Между богом и демоном

      Шэнь Цинцю был голоден. Он вовсе не желал идти в комнату, тем более сопровождать кого бы то ни было. Поступок Мин Юйчжэня удивил своей подлостью. Старейшина не решился остаться наедине с незнакомцем сам, но, не задумываясь, отправил в логово тигра юнца!       Эти двое точно замышляют дурное! Очевидно мальчишка Мин Циньшуан стоит на пути этого щенка Юня. Ведь если он и впрямь сможет занять достойное место, глава клана передаст бразды правления не старшему сыну, а ублюдку седьмой наложницы! Мин Юйчжэнь – младший брат главы клана. И он имеет немалое влияние на Мин Юня... Очередная тайна борьбы за власть.       Конечно, они желают извести Мин Циньшуана и готовы использовать для этого любую возможность!       Сильный, грубый, нетерпимый к другим заклинатель был закутан в тёмный дорожный плащ с головы до ног. Очевидно, если Мин Циньшуан сможет выведать тайну, что скрывает этот незнакомец, ему придётся умереть!       Уголок губ Шэнь Цинцю дёрнулся. План не так плох. Однако слишком импульсивен. Мин Юйчжэнь, не получив желаемого в прошлой попытке убить неугодного щенка, совершал ошибку за ошибкой.       А пока стоило оценить обстановку. Поклонившись, Мин Циньшуан проследовал в комнату. Стоит осмотреться. Для омовений одна бадья, полная горячей воды. Кровати две, что уже хорошо. Он даст этому странному человеку немного времени на отдых, а сам в это время утолит голод.       Поклонившись, юноша негромко произнёс:       – Господин может располагаться, где ему удобно. Этот Мин вернётся позже.       – Хм? – откликнулся тот устало.       Впрочем, Шэнь Цинцю не стал дожидаться дальнейших слов. Закрыв дверь, он сбросил капюшон плаща, открыв ослепительно красивое лицо, что могло бы принадлежать божеству, и направился в трактир.       Устроившись в углу и заказав пару блюд, заклинатель нахмурился. Слишком много взглядов! Что не так? Неужели что-то с лицом? Почему они так уставились?       Лишь сейчас он внезапно понял, что не знает, как выглядит. В клане Мин он не встретил ни одного зеркала и совсем позабыл об этом. Боги, можно же было заглянуть в лохань с водой! Вдруг его уродует чудовищный шрам! Медленно вдохнув и приведя ци в равновесие, он решил, что это, в общем-то, не так уж и важно. Он уже здесь. И каким бы ни было это тело, ему предстоит пройти жизнь до конца. Тем более, в прошлом он уже ощутил на себе проклятье роковой красоты.       С удовольствием поев, Мин Циньшуан бросил на стол горсть монет и потянулся. Его мышцы затекли в долгом путешествии! Да и последствия отравления всё ещё давали о себе знать. Если так пойдет и дальше, он едва ли справится с испытаниями!       Открыв дверь в комнату, Мин Циньшуана неожиданно увидел обнажённую спину незнакомца. Тугая, сильная, она бугрилась мышцами при каждом движении. Но вовсе не это поразило юношу. Светлая, удивительно гладкая кожа была покрыта шрамами.       Очевидно, этот незнакомец старый вояка. Может быть, он даже участвовал в войне между Союзом Бессмертных и Ло Бинхэ. Сердце Шэнь Цинцю ёкнуло. Однако усилием воли он заставил себя сохранять спокойствие.       – Прошу простить. Мин помешал господину. Я немедленно...       – Постой, – велел тот хриплым, но странно знакомым голосом. – Здесь мне одному никак не совладать.       Закрыв дверь, Мин Циньшуан скинул плащ и омыл руки в медном тазу.       – Насколько опасна рана? – спросил он, тут же догадавшись в чём дело.       – Всего лишь неудобна, – ответил вояка, поворачиваясь. – Кровотечение я остановил, но наложить повязку – не с руки...       Подняв глаза, он застыл, распахнув тёмные, словно ночное небо глаза.       Шэнь Цинцю же и не думал смотреть в лицо. Так было безопасней. Ведь того, кто тебя не видел, убивать ни к чему. Даже если они были знакомы в прошлом, он бы всё равно не сумел узнать этого человека – годы в Диюй стёрли лица из его памяти.       Приблизившись, Мин Циньшуан опустился на колени, разглядывая зияющую рану на плече воина.       – Кривой зазубренный клинок. Таким не пользуются праведные заклинатели. Он мог быть отравлен, – тихо произнёс юноша, кончиками длинных белых пальцев касаясь багрового окровавленного края раны.       