А ночь снова принесет одну боль…
Сосущее чувство в желудке стало последней каплей, заставившей встать. В столовую идти не хотелось, боюсь сердобольная команда поваров Камар-Таджа начнет выуживать причину хандры, а общаться с кем бы то ни было сегодня совершенно не хотелось. Здесь в этом мире мне удалось создать донельзя замкнутую и малонаселенную среду обитания для себя. Если подумать, то с момента попадания разговаривала я только с Вонгом и Стивеном, остальных сторонились, избегала знакомств и длительного общения, хотя попытки были. С появлением телефона, натянулись тонкие нити каких-то связей в интернете, но все мы знаем, что это не то. Мне стало проще и спокойнее быть одной. Плавать в море куда интереснее, чем налаживать социальную жизнь. Будто оледенев, я закрылась от общества, предпочитая изучение водной стихии, иногда не выныривая до поздней ночи. Там так спокойно, нет тревог, иногда мелькали мысли остаться в воде на пару дней, но страх сна под водой пока лучше якоря держал на суше. Я посидела на краю кровати, поджимая пальцы на ногах и со вздохом отправилась приводить себя в порядок. Джинсы, футболка, пальто и кроссовки. Достала рюкзак, не глядя кинула туда кошелек и телефон, сгребла наушники и зарядник. В библиотеке тихо и пусто, Вонга не удалось дозваться. Немного подумав, написала записку и оставила на видном месте. Во всяком случае так даже лучше, не хочу никого видеть, а если по возвращении получу взбучку, да и фиг с ней. Погода в Нью-Йорке встретила ясным небом и городской прохладой. Я запахнула пальто, поправила на плече перекрутившуюся лямку и двинулась вдоль улиц куда глаза глядят. Сегодня не получалось радоваться дню и красивому пейзажу. В висках неприятно пульсировало, глаза жаловались на яркость солнца, в походке не было легкости, а доставучее чувство голода, заставляло часто оглядываться в поисках еды. Маленькое кафе в трех кварталах от Бликер стрит отвечало всем требованиям: оно было хмурым участком освещенных улиц, собрало внутри замечательно мало посетителей, а стеклянные стойки витрины демонстрировали достаточно аппетитный ассортимент. Чашка горячего кофе, тост и яичница сделали меня менее злобной и даже благодушной, а кусочек шоколадного торта вернул способность улыбаться. Я отпивала ароматный напиток маленькими глоточками, вдыхала горьковатый запах и разглядывала суету улицы сквозь огромные окна. Странно все это и страшно. Мне так больно после этой ночи, что самым подлым и истинно человеческим методом хочется обвинить всех вокруг, особенно Стивена. Низко с моей стороны, для него ведь это принуждение большая пытка. Он мужчина, там гордости и уверенности в себе на трех меня хватит, а тут самое натуральное насилие. Больно, как стекла наелась. Оно режет при каждом вздохе, ранит при каждом воспоминании. А тех было более чем достаточно. Все же он прекрасен, особенно без кимоно, отменно сложен и похвально натренирован. Не отрастил с возрастом живот, как многие мужчины к сорока годам, не забросил занятия с принятием поста Верховного. Как сыромятный ремень, весь поджарый, гибкий и опасный. Правда утром казалось, что он стал крупнее, как будто только из спортзала, но черт знает почему. А когда закончилась острая на грани страсть, от его нежности хотелось плавиться. Горячие руки, настойчивость и уверенность, наслаждение. Он как идеальный партнер для нашего общего танца. Что до, что после, что во время — этот мужчина опасно действует на мой рассудок и мое сердце. Хмыкнув, рассеянно помешала остатки пены в кружке и отставила ее, звякнувшую чайной ложечкой. Подперла голову рукой и вернулась к размышлениям. Итак, победить Зов в ближайшем будущем не получится, это факт. Все что я могу сделать, это как написано в книгах по психологии, расслабиться и получать удовольствие, не загоняясь моральной составляющей. Возможно пропить успокоительное. Второе, добраться до пещеры и замучить все возможные источники информации. Что достаточно проблематично, с учетом подкинутой вчера океаном полной лопаты счастья. Когда берешь на себя труд в тишине проанализировать проблему, она отлично делится на части для изучения. Под водой застряла, но выбралась, когда полость склеилась. Какой вывод? Это мое присутствие ее сомкнуло, значит это и есть та великая цель, из-за которой нужна миру русалка. Почему только вчера? Тут тоже не сложно, или в радиусе моего персонального поводка нет этих расслоек, или же все дело в девственности. И снова здравствуй