***
Они входят в департамент полиции Сеула, где их встречает миловидная девушка на ресепшене и она сразу же провожает их на второй этаж. Отец Хо, Ли Джун, чуть ранее ей сообщил, что к нему придут важные свидетели, и парням достаточно было представиться, чтобы девушка сообразила кто они такие и куда их надо отвести. Феликс, ступая по тёмным коридорам, немного зябнет от холода. Почему-то в участке было довольно прохладно. Или ему кажется, и это просто душа от ужаса стынет? Сложно сказать наверняка. Коридор к ужасу младшего слишком быстро заканчивается, и дверь кабинета предстаёт прямо перед носом. Ликс долго смотрит на ручку, не решаясь за неё потянуть. Хван стоит прямо за спиной, совсем рядом. Он не торопит, а просто ждёт, когда младший сам всё сделает. Боится нового приступа паники со стороны Ликса? А может ещё какие причины есть? Вдаваться в подробности и выяснять обстоятельства — не то, что хочет сейчас Феликс. Он хочет лишь, чтобы всё это поскорее закончилось. Так что Ли закрывает глаза, вдыхает побольше воздуха, и решается дёрнуть за ручку. Хани и Чан, как и обещал Хо, были тут и они сразу же подлетели на встречу к блондину. Сам Ли-старший тоже находился на месте, только вставать он не стал, а лишь кивнул Джинни, что находился позади младшего, в качестве приветствия. Обстановка была напряжённой. Поэтому Ли Джун не торопится приступать к делу, напротив, даже специально выходит из помещения. Понимает, что блондину сейчас будет слишком сложно и тяжело, так что даёт время свыкнуться, может в объятиях друзей чуть успокоиться и осмотреться. Чтобы Ликс не чувствовал себя как на допросе, пусть по факту, это он и будет. И эта тактика действительно работает. Ликсу всё ещё холодно, и его слегка потряхивает, но обнимающие его Чан с Хани давали то самое нужное успокоение и тепло, и когда полицейский возвращается в комнату, то Ликс может уже спокойно начать рассказывать о произошедшем. Он вспоминает, как шёл по улице от дома Хёнджина, как зашёл в магазин и уже направился в сторону общежития, как внезапно увидел в темноте знакомый силуэт. На этом моменте, парень еле сдерживается, чтобы позорно не разреветься. Терпеть он не мог этого. Только не на людях. — Потом он... Заговорил, кажется? Но я не помню, что было дальше. Помню… Он.. кричал? — Феликс сильно сомневался в собственных воспоминаниях, он в них попросту путался. Парень простонал и нервно потёр лицо руками. Он был так бесполезен, потому что правда не мог вспомнить подробностей. Помнил, лишь, как ему было чертовски страшно и помнил, что… Он рыдал..? Чан, что стоял позади кузена, тяжко вздохнул и крепко обнял брата со спины. Сам еле сдерживал порыв разреветься. Это именно то, чего он так сильно боялся, когда ходил к своему отцу. Он хотел, чтобы его папа что-то сделал для того, чтобы Феликс больше не возвращался туда. Даже в воспоминаниях. — Он кричал, да. — подаёт вдруг голос Джинни, что до этого сидел где-то позади и не издавал ни единого лишнего звука или шороха. — Он проклятиями сыпал. Особенно было много гомофобных комментариев. Я столько оскорблений за всю жизнь, наверное, не слышал, сколько за тот вечер. И это не самое страшное. Он махался и руки распускал. Был слишком агрессивным. — Джинни нервно покусывал большой палец на правой руке, а ещё слегка покачивался. С этим страшным человеком он столкнулся лицом к лицу однажды, в тот самый вечер, но впечатлений на всю жизнь хватило. Вчера, позавчера и когда всё вернулось на круги своя, Хёнджину казалось, что всё произошедшее было где-то далеко, вообще не с ним и не где-то рядом, а теперь, когда нужно давать показания, когда вновь необходимо окунаться в омут воспоминаний, ему вдруг запоздало стало страшно за свою жизнь. Ему могли не просто руку сломать, его могли убить! Так что он легко отделался ещё. А что было бы, будь там мелкий один… — Нет. Я оговорился. — исправился вдруг Джинни, — Он не махался. Он прям замахивался. Раза