Воин не отвечал, словно давая молчаливое согласие. Мин Циньшуан мягко пропустил ци сквозь тело заклинателя и нахмурился, доставая из пространственного кольца мешочек с травами.       – Ледяной яд? С вашим совершенствованием он не смертелен, но всё равно очень опасен. У меня есть огненная трава, она поможет остановить действие яда.       Незнакомец не препятствовал. Его глаза, полные смятения, не отрывались от лица юноши.       Перетерев стебель между пальцев, Мин Циньшуан присыпал получившимся порошком рану и наложил повязку.       – Вам нужен лекарь, господин. В течение двух дней следует обратиться к тому, кто в силах удалить яд и исцелить рану.       Вновь спрятав мешочек, юноша поднялся на ноги и двинулся к комнате омовений. Из любопытства он всё же скользнул взглядом по лицу незнакомца, поразившись его изысканной, мрачной, утончённой красоте. Что-то глубоко в душе отозвалось, словно дрогнула туго натянутая струна. Но узнать человека Шэнь Цинцю не сумел. Что же... Он больше не связан с прошлым! Пальцы юноши мелко дрожали, а в груди поднималась боль. Он не должен смотреть! Не должен вспоминать! Лорд Цинцзин мёртв! Он больше не является частью этого мира!       Да и тем, кого он когда-то знал и кем дорожил, больше нет надобности носиться по дорогам захолустья в одиночку. Все они достигли немыслимых высот. Мин Циньшуан никогда не встретится с ними! И этот человек... всего лишь иллюзия. Мало ли кто это может быть. Странствующий заклинатель или воин из армии праведных сект.       Он больше никогда не увидит Юэ Цинъюаня.       Закрыв дверь, юноша скинул халаты, оставшись в исподней рубахе. Закатав рукава, он склонился над лоханью с водой, рассматривая собственное отражение и застыл, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Это лик... божества? Чёрные волосы шёлковым сияющим водопадом стекали по плечам. Белое, словно драгоценный хотанский нефрит лицо с высокими скулами. Глаза, прекрасные, как цветок персика и яркие, словно лазурь, обрамляли длинные густые ресницы. Прямые стрелы бровей и розовые, сурово сжатые губы избавляли образ от женственности. В зыбком отражении Шэнь Цинцю увидел лицо героя... Этот прекрасный, ослепительный, строгий молодой заклинатель явился завоевать мир? Он мог это сделать, покоряя города и страны одним взглядом!.. Только бы на его пути не встретился такой ублюдок, как Цю Цзяньло!       Неудивительно, что с Мин Циньшуана не сводили взглядов. Подобную драгоценность стоит прятать под шёлковой вуалью соломенной шляпы доули!       Умывшись, юноша неуверенно вернулся в комнату. Небрежно бросив одеяния на резную скамью, он скинул сапоги и, задув свечу, юркнул в постель. Незнакомец уже спал, отвернувшись. Его сильная спина под тонкой тканью рубахи казалась каменной глыбой, нерушимой скалой, иссечённой дождями и снегом.       Поёжившись, Мин Циньшуан закутался в одеяло, пытаясь совладать с дрожью в теле. Такой утомительный путь, святые небеса... Он задыхался в этой тесной комнате, словно мужчина не оставил ему и глотка воздуха!       Открыв глаза, юноша взглянул на круглое резное окно, затянутое бумагой, раздумывая, стоит ли открыть его и впустить ночной холод. Но на улице ещё стоял месяц абрикоса и ночами шёл пушистый снег, укрывая дороги.       Незнакомец отравлен ледяным ядом. Должно быть сейчас он испытывает немыслимый холод.       Плащ Мин Циньшуана прошит огненными заклинаниями. Поднявшись, он осторожно укрыл им плечи мужчины. Вернувшись в постель, он с облегчением почувствовал, что дышать стало легче. Значит, Шэнь Цинцю не ошибся. Всему виной была чудовищная аура заклинателя.       Подтянув ноги к груди, Мин Циньшуан с наслаждением закрыл глаза, погружаясь в сон.       Незнакомец, приоткрыв глаза, проследил за тем, как юнец укрывает его своим плащом. Поражённый немыслимой красотой, он никак не мог уснуть, вспоминая того, кто пал от его меча двадцать лет назад. Это всего лишь лицо! Они лишь немного похожи! Разве он не встречал подобных раньше? Глава Юэ... каждый раз питал напрасную надежду... В душе этот юноша добр и милосерден. Его сердце ещё не опалил огонь предательства и подлости. Он так бескорыстно помог ему, дав ценное целебное растение. Он не задумываясь укрыл его плащом, который и впрямь оказался кстати.       