***
Мин Циньшуан с трудом поднял тяжёлые веки. Лекарства Му Цинфана стали гораздо лучше, чем в прошлом. Успокаивающий настой сбивал с ног, унося в мир снов. Все тревоги и боль Шэнь Цинцю угасли под действием исцеляющей силы. Оттого ни тихий разговор двух незнакомых юнцов, так похожих на Ло Бинхэ, ни странная аура у изголовья кровати, кричащая о смертоносном величии её обладателя, не пугали бывшего лорда Цинцзин. Поёжившись, Мин Циньшуан повернулся на бок и уткнулся в мягкую подушку, плотнее заворачиваясь в одеяло. Он собирался спать ещё тысячу лет, награждая себя за чудовищные мучения Диюй. Если это иллюзия и Лу Пинден дал ему небольшую передышку, позволяя укрыться от прошлого в дымке грёз, он возблагодарит этого жестокого судью. – Ты уверен, что это он и есть? Разве у него не Земная Ступень? – прошептал один из незнакомцев. – Отчего же его аура так свирепа и пугающа? – Болван! – послышалось злобное шипение второг сквозь звук удара. – Думаешь, Юэ Цинъюань оставит его без защиты? Я не чувствую чужого присутствия, очевидно, это защитный массив. – Хм, – услышал Мин Циньшуан тихий выдох рядом. Подняв глаза, он вгляделся в сумрачную пустоту. Но так и не обнаружил своего защитника. Ранг юноши был слишком низок. Впрочем, он мог бы применить технику Золотых Глаз, ведь лорд Цинцзин скопил множество знаний. Но какой в этом смысл, если всё равно не помнишь лиц? Разве что рядом Цзян Цинсун. – Зачем же отец искал этого щенка? Его талант зауряден, – недовольно проворчал первый, дав Шэнь Цинцю пищу для размышлений. Их подослал Ло Бинхэ? Да быть не может! Откуда среди верных подданных императора такие болваны? – Ты ослеп? Даже Лю Минъянь уступает ему в красоте! – зло ответил второй. – Старший брат... от-откуда тебе это известно? Тётушка Лю не снимает вуали! Неужели ты... Ты... – Не глупи, – испуганно осадил его второй. – Думаешь, я способен забраться в гарем, чтобы... завладеть супругой отца? Мне ещё дорога жизнь! Я слышал о её красоте от императора. В ответ первый хмыкнул с сомнением. Всё же этот юнец был сыном Сяо Гунчжу, что принесла императору дитя раньше других наложниц, за что получила статус императрицы. Он упрям и опасно дерзок. Ло Боинь порой сомневался, правильно ли поступает, поддерживая его. Может быть, стоило выбрать сына Ша Хуалин или... Лю Минъянь, хотя тот ещё совсем юн? – Сейчас не время об этом говорить, – помрачнев, прошептал Ло Чжуань, выталкивая младшего брата вперёд. – Нужно определить, что за сила защищает юнца. Ступай. Ты ведь сведущ в печатях. Распахнув глаза, тот застыл, не смея двинуться. А ведь Ло Чжуань и впрямь мало смыслит в заклинательстве. Щенок пользуется своей властью, наращивая силу эликсирами, тратит горы духовных ядер. Да он же ни одной книги не прочёл, где ему отличить бессмертного от массива?! Сделав робкий шаг вперёд, Ло Боинь стиснул ножны, готовый выхватить меч в любое мгновение. Его ступень развития невысока. Он не мог преобразовать своё тело, как отец, не мог переродиться демоном. Ах, говорят в их годы Ло Бинхэ уже достиг Ступени Клинка! В семнадцать он получил свой первый духовный меч. А Ло Боинь застрял, едва прорвавшись на Огненную!... Боги, если этого мальчишку и впрямь защищает один из лордов Цанцюн, им не уйти живыми! А если это кто-то из тех, что уже достиг Ступени Божественного Просветления?! Дрожь ледяной волной пробежала по спине, приподнимая гуань. Лишь сейчас он понял, насколько это плохая затея! Сделав ещё шаг, Ло Боинь робко коснулся шёлкового балдахина, откинул вуаль и вздрогнул. Мин Циньшуан мрачно смотрел на него, пригвоздив к земле. Хватило мгновения, чтобы наследник демонической крови придумал оправдание. Выхватив клинок, он направил его на прекрасного юношу. – Тебя подослали, чтобы убить отца! Я явился за твоей жизнью! – А-а, – зевнул Мин Циньшуан, сонно оглядываясь. – Пришёл за отмщением, но дрожишь, словно лист ивы на ветру? – Да ты!.. Смеешь противиться воле императора?! – вспыхнул тот. Шэнь Цинцю развеселился, глядя, как пунцовеют уши юнца. Боги, он успел позабыть, как горяча кровь в этом возрасте. После долгих лет в Диюй мало что могло смутить заклинателя. – Императора? Я уверен, что ты явился не по его воле. Как бы он добился успеха, если бы стал действовать, словно болван? Твой император не видит дальше одного цуня? Гнев заставил Ло