четыре или пять точно. И он конкретно целился задеть. Не напугать, а реально навредить. Он мелкого как куклу тягал, несколько раз даже на землю толкал. А когда мы хотели уйти оттуда, то он препятствовал этому… Чан, слушая весь этот ужас, и сам был напуган до чёртиков, а потом почувствовал, как в его руках задрожал Ликси. Чёрт! Похоже, что Джинни только что открыл этот ящик Пандоры, сотканный из ужасных воспоминаний. Друзья реагируют моментально. Джисон переводит испуганный взгляд на своего соула, да и сам Хо соображает быстро: не раз и не два имел дело с панической атакой в лице бельчонка. Парни понимают, что Феликсу необходимо срочно выйти. Все вместе, общими усилиями, они хватают дрожащего паренька и выводят с кабинета. Джун, оставшись один на один в помещении с другой жертвой того вечера, зло хмурится и нервно постукивает по столу ручкой. Чувствует, что теперь он просто обязан из кожи вон вылезть, но этот человек, если его можно так назвать, не появится в жизни этого паренька. И никому более не навредит. И мужчина всё сделает ради этого. Выведенного наружу Ликса усаживают в небольшое кресло в коридоре департамента. Его всего трясёт. От страха ли, от холода, не суть важно, но хотя бы с чем-то надо было что-то сделать. Чан с Хани пытаются помочь объятиями и ободряющми тихими словами. А Хо в это время осматривается, ища что-нибудь от холода хотя бы, но ничего подходящего не видит. Затем кое-что вспоминает, поэтому возвращается в кабинет, а выходит оттуда уже с кофтой. Протягивает её блондину и тот сразу же вцепляется в неё обеими руками. Накидывает себе на плечи, укутываясь в неё как можно глубже. Даже лицо в ней прячет. Как будто от всего мира можно за этой, хоть и безразмерной, но всё же просто кофтой, спрятаться. Тут же осознаёт, что забыл поблагодарить Минхо-хёна за заботу. — Не за что. — жмёт плечами старший и улыбается слегка одними уголками губ. Чан на него как-то странно поглядывает, но ничего не говорит. — Я останусь тут с Ликси, а вы внутрь идите. — просит Джисон бойфренда и Чан-хёна. Потому что, понимает парень, скорее всего, Хёнджин-хёну тоже нужна будет поддержка. Предстоит ещё просмотреть добытые видеоматериалы с места событий, а Феликс судя посему точно не сможет сегодня продолжать. Старшие и сами это понимают. Чан нехотя отпускает брата из объятий, уточняет всё ли хорошо и поднимается, чтобы вместе с Хо вернуться в кабинет, где Ли Джун уже подготавливал всё для просмотра. — Ты сам как? — интересуется Хо у Джинни, присаживаясь рядом и слегка похлопывая по плечу. Тот в ответ неопределённо жмёт плечами. Нормально мол, в порядке я, лучше мелкому помогайте, а я как-нибудь сам. — Мы можем начать просмотр? — интересуется отец Хо, когда для первого видео было всё готово. Все сначала кивают, но Джинни вдруг резко что-то вспоминает и поднимает правую руку вверх, привлекая к себе внимание. Подаёт голос: — Можно сказать кое-что перед тем, как мы включим видео? Все тут же удивлённо на него косятся. Что там такого важного вспомнил парень, раз это нужно сообщить в срочном порядке перед просмотром? Джинни вздыхает и выдаёт: — Я напал первым. Наступает пауза. Очень долгая и продолжительная. Затем Хо усмехается, посчитав это глупой шуткой, Чан тоже умиляется — звучало больно неправдоподобно и бредово. Это его — «я напал первым». Всем известный факт: Хван Хёнджин — тот человек, что от проблем убегает или вовсе в них не ввязывается. А ещё, он — самая безобидная булка на свете. Пока на него лично не нападут, конечно. И то, он скорее сбежит с места событий, чем будет вступать в драку. Исключение составляли разве что его отношения с мелким — тут надо было всегда ответить. К словам Джинни менее скептично отнёсся разве что Джун. Он нахмурился: зачем парень вообще об этом сообщил? Какое это имеет отношение к делу? Но Джинни и сам дал ответ: — Просто подумал, что прежде чем всё это начнётся, мне следовало бы об этом заранее сообщить. Типа