Как приятно, когда внутри тебя горит костёр!
Как хорошо, когда единственное, что остаётся внутри от тебя — только одно чувство!
Какое прекрасное чувство! Какой дивный костёр! Какая же ненависть всех нас порою поедает!
Штат Мэн — это чудное место. Оно может заманить вас к себе густыми лесами, не кристальными, но глубокими озёрами с гладкой поверхностью, которые помогают душе расслабиться. Даже горы здесь испещрены крепкими, на первый взгляд, деревьями, кончики которых с высоты могут издали напомнить пики. Крутыми их склоны при всем желании не назовёшь, но залезть на самую высоту — дело не из лёгких. Озёр, как и леса, не оберешься. Если вы будете пролететь на высоте птичьего полета, то вам покажется, что система их образования не поддаётся объяснению. На севере их то почти нет, то бамс! И вот сразу десяток рядом друг с другом, и все такие разные. Летите южнее какое-то время, и опять то же, что в начале: хоть глаз выколи, а увидишь их по одиночке… И раз! Опять, целыми скоплениями, и опять быстро прерываются. И так — во всех направлениях. Конечно, в гуще леса никто жить не будет. Тут и там, по всей территории штата, встречаются различные города: большие, такие как Портленд на самом побережье Атлантики, Льюистон на юге, так и малые, по типу Олд-Тауна в сердце штата, Пенобскота неподалёку и других малых. Но что в больших, что в малых городах людей мало. Это и играло на руку врагу. Он направлялся к океану. Огромный Колосс тащился перед ним в своем величавом блеске золота. Вокруг него и за врагом шли самые разные монстры. После поражения Геи и Кроноса им нужен был тот, кто поведет их вперёд. И вот они нашли того, кто не просто способен на это, но и в них самих вселяет ужас. Фигура в плаще знала, что рано или поздно это случится. В конце концов, всё так и задумывалось. План касательно Нико ди Анджело работал. Ведь… Так? В небе, взмыв около часа назад, летел военный боевой вертолёт. Люди, которые обычно обращали на такие вещи внимание, сегодня почему-то ничего не замечали и не слышали. Объяснение было просто — Завеса Тьмы работала на полную. Внутри вертушки ощущалось застывшее во времени волнение. Стресс чувствовался в воздухе, беспокойство передавалось воздушно-капельным путём. В какой-то момент Лео загорелся. — Остынь, — велел Лука твёрдым голосом, и Лео как будто стукнули чем-то по голове. Пламя погасло. Лука был единственным на борту, кто не выглядел таким же волнующимся, как остальные. Годы научили его быть опорой для тех, кто на тебя надеятся. Своим видом он подавал пример остальным. Но, наверное, стоило быть примером получше, что-ли. Перси заламывал себе руки, Аннабет не отпускала меч из кости, который держала в руке. Фрэнк подтачивал стрелы, хотя куда уж больше. Если бы они были на земле, вполне вероятно, что возле них образовались бы горы золота и серебра, но Хейзел сейчас была в воздухе, и ничего подобного произойти не могло. Вместо этого дочь Плутона бегала глазами по внутренней обивке вертолёта и игралась с Туманом, не зная, как ещё снять напряжение. Лука обвел товарищей взглядом. Они успели стать друзьями. Кастеллан вспомнил, как пару месяцев назад он и они встретились впервые: с кем-то за долгое время, с кем-то по-настоящему впервые. В него бросали недоверчивые, полные подозрения взгляды, говорили с натяжкой, пытались уловить второе дно действительности. А что сейчас? Каждый из них был готов встать спина к спине, доверить свою жизнь другому, и Луке — в том числе. Будучи главой этого Поиска, сын Гермеса не готов был дать кому-то из них сегодня уйти в Аид. Особенно вон тому парню, который сидит в стороне от всех и рулит вертолётом без рук, используя электромагнетизм и силу гравитации. Нико ничего не говорил с тех самых пор, как они утром этого дня нашли военную базу Канады и взяли себе эту «большую игрушку», как выразился Лео. Последние строки пророчества не сулили ничего хорошего для Нико — «Сын Аида падёт, и на этом пути свой конец обретёт». Не оставалось сомнений: когда Нико сразится с их врагом, на встречу с которым они сейчас летели, с ним случится нечто ужасное. И как, собственно, Луке этому воспрепятствовать? «Любой ценой» — раздался его голос в своей голове. Он не готов терять Нико после всего того, что он для него сделал, что он пережил, перед чем не сломался и что годами скрывал, позволяя этому отравлять его изнутри и нести мрак в сердце. Он не позволит. Ведь… Так? — Ребята, всё будет в порядке, — спустя какое-то время сказала Аннабет, пытаясь поднять общий дух. Все разом подняли головы и взглянули на нее со словами во взглядах «Да ну?» — Конечно всё будет в порядке. Мы ведь и не через такое проходили, да? — спросил у всех Лео. — Ага. Да, — сухо ответил Фрэнк, начищая стрелу. Он переусердствовал, и она треснула. — Мы сможем, — достав книгу, подаренную Алебастром, сказала Хейзел. Она попыталась в неё зарыться. — И никто не умрëт, — внезапно для всех и себя выпалил Перси. Его взгляд пересекся с взглядом Луки. Они оба поняли друг друга и искоса взглянули на Нико, стоявшего к ним впереди спиной. Если он и слышал их слова, чувствовал на своем затылке многочисленные взгляды, то не подал виду. Потому что они уже прибывали на место. Лео выглянул в окно. — Ох… Черт возьми, началось, — сглотнул он. Лесов в Мэне много. Но сейчас они летели над полями, оставив леса позади. Компас внутри боевой машины показывал, что они движутся на восток, к Атлантике. Что еще раз подтверждало мысли Семёрки и Луки насчет планов врага. Кастеллан снова посмотрел на своих друзей. Как же они успели сдружиться за эти дни. — Нападем на них первыми, — сказал парень. — Нико, что нам делать с самим безымянным врагом? — повернувшись к штурвалу, спросил юноша. Нико, не смотря ни на кого, ответил коротко: — Не то, что в прошлый раз. Ничего. Перси хотел что-то возразить, но тени внутри вертолета сгустились, окружив их по велению Повелителя теней. Нико всмотрелся в толпу монстров. Решив, что нужно делать, он отпустил штурвал и сделал шаг назад. Вертушка набекренилась; полукровки еле устояли на ногах, и летучая боевая машина полетела вниз, в гущу монстров. — Что происходит?! — вскричал нервно Фрэнк. Лео, ухватившись за здоровяка, чтобы не упасть, коротко пояснил: — Вертолет напичкан оружием, и Нико, управляя им бесконтактно, направил его в скопление монстров! — С нами внутри?! — крикнула Аннабет. Люк, зная стиль Нико и видя тени вокруг себя, громко велел