Джон стоял посреди спальни и медленно осматривал всё вокруг. Нахмурив лоб, он скользил недоверчивым взглядом по комнате.
Нет, ничего. Где Шерлок оставил свою скрипку? Ни скрипки, ни пюпитра не было в гостиной. На самом деле это не было чем-то слишком странным. Хотя Шерлок чаще всего стоял у окна, когда играл или сочинял, но иногда он брал всё с собой в спальню. Но и здесь ничего не было!
Джон остановил взгляд на комоде и задумался, прежде чем продолжить осматривать вещи. Те бумаги на комоде, что он видел прошлым вечером – это были не старые дела, насколько он знал. Кроме того, всё было слишком тщательно упорядочено, и ключи тоже лежали здесь, а один из них выглядел так, будто принадлежал ячейке камеры хранения или вроде того.
Чистота в квартире, пропавшая скрипка, бумаги, и, не забывая оружие, – как всё это было связано между собой? Склонив голову набок, Джон прислушался к шуму воды – Шерлок был всё еще в душе. Больше не сомневаясь, Джон выдвинул самый верхний ящик.
Излюбленный Шерлоком порядок в носках пропал и, достав одну пару, Джон увидел угол листа бумаги. Осторожно, словно боясь задеть бомбу, он вытаскивал одну пару носков за другой на комод. Под ними оказались беспорядочно сложенные бумаги.
Джон взял лежащую на самом верху записку и прочел: «Завязать виндзорским узлом». Следующей в его руках оказалась страховка, потом – подсчеты расходов, другие документы о страховке, договоры. Взору открывалось всё больше: он положил на комод связку ключей, включая ключ от дома и тот маленький ключик, ранее незнакомый Джону, конверты и, наконец, завещание Шерлока. Джон смотрел на все это растеряно, ничего не понимая.
Он попытался посмотреть внимательнее, как его учил этому Шерлок, но разум отказывался распознать суть. Взгляд упал на конверты, и Джон взял маленькую стопку в руки. «Мама» было написано на первом, на следующих – «Миссис Хадсон» и «Майкрофт». Словно окаменев, Джон смотрел на адресованный Майкрофту конверт.
В этот момент открылась дверь ванной, и Шерлок вышел, накинув свой синий халат поверх пижамных штанов. Он постарался принять душ максимально быстро; было невыносимо быть оторванным от Джона даже на такой короткий промежуток времени. Хотя он знал, что Джон здесь, но невозможность видеть его доставляла почти физическую боль, так что он вошел в спальню, всё еще вытирая влажные волосы полотенцем. Как только он увидел Джона, стоящего у открытого комода с письмами в руках, все его движения замедлились, а сам он стал пепельно-бледным.
Очень медленно Джон развернулся к Шерлоку, так и стоявшему посреди комнаты, с взлохмаченными волосами, с влажным полотенцем в расслабленных руках. На лице Шерлока снова отразились все его мысли, и Джон впервые пожалел, что умеет так хорошо его читать. Взгляд Шерлока был прикован к письму в руках Джона – к письму для Майкрофта, - и выглядел так, словно его в любой момент может стошнить. Джон, у которого тоже исчезли все краски с лица, чувствовал себя примерно так же, словно его мозг наконец сопоставил все частички пазла.
- Что… - голос отказывал Джону, и он вынужден был прокашляться, - что это, Шерлок?
Шерлок будто тихо хныкнул.
- Ничего, - попытался сказать он спокойно, но в его голосе слышалось отчаяние, - пожалуйста, Джон, там нет ничего такого.
Джон медленно покачал головой. Всё еще держа конверт в руке, он медленно подошел к Шерлоку.
- Шерлок, что это?
Тот плотнее запахнул халат и опустился на край кровати. Обхватив себя руками, уставившись в пол, он так и остался неподвижно сидеть. Лишь с большим усилием Джону удалось заставить себя двигаться, но он всё-таки сел около него и ждал.