за самооборону ведь не покатит? Мои действия? — неуверенно уточнил он. Хо с Чаном переглянулись и ещё раз воззрились на Джинни. — Ты серьезно сейчас? — уточнил Крис. — Да. Я же сказал. — кивнул Джинни, не понимая, чего они так себя ведут. У Хо аж глаза из орбит чуть не выпали. Джинни, что и мухи не обидит и тут вдруг сам напал? Первым?! Ему всё ещё было немного смешно, пока действительно не началась видеозапись. Видео было таким себе по качеству, всё же темные улицы сыграли свою роль, да и камера была простенькой на том магазинчике… Но то, что Джинни не соврал и действительно был первым, кто напал, парни убедились сами. Хо смотрел на это всё с открытыми от шока глазами. Он просто не узнавал на этом видео парня, которого знал всю свою жизнь. Даже Ли-старший, на глазах которого этот паренёк рос, поглядывал в сторону Хёнджина с опаской. Разгон от «безобидной булки» до «злостного агрессора» произошёл просто моментальный. То, с какой яростью набросился Хван на мужика, только потому что тот замахнулся и уронил на землю Феликса... Это словами не передать, какой шок! Это надо просто видеть! Из того, кто мухи не обидит, Хёнджин превратился в яростную машину для убийств, в жуткого монстра, за пару секунд. Крис даже ненароком подумал про себя, что ещё никогда, ровно до этого момента, он не был так уверен в своём будущем зяте. Ещё никто не вызывал у Чана настолько много уверенности в том, кому и в чьи руки он может доверить своего двоюродного братишку. Все три пары глаз переводили взгляд с телевизора и обратно на Джинни, что всё так же сидел себе тихонечко в сторонке, в уголочке, сняв обувь и забравшись на стул с ногами и нервно кусал нижнюю губу. Выглядел он умилительно, одним словом. Как котёнок, который только что нашкодил. А потом они пытались сопоставить такого Джинни с тем, которого видели на видео. Небо и земля, как говорится. — Что? — буркнул Джинни, всё ещё не понимая, чего на него все так косятся. Он же сразу им сказал перед просмотром, что он первый начал, так чего они пялятся? — Это не засчитают за самооборону со стороны этого типа? Оклемавшись от лёгкого шока, все трое теперь переключили внимание на нападавшего и на картину в целом. Отец Хо подметил, что тот страшный человек всё же начал первый. Он действительно, как и сообщил Джинни ранее, не единожды замахивался и тягал туда-сюда несчастного блондина, бросая его, то в одну, то в другую сторону. Среди запаса всех видеоматериалов были и парочка со звуком, и если в суде предоставить и их, то определённо будет слышно, кто жертва обстоятельств и просто защищался сам, и защищал второго, а кто нападающий. На одном из видео Джун смог приблизить кадр с изображением этого человека, чтобы для того же суда было отчётливо видно его лицо. Тут вдруг Минхо резко подскакивает на месте и просит остановить кадр. А когда его требование выполняется, он и сам на глазах тут же белеет. Его отец хмурится, не понимая в чём дело, а Хо лишь произносит на выдохе: — Пара секунд. Он разворачивается и направляется к двери под недоумённые взгляды всех присутствующих. Когда Минхо выглядывает наружу, то видит в коридоре всё в той же позе дрожащего, хотя уже гораздо меньше, блондина и Джисона, что сидел рядом, слегка приобнимая друга. — Бельчонок, — зовёт Минхо бойфренда, привлекая к себе внимание, — На пару секунд зайди, пожалуйста. Хани хмурится и бросает обеспокоенный взгляд на Ликси, спрашивая как будто: как я могу его оставить? Хо качает головой и повторяет: — Буквально на пару секунд. — Иди. — тихо хрипит Феликс, кивая в сторону кабинета, — Я в порядке. — Бельчонок. Это всего лишь пара секунд. Не больше. — повторяет Хо и Джисон, отпуская друга, поднимается с места. Двигается очень неуверенно и медленно, но заходит в помещение. Хо провожает его до экрана компьютера, где всё ещё завис один конкретный кадр и указывает на него рукой. Сначала Хан не сразу соображает, что от него хотят, но когда