***
Ева посильнее натянула свой капюшон на голову, пытаясь согреть промерзлый нос. В этот чудесный и солнечный день, приморский город решил подогнать своим жителями минус два градуса. Они безумно четко ощущались в автомобильном салоне Гены, держа в себе самую максимальную температуру. Кареглазый находился на улице, пытаясь убрать скребком тонкую корку льда, примерзшую к лобовому стеклу. Ночью шёл дождь, а утром наступили первые заморозки, подгоняя жителям ещё одну проблему. Каждый среднестатистический человек, имевший машину, прямо сейчас находился на улице, царапая пластмассой важную деталь. — Пиздец руки замерзли, — первое, что сказал Зуев, заползая в свою «ласточку». — Родители ничего не скажут насчёт того, что ты не дома ночевала? — Скажут, но мне всё равно, — ответила девчонка, пожимая плечами. — Сами же вынудили уйти из дома. Гена слабо ухмыльнулся, цепляясь ладонью за коробку передач и сделав какое-то странное движение, нажал на газ. Машина тронулась с места, проезжая дома, лысые деревья и дороги, поломанные в некоторых местах. Просто райский город. С самого раннего детства Еве было любопытно глазеть в окно, рассматривая мир вокруг себя. Дети, в принципе безумно впечатлительные существа, которые радуются каждой мелочи, воображая себе разных существ. Ей нравилось тыкать пальцем в толстое стекло, оповещая Антона Владимировича о том, что она увидела оранжевый трактор, сгребающий песок. Отец отвлекался от баранки, широко улыбаясь на любую мелочь, исходящую изо рта дочери. Анна Витальевна обычно громко цокала, затыкая ребенка, но девчонке было наплевать уже тогда. Как можно молчать, когда мимо пролетает какая-нибудь птичка? Правильно, никак. — Идешь сегодня на пляжную тусовку? — спросил Зуев, прерывая комфортную тишину. Горячева высунула нос из пространства толстовки, понимая, что она в принципе согрелась. Правда, скоро наступит второй раунд это бесконечной битвы под названием «приближающая зима», а именно — вылазка из теплого салона на отвратительную улицу. — Не знаю, — ответила девчонка, снимая капюшон с головы, — если позовут, то пойду скорее всего Гена повернул машину во двор Евы, раздумывая о том, почему бы ему не позвать её туда с собой. Пойти как друзья и хорошенько напиться, смотря на бушующее море. К вечеру как раз должно потеплеть, да и парни позвали. Но ему хотелось пойти именно с ней. Автомобиль остановился напротив подъезда из которого вышел тот самый дедушка, передавший Горячевой записку от отца. Он прошёл рядом с «ласточкой», махнув рукой. Если бы девчонка его не знала, то в стопроцентном случае, признала бы каким-нибудь педофилом. — Спасибо ещё раз, — поблагодарила брюнетка, протягивая руку на заднее сидение машины. Она ухватилась пальцами за лямки рюкзака, перетягивая на себя. — Должна будешь, — Гена повторил вчерашнюю фразу. Открыв железную дверь, Ева кивнула и выползла наружу. Ветер, словно поджидал момента, накатывая на Горячеву резким холодом. Волосы, которые девчонка так тщательно распутывала пол часа, запутались снова, заставляя злится на весь мир. — Пойдешь со мной на эту «весёлую» тусовку? — спросила Ева так же резко, как этот несчастный ветер. Зуев постучал пальцами по рулю, ликуя внутри себя. Ему вспомнился момент с десятого дня рождения, где неизвестный человек послал мальчугана куда подальше, ударяя огромной печатью на листке с желанием. Но в этот раз одобрили, отправляя важную бумажку в отдел бухгалтерии. — Добро, — ответил кареглазый. Он постоял возле дома ещё секунд пятнадцать, наблюдая за уходящей девчонкой. Сердце громко стучало, отбивая стуком в ушах. Гена не понимал, что происходит, но продолжал смотреть. Ева быстро юркнула в теплый подъезд, махая ладонью на прощание.***
Горячева сидела на полу школьного туалета, протягивая в рот электронную сигарету Риты. Блондинка стояла рядом с ней, прокручивая в телефоне новостную ленту. По помещению проходил какой-то сладкий запах, похожий на смесь винограда и мяты. Пахло безумно вкусно, если конечно не задумываться о том, что никотиновая жижа в большом объеме оседает в легкие. Ева сделала ещё одну затяжку, плавно выпуская дым. Он поднимался наверх, разделяясь на десятки тонких паутинок. Дверь туалета открылась, снося сквозняком весь пар. Одноклассницы одновременно повернули головы, рассматривая людей, вошедших сюда. — О, Инна! Привет, — позитивно сказала Маргарита. Хромая Панова подошла к однокласснице, обнимая её в дружеском ключе. Выглядело, если честно очень лицемерно. Девчонка самолично выслушивала всё то, что говорила блондинка перед вторым уроком, а именно: какая же Инна тварь, руки бы ей оторвать и телефон утопить. — Что с ногой случилось? — поинтересовалась та же Маргарита, опуская