им, перекрикнув друзей: — Держитесь друг за друга! Полубоги так и сделали. Аннабет схватила Перси за руку, тот Луку, он протянул конечность Хейзел, а Фрэнк взял за руки её. Нико ждал и отсчитывал про себя… Три… Два… Сейчас. Полубогов с головой накрыло чувство, показавшееся в этой обстановке почти родным и приятным. Они провалились в тени в тот момент, когда вертолет врезался в землю. Раздался взрыв. Всё оружие, находившееся в боевой машине, взорвалось. Взрыв ударил по монстрам, отправив добрые несколько десяток в Тартар. Но враг не был удивлён. Полубоги материализовались в «домике» из собственных теней. Как только они коснулись ногами земли, те снова прилипли к земле. Пошатываясь после короткого путешествия по теням, они секундно осмотрелись вокруг и поняли, что стоят прямо перед сбродом разношëрстных чудищ. Нико рядом с ними не было. Лука успел заметить, как его фигура появилась вдалеке от них, но вид ему тут же загородил один монстр. — Так-так… — протянул человекоподобный монстр с тремя туловищами. — Целых десять полукровок. — И три живота, — не остался в долгу Лео. — Герион? Ты еще в обиде за то, что я разбил твое сердце? Целых три, — вспомнил Перси. Герион покраснел от злости. Монстры вокруг них загоготали. — Я тоже сейчас отшучусь, сопляк, — сказал шестиподмышечный монстр и кинулся на Перси. Монстров было много, даже больше, чем в тот раз. Во вторую их попытку победить врага у них был фактор неожиданности и огромный дракон с собой, но сейчас их вдруг начали теснить. Сказывалось и то, что их на двое меньше, чем в тот раз — Джейсон и Пайпер вместе с Юджином отделились от них и отправились в Лагерь Полукровок. Аннабет, отбиваясь от монстров, которых Люк раньше не видел, округлила глаза. — Не может быть! Это араи! Мы столкнулись с ними, когда были в Тартаре! Хейзел, использовавшая Туман и одурманившая землерождëнного, вопросительно на неё посмотрела. — И что они делают? — Проклинают тебя тем, что желали убитые тобой монстры перед смертью, — ответил Перси, зарубив одного тельхина. Лука прошептал: — Моей рукой или во имя меня… Перси, осторожно! — крикнул он другу. Араи оцарапала его бок сзади своими когтями. Перси, не заметивший её в пылу сражения, вскрикнул и оступился на землю. Аннабет постаралась прийти на помощь своему парню, но в это время ей приходилось отбиваться от целой своры циклопов. Фрэнк запулял в них стрелами и не имел возможности помочь другу, ровно как и Хейзел с Лео: они прикрывали друзей с другой стороны. Лео огнём кидался в грифонов, налетающих сверху, а Хейзел вела бой с Герионом, который упорно отказывался умирать. Над Перси к тому времени столпились уже несколько араи. Парень сжал Анаклузмос в руке и попытался атаковать, но ударом ноги его отправили на почву. Лука понял, что надо действовать. Да, араи, если верить Перси и Аннабет, могли проклясть тебя какими-то жуткими проклятиями, а Лука убил немало монстров, но иного выхода не было. Он обезглавил неудачную версию Минотавра (или, может, это был Минотавр-младший, но не важно) и ринулся к другу. Одна из араи занесла когтистую ладонь над Перси и облизнулась. Но потом вдруг поняла, что у неё из груди выпирает меч. С вскриком она превратилась в кучку пыли. Остальные араи отпрыгнули. Лука оглядел себя. Всё было в порядке. — Ах, будь ты проклят, слуга Кроноса! На тебе и так проклятие титана! — крикнула одна. Лука протянул руку сыну Посейдона и помог подняться. Перси смотрел на него с удивлением и благоговением. — Я думал, ты убил часть Кроноса в себе! Араи не могут проклясть титанов, а в тебе, кажется, осталось что-то от него. — Я и не говорил, что убил его. Я взял его под контроль, Персик. И, кажется мне, нам это ой как пригодится, — с этими словами, меч в руках Луки превратился в косу. Он моргнул, и его глаза стали отливать голубыми оттенками золота. Полубогов брали в кольцо. А тем временем настоящая битва только начиналась. Нико сжимал свои руки — при всем желании, никто не смог бы их разогнуть. Фигура в плаще глядела на него. Из-под капюшона глаз не было видно, как и всего лица. Но Нико всё знал. Ему уже не нужно было догадываться, сдерживаться или сожалеть о чем-то в будущем. Нет, сейчас ему нужно было кое-что другое. — Начнём, — прошептал парень-смерть. Нико приложил два пальца к своему виску. В самую первую его встречу с врагом он не знал, что они оба используют Тьму для ментальных атак и защиты. Во вторую встречу он мог пробиться сквозь «дверь» врага, потому что у него был «ключ». А сейчас он пылал ненавистью и просто хотел нанести ему вред во всех формах. Психическая атака, основанная на Тьме, ударил по врагу. Нико одной частью своего сознания оказался там, внутри, а другой оставался здесь. Темная энергия, которую Нико специально концентрировал в одной руке, выстрелила во врага. Она ударила прямо в него, но, кажется, что это не причинило ему особого вреда, хоть он и сделал шаг назад. Расчёт был не на это. Когда враг на секунду ослаб и приходил в себя, Нико напряг другую руку. С помощью электромагнитных свойств природы вокруг он мог управлять металлом вокруг себя. Но ведь в слове «электромагнетизм» два корня, а не один. Разряд молнии, которому мог только завидовать Джейсон, ударила по врагу. На долю секунды всё вокруг озарила вспышка от молнии, но дальше продолжился бой. Нико знал, что враг не любит свет во всех его проявлениях, и молнии в частности. Это его не убило, но разозлило и ненадолго, опять на крохотную долю минуты, ослабило. Металл и камень под ногами вырвались на свободу от своих оков. Вся эта смесь устремилась прямо во врага. Тот блокировал всю летящую на него смертельную смесь взмахом руки, но, опять-таки, это не было целью Нико. Той частью сознания, которая была в голове врага, он начал действовать. Он ударил по открытому для него разуму врага. Они снова схлестнулись в своей битве. Действие разворачивалось за тысячи лет до настоящего — вот они в ещё молодых Афинах, вот внутри Фив. Тьма валила из врага, опутывая Нико со всех сторон, но он продолжал вести психический бой — один разум против другого. Победит тот, у кого сильнее воля. Нико увернулся от удара. Смотря на врага и сам наступая на него, он проговорил: — Столько лет, Эльпидайос… И этого хватило, чтобы тебя подчинить? Нико отбросил его на метры. — Действительно хватило? Психическая атака, которой хватило бы, чтобы сломать волю толпы, вплашмя ударила по Нико. Он только сморщил лицо. Враг удивился