❍ ❍ ❍
Когда мешок с головы сняли, а колени коснулись бархатистого ярко-алого ковра, Чон вдруг испуганно огляделся по сторонам и осознал, что находится в замке. Вокруг так много дорогой ткани, каменных изваяний, окраплённых позолотой. Похитители поспешили удалиться, оставив странного парня в гордом одиночестве. Зал был большим, но в нём не было ни души, лишь одиноко стоящий по центру длинный стол. Кажется, это место для приёма гостей. — Здравствуй, Чонгук, — послышался позади мужской голос. Чон резко повернул голову и в изумлении приоткрыл рот. Перед ним стоял самый настоящий Сокджин. Вот только вместо огромных чёрных щупалец, были обтянутые чёрной тканью длинные стройные ноги. Всегда обнажённую грудь прикрывала просторная шёлковая блуза, и это всё было, конечно, чудесно, красиво, но что колдун делал здесь и почему в таком виде? Чонгук одними губами задал очевидный вопрос: «Где принц Чимин?», но в ответ получил лишь усмешку. В ту же секунду в зал вошли трое слуг,держащих в руках широкие подносы со вкусно пахнущей едой, которые они уверенно несли к столу. — Принц Чимин, мы принесли всё, что Вы просили, — склонил голову в поклоне слуга. Джин одобрительно кивнул и перевёл взгляд на ошарашенного мальчишку. Прислуга расставила всё по столу, приготовила тарелки, разложила приборы и салфетки и только затем, откланявшись, удалилась, плотно прикрыв за собой дверь. Чонгук вопросительно уставился на колдуна, тот, в свою очередь, кивнул, приглашая сесть за стол. Гук не мог отказаться, ему не позволял громко урчащий желудок, он слишком давно не ел. Голодный взгляд уцепился за поджаренное мясо, уж больно то сочно выглядело, и рыба… Настолько аппетитная, что слюнки текли. Чон, проигнорировав столовые приборы, вцепился обеими руками в аппетитный окорок рядом со своей тарелкой, которой он тоже не воспользовался. На дне морском свои правила, там не едят ни ложками, ни вилками, там кусают зубами. Жадно, по-звериному. Сокджину нравилось наблюдать, как клыки русала впиваются в мясо, как легко его разрывают. Чон выглядел очень кровожадно сейчас, это вызывало нежную улыбку на губах мужчины. — Ешь досыта, это всё твоё. И замок, если хочешь, тоже твой. Можешь жить здесь, пока не выйдет срок моего колдовства… — Чонгук внезапно прекратил жевать. Точно. Это всё принадлежит принцу Чимину, но что такое со всеми? Разве они не видят, что принца подменили? — Они видят во мне принца, считай это моей магией. Я сделал так потому, что они бы подняли восстание. Эти глупцы устроили бы резню на суше. Не то чтобы я против, тела ведь всё равно будут скидывать в море… Просто я подумал, что тебя это расстроит, я прав? — Чонгук поджал губы и согласно кивнул. Если Джин занял место принца не из корыстных побуждений, то это даже благородно. — Мы не завершили сделку в тот раз, — напомнил колдун, — я помогу вернуть принца, если ты станешь подчиняться мне. Ты сбежал и больше не возвращался, я уж было подумал, что ты передумал… — Чон судорожно замотал головой. Это не так! Он каждый миг боролся с собой, чтобы однажды снова встретиться с Сокджином и принять его условия! — Тогда, если не возражаешь, я скреплю наш контракт… Чонгук обтёр губы тыльной стороной ладони и встал из-за стола, принявшись стягивать через голову просторную белую рубашку. Сокджин заворожённо окинул взглядом желанное тело, у него моментально пересохло во рту. На мгновенно затвердевших чонгуковых сосках блеснуло свечение яркого солнца из окна, Гук опустил голову и чуть сгорбил плечи, ожидая Сокджина. Джин ощутил, как непривычный человеческий орган затвердел, заныл. Что это за чувство? Люди настолько извращённые, что не могут контролировать порывы своего тела? Они твердеют и ждут разрядки, это неизбежно… Но как же красив Чонгук, как скульптурна его белоснежная грудь, кубики на плоском животе, мощные бёдра. — Человеческий член не такой большой, как щупальца, — сцепил пальцы в кулак Сокджин. — для меня позор касаться тебя такой крохотной штуковиной… Чонгук поднял взгляд, заметив в глазах мужчины какую-то досаду. Он мельком взглянул на его бёдра и заметил там довольно внушительный бугорок, точно больше, чем его собственный. Джин медленно спустил штаны вниз по бёдрам, уронив ткань на пол, его щёки вдруг покраснели. Маленький, мясистый