взгляд на ранение, отставленное Евой двумя днями ранее. — На льду поскользнулась, — ответила рыжая, делая вид, будто она умеет врать. Но, если честно, выходило плохо. Глаза Пановой скакали в разные стороны, избегая прямого контакта с Ритой. Её руки зашли за спину, заключаясь в замок. Горячева усмехнулась, протягивая никотиновую палочку в рот. Представление, которое устроила простреленная одноклассница был похож не на швейцарские часы, а часы с кукушкой. Птичка выскакивала из своего гнезда, громко чирикая при каждом проебе. — Рит, ты иди на историю, я тебя сейчас догоню, — спокойно попросила Ева, протягивая электронку обратно. Девчонка встала с пола, делая вид, будто идёт в одну из кабинок. Маргарита послушно кивнула, выходя из помещения. Брюнетка медленно опускала ручку, дожидаясь момента выхода одноклассницы. Как только дверь закрылась, Горячева повернулась к Инне, смотря на неё хитрым взглядом, а после сказала: — Очень рада, что ты жива и не спалила нас, — она подошла к Пановой вплотную, продолжая говорить: — Сейчас пойдешь в кабинет директора и публично извинишься. — Сука, — грубо высказалась рыжая, вылетая в след за Маргаритой. Ева улыбнулась, чувствуя себя настолько уверенно, что захотелось прямо сейчас затанцевать в туалете, ритмично двигаясь. Девчонка повернулась в сторону маленького окна, находящегося почти у потолка. Серое небо раздвинуло свои плотные облака, показывая небольшой кусочек синевы. Варя находилась где-то там, искренне гордясь старшей сестрой, которая смогла противостоять буллингу. За дверью прозвенел громкий звонок, оповещая учеников школы о том, что настало время четвертого урока. История. Один из любимых предметов Горячевой, но сегодня он будет вдвойне любимым, ибо её ждет целая минута извинений за плохой поступок. Ева вышла наружу, шагая по коридору. Ботинки противно шаркали по каменному полу, отражая эхо в акустическом тоне. Оно звучало так плавно, будто подстраивалось под настроение девчонки, которая продолжала держать уголки губ поднятыми вверх. — Извините за опоздание, — сказала Горячева, входя в класс. Каждый ученик обернулся в её сторону, а потом в сторону учителя. Пётр Васильевич не терпел подобного на своих уроках, поэтому он осмотрел девчонку сверху вниз, а потом задал вопрос: — А ты кто у нас? — Ева Горячева, — скромно ответила брюнетка, закрывая за собой дверь. Историк махнул рукой в сторону парт, разрешая ей войти в класс и занять свое место. Она огляделась вокруг, замечая, что рядом с Ритой сидит Егор. Единственное свободное место находилось рядом с Кисловым, который забавно подвигал бровями, а после спокойно похлопал ладонью по стулу. Девчонка закатила глаза, проходя вдоль рядов, а после села рядом с Кисой, вешая рюкзак на крючок под столом. Ева достала из него пенал и тонкую тетрадь, кладя их на поверхность. — Чего такие счастливые? — спросил Ваня, облокачивая голову на одну руку. — Сейчас услышишь, — Горячева сделала такое же движение, продолжая улыбаться. Пётр Васильевич что-то увлеченно говорил, но девчонка его не слушала, рисуя какие-то каракули на тетрадном листе. В принципе тема урока была не так важна, потому что Ева всё это знает. Про «Холодную Войну» ей рассказывал отец, отмечая факты, которых нет в учебниках. — Всем привет, — чей-то голос резко донесся из колонок, установленных по всей школе. Девчонка отвлеклась от своего любопытного занятия, стреляя взглядом в сторону Кисы, который несколько раз похлопал в ладоши. Инна дышала прямо в микрофон, пытаясь понять, слышно ли её, и услышав себя из коридора, продолжила говорить: — Я, Панова Инна Валерьевна, хочу принести искренние извинения перед своей одноклассницей. Горячева Ева, прости меня, пожалуйста, я сделала глупость и выложила дурной видеоролик, оскорбив тебя. На фоне послышался какой-то отдаленный стук, похожий на глухую стрельбу в мишень. Будто, им всем надели большие наушники, подавляя звук. Весь класс загудел как в тот день, когда рыжая сделала видео и разослала его всем. Историк выбежал в коридор, чтобы побежать в сторону директорского кабинета, разбираясь во всей этой ситуации. — Какого? — спросила Рита, поворачиваясь к Еве. Произошедшее вселило ещё большую уверенность в девчонке. Горячева взяла синюю ручку между большим и указательным пальцем, продолжая рисовать милого котенка, который держал в своих лапках ядерную бомбу. Эти каракули олицетворяли саму Еву. — У меня сегодня будет отличный повод напиться, — ответила девчонка, подмигивая Маргарите. Блондинка усмехнулась, поворачиваясь назад. Колонки перестали воспроизводить звук, выдав напоследок крики директора. Женщина пробубнила что-то угрожающее и нажала кнопку выключения, оставляя стены школы в тишине.