Между богом и демоном

      С трудом открывая глаза, Шэнь Цинцю ожидал увидеть привычную картину земель мёртвых и мрачное лицо Лу Пиндена. Однако его взгляд натолкнулся на знакомый силуэт, затянутый в чёрный, расшитый серебром шёлк. Ло Бинхэ? С облегчением уткнувшись лбом в его сильную, тугую спину, заклинатель выдохнул. И лишь затем услышал чудовищный гул и свист атаки Сюаньсу.       Так ничего ещё не кончилось?!       Подняв голову, Мин Циньшуан с отчаянием смотрел на ослепительное сияние. В его расширенных, округлившихся лазурных глазах отражалась чудовищная атака.       Что происходит? Разве он не защищал Ло Бинхэ? Как же вышло, что теперь мальчишка закрывает его собой от гнева обезумевшего Ци-гэ, сдерживая клинок обнажённой рукой?       Как это случилось? Почему? Зачем Юэ Цинъюань напал?! Он так ненавидит Ло Бинхэ? Или дело в другом? Этот Шэнь полагал, что за двадцать лет разлуки старший брат сумел разобраться в себе, ведь его поведение и обещания... говорили об этом.       Ложь! Ничего не изменилось! Что бы ни делал Шэнь Цинцю, всё равно оставался бродягой, заклеймённым печатью рабства и отданным на потеху тем, кто мог заплатить. Словно бордельная девка!       Ци-гэ не любит его... Старший брат устал от своего сяо Цзю! Может быть то, что лорд Цинцзин сгинул в Водной тюрьме двадцать лет назад вовсе и не было тяжёлым испытанием? В конце концов, прах Шэнь Цинцю был развеян по миру. Не значит ли это, что Юэ Цинъюань сумел смириться с его смертью?       Неужели младший брат помешал ему ступить на путь исцеления? Или виновата эта проклятая печать цветка? Ло Бинхэ иного мира говорил, что ритуал восстановления небесного ствола избавит от проклятия.       Но ведь это... Это не причина для убийства! Что же Шэнь Цинцю натворил, что старший брат решил избавиться от него? Узнал нечто постыдное из прошлого?       Тем временем Ло Бинхэ, сдерживая атаку, сумел встать на ноги. Багровая демоническая ци в чёрных прожилках тьмы покрывала его тело доспехами. Божественный меч не мог сразить демона. Отбив клинок, Ло Бинхэ поднялся во весь рост и расправил за спиной огромные чёрные крылья. На прекрасном лице играла насмешливая улыбка, а взгляд пылающих алых глаз насквозь прожигал императора Девятиземья.       – Давно не виделись, Хун Дунь, – произнёс Ло Бинхэ чужим голосом.       Наньхай Юйцинь вздрогнул. Несмотря на то, что он был готов к тому, что видел, более того, затеял весь этот хаос, чтобы заманить в ловушку давнего врага, этот голос пронзил тело разрядом молнии.       Тело императора Девятиземья раскололось, обрушилось серебристой пылью, открыв сияющий лик божества. Его белые одежды и высокую гуань не спутаешь с другими! Сотни священных свитков, десятки тысячи статуй в многочисленных храмах повторяли этот образ в камне и золоте! Каждый год мириады фонарей стремились к небесам, прославляя верховное божество.       Хун Дунь! Сам Хун Дунь, создатель миров, снизошёл в мир людей!       Сжав губы, Цзян Цинсун всё ещё удерживал онемевшего Дунхай Юйгуана. Лорд Тяньмэнь понял, кто скрывается за маской Наньхай Юйциня, но не смел открыто вмешиваться в планы высших сил. Однако глава Дунань не испытывал подобного благоговения и почтения к божествам. Его изящное тело сотрясал гнев.       Юэ Цинъюань, раненный поединком, истощил последние силы. Глава Цанцюн рухнул рядом с Мин Циньшуаном. Его мертвенно-бледное лицо казалось безжизненным, а яркая струйка крови, стекающая с уголка губ, завершала картину предсмертной агонии. Но Шэнь Цинцю не двигался, глядя на поверженного Ци-гэ пустым взором. Словно и не понимал, что происходит.       Обезумел.       – Сиу Ло наконец решил показаться? – насмешливо ответил Хун Дунь. – Сколько же беспокойства ты мне доставил! Я и не думал, что ты сумел выжить после нашей последней битвы! Едва не поверил, что в этих землях воцарится мир!       – Ах так? – ухмыльнулся Ло Бинхэ. – Бог хаоса говорит о мире? Ты так и не научился лгать, Хун Дунь. Кому, как не тебе знать, жив я или мёртв.       Дунхай Юйгуан, обернувшись, пристально взглянул на лорда Тяньмэнь.       – Ты... Всё это время, – обиженно произнёс он. Но не решился продолжить. – Что здесь происходит?       – Хун Дунь и Сиу Ло когда-то жили в золотых чертогах, – мрачно поведал тот. – Сиу Ло – великий предок священных демонов, низшее божество. Решив, что таким не место на небесах, Хун Дунь опоил его вином земель мёртвых и сбросил в мир демонов. Без Сиу Ло, что был владыкой асур, ничего не стоило избавиться и от остальных. До той поры земли тьмы населяли жуткие чудовища. Сиу Ло и его народу пришлось нелегко. Множество раз он пытался вернуться, сражался с Хун Дунем, но проигрывал битву за битвой. Говорят, Хун Дуню удалось уничтожить его тело. Но, очевидно, этого было недостаточно. Должно быть, только развеяв по ветру и душу, верховный бог мог обрести покой.       Тяньлан-цзюнь и Чжучжи-лан грозной тенью выросли за спиной демона, что стал вместилищем для священного предка. Рука бывшего императора демонов вернулась к владельцу. Чжучжи-лан трепетно заботился о своём господине.       – Тебе стоит объяснить, что здесь происходит, – улыбаясь, произнёс Ло Бинхэ. – Или это сделать мне?       – Ты? – недоумевал Хун Дунь, скрестив руки на груди. – Кому интересна твоя лживая картина мира? Владыка асур Сиу Ло жаждал власти, алкал трона высшего божества, хотя сам едва достиг Сферы Пятых Небес! Его жестокость, высокомерие, самолюбование не имели ничего общего с беспристрастной холодной справедливостью небес! В жилах асур течёт огонь. Порывистость, безрассудство, глупость – вот черты, присущие твоему народу! Хищник, убивающий ради удовольствия! Земли тьмы – самое место для таких, как ты!       – Но тебе мало было изгнать их с небес! – вырвавшись из рук Цзян Цинсуна, разгневанно закричал Дунхай Юйгуан. – Ты явился, чтобы уничтожить священную кровь Сиу Ло! Дядюшка Наньхай Юйцинь стал жертвой твоего гнусного плана?! А клан Су?! Ты ведь убил их! Ради этого?!       – Наньхай Юйцинь отправился в Южное Море, – равнодушно ответил Хун Дунь. – Не в силах смириться со смертью своей возлюбленной Циньцинь, он обезумел. Пробудил истинное тело красного дракона, что сотни тысяч лет покоилось на дне. Тогда его место и человеческий облик занял я, хотя мысли и тревоги Наньхай Юйциня захватили рассудок. Только здесь, в Тайхэ, я сумел вырваться из западни чужих мыслей, медленно проснуться от долгого сна. Клан Су... Сяо Юйгуан проницателен. Су Сиянь вынашивала под сердцем дух Сиу Ло! Этот ублюдок жаждал вернуться в этот мир с помощью одного из своих потомков! Как я мог допустить подобное? Война богов и асур уничтожила множество миров! Мне было бы достаточно и Су Сиянь. Но клан Су не пожелал выдать ни её, ни демоническое отродье!       – А клан Огненных Фениксов? – не унимался Дунхай Юйгуан, кинув взор на Мин Циньшуана. Глаза юноши полнились усталостью. Пустые, пугающие, они были направлены на лицо Юэ Цинъюаня. Очевидно, последние события сломили дух заклинателя.       Рядом с Хун Дунем уже появилась женская фигура, так похожая на лорда Шэнь Цинцю.       – Клан Огненных Фениксов был уничтожен из-за безрассудной, глупой привязанности! Выдав тайну печати цветка недостойному человеку, они сделали свой выбор, – произнесла она ледяным тоном.       – Сестрица Шэнь Янь явилась защищать возлюбленного? – подойдя ближе, Цзян Цинсун встал рядом со Дунхай Юйгуаном и мягко рассмеялся. – Первый Огненный Феникс, кто бы мог подумать... А ведь последовав за тобой, девица из клана Огненных Фениксов сделала неверный выбор, вручив свою тайну подонку! Мечтая, что будет столь же счастливой, она выбрала бога войны, но ошиблась. Этот человек ненавидел женщин! В его сердце царил... Наньхай Юйцинь.       – Цзян Цзинсун? – удивилась та. – Ты опять обвиняешь Лэн Сюэфэна? Вы всегда ненавидели друг друга!       Дунхай Юйгуан потемнел лицом, вглядевшись в знакомый силуэт. Шэнь Янь... Он помнил её. Помнил, как чудовищно ревновал Цзян Цзинсуна к этой девице! Как едва не лишился рассудка от своей неразделённой любви! Нет, прощать этого ублюдка так просто нельзя! Цзян Цзинсун должен ответить за все бессонные ночи!       – Бог войны Лэн Сюэфэн стоит у границ небес, – резко ответил Хун Дунь. – Но если он и впрямь виновен в подобном, примет наказание!       – О? – нахмурился Ло Бинхэ. – А кто накажет верховного бога за то, что он жаждал уничтожить целый народ?       Хун Дунь застыл. Он, владыка миров, трепетно заботился о благополучии людей. Однако не считал народом асур! Ох, он бы и впрямь уничтожил всех до одного, а Сиу Ло – запер в собственном дворце! Тогда... Тогда никто не посмел бы помешать Хун Дуню видеть его так часто, как...       – Если бы я желал смерти асур, никто не сумел бы уйти живым! – процедил верховный бог.       – Ты ведь создал этот мир, чтобы заключить нас здесь! – разозлился Ло Бинхэ. – Ни в одном другом нет подобных границ! Демоны и звери населяют Диюй! Этот мир – тюрьма! Сколько бы раз мы не перерождались, всё равно не сумеем вырваться прочь! Признай, ты отправляешь сюда тех, кого не сумели изменить земли мёртвых?       Цзян Цзинсун вздрогнул от этих слов. Он никогда не задумывался об этом. Судья Диюй явился в этот мир за Дунхай Юйгуаном. А глава Дунань был рождён здесь после гибели великого предка. Наньхай Юйцинь... Бейхай Юйшунь... Неужели все братья Ао были отправлены сюда, словно в узилище?!       Как и сам Цзян Цзинсун? Владыка Диюй и впрямь часто грозил ему небесной карой...       – Вздор! – произнёс Хун Дунь, отводя взгляд. Однако выражение лица верховного божества говорило о том, что догадка демона верна. Здесь их силы ограничены, разорваны надвое. Даже меч Ло Бинхэ не мог прорвать пелены. Пространственные врата отворялись только в мир отражений.       – Ненавидишь меня? – спросил Ло Бинхэ, сверля взглядом старого врага. – Настолько, что запер здесь? Или дело в другом? Неужели побоялся, что моя душа будет развеяна без следа?       Густые брови Хун Дуня сошлись на высокой переносице. Он не нашёлся с ответом. Да и что сказать? Этот проклятый демон прав! Он и впрямь создал этот мир ради одного Сиу Ло! Ведь на самом деле... Боги... Вовсе не бессмертны. Их всего лишь тяжелей убить. Вино владыки асуров было отравлено... в ту ночь, когда Хун Дунь низверг Сиу Ло. Однако верховный бог едва не лишился рассудка. Мысль о том, что его давний, непримиримый противник, которого он считал врагом, умрёт, причиняла боль. Хун Дунь отыскал оправдание этому чувству – смерть была недостаточной карой за дурной нрав Сиу Ло! Он должен испытать все муки Диюй!       Верховный бог и не думал, что душа асуры будет повреждена. Минуло несколько сотен лет. Сиу Ло страдал в землях тьмы, виня себя за слабость, за то, что его народ подвергся гонениям. Ненависть к себе убивала правителя асур. И однажды он не выдержал, поддавшись отклонению ци. Израненный собственным мечом, Сиу Ло растворился без следа, оставив горстку праха, словно золотая цикада. Его энергия жила в потомках, текла в их жилах.       И Хун Дунь, потрясённый смертью врага, всё сильнее жаждал вернуть его к жизни. Ведь он даже не думал, что подобное может произойти. Как же так? Сиу Ло – владыка асур, божество! Хун Дунь совсем позабыл, что низвергнув его в земли тьмы, лишил Сиу Ло защиты небес.       