Разве тот, о ком заклинатель никак не мог забыть, стал бы так поступать? Вздор... За много лет, что они провели в одной секте, тот не совершил ни одного доброго поступка.       Этот мальчишка... Почему он напоминает ему юного Шэнь Цинцю? Прошло столько лет с тех пор, как лорд Цинцзин погиб. Юэ Цинъюань и Ло Бинхэ хотя и не смогли усмирить ненависть друг к другу, в одном были едины – оба ждали его перерождения. Словно позабыв, что тот был проклят и... навеки привязан к залам Диюй...       Шэнь Цинцю стал цзянши и не мог вернуться.       Заклинатель, согревшись под чужим плащом, не заметил, как уснул. Мальчишка напротив дышал тихо и ровно, словно котёнок, которому сон доставляет истинное наслаждение.       Ранним утром, когда солнце ещё не взошло, мужчина встал и беззвучно собрался в путь. Осталось немного. Ещё две стражи и он прибудет в Цзиньлань, где Му Цинфан позаботится о ране.       Мужчина не знал, чем может отблагодарить мальчишку. Подозревая, что тот собирается пройти испытание и поступить на обучение, он оставил Мин Циньшуану свою нефритовую подвеску из белого нефрита. Она послужит пропуском этому юноше. И пусть глава секты больше не принимает учеников, он будет счастлив, приди к нему этот юнец. Скрыв лицо в тени капюшона, незнакомец неслышно покинул комнату, отправляясь в путь. Он даже не подозревал, что под действием ледяного яда... ошибся. Со дня смерти Шэнь Цинцю, когда Сюя рассыпался на сверкающие осколки, наряду с собственной, его пояс украшала и подвеска лорда Цинцзин... Белый нефрит с узором бамбука, этого символа Цинцзин, мягко сиял в сумраке комнаты постоялого двора.       Шэнь Цинцю видел десятый сон и вовсе не собирался просыпаться, когда в дверь постучали. За двадцать лет в Диюй, показавшиеся ему вечностью, он не ведал покоя. И сейчас, уютно укутавшись в одеяло, наслаждался безопасностью и безмятежной тишиной. Все страдания остались в прошлом. Все его чувства смыл Диюй. Он хотел начать жизнь заново, раз ему представился такой шанс. И первое, что собирался сделать – выспаться.       Услышав стук, заклинатель перевернулся на живот и сонно проворчал проклятие.       – Эй, девятый брат, ты проснулся? – раздался вопрос Мин Юня из-за двери.       – Твой голос звучит слишком радостно, – с раздражением ответил тот, распахивая дверь даже не накинув халата. – Почему не разбудил раньше?       Мин Юнь оглядел его с удивлением и, отвернувшись, вспыхнул.       – Вот же позор клана, – прошептал он. – Выглядит, как девица после ночных утех! Хоть бы оделся!       Подняв босую ногу, Мин Циньшуан с удовольствием пнул пяткой юнца и захлопнул дверь.       – Я буду готов через палочку благовоний, – процедил он ледяным тоном.       Но ни через палочку, ни через три Шэнь Цинцю всё ещё не привёл себя в порядок. Перебрав ханьфу и ленты, что хранились в пространственном кольце, он с раздражением отметил отвратительный вкус прошлого хозяина тела. В конце концов, закрепив волосы в хвост на макушке, он надел простые белые одежды с вышитой пурпурной орхидеей, что являлась знаком рода Мин.       Там же Шэнь Цинцю отыскал массу магических артефактов, вроде щитовых печатей, флейты, гуциня, плети, тысяч талисманов и пилюль, плащей с различными атрибутами и множества других бесполезных вещей.       Куда этот щенок собирался? Покорять небеса?! Зачем это всё?! Неужели для того, чтобы поступить на обучение в Цанцюн... боги, чтобы стать внешним учеником пика Аньдин или другого, пусть и стратегически важного, но... Требуется пространственный талисман?! Или... стрелы с элементом молнии?!       Боги, неужели за двадцать лет правила так изменились? В тот год, когда лорд Цинцзин принял Ло Бинхэ, ученики должны были... отыскивать духовные камни, выкапывая их из земли.       Собрав вещи и уже собираясь покинуть комнату, Мин Циньшуан кинул взгляд на столик и вздрогнул. На тёмной поверхности белел круглый нефритовый кулон с шёлковой кистью. Не веря своим глазам, он коснулся знакомой драгоценности, не в силах вдохнуть. В нём ещё жила энергия Сюя. Ведь эту звонкую подвеску с искусно вырезанным знаком лорд Цинцзин всегда носил на ножнах меча...       