Боиня перехватить меч крепче. Тонкий клинок пробудился, наполняясь ци. – Твой меч так слаб? – разочарованно произнёс Мин Циньшуан, сведя чёрные брови. Ло Боинь невольно замер, не отрывая глаз от лёгкой складки на лбу противника. Этот щенок что, обладает чарами, как хули-цзин?! – Этого хватит, чтобы убить тебя! – рявкнул тот, бросаясь в атаку. Однако был отброшен барьером, мгновенно вспыхнувшим перед Шэнь Цинцю. А ведь тот не пошевелил и пальцем! – Что это... за техника? – прохрипел Ло Боинь, раненный собственной ци. – Хм, – ответил Мин Циньшуан, вновь опускаясь на подушку. – Уходи. Если сделаешь это сейчас, останешься в живых. Уголок губ Ло Боиня дёрнулся. – Да как ты смеешь?! – прошипел он, вливая в меч всё больше ци. – Я – сын самого императора демонов! Моя кровь священна! Ты дерзнул говорить мне о смерти?! Тонкая полоска стали в его руках загудела. Ло Чжуань, притаившийся за спиной младшего брата, уже сумел понять, что Мин Циньшуана защищает грозная сила, с которой им не совладать, но не стал останавливать Ло Боиня. Ведь этот щенок тоже имеет право на престол... – Тебе бы стоило поучиться сдержанности, почтению и послушанию у своего отца, – тихо ответил Шэнь Цинцю, засыпая. – В твоём возрасте он был славным юношей. Настоящим белым лотосом и гордостью Цинцзин... Глаза человека, окутанного чарами сокрытия, сверкнули любопытством. Недоверчивая улыбка на мгновение тронула тонкие губы. Вот как? Белым лотосом? Ло Боинь же не желал ничего слышать. Бросившись вперёд, он атаковал всей мощью, на которую был способен. Однако так и не сумел прорвать барьер. Обессилев, юноша рухнул на колени. В тот же миг алая плеть объяла плечи, стягивая тело путами. – Дерзнул ступать по огню? – раздался суровый голос мужчины в багровых одеждах, расшитых серебром и духовными камнями, что сверкали капельками росы. – Не думаешь о последствиях? Или священный император отправил тебя, словно вестника войны? – Вздор! – испуганно встрепенулся юнец, чувствуя, как по спине бежит ледяной пот. – Отец не стал бы нарушать мирный договор! Он же подписал его собственной рукой! – Но ты здесь, – возразил тот, стягивая путы туже. Юноша вскрикнул. Не в силах выдержать давления, он почувствовал отвратительный вкус крови. Эта плеть лишала дыхания и сил, причиняла муки, впиваясь в тело! Почему старший брат не поможет ему? Неужели испугался? – Это моё решение! – процедил Ло Боинь. Меч давно выпал из его рук и теперь юноша цеплялся за плеть, пытаясь ослабить захват. – Хорошо, – усмехнулся мужчина. – Тогда ему стоит узнать о том, что творит собственный отпрыск за спиной родителя. На ладони заклинателя вспыхнул маленький огонёк талисмана призыва и вскоре дверь в комнату открылась, пропуская изящного молодого человека. – Защищай, – велел он, указав на спящего Мин Циньшуана. Подхватив пленника, Цзян Цинсун двинулся прочь, не сумев скрыть тревоги. Что выберет второй? Покинет покои, сообразив, что ему выпала редкая удача, или попытается довести дело до конца? Ах, была бы воля этого Цзяна, уничтожил бы обоих! Но это и впрямь может стать причиной войны! Хорошо, что Бейхай Юйшунь прибыл так вовремя... Ло Чжуань застыл. Разве этот человек не лорд Тяньмэнь? Как же он не заметил, что Ло Боинь не один? Такого быть не может! Так неужели... Цзян Цинсун желает, чтобы Ло Чжуань расправился с этим щенком?! Явившийся юнец слаб, его аура невесома! Но они ведь собирались похитить мальчишку, а не убивать его! Отец может сурово наказать, случись беда! Не решаясь действовать, наследник терял драгоценное время. Мин Циньшуан, услышав приказ, открыл глаза, уставившись на хрупкого высокого юношу. Его волосы были туго стянуты в высокий хвост, а по бокам тянулись алые тонкие косички. Гуань красного нефрита и багровый шёлковый халат говорили о том, что он адепт Тяньмэнь. Однако не выдавали статуса. Наставник? Старейшина? Сколько ему лет? Шэнь Цинцю не помнил этого человека. Может быть он всего лишь ученик? Чёрные глаза стража обратились на Мин Циньшуана. В их странной глубине словно плыли золотые искры. Завораживающий взгляд дарил спокойствие и уверенность. Шэнь Цинцю объяло странное чувство близости с этим незнакомцем. Моргнув, он открыл рот, дабы спросить хотя бы имя, в надежде, что воспоминания вернутся. Но тот резко отвернулся, отражая внезапную атаку. Сжав