Последний вдох

      Уэнсдэй возвращалась, наступая на мокрую землю и периодически облокачиваясь на ветвистые деревья, разглядывала свои коленки, и стыд окутывал её с головой.       Она притормаживала, чтобы отдышаться, потому что внутри была паника. В голове было столько вопросов. Сердце бешено стучало. Хайд чувствует к ней что-то? Зачем она сказала ему это? Что с ней происходит?       Тайлер никогда не простил бы ей это.       Впервые она испытывала столько сомнений, переживаний и волнения.       Но самым худшим было то, что она и не представляла, что ей говорить Тайлеру, как с ним себя вести, как не испортить всё, что между ними есть.       Они оба теперь были в её сердце. И как выкинуть из него кого-то из них и остаться целой, она не знала.       Вернувшись в Невермор, смывая с себя грязь в душе, она вспоминала, как он рвал на ней белье, его безумные взгляды и движения, и понимала, что это то, что ей необходимо. Всё чаще ей казалось, будто она сходит с ума. Возможно, Аддамсы казались многим чокнутыми, но по факту, она теперь виделась себе ещё более сумасшедшей.       Переодевшись, она пошла на последнюю лекцию, и у неё внезапно зазвонил телефон.       — Привет, у нас работа прервалась, тут какая-то проверка приехала, у меня странное предчувствие, — говорил встревоженный голос.       — Привет, какое? — напряглась Аддамс.       — Обувь вся в грязи, будто я по лесу шатался. Надеюсь, он не убил никого, — продолжил он.       — Ты пойдёшь домой? Я скоро освобожусь, если ты хочешь меня видеть, — зачем-то сказала она.       — Эм… А что могло измениться? Конечно, я хочу тебя видеть, — сказал он, мило улыбаясь в трубку.       Она не видела этого, но чувствовала.       — Отлично, — сказала она внезапно и нажала на сброс вызова.       Тайлер каждый раз удивлялся её странному поведению.       То она была нежной, как распустившийся цветок, то грубой, как колючка на кактусе.       А хайд понимал её полностью.       Со всеми её заскоками и особенностями.       Он ведь и сам был с некоторыми странностями.       Его поведение могло резко меняться.       Что Уэнсдэй поняла, так это то, что есть тайны, много тайн, которые он хранит. И они ковыряли её под кожей. Ей нужно было поговорить с этой самой Валенсией. Жажда знать всю правду сводила с ума ещё сильнее. Подталкивала и манипулировала ей. Вела её, куда не следовало. Иногда ей казалось, что она перечитала детективов. Но Невермор и Джерико в целом действительно хранили множество секретов.       Время на часах было уже 16:00, в кабинете по оккультизму были старые книги о древней магии, но Уэнсдэй до конца в этом не разбиралась.       Она рыскала в поисках чего-то, что позволит ей поговорить с Валенсией или Норой.       И единственный человек, который мог ей в этом помочь была её мать.       Поэтому Уэнсдэй решила связаться с ней по хрустальному шару, это было просто необходимо, обычно она не дёргала родителей по пустякам.       Стоило ей зайти в комнату, как она застала Инид с Аяксом мило целующихся возле их огромного окна.       — Ух ты, наконец-то! — завопила Инид и кинулась обнимать её.       Уэнсдэй не двигалась, опустив руки как вялые макаронины.       Аякс застенчиво помахал в знак приветствия.       — Всё нормально? Пойдешь на остальные пары? — спросила она.       — Мне кое-куда нужно, — ответила Уэнсдэй.       — Ладно, а куда ты бегала после обеда?       Уэнсдэй оглядела Аякса с ног до головы.       — Не могу сказать, — процедила она сквозь зубы.       Инид обвела её осуждающим взглядом, выпучив глаза, но не стала ничего говорить об этом.       — Мы пойдем на лекцию, предупредить миссис Хейл, что тебя не будет?       — Скажи, что приболела, или что-то такое.       — Ладно.       Аякс молча стоял и слушал их.       Он был довольно стеснительным парнем, никогда не вмешивался в чужие разговоры, но делал свои выводы.       — Пока, — сказала Инид, схватив его за руку и утаскивая из комнаты, словно игрушечного.       — Пока, Уэнсдэй, — произнес он забавным голосом.       