***
Размеренное тиканье часов, низкий с хрипотцой голос преподавателя, стук лакированных туфель, щебетание птиц за окном, шелест листов и скрип ручки по бумаге. Всего вокруг будто бы не существовало. Брайан тихо вернулся в кабинет. Как только я мог усомниться? - витало в размышлениях Мэя, гипнотизирующего ластик на столе. Он сидел, уперевшись на локти, и с переплетенными пальцами в замок. Выглядел он крайне отдалившемся от этого мира, как мудрец, придумывающий новую аксиому, что при его возвращении тут же заметил Джон. Он чуть наклонился, чтобы заглянуть в лицо одноклассника, прошептав очевидный вопрос. Брайан не отвечал, так же продолжая магнетизировать несчастный ластик. Перевооружившись, Джон перешел в атаку - тыкнул в плечо кудрявого. Не реагирует. Тыкнул повторно, с бо́льшим нажимом. Не реагирует. Уснул что-ли? Кажется уже 4:20. Он просыпается от режущей слух тишины. От ощущения чьего-то присутствия. Какая-то тетрадь валяется на полу - невесть кто мог ее швырнуть со стола. Лунный свет проникал в комнату, даря возможность видеть очертания интерьера. Но все так размыто, будто он смотрит сквозь очки, не подходящие для его зрения. Слышится шорох в коридоре, кто-то включил кран в кухне, раздалось чье-то шарканье по паркету - звуки, звуки появились неожиданно, заставляя сердце пропускать удары. Он замер, прислушиваясь: вновь все стихло. Глаза закрыты, а в ушах вата - он не видит и не слышит. Тело само потихоньку поднимается. Он даже не успел принять решения, как застал себя стоящим около собственной кровати. Брайан оглянулся - комната по прежнему выглядела как размытая фотография. Только гитара, стоявшая в углу, совсем недоброжелательно поблескивала. Хотя в последний раз ее оставляли в кресле, никак не в углу. Ноги переступают шаг за шагом, как в замедленной съемке, микроскопическими шагами приближаясь к двери, что отдалялась все дальше и дальше. Находясь, казалось уж, в метрах двести от двери, рука ложится на дверную ручку, поворачивая ее. Дверь распахивается, леденящий ветер обдает лицо, а чернющая мгла всасывает в свою пучину, словно скверна. Трель звонка выуживает кудрявого из странствия по своему миру. Наконец смаргивает пелену с глаз, соображая где вообще находится, смотрит на Джона. Дикон вторит взаимный взгляд, безмолвно спрашивая "ты в порядке?". Кудрявый кивает неуверенно, озираясь по сторонам, как одноклассники собирают манатки в рюкзак и спешат на выход из класса. – Брайан, что-то произошло? – наконец озвучивает вопрос Дикон. – Мм? – поворачивает голову к другу, будто еще не до конца проснулся. – Ох, у меня точно есть, что тебе рассказать.Выбор.
8 декабря 2023 г. в 15:08
Сегодня впервые перед Роджером встал важнейший выбор в его жизни. Да, какой полоумный сказал, что понедельник - легкий день? От этого решения зависело кто он: тварь дрожащая или право имеющий? Красная или синяя таблетка? Мужской или женский туалет? Было уж, что тут думать? Разодет в женское - вали в женский, никто ничего не заподозрит, в кабинке перекантуешься. Или, ты же парень из крови и плоти, из феромонов и тестостерона и с членом между ног - иди куда предназначила тебе природа.
И почему этот вопрос так неожиданно застал его врасплох? На прошлой неделе он посещал мужской. Но это чертовски не правильно. И неправильно мужчине ходить в женский. Увидь кто - пиздец будет.
И он понял, что все же он тварь дрожащая. Мужская дверь всосала в себя беззащитную девчушку.
Расслабление. Роджер ушел куда-то в свои мысли, что даже не заметил как ручка двери внезапно дернулась, дверь медленно открылась, впуская внутрь незваного гостя. Длинная фигура, с поникшей вниз головой, пролевитировала до соседнего писсуара, совершенно не обратив внимание на особу в женском одеянии.
Брайан был разочарован. Мысли метались в голове, все смешалось в нераспутываемый клубок, что еще сильнее удручало. Прошлую ночь он практически не спал: сначала весь вечер учил конспекты, готовясь к трудной будничной неделе, после играл на гитаре. Но спать ему не давали странные сны. Он видел Роджера Тейлора, радостно прыгающего к нему в объятия. Крепко обнимал его, и, черт возьми, он мог поклясться, что это не было сном. В груди словно зажглась свеча, распаляя тепло по телу. Он чувствовал ловкие пальчики у себя на затылке, перебирающие кудри, из-за чего по спине пробегали стаи мурашек; как он прижимал блондина близко к себе, а ладони горели от запретной близости, от тепла чужого тела; чужие волосы щекотали подбородок и хрипловатый голос что-то сладко нашептывал. Это длилось буквально мгновение, после которого Брайана словно окунули в воду, как это делают при крещении младенца на сороковой день после рождения. И он просыпается в холодном поту. Огонек внутри гаснет, словно задувшая свеча. Руки дрожат. С каких пор ему снится Тейлор? А может, это была Роджерина? Наверняка он просто часто думал о том, что та на него слишком долго засматривается, что не может не волновать. Он замечает валявшуюся на полу тетрадь - неведомо кто ее смахнул со стола, но заснуть больше не получается. Может ли быть такое, что Роджерина влюбилась в него? Приходится вставать и заваривать себе кофе. Возможно ли такое, что Роджерина - вовсе не Роджерина? Последние крупицы высыпаются из банки - слава богу - этого хватает на целую литровую кружку, но с утра придется обойтись чаем.
И сейчас в его голове пусто - очень хочет спать. Но вдруг он осекся, замечая совсем рядом, подозрительно женскую юбку. Взгляд скользнул вверх: рядом с ним та самая девушка из биохим, которая (возможно) снилась ему этой ночью, с задернутой вверх юбкой с весьма реальным, вовсе не женским, причендалом.
Кажется он сошел с ума.
– Классный член. - Брайан одобрительно кивнул, отвернувшись обратно.
Должно быть неловко пялиться на чужие пенисы в общественных туалетах, но рядом с Мэем стояла девушка с удавом наперевес. Плюс недосып и странные сны, конечно мозг был на авиарежиме, и посчитал нужным разбавить неловкую тишину.
– У тебя тоже ниче так. - на пару секунд взглянув на пах соседа, ответил Тейлор.
Какой кошмар. Стыд.
Роджер оканчивает свои дела и ретируется из уборной, а до Брайана только доходит вся абсурдность ситуации. В догонку к этому наваливается другое осознание, а дальше осознание этого осознания. И он чувствует себя просвещенным, осознавшим глубочайшую сущность мировоздания. Никогда не чувствовал такого ярчайшего прозрения: как собрать сложней пазл, и понять, что собирался он по перевернувшейся зеркальной картинке.
Тейлору стыдно. Дурно. У него ужас. Непринятие. Он покраснел до кончиков ушей. До кончиков завитых волос. Он на своей шкуре ощутил понятие "сердце в пятки ушло". Он проебался. По всем фронтам. Величайшей ошибкой было заявляться в образе девушки в мужской туалет. И встретить чертового Брайана Мэя. Он догадается. Нет, он уже догадался. Теперь он знает обо всем. Он сказал что у меня классный член. Боже, помилуй.