пальцами переносицу, Шэнь Цинцю поднялся на ноги. Он был раздет. Лекарь не оставил ему и капли достоинства, заставив обнажиться до нижних одежд. Ло Чжуань проиграл. Меч, выбитый из рук юным соперником, вонзился в переплёт окна. Сам же несостоявшийся похититель едва удержался на ногах. Остановившись в шаге от напавшего, Мин Циньшуан скрестил руки на груди, сверля Ло Чжуаня пронзительным взглядом. – Глупая отговорка, что использовал твой приспешник, не годится царственному величию священной крови. Зачем ты явился? – спросил он тихо. Адепт Тяньмэнь за его спиной застыл грозной тенью, пугая Ло Чжуаня. – Из-за тебя отец рассорился с Юэ Цинъюанем. Мне любопытно взглянуть на такого героя! – ухмыльнулся тот, храбрясь. – Взглянуть? Рисковал жизнью, чтобы взглянуть? Удивительное безрассудство, – прошептал тот. – Моё имя Мин Циньшуан, девятый сын главы клана Мин. Едва ли я и впрямь интересен императору. Он рассорился с главой Юэ, решив, что этот Мин пробудил любопытство бессмертного. На самом деле это не так. Всего лишь недоразумение, что в скором времени разрешится. Ло Чжуань цокнул. Какое ещё недоразумение, если щенка охраняет сам лорд Тяньмэнь?! – Не думаю, что тебе удастся обмануть главу Юэ. Говорят, ты убийца. Наверняка скрываешь свою силу с помощью талисмана или пилюли! К тому же, я слышал, лицом ты схож с Шэнь Цинцю. – Ты знавал лорда Цинцзин? – усмехнулся Мин Циньшуан. – Не склоняй слух к пустым домыслам. Так недолго лишиться не только рассудка, но и головы. Император никогда не поступает необдуманно. Вмешавшись, ты нарушишь его планы, за что будешь сурово наказан. – Какая любезность, – процедил Ло Чжуань. – С чего тебе беспокоиться об этом? – Ты юн и слаб, – ответил Мин Циньшуан, хмуря свои изящные, прямые, словно росчерки туши, брови. – Останешься здесь – умрёшь. Ло Чжуань злобно расхохотался в лицо юноше напротив. – Лис пользуется могуществом тигра! Пугаешь меня гневом собственного отца? А человек за твоей спиной, знает ли он, что ты пытался убить главу Юэ? Пожав плечами, Мин Циньшуан обернулся. Юноша не сводил глаз с Ло Чжуаня, не произнеся и слова. – Я этого так не оставлю! – прошипел тот, отступая прочь. – Мы ещё встретимся! Выхватив из рукава маленькую огненную сферу, Ло Чжуань метнул её в адепта Тяньмэнь. На мгновение Шэнь Цинцю потерял рассудок, испугался за ученика, что стоял за плечом. Позабыв о том, что лорд Цинцзин канул в небытие, заклинатель применил барьер тишины и покоя. Лазурная сфера, объяв смертоносное пламя, скрытое в незнакомом таинственном артефакте, вспыхнув, погасла. Этого времени хватило, чтобы Ло Чжуань скрылся в городской дымке. Застыв, Мин Циньшуан взглянул на незнакомца. Он не смел начать разговор. От стыда и тревоги высокие скулы ослепительно прекрасного лица покрылись нежным розовым румянцем. Барьер тишины и покоя требовал немало сил. Эта техника использовалась на стадии формирования золотого ядра. Шэнь Цинцю чувствовал себя измождённым настолько, что с трудом мог стоять. Боги, он использовал энергию собственной души, мгновенно обессилев. Но лорд Цинцзин всё ещё не выяснил, что творится в голове этого мальчишки. Что сказал ему Цзян Цинсун? – Этот юноша... применил огненную сферу, – робко заговорил Мин Циньшуан, заправляя прядь шелковистых волос за ухо и чуть заметно хмурясь. – Неужели он совсем не обладает духовной силой? Адепт Тяньмэнь склонил голову к плечу, глядя на собеседника с искренним любопытством. – Моя аура подавляет духовные силы, – ответил он, наконец. Голос казался странным, звучал сипло, словно юноша обжёг горло. – Никто ниже Ступени Клинка не смог бы использовать ци. Шэнь Цинцю судорожно вздохнул в ответ. Очевидно, этот человек решил, что Ло Чжуань прав и Мин Циньшуан, действительно, скрывает свои силы. Пытаясь защитить юношу, он вырыл себе могилу. Опустив взгляд, Шэнь Цинцю поёжился. Двадцати лет хватило, чтобы позабыть лица, но не техники. Он не задумываясь использовал знания прошлого и собственную душу, заменив ей недостаток ци. – Я... – прошептал Шэнь Цинцю, пытаясь отыскать оправдание. Хотя, что бы он мог сказать? Даже если адепт Тяньмэнь незнаком с техникой, что, возможно, канула в небытие вместе с лордом Цинцзин, Мин Циньшуан никак не мог владеть подобной. – Мастер Шэнь поступил безрассудно, – вдруг поклонился юноша. – У этого тела низкая