Алые Паруса

Ксюша летела к корпусу, словно пуля, пытаясь проглотить колючий ком в горле. Теперь-то она точно позвонит, потому уже произошло слишком много нехорошего! Нет, все проблемы маме выкладывать Ксения не собиралась, как минимум для того, чтобы мама сильно не беспокоилась. Сзади её нагнала Настя: — Погоди! Погоди, ты почти справилась! А внутри у Ксюши закипал гнев. Всё происходило слишком быстро, она не успевала отреагировать, но теперь, теперь у неё есть передышка! Как ужасно она себя чувствовала после всего произошедшего… в один день, значит, целуется с Тимой, а в другой — пытается соблазнить Володю! Это кого Настя из неё сделала?! «А может, никого из меня Настя и не лепила? — с ужасом подумала Чехова. — Что, если я такая и всегда была такой?» Нет, прежде чем вешать на себя ярлык, нужно позвонить маме. И… — Чтоб ты знала, нам с Тимой… мы с Тимой… нам трудно разобраться в отношении друг к другу! И мой поцелуй с Володей всё испортит! — На глаза снова набежали слёзы. — Я сама не понимаю, зачем это делаю… просто я привыкла выполнять обещания. А тебе всё смешно, всё забавно, досуг скрашивает! Ксюша замерла у дверей корпуса, сжимая кулаки и вперив взгляд в Настю. Пускай знает, что она чувствует! Тем временем красавица Анастасия жевала губы, в растерянности открывая и закрывая рот. — Прости меня! Я не знала. Ты ни о чём меня не предупредила! Ты думаешь, я люблю рушить чужие отношения? Это мне удовольствие, что ли, приносит? И… знаешь… я отменяю свое задание! — у Анастасии тоже брызнули слёзы. — я не какое-то там чудовище, я думала, мы прикалываемся! Честно! На несколько минут обе погрузились в молчание. Ксюша думала, что со звонком снова можно повременить, а Настя — что Кошаков и Чехова отлично будут смотреться вместе. А затем девушки… рассмеялись! Громко, истерично, но по-дружески, одновременно вытирая слёзы.

***

Девочки быстро дошли до комнаты. Настя пошла в ванную поправлять макияж, бормоча, что теперь похожа на пугало, а Ксюша быстро схватила общий телефон, пылящийся в углу, на тумбе, и ткнула пальцем на пыльные кнопки. Послышался короткий гудок, и мама взяла трубку. — Алло? — Это я, мам. — Привет, Ксюша. Как дела? — Мама, конечно, есть мама, потому сразу почувствовала неладное. — Что-то случилось? — М-а-а-а-а-ама… — только и смогла жалобно выдавить Ксюша. — Ты, конечно, не беспокойся, всё… хорошо. Мне только нужно разрешение, чтобы записаться на кружок. — На какой? Ты уже выбрала? — Но по маминому тону было ясно, что теперь она не отступится от поиска неприятностей дочери. — Ещё нет… гребля, рисование… — Попробуй что-нибудь новое, — предложила женщина, прикрыв глаза на том конце провода. Кажется, она догадывалась, что произошло. — Гребля — это необычно, но, кажется, она была уже у вас запланирована. Ты ведь любишь картины? — Рассматривать. — Ксюша пожевала губами. На глазах выступили горячие слёзы, а в горле появился комок оттого, что она даже не может во всем признаться маме. — Ксюш? Девушка молчала, потому что знала, что расплачется, если заговорит. — Проблемы в делах сердечных? — наконец решилась поинтересоваться родительница. — Ксюшенька, ты всегда и всё можешь мне рассказать. — Я-а-а-а… не уверена, что поступаю хорошо, — выдохнула Чехова с дрожью в голосе. — Мне кажется, что я… То есть давай представим такую ситуацию. — По-деловому заговорила она, взяв себя в руки и заставив свою мать мягко улыбнуться в пол. — Одна девушка нравится сразу двум людям. И ей очень стыдно, потому что она не понимает, к кому конкретно из них испытывает чу-чувства. При этом оба парня относятся с пониманием и поддерживают меня… её… — Дай подумать, радость моя. Эта девушка попала в непростую ситуацию, я думаю, что ей тяжело. — Женщина старалась говорить как можно мягче, чтобы не спугнуть дочь, но между строк пояснить, что она поняла намек Ксюши. — Может, ей стоит сделать паузу? — Но парней-то на паузу не поставишь! — шмыгнула носом Чехова. — Ну, если они относятся к девушке с пониманием, как ты сказала, то поймут, и если эта же девушка попросит сделать перерыв в общении, чтобы всё продумать и осознать. Мне кажется, она просто должна быть честной, чтобы не попасть в ещё большие проблемы. — Она старается, но тут ещё этот дурацкий спор… Игра заходила слишком далеко, и мама Чеховой это поняла. Хватит подыгрывать. — Ты у меня очень умная и добрая девочка, Ксюша. Я верю, что ты со всем справишься. Но я — не ты, чтобы принимать за тебя важные решения. Ты учишься на своих ошибках, понимаешь? Я не хочу выращивать тебя в вакууме, пряча от реальности. Чувства — это сложно, моя милая, но ты просто знай, что я тебя готова выслушать хоть сотни раз, лишь бы тебе стало легче. — Мама перевела дух, дав Ксюше осмыслить сказанное и вытереть сентиментальные слёзы облегчения и любви к матери. — Ты хочешь мне ещё что-то рассказать? О да, Ксения хотела ещё много рассказать. Про Тиму, про Володю, про спор с Настей, про Вику, про Полину, про лагерь в целом, про команду «Кошки»… Но она лишь улыбнулась сквозь пространство, передавая свое облегчение маме. — Нет, мам. Я люблю тебя. — И я тебя.