Зов! Куда ни плюнь, теперь везде проблемы. Чтобы понять природу моего ментального завывания и разработать стратегию борьбы — нужна пещера с книгами. Чтобы добраться до пещеры — нужно плыть без маяка. Это не сложно, но по дороге неизвестно в какое количество «пупырок» я вляпаюсь и как это отразится на мне. Один раз прокатило, не значит, что повезет второй. Можно, конечно, попросить магов удлинить мой поводок, но тогда придется аргументировать. Отсюда опять же две проблемы: или закроют со страху в Камар-Тадже или согласятся помочь, что не гарантирует возможность выдернуть меня из пустоты порталом. А стоит ли Париж мессы? Нет ответа, есть много вопросов и некому их задать. Даже океан не помощник, его то явно все устраивает. Будем двигаться постепенно. Завтра переборю себя и двину за информацией, перевесив маяк на кого-нибудь. Магам ничего не расскажу, и страшно и не факт, что поможет. Если моя теория верна и я «латаю» пространство подводного мира, то могут добровольно-принудительно отправить на штопку. Добро пожаловать «стражница завесы», где мои четыре подруги и Сердце Кондракара? Побарабанив по столу пальцами, обратила внимание на свои обгрызенные ногти. Ага, вот и планы на вечер, плавно вытекающие из проблемы под кодовым именем «Сирена». В конце концов, женщина я или нет? Поднявшись, на минуту потеряла равновесие от накатившего головокружения. Вцепившись в спинку стула, прикрыла глаза, чтобы прогнать мерзкую муть перед глазами. Глубоко дыша, почувствовала себя легче. В рюкзаке задергался телефон, я проморгалась и достала беспокойный гаджет, удивляясь самому факту его активности. «Где ты?» Осевшее где-то в глубине сознания раздражение вновь ядовитой пеной выбралось на поверхность. Пришлось очередной раз за утро заниматься дыхательной практикой, ибо злость на Стрэнджа явно лишняя переменная в уравнении. Виновата же в конечном счете я. Кстати, а мысль стать пеной морской глупой уже не кажется. Но, черт, спасут же. «Соня, где ты?» В Караганде и в Катманду. Нетерпеливое создание, только телефон разблокировала. «В городе. Все нормально.» Корректно? Да. Честно? «Почему не взяла маячок?» — А, черт бы тебя побрал, —прошипела я, не в силах совладать с собственными эмоциями. «Боюсь во время депиляции от боли выдернет порталом.» И тишина, благословенная. Сунула телефон в карман и уже на выходе из кафе задумалась… а собственно идея-то здравая. Меня значит ночью разглядывают снизу до верху, а я не в форме. В бельевой на зло надо еще заглянуть. «Не задерживайся надолго.» И в аптеку, за успокоительные. Или ядом, как определюсь станет легче жить.***
Стивен даже вспомнить не мог когда так тренировался. Чтобы с головой и в омут, отдаться бою, быть не человеком с оружием в руках, а самому стать оружием, цельным и смертельно опасным. Два укороченных боевых посоха мелькали в руках мужчины, развеивая редкие тени, будто пытаясь защитить хозяина от преследующего его душу беспокойства. Движения захватывали разум все полнее и глубже, сапоги уклонения Валтора помогали не ограничиваться пыльной поверхностью площадки. Искры опорных щитов вспыхивали и сгорали, а затопленный раздражением разум мелел слишком медленно. Каждая мышца в его теле пела о своей силе, каждый удар по воображаемому сопернику с радостью разминал жаждущее нагрузки тело. Капли пота срывались с горячей кожи обнаженных рук и захваченные гравитацией разбивались о землю. Азарт боя достиг своей кульминации и растворился в лучах позднего утра, оставив замершего мага в центре очерченного камнями круга. Стивен припал на одно колено, опираясь левой рукой на посох. Разогнавшееся дыхание постепенно восстанавливало свой привычный ритм, утихомиривая гул крови в ушах. Стоило полностью успокоиться, как вернулись звуки окружающего мира, топот ног невольных зрителей обозначил спорое их удаление с места преступления. Стрэндж поднялся и ловким движение, напитанным магией, отправил свое оружие на ближайшую стойку. Голова почти прояснилась, освобождаясь от непрошенных мыслей, которые, вот уж точно, навязчивее самых любопытных учеников. Эти не станут разбегаться, они притаятся за углом и нападут вновь, когда он будет наиболее уязвим. Такое свойство у совести, она беспощадна и сделок не принимает, грызет азартно и круглосуточно. Плеча коснулась рука, возвращая к действительности. Стивен повернулся настолько быстро к другу, что иллюзия себя прежнего слегка отстала. Плохо наложенным гримом тень качнулась и вернулась на