Ты мой Такоцубо

      Дождь уже не бил по крышам. Сквозь приоткрытое окно, минуя небрежно отодвинутый тюль, в комнату ворвались прохлада и запах сырой земли. Тропинка из капель стелилась по паркету от входной двери до кровати, где сейчас лежала Сакура.       Прошёл час с того момента, как она потеряла сознание. Её лоб уже не покрывала испарина, а дыхание было равномерным. Сакура спала, полностью скрытая под одеялом, пока оно не сползло с лица. Холодное дыхание петрикора дразнило обоняние, отчего переносица сморщилась, а глаза начали активно двигаться под закрытыми веками.       Внезапно помокревшие ладони сжали светлую простынь, оставляя на ней разводы грязными пальцами. Сакура схватила ткань с такой силой, будто пыталась прорваться сквозь неё ногтями, чтобы быстрее добраться до собственной кожи и разбудить себя режущей болью. С губ сорвался то ли вздох, то ли глухой крик. Яремная впадина учащённо то натягивалась кожей, то снова превращалась в углубление, куда дорожками стекали капли холодного пота.       Чем больше свежий воздух наполнял лёгкие, тем сильнее голова вдавливалась в подушку.       Сакура сквозь грёзы возвращалась в лес.       Царство Морфея превратилось в темницу Деймоса.       Острые опавшие ветки впивались в кожу колен, а деревья розгами хлестали плечи и спину. Перед глазами была та самая яма, куда упал Саске. Женские руки пытались разрыть почву, но та, подобно ньютоновской жидкости, утекала сквозь пальцы и становилась твёрдой как камень, стоило приложить чуть силы.       Горькие слёзы капали на свежую могилу и оставались бусинками на земле, словно они падали на стекло, а не на всепоглощающий грунт.       — Мне не нужны твои слёзы…       «Этот голос…»       — Я знаю… — прошептала Сакура, сжимая подол грязного платья.       Взгляд зелёных глаз пьяно изучал область, где должно быть лицо Саске, но кроме рыхлой земли Сакура ничего не видела.       Где-то вдалеке вспышкой сверкнула молния, привлекая внимание Харуно, но внезапный хват руки в районе плеча заставил снова посмотреть на могилу.       До дрожи любимые, но пустые и мёртвые глаза вонзили свой взор прямо в испуганные изумруды, выжигая, подобно хвори, всю зелень и жизнь в них. Саске сидел напротив. Земля ссыпалась с его плеч в яму. Красивое лицо было покрыто грязными разводами и запёкшейся кровью. Больше не целованные ею уста не шевелились, но Сакура слышала его голос. Холодный и вскипающий кровь в венах голос.       — Не прощу… даже тебе!       Резкая и давящая боль в груди забрала способность дышать, а разряды молнии не казались такими далёкими — они играли бликами перед глазами. Его ладонь пронзила грудную клетку насквозь. Послышался характерный треск, но Сакура думала, что это её кости так ломаются.       Тысячи птиц сорвались с места и покинули этот пропитанный кровью и болью потери лес — место, где всё закончилось, — отчаянно крича и проклиная. Сакура упала замертво.       До слуха дошёл собственный крик, пока ледяные ступни судорожно пытались откинуть одеяло, а руки искали, за что ухватиться. Дверь в комнату распахнулась, и твёрдые шаги слышались всё ближе и громче, пока резко не стихли, а рядом не прогнулся матрас.       — А-а-а-а! — Сакура выла, вертя головой в панике.       Крепкие руки схватили запястья и зажали у изголовья, а поверх дрожащих колен кто-то сел. Стало тепло.       — Сакура-чан, успокойся! — Голос был добрым, но обеспокоенным. — Это я, Наруто! Слышишь меня?       Сакура как-то рассказывала ему, что во время бесконтрольной паники в первую очередь нужно обезопасить себя от возможного удара и паникующего от самокалечения, — поэтому ему пришлось ограничить свободу подруге.       