*** *** ***
Новый день в культе начался довольно привычно, как и все предыдущие: кто-то сразу принялся за физическую работу, а кто-то решил отдаться делу своим разумом и верой соответственно. В такой естественной суматохе было сложно выделяться, но Нариндер, бесцельно ходивший взад-вперёд, сумел в этом преуспеть. Пока другие занимались своими делами, он продолжал бродить, не зная покоя. Постоянные оглядки по сторонам и на небо, с целью узнать сколько времени уже прошло, всё чаще стали разбавлять бессмысленное ожидание. Так и есть, он ожидал кого-то особенного. Но не своего стража, Баал ещё с самого утра предупредил своего господина о планах на день, и иногда мелькал где-то в стороне. Нариндер ожидал Белл, и только её. Она отправилась на подобие личного разговора с местным пророком и кот переживал за её здоровье, но он понимал, что своим присутствием может сделать ситуацию только хуже. Чем дальше находиться от ягнёнка, тем безопаснее будет тем, кто сейчас рядом с ним. «Ещё чуть-чуть подожду и проверю, как там у них дела» — подумал про себя Нариндер, в очередной раз направив взгляд на входные двери храма, которые сейчас были закрыты. А ведь в его родном культе, Агнец всегда оставлял храм открытым, чтобы любой мог прийти туда днём и даже ночью, хотя последнего пока не происходило.***
Перед входом в храм стояло два алтаря для пожертвований на благо культа, которые были украшены как цветами, так и золотом. Большую часть дня они стояли и собирали лишь пыль и опавшие листья, но пару раз к ним подходили неравнодушные и оставляли на подставке свои дары, которые уже к следующему дню пропадали, понятно каким образом. Ворота храма были плотно закрыты, но с небольшим усилием они открылись и позволили зайти внутрь. — Закрой их пожалуйста за собой, Белл — из противоположного конца храма послышался голос, который был обращён к только что вошедшему. Овечка кивнула, словно сама себе, и также прилагая силу, закрыла за собой двери. Глаза стали медленно привыкать к более тёмной обстановке, ведь только через витраж поступал солнечный свет. Через витраж с преимущественно красными оттенками, отчего помещение было наполнено тёплым, но в тоже время настораживающим, алым светом. «Спокойно Белл, всё будет хорошо. Он просто настоял на личном разговоре» — говорила себе овечка, хотя прекрасно знала возможные последствия этой встречи. Она не спеша продвигалась вглубь, пока перед её взором не показался ягнёнок, сидящий там, где в её мире стоял пьедестал, с которого она проводила свои проповеди и ритуалы. Своеобразный трон был очень строгим на вид, без лишних украшений, только для удобства. Сидел же он на данном месте не так строго, а наоборот, опираясь головой на левую руку, в то время как ноги свисали с правого подлокотника. Взгляд его был немного уставшим, но чётко сосредоточенным на гостье. — Мне даже не нужно использовать свои силы, чтобы догадаться, о чём ты сейчас думаешь, но твои догадки далеки от истины. Пригласил я тебя одну отнюдь не просто так. — И чего же ты желаешь от меня? Прощения? Или подчинения? — Понимания. Я хочу, чтобы ты знала мои истинные причины так поступать. — Я не желаю слышать твои слова. Как бы лестно себя сейчас не вёл со мной, я не изменю своё мнение — обернувшись на последнем слове к сидящему спиной, Белл скрестила руки перед собой и тихо добавила, — Ни ты, ни я не должны были иметь эту проклятую корону. Ягнёнок лишь ехидно улыбнулся, после чего спрыгнул со своего места, но не сдвинулся с места после приземления. Он слегка наклонил свою голову, как бы пытаясь взглянуть на Белл из-за её спины и весёлым тоном спросил: — Тогда почему же, когда я пришёл к вам в гости, эта самая проклятая корона находилась именно на твоей голове? Почему ты не передала её законному владельцу? Овечка в ответ лишь тихо вздохнула и опустила взгляд себе под ноги. Она действительно верила, что эта сила в её руках не сотворит благо, а наоборот, только несчастие. Но в тот момент