Я отправился на занятия, выйдя из дома намного позже, чем обычно, так как большую часть ночи я провел за учебой и проснулся позже, чем собирался, несмотря на то, что мой будильник долго трезвонил у меня под ухом. Я свернул за угол и наткнулся на кого-то, его бумаги, которые он держал в руках, разлетелись по полу.
— Извини, — сказал я, прежде чем наклониться, чтобы всё поднять.
— Всё в порядке, Кюхён, — ответил он.
Я поднял голову и увидел Тэя, афроамериканского студента по обмену, который учился здесь уже почти год. Я улыбнулся ему и вернул его листы, прежде чем привести себя в порядок.
— У нас сейчас английский, да? — спросил я, взглянув на часы и отметив, что до первого звонка осталось всего несколько минут.
— Да, мой любимый предмет, — засмеялся Тэй, и я присоединился к нему.
Тэй сидел рядом со мной на уроке английского и всегда помогал мне, когда у меня возникали проблемы с заданиями. Он был довольно милым парнем, но его присутствие не особенно нравилось большинству людей в школе. Некоторые люди активно издевались над ним из-за его расы, в то время как остальные просто игнорировали его и избегали в коридорах, боясь оказаться жертвами нападков за компанию с ним.
Я сидел рядом с ним в его первый день здесь и обнаружил, что он был очень милым и забавным парнем, с которым можно было поговорить, даже с его паршивым корейским. Я бы не стал считать его другом, но он был человеком, с которым приятно поговорить по случаю. Мы вместе шли на занятия, лениво болтая об учебе и делах на день, а затем сели на свои места рядом друг с другом. Я вытащил учебник по биологии и открыл страницу, которую изучал прошлой ночью.
— Ты хорошо разбираешься в биологии? — спросил я с надеждой, нуждаясь в том, чтобы кто-то объяснил мне то, что я не понимал.
Тэй бросил на меня потерянный взгляд.
— Я даже не буду пытаться в этом разобраться.
Я смиренно вздохнул и закрыл книгу, откладывая ее в сторону на столе, и сделав мысленную пометку спросить Рёука об этом в следующий раз, когда увижу его. Урок начался, и я был очень внимателен, пытаясь работать быстрее, чем обычно, чтобы не получить снова такой низкий балл, время от времени прося Тэя помочь мне то тут, то там.
— Я вернусь через пять минут, мне нужно принести кое-что из кабинета для нашего урока, — объявил учитель, выходя за дверь. Почти сразу по всему классу разразилась болтовня, несколько учеников встали и пересели к своим друзьям. Я проигнорировал раздражающий шум и сосредоточился на работе передо мной, решив выполнить ее до конца.
Группа особенно шумных парней, среди которых я заметил Сухёна и его друзей, подошла к столу Тэя. Мне никогда не нравилась эта компания парней, единственной целью которых было, казалось бы, прерывать и раздражать окружающих. Сухён положил ладонь на стол Тэя, и я краем глаза увидел, как Тэй откинулся на спинку стула, будучи частой жертвой их выходок.
— Эй, вставай, — скомандовал Сухён, несколько раз ударив ладонью по столу, чтобы подчеркнуть свою мысль.
Тэй промолчал и опустил голову, глядя на свои колени.
— Ты хотя бы говоришь по-корейски? — Сухён посмеялся, затем наклонился вперед, его лицо было прямо перед лицом Тэя, — Возвращайся туда, откуда приехал.
Тэй защитно обхватил себя руками, выглядя так, словно пытался блокировать слова Сухёна.
Сухён ударил Тэя головой об стол и схватил его за воротник, с силой подняв и притянув к открытому окну.
-С-стой! — умолял Тэй со страхом в широко раскрытых глазах.
Сухён только посмеялся над ним.
— Теперь ты просишь помиловать тебя? Ты жалок. Тебе здесь не место, и ты думаешь, что имеешь право указывать нам, что делать? — Сухён высунул его немного из окна на третьем этаже, видимо, находя всю ситуацию забавной, если судить по его неконтролируемому смеху.
Я оглядел класс и заметил, что все смотрят на эту сцену с неуверенностью в глазах, некоторые шепчутся.
— Кто-нибудь, сделайте что-нибудь…
Но никто не встал, чтобы помочь; вместо этого мы просто сидели и смотрели, как Тэй бормотал бессвязные слова, а Сухён и его друзья смеялись и издевались над ним.
