Люби меня, прощай меня

«Эти дома казались нам с тобой тогда пустыми, Казалось не остынем казалось всё осилим. Но я вытираю тушь с глаз твоих, С губ твоих и целую их. Оставь всё то, что было в памяти, Дай уйти. Не сошлись пути — просто отпусти, Не держи в себе обиду, не кури ночами, Вспоминая, как мы с тобой летали. Любовь — теперь синоним слова лёд.»

      Просыпаться в объятиях любимого — лучшее чувство в мире. Тёплые утренние объятия, нежные поцелуи, которые по идее должны перейти в страстный секс.       Но сегодня Юнги просыпается один, на холодных простынях, что немного… Удручает его. Он встаёт и интуитивно находит кухню, в которой Намджун в фартуке поверх трусов что-то жарит. При виде такой картины даже ожидания от пробуждения забываются, — настолько сексуально это выглядит.       — О, Юнги-я, ты проснулся. А я нам оладьи жарю, - размахивая лопаткой говорил он.       — Да, я чувствую, пахнет очень вкусно.       — Серьёзно? Нашёл рецепт в интернете, впервые готовлю. Обычно всё, что я могу приготовить — это яичницу.       — А я верю в тебя. Похоже, есть задатки.       Юнги украл оладушек и отправил в рот. Завтракать вот так вот — еще одна его детская мечта, о которой он никому не говорил. Слишком уж личное и несбыточное. Но, вот он, сидит на кухне у альфы, который, кажется, любит его.       — Юнги, у нас на сегодня планы. Перевезём оставшуюся часть твоих вещей — это раз. Урок обороны — это два. Хороший ужин — три. Есть возражения?       — Нет. Слушай, ты так говоришь, будто мы в армии, хе-хе, — подшутил Юнги.       — Ну, на самом деле, я долгое время служил. Да и управление персоналом дело не лёгкое, знаешь ли. По факту, чем строже я буду — тем больше порядка. В том числе и у меня в голове.       — Ты и вправду кажешься человеком, который всегда знает, чего хочет, — улыбнулся Мин, глядя в чашку с горячим чаем. ***       Они перевезли все вещи Юнги в легковой машине, так как он попросту не успел ими, вещами, обзавестись. Намджун не удержался от подколок типа «у меня больше вещей, чем у омеги, вот умора». Но Юнги то ему не скажет, что у него дома целый грузовик тряпок.       В доме Джуна нашлась комната и для Юнги. Он в ней, правда, спать не собирался, но для личных вещей сойдёт. Также, пока Ким не видит, он написал сообщение Чон Хосоку, что не может больше на него работать, и тут же удалил его с телефона. Так, на всякий пожарный. А после — выкинул к чёртовой матери досье и всё остальное, доставшееся от Хосока.       После переселения Намджун отвёз их в какое-то здание, в котором, по идее, его должны были учить самообороне. Но по факту — тренированный альфа просто кидал его по рингу. Но пару ударов он таки запомнил. Голова Мина во время обучения бою была забита похищением. Ким ведь ничего не спрашивает, не странно ли? А может, он знает, что это его семья ищет. В любом случает — один неверный факт, и он умрёт. Стоит быть еще более осторожным, чем ранее.       После избиения Намджун учил его стрелять по мишеням. В руки Юнги слишком отдавало, и он не мог никак попасть. После чего Джун мягко обнял его сзади, взял в свои руки поверх миновых пистолет и выстрелил. Пуля достигла цели. Его нос уткнулся куда-то в шею, дыхание щекотало кожу.       — Вот так вот нужно, малыш, — шёпотом произнёс Намджун.       — Я…я знаю, сейчас получится.       Стоит ли говорить, что после этого у Юнги вообще не получилось даже на курок нажать? Только с помощью альфы он более-менее мог попадать в цель, а так — попросту тратил пули. В случае с борьбой он мог хоть как-то ориентироваться, ведь в детстве его когда-то водили в кружок самообороны. Но, как показывает практика, помогает ему это ну вообще никак. Любой альфа с лёгкостью его сможет победить, даже не прикладывая усилий. На то он и омега.       Но, спустя десятки выпущенных в пустоту пуль, Юнги таки попадает в цель, и, кажется, Намджун даже больше него радуется. Юнги уже давно не держал оружие в руках, наверное еще с детства. Хоть тело и помнит некоторые вещи, упущенные годы практики ощущаются как никогда.       Они ужинают в ближайшем ресторане, Юнги нравится итальянская кухня, а Ким не может ему отказать. Можно за уши притянуть повод для радости — Мин научился стрелять. Ну, как, через раз. Намджун за ужином вручает ему пистолет в футляре, хотя очень не хотел, чтобы до этого дошло.       Намджун уверен, что Юнги похитили из-за него. Какие-то мелкие партнёры, которые работают на фирму Кима. Это всё, что он узнал у тех ребят — да больше и не надо. Одна из бусин облажалась — страдает всё ожерелье. Поэтому он закрыл сразу же всю ветку из тех поставщиков. Они под видом перевозки фармацевтических препаратов, производимых на намджуновой фабрике, перевозят заодно и несколько кило запрещённых веществ в каждой машине в разные области Кореи. Нет незаменимых — считает Намджун. Он уже договаривается с новыми людьми о работе на него.       