Гарри Поттер и власть контракта

***Дом Дурслей. Подвальный этаж*** ***Примерно 10 лет спустя***   – Старый белобородый козел! Я тебя запомнил… Дамблдор… Кинул меня тут на милость этих одноклеточных потребителей провианта. – Ворчал я, сидя на стуле перед синим монитором, выдающим сообщение об ошибке, подпирая рукой подбородок. Стоит только разнервничаться, и компьютер выдает стоп-ошибку, и это в лучшем случае. Я поумерил свою ауру, нажал на кнопку перезагрузки и поплотнее укутался во флисовый плед. Было скучно. Что ни говори, существование человека и падшего ангела принципиально отличаются. Первое отличие – от черчения в положении лежа болит спина. Второе отличие – Больше десяти часов не поспишь – иначе голова раскалывается, как после той памятной попойки. Нужно выходить на улицу – иначе заплывешь жиром… Четвертое и главное – в этом теле в чужие мысли не почитаешь, а я привык полагаться на эту особенность духов. Несмотря на то, что сейчас я живу припеваючи – нахожусь на «домашнем обучении», Дадли в доме нет уже более шести лет, и на алтарь перед входом в мою обитель постоянно кладут свежие яства, начиналось плохо. Очень плохо. Ноль внимания, грубость и обноски вместо удобной одежды. Первый год я был не уверен, что же мне делать. Второй год кипел от гнева, единственное, что останавливало, так это осознание факта наличия мониторинга магической активности в округе. Под конец третьего плюнул на все и наложил проклятье подчинения на старших Дурслей. А ларчик просто открывался. Мелкий ублюдок теперь чалится в детдоме, а у меня прибавилось миньонов… В моем распоряжении, кроме подвала, было еще две комнаты на втором этаже, но здесь есть бойлерная! Настоящее сокровище! Чего-чего, а жары в этом мире недостает. Контроль над собственными силами у меня все еще хромает. В случае с Дурслями я, похоже, мозги все-таки немножко пережарил, а поэтому адское пламя разжигать даже не пытался. Все-таки камин в моем офисе был что надо! Из ностальгических мыслей меня вырвало осторожное постукивание в дверь. С глубоким вздохом я захлопнул крышку безнадежно испорченного ноутбука (надо подумать об экранировании). – Назовись, смертный! – В-Вернон Дурсль, Ваше Величество. – Зайди и доложи, зачем пожаловал! В комнату вошел один из моих миньонов. Стройный мужчина в брюках. Да. Теперь его не узнать. Год назад ему было приказано меньше жрать – результат налицо. – Вам корреспонденция-с. – Хорошо. Положи конверт на сто… А? Ко мне закралось подозрение, что здесь что-то нечисто. Никто не должен знать о моем нахождении здесь! Меня не должно быть на правительственных радарах, да и плюс к тому, в этом мире мне всего лишь 11 лет. – Открой конверт и зачитай вслух! Дурсль откашлялся и начал читать.   ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля. Закончив читать письмо и прилагающийся список товаров к покупке, Вернон выжидательно посмотрел на меня. – Смертный, ты что-нибудь знаешь об этом? – Н-нет, Ваше Величество! – Позови супругу. – Сию секунду! Сказав это, Дурсль ринулся вверх по лестнице. – Ага, Дамблдор значит... Хватает еще наглости меня приглашать – не иначе жить надоело. Комната осветилась бледно-зеленым. Под рукой раздался отчаянный треск, взглянув на источник звука, я цокнул языком – в руке мирно покоились обломки многокнопочной мыши. Цокнув языком, я притушил свой "Естественный" источник света. Через пять минут на пороге появилась Петуния. – Ты что-нибудь знаешь об этом письме? Странно… впервые я ощущаю от нее сопротивление проклятию. Ага, за-а-висть… как интересно было бы с тобо поработать… но на-до-бы-до-жать. – Это приказ! – Добавил я, даже не пытаясь скрыть зеленое свечение в глазах. Последние преграды сломались и… мне пришлось выслушать получасовую пропитанную завистью, но весьма утомительную речь о моей «ненормальной» матери и волшебном мире. Когда я дослушал – отослал плаксу с распоряжением Вернону подготовить машину и объяснением как доехать до косого переулка. И, последнее по порядку, но отнюдь не по значению – взять весь кэш и обналичить кредитки по дороге. Порочные деловые практики, что бы я без вас делал! Я ощущал, как меня распирает от хорошего настроения. Жить стало интересней, жить стало веселей! Встав из-за стола, я аккуратно сложил канцелярию и предметы первой необходимости в дипломат. Стоп. А что с компьютером делать? Я задумчиво воззрился на мертвый агрегат. Светлая мысль ко мне в голову пришла практически сразу же. Я схватил ноутбук, и, предварительно разломав его на четверти, вытащил жесткий диск. От литиевой батареи взметнулось пламя и в воздухе завоняло кислятиной, к запаху которой практически сразу примешался смрад горелого пластика. Полыхающие обломки незамедлительно полетели на кафель, а жесткий диск, предусмотрительно завернутый в экранирующее покрытие, занял свое место на самой важной вещи в кейсе – мягком и теплом пледе. Через полчаса пожилая кошатница из дома напротив могла наблюдать весьма интригующую картину: Из дома по тисовой улице вышел приветливой наружности мальчик в круглых очках с зеленой тонировкой, одетый в черный парадный костюм при галстуке и устроился на заднее сиденье автомобиля, некогда толстый и энергичный, а теперь исхудавший и болезненного вида Дурсль с поклоном закрыл за мальчиком дверь, в высшей степени расторопно завел транспорт и со скрипом колес направился в неизвестном направлении. Еще минут пять пожилая женщина стояла, пытаясь осознать произошедшую у нее на глазах картину. Все это время у нее перед глазами проносились странности поведении молодого Поттера с того момента как в семье Дурслей произошел разлад и Дадли попал в детдом, из которого его потом забрала Тётя. Многие мелочи, которые ускользали от ее внимания во время ежеквартальных отчетов директору Хогвартса, начали всплывать в ее голове. Не теряя ни минуты, она побежала к портрету профессора, делать внеочередной срочный доклад, каясь в упущениях, допущенных во время «неустанного» наблюдения за мальчиком-который-выжил.