Прошла, казалось, вечность, прежде чем по телу Шерлока прошла дрожь, и он опустил голову на грудь. Джон, не раздумывая, протянул руку и стал успокаивающе поглаживать его по спине. Шерлок закрыл глаза и, дрожа, несколько раз медленно вдохнул и выдохнул, пока, наконец, не начал тихо говорить.
- Я пытался, правда. Но восемь месяцев, Джон. Восемь месяцев лишь кошмары и боль, отчаяние… И никакого будущего. Я больше не мог так продолжать, поэтому хотел всё изменить.
Возникла долгая пауза, во время которой никто ничего не говорил. Когда рука исчезла со спины Шерлока, он так сильно стиснул зубы, что даже стало больно, но лишь бы не застонать вслух. Потерял ли он Джона сейчас окончательно, уже во второй раз? Он этого бы не вынес, определенно, нет.
Громкий шум испугал его и заставил открыть глаза и поднять голову. Джона уже не было на кровати. Он сидел на полу, широко раскрыв глаза, и на его лице был написан чистый ужас. Он впился зубами в кулак, чтобы не дать вырваться крику, разрывающему его горло, а в другой руке все еще держал письмо для Майкрофта.
Тревога и шок пронизывали внутренности Джона, как только он осознал,
что Шерлок пытался сказать. Мысль, что он был до такой степени в отчаянии, чтобы сдаться, уже была ужасной; но то, что Джон был тому причиной, сводило с ума. Осознание, истина – всё было подобно удару. Это была его вина, только лишь его! Он почти погубил Шерлока.
Джон медленно начал понимать, что громкий всхлип, который он слышал, издавал он сам, но так и не смог заставить себя замолчать. Шерлок оказался возле него и забрал письмо из его рук. Джон закрыл глаза, он просто не мог на него смотреть. Это была его вина! Господи, Шерлоку следовало бы его ненавидеть.
А потом он почувствовал робкое касание руки к своим волосам и щеке. Прошло какое-то время, пока он смог различить голос Шерлока и понять, что он говорил. Но так не могло быть, это было неправильно. Почему Шерлок должен был перед ним извиняться? За что? И вообще, Шерлок никогда не извинялся, ни разу!
Шерлок осторожно забрал письмо из рук Джона и безразлично отбросил в сторону, а потом беспомощно осмотрелся. Он никогда не видел Джона таким, ни разу за все годы. Наконец, он поднял руку и нерешительно убрал прядь волос со лба Джона, мягко провел по щеке.
- Мне жаль, Джон, правда, я не знал. Я думал, ты уже… Я… Я просто не мог больше без тебя. Это было так больно.
- Господи, Шерлок, прекрати извиняться!
Шерлок замер, но, прежде чем он смог убрать руку, Джон схватил его за запястье и крепко держал, все еще не открывая глаза. Наконец, он поднял голову и посмотрел Шерлоку в глаза.
- Это я должен извиняться. Мне жаль, что тебе пришлось так страдать. Мне жаль, что я ничего не попытался предпринять. Мне жаль, всё… Всё это – моя вина. – Он должен был это высказать, даже если это спугнёт Шерлока, он должен был ему это сказать. – Я тебя почти погубил, я не знаю, что бы я… - он запнулся, не в силах говорить дальше. По его телу снова прошла дрожь.
Когда Шерлок высвободил свою руку из хватки Джона, тому показалось, словно земля ушла из-под ног. Джон подтянул к себе колени, снова закрыл глаза и постарался стать таким маленьким, насколько это возможно. Всё его внимание сосредоточилось на дыхании, пока он пытался подавить нарастающую тошноту. Он всё испортил, всё позади, он окончательно всё пустил под откос. Его тело было охвачено неконтролируемой дрожью.
Шерлок расстроено смотрел на съежившуюся фигуру возле себя. Все эти всплески чувств приводили его в безумие, за все эти годы он так ничему и не научился. Он встал, злясь и чувствуя разочарование из-за своего упущения. Думай, Шерлок! Что бы сделал Джон? Наконец, он стянул одеяло с постели, опустился на колени перед Джоном и укутал их обоих. Он чувствовал дрожь Джона, тонкую вибрацию, и пытался всё это понять. Он осторожно разжал судорожно стиснутые пальцы Джона и успокаивающе погладил его по рукам, вверх по предплечьям до плеч, мягко массируя, пока не заметил, как напряжение и дрожь под его руками медленно исчезали.
