Сказ о чёрной маске и начале Российской империи

Наступил март, но метели не прекращались. Было снежно как в середине зимы. Летевший в лицо мокрый снег не давал видеть вокруг себя ничего дальше вытянутой руки и люди старались поодиночке на улицу не ходить, а по возможности вообще сидеть в избе. В это время взбрело неутомимому Петру Алексеевичу устроить "Бой со сложностями". И поэтому, в такую неподходящую погоду потешные полки оказались в чистом поле где не было ни одного дерева или даже камня. Бой проходил как обычно — шумно. Замёрзнуть было просто невозможно, ведь когда нужно сражаться, да ещё и при такой метели... Одним словом Пётр был доволен и находился в хорошем расположении духа, ничто не омрачало буйных мыслей роившихся у него в голове. Во время построения, которое проводилось после каждого сражения, метель поутихла и горизонт стал различаемым. Соблюдалась идеальная тишина. Слышны были только команды, отдаваемые громким и звучным голосом, который разносился по полю словно удары гонга. Вдруг в дали послышался свист и крики, а затем по краю поля, совсем рядом с лесом пронёсся всадник. Тот самый туманный всадник, которого Пётр и Алексашка повстречали месяц назад. Хотя метель не позволяла видеть целиком человека и его лошадь, он мгновенно узнавался по своему чёрному одеянию. Все взгляды мгновенно обратились к этой зловещей фигуре, казалось что конь под ним летел не касаясь земли копытами. На расстоянии тридцати ярдов за ним скакали ещё двое людей, на них не было капюшонов, поэтому можно было различить их лица. Это были два мужчины, на вид иноземцы, их выдавало платье и шляпы с короткими перьями. Они что-то громко кричали вслед туманному всаднику, который уже почти достиг конца поля и вскоре должен был исчезнуть в лесу. – Шведы... Они говорят на шведском... – Задумчиво пробормотал Пётр узнавая язык. – Алексашка! – Я здесь, мин херц – Алексашка тут же возник рядом с Петром. – Бери коня и проследи куда вся эта орава направляется, только не приближайся к ним. – Слушаюсь! – Взволнованным голосом отчеканил Сашка. Он и сам узнал туманного всадника, а поэтому был рад проследить за этой чертовщиной, как он его называл. Ему и самому не меньше чем Петру хотелось узнать что это за загадочная личность. Через пару минут Алексашка уже скакал вслед за всеми тремя всадниками. Он старался держаться прямо у них за спинами чтобы случайный взгляд в сторону не мог его выдать. Вскоре все участники погони оказались в лесу, вот тут-то и начались настоящие испытания! Ведь густой, снежный лес в метель — погибель тому, кто заблудиться. А туманный всадник как будто нарочно всё сильнее отклонялся от просеки в самую чащу хвойного леса, так, что становился едва различимым, размытым пятном на фоне снежных деревьев. Алексашка стал отставать, мало ли что может случиться, лучше быть подальше, но не выпускать цель из виду. Ему пришлось отъехать в сторону от погони и наблюдать всё со стороны. Теперь он скакал параллельно туманному всаднику, которого едва мог видеть за пушистыми лапами елей. Всем четверым было ох как несладко. Ветки били по лицу и царапали ноги, ледяной, пронизывающий насквозь ветер забирался под одежду, а ноги лошадей то и дело проваливались в снег и те спотыкались снижая скорость. У виновника сего торжества было три преимущества перед остальными. Первое — размеры тела. Он был меньше и ниже своих преследователей, а поэтому легче уклонялся от веток. Второе — повязка и капюшон. Плотно прилегающая чёрная повязка на лице защищала от ветвей. Капюшон не давал ледяному ветру прямого контакта с глазами, из-за чего видимость у него была лучше, чем у других. И наконец третье, самое важное — его лошадь. Лошадь была высокая, около пяти с половиной футов в холке. Телосложение было великолепное, спина прямая, без прогиба и крепкие, стройные ноги. Такой лошади снежная тайга была не проблемой — ноги в снегу почти не увязают, скорость развивается легко. Если сравнивать лошадей, то скакуны преследователей были просто жалкими клячами рядом с этим громадным красавцем. Хотя и их лошади были не простые, у Алексашки лошадь из царских конюшен, великолепное создание с прекрасными скаковыми задатками. У шведов выносливые лошади с тонкими костями и лёгким телом. Конечно, такие качества были идеальны для развития огромной скорости, но в снежном лесу все их