такой стойкости. — Я слишком долго себя сдерживал, — согласно прорычал ди Анджело, бросаясь в атаку. Монстры и самые разные чудища наступали со всех сторон. Перси и Аннабет успели вспомнить Тартар и свои последние минуты в нём: как они пытались дать отпор всем монстрам, как Боб и его кот пытались помочь им, как Дамасен отвлекал Тартар, соглашаясь на гибель. Сейчас полукровок было больше, а монстров — меньше. Тем не менее, они всё ещё были в большой опасности. Араи пытались нападать на кого угодно, но только не Луку — против его мастерства и иммунитета к проклятиям они были бессильны. Кастеллан отгонял их и рубил несколькими за один взмах косой; Лео посыпал огнём всех тех, кто подходил слишком близко к блондину. Хейзел смогла одурманить Гериона Туманом, и Фрэнк, выхватив нужный момент, послал стрелу точно в цель. Монстр рассыпался в пыль. Перси и Аннабет вместе пытались противостоять ещё каким-то монстрам с лицами на животе. — Что это за чудики? — поразилась Аннабет, отступая назад. Перси сделал то же самое, а эти монстры остановились и с оскорблённым тоном ответили: — Как же грубо, мистер! Мы — блеммии, чрезвычайно вежливые создания, а ваш тон нас смущает. Следите, пожалуйста, за языком, — попросила блеммия. Перси моргнул. — Хорошо, сэр, — и меч вонзился в лицо, то есть, пупок. — Как точно сказано! — проблеяла блеммия и рассыпалась в пыль. Аннабет поступила с врагами точно также, благо их было не так много, и они не успевали оказать должного сопротивления. Но так не могло продолжаться вечно. Количество монстров здесь было сравнимо с тем, сколько их было на Манхэттене во время битвы за него. Уж Лука-то помнил. Неожиданно для себя Лука увидел перед собой, разогнав араи, знакомое, к его сожалению, для себя существо. Воспоминания многолетней давности ударили по нему. Это было чудище с телом льва и ржаво-красным мехом. Вместо лап у него были лошадиные копыта, а хвост хлестал по воздуху, словно кнут. Его голова была чем-то средним между головой лошади и волка, с заостренными ушами, удлиненной мордой, и черными губами, которые выглядели пугающе человеческими. Лука сглотнул, когда увидел целую свору таких. — Вот срань… Так, ребят, осторожнее! — предупредил он друзей. — Их не возьмешь небесной бронзой или имперским золотом! — И что делать? — спросил Фрэнк, спиной отступив к Луке. — У нас тут и так коллекция монстров, а тут еще такие клиенты? — Я… Мы с Талией смогли победить их с помощью греческого огня. Лео? Латиноса в этот момент чуть не прикончил шестирукий землерождëнный. Перси поспешил с помощью другу. Откатившись в сторону, Вальдес мотнул: — А я что? Нет у меня греческого огня. Но могу опробовать обычное пламя. Левкрота прыгнула на Луку. Кастеллан точно не знал, была ли эта левкрота одной из тех, которая погибла много лет назад от его руки, но знал одно: нельзя стоять столбом. Он отскочил влево, использовал косу как биту и отбросил монстра назад. К несчастью, остальные заинтересовались другими полубогами. Лука сделал это инстинктивно. Он представил, как мир вокруг него замедляется, как время укрощает свой ход. Он увидел, как левкрота медленно летит на Лео. Сам Лука мог двигаться с той же скоростью. Он подступил к ней и отшвырнул прочь углом косы. После этого он сделал так же со всеми остальными левкротами, которые пытались атаковать полубогов. Время пошло своим размеренным чередом. Вся Семёрка удивленно и уважительно смотрела на Луку. — Круто, чувак, — улыбнулся во все зубы Лео. Лука поспешил поторопить его: — Чувак, нам сейчас твой огонь понадобится. Давай! Языки пламени из пальцев полетели на левкрот. Те с визгом развернулись и улепетывали, перепрыгивая через монстров на своём пути. Но это было ещё не всё. На них всё ещё наступали другие монстры, а силы у самих полубогов убывали. Лука же пытался не дать друзьям погибнуть, и вместе с тем успеть помочь Нико, если это окажется возможным. Но его и врага вообще не было видно, только статуя Колосса возвышалась над тем местом, где эти двое должны были быть. В мысли предательски остро вонзились все его размышления и переживания, а их концентрацией были последние строки пророчества:А затем сын Аида падëт,
И на этом пути свой конец обретёт.
И тут, посреди битвы с гвардией монстров при помощи его друзей, смутное сомнение закралось в голову Луки. В момент битвы, когда адреналин придавал второе дыхание, он привнёс с собой и что-то другое. Некую ясность, первобытное озарение… Нико и Лука стояли в тронном зале на Олимпе. Нико закрывал Луку собой, чтобы если что, взять удар на себя. Брюнет с нескрываемой ненавистью глядел на Зевса. Он сказал: — Только попробуй. Попробуй и, клянусь, я покажу тебе, что такое настоящая Смерть. Забвение. Тишина. Конец. Попробуй что-то сделать с Лукасом, и я… Последующие слова звучали уже не на английском, и даже не на греческом. Нико заговорил на языке столь древнем и тёмным, который прежде ещё не звучал на Олимпе. Этот язык… Откуда он? Собрание старост в Большом доме, в тот самый день, когда Нико, Лука и все члены Семёрки вместе с Калипсо вернулись в Лагерь. Аннабет проболтала всем, что Нико не мог пройти сквозь защиту Лагеря. — Ты не мог войти в Лагерь? — Хирон в явном замешательстве обратился к сыну Аида. Считалось, что все полукровки в любое время могут зайти в Лагерь. Но Нико почему-то не мог. Действительно… Почему Нико не мог войти в Лагерь? Лука, в гуще сражения, снова ощутил, будто время замедлилось. А мыслил он как будто быстрее. Люк вспоминал, как Нико однажды вскользь говорил вещи, которым Лука не придавал особого значения. — У моих поступков всегда есть второе дно… — сообщил однажды ди Анджело Джейсону. Стрела Фрэнка просвистела мимо его уха, но он уже не придавал этому значения. Сын Гермеса с каждым мгновением всё больше и больше понимал. Аризона, мотель, в котором полукровки остановились на время. Нико, в попытке придать Кастеллану уверенности, сказал: — Ты должен помнить. Я вне этой судьбы. Когда я говорю это, я ясно осознаю свои слова. Что сказано в пророчестве — не важно. К тому же, не важно оно вдвойне, если ты не сможешь верно понять его послания. Ты знаешь не всё, Лукас. Он знает не всё… И ещё одно воспоминание ударило по его и так путавшимся мыслям. Оно было сродни гениальной мысли учёного, которая помогла переосмыслить всё, что творилось вокруг него в мире. Пещера в Северной Дакоте. Девять полукровок только-только забрались в неё. Нико сверлил