она сделала выбор в пользу себя, зная, что прежний владелец не собирался исправляться и готов был продолжить свой план. Это был очевидный ответ и Белл уже приоткрыла свой рот, чтобы сказать это, но была прервана на первом звуке: — Потому что он был хуже тебя в тот момент, и ты это знала. Ты могла закончить свои приключения и спокойно принять свою судьбу как это и было предначертано тебе. Но ты отказалась, также, как и я. Ты видела в нём ту же угрозу, как и в других епископах, может даже больше. Ты почувствовала необходимость в ещё одном рывке, ещё одном сражении, от которого будет зависеть не только твоя жизнь, но и жизнь твоего культа. Так же посчитал и я. — Не пытайся сравнивать меня с тобой. Никогда в жизни, я даже не приближусь к твоему подобию. Переубеждать меня бессмысленно. — Вот так значит? Как скажешь — ягнёнок приблизился к ней и обошёл, чтобы посмотреть ей прямо в лицо, — Хорошо, тогда я предлагаю тебе заманчивое предложение. Я расскажу тебе одну историю и если ты в ней найдёшь странные для тебя моменты, то я немедленно верну тебя в твой мир. Корону я вряд ли верну, но сохранность жизни обещаю. Как и обещание забыть про твой мир навсегда. — Ты правда делаешь мне такое предложение? — с неподдельной заинтересованностью, овечка подняла свои глаза, — В чём же тогда подвох? Где твоя выгода? — Корона. Её мне вполне достаточно. Так что, ты согласна? — Я… — рука уже была готова закрепить сделку, как резко была отдёрнута назад, — Подожди, а что будет, если ничего не найду? — Хех, в таком случае ничего не поменяется с текущего положения. Но уверяю, после рассказа, твоё мнение обо мне может измениться. Белл не была уверена в чистоте этой сделки, но условия были на её стороне, так как моменты должны быть странными именно для неё, что гарантировало успех, поэтому она утвердительно кивнула, готовая слушать. — Прекрасно… Тогда позволь мне начать этот рассказ…***
Тем временем «чуть-чуть» уже давно прошло, но никакие действия не предпринимались, только тревожное ожидание недалеко от статуи пророка, назло сидящим и поклоняющимся ей. И вот в момент, когда глаза были сосредоточены на храме, Нариндер продолжал идти по своему пути, не смотря под ноги, пока не столкнулся с одним из последователей. Падение было на удивление мягким и без лишних травм, а всё потому что он упал на того самого последователя. — Не видишь, куда идёшь? — кот в грубой форме обратился к последователю, который отряхивал свою рясу от пыли и небольших травинок. — Времена идут, а ты всё такой же грубиян, Нариндер — услышав своё имя, он сначала на мгновение замер, но после схватил свою будущую жертву за воротник и поднёс к себе. — Ты смеешь называть меня по имени, жалкий смертный?! Последнее что ты услышишь, так это моё имя, которым всё обязаны меня называть, и это Тот-кто-ждёт… — Дай угадаю, ты сейчас захочешь сначала придушить меня, чтобы я молил о пощаде, а затем отпустишь, сказав что-то вроде «Ладно, живи пока»? Я всё верно предугадал? — Как ты… — схваченный был немедленно отпущен, а кот в недоумении смотрел на своего оппонента. — Удивлён? Неужели ты забыл меня? Хотя, как можно забыть того, чью кровь ты пробовал на вкус… Внезапно, последователь прокусил свою губу и вытер пальцем появившуюся каплю крови, которая сразу же была силой дана на вкус коту. Нариндер попытался выплюнуть этот неожиданный дар, но случайно проглотил его, прочувствовав на языке знакомый вкус. Мгновенно голове Нариндера появилось, до сего момента недоступное, воспоминание. Ощущения сырости на руках, металлический привкус во рту, увядающее тело на траве и речь. Речь ягнёнка. «Ну что, ты доволен? Знаю, что ты хорошо продержался без еды, но смотри какая награда за достойное испытание! Не какой-то обычный последователь, а самый преданный…» — Натри — Нариндер не мог понять, как это имя всплыло в его памяти, но это было единственное, что было сейчас на уме, — Тебя ведь так зовут? Ты первый последователь этого ягнёнка… — Ой, смотрите