Юнги пугается, когда ему вручают оружие, но принимает. Оказаться в еще одной западне он не хочет, а так хоть шансов больше, что ли. Ким рассказывает инструктаж о носке ствола, о хранении и прочем. А у Юнги пропадает аппетит. Намджун убил тех людей. Да, они угрожали Юнги, но смерти они уж точно не заслужили. Но в то же время Юнги благодарен ему. ***       Они возвращаются домой, и все мысли испаряются из головы, когда Намджун целует Юнги. Мину нравилось целоваться, и он даже рассчитывал на продолжение банкета. В этот раз у них мысли сходятся. Намджун через свои движения мог выразить гораздо больше, чем на словах — это Юнги понял уже давно. А целовался он отлично.       Когда-то давно Юнги думал, что сплетаться языками у кого-то во рту — это противно. Сейчас же он находит это очень возбуждающим. Настолько, что член колом, а между ягодиц влажно. Казалось, от одних поцелуев он мог кончить. Но Намджун не дал это проверить.       Альфа стянул одежду с себя и омеги. В воздухе витал концентрированный аромат мёда с корицей, заполняя лёгкие. Они касаются друг друга обнажёнными телами, кровь бурлит, а дыхание сбивается. Намджун прижимает к себе омегу, а тот невольно обвивает его ногами. Поцелуи распространяются по всему телу, такие нежные, невесомые. Такое чувство, будто Намджун боится поломать новую игрушку.       Он проводит меж ягодиц Юнги языком, ведя мокрую линию вверх, доходит до яичек и вверх по члену, слегка целуя головку. Из уст омеги вырывается первый стон наслаждения. А когда Намджун входит во всю длину в его проход — в глазах и вовсе звёзды засверкали. И с каждым толчком становилось всё прекраснее и ярче, под конец рассыпавшись по земле.       Юнги отключился практически сразу после того, как кончил, а очнулся уже в объятиях альфы. С этим человеком ему было спокойно на душе, все проблемы выходили из головы и не думалось ни о чём. Хотелось вот так лежать вечно, кутаясь в одеяло и теплые объятия.       День за днем, они открывались друг другу с новой стороны. Намджун оказался не таким властным в совместной жизни и напоминал больше булку, чем грозного главу компании. Они вместе ездили на работу, только Юнги там больше бездельничал, чем реально работал. Всего пол рабочего дня, да и заданий — пустяк. Зато, он успевал до прихода Джуна приготовить ужин. За время его отдельной жизни от родителей пришлось научиться и не такому пустяку, как «кулинария». Хоть Ким и задерживался часто, мог не взять трубку или пропасть посреди ночи, встречать его дома было одним из любимых занятий Юнги.       — Любимый, я дома, — звучало с главного входа дома, но Юнги и так знал, что он приехал. Машина въезжает в гараж и буквально через две минуты его альфа оповещает о прибытии домой.       — Как прошел день? — целуя в щёку, спрашивает Мин.       — Оу, совсем плохо, скучно и беспощадно. Представляешь, последние несколько часов мне пришлось работать, а не проводить время со своим обожаемым омегой, — преувеличивает он.       Юнги хихикает и снимает пальто с усталых плеч мужчины. ***       Ночь была жаркая и душная. Кондиционер противно шумел с другого конца комнаты. Юнги ворочался уже часа два, но никак не мог уснуть. То начинал засыпать, то резко выплывал из этого состояния. Намджун вернулся сегодня позже обычного, от него исходила холодная аура. Такое бывало, Юнги никогда не воспринимал это на свой счет. Но и не лез лишний раз в дела альфы: иногда меньше знаешь - крепче спишь. В своих мыслях Мин уже было уснул, как его что-то вырвало из оков сна. Он не сразу же понял, что происходит, а после осознал, что звонит телефон. На экране высветилось: Чонгук. Без промедления, Юнги взял трубку.       — Прости, что беспокою так поздно, Юнги-я.       — Привет, Гукки. Что-то случилось? — неприятное предчувствие с каждой секундой связывало внутренности в узел.       — Не хотел бы я тебе о таком рассказывать, но у нас резко ухудшились финансовые дела. Один крупный поставщик отказался с нами работать ни с того — ни с сего пару месяцев назад.       — Ох, что, всё так серьёзно?       — Да, малыш. Если ты можешь — поживи еще некоторое время вне дома. Мне жаль.       — Всё нормально, не беспокойся обо мне. Я справляюсь.       — Что ж, рад слышать. Но есть еще кое-что, что я должен тебе сказать, — наступила долгая пауза.       — Ну же, не томи!       — Так вышло, что в связи с нашими проблемами, у отца случился инфаркт.       — О Господи, нет! — по щекам Юнги покатились немые слезы.       — Ты знаешь, у нас довольно продолжительное время… Не всё хорошо. И, кажется, сейчас всё совсем рухнуло. И отцу требуется операция, но из-за резкого отказа от сотрудничества, у нас попросту нет нужной суммы.       — Гукки, что нам делать? — сквозь слёзы и спазмы еле спросил Юнги.       — Я… не знаю, милый. Я постараюсь решить этот вопрос, подергаю за ниточки, может что-то из этого и выйдет.       Состояние безысходности било по самочувствию. Но он должен быть сильным, и он найдёт выход, ведь по-другому никак. Какими бы ни были его родители — Юнги их любил всем сердцем и никак не мог принять произошедшее.