приглядывается поближе, тут же его лицо сменяется на шокированное. Кажется, но смутно он узнаёт человека на мониторе компьютера. — Это ведь… — обращается он к бойфренду и тот кивает: — Это отец Феликса. Хан в шоке закрывает рот руками, еще раз смотрит в сторону экрана, чтобы убедиться, что ему не показалось. — Что происходит? — интересуется Чан, посматривая то на одного, то на второго. Минсоны явно что-то знали, иначе их странные переглядывания между собой никак нельзя было объяснить. Хани поджимает губы и косится на Криса виновато: — Чан-хён, прости. Если бы я только знал… — лепечет он. — Что происходит? — не выдерживает отец Минхо. — Пап, добудь записи несколько дней назад примерно в десять вечера около центральной больницы Сеула. Этот тип и нам угрожал. И нам с Хани есть, что добавить к показаниям друзей. Крис с Джинни нервно переглядываются. — Чего?! — переспрашивает Бан. Он вообще теперь потерял все логические цепочки и нити. Причём тут этот монстр и Минсоны? В смысле им есть что добавить? А вот Ли Джун быстро картину в голове собирает. Зря он, что ли работник департамента полиции? — Это тот вечер, когда ты звонил в полицейский участок? — рявкает он на сына, указывая пальцем в монитор, — Ты мне сказал по телефону, что всё в порядке, а вам угрожал этот субъект? Отец тут же обращает внимание и на глаз Джисона под повязкой: — Это он сотворил?! Этот тип? Минхо виновато чешет затылок и отводит взгляд. Неудобно вышло. Не стоило всё же врать папе в тот день. — Нет! — тут же восклицает Джисон, замахав руками, — Это не он. Я, правда, сам ударился! Об столешницу у Хо дома. И мы поехали в больницу. А когда уже на улице были, то… — Этот гомофобный кусок дерьма высказал всё, что о нас и нашей паре думает. — закончил за него рассказ Минхо, — Обещал всех нас перестрелять. Ну, в смысле, людей нетрадиционной ориентации. С такими подробностями присяжные точно должны вынести верный приговор. Кристофер от всех этих подробностей почувствовал, что у него земля из-под ног уходит. Господи! Этот тип! Этот урод! Он буквально всем его друзьям угрожал! Минсоны тоже могли попасть под удар и сильно пострадать! — Раз уж тут у нас вечер откровений, — подал голос Хёнджин, — То до встречи тем вечером около магазинчика, папаша мелкого ходил днём пьяный по улицам и размахивался. Я попал под раздачу, но тогда я сбежал. Так что можно и с того перехода со светофорами необходимых кадров нарыть. И добавил: — Тогда я сбежал… А через пару дней он меня догнал и руку сломал. — хохотнул он, пытаясь разрядить обстановку. Мужчина, слушая все эти показания, тяжко вздохнул. С такими откровениями и подробностями от этих детей, победа в суде точно в кармане. Осталось только видео достать с мест событий и найти этого типа. Джун просит остаться сына и его парня, чтобы те тоже рассказали в подробностях о всём произошедшем. Чан сначала хочет выйти к брату, что остался с той стороны кабинета, но вдруг видит, что с места резко поднимается Джинни. Бросает, что ему «кофе захотелось, холодного». И Крис передумывает, решая остаться с Минсонами. Наверное, потому что теперь точно знает, какому человеку доверяет своего брата?***
Джинни выходит наружу, тихо прикрывая за собой дверь и сразу в его поле зрения попадает, свернувшийся калачиком в кресле, Ликс. Старший оглядывает его с головы до ног и тут же хмурится. — Это что такое? — пальцем он указывает на кофту, в которую обернулся мелкий. Он уткнулся носиком и буквально даже дышит через неё. — Я замёрз, — буркает в ответ Цыплёнок, не понимая чего к нему опять, ни с того ни с сего придрались, — А Минхо-хён мне её дал. Хёнджин строит постное лицо и глаза закатывает. И чтобы во всей красе показать своё настроение громко фыркает: — Пфффф… Ликс на него косится недовольно: — А что? — Ничего. Нормально всё. — бросает ему в ответ Джинни, теребя свою футболку, в которой он остался. Ему, в отличие от Цыпы, наоборот жарко и эта белая кофта