место, ответственно скрывая от чужих глаз им не предназначенное. — Вот черт, — поражено выругался Вонг, рассматривая под маской магии друга. — Мастеров иллюзией не обманешь. — Я на такое счастье и не рассчитывал, — признался Стивен, делая последний глоток утра, чтобы вернуться в сумрак Камар-Таджа. — Эти и под кожу залезут, но ученикам меня разглядывать нет необходимости. — Это просто поразительно, Стивен, я не ожидал увидеть нечто подобное. Как ты себя чувствуешь? Стрэндж недовольно махнул головой и направился вместе идущим вслед за ним Вонгом в столовую. Зверский аппетит внезапно победил въевшуюся в мозг чистоплотность. Сначала еда, потом весь остальной мир. Возле раздаточного окна с умилением и некоторым недоумением старший повар наблюдал, как полностью отключившись от окружающей действительности Верховный самозабвенно поглощает тройную порцию яичницы с беконом. Аппетит здорового и отдохнувшего мага привел в смятение даже знающего всю подноготную Вонга. Хранитель знаний с кислый лицом ковырялся у себя в тарелке, всем видом неодобряя такое прекрасное настроение Стрэнджа, который по его мнению, должен сейчас сидеть в углу кабинета и биться головой о стену, призывая на себя кары небесные за подпорченную девочке личную жизнь. Такие суждения если и хотели напасть на мужчину, но убоялись его поглотительной способности и опасливо притаились возле кружки кофе, чтобы дождаться своей очереди. А ну никак этот ненормальный человек и их сожрет? Утоленный голод вернул способность мыслить, а не только двигать челюстью. Стивен ополовинил чашку в один присест и вполне осмысленно оглядел стол вместе с сидящим напротив библиотекарем. — Так, один момент, я чувствую себя или дикарем, или зеленым пацаном в период пубертата, — мужчина очертил рукой контур собственной бороды и постарался сосредоточится на ощущениях, но диссонанс вечно уставшего от нагрузки разума и непривычной во всех смысла «сытости» обновленного тела, кидал мага из крайности в крайность, как при гормональной разбалансировке. Собрать себя в кучу оказалось на редкость проблематично. — Давай напомню главное, — Вонг понял, что поведение друга не его осознанная вина и испытал даже некоторый приступ сочувствия. Саркастичный и вменяемый Верховный нужен был как никогда, но пока что такого счастья не предвидится. — Соня, Зов, утро и его последствия. — Твою мать, — первое что вырвалось у Стрэнджа достаточно емко описано все перечисленное. — Вчера я достаточно халатно отнесся к проблеме Зова и полагал, что сумею ему противостоять… — Судя по всему, не сумел. Раздраженный взгляд стал ответом, но признавая правоту друга, Стивен откинулся на спинку стула, сложив руки на груди и принялся рассуждать вслух, предварительно накрыв столик куполом тишины. Вонг заметил вспышку магического контура и одобрительно кивнул. Он отставил замученную тарелку и налил себе чая. — Не буду врать, не сумел, это просто выше нашего понимания. Хотя скорее всего мой разум просто был загнан в психологическую ловушку, если бы эта ментальная атака несла бы угрозу жизни или хоть малую опасность, противостояние было бы в разы сильнее, но тут…— Стрэндж опустил взгляд на свои руки и недовольно поджал губы, и без иллюзии становясь больше на себя похожим. — Куда не глянь, сплошные плюсы, что касается физического состояния. — А моральная составляющая тебя явно не интересует. Ты поговорил с ней хотя бы утром? Удар был точным и очень хорошо направленным, оттого и уязвил болезненно. Поговорить? У Сони был взгляд человека, проснувшегося на столе у вивисектора. На контрасте с бодрым Стрэнджем девушка была явно предельно утомлена и в разговорах не нуждалась. Да и о чем можно говорить в такой ситуации? Возможно, не помни они ничего как в первую ночь, диалог был бы возможен, но как смотреть в глаза испытывающей к тебе чувства женщине, которую мироздание тебя заставило поиметь. — Не говорил, — сделал вывод Вонг, впервые за годы знакомства со Стивеном, посмотрев на него почти с неприязнью. Ну как можно быть настолько толстокожим. Воздух над столом вспыхнул и нашедшая адресата записка плавно опустилась между собеседниками:«Вонг, не нашла тебя в библиотеке. Мне нужно проветриться, ушла в Нью-Йорк. Вернусь к вечеру. Верховному не говори.
Соня»
Воздух покинул легкие через крепко сжатые зубы Стрэнджа, который без сомнения успел прочесть послание, адресованное не ему. — Сейчас я направляюсь к Навину, этот старый интриган знает намного больше, чем дадут нам все записи Камар-Таджа. Стивен наощупь достал из кармана телефон, которым в новой жизни пользовался намного реже. «Заноза» — контакт новый и в данный момент более чем востребованный.***