Харуно всхлипнула и сглотнула. Слёзы текли не переставая, подбородок и губы дрожали. Сакура широко раскрыла глаза, чтобы увидеть сквозь мутную пелену своего друга.       Наруто мягко отпустил запястья и сполз с женских колен на кровать. Одеяло, с шорохом отброшенное к краю кровати, снова укрывало обнажённые ноги.       Сакура коснулась ладонью груди, убеждаясь в отсутствии огромной дыры, по крайней мере физической. Дыхание постепенно успокаивалось. Узумаки протянул стакан с водой, что стоял на прикроватной тумбе. Во рту сушило, и Харуно непроизвольно сглотнула слюну, когда увидела воду. Она опустошила стакан за несколько глотков и облегчённо вздохнула.       Наконец-то Сакура почувствовала себя чуточку лучше. Знакомая обстановка вокруг дала понять — она у себя в спальне. Непонимающий взгляд зелёных глаз упал на взволнованное лицо Узумаки.       — Наруто, как ты… — В голову стрельнуло острой болью. Сакура зажмурила глаза, но спустя секунду снова посмотрела на друга. — Как ты здесь оказался?       — Ино позвонила мне, сказала, что связь с тобой пропала. Я подумал, что она зря волнуется, но, видимо, не зря… — Наруто сжал кулаки. — Я приехал сюда проверить, дома ли ты, но дверь никто не открыл, а охранник сказал, что ты уехала с молодым темноволосым парнем… — Сакура закусила губу, чтобы снова не разреветься. — А потом я услышал крик на улице…       Наруто замялся. Всё это время он смотрел Сакуре в глаза, но внезапно опустил взгляд.       — Я увидел тебя лежащей на земле, полностью мокрую. — Его нижняя челюсть заиграла. — Твои руки и ноги были все в грязи. — Брови нахмурились. Наруто аккуратно коснулся руки Сакуры. — Сакура-чан, этот ублюдок Саске тронул тебя? Я его уничтожу — только скажи.       Харуно удивлённо распахнула глаза и приоткрыла рот в недоумении.       — Нет… Наруто, он бы никогда… — Ком снова подошёл к горлу, не давая договорить.       — Что тогда случилось, Сакура-чан? — Узумаки был озадачен.       Харуно поджала ноги и опёрлась на них предплечьями. Только сейчас она увидела, что вместо платья на ней надета огромная футболка. Наруто переодел её, поняла Сакура. Ни злости на него, ни смущения не было. Она знала, что друг сделал это из добрых побуждений и переживаний за её здоровье.       Сакура не представляла, с чего ей начать, но самая ужасная новость типуном мучала язык и жгло сознание.       — Саске-куна… — всхлип, — убили…       И снова рыдания. Она спрятала измученное слезами лицо в колени — лишь плечи содрогались.       — Чего? Как убили?       — Мадара… Мадара Учиха — его дядя. Он приказал убить Саске-куна на моих глазах, — говорила она сквозь слёзы.       — Твою мать… — какой-то странной интонацией отреагировал Узумаки. — Ты знаешь Мадару?       Сакура затихла, вытирая глаза кулаками. Знает ли она Мадару? Ох, как бы она хотела не знать этого ублюдка. Стереть из памяти это лицо и голос, а лучше всего стереть с лица земли.       — Он бывший муж Цунаде…       — Прости, что? Твоей тёти? — В глазах цвета безоблачного летнего неба читалось искреннее удивление.       Сакура через тиски в горле и груди, но посвятила Узумаки в историю своей двойной игры и совершения величайшей ошибки. Не врачебной — человеческой. Пропуская через себя витьё лучших и худших моментов, связанных с Саске, по которому кругу, она осознала — видимо, такова судьба Сакуры Харуно — от её неправильных действий другой может умереть. Проклятье, что преследует по жизни, будь она на работе или вне её.       Как только Сакура закончила, Наруто придвинулся поближе, но был остановлен сильным хватом за плечи. Сакура смотрела на него заплаканными глазами, полными решимости и злости.       — Наруто, я хочу посадить эту сволочь за решётку собственными руками. Помоги мне. Заявление — напишу, показания — дам. Я не могу позволить ему спокойно ходить на свободе после того, что он сделал.       Наруто тяжело вздохнул, что не понравилось Сакуре. Она слегка оттолкнула его. Разве так обычно реагирует полицейский, когда слышит новость об убийстве из уст живого свидетеля?       — Сакура-чан… Всё очень сложно…       — О чём ты, чёрт возьми?       — Ты помнишь, где именно это случилось? — ответил вопросом на вопрос Наруто.       — Это было в лесу, но дороги туда я не знаю… — поникше сказала Сакура. — Я была без сознания.       Наруто зарыл пальцы в волосы и слегка потянул, а затем цыкнул языком.       — Хреново… Понимаешь, ты можешь написать заявление и дать показания, но… — Узумаки сделал паузу. — Ты не знаешь, где находится место преступления, Саске уже как полгода считается без вести пропавшим, и высока вероятность того, что АНБУ не даст хода расследованию…       В комнате повисло молчание.       Сакура вспомнила, как Саске говорил, что о его местонахождении никто знать не должен.       — Стоп, что? — Она удивлённо уставилась на друга. — Пропавшим? АНБУ?       Наруто почесал затылок.       — Чёрт, он меня прибъёт… — прошептал он. — Да, Сакура-чан… Саске, как и его брат Итачи, считаются без вести пропавшими. Тело Итачи до сих пор не нашли, а Саске… Ты уверена в том, что видела? — Чувствовалось, что каждое слово давалось Наруто с трудом.       — Да, уверена… — Сакуре казалось, что, вглядись Узумаки ей в глаза, увидел бы всё по кадрам. — Саске-кун рассказывал мне, что его с Итачи пытались убить и выжил только он. Но при чём здесь АНБУ?       — После событий с Итачи Саске стал сотрудничать с АНБУ, чтобы выйти на заказчика… Им оказался Мадара.       — АНБУ ведь не занимается обычными убийствами… — Наруто кивнул. — Мадара тогда говорил мне, что Саске-кун якобы убил брата из-за денег, власти. Здесь нечто большее, чем просто деньги, я права?       — Мадара на данный момент занимается контрабандой оружия, и его мотивы точно неизвестны. Для АНБУ это крупная рыба и тщательно продуманная операция. Поэтому я и говорю, что служба не даст твоему заявлению двигаться дальше.       Сакура потупила взгляд и зарыла пальцы в грязные волосы. Она не ожидала, что всё так серьёзно. Знала бы раньше, ни за что бы не рассказала Мадаре о Мацураси. Стоило услышать правду, как стало только хуже. Сколько можно было бы изменить, расскажи ей Саске всё. Признайся она ему в связи с Мадарой, и им бы удалось что-нибудь придумать вместе.       — Наруто, ты ведь познакомился с Саске-куном на свадьбе, откуда тебе столько известно? — почти шёпотом спросила Харуно.       — А, это… — Он сглотнул. — Когда в особняке Бернсов я столкнулся с Мадарой, то вспомнил сводки о пропавших братьях Учиха. Потом я выбил из Саске информацию, что за чертовщина происходит между ними, — с некой гордостью ответил Узумаки.       — Мадара был в особняке, и Саске-кун знал об этом? — Что-то неприятное кольнуло внутри, когда Наруто утвердительно кивнул.       Неужели её догадки насчёт мотивов Саске не беспочвенны? Ему нужно было попасть в особняк, где будут только близкие друзья Ино и Эвана, а соответственно, и на свадьбу нужно было явиться в компании близкого человека для молодожёнов, коим Сакура и является.       Она нервно закусила край ногтя на большом пальце и думала. Вопрос за вопросом тяжёлой наковальней давили на голову. Ночь, проведённая с Саске, и события после служили молотом, что с замахом бил по металлу. Общее чувство обиды пустило шипы изнутри, пробивая насквозь каждый орган, мышцу, даже душу.       