Достав хрустальный шар, который мог уже запылиться под её кроватью в ожидании связи с родителями, она, наконец, решилась воспользоваться им.       Мортиша незамедлительно вышла на связь.       — Да, дорогая дочь, я так понимаю, у тебя что-то срочное, — улыбка растянулась до самих ушей.       Её мама, как всегда, поправила роскошные, черные волосы, и изящно повела слегка приоткрытым плечом в сторону.       — Тайны, что не терпят отлагательств, мама, — резко ответила Уэнсдэй, глядя на эти жесты.       — Я слушаю тебя, — деловито произнесла Мортиша.       — Мне нужно связаться с одним духом, — размыто объясняла она.       — Что ж… Здесь поможет только магия, Уэнсдэй. В тайном обществе Белладонны есть необходимая книга с заклинаниями, — рассказывала она.       — А ты не могла бы как-то ускорить её поиск? — нервно спросила Аддамс младшая.       Мортиша заинтересованно и коварно улыбалась.       — Ты ведь знаешь, что твоя бабушка Юдора увлекается оккультизмом?       — Знаю.       — Хорошо, подожди, — её руки поправили шар, и она ненадолго отошла. Уэнсдэй нервничала в ожидании.       Примерно через пять минут Мортиша принесла какую-то старую книгу.       — Так, посмотрим… — произнесла она, и, закрыв глаза, начала пальцами водить по обложке, а затем быстро открыла её на необходимую страницу.       — Вот оно, — подвела она палец на строки.       Пододвинув книгу к шару, Мортиша удерживала её, а Уэнсдэй принялась записывать.       — Души пороки все явитесь разом,       Пролейте свет на проклятой земле,       В огне, в воде, перед невинным глазом,       Откройте тайны, скрытые во мгле.       — Достаточно прочитать заклинание и дух появится? — спросила Уэнсдэй.       — В большинстве случаев, да. Если она захочет выйти на связь, — ответила Мортиша.       — Спасибо, мама, — она искренне благодарила её.       — Не за что, дочь.       Разговор быстро закончился, и Уэнсдэй поспешила делать необдуманные вещи.       Время шло, но Тайлера она не предупредила, как и всех остальных.       Дорога была нелегкой.       Ноги и так болели после недавних похождений.       По приходу туда, она зажгла свечи и достала медальон, прочитав это заклинание.       Сначала ничего не происходило, вокруг была подозрительная, гнетущая тишина, пока всё вдруг не затряслось и перед ней появилась незнакомая женщина, в видении она не видела её лица, лишь фантом. Необходимо было заклинание, чтобы дух полностью раскрылся перед ней.       Женщина осматривала её с ног до головы и была явно удивлена её вызову.       — Кто ты? — удивленно спросила она.       — Та, кому нужны ответы, — как всегда бесцеремонно рявкнула Аддамс.       — Я не говорю ничего тем, кого не знаю, — категорично заявила она.       — Меня зовут Уэнсдэй Аддамс.       — Аддамс? Какой сейчас год? — женщина спрашивала так, словно знала эту фамилию.       — 2023.       — Мальчишка Гомес твой отец? — спросила женщина.       — Да.       Дух улыбнулся.       — Вы Валенсия? — спросила Уэнсдэй.       Она задумчиво кивнула и спросила:       — Что ж… Какие ответы тебе нужны?       — Расскажите про Нору и Франсуа, — резко выдала девчонка.       — Нора…       Валенсия занервничала.       — Она — Ваш потомок? — спросила Аддамс.       — Она — моя внучка.       — Франсуа приходила к Вам, не так ли?       — Они были сёстрами друг другу. Я не могла не помочь ей.       — Помочь, убив её? — возмутилась Уэнсдэй.       Валенсия вдруг застыла в воздухе.       — Кто сказал тебе это?       — Друг.       Валенсия покачала головой.       — Медальон у тебя, девочка, я чувствую это. Не пользуйся им. Твоя сила — дар. Не верь ничему, что слышишь, зри в корень.       Её дух будто уже собирался уходить.       — Вы ничего так и не сказали, я не понимаю, — нервно произнесла Уэнсдэй.       — Ты сама все увидишь. Главное, не ходи на тот утёс, — ответила Валенсия и растворилась в воздухе.       Уэнсдэй ничего не понимала. Все духи говорили загадками, будто их всех обучали на том свете этому мастерству.       