Бал на лезвии ножа

Насколько всё могло быть ещё хуже? Он точно не знал, потому что думать хотя-бы о чем-то, — по крайней мере, сейчас, — не хотелось, потому что все силы уходили на осознание того, что твоё тело невыносимо ломит, будто после тяжёлой пьянки. В нос что-то ударило, как будто он только сейчас понял, что не валяется в своей кровати в спальне, а этот запах начал отрезвлять его сознание, якобы говоря: «Очнись уже наконец, ты в больничной палате!». Ко всему этому добавлялся также яркий свет, который бил ему прямо в лицо, отталкиваясь от белых стен комнаты, из-за чего ему пришлось предпринять несколько жалких попыток, чтобы окончательно разлепить глаза. Он медленно перевёл взгляд на диван в этой палате, который стоял у окна, надеясь, что хотя-бы что-то в его жизни должно быть как в хорошем фильме, где будет человек, который бы проспал сутки рядом, ожидая, когда он очнётся. Но, видимо, такие желание — обычный лохотрон, а жизнь — типичная хуйня, потому что он был в палате один. И первым делом, чтобы собраться с мыслями, он обвел глазами комнату, делая заметку, что выглядит она, как общепринятая палата в любой больнице. Диван, кресло, стеллажи и комод. Только что-то всё таки привлекло его внимание, когда он заметил, что как раз на этом комоде, лежал полиэтиленовый пакет с некоторыми продуктами внутри него. Он чётко смог разглядеть апельсиновый сок и какую-то булку, дальше все было неясно. Если кто-то это здесь оставил, значит к нему заходили. Итэр нахмурился, стараясь вспомнить события до момента, как он вырубился, потому что все воспоминания плыли, а это не являлось чем-то хорошим. Он знал, что последний человек, с которым он находился в сознании, был Сяо, в таком случае, тот и доставил его в больницу, ибо о других вариантах Итэр не задумывался. Дальше Сяо или остался здесь, что было менее вероятно, или ушёл, положившись на врачей. В таком случае, ему оставалось дождаться кого-то из врачей, поговорить о выписке и... — Опаньки, воскрес! — Итэр перевёл взгляд на дверь в палату, находившуюся сбоку на стене, которая резко открылась и впустила в комнату сразу двоих посетителей, таких громких, но не раздражающих. Хейдзо был тем, кто распахнул дверь, эффектно появляясь на пороге, вскинув руку, когда кто-то, кем оказался Скарамучча, протолкнул его вперёд, на что Итэр только смог поднять брови, когда эти двое оказались у его кровати. Хейдзо подставил стул, спинкой вперёд, усаживаясь, чтобы положить на неё руки. — Итэр, ты прикалываешься? — В каком... — Не я здесь на ровном месте упал в обморок, — укоризненно заметил тот, закатывая глаза, пока Итэру оставалось только смиренно фыркнуть. Скарамучча развалился в кресле, решив, что принимать участие в их дурацком диалоге не хочет, но его все равно завлекли, когда те двое вдоволь наговорились о всякой ерунде. — А, кстати, откуда вы узнали, что я тут? — Ну, ты что, действительно, дурак? — бросил Скарамучча, отрываясь от какого-то журнальчика, который нашёл на столике у дивана. Почему-то они всегда там лежали. — Конечно же Сяо нам позвонил, он был такой: «Боже! Ваш сотрудник умирает! Хватай Хейдзо и едьте в больницу, а лучше сразу в похоронное бюро!». Итэр выгнул бровь в то время, как Хейдзо прыснул, сделав вид, что откашливается, когда на него обратили внимание. — А где тогда он сейчас? — задал вопрос первый, снова обращаясь более к Скарамучче, потому что от него он получил информации больше, чем от длинного диалога с Хейдзо. — Вместе с Кадзухой общаются с врачами вроде как, — снисходительно ответил тот, пожимая плечами. — Нам сказали зайти к тебе. Только, — он многозначительно стрельнул взглядом в Хейдзо, который этого максимально избегал, сразу отвернувшись, как нашкодивший ребенок. — Нам не говорили будить тебя сразу, как только явимся. — Я очнулся до вашего прихода, — поспешил заверить их