Аннабет взглядом после того, как она озвучила одну свою мысль. — Я… — Аннабет переводила взгляд с друзей на ди Анджело, — Я сказала, что ты похож на своего отца, но ошибл… — Ошиблась. Ты ошиблась, — закончил за неё Нико. Аннабет выдохнула и потирала горло, отказавшись от помощи Джексона, когда Нико сказал: — У меня нет отца. Я не понимаю, о ком ты говоришь. Джейсон повернул голову к Луке: Нико сбрендил? Кастеллан, в свою очередь, часто моргал, не переводя взгляд с брюнета. — О ком она говорит? — ужаснулась Хейзел. — Она говорит про Аида, твоего отца! Нико ответил ей спокойно: — Дочь Плутона. Я отрёкся от этого бога. У меня нет отца. Когда-то он был им. Больше — нет. Лука вернулся в настоящее. Точнее, ему как будто пинка под зад дали, и он громко шлепнулся в настоящий мир. Он пронзил мечом эмпусу, ковыляющую к нему, и обратил в прах одну араи. Но он всё ещё переваривал то, что вспомнил, то, до чего додумался. Он наконец увидел звезду, что все время светила под его окном. С расширенными глазами, он уставился туда, где Нико вёл свою баталию с врагом. Нико вломил по противнику, не сводя с него взгляда. Они вели две битвы, но исход был только один. — Я понимаю твои планы, Эльпидайос, — Нико увернулся от энерго-разряда, направленного в него. — И я с ними согласен. Но это ведь не только твои планы? Нико достал меч из стигийской стали. Он помнил, что было в первый раз. Но тем не менее, он атаковал врага им вновь, прекрасно зная, что произойдёт. Сын Аида решительно взял оружие, достал его из ножен, но когда его пальцы коснулись меча, в его рассудке пронеслась леденящая, ужасающе холодная мысль, осознание: он ковался не для него. Нико выронил стигийский меч, и с опасением смотрел на него. Можно ли доверять этому оружию? Можно ли им пользоваться? Не остановится ли оно в решающий момент? Не обратится ли против него? Меч снова замедлил движение, но Нико давил на него. Его чёрные глаза сузились, и он спросил: — Что, кровожадный меч? Отказываешься идти против своего первого хозяина? И Нико надавил с ещё большей силой. Мгновение ничего не происходило. Но спустя мгновение, на мече появились трещины, затем ещё, и ещё. С неприятным скрипящим звуком он треснул, и осколки только что стигийского меча разлетелись в стороны. Нико удовлетворенно выдохнул. — Как я и думал. Этот меч ковался не для меня. То ли дело ты, Эльпидайос. Схватка вновь возобновилась. Ди Анджело взлетел, схватив с собой врага. Летя по воздуху, они обменивались ударами, выстрелами и эмоциями. А тем временем, продолжался и ментальный бой. Мимо них проносились воспоминания прошлой жизни, настоящей жизни Эльпидайоса. Маленький мальчик одиноко бродит по улицам города в глубокой ночи. Озирается по сторонам, точно боится кого-то увидеть. Он заходит внутрь храма. Никого из жрецов внутри нет. Мальчик подкидывает монетку на алтарь какого-то бога… Кажется, богини-основательницы, Афины, дочери Зевса. И точно так же оставляет еду у алтаря Аполлона, Ареса, Деметры и всех других богов… Странно, почему он не оставил это себе? Мальчик худой и выглядит голодным. В пустоте храмов его голос отдаёт усиленным эхом. Он начинает читать молитву на древнегреческом. Нико разбирает его слова и молитвы, но в ответ ему тишина. И так же в каждом храме, боги молчат. Мальчик горько вздыхает и направляется прочь, посетив одиннадцать храмов. Неужто он не знает, чей он сын? Нико и враг оказываются в другом воспоминании. Мальчик, уже немного повзрослевший, убивает змея у ворот Фив. Но жители города в страхе закрывают перед ним ворота и запирают их. Эльпидайос сжимает в руках меч, которым убил змея. Стигийский меч. Смена декораций. Нико отлетает в сторону, прямо в место действия очередных воспоминаний из-за удара врага. Ди Анджело оказался на горном хребте, где Эльпидайос отбивал разбойников от купцов. Он снова орудовал тем же мечом. Смена декораций. Теперь уже Нико отбросил врага в другое воспоминание. Враг влетает прямо в костёр, который от злости пинает Эльпидайос, и тот потухает. Враг, встав на ноги, видит, как всё снова меняется. Теперь, парень сидел на холме при свете дня и что-то записывает, попутно бормоча себе под нос: — Ну, конечно… Стоило бы догадаться. Как будто я делаю мало… Всем плевать… Он заметно потерял в весе, писал чёрным пером и не переставал разговаривать с самим собой. То и дело, он оглядывался вокруг: нет ли кого поблизости? Враг на минуту застыл, глядя на это блеклое воспоминание. Нико тоже смотрел на юнца. Удивительно, до чего они были похожи: худое телосложение, чёрные, как смоль, волосы, уставший вид, белая перламутровая кожа и чёрные-чëрные глаза. Парень дописал и выдохнул. Он захлопнул книгу. — Так-то, отец. Я и сам хорошо справлюсь. И мне плевать, что на меня всем плевать! — крикнул он сам себе, резко задышав. Никто в ответ не отозвался. Враг схватился за голову, скрытую под капюшоном. Ему было уже не до Нико. А ди Анджело глядел на него с явным, но извращëнным чувством удовольствия. Он произнёс: — Да, Эльпидайос. Молодец. Давай, борись. От тебя ведь хоть что-то осталось? Враг ответил ему криком, заполнившим сознание, как внезапно хлынувшая вода аквариум: — Я… Я… ДА! Нико стоял на своём месте в его голове. Начало положено. Эльпидайос начал бороться, начал вспоминать себя и свою жизнь. Нико оставалось только подступить к нему в нужный момент. Лука кромсал налево и направо, как и его друзья. Но монстров вокруг было слишком много. Кастеллан чувствовал, как силы начинают его оставлять, и, он был уверен, с его друзьями происходило то же самое. Но Луке сейчас нужно было добраться до своего воскресителя, и сделать это срочно, любой ценой для него. Увы, противники разделяли его рвение. Землю вокруг них усеяла пыль от мёртвых монстров, но нового материала подходило всё больше и больше. Аннабет ранили в ногу. Перси отхватил палицей по лицу. Фрэнк сейчас в образе слона защищал Хейзел, которая, в свою очередь, прикрывала тыл Лео. Но как бы они не старались, это не могло длиться вечно. Люк шумно вдыхал и выдыхал. Им сейчас нужна была любая помощь. Жаль, что Джейсону и Пайпер пришлось уйти! Может, с ними всё обстояло бы намного лучше. Но оставалось полагаться только на себя. Под толпой бегло пробежала чья-то тень. Лука сначала подумал, что ему показалось: тут было полно разных монстров, желающих их сожрать, так что, наверное, да… Но затем он понял, что эта тень стоит рядом, вот под его самыми ногами, прямо