Айенни:
Я надеюсь, что ты останешься со мной до конца,
что бы не случилось.
Сынмин явно пребывает в некотором шоке и недоумении, потому что ответа от него долго не приходит, хотя он из тех парней, что отвечают сразу. Но потом всё же пишет. Минни: Конечно! Ты мой бро! Мы жили вместе, учились вместе и вместе умрём! Похоронят нас в одной могиле и Мы будем навеки вечные вместе! Чонин, прочитав сообщение рассмеялся.Айенни
Ты перебарщиваешь!
Но я тебя тоже люблю!
😘
Минни: Мне готовить документы на выезд из страны?Айенни:
Обязательно!
Минни: Хорошо. Понял тебя. Предлагаю одежду не брать. Купим уже там. А куда мы летим, кстати?Айенни:
Пока не придумал.
Но денег точно возьми с собой побольше.
Минни: Ладно. Но если что держи в курсе!Айенни:
И камеру не забудь!
Мы её продадим,
когда голодные времена настанут.
🤗
Минни: *этот пользователь вас заблокировал*Айенни:
Вот тебе и «умрём в одной могиле»…
Написав крайнее сообщение, Чонин усмехается себе под нос и вздыхает. Убирает телефон в карман. Бросает мимолётный взгляд на цветочек, кивает сам себе и поднимается с дивана. Он идёт в прихожую, где ещё несколько минут крутится около зеркала, поправляя свою причёску и убеждаясь, что в его образе всё идеально. Улыбается своему отражению, натягивает пальто и покидает квартиру. Пока закрывал дверь, услышал, что соседская тоже открылась. Подумав, что Хёнджин-хён пошёл гулять с собакой или в магазин решил выбраться, Ян оборачивается с целью поздороватья и тут же теряет дар речи. Нет, понимает парень. В таком виде с собакой точно не ходят гулять. Хён тоже приоделся. Черные брюки, уложенная назад прическа, светлая футболка, сверху пиджак. — Ого! — искреннее удивляется Чонин, — Особый вечер? Пойманный с поличным Хёнджин, старается спрятать свою пунцовую мордашку, отвернувшись от младшего и отвечает, пожав плечами: — У тебя, гляжу, тоже? — Ага. Корпоративный вечер. — Выгульщиков собак? — уточняет Джинни и Ян начинает громко смеяться. Он на миг даже представил эту картину. — Вовсе нет! — отсмеявшись, опроверг мысли старшего Чонин, — Это длинная история, но если вкратце, то я поучаствовал в одной рекламной съёмке. Там подружился с нужными и важными людьми, и теперь приглашён на вечер в честь успешного окончания рекламной акции. — Аааа! Круто! — поразился Джинни и отвернулся, чтобы закрыть входную дверь в свою квартиру. Он полагал, что всё успешно сработало, что от себя он тему увёл, но не тут то было. Он же с будущим «журналюгой» общался. — А Хёнджин-хён куда направляется? —невинно поинтересовался Ян. «Черт!» — выругался про себя Джинни, а вслух ответил: — На художественную выставку иду. Мне флаер в универе дали. Смысла врать первокурснику Хван не видел никакого. Во-первых, этого парня не проведёшь. Во-вторых, этот парень был единственным, кто знал, что Хван рисует. Поэтому он сказал ему правду, тем более, что звучит она безобидно. Просто пошёл посмотреть выставку. Что в этом такого, да? — Это та самая выставка, куда пригласили Феликс-хёна? — звучит как гром средь ясного неба и Джинни в шоке оборачивается к первокурснику. «Что у него за голова такая?! Откуда он всё и про всех знает, машу вашу за ногу!?!» — Правда? — тонким голоском пищит Джинни, решивший скосить под дурачка, — Мелкий тоже туда пойдёт? Чонин покачал головой. Если один из этой парочки принял свои чувства, то второй продолжает тянуть резину. И как долго это будет продолжаться — хороший вопрос. — Ага. Его хён с четвёртого пригласил. Джинни скрипнул зубами и еле сдержался, чтобы глаза не закатить. Мелкий всем про своего краша рассказывает что ли? Хотя его понять можно. Наверняка радостный, как не в себя, вот и сообщил каждому своему другу о предстоящем свидании. Парни прошли до лифта, дождались, когда он их заберёт, а потом внутри долго прихорашивались, смотрясь в зеркальную поверхность. На выходе, прежде чем вызвать такси, Хван полез в карман, где убедился, что флаер не забыл дома и на том парни попрощались. Важный вечер предстоял обоим, так что пожелали друг другу удачи, а Чонин и вовсе попросил не поминать его лихом. На что Джинни нервно посмеялся: «О чём он?»***