Итэр, приподнимаясь, чтобы занять сидящее положение. Он согнул ноги в коленях, подтягивая одну под себя и уставился на своих посетителей, ожидая, что они, возможно, скажут что-то ещё. Хейдзо фыркнул, решив оставить обвинения со стороны Скарамуччи, которого он почему-то отнёс к людям с биркой «диванный критик», и обернулся к Итэру, теперь зачем-то осуждающе разглядывая его лицо. — Тебе не надоело так себя вести, — вдруг начал он, не свойственно хмурясь, из-за чего Итэр явно почувствовал, что его отчитывают, как младшего брата. — Постоянно молчишь, будто набрал в рот воды, а потом умираешь в подворотне. — Я— — М. — Хейдзо вскинул указательный палец вверх, поджимая губы. — Если ты не перестанешь, я позвоню Янь Фэй, она быстро вправит тебе мозги. Итэр вспыхнул, кидая ленивый, но предупреждающий взгляд на него, всё таки признавая, что побеждён, когда Скарамучча сменил позу на диване, обращаясь к ним. — Янь Фэй? — спросил он, вскидывая брови. — Адвокат Янь Фэй? — Именно, — быстро подтвердил Хейдзо, снова оборачиваясь в его сторону. — Она адвокат Итэра. — Ах, точно, я помню тот случай с наркотой, — надменно вздохнул он, отводя локоть в сторону, чтобы потом опереться головой о ладонь. — Я был не виноват, — заметил Итэр, настороженно щурясь. — Да и вообще, какое тебе дело до меня? — Ну, знаешь, есть разница, работаю ли я с наркошей или нет, — пропел тот, отворачивая голову, чтобы специально не встречаться с молниями в глазах Итэра, который уже был готов слететь с кровати и броситься на того с кулаками. — Ты, блядь— Но его резко оборвали, когда все трое услышали щелчок, оповещающий о том, что двери снова открылись, позволяя ещё двум посетителям оказаться на пороге этой комнаты. Кадзуха вошёл первым, бросив на всех троих проверяющий взгляд, якобы пытаясь понять, что они опять учудили, но те, не сговариваясь, сразу замолкли, делая вид, что минуту назад мирно обсуждали их любимый вид чая. В отличие от него Сяо оказался рядом с кроватью, засунув руки в карманы своих брюк, когда вгляделся в лицо Итэра, молча наблюдаяющего за ним и его действиями. Он явно хотел спросить что-то на подобии «ты в порядке?», но это звучало бы даже глупо, поэтому после выжидающего молчания, единственное, что услышал Итэр, было... — Рад, что ты очнулся. И всё. — Ага, да, — кивнул он в ответ, немного притупляясь, потому что вся эта неловкость, витающая во всей этой ситуации, совершенно сбивала с толку. — Поправляйся, Итэр, — Кадзуха улыбнулся ему через плечо Хейдзо, который встал наконец со стула, чтобы не занимать лишнее место. Он улыбнулся ему в ответ. — Знаешь, ты мог и не приходит, если чувствовал себя так плохо. — Я ему говорю об этом уже не первый год! — воскликнул Хейдзо, разводя руками, на что Сяо просто хлопнул того по плечу, чтобы тот успокоился, но в ответ на это, он только сильнее напрягся, двинувшись к диванам, чтобы увалиться и дать другим поговорить с «его бро». Он отодвинулся подальше от Скарамуччи, который кинул на того незаинтересованный взгляд и продолжил дальше наблюдать за происходящим. — Когда они смогут меня выписать? — поинтересовался Итэр, упираясь в матрац руками, чтобы преподняться и передвинуться немного назад, чтобы удобнее и ровнее сидеть. Его в общем смущала вся эта ситуация, потому что раньше никогда его не посещало так много людей в один момент, да и в принципе. Он, конечно, попадал в больницы, но в таком случае, к нему просто заваливался Хейдзо, комично принося цветы для «больного», игнорируя замечания медсестёр и просто помогая Итэру выписаться в ближайшие пару дней. Сегодня было как-то по другому, он даже не мог описать, как себя чувствовал, тупо разглядывая пришедших. — Думаю, ты пролежишь тут не больше недели, потому что у тебя обычная простуда с небольшими осложнениями, — ответил Кадзуха, пожимая плечами и усаживаясь на свободную стулку