у его собственной тени. По её лицу расплылась ухмылка. «Нужна помощь?» — читалась она. Люк, оглянувшись вокруг, согласился про себя, что помощь не помешала бы. Тень пустила когти в настоящий мир. Она, как некогда в пустыне, встала на ноги, потянувшись. Монстры этого явно не ожидали. Их многочисленные взгляды сфокусировались на тени, которая и сама обводила их взглядом из белых прорезей вместо глаз. Полубоги сделали шаг назад от тени — опыт общения с ней у них был сами знаете какой. Но у неё сейчас был приказ от Нико не насчёт них. — Не время отступать! — прикрикнул сын Гермеса на своих друзей, подняв высоко меч. И бойня снова возобновилась. Вместе с новым товарищем, дело пошло лучше. Полукровки уже давно заметили, что их атаки проходят сквозь тень, но вот она сама может без проблем дырявить людей, сжимать их в своих лапах и причинять вред всяческими другими способами. Хорошо, что на этот раз она была с ними, а не против них. Кровожадная тень оставляла после себя обрубки тел, которые стремительно превращались в пыль. Тень хватала грифонов в воздухе и сталкивала их между собой, протыкала своими когтистыми пальцами всех не попадя, а тем монстрам, кто не отличался в росте, откусывала головы. Смотреть на своего «союзника» было как минимум неприятно. Полубоги держались позади него, чтобы не попасть под раздачу и не быть случайно задетыми какой-либо частью его тела. Перси, Аннабет, Фрэнк, Хейзел и Лео шли с флангов, предоставляя всех, кто наступал спереди тени. Но Лука шёл прямо за тенью, взглядом, разумом и чувствами переносясь туда, где сейчас был Нико. Он уже почти мог увидеть его сквозь гущу сражения, толпы монстров и растущую в высоту тень. Почти. Разум и сознание врага всё так же заполняли его крики, вздохи и стоны. Но в настоящем мире он застыл на месте, держась за свой капюшон, скрывавший его лик. Нико стоял к нему лицом, его лицо находилось в полуфуте от скрытого лица врага. Нико сделал то, что делал и до этого. Он начал шептать. Закладывать зерна сомнения. Но… В этот раз, что-то отличалось от того, что он говорил Талии, или Перси, или Джейсону, или кому-то ещё… Совершенно точно что-то было иным. — Эльпидайос. Всё в порядке. От тебя ещё что-то осталось. Там, внутри. Я же вижу. Враг дёрнулся, замотал головой в разные стороны. Но Нико продолжал: — Тебе сложно. Тяжело. Может, одиноко, но это не плохо. В любом случае, ты ещё там. Иначе, почему мне досталась твоя книга? — задал он вопрос. Его чёрные беспросветные глаза вперились в то, что скрывалось под капюшоном. — Она оказалась очень полезна. Завеса Тьмы… Отличный способ скрыть себя или кого-то ещё от всех. Ты ведь не хотел, чтобы твой отец мог найти тебя, Эльпидайос. Ты его прямо-таки ненавидел. Ты мог даже питаться, воруя у торговцев, но нечасто. Организм отказывался принимать больше определëнного количества? Враг активнее замотал головой, как будто хотел снять с себя наваждение. — И я тебе благодарен. Ты дал мне наводку на путешествие по теням. На сами тени. Ты их себе не подчинял, но я смог захватить их мир. Мы оба сильно рисковали слиться воедино со своими тенями, Эльпидайос. Но ты не часто использовал силы Тьмы. Однако, даже этого хватило, чтобы тебя изгнали из твоего города. О твоих подвигах не было легенд или мифов. Ты стал забытым кусочком прошлого. Враг кричал в своём сознании, как будто из него что-то силилось выбраться. Он бился и в настоящем, не желал слушать Нико, но ничего не мог поделать. А вселивший страх в Люцифера за всё это время даже не моргнул. Он выжидал и продолжал. — Я ведь сначала даже не догадывался, но потом… После нашей второй встречи, всё встало на свои места. Все карты оказались на столе мастями вверх. А я до этого думал, что ты погиб в горах, сгинул в море или тебя сожрало одно из чудищ… Но нет, Эльпидайос. Ты ещё там. Ты ещё жив. Сколько миль осталось позади? Тысячи, десятки тысяч? С того самого момента, как он похитил Колосса с острова. Но впереди оставалась финишная прямая, которую он обязан был пресечь. Неожиданно для врага, внутри себя, под плащом, он почувствовал то, что не чувствовал так давно — сопротивление. Та человеческая, полубожественная и подавляемая его часть, силилась по какой-то причине пробудиться, показать зубы, доказать, что внутри что-то ещё живо. Враг потерял на мгновение концентрацию. Колосс пошатнулся, силясь упасть. Враг напрягался, пытаясь вернуть контроль над собой. Но это выходило не просто. Спасибо Некроманту. Он всё равно что вскрыл его черепную коробку, копошился там, как червяк в рыхлой земле, узнал, что ему было необходимо и вылез оттуда. Такое вмешательство пробудило в нём его мысли — и одновременно с тем не его мысли, те, которые он пытался закопать тысячи лет как можно глубже, уничтожить информацию и личность, если это возможно, развоплотить своë и чужое сознание… Он слышал свой и чужой вскрик и стон, что эхом отдавался в ушах и в разуме. Тело врага — если это ещë можно было назвать телом — дрожало. Плащ, как и… А плащ ли это был? Почему это… Эта… Фигура из Тьмы… Да… Нико своими холодными твёрдыми пальцами схватил врага за плечи. Его разум успокаивался, потому что кто-то побеждал. Нико это знал. О чем он думал? Что он знал? Кто во Тьме его там ждал? — Всё в порядке. Я могу тебя понять, — успокаивающе сказал Нико. — Я могу понять ваши планы. Я тоже ненавижу свет. Больше, чем ты, Эльпидайос. Так что… Передай Тьме: я готов. Враг застыл. Он поднял своë лицо на него. Нико, всё это время глядевший в него стальным неморгающим взором, кивнул. И в этот же момент, от врага что-то начало отделяться. Нечто, что заставляло свет затупляться, обходить пространство вокруг и вблизи них, будто для света оно было проказой и злейшим врагом. Я сказал Нечто? Ничто. А, впрочем, тут и не я виноват. Вы — да. Нико ведь уже говорил — что, забыли? Однажды, из Ничто родилось Нечто. Он тогда ещё подумал — будь на месте слушавшего его Перси, допустим, Лео, он бы спросил: неужто Ничто так просто дало себя забыть? Тьма выходила из тела врага. Она смотрела на свой новый инструмент, насчет которого строила планы ещё давно — с того момента, как тот отправился на Поиски против неё. И Нико не отходил назад, не округлял глаза, его сердце не билось учащëнно. Он будто этого и ждал. Он раскинул руки в стороны. — Я могу понять, — сказал он холодным железным тоном. — Я тоже ненавижу свет. Эти его последние слова были знаком. Тьма, отделявшаяся от фигуры, копившаяся