- Джон, всё в порядке, я же здесь.
- Нет, - тихо и устало сказал Джон, - нет, не всё в порядке, - он поднял голову, чтобы можно было посмотреть Шерлоку в глаза, - как ты можешь говорить, что всё в порядке? Я тебя едва не погубил. Еще бы один день и… - Джон не мог дальше говорить, его тошнило, так что пришлось прижать руку ко рту. Одним рывком он поднялся и побежал в ванную, успев вовремя добраться до унитаза, прежде чем его стошнило.
Шерлок пошел за ним и дал ему влажное полотенце, чтобы Джон смог вытереться и освежить лицо. Изможденный, Джон опустился на холодный кафель.
- Пойдем, вставай, - Шерлок стал перед ним и призывающе протянул к нему руки, - пол слишком холодный, Джон, пойдем. – Но тот даже не поднял взгляд, будучи все еще полностью погруженным в свои мысли и смотря перед собой невидящим взглядом.
Наконец, Шерлок просто сам поднял его с пола и без особого сопротивления помог дойти до спальни, в кровать, где Джон свернулся калачиком, словно хотел сделаться невидимым. Вздохнув, Шерлок лег рядом с ним. Он не мог до конца понять это чувство вины у Джона. Ведь не было такого, что Джон сделал всё это намеренно и покинул его, но Шерлок знал, что для Джона этот факт не играл большой роли.
Раньше, когда у Джона часто были кошмары о его боях в Афганистане, Шерлок просто крепко обнимал его и не отпускал. Чаще всего Джон быстро успокаивался. Иногда он даже снова засыпал в руках Шерлока, находясь в уверенности, что он не один, что Шерлок был здесь и охранял его. В конце концов, кошмары исчезли.
Так что Шерлок попытался сделать это снова. Медленно и осторожно он буквально обвился вокруг Джона, так что он мог держать его в своих руках со спины и успокаивающе поглаживать. Это было непривычной сменой ролей, ведь, если не брать во внимание кошмары в самом начале, то именно Джон всего был сильной, уверенной стороной их отношений.
Они лежали, тесно друг к другу прижавшись, Шерлок протянул левую руку под шеей Джона, так что его рука была как раз напротив сердца. Другой рукой он поглаживал всё, до чего мог дотянуться, а лицом зарылся в волосы Джона и спокойно дышал. Шерлок не знал, сколько прошло времени, но наконец он почувствовал, как друг расслабился в его руках.
Они успокоились и тихо лежали рядом; прошло какое-то время, и Шерлок начал говорить. Это произошло само собой, почти неосознанно, и он даже не успел толком всё обдумать.
- Я не уверен, что смог бы это сделать. – Это был почти шёпот, будто он говорил сам с собой. – Ты не представляешь, насколько неуклюжим я оказался, - пробормотал он в волосы Джону, оставив короткий поцелуй на макушке, - я не хотел всё запачкать, вдруг миссис Хадсон еще понадобилась бы квартира, так что я решил сделать это в душе. Тогда я поскользнулся и едва не упал. Можешь представить себе лицо Майкрофта, если бы он нашел меня с переломом лодыжки? Ужас! – Шерлок скривился от отвратной мысли, прежде чем продолжить. – Кроме того, Лестрейд умудрился пригласить сам себя, так что зайти на чай ему казалось просто необходимостью. – Еле слышное фырканье дало Шерлоку понять, что Джон его всё-таки слушает. Это было хорошо, даже очень хорошо. – Так что, как видишь, твоё чувство вины полностью преувеличено.
Шерлок нерешительно развернул к себе Джона, чтобы можно было посмотреть на него, так и продолжая крепко держать его в своих руках.