человеческий орган выглядел как позор. И в момент, когда Чон подошёл к нему ближе, когда аккуратно взял его член в руку, так и не сумев сомкнуть на том пальцы, и поднёс к своему, показав разницу, мужчина осознал, что почти в полтора раза больше парня. Ему грех жаловаться. И это… Даже заводит. — Да, ты ведь такой узкий, может это даже хорошо, что этот стручок меньше щупалец, — усмехнулся Сокджин, уложив ладонь поверх руки парня. Чонгук вздрогнул и поднял взгляд вверх, глаза мужчины смотрели на его руки как-то нежно, это отзывалось теплом в сердце, Чону вдруг захотелось коснуться этих пухлых губ своими, но он себя останавливал. Сокджин коварен, он злодей, а злодеи не могут испытывать нежность. Это всего лишь контракт, никаких чувств здесь быть не может. Но почему же мужчина так странно смотрит ему в глаза, когда поднимает под бёдра и усаживает на широкое окно, с трудом толкается безумно горячим органом внутрь и, понимая, что человеческое тело не такое скользкое, как щупальца морского монстра, раздосадованно вздыхает. Чонгук беззвучно стонет под чужим напором, он почти кричит, когда головка органа тонет в нём, слышит протяжный стон Джина, а затем ощущает, будто что-то внутри разливается, заполняет его. Сокджин в ужасе распахнул глаза, вытащив странный орган из тела парня. Он не ожидал такой реакции, для него это впервые. Светлое, вязкое нечто капало на пол, стекая по бёдрам Чонгука. Чон жмурил глаза, его грудь вздымалась, а орган подёргивался. Мужчина не планировал пачкать парня, но тому, кажется, даже нравилось это. Оно было к лучшему. Когда Сокджин вводил член повторно, тот уже скользил куда легче, он перемешивал внутри человеческое семя. Джин подхватил парня под колени и поднял на руках. Его бёдра шлёпались о ягодицы парня, человеческое тело с размахом опадало на крепкий орган, принимая внутрь максимальную длину. Джин шумно дышал, он напряжённо двигался в парне, пока Чон цеплялся пальцами за плотную штору и страшно боялся свалиться. Сокджин мощный, горячий, он двигается быстро, хлюпает внутри и протяжно постанывает, не в силах остановиться. Ему приятна эта дрожь в коленках, эта постоянная стимуляция чувствительной головки. И ощущения внутри Чонгука потрясающие. А ещё, ему дико хочется услышать его стоны. Снова. Чон натянул штору руками до предела, и та вдруг сорвалась с креплений, тяжёлым полотном свалившись на их головы. Сокджин с трудом удержал Чонгука в каком-то метре от пола, он обхватывал перепуганного юношу за спину и смотрел на того сверху вниз. Он уже не внутри. Но ему всё ещё хорошо. Он чувствует под пальцами его нежную кожу, дышит в горячие губы и шумно сглатывает. — Скрепим наш контракт? — шепчет он, осторожно укладывая парня на пол. Чонгук недвижимый, он смотрит завороженно, чувствует, как член снова проникает внутрь, и в момент, когда он размыкает свои тонкие губы, пухлые сокджиновы сплетаются с его. И в этот миг маленькая частичка света скользит по языку Джина, по направлению к горлу Чона. Сильный толчок бёдрами и пронзительный сладкий стон из уст Гука. Внутри снова тепло, оно растекается, переполняет. — Ах… Ха… — Чонгук дышит шумно, в полный голос, почти истерично, он вздрагивает и не прекращает постанывать. — Теперь Я твой господин, — бормотал Джин, смотря своими глубокими чёрными глазами в глаза парня. — Господин… — ласково ахнул Чонгук. — Мой господин… — он сам себе не верил, ведь только что лишился самого важного в жизни — свободы. Чон хотел сказать что-то ещё, но голос вдруг снова пропал. Джин отдал совсем немного, но даже тот маленький огонёк казался невиданной щедростью. Такой красивый сейчас, мужественно нависает и не спешит покидать его тело. И пока его взгляд такой нежный, у Чонгука чувство, будто злой колдун никогда и не был злым вовсе.❍ ❍ ❍
— "Принц Чимин во имя услады уст морского чудовища, цитирую: «самого красивого мужчины на свете», повелел сбрасывать в морские воды по одному девственнику каждую неделю!" — объявил звонкий голос с главной площади. Чонгук, выглядывающий сие действо из окна высокой башни, вдруг повернул голову, осуждающе взглянув на мужчину, вальяжно восседающего на троне. — Что? — выгнул брови он. — Раз я принц, то могу позволить себе немного пошиковать. Девственники хороши на вкус.