Так этот незнакомец... был адептом его родной секты? Нет, не просто адептом! Он был тем, кто знал и помнил Шэнь Цинцю! Встряхнув головой, юноша сцепил зубы. Лорд Цанцюн? Но кто? Кто, кроме Ци-гэ стал бы хранить эту вещь? Этот человек точно не Юэ Цинъюань. Это не мог быть он! Что глава Союза Бессмертных позабыл в этой глуши?! Зачем он оставил подвеску? Не мог же незнакомец узнать в юнце Шэнь Цинцю? Вздор!       Кто же поступил столь необдуманно и импульсивно?!       Уголок губ чуть заметно дрогнул. А с чего он взял, что её оставил адепт Цанцюн? Разве не было причин помнить Шэнь Цинцю и у... Ло Бинхэ? Так неужели этот человек... Но он не почувствовал демонической тьмы! Неужели щенок научился скрывать тёмную ауру?!       Втянув сквозь зубы холодный воздух, Шэнь Цинцю спрятал кулон в пространственное кольцо. Этот странный незнакомец мог бы сразу оставить ему чашу с ядом или меч... Ох, узнай кто-нибудь, что мальчишка носит при себе вещь лорда Цинцзин, его тут же разорвут на куски!       Тёплый нефрит был звонким и гладким. Узоры прослеживались мягкими линиями, собираясь в изображение. С тех пор, как Шэнь Цинцю занял пост лорда Цинцзин, бамбук стал символом пика...       Он должен отыскать незнакомца и вернуть ему эту проклятую вещь! Кулон может погубить Мин Циньшуана раньше, чем он успеет хотя бы немного насладиться юностью и своей новой жизнью!       Наряду с тревогой, радость затопила грудь юноши. Святые небеса, неужели он и впрямь свободен? Неужели этот Шэнь может не бояться гнева свихнувшегося от ненависти Ло Бинхэ? Не беспокоиться за безопасность Юэ Цинъюаня и секты Цанцюн? Ох! Его сердце билось так быстро, что невозможно вздохнуть. Ослепительно улыбнувшись, Мин Циньшуан накинул капюшон и поспешил прочь.       Старшейшина Мин Юйчжэнь был разгневан настолько, что процессию окружало тёмное облако яростной ци.       – Дядюшка Юйчжэнь, прошу простить. Циньшуан задержался, но в этом нет моей вины. Испугавшись чудовищной силы бессмертного лорда Цанцюн, я всю ночь не мог сомкнуть глаз!       Даже если этот человек и не был лордом, кто мог бы раскрыть его ложь? Шэнь Цинцю не удержался. Дразнить этих высокомерных ублюдков было особым наслаждением!       – Лорд Цанцюн? – недоверчиво спросил один из учеников, глядя на Мин Циньшуана сияющими глазами. – Как старший брат узнал его?       Тот застыл. Это был хороший вопрос! Шэнь Цинцю не мог знать лица выдающегося заклинателя. Разве что портреты героев были талисманом удачи и продавались в каждой лавке...       – Его мощь огромна, а энергия чиста. Кто же ещё может обладать таким сочетанием? – нашёлся тот.       Мин Юнь расхохотался.       – Да где бы ты видел столь выдающихся заклинателей, чтобы сравнивать? Лорды Цанцюн давно достигли Ступени Божественного Просветления! Как ты, едва миновав Земную, можешь судить о чужой силе?!       – Хватит, – оборвал спор старейшина раньше, чем Шэнь Цинцю ответил. – Если мы не поспешим, останемся без крыши над головой! Близится праздник весны! Все постоялые дворы займут и придётся ютится в одной комнате, а то и вовсе на улице!       – Да, старейшина, – поклонились ученики, спеша вскочить на коней.       Мин Циньшуан, пожав плечами, присоединился к дядюшке в экипаже. Он был искреннее рад, что тот прервал диалог. Задумавшись, юноша смотрел на пролетающие мимо пейзажи.       Цзиньлань. Он помнил этот город объятым чумой. Полным вони гниющих тел... Город, где Шэнь Цинцю впервые встретил Ло Бинхэ после того, как мальчишка вернулся из Царства Демонов...       Тогда Шэнь Цинцю был болен. Заразившись этой проклятой проказой, что пожирала всех вокруг, он всё же надеялся извести демонов, что были виновниками страданий целого города. Почувствовав одного из них, лорд Цинцзин бросился следом. День сменила ночь. Улицы медленно погружались во тьму, а он всё мчался по следам нечисти, нагнав её в старом, полуразрушенном доме. Тогда, ввалившись в комнату, Шэнь Цинцю подмял демона под себя и со злостью стукнул его головой об пол. Эта тварь разносила чуму и была заразной, ядовитой! Но несчастная, повреждённая за несколько лет до этого рука уже и так покрылась смертоносной алой сыпью.       Комната полнилась учениками Дворца Хуаньхуа.       – Вы... Лорд Шэнь! – узнал его кто-то из юношей.       – Не подходить! – грозно рявкнул тот. – Если хотите жить, не приближайтесь. Эти демоны зовутся сеятелями. Они разносят смертельные болезни, отравляя воздух! Их кожа багрова, а тело издаёт тошнотворный запах гниения. Встретив, стоит сжечь подобную тварь в очищающем пламени!       В воцарившейся тишине послышались чёткие, мерные шаги. Шэнь Цинцю видел, как рядом с ним остановились носки изысканных чёрных сапог. А затем грохнул голос, повергнувший его в ужас.       – Лорд Шэнь по-прежнему нетерпим к тёмной крови. Заподозри он, что кто-то из этих учеников заражён подобной скверной, тот немедленно умрёт. И впрямь стоит держаться подальше.       Неконтролируемая вспышка ци разорвала несчастному полуживому демону-сеятелю глотку. Покачнувшись, лорд Цинцзин с трудом поднялся, чувствуя, как уходит из-под ног земля.       Этот мальчишка!.. Пять лет назад, на Собрании Союза Бессмертных, где состязались в силе самые талантливые ученики праведных сект, случилось нападение демонов. Земля разверзлась, открыв границы мира тьмы. И там, у края Бесконечной Бездны на лбу Ло Бинхэ воссиял знак демонической священной крови...       Шэнь Цинцю и впрямь должен был убить его. Для того, чтобы уберечь от долгой мучительной смерти в руках заклинателей; чтобы защитить честь секты Цанцюн, Шэнь Цинцю должен был уничтожить своего ученика!       Лорд Цинцзин ненавидел Ло Бинхэ. Он превратил жизнь юноши в испытание, полное страданий, крови и слёз! В тот миг заклинатель принял единственное правильное решение. Закрыв глаза, Шэнь Цинцю толкнул мальчишку в огненную глотку демонических земель...       Пять долгих лет он страдал и мучился смертью Ло Бинхэ. Пять долгих лет тайком искал, надеясь, что это сон, пытался разузнать хоть что-нибудь! Характер лорда Цинцзин стал невыносим. Он и раньше не отличался добротой и терпением, а после этого случая стал гневливым и замкнутым. Юэ Цинъюань больше не призывал его на собрания двенадцати лордов, а собственные ученики обходили Бамбуковую Хижину, где жил Шэнь Цинцю, стороной. Те же, кому приходилось наводить порядок и доставлять лорду Цинцзин пищу, готовы были откупаться от сей неприятной обязанности любыми сокровищами.       Ло Бинхэ пропал. Исчез без следа и надежды на то, что ему удалось выжить. И едва Шэнь Цинцю немного пришёл в себя и даже появился в Главном Зале Цюндин на собрании лордов, едва решился покинуть хребет Тяньгун, дабы отправиться в Цзиньлань для спасения города от чумы, как случилось это!..       В неловкой тишине, нарушаемой лишь фальшивыми смешками учеников Дворца Хуаньхуа, Шэнь Цинцю неспеша очистил окровавленные руки, используя заклинание омовения, а затем поднял голову, взглянув на возмужавшего ученика.       – Ло Бинхэ, – произнёс он ледяным, полным презрением тоном. В его груди пылали совсем иные чувства. Он испытал радостное удивление, восторг и облегчение от того, что видит этого человека живым! Но измени он своё отношение сейчас, это выглядело бы подхалимством, подобострастием, угодливостью. Это стало бы отвратительной мерзкой попыткой оправдать себя!       Шэнь Цинцю не искал оправданий. Он никогда не брал в расчёт чужого мнения, хотя уважение других ему льстило. Ведь на самом деле лорд Цинцзин, один из сильнейших заклинателей мира, в прошлом был нищим бродягой...       – Что происходит? – спросил он надменно, нахмурив прямые брови.       – А вам, лорд Шэнь, наглости не занимать! – встав рядом с Ло Бинхэ и сжав пальцы в кулаки, воскликнула одна из учениц Дворца Хуаньхуа. – Разве на Собрании Союза Бессмертных в ущелье Цзюэди шисюн Ло едва не погиб не по вашей вине?!       Шэнь Цинцю не ответил. Не слушал, глядя в обсидиановые глаза мальчишки.       Ло Бинхэ молча улыбнулся в ответ девушке, даже не пытаясь прервать поток слов.       – Он ничего не помнит! – продолжала та. – Эта Сяо отыскала брата Ло год назад на берегу реки! Он был простужен и измождён! Лишившийся рассудка, он едва смог выжить! И теперь... Теперь Ло Бинхэ – часть Дворца Хуаньхуа!       Шэнь Цинцю на мгновение взглянул на девушку, а затем усмехнулся. Что за грубая ложь? Разве несколькими мгновениями ранее Ло Бинхэ не доказал, что помнит всё?       – Вот как? – спросил он, обратившись к своему ученику. – Это твоё решение?       