С группы по нитке

Сынмин и правда вымотался. Босс сегодня как с катушек слетел. Орал на всех сотрудников и швырялся канцелярией. Причину такого настроения Ким не понял и понимать, если честно, не хотел. Ему и без этого хватает проблем и обязанностей, за которые и ему прилетало линейкой в лоб. Хорошо, что попадало не в цель. Он хотел только одного. Наконец добраться до дома. Он сел в вагон метро, который пришлось ждать десять минут, переминаясь с ноги на ногу, заткнул уши наушниками и, врубив первую песню в спотифае Минхо, прикрыл глаза. Он надеялся, что эту поездку ничего не омрачит, потому что настроение у него и так на нуле, так еще и голова начинает гудеть, пульсируя у висков, предупреждая, что если он не примет таблетку и не абстрагируется от посторонних шумов, она точно взорвется, размазывая его мозги по ближайшей стенке. Расслабляющая музыка почти заставила Сынмина заснуть, прислоняясь к мальчику, что ехал из школы, если смотреть по форме, который видел его усталые глаза и поэтому не отталкивал, молча пялясь в телефон, но из дремы его вырвал телефонный звонок. — Ты скоро, милый? — тихо произнесли в трубку, заставив Кима улыбнуться одними уголками рта. — Я уже еду, — отвечает парень, смотря на табло, где отражаются большими пиксельными буквами названия станций, — спасибо, если бы не ты, я бы пропустил свою станцию, — засмеялся он, немного прищуриваясь. — Это у меня чуйка, — хмыкают на том конце провода, — я тебя жду, — говорят и кладут трубку. Сынмин вздохнул и устало потер глаза, подпирая щеку ладонью, пытаясь сообразить, что нужно делать. Ему ведь необязательно быть бодрым перед ним? Ехать еще примерно десять минут, поэтому он просто открывает ленту Инстаграма и бесцельно листает посты, откидываясь на спинку красного кресла. Вот Феликс выложил новое фото из Сиднея с Чаном в кадре. Ким улыбнулся: наконец эти двое встретились, как давно хотели. Вот Джихе-нуна улыбается на фотографии, закутанная в большой вязаный шарф. Вот Джисон выложил фотку с последней фотосессии и отметил Хенджина, благодаря, что ему послали такого прекрасного фотографа, которого он хочет пригласить на свидание, но так и не спросил его номера. Вот Черен целует Йеджи, делая селфи. О, а вот и Минхо-хен опять выложил групповую фотографию Суни, Дуни и Дори. Сынмин не раздумывая поставил красное сердечко на публикацию, немного глупо улыбаясь, и отправил несколько смайликов в комментарии. А вот уже и объявление о его станции, и Ким с усталым вздохом поднимается на гудящие ноги, что требуют немедленного покоя, и покидает вагон. Фонари давно зажглись. Зимой темнеет рано, особенно если ты возвращаешься домой в восемь часов вечера, а тебя еще заставили взять сверхурочные на следующей неделе. Снег большими хлопьями падает с неба, и Ким достает из кармана телефон, чтобы запечатлеть это на камеру. Он глубже зарывается носом в синий шарф, засовывает замерзшие руки в карманы - говорил ему хен, носи перчатки, да хрен же его кто послушал, он же только плохого желает - и продолжает путь, смотря себе под ноги, слушая, как скрипит снег под ботинками. Поскорее бы добраться до теплой квартиры. Там его уже ждут три кота и еще один личный и очень большой. Минхо занимается фрилансом, поэтому целыми днями сидит дома и отсчитывает минуты, когда у Сынмина закончится рабочий день и он сможет пожаловаться ему на неадекватных клиентов и, зарывшись носом в шею, обнимать своими маленькими ладошками. Успев отморозить все, что можно и нельзя, Ким наконец открывает дверь квартиры, вдыхая запах чего-то вкусного, что уже успел приготовить Ли. Он тихо раздевается, закрывая на замок дверь, зная, что Минхо услышал его приход, и направляется на кухню, где и находит старшего, помешивающего что-то на сковородке. — Привет, — Сынмин обвивает его талию своими руками, кладя подбородок на плечо, прижимаясь к такому теплому телу, прикрывая глаза. — Ты холодный, — даже не вздрогнув от внезапного появления, спокойно произносит Минхо, отключая конфорку и откладывая деревянную лопаточку в сторону. — Правда? — лукаво улыбается Ким, просовывая ладони под футболку парня, скользя пальцами по его впалому животу, не давая отстраниться, и целует в шею холодными сухими губами. — Ай, не надо! — смеется Ли, пытаясь вырваться и убрать с себя источник холода, но в итоге оказывается сидящим на столе, прижимая Сынмина к себе ногами, глубоко целуя его, впутывая пальцы в немного кудрявые волосы, позволяя чужим, уже теплым рукам гладить по спине, придвигая ближе к себе. — Я думал ты захочешь попробовать новое блюдо от меня, — надувает губы он, прикусывая нижнюю губу Кима. — Тебя я точно хочу больше, чем есть, — тихо смеется он, укладывая лоб Ли на плечо, сжимая в объятьях. — Пусти меня, — тихо бурчит старший, отпихивая парня, — иди мой руки и садись за стол, я тоже есть хочу, — он несколько раз взъерошивает Киму волосы, прежде чем спрыгнуть со стола и пойти доставать тарелки. Пока Сынмин уплетал за обе щеки то, что приготовил его парень, Ли, активно жестикулируя, рассказывал ему о новых заказах и их реализации. Не сказать, что Киму было ахуеть как интересно слушать про то, что он совершенно не понимает и в чем не разбирается, даже значение некоторых заумных слов он не знал, но внимательно слушал, смотря старшему прямо в глаза, кивая иногда. После, лежа на диване, поглаживая Минхо по волосам, он тихо поделился и своим днем, стараясь как можно меньше обкладывать матом своего несносного начальника. Они совсем не долго смотрели какой-то бредовый сериал по теливизору на случайно выпавшем канале, стараясь концентрироваться друг на друге и тихих разговорах, пока Ли не заснул у младшего на груди, еле слышно сопя, сжимая Кима в своих руках, как большую плюшевую игрушку медведя, что были популярны несколько лет назад. Негромко смеясь, Сынмин берет с пола свой телефон и, подняв руку, фотографирует их, выкладывая в инстаграмм с глупой подписью "засыпай, любовь моя, засыпай", поглаживая старшего по спине, оставляя мягкий поцелуй на макушке. Киму пришлось приложить много усилий, чтобы выбраться из-под Минхо, не потревожив его чуткий сон. Он идет в комнату, чтобы расстелить постель, а после возвращается в зал, чтобы осторожно поднять Ли на руки, приговаривая как бы для себя, что уже давно пора спать и делать это надо в кровати, и отнести в постель, укутывая в одеяло. Сам он только спустя двадцать минут падает на постель, потому что надо было сходить и отключить потребляющий много энергии свет и телевизор, покормить вездесущих котов и сходить в душ, смывая пыль этого дня с тела и головы. Сынмин юркает под одеяло, подбираясь в руки Минхо, который машинально его обнимает и бормочет что-то нечленораздельное во сне. Для счастья Киму достаточно только старшего и их теплой квартиры, а остальное – так, приятное дополнение, без которого он вполне может обойтись. Главное - Минхо рядом, обнимает и целует его, а на все другое можно и забить.