Хотела бы сказать, что зашла в первый попавший салон красоты, но, к счастью, я не совсем дура. В итоге села на лавочку и принялась искать в интернете по отзывам ближайший хороший. За три часа мастерицы ободрали меня как липку, во всех смыслах. Ощущения были странными, везде гладко и прохладно, как будто раздели и так отправили гулять. Новый опыт в моей жизни стал довольно частым явлением, боюсь скоро я в целом его растрачу. Сначала девочки с ужасом посмотрели на мои ноги в шрамах и предложили крем для депиляции, чтобы еще больше не травмировать кожу. Но с одного мазка у меня началась жуткая аллергия. Мастер перепугалась знатно, даже непонятно, что было делать, самой паниковать или ее откачивать. Когда все успокоились, мы решились на шугаринг, там все натуральное в составе, должно прокатить. Орала я знатно, хоть и старалась терпеть, но черт возьми, это вам не акулы, там хоть убить можно. Одно хорошо, русалочий геном исправно заращивал повреждения, так что ни раздражений, ни воспалений там точно не планировалось. Считай через пятнадцать минут после процедуры состояние кожи было, как на третий день. Красота! Без дальнейших проблем я подровняла волосы, и в четыре руки привела ногти на всех конечностях в божеский вид. Красить не стала, и под водой облупятся. Да тут и уже сделанного не оценят. Осознание подпортило настроение, но я взяла себя в руки и отправилась дальше сорить деньгами. В магазин женского белья, по видимому дорогого, заходила с опаской, ибо чувствовала себя Джулией Робертс из фильма «Красотка». А именно, существом чуждым в этой атмосфере роскоши и пафоса. Из-за стойки вышла милая и улыбчивая девушка лет тридцати пяти, вся аккуратная, и элегантная, осмотрела меня профессиональным взглядом и выгонять не стала. В целом те времена, когда можно шугануть клиента, прошли. Сейчас основная религия деньги, и так как надет на мне был не совсем ширпотреб, наличие в кошельке главного бога во мне заподозрили. А может просто выучка? — Чем могу помочь? «Если бы я только знала», — жирным курсивом читалось на моем лице. Сама не знаю, зачем пришла. Никогда не запаривалась насчет нижнего белья, может сказывалось воспитание бабушки, но самым ходовым элементом были хлопковые комплекты. Закон выбора бюстика и трусов для меня всегда был один — должно сидеть по фигуре, быть из дышащего материала, чтобы микробы не плодить, и хорошо фиксировать то, для чего предназначалось. Кружево всегда виделось чем-то искусственным, колючим и неприятным к телу, так что те кто его носил являлись для меня истинно героями. Стринги в представлении бабули были и вовсе диверсией американцев против женского здоровья. Так что в плане дамского туалета я не просто профан, я — деревенщина. Приговор без особого труда был прочитан на моем лице без посторонней помощи. Девушка как-то очень тяжело вздохнула и расслабилась. Не растеклась, конечно, по паркету, но из позы исчезало излишнее напряжение вечно ожидающего нападения человека. Еще раз быстро окинув обстановку взглядом, пришла к выводу, что так и есть. Вряд ли сюда заходит много спокойных людей с улицы, надо было и мне найти место попроще найти. Сейчас во мне не увидели угрозы и улыбка стала искреннее: — Вы никогда подобные вещи не приобретали? Кивнула. А смысл скрывать. — Давайте вы мне объясните в общих словах ситуацию и мы посмотрим, что можно сделать. Я задумалась, нужно придумать что-то более реалистичное, чем действительность, но близкое к ситуации. Думай голова! Немного пожевав губу, я принялась осторожно подбирать слова. — Понимаете, меня отдали замуж по договору родители. Опустим подробности, но муж старше меня, и так получилось, что я его люблю, а он меня нет. Ему нужен наследник, я понимаю и согласна. И несмотря на безразличие с его стороны, хотелось бы выглядеть соответственно, может это подогреет интерес ко мне. Долбанная Санта Барбара, аж сама удивилась, как загнула. Мой шок над самой собой приняли за смущение, зато девушка просветлела лицом и утащила к примерочным. Людей объединяет несчастье и стимулирует неразделенная любовь. Элен, так было написано на бейджике, закрутила вокруг меня самое настоящее торнадо. Меня раздели, замерили, не одобрив имеющееся, и заново одели. Я с удивлением разглядывала комплект персикового, почти телесного