Пока я наблюдал за этой сценой, Тэй поймал мой взгляд, в его широко распахнутых, полных страха глазах читалось болезненное отчаяние. Я прервал наш зрительный контакт, мои ладони вспотели, и снова опустил голову к своей работе, взял карандаш и поднес его к рабочему листу. Я рассудил, что это не моя проблема, и в любом случае, даже если бы я вмешался, всё, вероятно, стало бы ещё хуже. Мы даже не были друзьями, так что не мне было за него заступаться. У меня не было никаких обязательств помогать ему в его конфликте с Сухёном.
Я проигнорировал крики и смех рядом со мной, зная, что даже если я и помогу, ничего хорошего из этого не выйдет. Я бы просто стал ещё одним изгоем в классе, мои друзья бросили бы меня из-за издевательств, меня преследовал бы Сухён, и моя жизнь была бы полностью разрушена.
Мне оставался всего один год в школе, и я не мог позволить себе ничего испортить, тем более что в последнее время мои оценки были не такими уж высокими. Я не мог рисковать всем, что у меня было — всем, чего я собирался достичь, ради одного человека. Это было трусостью с моей стороны, но я даже представить себе не мог, что вмешаюсь. Сухён выругался в адрес Тэя, но я не мог заставить себя смотреть. Когда я его увижу, всё станет реальностью, и мне будет стыдно и неловко за то, что я не вмешался — но на самом деле я не мог вмешаться.
Просто было легче игнорировать то, что было прямо перед моим лицом.
Таким образом, было легче игнорировать очевидные недостатки нашего общества, которые бросались в глаза, когда люди находили время, чтобы посмотреть на них. Мне было комфортно жить в моей безопасной, защищенной и привилегированной жизни. Встать и попытаться помочь ему было намного сложнее, чем игнорировать его присутствие. Хоть я и ходил в церковь каждую неделю, я не был святым и уж точно не был каким-то героем.
Я сжал кулаки, когда услышал, как Тэй начал плакать, и взглянул на него, увидев слезы, катящиеся по его лицу, и абсолютный ужас на его лице. Дверь в класс открылась, и вошел учитель, Сухён отпустил Тэя и оттолкнул его от себя. Учитель посмотрел на них, прежде чем переместиться в переднюю часть класса, игнорируя то, что происходило в конце класса. Тэй всхлипнул еще громче, когда увидел, что ему не помогают, и выбежал из класса, сгорбившись, и захлопнул за собой дверь.
— Что с ним случилось? — спросил учитель, выглядя так, будто ему все равно.
Сухён невинно пожал плечами, а его друзья захихикали.
— Я не знаю, сэр. Думаю, он просто немного расстроен, потому что проиграл игру, в которую мы играли.
— Это так?
В моей груди вспыхнул гнев от его лжи, и я почувствовал еще большую злость, что учитель просто отмахнулся, хотя ясно видел, что происходит. Он, по крайней мере, как авторитетная фигура, должен был вмешаться и наказать Сухёна. Я поджал губы и попытался не обращать внимания на чувство вины, которое грызло мой желудок, думая, что завтра я извинюсь за то, что не помог ему. Конечно, он должен понять.
***
Я проклинал свою невезучесть из-за того, что Хичоль тоже оказался в моем классе корейского. Реук и мой друг Сонмин сидели по обе стороны от меня на нашем уроке корейского языка, а Хичоль сидел за партой позади меня, и я был уверен, что на его лице играла самодовольная улыбка.
— Эй, ты сегодня занят?
Я глубоко вздохнул и на мгновение закрыл глаза, восстанавливая самообладание, прежде чем повернуться к Хичолю.
— Да, так что перестань меня беспокоить.
Хичоль пнул ножки моего стула.
— Но мне скучно, — заскулил он, как ребенок, — Всего один вечер. Давай просто выпьем вместе или что-нибудь в этом роде.
Рёук поднял на меня бровь, и я только вздохнул, сказав: «Я расскажу тебе позже».
— В отличие от тебя, мне нужно идти домой и учиться. Некоторые из нас хотят закончить школу.
— Вот оно снова! — взволнованно сказал Хичоль, — Тебе следует чаще так говорить.
Я повернулся к классу и попытался игнорировать его и обратить внимание на бубнившего перед нами учителя.