всё равно мёртвым и ненужным грузом на спинке стула висела. Ровно до того момента, пока Хо у него её не забрал. Видимо мелкому она нужнее, так пусть он в ней и остаётся. Старший проходит мимо блондина и тот, проводив его взглядом, снова утыкается в кофту, так и не поняв, чем же была вызвана такая реакция. Опять Хван своего лучшего друга к Феликсу приревновал? Или что это вообще было? Джинни подходит к автомату, внимательно изучает весь представленный там ассортимент напитков. Ничего лучше и вкуснее холодного американо не находит, так что жмёт на кнопочку именно с ним. Автомат начинает дребезжать, слегка кряхтеть и долго бурчать, затем выплёвывает напиток в стаканчик, скидывает туда же пару кубиков льда и сообщает парню, что тот свой напиток может забрать. Джинни вытаскивает стаканчик, подносит его к лицу поближе и принюхивается. Подозрительных запахов не чувствует, так что рискует осторожно попробовать. Когда вкусовые рецепторы улавливают вполне себе неплохой напиток, парень удовлетворительно кивает, окончательно убеждаясь, что, в принципе, не так уж и плохо и пить можно. Возвращается к мелкому, присаживается рядом. Внимательно приглядывается к нему и издевательски протягивает стакан, как бы предлагая напиток. Понимает прекрасно, что замёрзший мелкий вряд ли оценит такой ледяной подарок, но может хоть расшевелит его. Заставит попсиховать, послать, огрызнуться. Хоть что-то сделать, вместо того, чтобы являть собой несчастье во плоти. Хёнджин даже не знает толком зачем ему это всё нужно. Мазохистом вроде не был. Но надо и всё тут! Чего Цыпа сидит тут такой притихший и несчастный? Но нет. «Благородный» подарок остается незамеченным. И Феликс никак не реагирует на этот выпад, а Хван, обиженно поджав губы, решает пожалеть и больше к пернатому не лезет. Сам, практически залпом, выпивает холодный американо, но бодрости от таких манипуляций что-то не прибавляется. Устал он что-то за день, хотя вроде ничего такого и не делал. Встал, как обычно ближе к полудню, выгулял Кками, пришёл домой, позавтракал, помылся, потом по его душу явился мелкий демон, они спалили весь ужин, затем звонок Хо и вызов в участок… Если так вдуматься, а ведь много всего произошло и не удивительно, что организм немного утомился. Видимо, когда адреналин от страшных воспоминаний чуть поулёгся, то теперь накатила усталость и сонливость. Хотелось домой и лечь в постель. Затылком парень упирается в стенку позади себя и устало прикрывает веки. Всего на пару секунд.***
Было довольно поздно уже, понимает Джун, когда отпускает сына и всю его компашку. Он собрал с них все показания и, проделанной работой был более чем доволен. Осталось добыть разрешение на арест этого человека, и конечно же отыскать его в далеко немаленьком, Сеуле. Парней он предлагает подвезти, но Крис отказывается и уверяет, что сам лично всех довезёт по домам в целости и сохранности. Он же на машине и как раз все четверо к нему поместятся. Чан благодарит мужчину за усердную работу и помощь, Хо обещает отцу по ночам больше не гулять и не собирать на свою попу приключений, Джисон махает на прощание будущему свёкру и они направляются к двери. Первым идёт Хо и, только-только выглянув наружу, он резко захлопывает дверь, разворачивается и тут же затыкает бельчонку рот: — Только ни звука. — просит он его, и Бан Чана в придачу. И только когда те, находясь в недоумении кивают, пообещав, что ни звука не издадут, Хо позволяет выглянуть и им тоже. Глаза обоих в шоке распахиваются. Джисон бы закричал, да вот только Хо прижимает его к себе, всё еще закрывая рот ладонью, а Чан проделывает тоже самое, только сам с собой. Хотя эмоции так и рвутся наружу. Хёнликсы. Они сидели рядышком. И это далеко не самое шокирующее! Феликс опустил свою голову на чужое плечо, в то время как Джинни свою — на его макушку. Ликс всё ещё был в кофте Джинни, Хван почему-то её не забрал. И оба так сладко посапывают. — Это чтооооо?! — вопит