- Да, я был в отчаянии. Я ненавидел спать, потому что тогда начинались сны. И я ненавидел просыпаться, потому что тогда снова наступало одиночество. Но после того, как я – настолько неуклюже, - попытался это сделать, я не думаю, что правда смог бы, - он посмотрел прямо в глаза Джону, - и знаешь, почему? Потому что на самом деле я так и не перестал надеяться, - он развернулся от неудобства, неспокойно блуждая взглядом по лицу Джона и пытаясь найти правильные слова, - я не умею так уж хорошо это выражать, ты же знаешь. Но наша связь, которая появилась еще в самый первый день, она словно невидимая цепь между нами. Я бы почувствовал, если бы она разорвалась.
Джон долго и неподвижно смотрел на Шерлока, потом без единого слова кивнул и прижался к его рукам, которые так крепко его держали.
Эпилог
Спустя пару дней Майкрофт молча выслушал рассказ Джона и назначил ему встречу с терапевтом. То, что он так просто отреагировал, удивило Джона, но он или кто-то из его подчиненных уже наверняка перепроверили всю историю и знали все до единой мелочи.
И обследование в больнице, как и ожидалось, прошло без выдачи результатов и счетов.
Психотерапевт Джону тоже понравился, и спустя какое-то время ему определенно удалось помочь Джону избавиться от чувства вины. Кроме того, он дал Джону пару советов, как справляться с причудами Шерлока. В итоге, так как именно Майкрофт платил за эти визиты, Джон решил их продолжать подольше.
Кошмары Шерлока исчезли достаточно быстро; он не был одним из тех, кто лишний раз беспокоится о законченном деле. Джон вернулся; только это и имело значение.
Когда он немного пришел в себя, то спустя пару недель ситуация медленно снова нормализовалась. Но Шерлоку всё равно нужна была постоянная уверенность, что Джон был здесь, было ли это выражено ищущим взглядом или сообщением, если они были далеко друг от друга.
Что Джона сначала сбивало с толку, кроме почти навязчивой привязанности, которая иногда заставляла его терпение подходить к краю, так это мимолетные, непривычные жесты. Шерлок начал проявлять своё внимание так, как никогда не делал этого раньше. Началось с того, что он делал для Джона чай, проявлял мимолетную нежность; прощальный поцелуй, когда Джон уходил на работу, поглаживание плеч или быстрый поцелуй в волосы, когда Джон читал в своем кресле.
Секс тоже изменился. Шерлок никогда не скрывал, что для него он был не настолько важен, как для Джона, и спустя десять лет можно было спустить обороты, так что это было нормально. Но с тех пор, как Джон вернулся, Шерлок, видимо, просто не мог насытиться. Не то чтобы Джон жаловался, но это было любопытно.
- Шерлок, - начал он осторожно, когда они однажды ночью лежали в постели, изможденные и удовлетворенные, - можно кое-что спросить?
Шерлок начал перебирать его волосы.
- Ты спрашиваешь себя, почему я постоянно хочу спать с тобой, - это было даже не вопросом, а утверждением. Он ждал, что Джон об этом заговорит, - на самом деле я не могу этого объяснить, просто это так и есть, просто мне стало ясно, что наше совместное время ограничено. Как говорится, начинаешь ценить тогда, когда теряешь. Это правда. – Он обнял Джона крепче. – Но я получил второй шанс, второй шанс с тобой. Секс создает впечатление, что мы – одно целое, сплавлены, неразрывны. Я хочу чувствовать это как можно чаще, хочу чувствовать тебя в себе, быть единым целым.
Джон прижал его плотнее к себе и мягко поцеловал. Да, так оно и есть – второй шанс, подумал он. И он был решительно настроен воспользоваться им.
***
Несколько раз в жизни Шерлок переживал моменты абсолютной ясности. На несколько секунд тишина могла вытеснить шум и дать ему возможность подумать. Вещи проявляли себя ясно и четко, мир казался еще незапятнанным и невинным, словно всё возникло лишь сейчас. Ему никогда не удавалось удержать такие моменты. Он цеплялся за них, но они меркли, как и всё остальное. Такими моментами он жил, они возвращали его обратно в реальность, и он осознавал, что на самом деле всё именно так, как и должно быть.
