Scars

Хёнджин с энтузиазмом взялся за работу. Он нарисовал несколько иллюстраций, написал заказчику письмо с пояснениями и отправил ему на почту для согласования. В какой-то момент он усомнился в своей идее, все-таки книга рассчитана для детей, а дети любят цветные картинки, но попробовав раскрасить один рисунок, понял, что замысел автора будет утрачен. На город спустились сумерки, Джинни включил свет в студии, подкинул пару дров в камин и решил перекусить. Весь день парень носил телефон в кармане, чтобы не пропустить уведомление или звонок. Он ждал его как никогда и никого в жизни, словно это было самым важным событием. После ужина он еще успел переделать все домашние дела, прибрался на рабочем столе, разложил рисунки по папкам, перемыл все кисточки и палитры. Намыл полы в студии, сменил постельное белье и, в конце концов, помылся сам. Довольный собой и порядком в доме, он сел у телевизора, взял блокнот с карандашом и включил какую-то дораму. Но досмотреть ее не удалось, потому что телефон рядом с ним завибрировал и Джинни тут же ответил. — Алло? — Добрый вечер. Это Ёнбок. Я не слишком поздно? — Нет, в самый раз. Добрый вечер. — Как прошел ваш день? — Очень плодотворно. Проделал большую работу, теперь отдыхаю. А у вас? — Примерно так же. Только я еще не дома. — Ёнбок немного помолчал и робко спросил: — Вы не голодны? Я жутко проголодался и заказал очень много еды, а теперь боюсь, мне одному не справиться. — Буду рад помочь. — Джинни рассмеялся. — О, правда? Какое облегчение. — Ён улыбнулся в трубку. — Где мы можем встретиться? Хёнджин подумал, что будет невежливо напрашиваться к нему в гости, на улице тоже не май месяц, да и лишние глаза и уши не самый лучший вариант для Феликса. И чтобы не тянуть резину, предложил. — Если вам удобно, можем встретиться у меня в студии. Если нет, я приму любое ваше предложение. — Мне удобно, если удобно вам. — Адрес напомнить? — Я помню. Феликс засмеялся и, пообещав скоро приехать, отключился. Хёнджин окинул взглядом студию и цокнул, глядя на футболку, все еще прикрывающую половину лица нарисованного Ёнбока. Он успел закинуть ее в ванную, когда услышал звонок в дверь, и побежал вниз, открывать. Ёнбок держал в руках два пакета и виновато улыбался. Хёнджин наклонился к нему со словами: «Я помогу», забрал один и повел гостя наверх. — Добро пожаловать. Чувствуйте себя как дома. — Благодарю. Феликс скинул кроссовки и прошел за Джинни к столу, где они вместе распаковали пакеты. — Вы, наверное, очень голодны. — Сказал Хёнджин, когда последняя упаковка едва уместилась на столе. Он буквально был завален разными закусками. Феликс вздохнул, глядя на все это изобилие и смущенно поднял глаза на Джинни. — Должен признаться, я рассчитывал, что мы съедим это вместе. Мне хотелось поблагодарить вас за вашу доброту. Но я не знаю пока ваших предпочтений, поэтому купил всего понемногу. Хёнджин подвис, любуясь румянцем и смущением на лице парня. — Я тоже должен признаться. Я знаю, что вы… Джинни задумался, как тактичней сообщить парню, что он знает кто он. Ёнбок ему помог. — Феликс? — Да. — Тогда почему вы… — Ёнбок не знал, что именно спросить, мыслей было множество, но все они казались слишком… — Я не хотел вас смущать. К тому же я уважаю частную жизнь. Теперь подвис Феликс. Он впервые встретил человека, который не стал просить автограф или селфи и не побежал сообщать журналистам и всему миру, что айдол был в его доме. — Спасибо. Вы редкий экземпляр. Вас надо занести в красную книгу. Феликс шутил, хоть его лицо и было серьезным, но вот глаза… Хёнджин решил поддержать шутливую атмосферу. — Так я уже там. Феликс поверил и удивленно переспросил: — Правда? Хёнджин широко улыбнулся, заставив парня признать свою наивность. — Садитесь, вам надо поесть. Парни сели за стол, раскрыли все упаковки, наслаждаясь изумительными запахами, и принялись за еду. Они перепробовали все, предлагая друг другу отведать и то и это, удивляясь схожести вкусов. — Мы можем общаться неформально? — Это было бы большим облегчением. — Джинни и сам хотел предложить, но как-то не решился. — Хорошо. Мне так