Блейзу, шли за героем. В библиотеке он сидел за столом в обществе томов, свитков, в одиночку. Мы с Тео, взяв нужные книги - сели неподалеку. Делали задания, при этом внимательно слушая. Включили на полную мощность обоняние и слух. За эти несколько часов к нему никто не присоединился, он сидел в гордом одиночестве. И судя по всему, был рад. Ничего нового от Поттера не исходило, все тот же, едва заметный шлейф грозового воздуха. Что за существо может так пахнуть – без понятия, но мы это выясним. Обязательно.       Теодор       То, что Поттер не человек – факт. Но кто именно – загадка. И эту загадку мы с Драко решили разгадать. Для этого продумывали план действий. Размышляли над тем, что следить и наблюдать мало, нужно чаще пересекаться и начать общаться. Хотя бы по учебе. Был необходим повод, и он у нас появился. Ненавистная Трансфигурация, в которой хорош герой. И тут на нас словно само провидение снизошло. МакКошка задумала проект, совместный с гриффиндором. Зачем? – еще один вопрос, но нам с Драко это как раз на руку. Как и распределение по подгруппам. Огласила профессор группы в тот же день. И гриффиндорцы, как и мы были в шоке от ее решения:       - Я распределила группы. Ученики не переходят из одной группы в другую, все пункты задания делаются совместно. Если будут переходы из группы в группу, или отказ сотрудничать – незачет и минус сто балов, как с факультета, так и лично со студента, - все в шоке, но профессора МакГонагалл слушали, не перечили и ждали оглашения своей группы. Нам с Драко повезло, профессор назвала нашу группу: - следующая группа: Поттер, Уизли, Малфой, Нотт, - все замерли, а Поттер лишь улыбнулся, усмехнувшись. А Уизли и слова не сказал, смотрел на Поттера и ждал команды, ее не последовало. Поэтому рыжий и не возмущался, сидел смирно. А я уловил едва заметный шепот, скорее шевеление губ, сложившееся в: «Хорошая собачка», снова та улыбка и легкая усмешка.       Работать над проектом стали в тот же день. После урока договорились встретиться в библиотеке. Возражений не было. Вечером, как и собирались пришли в библиотеку, взяли по списку все необходимые книги и приступили. Не пришел лишь Уизли, так что в библиотеке сидели втроем. Первым делом кратко набросали план работы, а потом распределили обязанности. Все это сопровождалось тонкими шутками и намеками на просветление геройских мозгов, остывшую гриффиндорскую голову, и отсутствие приключений на зад. Поттер не отрицал, отвечал теми же шутками, говоря о его белой и шелковой шкуре, потерявшей блеск с воскрешения лорда и такой же многострадальной заднице, на которую он получил приключение.       - Ты ничего не знаешь, Поттер! – шипел на него Драко, а герой отвечал:       - Знаю, Малфой, - показал на голову, - В тот год я был с ним ментально повязан и видел все, что видел он и его змея. Всех его сторонников, как вынужденных, так и идущих за ним по собственной воле. И если не путаю, Малфой, лорд оккупировал твой менор, - голос его тих, спокоен, даже монотонен, тогда как Драко готов подобно вулкану взорваться, - И мне плевать, Малфой, на твоего отца и всех приспешников. Жаль лишь леди Нарциссу. Она – мне родня, и последний человек, напоминающий о Сириусе, - а вот на имени его крестного голос Поттера дрогнул.       - Ты… - рыкнул Драко, но запал его пропал, он рухнул на стул, сказав: - Прими мои соболезнования по поводу смерти Сириуса, - сказал друг, а Поттер кивнул и покинул библиотеку. Следом ушли и мы.       Драко впервые на моей памяти принес кому-то соболезнования. То ли повзрослел, то ли Поттер на него так влияет. А с этой слежкой и странностями героя мы забыли о миссии лорда. Думать, как именно убить директора, вот чем занимались после отбоя, усыпив для надежности Блейза. И ничего интереснее не придумали, как отравить. А для этого заказать через отца Драко сильный яд и любимый ликер директора, украсить бантиком и подарить, надеясь что прокатит. Драко       Совместный проект убедил нас с Тео, что Поттер не человек. Мы с другом могли убедиться в этом по некоторым причинам: Первое – запах, стойкий запах воздуха, пропитанного раскатами грома и грозы. Второе – внешность, бледный, с резкими чертами лица, яркими глазами и послушными, иссиня тьма черными волосами, лежащими локон к локону. Третье – поведение и манеры, которые значительно отличались от прошлогодних. Четвертое – реакция на происходящее: звуки, движения, магию. Особенно на уроках декана. В некоторых моментах он себя сдерживал, казалось, он мог увернуться, уклониться или поставить щит, но не делал этого намеренно, специально.       - Нет, я так больше не могу! – говорю.       - И что ты предлагаешь? – спросил Тео, потирая переносицу. Уже неделю как не прекращая работают на полную мощность все пять чувств, а сущность завладевает другом и норовит вылезти наружу. Чем ближе день рождения, тем чаще дают о себе знать птичьи особенности. То глаза птичьими станут, то нос клювом, то на руках когти появятся, то в волосах перья, то голова по-птичьи набок повернется.       - Я предлагаю Поттера к стене прижать и все у него выведать!       - А если он тебе по старой дружбе нос сломает? Или пошлет? Мне компания такого Поттера приятна, с ним можно о многом поговорить, да и уроки с ним учить одно удовольствие, - не отрицал то, что Поттер стал нам приятелем. Не другом, но приятелем по интересам. Учеба и квиддич одни из них.       - Будем надеяться, что не пошлет, - говорю. А Тео предупредил, если что, он предупреждал. Но от идеи прижать героя к стене не отказался. Мне как раз негатив скинуть надо. Не стали откладывать на завтра, то что решили сделать сегодня. Нашли Поттера в коридоре Когтеврана. Он провожал Полумну, они с ней о чем-то разговаривали, смеялись и дойдя до лестницы в гостиную воронов – разошлись. Поттер шел к себе, как мы с Тео его окликнули и догнав прижали к ближайшей стене. Он не сопротивлялся, просто спросил:       - Парни, что вам от меня понадобилось в выходной? – как всегда тихо и спокойно.       - Правду, - говорю Поттеру, - ты не человек. Кто ты, Поттер? – спрашиваю, а Тео призывает птичьи когти, говоря:       - Сам или помочь? – усмешка и улыбка, со словами:       - Сам, но не сейчас. Я вам не на столько доверяю, чтобы выложить все сразу. То, что я не человек – да, а кто – не скажу. - снова та улыбка и слова: - Даю вам два месяца подумать. А еще приглашаю на рождественские каникулы на Гриммо. Там все и обсудим. Как вам? – мы с Тео не отказались, отпустили Поттера, а он шепнул, едва слышно, лишь для меня: - Нужна помощь с директором – обращайся, - сказал он на парселтанге.       Я в шоке, а Тео в прострации. И мы с ним поняли, что Поттер на шаг впереди нас. Он в курсе нашего с Тео наследия, а мы о его сущности не знаем ничего, от слова совсем. Только то, что он обладает, как и мы, обостренными чувствами, явно сильнее, как физически, так и магически, а еще своеобразными вкусовыми пристрастиями. Но нам эти знания ответов не дают, только еще больше вопросов.