ступень совершенствования. Ваша душа может быть ранена. Бэйхай способен защитить мастера. Онемев, Шэнь Цинцю молча смотрел на юношу напротив. Неужели они и впрямь знакомы? Но он выглядит таким юным... Бэйхай? – Шу... Шунь-эр? – прошептал заклинатель, вспомнив имя из прошлого. Оно, словно огненное клеймо, обожгло грудь болью. – Бао-бэй... Взгляд адепта Тяньмэнь вспыхнул радостью. Сделав шаг к Мин Циньшуану, он протянул руки и заключил изящного юношу в объятия. Тот замер, прислушиваясь к себе. С самого появления здесь, чужие прикосновения стали для Шэнь Цинцю настоящей пыткой. Он вздрагивал даже от тёплого ветерка, что напоминал тихий выдох. Но... В объятиях Бейхай Юйшуня ему было тепло и спокойно, словно они прошли долгий путь вместе. Да разве это не так? Шэнь Цинцю не помнил лиц, позабыл имена, но воспоминания постепенно возвращались. Бэйхай Юйшунь, которого он нежно называл Баобэем – духовный зверь лорда Цинцзин. Конечно... разве он мог не узнать Шэнь Цинцю? Боги, а Юэ Цинъюань всерьёз настроен пленить Шэня, если использовал его дракона! – Баобэй, ты... – отстранился Шэнь Цинцю, вглядываясь в лицо адепта Тяньмэнь. Однако не посмел продолжить. Он хотел бы спросить, по-прежнему ли верен ему Бэйхай Юйшунь, но... после смерти Шэнь Цинцю... Он наверняка сумел выжить лишь чудом. Слишком часто звери, связанные узами крови с бессмертными, следовали за своими людьми в Диюй... Шэнь Цинцю не мог подвергать это существо новой опасности. Отступив, Мин Циньшуан обнял себя за плечи и отвернулся. – Ни к чему. Это больше не имеет значения. Я не собираюсь идти по пути бессмертных. Баобэй, ты... не должен говорить Цзян Цинсуну или Юэ Цинъюаню о том, что узнал меня. Не стоит бередить старые раны. – Глава Юэ и лорд Цзян всего лишь желают уберечь вас от бед. Ло Бинхэ ждал возвращения мастера с нетерпением, – возразил тот. – Он всего лишь глупец, которого Лао Гунчжу использует в своей борьбе за власть в Царстве Бессмертных. Его рассудок повреждён. Он готов на всё, чтобы уничтожить Цанцюн. Ло Бинхэ использует вас, чтобы добиться своей цели! Мастер не должен подвергать себя опасности! – Я думал, его единственное желание – отомстить? Щенок так изменился, – тихо произнёс Шэнь Цинцю, присаживаясь на постель. – Кто же этот человек, ради которого Ло Бинхэ готов покорить землю и небеса? Бэйхай Юйшунь, опустившись у ног Мин Циньшуана, заглянул в глубину лазурных глаз. – Единственный человек, ради которого Ло Бинхэ стремился к возвышению – мастер Шэнь. Боюсь, Лао Гунчжу отыскал способ пленить его разум. Теперь он помышляет лишь о могуществе и власти! Приблизившись, Мин Циньшуан прищурился, глядя в лицо зверя. Что за вздор он несёт? Разве Баобэя когда-то волновали дела мира бессмертных? – Ты безжалостен, Бейхай Юйшунь, – прошептал Шэнь Цинцю. – Занял тело моего любимого зверя, чтобы погасить свою ненависть к Ло Бинхэ или Лао Гунчжу? И в чём же старик перед тобой виноват? Баобэй... Боги, я едва не поверил. Он не мог выжить после моей смерти. А ты... – Это не так! – вздрогнул тот, стиснув изящную ладонь заклинателя. – С тех самых пор, как мастер отыскал обессиленного, слабого, никчёмного сюаньлуна, даже не отличив его от змеи, рядом с вами был я! Мин Циньшуан вздохнул в ответ. Тогда Шэнь Цинцю в очередной раз рассорился с Юэ Цинъюанем. Холодная вежливость старшего брата и стиснутые губы, которые так и не раскрылись под нежным поцелуем Шэнь Цинцю, изранили юного ученика секты. Сколько же ему было? Семнадцать? Столько тьмы и горьких мыслей таилось в его душе, заслоняя небосклон. – Ци-гэ... Неужели ты... совсем не любишь меня? – шептал Шэнь Цинцю, дрожащими, холодными пальцами стискивая плечи старшего брата. Уступая в росте, он умоляюще смотрел в тёмные глаза снизу вверх. Два года неразделённых чувств измучили юное сердце. Ведь Юэ Ци был так близок... но холоднее и дальше луны. Рядом с ним Шэнь Цинцю чувствовал себя ничтожеством. Он боролся из последних сил, но Юэ Цинъюань отвечал на его признания и ласки вот этим каменным выражением лица и молчанием. Словно любовь Шэнь Цинцю раздражала его, приносила тревогу и боль. Отстранившись, Юэ Цинъюань молча отвернулся. Дав младшему брату время прийти в себя, он принялся возжигать палочки благовоний. – Теперь я могу понять, почему Ци-гэ не вернулся за мной... – хрипло произнёс Шэнь