в Эльпидайосе тысячелетиями, начала вылезать наружу и перекочëвывать на Нико. Она начала обвивать его со всех сторон, проходить внутрь его тела, завладевать душой… Её остатками. Та Тьма, которая находилась в Нико до этого, отозвалась, воссоединилась с частью себя, открывая все ворота. Плащ с фигуры врага исчезал. Это был и не плащ. Всё переходило на Нико. Нико, совсем недавно вернувший Луку к жизни, сидел на полу, дрожа всем телом. Он, посмотрев на блондина, сказал ему: — У таких вещей есть своя цена. Со временем… Тьма заполняет тебя, меняет, берёт своё. Как долго ты продержишься — зависит от твоей силы воли. Но нельзя держаться вечно — она всегда берёт своё. Тьма проникает в этот мир посредством таких, как я. Лука, подумав, предложил Нико: — Тогда… Тогда просто откажись от неё. Лука на пару секунд остановился. Враги пытались избежать шагающую к ним тень, и поэтому наподдались на фланги. А там, в это самое время, полукровки отражали их натиск. Кастеллан увидел, кому сейчас нужна помощь, и ринулся к Лео. Будучи малого роста, тот не мог в это время компенсировать это ничем. Лука подоспел вовремя — его коса отправила в Тартар нескольких кер разом, а сам он замедлил ход времени, чтобы оттащить Лео от фланга. Когда он это сделал, то тяжело выдохнул и присел на колено. Латинос вспрыгнул на ноги и заозирался. У него и так был СДВГ с дефицитом внимания, а когда время замедлялось... Бр-р, мозг безумно тупил и не знал, что и как думать. Но до него всё быстро дошло. — Спасибки, Люк, — он попытался помочь другу подняться, но ничего не вышло. Сын Гермеса для него был тяжеловат. — Всё... О'кей, Лео. Я сейчас. Герой Пророчества, используя косу, как трость, поднялся на ноги. Он оправдался: — Дышать тяжело, но я в норме. Лео, нам надо... Но Лео застыл. Нико спокойно ощущал, как Тьма окутывает его, силится сломать его волю. Краем глаза он видел, как тускнеют одеяния на фигуре. Света вокруг становилось всё меньше и меньше. Нико он и не нужен был. Зачем нужен свет, когда прекрасно видишь в темноте? Вот почти всё, что копилось, собиралось в этой фигуре тысячи лет, пересело на Нико. Он почти чувствовал, как Тьма облизывается без языка, радуется без сердца, строит планы без разума. Но когда процесс ещё не был завершён, Нико медленно кивнул себе. Вслух, он сказал: — Я могу понять. Оставалось немного. Щупальца проникали сквозь кожу. — Я... Тоже ненавижу свет. Почти ничего. Мгновения... Если бы Нико умел улыбаться, то точно улыбнулся бы. — Но... Капли, остались почти капли... Плащ, капюшон, всё почти полностью сошло с фигуры полубога-врага. — Знаешь, что не так? — спросил Нико, когда Тьма нависла над его волей, чтобы сломить. И... Всё, наконец, всё, что было на Эльпидайосе, вся его Тьма, его захватившая, перешла на Нико. — Я могу тебя понять. Я тоже ненавижу свет. Но знаешь, что не так? Тьма ощутила всю силу, всю мощь, доступную этому новому инструменту, телу, сосуду для неё. Эльпидайос и в подметки ему не годился! На мгновение, всё затихло. А затем... — Ты, Тьма, скрывала мою сестру. Что происходило?! Эта жара... Слишком хорошо знакома! Лео сидел под деревом, когда к нему подошли Аннабет и Хейзел. — Что делаешь, Лео? — спросили они. Он ответил: — Произвожу расчёты. Девушки переглянулись. Может, им и казалось это странным, но куда им! Лео хотел поделиться своими мыслями с тем, кто мог его понять, с тем, кто однажды похвалил его на Арго-2. Нико обязан был это оценить.***
Нико смерял бумажку суровым взглядом. Лео почувствовал неуверенность. — Так ты... Знал? Нико скомкал бумажку и отпустил. Ветер забрал её в небо. — Знал ли я? Да. Ди Анджело чувствовал мысли Лео. Он, просто предположив, что Нико, возможно, имел с этим дело, отбросил эту мысль на задние планы, как будто это было чепухой. Но ведь Нико действительно имел дело с такой температурой. Это не Нико оказался в ловушке. В ловушке оказалась Тьма. Нико вспыхнул чёрным пламенем немыслимой температуры изнутри, сжигая свои органы, мышцы, кожу... Но его чёрные кости были для этого созданы им же. Этот костёр внутри него разгорался так сильно, что само Солнце могло бы позавидовать ему. В мыслях промелькнули слова, сказанные однажды Саре... Ненависть была его лучшим топливом для этого костра. Какое дивное чувство! Какой прекрасный костёр! Какая же ненависть в нём всё время жила! Тьма пыталась вырваться наружу, прочь из тела этого полукровки, но пути назад уже не было. Температура, немыслимая для хрупкой Земли, разгоралась в теле Нико, и сдерживалась от сожжения всего вокруг только его волей. Тьма слишком хорошо была знакома с подобным жаром, и Нико это знал. На это и был весь расчёт. Это была его карта, его туз в рукаве. И он его разыграл. Этот туз убил бы любого, кроме него, ибо каждый знаком с понятием боли в той мере, в которой её переживал. А воля Нико давно повстречалась с настоящим апогеем, и теперь он заставлял Ничто гореть, гореть так сильно, чтобы она запомнила, кто он такой и что это за чувство, что сжигает изнутри. Это была его ненависть. По полю штата Мэн пронëсся короткий и непродолжительный крик Лео. По виску и лбу сына Гефеста потекла тонкая струйка крови, и он без сознания рухнул на землю. Но это было не единственное странное событие за это мгновение. Тень Нико, что до этого крушила монстров, возопила, задребезжала, встала на месте и исчезла во вспышке. А тени монстров, не успевших обрадоваться исчезновению Грозного противника, выпустили руки на белый свет, в настоящий мир. Они потянулись за своими обладателями. Некоторые сопротивлялись; но вскоре всех монстров тени стали забирать куда-то к себе, в свой мир, невзирая на их вопли, мольбы о помощи и крики. Но полукровки не успели обрадоваться столь желанной победе. Все они, друг за другом, попадали на землю, потеряв от чего-то сознание. Все, кроме Луки. Он в это время, замедлив ход самого времени, пытался придумать план, но странная ощутимая волна в воздухе сдула с него силы Кроноса. Его глаза снова стали голубыми. Лука тяжело опустился на землю. Тело просило остановиться, прилечь на землю, свернуться и заснуть. А почему бы и нет? Они сделали хорошую работу — не скоро чудовища Тартара оправятся от такого поражения. Они все заслужили отдых... Все... Нико, небось, тоже устал и... Нико. Сердце Луки в груди исполнило сальто. Он вспомнил, чего так хотел. В воспоминаниях всплыли строки:А затем сын Аида падëт,
И на этом пути свой конец обретёт.