Здание, где должна была проходить художественная выставка, было видно издалека, ещё когда парень к нему только подъезжал. Так и веяло от него пафосом. Зеркальные двери, охранники в серьёзных костюмах на входе, следящие за порядком, парковка, где стояло множество дорогущих машин. Джинни только фыркался от всего этого. Хотя, казалось бы, он ведь сам был представителем золотой молодёжи Сеула. Но он, по крайней мере, не выпендривался всем этим. Ну, разве, что шмотки предпочитал носить брендовые, а в остальном считал себя совершенно обычным парнем. А этот тип с четвёртого курса… Наверняка золотой мальчик! А то слабо верилось, что он мог устроить такую выставку в таком явно дорогом здании за счёт только собственных талантов. Наверняка ему родители это всё устроили. Сердце сжималось от чёрной зависти, но Хван старался на этом не зацикливаться. Чтобы лицо, с которым он смотрел на всё это — не вызывало у людей ненужных вопросов. Парень занял большую очередь, которая очень медленно двигалась. А всё из-за того, что на входе охранники особенно тщательно изучали пригласительные и даже просвечивали сумки. Отчего так всё серьёзно? «Там Ван Гог выставляется что ли? Или Да Винчи?» Ни того, ни другого там не было. Там был зазнавшийся и назойливый хер с четвёртого курса! Вот так считал Хван. Когда подошла его очередь, он резким движением вытащил с кармана флаер и протянул его охраннику. Сумок никаких с собой у него не было, поэтому на «просвечивалку» класть парень ничего стал. Охранник, взяв пригласительный в руки, слегка сморщился. Бумажку, которую ему дали напоминала кусок использованной туалетной бумаги. Смятая, краска от неё отлупилась, из-за чего сложно было что-либо прочесть. На недоуменный хмурый взгляд охранника Хван честно соврал: — Постирал случайно. Удивительно, но мужчина поверил и запустил парня внутрь. Внутри Джинни сразу нашёл гардероб и направился к нему. Оставил там своё пальто и остановился в фойе, чтобы понять куда ему двигаться дальше. Сама выставка, как гласил баннер, занимала два этажа здания и, так как мельком оглядев весь первый этаж, Хван не нашёл Цыплёнка, то решил сразу подняться на второй. Была, конечно, вероятность, что Феликс ещё не пришел, ведь вход был свободный до конца мероприятия. Но ещё и была вероятность, что он не пришёл вообще и Хван был бы больше рад второму варианту. На собственное потраченное время было как-то всё равно. Он медленно поднялся наверх и сразу оглядел помещение. Светлой цыплячьей макушки нигде не было, тогда парень прошёлся вглубь. В то время как первый этаж здания занимало сразу несколько помещений, таких как гардероб, небольшое кафе, туалеты для посетителей и прочие нужные для персонала комнаты, то весь второй был посвящён исключительно выставке. И нужно было иметь в запасе приличное количество времени, чтобы обойти все экспонаты. Сложность поиска Цыплёнка заключалась ещё в том, что весь второй этаж был поделён на маленькие комнатушки простыми преграждениями, что создавало лабиринты. И как в таких условиях можно было искать мелкого? Хотя с другой стороны: а на что он вообще надеется? Ну, найдёт он Цыплёнка, а дальше что? Предложит прогуляться вместе? Во-первых, его, скорее всего, пошлют, во-вторых, скорее всего