рядом с кроватью. Итэр уставился тому в глаза каким-то удивлённым и нервным взглядом. — Они(видимо, он имел ввиду врачей) думали, что у тебя пневмония или что-то вроде этого, но всё обошлось, — он слабо хлопнул рукой по постели, подтверждая тем самым свои слова, но такой расклад не совсем устраивал самого пациента. — Я не могу выписаться сегодня или хотя-бы завтра? — начал он, и несколько пар глаз вопросительно обратились к нему. — Я не хочу торчать здесь неделю. — А ты не торчи, наркоша, — вставил Скарамучча, сразу отворачиваясь, чтобы не встретиться глазами с Кадзухой, который уже собирался ему что-то сказать, но был перебит. — Слушай сюда, дорогой, — выдал Хейдзо, разводя руки и резко поднимаясь с дивана. — Если тебе похуй, что ты валишься в обморок в какие-то моменты, то пожалуйста, но нам не похуй! Сяо вообще весь день на нервах из-за этого случая, считает себя виноватым, потому что ты такой конченный и молчишь! Итэр перевёл быстрый взгляд на Сяо, который в ответ только нахмурился, просто замолчав, ничего не отрицая, из-за чего стало даже противно. От самого себя, конечно, но желание покинуть больницу и вернуться к работе никуда не пропало, поэтому он продолжил, настаивая на своём. — Я не хочу пропускать рабочие дни, да и чувствую себя я на все сто, — после этого он получил от них всех скептические взгляды, даже от Скарамуччи, который, кажется, просто поражался его тупизму и не более. — Правда! Я просто потрачу время здесь, да и вы не можете удерживать меня! — Успокойся, ты ведёшь себя как ребёнок! — вскрикнул Хейдзо, снова оказавшись рядом, но Кадзуха остановил его приближение, вскидывая руки, но не касаясь, чтобы тот постарался успокоить свои эмоции. — Вам обоим нужно перестать разводить эту ругань, — сказал он, слегка протягивая руки вперёд в останавливающем жесте, который также должен был означать успокаивание(правда, неизвестно для кого). — Итэр, тебе нужно смириться, а тебе, Хейдзо, усмирить пыл и не орать, тем более на больного. Хейдзо фыркнул. — Я правда не могу выписаться раньше? — с надеждой поинтересовался Итэр, уже снова откинувшись на подушку, решив, что он всё таки устал, получая только отрицательный кивок со стороны Кадзухи. — Хорошо. Неделю, но не больше. — Конечно, они не будут держать тебя здесь долго, — заверил его тот, даже смягчаясь в лице. — Да, как будто ты кому-то здесь нужен, — вставил Хейдзо. — Вот именно, — согласился Скарамучча, взмахивая рукой. Он поднялся с дивана, двинувшись к двери. — В любом случае, ты ещё и заразный скорее всего, поэтому я пожалуй уйду, не хочу слечь и оказаться с тобой в одной больнице. Он демонстративно покинул помещение, захлопывая за собой дверь, оставляя их четверых в коротком молчании, которое смог прервать Кадзуха, вздохнув, прежде чем заговорить. — В любом случае, кто-то завезет тебе нужные вещи сюда, скорее всего этим займётся Хейдзо. А так, значит, мы договорились, — это было похоже на вопрос, поэтому Итэр неохотно кивнул, после чего тот добавил. — Тогда мы уходим, не скучай, тебя будут навещать. Сяо, расскажи Итэру, что просил передать врач и догоняй. Кадзуха двинулся к двери, махнув ладонью, чтобы Хейдзо последовал за ним, вопросительно вскидывая брови, но ничего не говоря ровно до того момента, как за ними захлопнулась дверь и они вдвоём оказались в коридоре. — Что это значит? — Им нужно поговорить, ты сам сказал, как Сяо себя чувствует, думаю, им нужно это обсудить, если они захотят, — пояснил Кадзуха, двинувшись вперёд к лифтам, которые должны были находиться где-то за поворотом, а его сотрудник последовал за ним, догоняя. — Да, возможно, ты прав, — согласился он, понимающе кивая. — В любом случае, Итэр всегда такой. Я имею ввиду, всегда молчит, о чем-то подобном. — стал объяснять он, потому что Кадзуха бросил на него заинтересованный взгляд. — Я считаю, умалчивание — то же враньё. Хотя, не могу его винить. Все мы по природе своей вруны. Я говорю, все мы — люди. — Я тебя понял, — кивнул тот и просто задумчиво замолчал, когда они оказались за поворотом, нажимая на кнопку лифтов. — Пусть хорошенько поговорят, иначе я не выдержу, если эти двое будут также неловко молчать всё последующее время. Они зашли в лифт. Сяо молча занял стул, на котором сегодня уже успело посидеть минимум двое человек до него. Он смотрел перед собой, на постель и одеяла, но никак не на Итэра, оттягивая диалог и молясь, чтобы тот просто молча подождал, ничего не спрашивая. Но, к сожалению или нет, тот всё таки заговорил, тише, чем раньше, но немного беспокойно, бегая глазами по комнате, будто ему было странно говорить об этом. — Если что, я тебя не виню, — быстро проговорил он таким голосом, будто до этого несколько раз прокрутил эту фразу в голове, а когда всё таки произнёс, она звучала как-то не так, поэтому он решил добавить еще что-то, чтобы подтвердить её, пытаясь избавиться от чувства уже собственной вины. — Правда. — Знаешь, тебе бы следовало, — ответил Сяо, делая глубокий вдох, чтобы наконец поднять на него глаза. Теперь была очередь Итэра опустить взгляд на свои руки, потому что несмотря на то, что якобы прощения просили у него, чувствовал виноватым он как раз себя. — Я имею ввиду, следовало бы винить меня, потому что я, действительно, видел твоё состояние, я не слепой. Но единственное, о чем я думал — поскорее бы закончить работу, просто откладывая то, что тебе плохо, на второй план, надеясь, что оно решиться само собой. — Нет, ты правда не виноват, мне следовало сказать— — Не отрицаю, но это было видно и без твоих возможных слов, — отрезал Сяо, немного выпрямляясь, наверное, чтобы чувствовать себя увереннее? — Я просто не должен был брать тебя на задание, да и вообще отправить обратно домой. — Я мог и сам остаться дома, — оборвал теперь Итэр, продолжая вглядываться в окно. — Но это было исключительно моим желанием припереться в агенство, ты не мог меня остановить. — Нет, я сам сказал тебе, что мы собираемся... — Нет, Сяо, — Итэр резко повернул к нему взгляд, сверкнув глазами, заставляя зрачки напротив слегка расшириться. Он нахмурил брови, не выдерживая, чтобы слушать извинения от человека, который явно был в этом не виноват. — Ты не виноват. Перестань, иначе я точно... — Что? — тот вскинул брови, ожидая продолжения, которое не последовало, потому что Итэр только задумался, выглядя немного озадаченным. — Итэр, я— — Иначе я тебя заблокирую, — выпалил то, широко распахивая глаза, довольный собой. — Ты что?... — Заблокирую, — повторил он, начиная даже немного улыбаться, после чего снова сердито глянул на своего собеседника. — Тогда ты не сможешь мне писать. — Но мы и так не особо много переписы— — Значит нужно начинать, а если ты сейчас не перестанешь, то мы не начнём, — выпалил он, поджимая губы в ухмылке. — Ты... ладно, не важно. Но ты звучишь, как будто состоишь со мной в отношениях, где лично ты являешься капризной девчонкой, — заявил Сяо, наконец-то расслабленно откидываясь на спинку стула, закидывая ногу на ногу. Итэр широко распахнул глаза, уставившись на него, не ожидая услышать что-то подобное, поэтому даже нервно усмехнулся. — Боже, с чего бы такое сравнение. — С того. — Нет, я серьёзно— — Я тоже, — отмахнулся Сяо. — Хорошо, я тебя понял, я перестану, а ты выздоравливай. Итэр молча кивнул, не умея подобрать слова. Он знал, что человек, сидящий сейчас напротив, до сих пор чувствовал себя не очень отлично, но на данный момент он хотя-бы не выглядел так мрачно, каким казался несколько минут назад. Тогда он сидел, сгорбившись и не поднимая взгляд, это, казалось, даже не подходило ему. Он всегда выглядел уверенным и серьёзным, а так его стыдно было даже назвать Сяо, видя, что он в какие-то моменты может быть