цвета, без аляповатой отделки, с утончающимися к шее бретелями, без впивающихся в кожу косточек из мягкой, но хорошо поддерживающей ткани. Лаконично, мило и очень красиво. Тоненькие полоски кружева в отделке и чуть непривычная выше обычного посадка трусиков. Ничего не натирает, все удобно. — Тебе очень идет, —довольная своим трудом, улыбнулась Элен (так гласил бейджик). — Грудь у тебя не крупная, поддержки и каркасов не требует, паралоновые пушапы и подобная мерзость, только уродуют форму и не очень полезны для здоровья. Конечно, можно подобрать что-то более менее, но не в том случае, когда требуется раздеться, а то как бы не случился конфуз от ожидания-реальность. Нравится? —Восторг, я не думала, что может быть так удобно и красиво. — Еще как может, а теперь раздевайся, я подобрала еще несколько вариантов. Выходила из магазина, после достаточно панибратских, но очень искренних объятий, с двумя пакетами. Я забрала ту персиковую прелесть, один кружевной черный комплект, три хлопковых повседневных, два спортивных бюстгальтера, несколько пижам, набор хороших трусов на каждый день, подходящей модели и убийственно красивую ночнушку, на тот случай, если у меня хватит смелости. Элен от души пожелала растопить сердце моего каменного супруга и звала приходить еще, если вдруг что-то из купленного пострадает в порыва страсти. Я краснела, отшучивалась, но довольна была по уши. Мне посоветовали на будущее пару магазинов одежды, где цены такие же кусачие, но качество и обслуживание на высоте. Счёт очень ощутимо полегчал, но увидев и почувствовав, за что люди платят такие деньги, на меньшее была уже не готова. Именно здесь и сейчас я наверное впервые почувствовал себя красивой девушкой, даже остановилась, поймав собственный взгляд в отражении. Ухоженная, расправившая плечи и проклюнувшимся чувством собственного достоинства. Так не похожая на прежнюю себя… что же со мной делает этот мир? Приступ дурноты подкрался незаметно. Все поплыло перед глазами, замутило, посыпались на землю пакеты из ослабевших рук. Я качнулась и оперлась рукой о витрину. Как-то резко стало слишком много звуков и запахов, вернулись все тщательно подавляемые негативные чувства и воспоминания. — Девушка, вы в порядке? Вам не нужна помощь? С трудом, но удалось сфокусировать взгляд на решившем помочь человеке. Темноволосый парень, немногим старше меня и на голову выше, широкие брови, слегка по восточному вытянутые глаза и тонкий нос. Он поднырнул под мою вторую руку и подпер, не давая упасть. — Я… да, все нормально, голова закружилась. Разговаривать было сложно, язык будто распух и отказывался ворочаться. В воду бы, залезть по самую шею и отмокать, пока жабры пощады не попросят. —Вот, — он протянул мне открытую бутылку минералки и я послушно выпила все до капли. Опять эта жажда… У парня удивлённо вытянулось лицо, когда больше литра жидкости исчезало в моем тщедушном тельце меньше чем за пол минуты. По счастью он быстро вернулся к реальности и почти дотащил до лавочки, буквально в паре метров от нас. Меня аккуратно усадили, и, удостоверившись, что сижу ровно, новый знакомый метнулся за валяющимися покупками. Постепенно слабость начала проходить, однако звук морского прибоя эхом звучал в ушах, но мир больше не качался, уже это радовало. Я проморгалась, посмотрела на невольного помощника и улыбнулась. Парень как раз сложил пакеты возле меня и устроился рядом, разлохматив итак находящиеся в беспорядке, черные вихры. Наткнувшись на мой взгляд он так же улыбнулся, вполне дружелюбно и немного обеспокоено. — Вам лучше? — Да, спасибо большое. У меня такое бывает, ничего серьезного, посижу и все пройдет. Соня. Протянутую руку слегка пожали: — Николас, для друзей просто Ник. Может вас подвезти куда-нибудь? — Спасибо, Ник, но я предпочту такси. Не обижайтесь, но все же так спокойнее. Могу я чем-то отблагодарить за помощь? Не хорошо все мерить деньгами, но вдруг, ситуации в жизни разные. — Можете оставить свой телефон? — Оставить не могу, это подарок, но продиктовать не откажусь. Мой неуместный каламбур был понят правильно. Смутилась, осознав, что кому-то понравилась и со мной хотят познакомиться. Неловко как, я же совершенно не умею флиртовать или… Развиться самокопанию было не суждено, мне с улыбкой протянули сотовый, немного замешкавшись, набрала на экране свой номер, по ошибке чуть не указав тот, которым пользовалась в родном мире. Нимало не смущаясь, Ник нажал «вызов» и проследил как запиликал