беззвучно Джисон, тыкая в них рукой и чуть ли не на месте скачет. Хо же только тихо посмеивается. — Какие они лапочки, когда спят и не ругаются! — тихо посмеивается Чан, вытирая слёзы умиления. Бельчонок, как только эмоций чуть поубавилось, тут же додумывается достать телефон и сделать пару фото на память, чтобы затем скинуть в обязательном порядке в чат. Сразу же сыплются сообщения, что вообще-то друзья ждали новостей о том, как всё прошло в участке, на что Хани обещает рассказать подробности этого чуть позже, а пока пусть все наслаждаются этим наимилейшим кадром сладко посапывающих Хёнликсов. Трое бы и дальше умилялись, да вот только надо ехать домой. Поздно ведь уже. Они переглянулись между собой, тяжко вздохнули и пошли будить «бракованных». Хотя видимо уже бывших «бракованных». Феликса подняли быстро, он спал чутко, а вот над Джинни пришлось покорпеть – этого парня всегда проблематично поднять. Особенно когда он не хочет. Оба, заспанные и сильно недовольные, тёрли глаза и плелись, будто под конвоем, на улицу к машине Чана. Феликс кутался в спасительную кофту, так как спросонья было ещё холоднее, чем до этого, а ещё, как будто специально держится поближе к своему соулу. Или друзьям это только кажется? Водитель, как и Хо забрались в машину первыми. Ли-старший сел на заднее сидение, полагая, что туда же залезет бельчонок, потому что Хёнликсы стопроцентно захотят рассесться по двум разным концам машины, но не тут то было. Джинни лезет на заднее сидение и тут же за ним следом и Феликс. Усаживается рядом и голову устраивает на чужом плече, вновь засыпая. Подвинутый в сторону этими двумя, Джисон растерянно промаргивается, зависнув около двери. Понимает, что похоже ему придётся сесть не с бойфрендом рядом, как обычно, а на переднее сидение. Хо переглядывается со своим парнем через стекло и жмёт плечами. Не виноват я, мол, они сами. Чан продолжает тихо посмеиваться со всего происходящего. — Что, блин, происходит? — улыбается Джисон, забираясь на переднее место рядом с водительским и пристёгивая ремень безопасности, — Мы в какой-то параллельной реальности? — Тихо! — шикает на него Крис, боясь, что младший сейчас разбудит этих двух и сказка закончится, не успев толком начаться. — Да они дрыхнут как сурки! Им вообще на всё сейчас побоку! — спорит Хани, а Хо кивает, соглашаясь с мнением своего бойфренда. Просит его ещё кадров сделать и тот, не то чтобы хочет спорить. Ошалело разглядывая этих двоих, так сладко посапывающих, делает ещё пару фоточек. А то ему не поверят. И не важно, что свидетелей происшествия трое. Чан же только головой качает. Их желание находится ближе, Ликс в этой кофте… Похоже, что сонные Хёнликсы — самые честные и искренние Хёнликсы, иначе это всё никак не объяснить. Дорога проходит под тихие перешёптывания шокированных трёх свидетелей, вибрацию телефона Джисона (что переписывался со всеми, кого с ними сейчас не было рядом), и тихую мелодию радио, доносящуюся с колонок в машине. Первым по пути был дом Хёнджина и потому Крис выруливает в его направлении. Когда машина останавливается во дворе, трое снова переглядываются. С сожалением понимают, что сие пора заканчивать и придётся двух сонных соулов разбудить. Потому что Феликс всё еще лежал наполовину на Хване, чем воспрепятствовал бы его выходу. Минхо совсем не тихо тормошит около себя Джинни, потому что «тихо» — точно не сработает против сна у этого парня. Хван, что ожидаемо, не желает просыпаться и отталкивает от себя раздражающую руку. Из-за такого копошения просыпается чуткий Феликс и пару раз недовольно промаргивается. — Хён, мы приехали. Выходи. — обращается Хан к Хёнджину и тот осматривается вокруг. Снова трёт глаза, пару раз зевает и слегка потягивается. От неудобной позы всё тело затекло. Хо вылезает с машины, чтобы выпустить Джинни из центра. На улице Хёнджин ещё пару раз хорошенько так потягивается, смачно зевает и плетётся к подъезду, чтобы лечь