другим? Итэру почему-то показалось важным, что они уладили это, потому что подсознательно ему наверное тоже было не по себе, смотря на то, как кто-то чувствует что-то негативное из-за него. Так бывало часто, но в тех лишь случаях, когда негатив был направлен на Итэра, с чем он просто смирился, решив, что такова уж его доля. Но в этот раз негатив был направлен в другую сторону, на самого себя, что даже немного сбивало с толку. Он не привык, чтобы человек беспокоился о его мнение к нему таким образом. Не привык. И Сяо, наверное, был первым. — Ах, да, — вдруг, когда Сяо заговорил, в голове Итэра что-то щелкнуло, якобы заставляя время снова работать, потому что задумавшись, он не осознавал, что беспрерывно пялиться. — Врач сказала, что тебе стоит принимать таблетки и максимально отдыхать, всё это они предоставят, поэтому... Удачи и мы ждём тебя в агентстве. Последние слова он сказал, казалось, не задумываясь, но это произвело свой эффект, потому что Итэр задержал дыхание. Потому что его ждали и говорили об этом напрямую. Не то, чтобы у него не было людей, которые его ждали. Он знал, что у него есть Хейдзо, который в некоторые вечера сидел в их комнате, развалившись на диване, скупив половину полок с газировкой в магазине и ждал его, чтобы, как он выражался, «посплетничать». Или ещё раньше — его мать. Всегда ждала его, когда он сбегал, чтобы в двенадцать попробовать свою первую сигарету где-то на заднем дворе издательства, когда Хейдзо самодовольно стоял, объясняя ему, что нужно делать. Или в конце концов та же Яэ Мико, ожидающая его с выполненного задания. Но всё это было чем-то... Не тем. Оно казалось обычным, что случается каждый день в то время, когда слова Сяо о том, что ждут в агентстве именно его, заставили почувствовать себя нужным кому-то ещё(несмотря на то, что в группе лиц «кто-то ещё» также находился Хейдзо, но упустим). — Спасибо, — зачем-то захотелось сказать ему, когда Сяо уже встал, чтобы попрощаться и выйти. — О, если ты о больнице, то не беспокойся— — Нет, я просто, — выдавил он, наблюдая за ним глазами. — Спасибо за просто. — Спасибо за просто? — озадаченно поднял брови Сяо, уже держащий ручку двери, надавливая на неё. Когда в ответ Итэр кивнул, он хмыкнул. — Что ж, ты выражаешься довольно странно. Подучи язык. Итэр рассмеялся. С того дня его, действительно, посещали практически ежедневно. Кадзуха пришёл около трех раз. Сначала он принёс книгу, заявив, что, возможно, Итэру здесь бывает скучно одному, что было правдой. А следующие пару раз он добросердечно сказал, что нашёл где-то новую кондитерскую, поэтому хочет, чтобы Итэр был первым, кто попробует оттуда черничное пирожное, на что тот скептически фыркнул. — Проверяешь на мне, отравлюсь или нет? — Естественно, — невозмутимо кивнул Кадзуха, наблюдая, как тот открывает пластиковую упаковку. Сяо заходил практически также часто, как Хейдзо. Наверное, до сих пор чувствовал вину, хотя по нему видно особо и не было. Они в основном говорили о работе или других глупых вещах, которые происходили с ними за день, на что Итэр сначала каждый раз предупреждающе говорил: — Не думаю, что человеку, который проводит в больничной палате практически большую часть своего дня, есть какими историями похвастаться. И хотя Сяо понимающе кивал, всё равно продолжал удивляться, когда слушал его, не ожидая, что после этой фразы последует история о том, как он бегал по коридору в носках, пытаясь сделать из этого своеобразный каток, после чего его заметил кто-то из медсестёр или то, когда тот решил притвориться, что является работающим медперсоналом, начав консультировать какого-то мужчину по вопросам прямо в коридоре, заявив ему, что у него очевидное заболевание шейки матки. После этого его гневно прогнали, пригрозив, что подадут жалобу(хотя на что?). Самое интересное, что Итэр всегда не забывал сказать