Оранжад

— Выпьете что-нибудь? — М-м-м, кофе? Для этого очень подходящий антураж. — Он указал подбородком на аскетичный интерьер, который напоминал всего лишь первое отделение в шкатулке с двойным или тройным дном. Обитый деревом, однотонный, пустой, если не считать циновок, сложенных у стены горкой. Белый свет, напоминающий лунный, лился откуда-то сбоку, и Чимин подумал, что все самое интересное, что он ожидал увидеть в похоронном зале, должно было быть спрятано в комнате без ламп. — Не хочу тут ненароком уснуть, понимаете? Это было бы… неприлично. Она улыбнулась одними губами, как будто это прозвучало смешно. — Понимаю, но разве это не у вас проблемы со сном? — Может быть, может быть. «У меня проблемы с головой, и все из-за тебя», — подумал Чимин, скользя взглядом по деревянным панелям, которые имели горчично-желтый оттенок. Олива? Ироко? Хотелось провести ладонью, чтобы почувствовать гладкой была обработка или шершавой. — И все же я настаиваю, — сказала Саванна. — Вы же мой гость. Чимин так и не коснулся стены, но, сделав пару шагов по комнате, проверил, не скрипят ли половицы. Он все еще не верил в то, что действительно был в этом месте гостем, и проем в соседнюю комнату, который открылся его глазам, подтвердил эту догадку — за первым отделением следовало второе, а в нем находилась парочка гробов, у одного из которых была откинута крышка. — Гость долгожданный, я правильно понимаю? — уточнил он на всякий случай. — Да, — прошелестела Саванна и приглашающе взмахнула рукой. — Хотите взглянуть? Вы же пришли в похоронный зал, а не в художественную галерею. Здесь нет картин, но работой резчика все же можно полюбоваться. Короткий вдох получился судорожным, и Саванна неожиданно рассмеялась: — Работой резчика по дереву, конечно же. А вы что подумали? В открытом гробу лежал незнакомый мужчина, о котором Чимин пока только слышал от вездесущих сплетниц Сонмисан-ро. Он приехал издалека совсем недавно и думал, что сможет начать новую жизнь в их тихом и уютном квартале. Скупал газеты с объявлениями, черкал в них карандашом и звонил, звонил, чтобы иметь возможность посылать куда-то за город немного денег. Вроде как у него там осталась престарелая мать… Лучше бы он не гнался за лучшей жизнью и ухаживал за матерью сам. — Как его звали? — Ю Думин, — подсказала Саванна и напомнила: — Ну так что насчет выпить? У вас наверняка пересохло горло. — Откуда вы узнали? Я бы не отказался от стакана воды. — Воды нет. Но я недавно приготовила оранжад. Он получается у меня лучше всего. Как вы относитесь к оранжаду? Господину Ю его вряд ли предложили — все-таки у Чимина было большое преимущество перед всеми десятью на данный момент жертвами из списка, который он в отсутствие Тэхена прикрепил прямо на стену около окна. Их никто не спрашивал, чего они хотят, просто раз — и загадочный механизм, тайной которого владела только хозяйка похоронного зала, вдруг принимался позвякивать шестеренками, делая свою работу. Чимин точил карандаши каждую ночь, но еще ни один не воткнулся ему даже в ладонь. — Оранжад? Прекрасно, — сказал он, пытаясь не смотреть на господина Ю и все равно его разглядывая. Он был коротконог, и Чимин нашел, что на самую малость рехнулся, потому что подумал, что тот выглядит совсем не подобающим случаю. Комичным. Как те люди, которые в попытке компенсировать малый рост выбирают в автосалоне самую большую машину. Вот, не прошло и получаса, как он зашел в похоронный зал, а мир уже казался искривленным, как отражение в бракованном зеркале. И самое главное — этого никак нельзя было исправить. У него закружилась голова. Интересно, вежливо ли будет спросить, для кого приготовлен второй гроб? — Спрашивайте все, что захотите, — сказала Саванна, и он не скрыл изумления. Она смотрелась на фоне горчично-желтых стен как кукла, вырезанная из черной бумаги. Как тень с идеально ровными, правильными краями — главная героиня спектакля, который начался по звонку. Он так долго хотел разглядеть каждую ее черточку, что теперь не мог отказать себе в таком малоприличном занятии. А