к кому вернулась память! Поздравляю, ты абсолютно прав, но полагаю, что вспомнил ты меня далеко не за мои заслуги перед этим поселением. — Я… ты… как…? — Язык проглотил? Мычишь так же, когда тебе язык отрезали. Так было хорошо, тихо. Приятно вспоминать те времена. Обычно, Нариндер сразу ставит на место любого, кто осмелился высказаться подобным образом, но сейчас его как будто опустошили изнутри. Опять воспоминания, которые не могли пересекаться с теми, что были с Агнцем, однако также чётко сохранившееся внутри разума. Как это воспоминание так неожиданно появилось и почему именно сейчас? Конечно же триггер сработал именно тогда, когда он встретился с этим последователем лицом к лицу. — Ты… ты похоже много знаешь обо мне. — Разумеется. Как самый ответственный, я всегда приглядывал за тобой и нередко получал от тебя за слишком близкое нахождение. Вот только спустя время, уже ты получал от нашего пророка, поэтому я считал, что мы квиты. — Будь всё проклято… Хорошо… я могу поспрашивать тебя о некоторых вещах? — Не буду удовлетворять твоё желание знать правду, но что-нибудь то и расскажу…***
Тем временем ягнёнок начал свой рассказ. «Эта история про одного обычного на вид и поведение ребёнка. Он родился и рос в обычной, ничем не примечательной семье, с мамой и папой. Природа наградила этого озорного непоседу чрезмерным любопытством к окружающему его миру, что чаще всего никак не мешало другим, наоборот в некотором плане помогало. Интересные задумки, которые могли облегчить ежедневный труд и прочее в повседневности. Дитя росло и в один момент в счастливой семье пропал один из родителей. Не буду уточнять кто именно, но в моей истории это глава семейства. Так вот, после внезапного исчезновения малыш был вынужден в спешке изменить своё место жительства и на все вопросы, оставшийся родитель предпочитал молчать либо давать незначительные отговорки, мол есть место получше чем текущее, хотя это была ложь. Время шло, как и места проживания этой уже неполноценной семьи. Получилась некоторая однообразность пока очередное событие не изменило жизнь этого уже подросшего ребёнка. В один день перепуганный родитель ворвался в жилище и найдя своё чадо, поспешило как можно скорее его спрятать, желательно вообще закопать, чтобы никто не смог отыскать это сокровище. На все вопросы, были лишь неразборчивые слова и слёзы. Когда надёжность тайника была обеспечена, родитель напоследок поцеловал своего ребёнка в лоб и пожелал жить дальше, после чего, вытерев слёзы, удалился прочь. К сожалению, уйти не удалось достаточно далеко, чтобы ребёнок не видел того, что должно было произойти дальше. Группа сектантов окружила напуганного родителя и заковала в цепи, что-то приговаривая про епископов и пророчество, после чего начала уводить жертву прочь. Последнее, что увидел спрятавшийся, так это залитое слезами лицо, которое даже не смело смотреть в его сторону, что могло выдать чужакам нахождение ещё одной жертвы». — Дальнейшие события могут быть тебе знакомы. Попытки скрыться, неудача, заключение в цепи и разумеется топор. Чем дольше Белл слушала эту историю, тем шире становились её зрачки, тем медленнее она дышала, не упуская ни единого слова. Если отбросить многие упрощения и усреднения, то эта история была знакома. Это была её история. — Ты… тоже пережил это? Первой у меня была мама. Отец же оставил меня одну в доме, после чего так же исчез. Их судьбу я узнала, лишь когда меня привели на место казни. Там, среди кучи безжизненных тел я узнала то, которое воспитывало меня всегда быть доброй и справедливой… — овечка не смогла сдержать слезу, которую поспешно вытерла рукой. — Значит тебе в некотором смысле повезло. Про мать я намеренно умолчал, что перед тем как её забрать, эти мерзавцы решили надругаться над ней. И всё это происходило прямо на моих глазах. Без возможности издать даже звук, боясь быть обнаруженным. — Но… если наше прошлое не так сильно отличается… почему ты решил