мой аппарат в рюкзаке. Недоверчивый какой, думал обману? — Давай помогу поймать такси? А то ты еще зелененькая какая-то. Отказываться не стала, после Стрэнджа, общение с Николасом казалось глотком свежего воздуха. Действительно, скоро стухну в этом Камар-Тадже. От людей закрылась, только с рыбами болтаю в воде и с Вонгом на суше, станешь тут зеленая. Удивительно, как плесенью еще не покрылась. Мне галантно помогли устроиться в затормозившем такси и подали вещи: — Как доедешь домой, напиши, а то буду волноваться. — Хорошо. — А комплектики просто восторг, особенно черный. Ник подмигнул и захлопнул дверь машины. Водитель тут же нырнул в поток оживленного городского движения. Я же ехала с красными ушами, периодически подхихикивая над ситуацией. Надеюсь меня не приняли за пьяную?***
— Входи, детка. Заждался я уже, да. Все сижу и… Верховный? — Мастер Навин, открывший дверь в свои комнаты выглядел удивленным, в кое-то веки ошибившись насчет посетителя, но быстро сориентировался. Он ехидно прищурился и вытянул руку в приоткрывшуюся щель. Стивен молча вложил в узкую ладонь ручки от большого бумажного пакета, одуряюще пахнущего на весь Камар-Тадж. — Ишь ты, — довольно причмокивая, Мастер скоренько выпустил гостя и сам направился к столу. — Не думал я, что ты смеришь свою гордость и придёшь за советом к «мерзкому старикашке». Предполагал, пришлешь ко мне Соню, да. — Предпочитаю получать информацию из первоисточника, без посредников. Прикрыв за собой дверь, Стрэндж направился вслед за мастером. Покои члена совета отличались от обычных стандартных келий этого волшебного места. Излишней помпезностью в данном случае и не пахло, да и не тем человеком был Навин. Но несколько соединенных между собой комнат, заставленных плетёными стеллажами и сундуками, производили впечатление. Маг осматривался, не скрывая своего любопытства. То, что он занял пост Верховного, не означало полный экскурс по личным помещениям Мастеров. Навин однозначно тяготел к своей исторической родине, мебель вся тёмная, резная, на низких витых ножках. Деревянные панели над окнами и проемами, вместо дверей цветные лёгкие занавески, яркими волнами извивающиеся под потоками теплого воздуха. Узорчатые ковры и коврики разных размеров на полу вперемешку с огромным количеством разноцветных подушек в зоне предполагаемого отдыха. У Стивена даже в глазах зарябило от обилия красок, он пару раз моргнул и перевел взгляд на стеллажи и стены, которые были, к счастью, лишены калейдоскопа расцветок, зато заинтересовали многочисленностью масок, оружия, и прочих артефактов, развешанных вдоль заставленных полок. — У вас тут уютно… — вынужден был признать мужчина, усаживаясь на предложенный ему жестом низкий диван с ярко-синей обивкой. Сам Стрэндж предпочитал извечную классику, но некую аутентичность данных комнат не смог отрицать. Было здесь что-то по своему прекрасное. — Я не порция доброй каши, чтобы меня умасливать, да. Но за попытку поставлю тебе балл к уже имеющемуся за придавленную гордость. Взвился над столом чеканный медный чайничек, подвластный воле хозяина и разлил по простым, на фоне всего остального, чашкам душистый напиток. Остро запахло пряностями и чайным листом: — Пей, Верховный, не отравлю, не в моих это интересах, да. Перед русалочкой нашей потом не оправдаюсь. Пить Стивену резко расхотелось, но он послушно взял в руки чашку и сделал глоток. Обжигающая волна прокатилась по пищеводу, смывая усталость прошедшего дня и проясняя мысли. — Я не привык ходить вокруг да около, — начал разговор Стрэндж, наблюдая как собеседник, добравшись до содержимого принесённого им пакета, с удовольствием смакует куриное крылышко в золотистой панировке. — Мне нужна вся доступная информация о подобных Соне. Все, что вы можете предоставить и все, что не пойдет в разрез с привнесённой вами клятвой. Индус молча обсасывал косточку, худые пальцы лоснились жирным блеском, но это не вызывало у Стивена брезгливости. Может будь на месте Мастера кто-то другой, но только не Навин. Цепкие голубые глаза осматривали гостя из-под полуприкрытых век, изучая. Вспышкой огня сгорела куриная кость и пеплом осела на краю стола. Толстая, неаккуратная, будто руками слепленная из кусков, свеча появилась и зажглась в воздухе между мужчинами. Тонкий стилет, почти мизерикордия, трёхгранная и даже на вид острая, вспорол желтую кожу на пальце пожилого мага так же легко, как переспелую виноградину, и капля крови упала на фитиль. Раздался