— Давай же, — прошептал Хичоль мне на ухо, гораздо ближе, чем мне хотелось бы, — Это будет весело. Я хочу увидеть, как ты отпустишь себя хоть раз в жизни, ты слишком напряженный, — прошептал он мне, проводя пальцем по моей спине. Я вздрогнул и наклонился вперед, чтобы избежать его прикосновения.
Я повернул голову и послал ему жесткий взгляд.
— Не прикасайся ко мне, лучше займись чем-нибудь полезным, например, учебой.
— Ты такой зануда, — фыркнул Хичоль, откидываясь на спинку стула. Но вместо того, чтобы оставить меня в покое, он закинул ноги на спинку моего стула. Я изо всех сил старался не обращать на него внимания и продолжать занятия, но, черт возьми, он так меня отвлекал.
***
— Клянусь Богом, я сойду с ума из-за Хичоля, — пожаловался я Рёуку, Сонмину и Шивону, пока мы сидели снаружи и обедали. Свежий воздух и теплое солнце помогли мне значительно успокоиться, но раздражающая головная боль, которую вызвал у меня Хичоль, не исчезла.
— А почему он к тебе лезет? — с любопытством спросил Сонмин, и я мог бы поклясться, что видел, как дернулась его бровь.
Я посмотрел на него, сидящего на деревянной скамейке, с полным ртом риса, набитого за обе его щеки.
— Он сказал, что ему скучно, — ответил я, пережевывая яичные рулетики, — Это так утомляет!
— Ну ребят, разве вы не можете сначала поесть, прежде чем говорить? — пожаловался Реук.
Шивон согласно кивнул.
— Это отвратительно.
— Как бы то ни было, — сказал Сонмин, широко открывая рот, чтобы мы всё могли видеть.
Я застонал от отвращения и швырнул в него скомканной салфеткой.
— Фу, Сонмин, это правда отвратительно. Я пытаюсь есть здесь.
Сонмин только рассмеялся, его глаза безумно мило поднялись вверх. Сонмин был из тех людей, которым всё сойдет с рук из-за его очаровательной внешности. Он сказал нам, что, к своему ужасу, с годами он стал более женственным, чем мужественным. Но я думал, что ему это в тайне нравилось, догадываясь об этом по тому, что он отрастил абсолютно прямые светлые волосы до плеч, асимметрично подстриженные, и часто надувал губы, особенно когда ему было что-то нужно.
— О кстати, вы слышали об этом студенте по обмену сегодня утром? — спросил Шивон, широко раскрыв глаза, — Разве ты не в его классе, Кю?
Я кивнул, чувствуя, как меня захлестывает новая волна вины.
— Да, в моём… Ты знаешь Сухёна? Он чуть не вытолкнул его из окна.
— Я ненавижу этого парня, — проворчал Реук, скривившись от отвращения.
— Он хоть кому-то нравится? Я почти уверен, что его друзья тоже его ненавидят, — с кислым выражением лица произнес Сонмин. Сонмин был жертвой их выходок ещё в первом классе старшей школы, потому что все девочки в нашем классе считали его очаровательным. Раньше он был довольно невысоким и тощим, слабым на вид типом с милым лицом, который по какой-то причине нравился девушкам. Но это было до того, как он научился боевым искусствам. С того дня, как Сонмин дал отпор и ударил его, Сухён оставил его в покое.
Реук проворчал: «Я не знаю, почему учителя до сих пор не выгнали его».
— По-видимому, его отец пожертвовал деньги школе. Он и мой папа — друзья, так что… — Шивон замолчал, стараясь не говорить о своей семье, — Никто не пытался помочь тому парню?
— Я бы хотел, но… ты знаешь про моего отца и все такое. Я не могу прямо сейчас создавать какие-то проблемы, — ответил я, мой желудок сжимался каждый раз, когда я вспоминал утро.
— Да, я немного догадываюсь о твоей ситуации… Мне просто жаль, что меня там не было, — пробормотал Сонмин.
От этой темы воцарилась гнетущая атмосфера. Мы все были рядом с Сонмином, когда они издевались над ним, поэтому мы знали, как ему было тяжело в то время. Это только заставило меня чувствовать себя ещё более виноватым за то, что я ничего не сделал, чтобы помочь Тэю, хотя я знал, как тяжело ему было в тот момент.
Завтра… Я попытаюсь поговорить с ним завтра.