точно пошлют, и в-третьих, велика вероятность, что тоже пошлют. И только в-четвертых, приходит дельная мысль, что Феликса, в отличии от Хвана сюда пригласили. И сделал это парень, который ему нравился. Поэтому Ликс точно не станет кидать его только ради того, чтобы прогуляться со своим злейшим врагом в лице Джинни. Тяжко вздохнув, парень застыл посреди зала. Народу было не так чтобы много, но периодически его так и норовили толкнуть. Случайно, конечно, не специально. Парень заметил в толпе несколько знакомых лиц с университета. Например, девчонку, что в последнее время преследовала Минхо в попытке пообщаться или ещё зачем-то. Заметил Хван и других ребят, имена которых он не знал, но точно видел на этажах учебного кампуса. Ударить в грязь лицом перед столькими людьми не хотелось. А он именно это и сделает, если вдруг, только прибыв сюда, внезапно собёрется и свалит с выставки тогда, когда она только началась. Потом ещё разговоры какие-нибудь странные пойдут и, слухи долетят до Цыплёнка и остальных друзей. Тем более, что Чонин уже и так знает, что он тут, а этот парень сложит два плюс два слишком быстро. Хван пришёл в начале выставки, утверждая, что пришёл смотреть именно творчество, а сам свалил ещё в начале. Не дело ли в Ли Феликсе в таком случае? Вот именно так, по мнению Хёнджина и будет думать первокурсник с журфака. Так что хочет парень или нет, но он должен изучить эту выставку. Хотя бы для того, чтобы знать врага в лицо. Посмотреть чем он, «такой талантливый», публику радует.***
Чонин выбрался с такси перед рестораном и сразу поразился тому, что увидел. Высотное здание, швейцары в потрясающей форме на входе, люди, одетые во всё самое дорогое и вычурное. Ян нервно сглотнул. Теперь он не ощущал себя и свой внешний вид подходящими для данной обстановки. Он же обычный парень, который однажды поучаствовал в съёмке. Что он тут забыл? «Таксист ещё не уехал. Может сесть обратно?» — пронеслась паническая мысль в голове и парень даже почти воплотил её в жизнь, но потом резко помотал головой и решил, что надо взять себя в руки. В конце концов, он пришёл сюда по делу, а не просто развлечься. Вполне возможно, в конце всего именно эти швейцары выставят его прочь из ресторана, так чего раньше времени себя прогонять? — Йенни! — услышал Чонин из толпы перед входом в здание. Приглядевшись внимательней, парень увидел махающего ему Бомгю-хёна и направился к нему. Проходя мимо людей он замечал некие недоуменные взгляды в свою сторону и предполагал, что он, наверное, выглядит для них слишком дешёво и слишком незнакомо. Но как будто парня это волнует. Подойдя ближе к помощнику директора, первокурсник сразу оказался в чужих объятиях. — Я думал ты струсишь и не придёшь! — смеялся Чхве Бомгю, трепля младшенького и портя таким образом ему всю укладку. — Как я могу пропустить такое важное мероприятие? — улыбнулся Чонин. — Эти сквозные нотки сарказма в твоём голосе слишком чётко слышны. Не пытайся их скрыть! — подмигнул помощник, и потом, легко обняв за плечи, нагнулся поближе к младшему и прошептал: — Слушай, мы сами не в восторге тут быть. И если Ёни ещё смог бы послать всю эту суету далеко и надолго, то моя семья меня не поймёт. И по итогу они никогда не одобрят наши с ним отношения. Они и так считают, что Ёни плохо на меня влияет. Поэтому он буквально заставил себя сюда прийти. И я так же благодарен, что и ты решился на это. Когда вокруг меня гораздо больше друзей и любимых, мне спокойнее. Из всего этого длинного монолога, Чонин поразился только одному факту: — Вы же «родственные души» с Ёнджун-хёном. Как это родители не одобряют? В его картине мира, если ты с кем-то являешься парой соулмейтов, то