Цинцю. – С моим Ци-гэ стряслась беда. Он погиб на пути к Цинцзин. Прошу простить, шисюн Юэ. Шэнь больше не посмеет быть непочтительным, вспоминая прошлое. Тогда, раненный собственной болью, он не услышал рваного вздоха Юэ Цинъюаня, не увидел его дрожащих пальцев и полных страха глаз... Вернувшись на пик, Шэнь Цинцю убедил учителя отправить его на тренировку. Лорд Цинцзин, тревожась за юного ученика, не посмел дать тому серьёзное задание. Прекрасный цветок секты часто порождал в других гнусные помыслы. И до тех пор, пока он не обрёл истинное величие, бессмертный Цинцзин не желал подвергать это сокровище опасности. Шэнь Цинцю должен был отправиться к горе Байлу, дабы в одной из пещер отыскать цветок луны и солнца. Юношу сопровождал десяток учеников, хотя тот и считал подобное унизительным. Он что, девица императорских кровей, чтобы его охраняла стража? Задание не требовало усилий, однако, гора Байлу являлась границей Дворца Хуаньхуа. Стычка казалась неизбежной. Адепты Хуаньхуа, сверкающие золотой вышивкой и надменным величием, не проявили и толики уважения. – Что забыли у границ Дворца Хуаньхуа адепты Цанцюн? – грозно спросил незнакомец. Драгоценная гуань говорила о том, что этот человек достиг совершеннолетия, к тому же занимал особое место. Соученик Шэнь Цинцю поклонился. – Адепты Цанцюн прибыли к пещерам горы Байлу, дабы собрать целебные травы. Мы не собирались нарушать границ. Шэнь Цинцю молчал. Вскинув взгляд, он дерзко смотрел в глаза незнакомцу, несмотря на недовольную складку меж густых бровей и сгустившуюся ауру ученика Дворца Хуаньхуа. – Ха? – усмехнулся тот, делая шаг вперёд в надежде подавить незванных гостей духовной силой. Однако Шэнь Цинцю не сдвинулся и на цунь. – И что же за растение вам понадобилось? Лишь один чи отделял адепта Хуаньхуа от дерзновенного юнца, что даже головы не склонил! Аура стала гуще, заставив половину соучеников пасть на колени. Шэнь Цинцю в ответ лишь стиснул зубы. Он не позволит взять над собой верх, даже если будет изранен! – Думаешь, Дворец Хуаньхуа упустил драгоценное сокровище? – дрогнули в улыбке розовые губы Шэнь Цинцю. – Не думаю, что оно может быть полезно Лао Гунчжу. Мы ищем цветок луны и солнца. Адепта Хуаньхуа пронизывала дрожь. Этот заклинатель... человек? Почему же в груди разлилось сладостное томление, словно под чарами хули-цзин? Приблизившись ещё на пол шага, он смягчился. – Гора Байлу – запретные земли. Здесь опасно. Высокоуровневые звери, ядовитые туманы и тёмная ци погубили многих. И хотя вы, очевидно, сильны, следует соблюдать особую осторожность. – Я слышал, под горой Байлу Дворец Хуаньхуа выстроил чудовищную темницу, где держит нечисть, пойманную на охоте, – произнёс один из учеников Цинцзин. – Говорят, Лао Гунчжу испытывает особый интерес к демоническим тварям и долгие годы жаждет отыскать секрет их силы и могущества. – Вздор, – нахмурился адепт Дворца Хуаньхуа, сверкнув острым, словно клинок, взглядом. – Следует быть осторожнее со словами! – Вы ведь... Гу Юйцзюэ, – задохнувшись, прошептал один из учеников Цинцзин. – Гу Юйцзюэ?! – поразился второй. Голос юноши дрогнул от восхищения. – Тот, что возглавил золотой список победителей на Собрании Союза Бессмертных два года назад?! Шэнь Цинцю вздрогнул. На те состязания он явился, как ученик У Янцзы... – Здесь нечем гордиться, – мрачно возразил Гу Юйцзюэ, нахмурив густые брови. – Гу ведь так и не сумел поймать ублюдка, убившего и ограбившего стольких учеников заклинательских школ! Переведя тяжёлый взгляд на побленевшее лицо Шэнь Цинцю, он тут же позабыл свой гнев, встревожившись. – Что случилось? Неужели вы тоже были там? Однако Шэнь Цинцю не знал, что ответить. Не позволив Гу Юйцзюэ сжать свою ладонь, он с трудом взял себя в руки, хотя и не сумел справиться с дрожью. – Солнце склоняется к западу. Нам стоит поспешить. До Цанцюн путь неблизкий. – Хм? – решительно стиснув пальцы в кулак, ответил адепт Дворца Хуаньхуа. – Будет гораздо проще, если Гу сопроводит учеников Цанцюн... Вы... так и не назвали своего имени. – Ждите здесь, – бросил Шэнь Цинцю соученикам, отправляясь по узкой тропе к вершине горы. А затем, не оборачиваясь, произнёс: – Имя этого ученика Шэнь Цинцю. Я с пика Цинцзин. – Шэнь... Цинцю? – переспросил тот, не то пытаясь припомнить список победителей Собрания Союза