треск и пламя зачадило. — Я — Навин Банерджи. Кровью и плотью. Клятва не нарушена. Клятва исполнена. Клятва нужна такому же как я. Стивен молча взял протянутый клинок и так же окропил свечу кровью. — Клянусь, что сказанное здесь, тут и останется, — закончил Навин. — Клянусь, — эхом отозвался Верховный и все пропало. Погасло пламя, исчезла свеча и вновь индус утоляет голод принесенным лакомством, только в хитром взгляде голубых глаз виден отблеск произошедшего. — Когда захочешь рассказать Соне все, что услышал, понадобится капля крови и фраза: «Тому, кому предназначена, на ту не действенна.» — Свеча? — Подойдёт даже та, что в именинный пирог вставляют, да. Стивен сделал глоток чая и глубоко вздохнул. Он уже понял, что проведёт здесь достаточно много времени, эти игры старейших и их методы давления на психику раздражали, но что поделать. Простим старикам их маленькие причуды. — И кровь их — солёная вода. И суть их — магия в хрупком теле. И разум их един для всех и для каждого свой. И жизнь их для жизни мира. Рождённые в воде, Холодны изнутри, Когда же согревается сердце И душа находит пристанище Приходит время меняться. — Стихи достойные, но я так понимаю суть важнее внешнего благолепия? Сколько тут правды? — Каждое слово, да, — Мастер переплетал пальцы и остро глянул на собеседника. — Они не люди, Стивен, у них нет души и они не могут выходить как мы в астрал. Дети воды холодны и безэмоциональны, у них нет чувств, желаний и индивидуальности. Они не знают, что такое любовь, сожаление, ненависть и вся их жизнь служение Матери. — Аватар какой-то, подождите, — Стивен даже головой встряхнул выбрасывая неуместные мысли. — Вы же сказали, что были женаты на русалке, да и Соня не создаёт впечатление куска айсберга. — Ты смотришь, но не видишь, слушаешь, но не слышишь. Тут несколько причин сразу, во-первых, Соня — русалка не по рождению, все изменения в ней физические, не духовные. Во-вторых, когда зов океана ослабевает, и русалка начинает слышать своё сердце, она проходит некий обряд и приобретает молодую душу, которую потом всю жизнь бережно выращивает, и возможность выходить на сушу. Моя Мирель как раз и была одной из изменённых, пришла ко мне и опутала сердце своими сетями. Я был молод, ничего не знал о магии и волшебстве, жил в скромной рыбацкой деревеньке на краю мира, где солнце было большим и ярким. Мое племя поклонялось Детям Воды как божествам, почитало их хранителями океана. И что же удивительного, что увидев однажды, как из глубин выходит дева с жемчужной кожей и выбирает меня своим спутником, я потерял голову. Глаза Навина затуманились, старик смотрел не в приоткрытое окно, а в своё далёкое прошлое, видел там свою ожившую мечту и ушедшую в века молодость. Стивен замер, боясь пошевелиться и спугнуть момент откровения. Он и не представлял, что кто-то кроме Древней настолько стар в Камар-Тадже. Остаётся только догадываться, когда новые обломки древних народов и империй откроются ему в этих стенах. Сколько еще непознанного находится рядом? — Русалки изначально не были подобны людям, их истинное обличье может напугать даже самого стойкого и храброго человека. Они едины с морем и море едино с ними, но все меняется. Эволюция затронула и их. Первой русалкой, в ком ослабла воля Матери, была из одного помета с действующей правительницей. У них не было семей как таковых, водные жительницы были икромечущими… У Стрэнджа дернулся глаз, сильно и заметно для окружающих. Навин каркающе рассмеялся и склонил голову на бок. Он явно забавлялся зрелищем пристукнутого Верховного. — И все русалки и русалы, которые смогли выжить из одной кладки своей матери считались братьями и сестрами, хотя с нашей точки зрения это не совсем так. Когда их женщина созревала, а это могло быть совершенно любое время года, Зов собирал необходимых для нее самцов, которые и осеменяли икру. Так что в одном нересте все выжившие мальки были родней только по матери, отцов могло быть столько, сколько могло обеспечить хорошей жизнеспособностью будущее потомство. — Странно, что с такой системой размножения они вымерли, скорость воспроизведения должна была быть колоссальной, — задумался Стивен, вертя в руках расписную чашку. Он абстрагировался от собственной причастности к рассказу и просто слушал, анализируя. — Ты забываешь, мой мальчик, про такую вещь, как естественный отбор. В воде много опасностей: течения, хищники, температурные перепады и колебание давления на глубине. Чаще всего