потом, как же ему нравится книга, которую принёс Кадзуха, и что без неё он бы давно умер со скуки. Сяо оставалось только слушать и смешливо улыбаться. Самое удивительное было, когда однажды явился даже Скарамучча, самодовольно усмехнувшись, замечая, что тот, к кому он пришёл, был абсолютно и точно озадачен. Потом, решив совсем его обескуражить, поставил на тумбу рядом с кроватью огромный пакет мандарин, заявив при этом: — Пока ты тут валяешься, за окном началась зима, дружок. А мандарины — лучшее, что может существовать в этот период. Он на самом деле не задержался долго, хотя и в молчании они не сидели, потому что диалог у них строился на каких-то постоянных спорах, когда они на полном серьёзе пытались доказать друг другу свою точку видения этого мира. На самом деле у него был один единственный гость, который приходил постоянно. Это, естественно, был Хейдзо, который появлялся иногда даже два раза в день, жалуясь ему на то, что его снова заваливают работой, а времени на себя(и на прослушивание песен Бритни Спирс) у него совершенно не остаётся. — Давай, выписывайся поскорее, тогда я смогу свалить половину работы на тебя, — бессовестно буркнул он, развалившись на диване в палате после того, как они вдвоём провели достаточно времени на заднем дворе больницы, чтобы замёрзнуть. Итэр только фыркнул. — Я мог бы выписаться раньше, но вы мне не дали, — укоризненно сказал он обвиняющим тоном, чтобы хотя-бы Хейдзо почувствовал вину, а не только Сяо, потому что первый приходил к Итэру с таким выражением лица, будто являлся к нему в гости, собираясь сейчас наварить пельменей и завалиться вместе смотреть Сейлор Мун. — Я бы уже давно— — Даже не начинай, дорогой, — отрезал Хейдзо, цокнув зубами и повернув голову в его сторону. — Ты просто безответственно относишься к своему здоровью и доверия в этом плане пока не получил. — Господи, ты не понимаешь... — Я просто не хочу, чтобы ты снова свалился где-то в подворотне, а потом, возможно, и коньки откинул, потому что никто бы тебя не нашёл, — отмахнулся от него Хейдзо, принимая сидячее положение для удобства, чтобы протянуть руку за очередным журнальчиком. — Видимо, ты реально не понимаешь, Хейдзо, — отрезал Итэр, более твердо стараясь обратить на себя внимание. — Из больницы я не могу следить за тем, что происходит. Конфликт с «Камисато», «Фатуи», свёрток. Кто знает, что может сделать Яэ Мико, пока я нахожусь в, так называемом, неактивном состоянии и не могу принимать во всем участие. — Слушай, я правда не думаю, что она что-то сделает, — с сомнением протянул Хейдзо, уставившись поверх журнала. — Ей это даже не выгодно. — Она забрала сверток из сейфа, о котором я до сих пор ничего не знаю. Мало ли что может он означать. — Она могла забрать его ещё сто лет тому назад, он не мог ей понадобиться прямо сейчас, это нелогично. — отрицательно заявил Хейдзо, являясь в себе полностью уверенным, из-за чего даже Итэру показалось, что он прав, но только на мгновение. — У неё было столько времени, когда ты был якобы «неактивным» и она им не воспользовалась. — Ты не можешь знать наверняка, — отбросил Итэр, откидываясь на подушки. — Она явно могла воспользоваться ситуацией. — Она может даже не знать, что ты в больнице. — Маловероятно. Главное, теперь ты понимаешь, почему я хотел выписаться раньше, — он уставился в потолок, рассматривая его абсолютную белизну, когда Хейдзо фыркнул. — Понимаю, но, по-моему, это бредня и ты зря переживаешь. В любом случае ты выписываешься уже завтра, — сказал он, стараясь звучать понимающе и ободряюще, хотя Итэр явно знал, что тот опять считает его раздумия обычным треплом из-за температуры, которой не было уже и в помине. Поэтому он только вздохнул. С одной стороны он, действительно, беспокоился без веской причины, потому что Яэ Мико на самом деле всё это время ничего не делала и только решала