уже спать по нормальному и чтобы всякие мерзкие друзяшки не будили больше. Минхо залезает обратно на сидение и с удивлением обнаруживает, что сзади он сидит совершенно один. Феликса нет! Он тоже вылез! Хотя в этом не было никакой необходимости, ведь путь Хвану расчистил Ли-старший. Все трое наблюдают, как парочка идёт к подъезду вместе. Феликс, будто маленький утенок, схватился рукой за край футболки Хвана и шёл след в след. Хёнджина сие совершенно не беспокоит, «нового» соседа он будто не замечает. Спокойно роется по карманам в поиске ключей и спокойно открывает подъездную дверь. Хо, как и Чан, совершенно не сдерживаясь, заходятся смехом, Джисон снимает всё на видео, чтобы были стопроцентные доказательства того, что Феликс сам, добровольно пошёл за старшим, а не кто-то его — такого бедного, заспанного и несчастного подставил, уложив в квартире Хёнджина. — Вот это утром Ликси охереет от жизни. — смеётся Хан и двое других полностью его поддерживают громким гоготом. — А Джинни думаешь не обалдеет? — сквозь смех спрашивает Кристофер и снова все заходятся смехом, представляя, что утром будет творится в квартире. Когда парочка скрывается за дверьми, все оставшиеся в машине ещё разок переглядываются и качают головами. — Хён, — обращается Минхо к Крису, — Можно газовать. Ликси в хороших руках. — Да, я в курсе, — кивает Чани, — Я тоже то видео видел. — Что за видео? — всполошился вдруг Хани. Он-то был снаружи, Феликса утешал в тот момент, когда они просматривали первые кадры с мест событий. — Видео о том, как Принц самоотверженно защищал своего Цыплёнка. — хохотнул Хо, а Чан, громко рассмеявшись, решает, что маршрут надо бы перестроить. Он газует не назад, как планировал изначально, чтобы завести братишку и его соседа по комнате в общежитие, а сразу решает направиться к квартире Хо. Ведь теперь, когда Ликси пошёл к своему соулмейту, не было необходимости завозить туда Джисона, ведь парень, скорее всего, поедет к своему бойфренду домой.***
Двое, уставшие и сонные молча поднимаются на шестой этаж. Феликс в лифте много и долго зевает, прислонившись к зеркальной поверхности спиной, натягивает рукава чужой кофты пониже, пряча свои замёрзшие руки. Когда и это не помогает, слабо стонет и ёжится. Хван тоже зевает, при этом зачем-то облокачивается на мелкого. И никого и ничто не смущает в этот отрезок времени. Видимо, они слишком хотели спать. Квартира встречает «бракованных» сумраком, запахом горелого (и мяса, и овощей), и теплотой. Ликс не сильно заморачивается с подготовкой ко сну. Всё о чём он думал, так это о желании поскорее принять горизонтальное положение и уснуть. И план он свой выполняет, сразу же скидывая обувь и направляясь в зал, где был большой диван. Валится туда без задних ног. Всё еще испытывая холод, кутается в кофту. Хван тоже не сильно озабочен правильностью действий перед сном — в его планах, подобно мелкому, поскорее свалится в кровать. Так что, минуя ванную комнату, сразу же направляется в спальню, где на спасительном ложе парня встречает пушистое препятствие. Кками, расположившийся прямо в центре. Джинни недовольно стонет и пытается подвинуть собаку, но та реагирует чересчур враждебно: рычит и огрызается. Хёнджин обижается. И где ему прикажете спать ложиться? Он оглядывает комнату в поиске ещё хоть какого-нибудь горизонтального ложа, но там ничего подобного не водится. Тут же вспоминает про диван. Направляется в гостиную и видит, что и диван занят — там тоже кто-то уже лежал и ёжился от холода. Недолго думая, или скорее не думая вообще, старший хватает какой-то плед, подвигает человека и тут же укладывается рядом, накрыв их обоих пледом. Этот, в отличие от того, что валялся на его кровати, не рычит. Вместо этого тянется к источнику тепла, тянется к Хвану. А тот, как будто даже и не против, сам двигается к Цыплëнку поближе, сокращая расстояние между ними. Обняв друг друга покрепче, парни проваливаются в глубокий сон.