это перекрывает любые факторы. Ты по-любому будешь с этим человеком. Нравится ли он твоей семье, друзьям — не важно. Главное, что ты без своего соула не сможешь и твой соул — без тебя. — Пффф! Как будто мою семью это волнует. — закатил глаза Чхве, — У меня мать отказалась от своего соула только из-за положения в обществе и выбрала моего отца. А отец никогда вообще не поднимал эту тему, но что-то мне подсказывает, что он был в таком же положении и сделал такой же выбор, что и моя мать. Мы с Ёни однажды решили изучить все газеты и журналы, которые печатались в молодости моих родителей. Так вот отец был под ударом из слухов, что он якобы отказался от какой-то бедной девушки в пользу моей матери, у которой статус повыше. — пожал плечами парень. Чонин продолжал хлопать глазами. Услышанное, ломало всю сказку, в которую годами искренне верил парень. Только поступив в университет, он узнал, что бывают «бракованные» соулмейты и что у них всё плохо, потому что они ненавидят друг друга. Потом узнал, что соулы могут умирать и ты останешься со своей бедой и разбитым горем сердцем навеки вечные. Теперь, оказывается, есть люди, которые и вовсе нарочно отказываются от «родственности душ», в угоду каких-то собственных целей. И если Бомгю-хён прав и его родители действительно отказались от своих соулов, то выходит, что где-то в мире, вполне вероятно может жить их настоящая родственная душа и кто знает, возможно, но своего счастья она не нашла до сих пор. И это же ужас какой-то! Он сам пытался на днях убедить Сынмина в важности и необходимости любви, а теперь понимал, что тот был полностью прав, когда фыркал. Ещё секунда, возможно один этот вечер, и Чонин окончательно разочаруется в этой жизни и начнёт сам демонизировать тему соулмейтства. И что должно такого произойти, чтобы он разуверился обратно — сказать сложно. — Поэтому Ёни изо всех сил старается. Он хочет, чтобы моя семья его приняла, даже если у него нет за душой богатых родителей и шикарного статуса. — продолжал рассказывать Бомгю и на этом моменте расплылся в мягкой улыбке. Видно было, как важно было для него то, что Ёнджун-хён искреннее старался стать частью его семьи, и как сильно Бомгю любил этого парня. Возможно, рано решил Чонин поставить крест на родственности душ. Есть же хорошие примеры и он со своим позитивным настроем к жизни должен опираться именно на них. — А где хён, кстати? — поинтересовался Чонин у Бомгю, но тот ответить не успевает, как позади них раздаётся громкое и возмущённое: — Какой гад меня так назвал? Ёнджун, собственной персоной, упёр руки в бока и уставился на Чонина. Парень про себя отметил его потрясный новый образ. Он перекрасился в ярко-рыжий оттенок, который ему чертовски шёл, а ещё был одет в блестящий пиджак и в тон к нему брюки. Правда последние были спокойными и вовсе не в стразах. Видимо во всё блестящее, по решению Ёнджуна, было бы одеваться перебором. — А я говорил ему так тебя не называть! — сразу скинул ответственность с себя помощник директора, убирая руку с плеча младшего и вообще изображая, что Ян Чонина он не знает и кто это вообще такой? Ёни смерил бойфренда постным взглядом, который так и кричал: НЕ ВЕРЮ! — Но тут такие важные люди и… — попытался оправдаться Ян, как его перебивают. — Да плевать мне на этих важных людей! — рявкнул Ёнджун. В это время мимо него проходила какая-то парочка и смерила бедняка надменным взглядом, а потом и гордо удалилась, потому что иметь дело со смердами не в их привычке. — Ёни, ты с кем уже успел поцапаться? — Бомгю подошёл к своему бойфренду, так же слегка обняв его за плечи, как ранее обнимал Чонина, — Чего такой злой? — Потому что ты знаешь моё