вылупляемость мальков была не больше тридцати процентов от общего числа. Нездоровое, ущербное потомство, которому все же не повезло проклюнуться, убивалось на месте своими же отцами, которые следили за кладкой. До взрослого возраста доживали и вовсе три- четыре особи. Смертность в период взросления огромна. Верховный был шокирован. Современное общество с его трепетным отношением к детям, которых старались выходить и сохранить любыми возможными путями даже в самых безнадежных случаях, и на фоне этого жуткая реальность морского народа. У него волосы чуть не встали дыбом от подобных откровений. — Но все меняется и морские девы тоже. Как я уже сказал, первой стала сестра королевы — Каали. Она рвалась наверх, к людям. Ее зов за многие годы не призвал ни одного самца, а вот около пятидесяти мужчин суши утопились, пытаясь добраться до своей женщины. Тонкостей обряда я не знаю, это доступно лишь определенной касте их рода, но Каали прошла его первая, она полностью изменилась. Перестроилась репродуктивная система, она стала живородящей и млекопитающей, утратив железы формирующие икру. Изменение проходит в течении пяти месяцев, в подводной пещере. Каали не потеряла возможность быть русалкой, но стала в подводном облике более человечной. Как в красивой сказке, девушка вышла на сушу и нашла своего мужчину, они создали первую пару, но конец не такой радужный. Навин замолчал, достал еще одно крылышко и принялся методично и скрупулезно его поглощать. Стивен не отвлекал мастера, он мелкими глотками цедил чай и укладывал в голове уже имеющуюся информацию, которая была еще мало структурированной. Необходимого он не услышал, а побочного на целую жизнь. С другой стороны лишние знания лишними не бывают, не в его случае. Когда очередная тонкая кость распалась в узловатых пальцах, маг продолжил: — Все красиво в сказках, Верховный. И то, что произошла перестройка нервной системы, не означало, что исконная жительница глубин полностью встроилась в жизнь людей суши. Каали была счастлива до тех пор, пока не пришло время рожать. Девочка испытала шок и ужас от той боли, с которой в мир приходят двуногие и не вынесла. После нескольких суток изматывающих родов, она дала жизнь двойняшкам и, когда ее оставили отдыхать, выползла из дома и кинулась с обрыва на прибрежные камни. Дети, были воспитаны отцом и оказались полноценными русалкой и русалом, однако ни в одном из миров им не было места. После достижения совершеннолетия близнецы ушли под воду и основали свое маленькое поселение, где принимали всех, кто решился в будущем на ритуал изменения. Выживаемость потомства, рожденного от таких русалок, со временем привела к полному исчезновению их чистокровного исконного вида. Дети в живородящем поселении и измененный молодняк были более приспособлены к жизни и гибкими в плане воспроизведения и их последствий. Многие уходили на сушу, но всегда возвращались с детьми в океан, когда выходил срок короткой жизни их второй половинки. Вот такая история, да. — Но я не услышал, чего мне ожидать от Сони? Какие незапланированные сюрпризы могут выплыть еще? — Любые, —пожал плечами Навин и потянулся. — Вы совершенно не помогаете, — фыркнул Стрэндж и передернул плечами. Он уже залился чаем по самые уши, а сгущающиеся за окном сумерки вовсе не добавляли душевного равновесия. — А я тебе не чайка, да, чтобы разжевать рыбку и в клюв переложить. Но ладно уж. Твое тело претерпит полное перерождение. Будешь молод, здоров и горяч. Уйдут застарелые травмы, обновятся кожные и волосяные покровы, омолодятся внутренние органы. На первом этапе будут сильные перепады настроения и дестабилизация гормонального и магического фонов, пока процесс не завершится. Магия, тело, вот с разумом и душой хуже, там ничего не затрагивается. Рассказать как появились первые маги, да? — старик явно наслаждался эффектом, которые производило каждое его слово на Верховного в подростковом периоде. Стрэндж прикрыл глаза, переживая очередной кризис личности: — Дайте угадаю, все маги это первоначально потомки Каали и других перерожденных. — Отлично, за сегодняшний урок высший балл, да. Ну что ж, тебе нужно готовится к ночи, а мне уже пора спать. На первый раз хватит с тебя. Правильно поняв посыл, Стивен встал и, поклонившись, ушел порталом. — Хороший чай, да, — улыбнулся Навин, взмахом руки очищая посуду. — А про последствия для девочки так и не спросил, эгоист сраный, да. Вот так получит после ночи труп русалки, может тогда поумнеет.