Тот нахмурился. Длинные пальцы сжались в кулаки, а лицо заострилось от напряжения. Если бы он только мог, немедленно убил бы этого подонка! Сил у него достанет!       Развернувшись, Шэнь Цинцю, чуть покачнувшись, отправился прочь, стараясь ступать твёрдо и уверенно.       Он и не помнил, как вернулся под крышу приютившего его оружейника, как проглотил пилюли, что вручил ему лорд пика Цаньцао Му Цинфан. Искусный лекарь, он пытался помочь, едва узнав виновника болезни.       Целую палочку благовоний Шэнь Цинцю слушал шум ночного ветра за окном, не в силах очнуться. Слова этой девицы причиняли неистовую боль, словно всё нутро иссечено дисциплинарной плетью! Ещё хуже было от её правоты. Он и впрямь виноват! Виноват в том, что этот мальчишка множество лет жил, словно дворовой пёс, ютясь на соломе в дровяном сарае! В том, что другие ученики подвергали его унижениям и... избиениям. А он... Он потворствовал им! Нет, всё ещё хуже! За малейшую провинность он нещадно наказывал Ло Бинхэ, словно и знать не желал истинной причины! Словно и впрямь чувствовал тьму, что ютилась в душе мальчишки. Множество лет этот щенок набирался ярости и злобы, чтобы превратиться в настоящего демона! И сейчас этот демон готов был вцепиться в глотку учителя, разрывая её своими белыми клыками.       Не в силах и дальше оставаться наедине с самим собой, измученный дурнотой, подступившей к груди, Шэнь Цинцю решил покинуть пустой, погружённый в тишину дом. Поднявшись, он тут же покачнулся, с трудом концентрируя взгляд. Не в силах отыскать дверь, он распахнул окно и ступил в туманную ночную темноту.       Лететь на мече нельзя... В таком состоянии он не продержится и палочки благовоний! Да и куда убежишь из-под барьера, окружившего этот гниющий город?       Шэнь Цинцю слышал отдалённый шум охоты. Должно быть, разобравшись в чём дело, заклинатели с воодушевлением взялись за дело. Рот наполнился мерзкой жгучей горечью с металлическим привкусом. Исторгнув кровавую рвоту, лорд Цинцзин впервые за долгие годы почувствовал дыхание смерти. Откинув широкие шёлковые рукава своих изысканных одежд, он провёл ладонью вдоль сухой, бугрящейся сыпи. Она уже достигла локтя и кое-где кровоточила.       Сцепив зубы, Шэнь Цинцю двинулся прочь. Он шёл всё дальше и дальше, выбравшись на пустынную улицу. Сердце колотилось всё быстрей, он задыхался, не зная, что ищет в этом отравленном ночным туманом месте. Его шаги отражались эхом и то, вторя, казалось таинственным спутником, преследующим свою жертву. Прошло немало времени, пока Шэнь Цинцю понял, что никакого эха нет.       Развернувшись, лорд Цинцзин обнажил Сюя, мрачно обводя улицу суровым взглядом. Грудь болела, словно готовая разорваться. Закашлявшись, заклинатель сплюнул на каменную мостовую сгусток крови и вновь обвёл взглядом улицу.       Он едва успел атаковать, уловив лёгкое движение шёлкового рукава. Меч в руках противника со звоном столкнулся с Сюя. Странный клинок не отражал света. Ни единого блика.       Парировав удар, Шэнь Цинцю отпрянул, прислонившись к стене и прижал ладонь к груди, словно желал вырвать собственное сердце. Средний даньтянь пылал огнём! Эта атака, тьма, что наполняла проклятый меч, проникла в его тело, ускоряя болезнь.       Враг, не теряя времени, ударил по изящному запястью заклинателя, и Сюя со звоном упал на землю. В то же мгновение длинные пальцы сомкнулись на стройной шее лорда Цинцзин. Скинув сумрачную пелену чар, на него с жестокой, торжествующей улыбкой смотрел Ло Бинхэ.       – Я мог бы тебя убить, Шэнь Цинцю, – процедил он, склонившись к лицу учителя. – Ты тысячу раз заслужил смерть. Но отпустить тебя вот так, позволив поддаться болезни... Ты так дорожишь честью, желая сохранить достоинство, что я сгораю от жажды разрушить твою жизнь.       Вцепившись в запястье Ло Бинхэ, лорд Цинцзин пытался выбраться из капкана его рук. Подняв ногу, он с яростью пнул ученика, но угодил в пустоту. В то же мгновение пальцы разжались и Шэнь Цинцю едва не упал, с трудом сохраняя равновесие. Он так и не ответил ни слова.       Звонкая пощёчина оглушила лорда Цинцзин. Щенок вырос, стал злобным, бешеным псом. Лицо в мгновение опухло, а на глазах от боли и унижения выступили слёзы.       – Ты... – прошептал Шэнь Цинцю, не веря в произошедшее. Ло Бинхэ посмел... ударить его?!       Демон, вцепившись в одежды Шэнь Цинцю, дёрнул широкий рукав в попытке притянуть мужчину к себе. Рвущийся шёлк, оглушительно треща, оголил тугой изящный торс заклинателя. Слои одежд, лёгкие, словно утренний туман, соскользнули... Изгиб длинной шеи и белого, словно драгоценный нефрит плеча; изящная сильная рука с тугими крепкими мышцами и грудь с розовой горошинкой соска обнажились под пылающим взглядом ученика.       Ахнув, Шэнь Цинцю распахнул глаза, пытаясь удержать клочья изорванного одеяния. Схватив его за запястье, Ло Бинхэ прижал руку над головой, рассматривая вспыхнувшего от стыда и гнева учителя. Тонкая кожа покрытая болезненной сыпью под ладонью Ло Бинхэ пошла трещинами. Горячая алая кровь, брызнув из ран, сочилась сквозь пальцы, капая на исказившееся лицо Шэнь Цинцю.       – И как же ты, второй лорд прославленной секты, сильнейший заклинатель, смог заразиться? – прошептал Ло Бинхэ, склоняясь к лицу учителя и вдыхая запах крови.       – Отпусти! – дрогнувшим голосом ответил тот, пытаясь отнять руку. Свободные пальцы десятки раз складывались в печать, но Сюя так и остался недвижим. – Отпусти меня!       Ло Бинхэ и впрямь отступил.       Ноги Шэнь Цинцю дрожали так, что он не сумел устоять, обрушившись перед собственными учеником на колени. Слабый, дрожащий лорд Цинцзин обнял себя за плечи, скрывая сияющее белизной тело. От подобной картины демон испытал странное чувство наслаждения. Такое глубокое, всепоглощающее, взрывающееся в груди, оно будило в нём странные постыдные мысли.       Ло Бинхэ жаждал унизить этого человека ещё сильней! Сорвать остатки одежд! Выставить обнажённое тело на всеобщее обозрение! Может быть стоит привязать его, раздев, к колонне позора на главной площади?       Алые губы тронула жуткая улыбка.       При виде этой маски демона к Шэнь Цинцю вернулись все силы. Ци вспыхнула в венах, наполняя Сюя голубоватым светом. Меч, словно чувствуя мысли Ло Бинхэ, яростно атаковал, вынудив его защищаться. Сначала тот не воспринял противника всерьёз, закрываясь барьером. Однако подобное развлечение быстро ему наскучило.       – Прекрати! – рыкнул ученик, сжимая ножны своего проклятого меча.       – Ублюдок... Как ты смеешь... Как ты смеешь так поступать?! – рявкнул Шэнь Цинцю. Атаки усилились. Удары сыпались на Ло Бинхэ со всех сторон, раздражая и пробуждая ярость.       – Ты заслужил это! – ответил тот, обнажая меч. – И я заставлю тебя ответить!       Взмахнув мечом, Ло Бинхэ отбил атаку. Сияющий клинок лорда Цинцзин, вращаясь, ринулся к заклинателю. Тот, не сумев остановить собственный меч, застыл, ожидая смерти. Лазурные глаза, полные ужаса, отразились в полоске смертоносной стали... Сюя, дребезжа, вонзился в каменную стену, войдя на цунь рядом с виском Шэнь Цинцю.       Однако стоило лорду Цинцзин судорожно вздохнуть, тёмная ци атаки Ло Бинхэ, догнав Сюя, накрыла его оглушительной волной. Закричав, Шэнь Цинцю закрыл лицо руками, содрогаясь от чудовищной боли, пронзившей тело.       Тёмная энергия безжалостно разрывала меридианы, словно струны гуциня. Нижний даньтянь вспыхнул, выплёскавая в вены ци.       Ло Бинхэ, скрестив руки и нахмурившись, смотрел на муки своего врага. Этот человек измывался над ним, осыпая оскорблениями! Унижал, избивал! Демон так жаждал его смерти, что наслаждался каждым мгновением. Но где-то в глубине сердца пробудилось странное любопытство, мешающее ему. К тому же, столь быстрая смерть не отвечала плану, который Ло Бинхэ приготовил для Шэнь Цинцю.       Ему ещё не время умирать.       Сжав запястье окровавленной обнажённой руки, Ло Бинхэ вытянул тёмную ци из вен заклинателя и, не сдерживая странной улыбки, исчез.       Лорд Цинцзин больше не мог тянуть. В этот страшный час он понял, какого врага обрёл! Ло Бинхэ жаждал расправиться с ним! А может быть, и со всей сектой Цанцюн! Однако город всё ещё был закрыт куполом, а единственный тайный ход через подземную реку охранялся адептами Дворца Хуаньхуа. Он не мог сбежать!       Израненный, едва живой Шэнь Цинцю сумел добраться до приютившего его дома. Никого не встретив, он умылся и привёл себя в порядок, радуясь своей предусмотрительности. Взять несколько одеяний было правильным решением.       