отношение к таким вечеринкам. И к таким людям! — Тут не все люди плохие. Айенни пришёл, видишь? — указал брюнет на Чонина рядом и тот неловко улыбнулся. — Ещё бы он меня старым не называл и цены бы ему не было. — буркнул визажист. — Прости, Ёнджун! Я так больше не буду! — выдавил из себя Ян неформальное обращение и сразу почувствовал на себе фантомные взгляды случайных зевак, которые наверняка его в своих головах окрестили невоспитанным младшим. — Вот! Паренёк исправился! — радостно прокомментировал помощник, и Ёни смерив соулмейта взглядом исподлобья, закрыл глаза и вздохнул. — Да. Ты прав. Мне надо выдохнуть и вытерпеть этот вечер. — Именно. Я буду с тобой. — поспешил успокоить бойфренда Бомгю. — И я тоже! — вставил свои пять вон Айенни и все трое, слегка усмехнувшись, смогли наконец, расслабиться. — Пошли внутрь? — предложил помощник директора, кивнув в сторону входа, и двое с ним согласились.***
Хван медленно двигался по периметру помещения и с вниманием разглядывал все представленные на этой выставке экспонаты. И как бы ему не хотелось этого признавать, но этот тип с четвёртого курса архитектурного был талантлив. До чёртиков. Так еще и свой талант явно оттачивал годами. И вот как итог: реально потрясающие картины. Особенно Хвана увлекали портреты и изображения природы. На них он мог залипать надолго, с интересом разглядывая техники нанесения краски в тех или иных случаях. Возникла даже безумная мысль самому попробовать воспроизвести увиденное. Он примерно понимал как в том или ином случае двигалась кисть, однако подбор красок его вводил в ступор. Не в плане, что это было ужасно, а в плане: как этот тип, блин, додумался до такого гениального сочетания? Сам Джинни бы точно не допёр сам. Этому где-то учат? Или оно само формируется ещё в утробе матери? И если второе, то Хёнджин ощущал, что таких высот ему никогда не достигнуть. Даже если будет и дальше упорно работать над своей техникой, всё равно по уровню будет намного ниже этого парня. Потому что Уджин вряд ли внезапно отложит кисти в сторону и прекратит совершенствоваться. И это раздражало ещё больше. Хёнджин был зол и на себя, и на этого талантливого парня и не понимал, что может ему противопоставить? Что он мог дать Феликсу? Чем поразить? Тем, что боится себя и своих увлечений? Плохими отношениями с родителями? Своей хреновой учёбой? Это смешно даже! Все эти качества против такого талантливого и успешного парня —просто ничто! «Зря я вообще сюда припёрся!» — зло подумал Хёнджин и громко цокнув, направился на выход. Глаза он уже помозолил знакомым и, в принципе, большую часть представленных на втором этаже картин обошёл и, более ему нечего было тут делать. Он стремительно идёт по коридорам стараясь не задевать людей, и стремительно спускается по лестнице и тут же, в самом низу лестничного пролёта сталкивается с ним. Двое так и замирают, неловко пялясь друг на друга. Цыплёнок стоит в самом низу, только занеся ногу на первую ступеньку, чтобы подняться наверх. Он сразу вспыхивает и спешит поправить прическу. Направляясь сегодня на выставку, Феликс совсем не ожидал увидеть тут Хвана. Он пришёл просто поддержать хёна и ничего от этого вечера не ждал. Даже оделся обыденно, как будто просто на прогулку пошёл и теперь находился в неком шоке. В голове сразу зароились панические мысли по типу: а как он выглядит и что вообще Джинни тут делает? —Привет. — прочистив горло, здоровается Хван, про себя чертыхаясь, что задержался на эти лишние несколько минут, что по итогу привело его ко встрече с Цыплёнком. И плевать, что изначально план был именно таким, потому что сейчас парень передумал. — Привет. А ты..? — робко начинает Ликс, продолжая судорожно поправлять на себе одежду. Хван-то напротив выглядел просто потрясающе, нежели младший и от этого было неловко вдвойне. — Мне флаер в университете дали.