встать на такой путь? Зачем ты продолжаешь делать то, что когда-то начали эти епископы? — Мой план куда более дальновидный, чем у тех параноиков за собственные жизни. Я знаю, что мне под силу путешествовать не только между схожими мирами, но и с разницей во времени. Я хочу предотвратить это, во всех мирах, до которых смогу добраться. — А как же те, кто уже пережил это? — Белл сама того не ожидая, стала чаще дышать, опасаясь, что её жизнь сейчас может быть под угрозой, — Что будет с ними? Ягнёнок ничего не ответил и развернувшись, сделал пару шагов из стороны в сторону. Остановившись и переведя свой взгляд на перепуганного слушателя, он подошёл к ней практически вплотную и тихим, пугающим голосом сказал: — Предотвратить для тех, кто не столкнулся и избавить от уже пережитого, тех кто это сделал. Закончив сказанное, он поднял свою руку и вытер очередную слезу на щеке овечки, после чего добавил, уже менее зловещим голосом: — Но тебя это не касается и никогда не коснётся. Видишь ли, мы с тобой оба последние представители нашего вида, и было бы несправедливо позволить ему так просто исчезнуть… — Что?! Ты хочешь, чтобы я… Она не успела ничего сказать, как вдруг была скованна довольно крепким и в то же время приятным, тёплым объятием со стороны ягнёнка. В её голове летали различные мысли и эмоции, поэтому она была больше не в силах сдерживать слёзы, которые стекали не прекращая. Он положил свою голову ей на плечо и закрыл глаза, давая ей время немного успокоится. Когда ручьи стали постепенно пересыхать, он со скромной улыбкой посмотрел на неё. — Быть может в твоих глазах я навсегда останусь злом, но в сейчас я хочу использовать это небольшое зло, чтобы сотворить великое добро. Не только для себя, но и для других. И мне нужна опора, чтобы в самые трудные моменты, когда негативная часть этой силы будет брать надо мной контроль, была та, кто бы смог направить меня в нужное русло. За столь ничтожное время, проведённое рядом с тобой, я почувствовал эту необходимость в тебе. И если твой ответ будет отказом, то так и быть. Белл не могла проронить и слова. Её враг, которого она ненавидела всей своей душой, стоял перед ней, просящий помощь. Он прямо обещал избавляться от всех, кого уже постигла печальная судьба, но в тоже время, обещал спасти тех, кто даже не представлял подобного будущего. Он олицетворял само зло. Но это зло было во благо. К тому же, он видел в ней ту, кто поможет восстановить их вид, несправедливо уничтоженный из-за предсказания. Слишком сложный выбор. — Я… Мне нужно это всё обдумать. — Понимаю. Но и ты пойми меня, я не всегда буду таким, когда-нибудь злоба вновь завладеет мной, и я вновь буду пытаться причинить тебе и тому коту боль. Я буду ждать твоего ответа, но прошу тебя — он посмотрел на неё глазами, полными надеждой, — Прими правильное решение. Он махнул рукой в сторону входа и двери сами собой отворились, выпуская наружу гостя. Сам же ягнёнок отвернулся и пошёл в сторону витража, больше не желая продолжать этот разговор. Белл слегка поклонилась и направилась прочь, не прекращая свои размышления.***
Подойдя к одному из деревьев на окраине поселения, они остановились. — А здесь тебя часто можно было найти. Поэтому дерево и не срубали, имея постоянную возможность тебя отыскать. — И что я тут делал? — оглядывая со всех сторон дерево, спросил Нариндер. — Я не знаю, честно. Но могу предположить, что ты прятался ото всех, ведь ты постоянно залезал на него и наблюдал за поселением с высоты. Конечно же до того, как оно разрослось до такого размера. Кот решил проверить свои возможности и попытаться забраться на дерево. К счастью это удалось довольно легко, словно он помнил, за какое место браться, не опасаясь сорваться вниз. Поднявшись на самую большую и удобную для наблюдения за культом ветку, он осмотрелся. Вид действительно был впечатляющим, но не такой, который можно было видеть с высоты шпиля храма. В кронах дерева же находились некоторые