этого не хватает. — А с друзьями? — У меня здесь нет друзей. — Из-за работы? Феликс вздохнул и, отложив палочки, вытер губы салфеткой. — Да, наверное. Когда я только вернулся в страну, меня буквально в тот же день взяли в агентство. Я стал стажером, и у меня не оставалось времени на общение с кем-либо. С другими стажерами поначалу пытался сблизиться, но всякий раз получал нож в спину. Образно. Мы не были командой. Скорее конкурентами. А после дебюта все вдруг захотели дружить со мной, но им всем от меня что-то было нужно. Я понял, что в этой индустрии иметь друзей — большая роскошь. Поэтому очень удивился, что вы не позвали журналистов на пресс-конференцию. Феликс улыбнулся, чтобы скрыть неловкость. — Ты уверен, что моя студия не напичкана видеокамерами и микрофонами? — Что? Гость забегал глазами по углам студии и шкафчикам кухни, вновь угодив в ловушку улыбающегося Хёнджина. Когда он понял, что парень шутит, возмутился так же шутливо: — Хэй. Джинни рассмеялся, прикрывая рукой рот, набитый едой. — Ты очень доверчивый. — Это правда. Хочется верить, хоть кому-нибудь в этом мире. Хёнджин успокоился, заметив грусть в глазах парня. — Я бы никогда намеренно не причинил тебе боль. Их взгляды встретились, и они несколько секунд смотрели друг на друга, проникнувшись моментом. Между ними зародилось что-то надежное и крепкое: доверие, понимание и… Феликс смутился и отвел взгляд. — Ты написал, что мы немного знакомы. Что ты имел в виду? — Ты удивишься. Хёнджин загадочно улыбнулся, достал из пакета на столе рисовый пирожок и протянул парню. — Хочешь? Еще горячие. Феликс помотал головой. — Нет, я… Он вдруг замер, глядя на пирожок, а потом медленно поднял глаза на парня. Тот смотрел на него, словно пытался что-то сказать. Феликс вспомнил, как несколько лет назад, когда он возвращался в агентство, в электричке какой-то парень точно также предложил ему пирожок, а потом оставил на сиденье весь пакет. Хёнджин видел по глазам парня, что он вспомнил что-то, но все еще не уверен и тогда он встал, направляясь к рабочему столу. — Я покажу тебе кое-что. Джинни взял со стола коробку, заранее приготовленную на случай визита Ёнбока и присел на диван, приглашая гостя присоединиться. — Несколько лет назад, когда я ехал домой после учебы, увидел одного очень красивого человека и нарисовал его. Хёнджин показал Ёнбоку тот самый рисунок из электрички и заметил, как расширились его глаза, и слегка отвисла челюсть. Он помнил тот день очень хорошо. — Это был первый год стажировки. Я тогда очень много работал и старался соблюдать все правила, чтобы новенький менеджер был мной доволен. Я надеялся получить разрешение навестить маму в первую годовщину ее смерти. Я умолял его отпустить, но он почему-то упрямился и даже не пытался объяснить причину отказа. Я тогда вспылил и сказал, что мне все равно, каким будет наказание, но я должен поехать и поеду, даже если меня выкинут из агентства. — Феликс выглядел огорченным. — Я был таким незрелым. Но я должен был это сделать. В итоге я провел в колумбарии почти весь день и был жутко голоден. Настроение было паршивое, когда возвращался в агентство, не представляя, что меня там ждет и… был напуган. Мне было холодно, и очень хотелось кушать. Хёнджин слушал парня, не перебивая. Он понимал, что для Ёна настал такой момент, когда можно выговориться. И он говорил. Глаза его были грустными, но он улыбался, чтобы показать, что с ним все в порядке теперь. Сердце Джинни кровью обливалось. Он видел, как айдол старается не показывать свои слабости и от этого выглядит еще более нуждающимся в заботе и поддержке. — Те пирожки… не знаю, как объяснить, но мне показалось это хорошим знаком, и когда я их доел, мне стало лучше. Я подумал, что теперь все будет хорошо. А потом позвонил старший менеджер и накричал, что я так долго шляюсь неизвестно где, и пора уже вернуться в агентство. Но я был жутко рад слышать его ворчание. — Феликс замолчал, глядя на свои пальцы, сцепленные в замок, а потом посмотрел на Джинни. — Значит, это был ты? — Да. Но это еще не все. Когда я был совсем ребенком, мне было около шести