— сразу пояснил Хёнджин. Ли немного расстроился этому ответу. Когда он тут встретился с Хёнджином, ему на миг показалось, что в том коридоре, когда старший возвращал игрушку, возможно именно про эту выставку он и хотел спросить. Предложить что-то вроде совместного времяпрепровождения в кои-то веки, учитывая, что их можно было смело назвать почти что друзьями, но видимо всё-таки нет. Да и откуда Хвану было знать, что Ликс тут тоже будет? А потому надежды изначально были пустыми. — А ты уже уходишь? — с еле заметной надеждой во взгляде и голосе спросил Феликс. Он понимал, что если Хван решит уйти, то Ликс то этого сделать не сможет. Ведь он только пришёл, и к тому же его ждёт Уджин-хён. А причин, чтобы задержать старшего — у него никаких нет. Поэтому очень хотелось, чтобы Джинни решил остаться сам. Хван слегка подвис. Голова советовала сказать ему: да. «Да я ухожу, чтобы вашему свиданию не мешать!» — если быть совсем точнее. Но Ли так смотрел на него, что всего на краткий миг, Джинни показалось, что возможно мелкий был бы не против, если бы он решил остаться. К тому же демон нашептывал ему на ухо, что раз уж самому Джинни не светит ответная любовь, то он мог бы постараться не дать этого Уджину, испоганив чужое свидание. Хотя после такого, Хван себя уже никогда не простит. Мало ему было быть лгуном, вором, теперь ещё и станет тем самым токсичным человеком, который ни себе, ни людям. Одним грехом больше, одним меньше. Так чего терять, да? — Нет. Я не ухожу. Просто в туалет захотелось. — отвечает Хван и Феликс изо всех сил сдерживает рвущуюся наружу улыбку.***
Войдя внутрь Чонин всё больше убеждается в том, что предстоящая вечеринка не для него и не для таких, как он. Слишком тут всё пахнет богато и блестит лоском. Бомгю провожает своего бойфренда и первокурсника к гардеробу, где одетый в элегантную форму мужчина со всей учтивостью принимает верхнюю одежду всех троих и вежливо подсказывает, куда им необходимо двигаться дальше. Хотя это лишнее по ряду причин. Первая — Бомгю состоял в числе организаторов этого вечера и знал все входы-выходы на зубок. Вторая причина — даже если помощник директора вдруг их покинет, по всему периметру внутри стоят указатели, прочитав которые сразу поймёшь куда тебе двигаться, чтобы не потеряться. Но если вдруг случится такое и ты всё-таки заплутал, то везде и всюду стояли специальные люди, которые всегда рады будут помочь и подсказать верное направление. В общем, если подытожить, то организация тут была на высшем уровне. Они втроём прошли до основного зала, где уже кипела жизнь, а шампанское лилось рекой. Люди сбились в разные небольшие группы и общались между собой. Скорее всего, налаживали связи на будущее и в некоторых Ян узнал даже знаменитостей. Несколько айдолов и актеров. Может не первой величины, но точно успевшие засветиться на телеэкранах. Бомгю хотел пройти до стойки с бокалами, чтобы принести им всем выпить, как к нему подбежала девушка, в руки всунула какие-то бумаги и так же быстро исчезла, как появилась. Видимо дел у неё было по горло, поэтому она даже не запарилась объясниться. Бомгю нахмурился, попялился на документы в руках, потом поморщился и протянул их визажисту, еле слышно пробурчав себе под нос: — Так будет проще. Ёнджун не стал задавать лишних вопросов, а сразу принялся читать вслух написанное. Чонин мало что понял из самой речи, но сообразил, что это был какой-то спич, который, видимо со сцены придётся произнести Бомгю, раз вручили именно ему, а не кому-то