Оглядевшись, она вдруг увидела, что один из кирпичей в склепе подозрительно выпирает, и когда она вынула его, она увидела там какие-то бумаги.       — Если ты сможешь, прости меня, мы увидимся, но позже. Я обязательно вернусь к тебе, но сейчас не время. Спасибо твоей семье за всё.       Этот почерк казался ей до боли знакомым, а бумаге явно не было и пяти лет, цвет ручки был очень насыщенный, она тут же достала из рюкзака дневник Франсуа и села прямо там, не в состоянии подняться на ноги.       Сердце заколотило с такой силой, что стало нечем дышать.       Она кое-как вышла оттуда, волоча ноги и жадно вдыхая воздух.       В голове всё начинало складываться, но осознавать это было так больно, что она не верила в это.       Она тут же схватила бумагу с заклинанием и вернулась обратно, читая его снова и снова, пока язык не начал болеть от нервного напряжения, и, наконец, перед ней снова появилась Валенсия.       — Слишком часто, дитя, тебе не кажется?! — дёргано произнесла она.       — Она что, жива?!!! Она всё это время была жива?! А как же её тело, как же Тайлер, как же медальон?! — её крики будили духов вокруг.       — Не гневай их. Сила в медальоне. Она жива, потому что отдала её, душа была чиста, — грубо ответила Валенсия.       — Но как тогда нашли её тело?! — возмущалась она.       — Это сила медальона. Триединая богиня даёт за дар три тела. Франсуа воспользовалась только одним. Нора была ей как сестра. Мать Норы — простой человек, и она никогда не пользовалась магией. Она так и не верила, что Франсуа не причём в её смерти. Но мы всё видели. Медальон нельзя обмануть. Он забирает только те силы, что несут их обладателю страдания, и только в случае чистоты души, их можно отдать без собственной смерти.       — Уму не постижимо, — бубнила себе Уэнсдэй под нос, — как она могла…       Валенсия терпеливо ждала, когда вопросы кончатся.       — Как мне найти её?!!! — не успокаивалась Уэнсдэй.       — Зачем тебе это, дитя? — свела брови Валенсия.       — Да потому что её ребёнок сошёл с ума из-за неё, что это за мать, которая бросает сына в таком кошмаре?!       — Я не могу больше ничего сказать, Уэнсдэй Аддамс. Наш диалог и так уже зашёл за рамки дозволенного.       Валенсия исчезла, оставив Уэнсдэй в замешательстве, и всё, чего она хотела — это умереть. Потому что она действительно не знала, как теперь жить с этим. Отлично хранить тайны она умела, но не тогда, когда они касались таких жутких вещей. По пути назад она много думала. О них с хайдом, о них с Тайлером, о их взаимодействии, о том, что Тайлер убил Нору и о том, что Франсуа врёт им всю свою жизнь. И теперь эти знания давили на неё как могильная плита. Вот к чему приводят раскопки трупов. К тому, что ты сам оказываешься в могиле.       Вернувшись к дому Тайлера, она долго не могла позвонить в звонок, и просто сидела на пороге около пятнадцати минут, нервно теребя помятую юбку.       Одновременно она чувствовала и боль, и разочарование, и собственную ничтожность.       Как можно было сначала добиться правды, а потом бежать от неё?       Наконец, собравшись, она постучалась в дверь, в надежде, что он не услышит, и она уйдёт, но ей вдруг открыл мистер Галпин.       — Аддамс, Тайлер наверху. Что с тобой? — словно почувствовал Донован.       — Ничего, — скупо произнесла она и направилась наверх.       Она долго мялась, прежде, чем зайти.       Решив, что никогда ему не расскажет, чего бы это ей не стоило.       Счастливая человеческая жизнь его матери вдали от проблемного сына-монстра могла сделать из него нравственного калеку.       Но что могла с ним сделать она сама, она и не подозревала.       — Тебя долго не было, — произнёс он холодным тоном, сидя за ноутбуком.       — Да, извини, я делала кое-что в библиотеке, — напропалую врала она.       — Неужели?! — приподнял он брови, изумлённо глядя на неё.       Уэнсдэй молчала и стояла как вкопанная.       — Подойди-ка, — он подозвал её своей рукой, — садись.       Он встал со стула и помог ей присесть вместо себя, обвил её руками сзади, склоняя свой подбородок к её плечу.       