Бессмертных, не то пробуя его на вкус. – Странно. Я никогда раньше не слышал о тебе. Тебе? С трудом проглотив неуважение, Шэнь Цинцю прибавил шаг. – Цветок луны и солнца растёт в сумрачных местах. Пещера, лесной грот или тенистый пруд... – Гу знает такое место, – перебил адепт Хуаньхуа. – Но оно, говорят, кишит змеями. – Герой Гу боится змей? – спросил Шэнь Цинцю с недоверием. – Как же вы сумели победить на Собрании Союза Бессмертных? – Ты даже не представляешь, о чём речь, – закатил глаза тот, словно и не заметил неприкрытого оскорбления. – Осталось немного. Взгляни под ноги. Ученик Цинцзин, почувствовав дрожь земли, и впрямь опустил взгляд. Судорожно вздохнув, он тут же отпрянул, толкнув молодого человека за спиной. – Я же говорил, – рассмеялся Гу Юйцзюэ, обнажая меч. – Не смей! – возразил Шэнь Цинцю, присматриваясь. – Они не нападают. Возможно аура цветка луны и солнца привлекает их. Создав печать, юноша оградил себя и спутника от змей огненной границей. – Я вижу пещеру. Полагаю, нам туда. Сумрачный грот был затоплен водой. Чистое и сияющее, словно утренняя роса, подземное море застыло серебряным зеркалом. В центре высился островок, на котором можно было разглядеть хрупкие, золотистые стебельки растения. Шэнь Цинцю задумался, восхищаясь умиротворённой красотой этого места. Очевидно, это заслуга цветка луны и солнца. Он возьмёт несколько ростков, не повредив удивительной ауры грота. Нахмурившись, юноша окутал себя особым барьером, что не позволял промокнуть одеждам, а затем проследовал к островку. Шэнь Цинцю решил было, что лорд Цинцзин дал ему слишком лёгкое задание. Однако, покинув пещеру, ученики внезапно попали в густой, непроницаемый туман. Гу Юйцзюэ тут же сжал запястье спутника. – Что такое? – невольно улыбнулся тот. – Господина Гу тревожит туман? – Молчи, – прошептал тот, приблизившись к самому уху. – Ты ведь слышал о чудовищной битве между заклинателями и императором демонов Тяньлан-цзюнем? Тогда его верный генерал, поражённый проклятьем небес, сбежал. Тела так и не нашли. Я участвовал в том бою, как и твой шисюн Юэ Цинъюань. Мы все были ранены... Даже собрав силы, бессмертные не смогли уничтожить Тяньлан-цзюня. Он до сих пор заключён, скованный девятью печатями, под горой Байлу. Но даже так... Даже так это место часто привлекает опасных зверей. Этот туман может быть ядовит. Он приведёт тебя в смертельную ловушку, к пропасти на южном склоне! Не двигайся. Нам нужно переждать. Кивнув, Шэнь Цинцю опустился на траву. Змеи словно растворились во мгле. Юноша не мог ничего разглядеть и на чи вокруг. Но он слышал странные звуки. Это... Похоже на женский плач. Провалившись в собственное ужасное прошлое, Шэнь Цинцю побледнел. Эти звуки пугали его. Настолько, что юноша не услышал предупреждения Гу Юйцзюэ, медленно отползая всё дальше. Звук становился всё отчётливей, ближе. Горький, отчаянный плач. Но Шэнь Цинцю так никого и не нашёл. Только странную чёрную змейку, чья чешуя переливалась радужным сиянием. Выдохнув, заклинатель завороженно коснулся маленькой головы, по бокам которой тут же раскрылись кожистые алые гребни. – Не злись, – прошептал юноша. – Если ты ранен, я помогу. Змея замерла, словно принюхиваясь. От человека пахло росой и цветком луны и солнца. Сложив алые гребни, змея... кивнула, распустив чёрные радужные кольца. Там и впрямь зияла рана. Ужасающая, застарелая, она, очевидно, мучила это создание не один год, причиняя боль и никак не заживая. – Так ты духовный зверь? – поразился Шэнь Цинцю. – Кто посмел так поступить? Ты ведь ещё молод, даже не достиг второго уровня! Вынув драгоценную нефритовую пилюлю, что дал ему в дорогу лорд Цинцзин, юноша скормил её змее, а затем осторожно перетянул рану шёлковым платком. – Идём со мной. В Цанцюн я смогу исцелить тебя. Змея долго смотрела в обеспокоенное лицо юноши. Кажется, он вполне искреннен. И хотя секта бессмертных пугала зверя, он надеялся, что никто не сумеет узнать правду. Пилюля, что съела змея, обладала очень высоким уровнем. Настоящее сокровище, способное исцелить его от ран и вернуть ядро! Раз так... В Цанцюн немало ресурсов. А этот мальчишка, очевидно, обладает высоким положением... Маленькая чёрная змейка юркнула под шёлк рукава Шэнь Цинцю и обвилась вокруг плеча юноши, наслаждаясь теплом и приятным ароматом его кожи, чуть