ещё. Услышанное, помощнику директора не понравилось от слова совсем. Он долго возмущался, какого черта речь сменили, когда он уже выучил первый вариант и вообще, что за бред тут написан. Ёнджун лишь пожал плечами, потому что помочь ничем не мог и Бомгю, схватив бумаги, сбежал в, только одному ему, известном направлении. Первокурсник предположил, что старший пошёл искать человека, который в ответе за это, с желанием разобраться. Оставшиеся вдвоём парни переглянулись и Ёни произнёс: — Хочешь спросить, почему человек такой высшей должности сам не может прочитать и пишет с ужасными ошибками? Звучал вопрос обыденно и несколько устало. Как будто Ёнджуну уже не раз и не два приходилось пояснять по этому вопросу незнающим людям. Чонин не растерялся и ответил честно: — Не думаю, что это моё дело. Этот ответ заставил визажиста улыбнуться: — Хороший ты, всё-таки парень. Но я расскажу, чтобы не было никаких недомолвок. На самом деле у Бомгю дислексия. Знаешь, что это такое? Чонин отрицательно помотал головой в стороны. Он слышал что-то об этом, но никогда не углублялся в подробности. — Если вкратце, то это неспособность к обучению, имеющая нейрологическое происхождение. Характеризуется трудностями с точным или беглым распознаванием слов и в недостаточными способностями в чтении и письме. — То есть..? — Его неумение писать и читать — врождённое. — кивнул Ёнджун, — Это особенность мозга. Как бы сильно не учился, не старался, это просто данное, с которым нужно научиться жить. Но кому-то проще навесить на Бомгю ярлык безграмотного мальчика с золотой ложкой во рту и которому всё досталось за красивые глазки. Последнюю реплику парень хмыкнул и даже сложил руки на груди, уставившись на что-то позади младшекурсника. Чонину не нужно было оборачиваться, чтобы понять, в чей огород полетел камень. Только она отзывалась так о Бомгю-хёне. Ян прекрасно это помнит. И она пришла. Он решил, чтобы раньше времени не заводиться от злости, пока никакого внимание не обращать на рыжую бестию. В это время Ёни потерял к ней интерес, видимо тоже не хотел цепляться в этот вечер с Саной, поэтому предложил сходить к столу с выпивкой и взять по бокалу шампанского. Ян наотрез отказался. Он собирался сегодня оставаться трезвым. А то на пьяную голову он даже шанса не даст этой девушке на исправление, а ради Чан-хёна хотелось бы это сделать. Визажист не стал настаивать, кивнул и пообещал скоро вернуться. Чонин улыбнулся и так остался один. Старший быстро скрылся в толпе, Ян совсем потерял его из виду и словил на этом фоне чувство лёгкой паники. Теряться он тут не планировал, да и старшие давали ему некое чувство защищённости, поэтому он начал бегло оглядываться по сторонам и случайно повернувшись, сразу же оказался нос к носу с ней. «Какое «везение», блин.» Она выглядела просто потрясающе. Рыжие волосы, локонами обрамляли аккуратное лицо, тёмное блестящее платье идеально сидящее по фигуре. Чонин мог бы даже назвать её безумно красивой, если бы не запах гнили, исходящий изнутри. Лицо Саны, как только она встретилась глазами с парнем, сразу же сморщилось от неприязни. Чонин же постарался своё сохранить, хотя что-то подсказывало ему, что у него не вышло этого сделать. — Ты здесь что делаешь? — нахмурилась рыжая бестия. — Тоже, что и ты, нуна. — ухмыльнулся Ян, мерзким тоном протянув обращение к девушке. — Не смей меня так называть! — прошипела Минатодзаки. — Я тоже подумал, что ты не заслуживаешь уважительного к себе обращения, но моё воспитание по-другому поступить не позволяет. — парировал Чонин, чем вызвал моментальную ярость со стороны Саны. — Забавно наблюдать, как жалкий мальчишка, которому посчастливилось тут оказаться