лет, я очень сильно поранил колено и соседский мальчик с веснушками, как у тебя, заклеил рану пластырем. А я подарил ему маленькую подвеску в виде звездочки. Джинни тихо вздохнул, если он не ошибся в своих предположениях, то его рассказ должен произвести ошеломительный эффект. Феликса накрыло воспоминаниями из детства, одним из самых ярких эпизодов был именно этот, и тот, что последовал за ним. Парень подцепил цепочку на своей шее и вытянул из-под свитера подвеску, чтобы показать Джинни. — Вот эту? Хоть Джинни и знал, что Ён и Феликс один человек, его все равно захлестнули эмоции, и он прикрыл рот ладонью, громко охнув. Другой рукой парень потянулся к подвеске и обхватил звездочку пальцами. — Как тебе удалось ее сохранить? — Я снимал ее только пару раз, чтобы поменять шнурок на браслет, а потом браслет на цепочку. Она стала моим талисманом. — Феликс был на грани, еще немного и он бы прослезился. — Как? Я ведь помню тот день. Ты убежал так быстро, что я не успел спросить твое имя. Зато нашел блокнот с рисунками. Я до сих пор храню его. — Правда? Хёнджин тоже удивился, что спустя столько лет, кто-то хранит воспоминания о нем и его рисунки. — Угу. Не хватает только одной картинки, ее забрал какой-то мужчина. Сказал, что оставит себе на память. Он искал тебя. — И нашел. — Джинни немного помолчал, потом добавил. — В тот день столько всего произошло. — Да. — Феликс задумчиво смотрел в одну точку. — Мы в ту ночь покинули страну, словно бежали от кого-то. Мама плакала, отчим психовал, как обычно. А я был маленьким, ничего не понимал и хотел успокоить маму. — Отчим? — Да. Феликс притих, он, будто погрузился в плохие воспоминания, снова переживая какой-то тяжелый момент из прошлой жизни. Джинни коснулся рукой его плеча, и Феликс резко дернулся, словно испугался. — Прости. — Джинни и сам напугался, и чуть отодвинулся от парня. — Нет, это ты извини. Просто я боюсь и не люблю… прикосновений. Хёнджин подумал о том, что у парня, вероятно, остались плохие воспоминания о ком-то. Ему стало так жаль маленького и беззащитного Ёнбока. А его даже обнять нельзя теперь, когда именно в объятиях он и нуждается. — Хочешь какао? — Нет, спасибо. Я, наверное, пойду. Уже поздно. Хёнджин пытался понять, в какой момент все пошло не в то русло, и что будет дальше. Увидятся ли они снова, захочет ли Феликс продолжить общение, смогут ли они принять тот факт, что судьбы их каким-то образом сплетены. Джинни никогда не верил в совпадения, но что насчет Феликса? — Я слишком много информации на тебя взвалил? — Да, это так странно. Если бы не я сам в тот вечер забрел сюда, то мог бы подумать, что ты за мной следишь. — Я? Нееет. А вот моя мама… Она могла бы, да. — Твоя мама? Феликс уже надевал куртку, пока Джинни собирал в один пакет нетронутые упаковки с едой, чтобы отдать ему. — Да. Она большая твоя поклонница. — Правда? — Правда. В этот раз Хёнджин не шутил и смотрел прямо в глаза парня, когда он, обувшись, выпрямился и поднял голову, оказавшись очень близко к нему. Пересилив себя, Феликс не отшатнулся. Он выровнял дыхание, и смело ответил на его взгляд. — Спасибо. Хёнджин понял по глазам, что в это слово он действительно вложил благодарность за все: они были полны искренности. — И тебе спасибо. Жаль, что времени было так мало. — Мы же еще увидимся? На сердце сразу отлегло и Джинни, мягко улыбнувшись, коснулся взглядом губ Ёнбока и снова посмотрел в глаза. — Не сомневайся. — Хёнджин вручил парню пакет с закусками. — Напиши, как доберешься до дома. Феликс кивнул. — До встречи. Хёнджин проводил друга до крылечка, вместе с ним дождался такси и, помахав рукой на прощание, вернулся в дом. Следующие минуты ожидания были самыми долгими. Парень решил, что если Феликс напишет ему, значит, у них впереди будет долгая дорога вместе, ну а если нет, то они больше никогда не встретятся. Даже специально. И чтобы не мучить себя ожиданиями, Хёнджин прибрал со стола остатки еды в холодильник и лег в кровать, укрывшись теплым одеялом. А когда телефон подал сигнал, он улыбнулся счастливой улыбкой. «Я дома. Доброй ночи». «Доброй ночи и приятных снов».