С самого начала в их истории было полно интриг, недосказанностей и личных интересов. И самое удивительное — ничего из этого не помешало им испытывать необузданную страсть и взаимное влечение друг к другу. Но теперь у них нет возможности обсудить случившееся. Наверняка последняя мысль Саске была о предательстве Сакуры. Харуно же запуталась в своих чувствах и чувствах Учихи.       ― Саске-кун, зачем ты здесь?       — Это сложно объяснить. Могу лишь сказать, что на то есть личные причины.       …я отчётливо чувствую, что хочу тебя рядом.       «Что скрывалось за его словами? Что Саске подразумевал? Что чувствовал, говоря всё это?»       На плечо легла крепкая мужская рука.       — Сакура-чан, не знаю, станет ли тебе легче от услышанного, но я спрашивал Саске о его истинных намерениях насчёт тебя. Он сказал, что в ответе за тебя и не даст в обиду. Я поверил ему. — Голос Наруто звучал мягко.       Сакура чувствовала, что падала. Падала с того самого причала, но не в объятия бушующего моря сомнений и сожалений. Её внутреннее море успокоилось. Тело не сковывал страх, как Сакура предполагала, когда держала Саске за руку, стоя у края. Она падала и ловила каждой клеточкой потоки бриза.       — Сакура-чан, пожалуйста, не вмешивайся во всё это, — сказал Наруто, имея в виду разборки АНБУ с Мадарой.       Сакура подорвалась с места и слезла с кровати. Ей нужно было в ванную комнату, привести себя в порядок и начать действовать.              На выходе из спальни она остановилась и глянула на друга через плечо.       — Прости, Наруто. Я не могу оставаться в стороне, ведь я в ответе за то, что совершила.

***

      Саске прекрасно себя знал. Если бы не побочный эффект транквилизатора, он бы и на секунду глаз не сомкнул. Ему ничего не снилось. Было ощущение, что ему снова надели на голову непроглядный мешок — сплошная темнота сопровождала его до самого утра. Его разбудил рёв двигателя автомобиля, который на фоне лесной тишины был схож с жужжанием надоедливой мухи у самого уха.       Учиха поднялся с дивана и пустым взглядом осмотрел обстановку вокруг — нежилая и холодная гостиная. Лучи утреннего солнца проникали сквозь окна, демонстрируя хаотичный танец пылинок в своём свете — здесь давно не убирали. В носу остро зазудело, и Саске громко чихнул себе в локоть. Он никогда не страдал аллергией, но здешнее количество пыли сбивало с ног даже самых стойких.       — Будь здоров, Саске. — Хатаке вошёл в дом со свойственной ему бесшумностью.       — Ты говоришь это мертвецу, — с сарказмом ответил он.       — Кстати об этом… — Какаши поставил на журнальный столик пакет с эмблемой известной сети ресторанов. — Минус разработанного специально для АНБУ транквилизатора — жуткий аппетит после него. Это иногда мешает агенту сосредоточиться на миссии.       Саске слушал рассказ Хатаке, словно шум новостей, раздающийся где-нибудь на фоне. Его взгляд был прикован к пакету, а обоняние уловило вкусный аромат. Желудок тут же свело спазмом, а во рту стало мокро от слюны. Руки потянулись к еде, не давая и шанса бумажному пакету. Всё было ещё тёплым.       — Я же говорил… — мягко сказал Какаши, не желая мешать Учихе трапезничать, и ушёл в сторону аппаратурной комнаты — Саске успел изучить дом перед сном.       Саске ел быстро, утоляя голод, но глубоко под кожей и костями всё ещё было пусто. Он мог бы заполнить эту пустоту ненавистью, злобой, снисхождением, пониманием, но внутреннее метание от одного к другому лишь ещё больше раздвигало края дыры.       Какаши плюхнулся в кресло рядом, как только Учиха откинул последнюю бумажную салфетку в пустой контейнер. Он выжидающе крутил в руках мобильный телефон, поэтому Саске решил первым показать готовность к разговору.       — Так твоим человеком всё время был начальник охраны Мадары?       — Да, — ответил Какаши. — Как видишь, достаточно рискованная для раскрытия должность. Что произошло в лесу?       — Мадара знает, что Мацураси сливал нам информацию, — Саске говорил чисто по сути. Он не знал, как поведёт себя, если начнёт рассказывать в деталях.       Какаши закинул ногу себе на колено и подпёр подбородок кулаком.       — Значит, его следующая цель — Хидан. Как он узнал о нём?       Похоже, всё-таки придётся рассказать в деталях. Саске нахмурил брови.       — Сакура Харуно. — Как и ожидалось — нутро реагировало на озвученное имя. Саске сжал кулаки. — Она его падчерица. Всю жизнь знаю Мадару и никогда не слышал, чтобы у него была семья.       — Ты ей рассказал? — с неким разочарованием спросил Какаши. — Тебе понадобилась пара дней, чтобы полностью довериться ей?       — Ты думаешь, я идиот? — Саске злило, что Хатаке, не зная всей ситуации, сделал такой вывод. — К твоему сведению, я случайно столкнулся с ней в день, когда мы с тобой встречались в ресторане больше месяца назад. Я не знаю, с какого момента Мадара был в курсе обо всех наших действиях… — Саске на миг задумался.       Слишком много совпадений и нестыковок в логике. Мадара не мог знать всего с самого начала. Он не ясновидящий, чтобы предугадать не только действия, но и мысли Саске. Да и Сакура была втянута в начале всего вскользь. Единственный раз, когда она…       — Та ночь, когда тебя ранили и я наложила тебе швы.       — Твою мать… — Учиха зарыл пальцы в волосы. — День весеннего фестиваля… Мадара увидел нас ещё тогда… Чёрт!       Журнальный столик перевернулся со всем содержимым от точного удара ногой в край столешницы. Какаши и бровью не повёл.       — То есть ты должен был переждать облаву на базе, а сам пошёл на свидание? — Какаши выровнялся в спине.       — Я был в порту в тот вечер.       — И когда ты собирался рассказать мне об этом? Ты понимаешь, что поставил под угрозу всю операцию? — Впервые Какаши говорил на повышенных тонах.       — Оставь свои недовольства и лекции своим подчинённым, — грубо рыкнул Саске. Он всегда признаёт свои ошибки, но не когда на них указывают другие.       Мужчины прожигали друг друга взглядами, свирепо дыша полной грудью. Какаши отступил первым, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку кресла.       — Мадаре не сложно сложить два плюс два, чтобы понять, что ты и АНБУ заодно. Ямато за всё время ни разу не упоминал при докладе ни о том, что Мадара знает о тебе, вплоть до заказа твоего убийства, ни о фигурировании каких-либо девушек в деле. Видимо, Мадара держал всё в секрете. Водил нас за нос всё это время.       Саске тоже остыл и выдвинул свои предположения:       — Он не будет сейчас действовать опрометчиво в попытках устранить Хидана. Мадара наверняка понимает, что после моего исчезновения ты усилишь контроль за Мацураси.       — Поэтому проще его изолировать. Нужно, чтобы он покинул страну вместе с семьёй. Я отдам указания группе слежки. — Какаши встал с кресла, разглаживая помятые брюки. — Нам нужно уезжать на новую базу. Жду в машине.       Саске ответил молчанием. Когда Хатаке дошёл до двери, то остановился и повернулся к нему вполоборота.       — Кстати, что делать с Харуно?       Всё указывало на то, что, не позвони он в ту ночь Сакуре, всего этого не произошло бы. Но её осознанное молчание и передача информации Мадаре после всего, что между ними происходило, ставили жирный крест на желании Учихи узнать причины её такого поступка.       — Мне всё равно, для неё я мёртв.