случайно, смеет излишне выпендриваться. — ухмыльнулась девушка, а потом приблизилась к его лицу, что предупредить: — Имей в виду, одно моё слово и тебя быстренько отсюда выкинут. Чонин сначала немного испугался, а потом решил подумать. Ведь если бы она могла это сделать, то сделала бы прямо сейчас. Но однако же она просто кидается угрозами, не спеша приводить их в действие, а следовательно, либо её слова — полный блеф, либо её что-то останавливает поступать так. И Ян склонялся больше ко второму варианту. Возможно, на этом вечере будет кто-то такой важный, с кем она хотела бы пообщаться и чьё мнение о себе не хотела бы испортить скандалом. Так что поняв, что девушка рисковала не меньше, если даже не больше, чем он, парень сразу расслабился и расплылся в наглой ухмылке. — Неа. Нуна ошибается! Одно моё слово и твоя жизнь прежней уже не будет. — процедил он. Угрозы парня на неё никакого впечатления не произвели. По крайней мере внешне она этого никак не показала. Скорее всего просто недооценила противника, чем парень и планировал потом воспользоваться. Она лишь хмыкнула: — Это мы ещё посмотрим. — и гордо задрав нос удалилась. Чонин проследил за её спиной и подумал про себя, что, решив так открыто угрожать ему, эта девушка только что убила всю свою возможность на исправление в его глазах. Зубы скрипнули от злости, кулаки сжались. Компромат в телефоне прожигал карман адским пламенем. Но парень, даже в ходе новых событий, как и ранее, не собирался его использовать открыто с целью унизить неверную девушку перед остальными. Эти фотографии были нужны скорее для запугивания и попытки достучаться до неё. А ещё фото являлись последним орудием, которым парень планировал воспользоваться, если вдруг слова до этой противной бестии не дойдут. Он закрыл глаза и постарался выдохнуть. Он должен сохранять трезвость и холодность ума. Ни в коем случае не давать этой девушке эмоционального преимущества. Она обычно такими методами и пользуется, давя на психику. Но Ян Чонин слишком хорошо знаком с такими методами воздействия и с ним это не прокатит. Он не даст ей форы. — Нини? — вдруг слышит парень позади себя и сердце его сразу замирает. Он оборачивается и раскрывает в удивлении рот. Такого исхода он никак не ожидал. — Ч-чан-хён? — пищит первокурсник. — Вроде того. — неловко смеётся старший, нервно кидая взгляды куда-то за спину первокурсника. Скорее всего высматривает там Сану и боится, что она увидит его рядом с Чонином. Потом Крис хочет уже спросить, а что тут собственно Ян вообще делает, как сам тут же догадывается: — А, ну да. Ты же на съёмках был и тебя на этот вечер пригласили? Ян активно покивал головой, подтверждая. — А я с девушкой пришёл. — сразу пояснил Кристофер, но это было лишним, ведь Чонин и сам уже сложил два плюс два, — Эм… Я пойду, наверное? — Да, конечно. — кивнул Ян, пропуская парня вперёд и понимая причины его нервозности. Чонин и Сана конфликтовали, причём очень сильно и ему пришлось за обоих принести извинения, а теперь вечер вновь рисковал обернуться катастрофой. Крис снова оказался между двух огней и, конечно, ему было неловко! Когда старший скрылся в толпе, Чонин поджал губы и повесил обречённо голову. Потому что случившиеся — было не по плану. Это ломало буквально всё! Тут не должно было оказаться Бан Чана! Весь план младшего строился так, чтобы вывести эту рыжую бестию из игры и чтобы при этом никак не досталось хёну. Потому что он не заслуживает этого. Но теперь, когда он тут… «Боже! И что мне теперь делать?» — закрыл лицо руками первокурсник, слегка простонав. Не зря всё-таки с утра у него было плохое предчувствие. Не могло быть всё идеально. Только не в жизни Ян Чонина.