Вновь став гордым лордом Цинцзин, Шэнь Цинцю прилёг на кровать. Его мучила дурнота и боль. Ци была неспокойна. Изорванные меридианы сводили с ума, а энергия стала невесомой и лёгкой, словно собираясь развеяться. Сердечный даньтянь оказался разбит... Теперь ему не избежать проблем с дыханием и кровью. Одним ударом Ло Бинхэ превратил его в калеку.       Этот Шэнь должен бежать!       Лорда Цинцзин разбудили крики. Все вокруг ликовали и радовались тому, что Цзиньлань победил чудовищную болезнь. Чума отступила... Барьеры города были сняты.       Не теряя и мгновения Шэнь Цинцю, накинув плащ, скрывающий ауру, незаметно покинул город. Ло Бинхэ не оставит его! Мальчишка решил сжить лорда Цинцзин со свету, а значит сделает всё, чтобы опорочить его имя! И если сейчас он исчезнет, это станет спасением для него самого и Цанцюн...       Мин Циньшуан вздохнул, вырвавшись из воспоминаний. Лорд Цинцзин так и не смог исцелиться после ранений, нанесённых ему Ло Бинхэ. Пять лет он странствовал по свету, назвавшись лекарем, пока однажды не оказался у постели девушки, полной знакомой, пугающей тьмы... То была одна из наложниц Ло Бинхэ.       Тогда, сказав, что не может её исцелить, лорд Цинцзин сумел вернуться в Цанцюн, ища защиты. К несчастью, Ло Бинхэ последовал за ним.       От воспоминаний о Водной Тюрьме его до сих пор бросало в дрожь. Жестокий ублюдок потворствовал своим чудовищным капризам! И хотя Шэнь Цинцю не имел ни единой опасной раны, он смотрел на ядовитую воду, окружающую его, как на спасение.       Именно тогда на Хуаньхуа напал Союз Бессмертных...       Тогда Ло Бинхэ появился перед ним в последний раз. Ослепительно прекрасное лицо ученика полнилось безумием, а глаза пылали алым огнём. Чудовищный меч в его руках казался прорехой, высасывающей энергию из всего живого.       – Я знаю, как обрадовать тебя, учитель. Скоро ты встретишься с главой Юэ, – рассмеялся ученик, блокируя большинство акупунктурных точек и движение ци. А затем, наложив печать иллюзии, рассыпал целое облако порошка из цветов ликориса.       Водная Тюрьма распахнула свои врата, но Шэнь Цинцю едва мог двигаться. Его побелевшие глаза казались слепыми бельмами, а открытый, исказившийся рот мог издавать лишь невнятное мычание.       В отчаянии лорд Цинцзин вцепился в волосы, растрепав, взлохматив их. В нём не осталось ни одной человеческой черты. Одежды на теле давно превратились в лохмотья... Меч, который он даже не мог расчехлить, хранился в пространственном кольце. С той встречи в Цзиньлане Шэнь Цинцю больше никогда не обнажал клинка.       Но сейчас... Сейчас... Он долго возился с печатью, складывая распухшие от порошка, непослушные пальцы. И лишь спустя палочку благовоний смог вынуть из магического пространства меч.       Кольцо со звоном откатилось прочь. Шэнь Цинцю, словно безумец, сжал Сюя и коснулся его ножен губами. Именно тогда и рухнули чары его темницы – из лабиринта, ужасаясь отвратительному ожившему мертвецу, появился Юэ Цинъюань с Лю Цингэ за спиной.       Шэнь Цинцю не мог говорить. Его лицо казалось куском гнилой плоти из-за проклятия порошка ликориса и иллюзии. Но он и не думал, что Ци-гэ не сможет его узнать. Тем более, что лорд Цинцзин держал в руках Сюя.       Юэ Цинъюань, потерявший младшего брата в зачумлённом городе пять лет назад; не сумевший спасти его от ученика, когда тот явился на Цинцзин, превратив пик в пепелище; ожесточившийся в поисках и борьбе с Ло Бинхэ, казался старше. Суровый, не знающий пощады к врагам, он всё понял превратно.       – Эта тварь... Ло Бинхэ и вправду лишился рассудка и достоинства, используя подобное! У этого... чудовища в руках... меч шиди?! Да как... Как он... с-смеет! Я... Я уничтожу эту тварь, этого демонического ублюдка, посмевшего покуситься на устои праведных сект!       Шэнь Цинцю не слышал его гневной речи, продолжая размахивать зачехлённым Сюя.       – Шиди... умер... здесь? Этот монстр... убил его? – не веря в происходящее, прошептал глава Цанцюн. – Шиди Лю! Этот цзянши, он...       Лю Цингэ, сорвавшись с места, обнажил меч. И несколько мгновений спустя Чэнлуань пронзил истерзанное, полное страданий, но ещё живое сердце Шэнь Цинцю.