Прямо на столе перед ней стоял ноутбук и его телефон.       — Читай, — как-то немного грубо произнес он.       Она, нервно глядя на него, переключила свой взгляд на экран, где были переписка и звонки Инид и Ксавье.       18:02       — Инид, где она?       — Она со мной в комнате, не слышала телефон, мы поболтаем, и она придёт к тебе вскоре.       18:03       — Ксавье, это Тайлер. Я потерял Уэнсдэй, она не с тобой?       — Со мной, нас задержал мистер Вернер. Она забыла телефон в комнате, перезвонит.       — Что я понял, так это то, что у тебя хорошие друзья и они отлично лгут ради тебя. И вот, что я не понял, это то, где ты была всё это время. Но, судя по одинаковой грязи на наших с тобой ботинках и тому, что из моей жизни бесцельно пропали целых два часа, мы были там вместе. И тебе лучше не знать, какое у меня гадкое предчувствие внутри… — его голос стал похож на нервозный выплеск.       Мир ушёл из-под её ног в этот момент. Ещё никто так метко не уличал её во лжи. Ком подступил к горлу. Что ей было сказать?       — Я виделась с ним, да, но это не то, что ты думаешь, — она кинулась к его рукам.       — А что я думаю, Уэнсдэй? — он стоял словно не там, не с ней, словно он говорил с кем-то другим. В его голове была паранойя, а сердце чёрными нитями заполняла густая тьма. На глазах у Тайлера начали выступать слезы.       Злоба, боль предательства, какого-то мерзкого, тошнотворного ощущения выдавили его разум вновь и перед ней снова стоял хайд, которого она вообще больше не хотела видеть.       Ей было так тошно, её глаза впервые в жизни были окутаны таким первобытным страхом, что она не могла вдохнуть воздуха. Это была паническая атака.       Хорошо, что хайд прекрасно знал, что это такое, и моментально раскрыв окно, подтащил её к нему, хлопая по её щекам, чтобы привести её хоть в какие-то чувства.       Но паника была намного сильнее этого, поэтому ему ничего не оставалось, как прижечь зажигалкой её ладонь. Слезы моментально брызнули из глаз, она вцепилась в его воротник, падая на свои содранные колени и тихо плакала на его плече, пока он вжимал её в себя.       — Я знал, что добром не кончится, Аддамс, — поглаживал он её ладонью.       — Почему ты вообще появился в моей жизни?! Какого хрена тебе от меня нужно?! Ты только всё портишь, ты ломаешь всех и вся на своём пути, именно поэтому она сделала вид, что умерла и живёт где-то счастливой жизнью без него, поэтому?!!! Поэтому?! — она задыхалась и смотрела на него вся в слезах.       Впервые в жизни она выглядела как истеричка.       Её поведение рядом с ним изменилось до неузнаваемости.       Он сидел и слушал её, чуть улыбаясь.       — Нет, не поэтому, Аддамс, — произнёс он, и она застыла.       — Поверить не могу. Ты знал?! Знал?! — завопила она, утирая слезы.       Он просто не понимал, что сказать. Естественно, он был в курсе.       Но это не вызывало у него никаких эмоций.       Их вызывала только она, и её к нему отношение.       — Чьи те письма?! — продолжала она нервничать всё сильнее.       — Ты и сама всё поняла, — ответил он.       — Боже, да ты самый ужасный человек на свете! Как ты можешь столько лгать?! Что ты за монстр?! — нагнетала она. Продавливала его. Каждое её слово, накидывало петлю на его шею.       — Уэнсдэй Аддамс, заканчивай с комплиментами, — скупо говорил он.       Она начала его бить, дралась она не плохо, но внутри было какое-то бессилие, кулаки стучали по его грудной клетке и отскакивали назад. Эта ненависть к нему поглощала её. Она уже не смотрела, куда хлестала его, это происходило как нервный тик, как сброс эмоций, как что-то, что невозможно было остановить.       — Прекращай, — произнёс он, но она не унималась, и он подтащил её прямо за шею к своим губам, жадно целуя её. Со всей силы прижав её к себе и вдыхая её запах ненависти к ним обоим.       Она лишь на секунду закрыла свои глаза, не веря в то, что происходит.       И вновь распахнув их, принялась отталкивать его от себя.       — Всё? Успокоилась? — задал он вопрос.       Она встала как вкопанная.       Осознав то, что только что услышала.       — Ты, что, видел её?       — Я говорил тебе, что она лгунья и манипуляторша. Я давно не отвечаю ей на её письма. Но она всё равно знает до хрена о нас. Думаешь, кто звонил в полицию насчёт Джефа?       — Боже, как она узнала это?       — Ты просто не знаешь эту женщину. Добрая и милая снаружи, да? А много ли ты знаешь про самого Тайлера, кроме того, что у него добрые глаза и чудная улыбка? Да ты ровным счётом ни хрена о нем не знаешь! — заявил он.       — Я и о тебе ничего не знаю! — выпалила она.       — Я хотя бы не вру тебе! — перешел он на крик в ответ.       Уэнсдэй села на кровать, закрыв глаза ладонями, она вообще не знала, что теперь делать.       Он долго смотрел на неё и, наконец, сказал:       — Скажешь ему, что я угрожал тебе, и ты встретилась со мной в лесу, чтобы помочь кое с чем, — выдохнул он.       Внутри у него был ураган.       Но он делал это из-за своих чувств к ней.       «Подумать только, паразит, что сидел в Тайлере научился чувствовать и сопереживать».       Так он о себе думал.       Ведь все другие воспринимали его именно так.       А он просто привык жить с этим, не размениваясь на эмоции.       В конце концов, они с ней были очень похожи.       Другие люди, которым она никогда не доверяла, вызывали у него те же чувства.       Взаимосвязь была на лицо.       Она впервые доверилась Тайлеру, а хайд впервые доверился ей.       Эта цепочка уже была сформирована, её было тяжело разорвать.       — Что? — удивилась она.       — Вот, возьми, — он протянул ей старый листок из дневника Тайлера, — он узнает свой почерк.       На нём были координаты и надпись «Джек».       — Что там? — спросила она.       Хайд смотрел на неё с укором.       — Старый друг, он знает, — ответил он.       — Но зачем, якобы, понадобилась я?       — Аддамс, сколько вопросов. Там нужно два человека. Он всё и сам знает, — сказал он.       — Это что, ваш питомец? — спросила она.       Хайд улыбнулся.       — Это человек, лучший друг.       Уэнсдэй подняла свои брови.       У них был друг, но Тайлер никогда о нем не рассказывал.       Хотя разве он рассказывал ей хоть что-то?       Она ведь не знала ни про монстра, ни про его маму, ни про Лорел, ни про крестную, ни про Джека, вообще ничего. Пустой лист.       — Я что-то не понимаю, — растерянно сказала она.       — Он умер, когда нам было восемь, — ответил он.       — Там что его могила? В лесу?! — спросила она.       Хайд расхохотался.       — Конечно нет, это координаты нашего тайного места, мы там встречались. Много говорили, играли в монстров, — улыбнулся он.       — Только не говори, что вы его убили.       — Не скажу, он умер от лейкемии, — резко прервал её хайд.       — Ладно. И всё же, почему ты не мог пойти туда один?       — Чтобы попасть в это место, нужно четыре ладони, мы нашли его, когда нам было по семь. После смерти Джека никто больше не ходил туда.       — Это что-то магическое? Джек был человеком? — спросила она.       — Нет, Джек был ведьмаком, — поправил он её.       — Почему он не вылечил себя? — удивилась она.       — Потому что не мог. Уэнсдэй Аддамс, не всё в жизни поддаётся лечению. Не всех можно спасти. Когда-нибудь ты поймёшь это.       — И Тайлер поверит, что ты захотел пойти туда? — спросила она в изумлении.       — Он знает, как я к нему относился, — ответил он нервно.       — Зачем ты делаешь это? — шепотом задала она еще один последний вопрос.       Так как была в замешательстве.       Но ей также было безумно страшно, что Тайлер будет думать, что она предала его.       Хотя фактически так и было.       И она искала хоть какую-то возможность продлить время рядом с ним, поэтому решила поступить, как хайд говорил ей. Хоть это и сплело бы между ними ещё большую паутину лжи.       — Потому что в конечном итоге, ты всё равно останешься с ним, — тихо сказал он болезненным тоном, глядя в окно.       И в комнате, наконец, воцарилась тишина.