Последний вдох

      «Может быть, дело не в том, как долго вы кого-то знаете, может быть, речь идет о мгновенном узнавании на бессознательном уровне. Наши души знают друг друга» © С.Э. Зал.       Шериф уже ждал их в машине возле дома, нервно барабаня руками по рулю.       Его окутывала тревога от всего предстоящего кошмара.       План хоть и был разумным, но казался ему невыполнимым из-за противоречий, что были между ними.       Особенно он боялся, что Франсуа заберет Уилла и бросит их вновь, словно их никогда не существовало.       Но основным страхом всё же всегда была тревога о судьбе своего сына.       Галпин старший, наконец, отчетливо понимал, что единственной причиной, по которой Тайлер всё ещё борется, является эта маленькая черноглазая девочка с двумя косичками, что так упорно расследовала убийства у него под носом и приносила ему пачками улики и доказательства.       Отсутствующий взгляд сосредоточился на картинке красивой семьи, что он видел у соседнего дома, воспоминания жгли напалмом изнутри, и он не сразу обратил внимание, как двери в машине открылись.       — Здравствуйте, мистер Галпин, — поздоровался Ксавье.       — Здравствуй, — произнес шериф, — Аддамс, он вышел от Хейза, ждёт тебя, кажется, у нас получилось.       Услышав это, Уэнсдэй вновь выкинула всё остальное из головы, нервничая в ожидании его взгляда.       — Я быстро, — сказала она остальным и направилась в дом.       Тяжелые ботинки торопливо поднимались по лестнице, опасаясь встретить потерянного, замкнутого человека. Особенно вспоминая предыдущий опыт Хейза, о котором он рассказывал.       Но она зря так переживала.       Зелёные глаза встретили её в коридоре, он стоял, протягивая свои руки, чтобы обнять её, и она чуть не снесла его с ног, обвивая руками.       Он не забыл её, что было уже довольно прекрасно.       — Мне так жаль, — промолвила она горьким тоном.       — Я знаю, — он притягивал её к себе, вдыхая запах её волос и непроизвольно успокаивался, словно это было тем, что делало его счастливым.       Только рядом с ним она могла вести себя так, ведь ни с кем другим ничего подобного не было. Ни с Инид, ни с Ксавье, ни с родителями, ни с кем. Она словно показывала себя настоящую, человечную, живую.       В его руках не существовало тревог и проблем.       Мнительная, тревожная и зацикленная Уэнсдэй уходила куда-то глубоко, выпуская на свободу влюбленную и жертвенную сущность.       И эта его улыбка, что грела изнутри их обоих, была любимой её частью.       Разве могли две души притянуться друг к другу, будучи такими разными?       Они чувствовали даже на расстоянии.       И тот момент, когда шериф Галпин остановил её в участке перед дачей показаний и попросил помочь Тайлеру, стал решающим звеном в их истории.       Она знала это и ни на секунду не жалела, что решила согласиться.       Сейчас, когда между ними было столько всего, снежная лавина в виде опасностей и лжи казалась не такой ужасающей и пугающей.       — Нам нужно торопиться, — сказал Тайлер, чуть отодвигая её от себя.       — Ты едешь с нами? — тревожно спросила Уэнсдэй.       — Да, я не смогу бросить тебя в опасности, — категорично заявил он.       — Ты уверен, что готов, Тайлер? Я могу за себя постоять, — выпалила она, так как переживала о том, как он перенесет все эти болезненные встречи.       — Я не уверен, но я не отпущу тебя одну, — продолжил он.       — Ладно, — согласилась она и взяла его за руку. _________________________________________       Дорога до Дарлингтона была длинной, так как проходила в терзающем молчании, Тайлер всё ещё пропускал через себя услышанное и старался не злиться на всех в этой чертовой машине. Он молча смотрел в окно, думая о том, что было бы здорово жить вместе с Уэнсдэй где-то на берегу озера, как Хейз, завести собаку и ни о чём не волноваться, особенно о том, что ты не нужен кому-то. А Уэнсдэй всё еще сжимала его пальцы своими, стараясь разделить боль, что выпала на его плечи.       