***

      Хидан обедал в своём излюбленном ресторане. Ему подали стейк с кровью. Внутри зудело желание испить лучшего вина, но статус не позволял демонстрировать роскошь даже в личных предпочтениях. Побаловаться терпким глинтвейном, который получался только у его распрекрасной Лейлы, он себе позволял на значимые праздники в кругу семьи. Напитки покрепче достигали его горла лишь в компании таких же прекрасных девушек, воплощающих его фантазии в реальность.       Хидан понимал, что ходит по тонкому льду, но ничего не мог поделать со своими внутренними демонами — лишь договориться. Ограничение себя рано или поздно привело бы к срыву, и тогда объяснять наведённую в состоянии ломки суету было бы гораздо сложнее.       С момента событий в ночном клубе и задержания груза в порту Мацураси был тише воды, ниже травы. У них не принято созваниваться между собой даже в случае облавы — это прямая наводка на соучастников. Если бы у Мадары сразу же возникли подозрения насчёт него, он бы уже на следующий день был убит. Но Хидан был уверен, Джашин оберегает его.       — Господин Мацураси, — послышалось за спиной. Он хотел повернуться, но был остановлен резким «Тш-ш-ш». — Ведите себя как обычно. Хидан посмотрел в окно слева и увидел в отражении мужчину, сидящего к нему спиной в деловом костюме. Он рассматривал меню.       — Слушайте меня очень внимательно, не подавая виду, — шептал он. — Вам необходимо сегодня же покинуть страну вместе с семьёй. Произошла утечка информации.       — Вы, ублюдки из АНБУ… — так же тихо процедил Хидан.       — Как покинете ресторан, забирайте семью и улетайте ближайшим рейсом. Мы сопроводим вас до дома, а оттуда в аэропорт. Хидан разозлился. Он боялся за Лейлу и детей. Мацураси никогда не посвящал жену в свои проблемы и исключений делать не собирался.       — Нет, — отрезал он. — Ждите нас в аэропорту. Моя семья не должна понять, что что-то не так.       — Мы настаиваем…       — Я настаиваю ещё сильнее, мудила. Моей семье не нужны лишние слухи. Их привезёт наш личный водитель. Не облажайтесь и в этот раз.       Аппетита больше не было. Хидан расплатился за свой обед и покинул ресторан, прокручивая идеи в голове, что сказать жене и детям.

______________________________________________________

      Мацураси позвонил Лейле и ничего, кроме истории о срочном вечернем вылете в страну, где случилось стихийное бедствие, на неопределённое время, сказать не мог. Добрая и сострадательная натура жены избавила Хидана от лишних расспросов, чему он был очень благодарен.       Мацураси хотел провернуть всё максимально непринуждённо, избегая ненужного интереса к своей персоне со стороны работников организации и прихожан церкви. Он вернулся к себе в офис, чтобы закончить рабочий день как обычно: всем улыбаясь, отвечая на письма-благодарности, читая наставленческую проповедь записавшимся на личный приём.       Каждого гостя Хидан встречал с особой осторожностью. Паранойя, что кругом враги, совсем выбила внутреннее чувство времени. За окном уже смеркалось, а до вылета оставалось порядка двух часов. Этого бы вполне хватило, чтобы вместе добраться до аэропорта и пройти все формальности.       На рабочем столе завибрировал телефон — звонила Лейла.       — Да, любимая… — На секунду Хидана охватил ужас от возможности услышать на том конце чужой голос.       — Хидан, вещи упакованы в машину. — Её голос звучал как никогда мягко и ласково. — Ждём тебя.       — Поезжайте в аэропорт. Я выеду прямиком с офиса, — сказал Хидан, накидывая на плечи пиджак.       — Хорошо, береги себя, — сказала Лейла и положила трубку.       Хидан смотрел в окно на погружающийся в сумерки город. Ритм жизни в нём постоянно менялся, вот и до Мацураси добрались эти изменения. Он не знал наверняка, что ждёт его семью в другой стране, придется ли начинать всё сначала.       В голове появились мысли, что надо заканчивать со всем. С Мадарой, наркотиками, криминалом, заработком грязных денег. Начать с чистого листа.       Чем ближе Хидан приближался к своему автомобилю, тем твёрже было его решение.       