горьковатым и свежим, словно осенний ветер. – Я назову тебя Баобэй, – ослепительно улыбнулся Шэнь Цинцю, коснувшись головы змеи сквозь ткань. – Вот ты где! – задыхаясь, вырос за спиной Гу Юйцзюэ. – Боги, я же просил не двигаться! Этот демон под горой весь пик заполонил пространственными ловушками! Никакие печати не могу сдержать его мощь! Он словно развлекается, отлавливая путников! Может быть, пожирает их в надежде вернуть былую силу. Поёжившись, юноша взглянул на Шэнь Цинцю, а затем указал вперёд. Туман рассеялся. В трёх чи от себя ученик увидел бездонную пропасть. – Это и есть южный склон, – прошептал Гу Юйцзюэ, подавая Шэнь Цинцю руку. – Ты мог умереть... Вернувшись на родной пик, Шэнь Цинцю принялся выхаживать своего змея. Все эликсиры, травы, духовные камни и целебные мази уходили на то, чтобы исцелить рану. Встречи со старшим братом прекратились. Они виделись лишь на общих сборах или в Главном Зале Цюндин, где совещались лорды двенадцати пиков секты, и куда старшие ученики должны были сопровождать наставников. Упрёк, брошенный Шэнь Цинцю ранее, превратился в непреодолимую пропасть, что с каждым годом становилась шире и глубже. Ученики стали лордами... Шэнь Цинцю больше не смел заговаривать о прошлом. Не называл старшего брата Ци-гэ и словно не слышал его обращения «сяо Цзю». Будто это имя никогда и не принадлежало гордому, надменному заклинателю... Всю свою любовь он отдал маленькой чёрной змейке, которая всё больше напоминала чёрного дракона. Баобэй становился сильней с каждым днём. Его рана зажила.Глава 7. Попался! А?
19 марта 2023 г. в 12:58
Перепугавшись, лорд Аньдин огляделся. Неужели Мобэй-цзюнь заметил его? Но ведь он так старательно скрывался! За эти годы заклинатель сумел достичь Ступени Света! Его чары сокрытия весьма хороши!
Судорожно вздохнув, он прислушался к собственным чувствам. Озноб пробирал до костей. Это дрожь страха?.. Нет. Воздух вокруг словно заледенел.
Мобэй-цзюнь обнаружил его? Но даже если так, это ведь не первая встреча! Однако раньше правитель Северной Пустоши никогда... не подходил так близко. Шан Цинхуа успел позабыть как страшна аура ледяного демона.
Икнув, лорд Аньдин внезапно вспыхнул странным сиянием и исчез во всполохе света. А спустя мгновение на его месте появился маленький белый лис. Закрыв глаза, зверь испуганно прижал уши к голове и спрятал хвосты меж дрожащих ног, боясь вдохнуть. Опять, святые небеса! После того, как Шан Цинхуа пробудил кровь на Древесной Ступени, он то и дело обращался в маленького северного лиса, стоило как следует испугаться. Лорд Аньдин и не знал, что он духовный зверь... Когда это случилось впервые, рядом были Юэ Цинъюань и Му Цинфан, за что Шан Цинхуа был глубоко благодарен заклинателям. В конце концов, не так просто принять такую правду о себе!
Сейчас он уже смирился, научился контролировать переходы между человеческим обличьем и истинным образом, однако, так ничего и не мог поделать с этим внезапным превращением в лиса от испуга! Кто бы мог подумать – Шан Цинхуа самый настоящий хули-цзин! И у него уже вырос четвёртый хвост!
Белоснежная мягкая густая шёрстка ощетинилась, стоило зверю почувствовать порыв холодного ветра со снегом. Переступая на тонких лапках, он сделал шаг назад, словно прячась в тени каменных стен.
– Северный лис? – раздался удивлённый, до боли знакомый голос. В ответ зверь зажмурился крепче и сделал ещё шаг назад. – Что духовный зверь земель вечных холодов позабыл в Цзиньлане?
Не веря услышанному, Шан Цинхуа дёрнул маленьким ушком и приоткрыл глаза. За долгие годы Мобэй-цзюнь совсем не изменился. Его лик был так же прекрасен и холоден. Наверняка его величество уже достиг ранга нетленного. Но... при такой силе духа... он не узнал своего раба? Этого Шан Цинхуа не понимал.
– Тебе нечего бояться, – произнёс Мобэй-цзюнь, опускаясь рядом с лисом. – Ты ведь уже отрастил четвёртый хвост и должен понимать речь. Я владыка северных земель Царства Демонов. Тебя удерживают здесь силой? Ты привязан к кому-то из заклинателей?
Шан Цинхуа распахнул свои большие голубые глаза, словно пронизанные солнечным светом, и уставился на демона. Если бы он не знал, кто перед ним, мог бы решить, что Мобэй-цзюнь... шутит! Но... Моргнув, он не сводил восхищённого, мерцающего взгляда с ослепительного образа правителя Северной Пустоши.