бумажные дела, не посчитав нужным, заострить внимание на том, что её правая рука оказалась в больнице. Но с другой стороны беспокоиться стоило о другом, потому что как раз в тот день и совершился звонок, о котором нужно было переживать, потому что всего несколько дней назад он просил, чтобы его не совершали. Янь Фэй задумчиво постучала ногтями по своему столу в офисе, одной рукой облокачиваясь, чтобы придерживать свою уставшую голову. Она сделала ногти пару дней назад, они ей, действительно, нравились. Светлый бордовый ей симпатизировал, особенно, когда он переливался и отражал люстру у неё в кабинете. Она сидела у мастера, когда ей позвонил Хейдзо и, прежде чем она успела возмутиться, зачем-то предупредил о том, что Итэр попал в больницу и не будет работать несколько дней. Про себя она раздражённо подумала, что тот естественно знал о том, что она с Итэром сейчас вместе разбираются в некоторой проблеме, но ведь не настолько, чтобы звонить ей и предупреждать... это правда раздражало. Итэр никогда не умел утаивать от своего дружка никакую информацию. Она была бы удивлена, если бы Хейдзо до сих пор не знал, сколько раз Итэр нарушал закон. Хотя с огромной вероятностью тот и это ему рассказывал, поэтому сомневаться было даже тупо. Сейчас она сидела в кресле, монотонно покачиваясь из стороны в сторону, когда бросила взгляд на часы. Было уже довольно поздно и она могла бы уйти ещё пятнадцать минут назад, доехать до дома, чтобы приготовить лапшу, которую купила вчера вечером, и устроиться смотреть «Друзей». Но почему-то что-то её останавливало, потому что ей казалось, если уедет сейчас, то никогда не решится на эту идею. В кабинет заглянул один из работников. Он перегнулся через открытую дверь, показываясь только наполовину. — Вы не собираетесь уходить? — спросил он больше из уважения, чем интереса, надеясь получить быстрый ответ. — А что? Прогоняете? — устало усмехнулся она, не меняя позы, когда работник пожал плечами. — Что ж, тогда до свидания, хорошего вечера, — сказал он, дождавшись когда она кивнет и скажет что-то вроде: «И вам», после чего скрылся за закрытой дверью, снова оставляя её в тишине, заставив слушать только монотонное тиканье настенных часов. Когда где-то в коридоре раздался очередной хлопок двери, оповещающий, что работник всё таки ушёл, Янь Фэй сделала глубокий вдох, чтобы молча выпрямиться и сложить руки на столе перед собой. Она кинула взгляд на свой телефон, находившийся недалеко от её правой руки, нерешительно ожидая, что человек позвонит ей сам, но этого не произошло, поэтому девушке пришлось раздражённо хмыкнуть. Часы ударили ровное число времени, начиная отбивать количество, когда она наконец решилась, хватая телефон, чтобы сразу открыть контакты с мыслью о том, что сейчас или никогда. Не теряя времени на поиск, она стала вводить номер по памяти, нажимая на первые цифры. Конечно, она знала, что Итэр просил её не делать этого. Не связываться с этим человеком до нужного времени, да и в принципе. Она всё это понимала, все его опасения и слова. Но тогда почему сейчас... — Добрый вечер, говорит адвокат Янь Фэй, — заявила она в трубку после нескольких последовавшись гудков перед этим, после чего кто-то взял телефон. — У меня есть дело. Человек на том конце провода мгновение замолчал, будто обдумывая сказанное. Явное удивление чувствовалось даже через звонок. Собеседник коротко откашлялся, прочищая горло, чтобы потом впервые заговорить. — Янь Фэй? Это ты? Что случилось? — голос на той стороне линии звучал немного волнительно и одновременно озадаченно, будто бы совершенно не понимая почему ей позвонили именно с этого номера. Конечно, собеседница Янь Фэй могла удивляться, когда к ней обратились так внезапно спустя огромное количество времени без общения, поставив перед фактом. Конечно. Куки Синобу имела право на удивление.