она словно все понимала и все равно делала вид, что ничего особенного не происходит. — От чего он умер? — спросил Чимин, не найдя ничего лучшего. Голова мужчины была вполне цела на вид. Может быть, дело в другом, и похоронному залу требовались абсолютно любые жертвы? — По неосторожности, — ответила тем временем Саванна. — Так погибают все самоуверенные люди… А как ваш друг? Его давно не было видно. Как будто она не знала. Второй гроб точно пустовал. — Идет на поправку, спасибо. Она наконец подала ему высокий запотевший бокал, наполненный ярко-оранжевым содержимым, и взглянула поверх не мигая. — Это хорошо, но ему следует быть осторожней, если он не хочет закончить так же, как господин Ю. Может, господин Ю и хотел бы что-то добавить к этому замечанию, но он терпеливо ждал своей очереди на прощание в своем не по размеру гробу. Ждал по всем правилам — в траурном молчании. И Чимин не стал ему мешать. — Моего друга ждет светлое будущее, — сказал он, зачем-то салютуя бокалом. — Не сомневайтесь. — Безусловно. Если научится выбирать, с кем ему общаться. Он усмехнулся, как будто она забавно пошутила, а на самом деле не знал, что ответить. — Вы такая всегда? - не удержался он от любопытства. — Какая? Жуткая. И красивая одновременно. У Чимина не было под рукой даже клочка бумаги, чтобы зарисовать мелкие подробности, которые он упускал раньше: легкую горбинку на носу, родинку на подбородке, завиток волос за правым ухом, — а если бы и нашел, то все равно не смог бы их изобразить, потому что не имел под рукой ничего для этого. Но он смотрел, не отрываясь, и совершенно не понимал, почему не боится. — Прямолинейная, — наконец сказал он. — Загадочная. Опасная. — Только по понедельникам. — Это хорошо, потому что он почти закончился. Интересно, какой вы станете после полуночи? — Поживем — увидим. А пока пейте оранжад. Чего она добивалась? Сама позвала, но глядела холодно, как будто у нее был повод с ним расквитаться. Это потому что он подглядывал за ней? Так это не преступление: ни разу Чимин не пошел дальше торчания у окна, несмотря на подначивания Тэхена. Если бы хозяйку похоронного зала настолько возмущало внимание к ее персоне, то написала бы заявление в полицию за сталкерство. Только в таком случае пришлось бы включить в него весь квартал, потому что ореол ее тайн будоражил умы многих сплетников. Она приехала из Китая? Ее отец пустил себе пулю в лоб? Она действительно могла заставить других делать, что ей хочется? Даже умирать? Нет, Чимину совсем не было страшно. Он был восхищен. — Ты ведь находишь меня красивой, да? — спросила она, отнюдь не рассчитывая на знак вопроса. — У тебя кружится голова и слабеют колени? Как давно это с тобой происходит? — Стоп, стоп, я сюда пришел не обо мне говорить. — Чимин на самом деле почувствовал себя пьяным: пол внезапно слегка закачался, и стоять на одном месте стало трудно. — Давай лучше поговорим про дождь из лягушек. Я все еще не понимаю, почему рядом с тобой происходят такие странности. — Разве ты не знал, что из-за шрамов другие считают меня уродливой? Это ничего, смазливая внешность только мешает в работе. Красивые люди кажутся лгунами, когда говорят, что кому-то сочувствуют. А без сочувствия в моей профессии делать нечего. Качка под ногами усилилась. — Как у тебя это получается? Зачем ты это делаешь со мной? Это все потому, что я разгадал твой секрет, да? Ты убиваешь людей, потому что не хочешь быть одинокой — ведь так рядом с тобой всегда кто-то есть… Слезы, цветы, и всем так нужно твое внимание… Эй, господин Ю, что вы об этом думаете? Каково это — скрашивать вечер красивой девушки и знать, что за этим лицом скрывается демон во плоти? — Мертвые не говорят, идиот, — поморщилась Саванна и подтолкнула бокал с оранжадом ближе. — Выпей уже, надоело. Чимин не хотел пить, но рука сама потянула бокал к губам. — Идиот, — повторила Саванна почти с сожалением. — Демон сидит в тебе, и я наконец смогла его поймать. А потом оранжад залил Чимину глотку и обжег таким ледяным холодом, что ему показалось, что внутри застывает сердце.