Он должен идти. Сейчас же. Юноша открыл глаза. Солнечный свет, пробираясь через кроны деревьев прямо перед ним, бил аккурат в его глаза. Но он их не закрывал. Даже не пытался закрыться руками от его лучей. Руками... Он взглянул на свои руки. Это были его руки. Он... Рискнул пошевелить пальцами. И они послушно согнулись и разогнулись. Парень задышал — сам, не автоматически, как заложено природой, чтобы ощутить воздух, проникающий в его лёгкие и раздувающий их. И снова, и снова, и снова! Он посмотрел на свою одежду. Она почти сыпалась от воздействия времени, но она ему нравилась, и была всё так же неплоха. В Элладе вещи делали на славу! Парень улыбнулся. Счастье переполняло его. Он ещë был жив! Его взгляд упал на фигуру перед собой. Перед ним стоял парень. Его чёрные отросшие от нормы волосы было не видно. Свет, кажется, огибал их. Как и всё его тело. Вокруг него собрался черный-черный... Туман, наверное? Иначе, что это была за темнота, окутывавшая этого юношу? Его всего, за исключением лица. Бледная кожа выглядела болезненной. Чёрные ровные, но не ухоженные, брови украшали его закрытые веки под ними. Худое лицо явно нуждалось в пропитании, а мешки под глазами говорили о том, что он давно не спал. Его глаза распахнулись. Эльпидайос улыбнулся ещё шире. Он, справляясь с голосом, которым не пользовался тысячи лет, сказал на древнегреческом: — Ты... Ты спас меня! С-спасибо! Ты настоящий г-герой... Чёрные дыры не моргали, пронизывая лицо мальчика, как мечи бойца пронизывают врага. Но это был не тот взор, которым Нико смотрел на тех, кого терпеть не мог и желал заставить нервничать. Что-то в нём было другое. Холодная решимость и точная неотвратимость. Его губы раскрылись. Всё ещё глядя на Эльпидайоса, Нико ответил: — Герой?... Эльпидайос... Бедный несчастный Аид сидел на своём троне после короткого общения с Танатосом. Он даже не знал, где его сын и что с ним... А ведь он был единственным его ребёнком, единственным, кто остался в живых! Так думал Аид. Эльпидайос, не переставая счастливо улыбаться, хотел узнать, что Нико хочет сказать. — Ты спас меня! Я не выдержал много лет назад и поддался Тьме, но ты меня вытащил! Ты герой! Две чёрные дыры в ничто всё так же смотрели на Эльпидайоса. Он долго молчал. Слишком долго. Эльпидайос уже должен был понять, что это не сулит ему ничего хорошего. — Ты же герой... Ведь так? — улыбка Эльпидайоса потускнела. Нико совсем немного нахмурился. — Нет. Я... Не герой. Эльпидайос... Брат... Я хуже. Рука Нико взметнулась наверх и схватила юношу за горло. Некромант сжал его, однако не с намерением задушить. Глядя в шокированные глаза Эльпидайоса, Нико ответил ему: — Передай Аиду, что он не смог защитить никого из своих детей. Он сжал руку, и даже сквозь кожу смог нащупать шейные позвонки. Нико удерживал тело Эльпидайоса другой рукой, а той, что на шее, потянул. Хруст ломающихся костей, рвущихся мышц и костных тканей резал слух. Эльпидайос успел только открыть рот, но лишь для того, чтобы через долю секунды оттуда полилась его кровь. А Нико всё ещё держал его за шею. Голова оторвалась от шеи, и за ней наружу последовал весь позвоночник. Тело, уже без головы, упало на колени, а затем на спину, покрывая землю под собой литрами крови. Повелитель теней поднял над собой позвоночник и голову Эльпидайоса. Глядя в его мертвые глаза, он продекламировал:Воля надежды умрет...
А затем сын Аида падет,
И на этом пути свой конец обретёт.
Нико пнул тело под своими ногами. — Какая ирония, что твое имя переводится как "надежда". Нико отшвырнул голову и позвоночник подальше, к телу. (А ведь он ещё давно сказал, что скоро надежда умрёт). Послышались шаги. Нико повернулся. К нему, опустив голову вниз и тяжело вышагивая, шел Лука. Его волосы растрепались, на лице и всем теле виднелись порезы и царапины. Но он был в норме. Кастеллан поднял голову и увидел Нико. Его сердце снова исполнило сальто, но на этот раз от облегчения. Нико был жив и невредим! Только он немного странно смотрел на Луку. Люк не смог сдержать улыбку. Она расплылась по его лицу. — Нико! Ты... Жив. Счастье какое! Ты разобрался с врагом? Лука увидел мёртвое тело в стороне от них. — О... Разобрался. Тогда... Всё отлично. Мы справились, Нико, — сказал он с нежностью, смотря на Нико. Поиск был наконец окончен! Можно было и подойти к Нико, сказать, что можно расслабиться и отдохнуть от всего, что на них навалилось... Лука нахмурил лицо. Он устремил взгляд глаз вниз. Он хотел сделать шаг ногой, но земля разверзлась и не давала ему поднять её. Он снова посмотрел на Нико. — Нико, всё кончено. Мы победили. Что с землёй? Нико смотрел на Луку. И не отвечал ему ничего. Лука смотрел на него в ответ. Оба не моргали. Оба по разным причинам. У обоих в голове были разные мысли. Разные решения. Разные люди. Один исход. Когда прошла минута, Нико всё-таки поднял ногу и... Шагнул назад. Сердце Луки замедлило свой ритм, и далеко не из-за того, что он мог замедлять время. Он сглотнул. — Нико? Что с тобой? Куда ты? Нико всё так же смотрел ему в лицо. Чёрные дыры встретились с голубыми озёрами. Нико снова шагнул назад. Позади него стоял лес. Тени деревьев падали на землю. Они были широкие. Достаточно широкие. Глаза Луки округлились от удивления. — Нико, стой. Пожалуйста, стой. Нет. Прошу. Нико медленно помотал головой в стороны, и не отрывал от лица Луки взгляда своих глаз. Сделал ещё шаг назад. Лицо Кастеллана побелело. Губы дрогнули. — Нико, хоть раз, пожалуйста, доверься мне! Куда ты... Куда ты уходишь?! — он задергал ногой, желая вытащить её из земли, но ничего не выходило. — Хоть раз! ПОЖАЛУЙСТА, СТОЙ! — заорал Лука Нико в лицо, и слезы брызнули из глаз. Нико сделал еще один маленький шаг назад. Лицо Луки стало таким же бледным, как и лицо Нико. — Нико... Ты обещал, что не покинешь меня. Ты дал слово, Нико. Нико остановился, перестал делать шаги назад. Люк, сглотнув, сказал ему дрожащим голосом: — Тог-гда... Ты засмеялся в первый раз. Ты сказал, что никогда меня не покинешь. Никогда. Помнишь? Ты обещал. Ты засмеялся и обещал мне, что никогда не покинешь меня, Ники! Нико застыл. Он смотрел на Луку, а тот, с как никогда быстро колотящимся сердцем, на него. На несколько секунд Лука поверил, что сейчас Нико направится не от, а к нему. Он ведь перестал отходить. А затем рука Нико медленно, очень медленно, потянулась под его одежду. Лука не понимал, что делать и ожидать. Но он хотя бы не отходил. Его рука скользнула под футболку. Остановилась у шеи. Послышался