Город был практически разгружен, поэтому Хидан был уверен, что Лейла и дети уже проехали половину пути до аэропорта. Он остановился на красном сигнале светофора и мысленно проговаривал, всё ли он сделал, чтобы спокойно покинуть страну.       «Липовые акции…» — Хидан вспомнил о документах, которые он держал у себя в кабинете. Раз он решил стереть следы своей причастности к торговле оружием, то в первую очередь нужно уничтожить эти документы.       Мацураси резко повернул вправо, подрезая другие автомобили, и прибавил газу, чтобы быстрее добраться до дома. Если поспешит, то не потеряет много времени.       Он остановился около погружённого во тьму особняка с характерным визгом шин. Нужно действовать быстро. Хидан вошёл в дом и поднялся на второй этаж, минуя несколько ступенек лестницы за раз. Ворвавшись в кабинет, он ломанулся в сторону рабочего стола и открыл тумбу, где лежала та самая папка.       — Какого?..       — Это ищешь? — В тени высокого книжного шкафа стоял силуэт, но Хидану не нужно было присматриваться, чтобы понять, кто говорил.       — Учиха… — хрипло сказал Хидан и отпрянул от стола.       Мадара вышел к центру комнаты, держа в руках кипу бумаг.       — Хотел сбежать от меня? — Его холодный голос звучал насмешливо. Словно мурчание кота, что поймал мышь, которую не собирается есть.       — Пришёл убить меня?       — Не люблю я это дело, знаешь ли. Марать руки. — Мадара подошёл к барному столику в другом конце комнаты.       Хидан перевёл взгляд на бутылки с элитным алкоголем, который открывался только для важных гостей. Любимый напиток Мадары там тоже был.       — Как ты узнал, что дома никого нет? — Хидан наблюдал, как Учиха рукой, одетой в перчатку, лил алкоголь в бокал.       — В той сфере, где я работаю, нужно иметь мозги и уметь анализировать. Это тебе не просто брать деньги за товар… Да, Хидан?       Мадара взял стакан и поставил на край стола возле него.       — Мне очень нравится семья Мацураси… — Учиха указал пальцем на Хидана. — Вот только отец у них пошёл по тёмной дорожке. Говорят, он часто пользуется услугами проституток, хотя набожник ещё тот. Слышал о таком? — с сарказмом спросил он.       Хидан сглотнул.       — Ты знаешь, вашему водителю внезапно стало плохо, и он прислал своего сменщика. Интересно, доехала Лейла с детьми в целости и сохранности? — Мадара откровенно глумился.       — Чего ты хочешь? — Мацураси понимал, что сейчас Учиха держал его за яйца.       — Выпей из этого стакана. Сам… — Он сузил глаза.       — Что там? — Хидан бегло перевёл взгляд на жидкость янтарного цвета, а потом снова посмотрел на Мадару.       — Виски… Из особой коллекции… — Он ядовито ухмыльнулся.       Хидан всё понял. Слухи правдивы — Мадара не любит вид крови, поэтому убирал ненужных людей разными извращёнными способами.       — Имитация самоубийства? — с обречённой ухмылкой спросил Мацураси.       — Я бы так не назвал… Ты же сам всё делаешь. Лейла с детьми продолжит жить в этом доме, а может, переедут, не выдержав горя. Но они будут жить. Я не трогаю ни в чём неповинных.       Хидан тяжело вздохнул и плюхнулся на стул. Его загнали в угол, снова шантажируют, играют жизнями его родных, которые даже ни о чём не подозревают.       Он сам во всём виноват. Виноват в том, что его семье постоянно нужно беспокоиться о мнении окружающих. Он виноват в том, что на его семье высекут клеймо «Жена и отродье преступника». Они станут изгоями, и в этом тоже будет виноват Хидан.       — Прошу, пусть Лейла и дети не узнают об оружии.       — Не беспокойся, не узнают, — сказал Мадара и двинулся в сторону двери.       Хидан ещё несколько секунд смотрел на бокал, схватил его и, зажмурив глаза, выпил содержимое, а после откинул голову на высокую спинку. Он на миг задержал дыхание, чтобы прислушаться к своему сердцебиению. Мацураси не знал, как именно умрёт. Сердце билось учащённо, скорее от адреналина.       Он решил снова начать дышать, но не смог. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Руки автоматически потянулись к горлу. Оно было странным, словно ужаленное роем пчёл, но изнутри. Мозг горел, глазные яблоки жгли и наливались кровью.       Страдания продлились ровно минуту, пока тело не обмякло на стуле, а с угла рта по подбородку потекла тонкая струйка слюны с кровью.