Тот застыл, нахмурившись, словно осознал что-то важное. Приподнявший было ушки лис тут же вновь испуганно сжался.
Ну вот и всё, понадобилось совсем немного времени, чтобы его величество всё понял!
– Энергия Шан Цинхуа, – прошипел тот с гневом. – Неужели всё это время за мной наблюдал ты? Значит... Этот жалкий червь... посмел связать себя кровными узами с хули-цзин, зная, что мой дух – девятихвостый лис?! Ничтожество! Да он от жизни устал?!
Гнев северного демона был так силён, что земля под ногами зверя покрылась льдом. Ужаснувшись, лис жалобно тявкнул, прижавшись к стене позади.
Мобэй-цзюнь тут же погасил свою ужасающую ауру. Его длинные пальцы чуть подрагивали, когда он потянулся и осторожно поднял белый меховой комок на руки.
– Я буду осторожнее и больше не стану тебя пугать, – кивнул демон. – Девятихвостые северные лисы редки. Твоё духовное ядро драгоценно для культивирования. Даже сейчас, когда ты ещё слаб, наверняка отыщется немало алчущих заполучить твою жизнь.
Шан Цинхуа, боясь вдохнуть, замер, чувствуя, как демон осторожно прижимает его к груди, ласково почёсывая за ушком. Четыре пушистых лисьих хвоста пришли в волнение, словно зверь увидел возлюбленного, забив по тугим мышцам Мобэй-цзюня.
Тот с нескрываемым удовольствием зарылся пальцами в густой белый мех на холке зверя, вызвав радостное поскуливание. Не ожидавший от себя подобного, Шан Цинхуа уткнулся острой мордочкой в плечо демона, пришурив глаза.
Хмыкнув, Мобэй-цзюнь отстранился, приподняв лиса на вытянутых руках, чтобы внимательнее оглядеть зверя.
– Узы крови мешают покинуть этого презренного пса? Но я не чувствую в тебе подобной связи. Ты пахнешь Шан Цинхуа, полон его ци, но... ты не его духовный зверь. Значит... Он держит тебя, как питомца? Этот человек... способен на предательство. Ведь и я... ранен им. Боюсь, он выжидает, пока твоё ядро станет более ценным. Ты в опасности, хули-цзин. Но я могу спасти тебя. В землях Северной Пустоши ты будешь в безопасности!
Если бы Шан Цинхуа услышал такие слова в человеческом обличье, он бы уже сменил цвет с алого на мертвенно-белый. Ранен? Когда это Шан ранил его?! Разве что его величество говорит о ненависти.
Мобэй-цзюнь... не узнал своего раба в этом маленьком зверьке. И сейчас предлагал ему заботу и защиту! А ведь Шан... Этот Шан столько лет мечтал об этом! Зная, что никогда больше не представится случая показать истинные чувства, он принял решение. Грустно тявкнув, лис беззастенчиво лизнул демона в лицо, пройдясь прохладным языком по розовым губам Мобэй-цзюня. Его запах будоражил и возбуждал зверя. Он не желал покидать демона с такой сильной ледяной ци. Не желал терять и мгновения вдали от этого создания, которого так... любил!
Но зверь всё ещё был лордом Аньдин. Он мог сохранять этот образ лишь короткое время.
– Неужели, даже зная правду, собираешься остаться? – удивился Мобэй-цзюнь, осторожно опуская лиса на землю. – Твоя преданность достойна лучшего применения.
Взглянув на северного демона, зверь грустно опустил уши. Если бы он только мог... последовал бы за его величеством в земли тьмы...
Склонившись, демон ободряюще потрепал зверя по голове и внезапно... улыбнулся. Шан Цинхуа округлил голубые глаза. Он не отрывал взгляда от тающего в снежной пелене силуэта возлюбленного, пока тот не скрылся. Лишь почувствовав тепло и согревающие лучи солнца, он принял образ человека и устало опёрся о стену. Глаза заклинателя были полны слёз. С трудом переставляя ноги, он побрёл в свои покои. Святые небеса, его тело наполнилось ледяной ци. Теперь лорд Аньдин может забыть о боли на долгое время!
Но его сердце разрывалось от тоски.
– Неужели ваше величество и впрямь думает, что Шан способен на подлость? Сколько же нужно лет, чтобы вы... простили мне это вынужденное предательство?
Шёпот, сорвавшийся с губ, был так тих, что его не разобрал бы и стоящий рядом. Северный демон давно вернулся к остальным, изваянием из снега и льда застыв за спиной Ло Бинхэ. Где ему услышать тихую, отчаянную мольбу. Да и случись подобное, разве сумел бы он совладать со своей яростью, позволив лорду Аньдин, пав ниц, объяснить свой поступок? Шан Цинхуа не сомневался в том, что Мобэй-цзюнь убьёт его, едва сумеет поймать...
Закрыв дверь в свои комнаты, заклинатель обессиленно повалился в сумрак шёлкового балдахина и горько разрыдался. Улыбка демона всё ещё стояла перед глазами, разрывая сердце.
Если бы только Мобэй-цзюнь мог... полюбить его!..