вещи, напоминающие о былых временах: неразборчивые пометки на стволе, старые самодельные миски из-под еды и, надёжно спрятанное под листвой, одеяло, которое являлось простым куском ткани. На этой же ветке была повязана крепкая верёвка, которую он не заметил и случайно скинул. Размотавшись, на конце она имела петлю. — О, а я всё думал куда подевалась эта петля — Натри с интересом потянулся к ней, — Пару раз ты на ней висел, раз уж это было твоим любимым деревом. Своеобразная плата за отказ его срубать. — Есть… есть ли что-нибудь ещё, связанное со мной тут? — Конечно есть, но это место последнее, поскольку ты не особо часто где обитал. Пойдём, тут недалеко.***
Их последним местом было кладбище. Большая могила, за которой ещё недавно беседовали два заложника местного пророка, истёртая временем. Подойдя к ней, Нариндер вновь попытался прочитать написанное на ней, но это было бесполезно. Не видя прочих намёков на его прошлое, он вопросительно посмотрел на своего экскурсовода. — И что ты на меня так смотришь? На вид это самое ценной захоронение, но как видишь я стою перед тобой и значит это не моя могила. Может быть ты сам догадаешься? — Другой ценный последователь? — Почти. Надпись практически стёрлась, но её контур остался чётким, поэтому ты можешь почувствовать надпись своей рукой. Попробуй. Имея некоторые сомнения, кот наклонился к камню и стал водить рукой в поисках начала надписи. К удивлению, она была найдена, и не спеша, чувствуя контур каждой буквы, надпись гласила следующее: «Нариндер, пропавший без вести». Отстранившись в ужасе, он посмотрел на Натри. — Не смотри на меня так, там пусто. Ты же здесь, живой. Эта могила служит своеобразным напоминанием о твоей утрате. С тех самых пор наш Лидер и стал тебя искать. И вот, нашёл. — Уходи. Наша встреча на этом окончена. Оставь меня одного. — Конечно, но не забывай, что скоро будет еда. Последователь слегка улыбнулся и пошёл по своим делам. Нариндер же сидел в полном оцепенении. Нельзя отрицать тот момент, что это всё может быть умелыми манипуляциями, но почему же это так умело сделано, словно никакого подвоха и не было. Нужно было много времени, чтобы всё взвесить.***
Когда весь культ собрался подкрепляться, Нариндер как всегда сидел в стороне, но с миской еды в руках. Аппетита не было, но есть надо было через силу. Он думал и думал, не заметив, как к нему подошёл его страж в компании Белл. — Господин, приятного вам аппетита. Как вы и хотели, мы собрались и готовы вас выслушать. Овечка же была в похожем состоянии, что и Нариндер, что и перевело внимание кота со своих размышлений. — Белл! Я не смог застать момент, когда ваш разговор закончился. Ну, что там было? Он тебя не пытал? Надеюсь, что нет, а иначе… — Нет, это был просто разговор. Он… это сложно объяснить, мне нужно время чтобы сделать это. — Разумеется. Баал, а что с твоей стороны? — Я сделал как вы просили, господин. Я смог заполучить немного золота и сделать этот кинжал. Он развернул ткань и явил миру, наспех сделанный, но всё ещё опасный клинок, после чего сразу же убрал его обратно. — Итак, первая часть плана готова. Тебе следует спрятать его как можно лучше. Теперь нужно ждать подходящего момента. Нельзя допустить повторения трагедии, Аима было достаточно — Нариндер посмотрел на овечку, — Белл, ты всё ещё с нами? — Я? Ах, да, наверное. Но я, пожалуй, не буду подавать признаков, чтобы не спугнуть его. — Хорошее предложение. Надеюсь в этот раз получится. Закончив собрание, троица разошлась, согласившись встречаться каждый день на небольшой промежуток времени, во время обеда.***
Ночью, когда все спали, в сторону храма проскочила тень, быстро зашедшая внутрь и закрывшая за собой двери. Выйдя на свет горящих свечей, перед занятым троном показалась овечка. — Полагаю, тебе есть что сказать, раз ты пришла сюда в такое время. — Ты обещаешь, что не будешь трогать мой мир и своего Нариндера? — Покуда ты будешь рядом со мной, обещаю. — Тогда я согласна.