достоинства мгновенно обесценивались. Скачка длилась около часа, кони были в поту, а на губах и храпе виднелась пена. Надолго таких лошадей не хватит. Этот пугающий факт понимали все четверо, но для каждого он был страшен по своему. Для туманного всадника — его поимка, для преследователей — потеря своей цели, а для Алексашки — провал возможности выяснить личность этого чёрта и вероятная утрата отличного скакуна. Внезапно открылся вид на замёрзшую Яузу. Погоня привела их к обрыву близ Преображенского, которое находилось от них справа. Вдруг туманный всадник свернул влево, в сосняк. Деревья росли так, что создавали непроглядную стену, за которой он и скрылся из глаз преследователей. Алексашка чуть ударил свою кобылку по бокам и та стала нагонять шведов. Вскоре и они свернули в тот же сосняк. Тут раздался крик смертельной боли, ржание лошадей и возглас ярости. К этому времени Сашка ловко спрятался в кустарнике меж сосен, благодаря гнедой масти кобылы эта маскировка позволила ему видеть дальнейшую сцену. Когда двое преследователей туманного всадника повернули в сосняк, их цель уже поджидала своих врагов, держа на готове довольно длинный и острый клинок. В тот момент, когда они повернули, конь туманного будто по команде сам рванулся вперёд и укусил лошадь ехавшего первым шведа за шею. В это время его хозяин всадил клинок по самую рукоять в грудь второго шведа. Тот стал падать с седла, он истекал кровью. Его товарищ не мог помочь — он пытался справиться со своей лошадью. От укуса в шею та взвилась на дыбы и стала крутиться на месте, видимо крепкие конские зубы попали на нерв, и теперь он сильно болел. Когда же лошадь успокоилась, раненый швед был уже мёртв и скатившись с лошади лежал под её ногами. Пока происходил весь этот переполох, убедившись что один преследователь убит, туманный всадник устремился куда-то дальше, вверх по течению Яузы. Алексашка, который всё это время находился в кустах и старался не издавать ни шороха, посмотрел на шведа. Проверив, что тот занят только телом своего товарища, он аккуратно выехал из куста, а затем выслал свою кобылку в галоп и понёсся за туманным всадником, тот уже почти обогнул обрыв. Теперь Сашке было немного беспокойно, после расправы над шведом он волновался за свою жизнь. Вдруг он сейчас повернёт, а там его поджидает та же участь? Поэтому он решил не выезжать на открытую для взора местность обрыва и держаться по-прежнему в сосняке, чтоб если этот чёрт обернётся назад, его не было видно. Метель совсем прекратилась и теперь лес стал безопасней для двух скачущих всадников. Алексашка твёрдо решил выследить туманного всадника до его места обитания, запомнить дорогу до туда, а потом рассказать всё Петру. Когда обрыв остался позади, преследуемый чуть снизил скорость и теперь его лошадь шла лёгким галопом иногда игриво вскидывая голову. Внезапно они выехали на тропинку (Алексашка и не подозревал о её существовании, хотя провёл в этих местах немало времени), идущую от берега Яузы. Она поворачивала в глубь леса и, по-видимому вела в Преображенское. На неё Сашка тоже не выехал следом за туманным, он подождал когда тот повернёт и оставаясь всё так же на расстоянии продолжил преследование. Спустя час Алексашка начал узнавать Преображенский лес, а точнее его отдалённые уголки. Деревья тут росли густо, приходилось ехать шагом. Тропинки не было. Да что уж там тропинки, чтобы проехать нужно было пригибаться к седлу вплотную, чтоб не заехать глазом в ветку. Сашка понимал, что одно неверное движение его выдаст, хруст ветвей не заметить невозможно. И тут туманный всадник остановился. Натянул на себя повод, который до этого был расслаблен предоставляя лошади возможность легко передвигаться в этих зарослях, повернул коня от Преображенского в противоположную сторону и тот резко сорвался с места, удивительно ловко объезжая ветки и деревья. Алексашка было ломанулся за ним, но одна ветка проехалась по его шее, оставив длинный и глубокий порез. Он остановился, попытался разглядеть куда делся туманный, но того уже и след простыл. Сашка в недоумении застыл, даже не обращая внимания на кровоточащий порез. Как этот чёрт так быстро исчез? – Ну ничего, мы тебя, блядь, прижмём к стенке, дай только срок... – Тихо выругался и стал выбираться из леса, а затем направил уставшую кобылу в Преображенское — докладывать о слежке.