шорох. Лука заморгал. А ди Андж... Нет, Ники, что-то медленно доставал. Лука успел заметить поблëскивающую тонкую цепочку. Раздался щелчок, как будто что-то открыли. Глаза Нико устремились на ладонь, на которой он что-то держал. Так прошла еще минута. Лука ждал, что вот-вот Нико ринется к нему, чтобы объяснить своё странное поведение и решения, и всё-всë остальное... Нико снова поднял на него глаза. И он сказал: — Ты солгал. Лука содрогнулся. Солгал о чём? — Ч... Что я солгал? Я никогда тебе... — Для меня. Нет. Дома, — и Нико швырнул в него что-то, и оно упало блондину под ноги. Луке было всё равно, что именно. Он не сводил глаз с Нико. Нико быстро сделал шаг назад. Увереннее. Лука замотал головой. — Нет... Нет, Нико, стой! Стой! Еще шаг назад. И ещё. И не сводил с него глаз. Лука задрыгал ногой с огромной силой, но не хотел упускать Нико из поля обзора, поэтому не моргал. — Нико, ты обещал! Нико, всё так же смотря на лицо сына Гермеса, бросил ему в лицо: — Я тебе больше не нужен. Еще шаг, и он оказался в тени деревьев. Люк заорал: — НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ! ПОЖАЛУЙСТА, ПРОШУ, НЕ ПОКИДАЙ МЕНЯ! НИКО! ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ! Они не сводили друг с друга взглядов. Чёрные дыры встретились с голубыми озёрами в последний раз. И он исчез в тенях. Крик Луки заглох в его горле. Он моргнул. Но Нико в тени деревьев не было. Он моргнул ещё раз, но никто там не появился. Он моргал ещё много раз, но чуда не происходило. Никаких чудес не было. Прошло несколько минут, прежде чем Лука это понял. Первые люди думали, что если идет дождь — то это боги плачут, видя, что творят люди. Они в это верили, и пытались быть лучше. И тогда дожди шли реже, и люди радовались, что всё было хорошо. Но сейчас на землю падали не слезы богов. Это были слезы полукровки. Одна за другой, они капали на землю, словно действительно собирался дождь над головами людей. Лука случайно увидел то, что кинул в него Нико. Это была какая-то круглая поблескивающая стальная штука... Лука взял его дрожащими руками и поднял. Он знал, что это такое, и от этого его сердце сжалось ещё сильнее. Два парня стояли практически лицо в лицо, бок боком, и их взгляды были направлены вперёд. И они оба улыбались, а в глазах одного даже было мимолётное счастье. Слеза полукровки упала на фотографию медальона. А внутри, на крышке, была выгравирована надпись: «Нико, от Луки, как напоминание о доме, к которому можно вернуться». Члены Семерки пришли в себя в одно время. Уже темнело. Они сразу же заозирались в поиске своих врагов, но никого вокруг себя не обнаружили. Лео тяжело держался за голову и приговаривал: — Как... Горячо... Такая жара... Было слишком жарко... — Чувак, тут вообще-то холодно, — заметил Фрэнк, но Лео лишь замотал головой, но от этого она разболелась только сильнее. Аннабет первой его заметила. — Ребят. Лука, — и она указала на сидящую фигуру вдали. Полубоги переглянулись, пришли к одному решению и пошли вперёд. Взгляд сына Гермеса застыл на одной точке перед собой. Аннабет заметила, что он что-то сжимает в руке. Девушка взяла его за плечи, остальные окружили его. — Люк, — прошептала дочь Афины, — что случилось? Мы вырубились во время битвы. Где все монстры? И враг? И... Где Нико? Он был спокоен до последнего вопроса. Но услышав его, он качнулся. Одними губами, еле слышным шепотом, он прошептал: — Он обещал, что не покинет меня. Никогда. Он дал мне слово. Он обещал. Аннабет! — он схватил её за руку. Аннабет поморщилась от его сильного хвата, но жестом приказала Перси и друзьям ничего не делать. Она ни разу за всю жизнь не видела Луку таким. Даже когда он приходил в её дом в Калифорнии просить помощи, чтобы скрыться от Кроноса. — Аннабет! Он же обещал... Он обещал, что не оставит меня! Он непроизвольно сжал руку ещё сильнее. Из его глаз снова брызнули слёзы, и он отпустил её руку. Ещё прежде, чем полубоги поняли, Лука схватил себя за голову и упал на землю. — ОН МЕНЯ ПОКИНУЛ! ОН МЕНЯ ОСТАВИЛ! — и он закатался по земле из стороны в сторону, крича и повторяя эти слова, закрыв уши пальцами, чтобы слышать только себя. — Люк! — удивилась Аннабет. Перси и Фрэнк попытались поднять капитана с земли, но он им не давался. Он кричал и кричал, повторяя только эти слова. Но наконец, они смогли оторвать его от земли. Хейзел не смогла найти Нико глазами. Лука, увидев её тщетные попытки, резко замотал головой. Он сказал, дрожа и телом, и голосом: — Я... Его не чувствую. Я не чувствую его присутствия, — он дотронулся до своего виска. — Наша ментальная связь... Я её не чувствую. — Люк, ты же сам говорил, что только он мог говорить сквозь неё, а ты только слушал. Может, всё... — предположила Чейз, но Лука её не слышал: — Я его не чувствую... Наша связь... Он меня покинул. Он дал мне слово... В первый раз за всё время его знакомства с полукровками, они видели его сломленным. Люк был сломлен. Такова была правда. Лео похлопал друга по плечу. Он встал и хотел сделать что-то стоящее, чтобы помочь им всем, но не знал, как мог быть полезен в гуще леса. Всё же, он начал оглядываться по сторонам в надежде найти что-то подходящее для него. Его взгляд привлёк Колосс Родосский. Он приоткрыл рот. — Ребят, — позвал он. Полубоги отозвались на зов их друга. Они повернулись назад, туда, где стоял Колосс. Вот только теперь он не просто стоял, но светился. И делал это изнутри. — Что происходит? — спросил Перси у полукровок. Никто не смог дать ответ. Свет изнутри статуи усиливался. На всякий случай, они сделали шаг назад, за исключением Луки. И тут, неожиданно, по статуе прошлись трещины. Они стремительно разрастались, как трещины у куриных яиц. На всякий случай, полукровки ухватились за оружие покрепче. Ярчайший свет озарил всё пространство вокруг полубогов. Ибо тот, что был внутри статуи всё это время, выбрался из неё наружу. Прикрывая глаза руками, полубоги попытались увидеть того, кто проломился сквозь статую Колосса Родосского. — Что за... Парень? — спросил Лео. "Парень" широко и заманчиво зевнул. И потянулся в воздухе. Он, открыв глаза, увидел полубогов, и через секунду улыбнулся. — Я долго спал, да? Ой, уже стемнеть успело, — сказал он, глядя на восходящую Луну. — Селена меня убьёт, если я спал слишком долго, знаете? Он захохотал от чего-то. Перси взволнованно спросил: — Аполлон? Это ты? Ярко светящийся парень фыркнул. — Аполлон? Парень, я круче. Друзья зовут меня... Гелиос, — и он улыбнулся ослепительной улыбкой.