Наклонившись к его уху, и задев его кончиком носа, она промолвила:       — Прости меня.       Коротко, но настолько объёмно, что эти слова заполнили всё пространство в машине.       Он поцеловал её в ответ, но промолчал. Потому что внутри не было сил разглагольствовать, их вообще ни на что не было. Он только учился жить с этой болью, с тем осознанием, что упало на него, как снег на голову. Неожиданно и травмирующе. Взгляд болезненно всматривался в затылок отца, что был за рулем.       В машине было пятеро. И все думали о чем-то своём.       Уэнсдэй тут же сосредоточилась и набрала номер Франсуа.       — Мы подъезжаем, будем минут через сорок, звоните насчёт вышек, — предупредила она её.       В течение пяти минут раздался ответный звонок.       — Они вырубили их, но у нас есть ровно два часа, — объяснила Франсуа, — Торп пулей выехал из здания, видимо, к Ксавье, и я тоже могу выезжать к вам, как Тайлер?       — В порядке, — скупо сказала Уэнс и сбросила трубку.       Она вообще не собиралась говорить с ней о чувствах.       Тем более, о единственном человеке, которого хотела защищать любой ценой.       По прибытию, они наблюдали за постом охраны, их было трое, большой, высокий решетчатый забор и две собаки.       — Это твой звездный час, — промолвила Уэнсдэй Бьянке.       Она направилась туда вместе с шерифом, он объяснил, что ведёт девушку — изгоя внутрь и показал значок. Они недоверчиво осматривали их, пока один не потянулся к рации.       Бьянка тут же промолвила своим чарующим голосом:       — Нас направил ваш главный, шериф отведет меня внутрь, и мы заберем одного из изгоев для перевода в другой институт. У нас есть письменное разрешение, и Вы подтвердили всё в окружном центре, — внушила им она.       Они застыли буквально на одну секунду, но ту же начали открывать ворота, сообщая по рации то, что услышали от неё.       — Вас поняли, принято, — ответили на другом конце.       Как только они начали заходить собаки дико залаяли на шерифа, Уэнсдэй сразу произнесла свой странный, немой звук, будучи в двадцати метрах от ворот, отчего они тут же покорно замолкли и присели возле своих людей, а у одного из охранников лопнул экран на рации.       — Что за фигня?! — произнес он вслух.       Тайлер изумленно смотрел на неё, пока в воздухе витал вопрос:       — О чём ты мне еще не рассказывала???       Бьянка и шериф были уже на пол пути ко входу.       Внутри сидели еще два охранника и доктор, что ожидал шерифа для разговора.       Это тоже не доставило труда.       Барклай быстро загипнотизировала их, и доктор повёл их к камере Уилла Четмана.       Огромные коридоры.       Шериф только представил, если такой институт есть в каждом городе, сколько же неповинных ни в чём изгоев сидят там в этих камерах.       Когда они подошли туда изумлению не было предела.       Донован словно видел своего Тайлера в одиннадцать лет, различия были почти незаметны глазу. Прозрачная комната, кровать, стул и стол, выглядело по-настоящему мучительно. Мальчишка ходил из стороны в сторону, будто что-то предчувствовал, но заметил их только спустя несколько минут, от их пристальных взглядов могло лопнуть стекло в его камере.       Бьянка тоже выпучила глаза от этого сходства.       — Боже, да они же как две капли, — произнесла она в удивлении, — Выпускайте его.       Он непонимающе и недоверчиво смотрел на них, не осознавая, что происходит.       Пока шериф не шепнул ему на ухо очень тихо:       — Франсуа ждёт.       Это успокоило мальчишку, он незамедлительно следовал за ними, не проявляя никаких признаков сомнений.       Буквально на выходе послышался какой-то милый голос.       — Уже уходите? — женщина стояла и всматривалась в глаза Донована, но он всегда держался как тёртый калач, не подавая виду, что что-то происходит.       Бьянка встала прямо перед ней в упор и произнесла ровным тоном:       — Мы уходим, а Вы нас не задерживаете.       Женщина тут же растерялась и потерянно стояла в коридоре, как статуя.       На самом выходе Бьянка подошла к охраннику, что сидел перед камерами.       — Удалите сегодняшнюю запись, — настаивала она.       — Что?! — спросил он вдруг.       — Удалите запись, — повторила она, и он нехотя подчинился, принимая это.       Но Бьянка чувствовала, что сил становится меньше.       — Нужно торопиться, — сказал она шерифу, и они поспешили выскочить оттуда.       Оставалось пройти лишь пост охраны… _________________________________________       Франсуа торопилась как могла, вжав педаль газа в пол, пока Торп старший ехал в соседний город от Дарлингтона.       И вдруг, как назло ей раздался звонок от него.       Не брать трубку было бы слишком подозрительно.       — Где ты? — задал он вопрос очень грубо.       — Еду за аминазином, нужно немного изменить состав препарата, — врала она.       — Разворачивайся, едь в Дарлингтон, у меня плохое предчувствие, — выдал он бескомпромиссно.       — Что такое, что-то с Уиллом? — занервничала она.       — Ты говорила с кем-нибудь о Норе? — задал он вопрос.       — Что?! Нет! — рявкнула Франсуа достаточно убедительным тоном.       — Ладно, просто проследи за институтом издалека, чтобы не было эксцессов, — приказал он, — если что сразу звони мне. И, доктор Четман, если обманешь меня, я тебя из-под земли достану.       — Мне нельзя зайти к нему? — задала она вновь интересующий вопрос.       — Я же сказал, что нет! — закричал он и скинул трубку.       — Как знаешь, ублюдок, — произнесла она, пока ехала и бросила телефон в сумку.       Она ненавидела его всеми фибрами своей души.       И пусть единственный мужчина, которого она всегда любила, теперь не верил ей и презирал её, она не могла забыть их семейную любовь.       Но и Уилла она никогда и ни в чём не винила.       В глубине души, она понимала, что Тайлер никогда не простит её, никогда не очистит своё сердце от этой боли. Мальчик, которого она оставила, когда ему было всего шесть лет, теперь был уже мужчиной. _________________________________________       Уэнсдэй, Тайлер и Ксавье ждали, когда они выйдут из здания, и, наконец, увидев их у Тая внутри всё заколотилось. В горле пересохло.       Он словно видел своё отражение или юношеское фото.       Уэнсдэй вообще не верила своим глазам.       Это был какой-то двойник Тайлера. От Торпа был, пожалуй, только нос.       Но даже это было просто удивительно.       Донован и Бьянка облепили его с обеих сторон, оглядывая территорию.       Охранники и слова им не сказали, а собаки продолжали послушно сидеть на прежних местах.       Тревожные сердца тут же успокоились, когда им удалось выйти оттуда.       Уэнсдэй сразу подошла к мальчишке и мрачно, бесцеремонно разглядывала его с головы до ног.       — Эээм, привет, — махнул он рукой, — где мама?       Тайлер, Донован и Ксавье замерли, не в состоянии произнести и слова.       Как вдруг вдалеке остановился кадиллак Франсуа.       — Сынок! — кинулась она к ногам Уилла, обнимая и заглядывая из-за его спины в глаза Тайлеру.       Там была пустота и боль. Невозможная. Такая, словно его не переставая били ножом в область груди. Он смотрел, как она обнимает его и думал только о том, как хочет умереть и забрать всех их за собой прямиком в ад.       Уэнсдэй хорошо понимала его, Донован обвил Тайлера за плечо своей рукой, но его взгляд был сосредоточен, зациклен и убийственен.       — Уэнс, кажется, он не в порядке, — произнес Ксавье, глядя на то, как у Тайлера челюсть ходит ходуном. В его глаза словно проникла чернота и окутала его насквозь.       — Эй? Тайлер… Тай? — маячила перед ним Уэнсдэй, пытаясь вывести его из этого состояния, но, кажется, было уже слишком поздно.       Его кости начали трещать, внутри всё жутко разрывалось, он вновь чувствовал это — потерю контроля над своим внутренним монстром.       Это не вызывало удовлетворения, но сдержаться было невозможно.       Он жаждал крови матери, отомстить за всю ту ложь и боль, что она ему принесла.       Одежда рвалась, тело израстало, на землю ступили тяжелые лапы с огромными когтями.       Красные глаза горели ненавистью. Словно перед ними был бешеный пёс. И как им сейчас не хватало Инид.       Маленькое, хрупкое тело Уэнсдэй неподвижно замерло перед ним, пытаясь сдержать его гнев, но он просто отбросил её в сторону с чудовищной силой, а следом и своего отца.       Бьянка уже ничего не могла сделать, силы кончились, Ксавье тут же бросился к Уэнс, помогая ей подняться.       Франсуа застыла в ожидании собственной смерти. Ей было уже не важно, что случится, ведь она знала, Донован позаботится о Уилле.       Таков был этот мужчина. Суров, молчалив, сдержан и груб, однако он не боялся брать на себя ответственность.       Но у судьбы были другие планы...       Страх за мать — сильнейшее чувство, что моментально выпустило Уилла из состояния забитого мальчишки в огромного двух с половиной метрового монстра, что встал прямо перед Франсуа, заслонив её своим телом.       Ситуация накалялась до негативных последствий.       Драка, что завязалась между ними, громкие возгласы всех вокруг, пытающиеся хоть как-то привести их в чувства, не оставляли безучастными никого.       А времени оставалось всего ничего.       Тайлер в остервенении отрывал куски кожи на другом хайде, но и Уилл был не так беспомощен, каким казался в человеческом облике.       И если основной задачей Тайлера было добраться до матери, то задачей Уилла была её защита.       От того их противостояние имело одинаковую мощь и напор.       — Черт, Тайлер, успокойся!!! — разъяренно кричал Ксавье, но что он мог сделать, будучи маленьким человеком среди этих двух бешеных чудовищ.       — Ксавье, кажется, Уилл контролирует своего монстра, — сказала Уэнс болезненным тоном.       Она не могла пошевелиться, руки словно покрылись инеем.       Было холодно, ужасно холодно.       Только тогда Ксавье пригляделся и увидел кровь на её рубашке.       Аккуратно приподняв пропитанную насквозь ткань, в его глазах зародился ужас.       Он увидел глубокую рану в районе её живота, из которой рекой сочилась кровь.       — Как это случилось?! — занервничал он, тряся руками, — Бьянка!       — Черт! Уэнсдэй! надо прижать рану, кровь хлещет, — они тут же придавили её шарфом.       — Там был кусок металла, — промолвила Уэнс, отключаясь.       Донован и Франсуа тут же подбежали, с тревогой схватив её за ледяные руки. Франсуа резко дернулась.       — Черт, какая она холодная! Нужно срочно в больницу, тут госпиталь неподалеку! Совсем рядом! Через лес буквально десять минут! — закричала она.       — Она всегда такая, — произнес Ксавье, — Её нельзя двигать.       — Она умрет здесь! — возмущался Донован, — Франсуа права, надо в больницу!       — На машине долго, надо в объезд, — нервно дергаясь, произнесла Бьянка.       Ксавье не знал, услышит ли его Тайлер, не знал, что делать.       Но он уважал её, любил и не готов был так глупо потерять.       Ведь в глубине души он всё же надеялся, что она когда-нибудь выберет его.       Мысленно он возненавидел всё вокруг, что привело их к такому финалу.       Но он всегда верил в людей, даже в тех, которых ненавидел.       Именно поэтому он почти вплотную подошёл к ним, ценой собственной жизни.       — Тайлер!!! — закричал он во всё горло, вглядываясь в его разъяренные, багровые глаза, — Уэнсдэй! Она умирает!!!