Теперь, стоя лицом к лицу, верховный бог испытывал радость от этой встречи, нескрываемый восторг наполнил его до краёв. Наконец-то... Теперь Сиу Ло не сбежать! Он ошибся... Не стоило запирать его здесь. Для этого больше подходили покои его собственного дворца! Сколько же времени потеряно зря!       Усмехнувшись, Хун Дунь оглядел присутствующих. В голове всё ещё звучал вопрос Сиу Ло: «Ненавидишь меня?», на который он боялся искать ответ. Столько лет у него не было и тени сомнений! А теперь...       «Ненавидишь меня? Ненавидишь настолько, что не можешь без меня жить?»       Застыв, Хун Дунь с ужасом отмёл внезапную, чудовищную мысль прочь. Верховный бог справедлив и беспристрастен! Разве может он поддаться столь постыдным чувствам?!       Взглянув на Шэнь Янь, он произнёс:       – Нам пора возвращаться. Но дела здесь не завершены. Долина Тайхэ должна стать испытанием для нового хранителя печати небесных стволов! Демонические звери уничтожены, границы восстановлены. Ничего не мешает нам снять барьер и провести состязания.       «Ничего не мешает... Только несколько тысяч бессмертных, явившихся на зов о помощи!» – мимоходом подумал лорд Тяньмэнь.       – Земли Девятиземья должны обрести нового императора. Глава Союза Бессмертных послушен и умён. Он достоин этой награды.       Юэ Цинъюань так и не пришёл в себя. Шэнь Цинцю, приблизившись, положил голову старшего брата на свои колени и, нежно утерев кровь в уголке губ, поглаживал заклинателя по голове.       Энергия Мин Циньшуана иссякла. Разбитый демонической ци сосуд эликсира бессмертия больше никогда не наполнится. Шэнь Цинцю не знал, как глубоки раны Ци-гэ, не мог проверить меридианы. Но знал, что и старшего брата постигла та же участь.       – Юэ Цинъюаню предстоит оставить пост главы Цанцюн и Союза Бессмертных, – тихо ответил Мин Циньшуан. – Его золотое ядро разрушено. Я заберу его с собой в горную деревушку. Моих знаний хватит, чтобы позаботиться о нём. Ци-гэ... понравится тихая жизнь.       Голос юноши звучал надломленно, хрипловато, словно душа разрывалась от боли. Но на губах цвела улыбка, полубезумная и горькая. Он не верил собственным словам. Юэ Цинъюань добился немыслимого могущества! Он мог стать императором Девятиземья! Разве сможет Ци-гэ смириться с такой потерей? Сожаления убьют его.       Но глава Союза Бессмертных больше не мог культивировать.       – Боги не бессмертны, – прошептал Шэнь Цинцю, словно и впрямь обезумел. – Десятый князь Диюй снизойдёт до милости – однажды я вернусь, дабы отомстить... Хун Дунь, по твоей вине уничтожены мои предки! По твоей вине пострадал мой близкий человек! Ты решил, что вправе использовать его, словно марионетку?! Да кто сказал тебе об этом?!       За мгновение шёпот перешёл в крик. Голос юноши срывался, по щекам текли жгучие слёзы.       – Это ты... Ты во всём виноват!       Шэнь Янь вздрогнула. Её сердце разрывалось. Так хотелось утешить этого мальчишку – Шэнь Цинцю прошёл тяжёлый путь. Однако Хун Дунь был её супругом. И когда-то она сама сделала выбор между кланом и возлюбленным, став одной из причин уничтожения Огненных Фениксов. А значит, кровь должна замолчать!       С трудом разжав пальцы Шэнь Янь, стиснувшей его плечо, верховный бог поспешил к Юэ Цинъюаню. Опустившись рядом, он коснулся запястья заклинателя, пропуская сквозь тело свою ци.       – Юэ Цинъюань несёт в себе семя Хуньдуня. Это редчайший талант. Думаешь, Ступень Божественного Просветления ничего не значит?       – Он был ранен собственным мечом, – мрачно возразил Мин Циньшуан. Опустив Юэ Цинъюаня на землю, он медленно поднялся с колен. Ничего не предвещало бури. Юноша казался ледяным изваянием. Никто и не заметил, как он вынул из пространственного кольца меч лорда Цинцзин. После смерти Шэнь Цинцю Сюя разбился в осколки. Лорд Ваньцзянь потратил немало времени, чтобы вернуть клинку жизнь.       Ах, как же он тосковал по своему мечу! Впервые Шэнь Цинцю сумел обнажить его в семнадцать... Тогда он достиг Ступени Клинка... Сейчас его уровень был ниже, но это не имело значения. Дух лорда Цинцзин был силён и горел праведным гневом. Лязг стали не напугал Хун Дуня. Никто не мог бы коснуться верховного божества без его позволения.       Ло Бинхэ, побледнев, бросился к Мин Циньшуану в попытке предотвратить, отвести беду... Шэнь Цинцю слаб! Его душа развеется от подобной атаки!       – Учитель! – закричал демон. Величественный образ Сиу Ло погас. Чёрные крылья за спиной вспыхнули огненными искрами. Тяньлан-цзюнь цокнул, закатив глаза. Ну что за болван?! Скольких усилий им стоило пробудить дух Сиу Ло, а этот мальчишка всё испортил! Безумец! Священный предок мог убить давнего врага демонов! Отомстить за народ асур! Вернуть их в небесные чертоги!       Обнажив Синьмо, Ло Бинхэ взмахнул клинком, пытаясь остановить атаку Сюя. Хун Дунь мог пасть от руки Сиу Ло, но лорда Цинцзин подобная атака уничтожит!       – Ублюдок, смеешь думать, что любая жизнь подвластна тебе?! Ци-гэ никогда не станет твоей марионеткой! – рявкнул Шэнь Цинцю, вложив все силы в удар.       Серп тьмы, сорвавшийся с Синьмо, разбил атаку Сюя. Заскрежетав по защитному барьеру, что окружал Хун Дуня, остриём, меч Ло Бинхэ жалобно загудел.       Верховный бог, прервав передачу энергии Юэ Цинъюаню, приподнял кончики губ в лёгкой улыбке. Его мимолётный взгляд скользнул по лицу Ло Бинхэ, а затем последовал за алыми искрами ци от сгорающих крыльев. Душа Сиу Ло! Вот он, её последний осколок! Хун Дунь потратил столько времени и сил, чтобы добыть их все! Ради этого он вложил собственный меч в руки Юэ Цинъюаня, дабы тот сразил Тяньлан-цзюня! Ради этого приказал Лао Гунчжу подвергнуть Чжучжи-лана проклятью небес! Ради этого заманил Ло Бинхэ в долину Тайхэ!       Неуловимым движением собрав алые искры, Хун Дунь с облегчением вздохнул. Теперь он и впрямь мог вернуться в золотые чертоги. Сиу Ло наконец-то был в его руках! Верховный бог торжествующе рассмеялся. Подхватив Шэнь Янь, он растворился в золотой дымке небес.       – Трон Девятиземья наследует Юэ Цинъюань! – раздался громоподобный глас.       – Боги? Небеса вмешались в судьбу мира, назначив правителя?! – раздались многочисленные возгласы удивления среди заклинателей, что окружали долину Тайхэ.       – Да что там случилось?! – вспыхнул Лю Цингэ, разрывая построение. – Нам пора вмешаться!       Массив тысяч мечей пал. Барьеры долины Тайхэ больше не защищали священные земли клана Су от алчущих славы и сокровищ. Потоки заклинателей хлынули в глубины запретного, таинственного края.       – Ло Бинхэ! Бинхэ! – обхватив ученика, Шэнь Цинцю с трудом поддерживал демона. Тот дрожал от боли. Упрямо сжатые губы окарасились алой кровью. Взглянув на Чжучжи-лана, Мин Циньшуан молил о помощи.       Но его преданный Баобэй не двигался. Он больше не был зверем, связанным с лордом Цинцзин. Чжучжи-лан – демон священной крови, потомок асуры и владыки Северного моря Бэйхай Юйшуня! Очевидно, только желание спасти бывшего императора демонов заставляло его быть рядом с лордом Цинцзин. Но Шэнь Цинцю всё ещё надеялся и верил ему.       – Он не в силах помочь, – вздохнул Тяньлан-цзюнь, накидывая на плечи верного спутника плащ. – Единственный, кто может противостоять Хун Дуню – священный предок Сиу Ло. В каждом потомке есть частичка его души. Мы потратили много сил, чтобы пробудить её в Ло Бинхэ. Чжучжи-лан слишком утомлён.       – Как вы вообще сумели узнать Хун Дуня? – спросил Цзян Цинсун, опустив ладонь на спину Ло Бинхэ и пропуская сквозь его тело ци.       – В тот час, когда меч адепта Цанцюн сразил меня, императора земель тьмы, священного демона, я понял, что даже клинок божественного уровня не способен на подобное, – ответил Тяньлан-цзюнь. – Сюаньсу, что принадлежал Юэ Цинъюаню обладал особой, первозданной ци, что пробудило во мне сознание предка Сиу Ло. С тех самых пор я искал Хун Дуня, готовился к этому противостоянию, знал, что он явится.       – Сиу Ло – предок священных демонов. Но не похоже, что Тяньлан-цзюнь огорчён его судьбой, – с раздражением заметил Дунхай Юйгуан.       – Хун Дунь тот ещё глупец, – холодно ответил бывший император демонов. – Столько лет он по крупицам собирал дух Сиу Ло в надежде, что его удастся исцелить, вернуть предка к жизни. Верховный бог... узнав о том, что Сиу Ло мёртв, он часто навещал Священный Мавзолей. Готов был сотворить из него озлобленного мертвеца, марионетку, но не сумел. Сиу Ло не оставил ему даже этой возможности искупить предательство. В конце концов, когда-то эти двое были близки – до того, как Хун Дунь достиг Сферы Девятых Небес и стал верховным божеством; до того, как он решил, что асуры недостойны золотых чертогов.       Очнувшись, Ло Бинхэ сжал в объятиях Шэнь Цинцю. Это человек... не тот, которого он по-настоящему любил. Этот лорд Цинцзин был жестоким чудовищем, что когда-то жаждал его смерти. Так почему его тревога кажется столь неподдельной? Может быть, Ло что-то упустил? Наверное, им стоит обсудить прошлое.       – Учитель... Этот Ло... – начал было Ло Бинхэ. Но так и не сумел закончить. Глава Союза Бессмертных, придя в себя, присел, сверля гневным, ревнивым взглядом императора демонов.       – Вы теряете лицо, глава Юэ, – насмешливо произнёс Ло Бинхэ, сжимая тонкую талию Мин Циньшуана. – Уснуть в разгар битвы, оставив в опасности тех, кто вам доверял. У вас совсем совести нет.       – Ло Бинхэ, – процедил Шэнь Цинцю привычно суровым тоном.       Но тот прижал его лицо к своему плечу, опустив ладонь на затылок юноши. В долине Тайхэ похолодало. В единый миг зелёные просторы пронизало горным холодом. Аура бессмертного окутала каждый чжан, заставив многих заклинателей, ворвавшихся в эти земли, пасть ниц.       – Думаешь, я стану терпеть твою дерзость и дальше? – процедил Юэ Цинъюань. – Один поединок решит долгий спор! Демонам пора вернуться в собственные земли!       Шэнь Цинцю замер. Что это? Неужели Хун Дунь использует Ци-гэ, чтобы расправиться с народом тьмы?       – Глава Юэ знает, что Ло никогда не отказывался от хорошей драки, – продолжал насмехаться Ло Бинхэ. – Но вот учитель, думаю, будет против.       Взгляд тёмных глаз главы Цанцюн застыл на изящной спине Мин Циньшуана. Выступающие лопатки и узкие плечи делали фигуру хрупкой, создавали иллюзию слабости.       – Сяо Цзю, – позвал Юэ Цинъюань.       Оттолкнув Ло Бинхэ, тот обвёл взглядом собравшихся. Лицо юноши пылало от гнева, лазурные глаза полнились яростью.       – Что вы о себе думаете?! – рявкнул он, скрипнув зубами. – Этот Шэнь – сокровище или трофей победителю?! Вы оба... Никто из вас не знает меры! Вы оба посмели использовать нефритовую бусину помыслов, зная, как... Я... Не желаю вас видеть! Отныне не смейте приближаться! Мин Циньшуан вернётся в свой клан и послушно примет наказание!       Скрывая боль и вину за вспышкой гнева, Мин Циньшуан отступил на несколько шагов. Раз Ци-гэ не грозит опасность, им следует расстаться. Шэнь Цинцю опасен! Это он заманил их в ловушку долины Тайхэ! Наверняка Хун Дунь отдал приказ Лу Пиндену... Как иначе мог обессилевший Шэнь Цинцю сбежать из Диюй? Он был частью плана верховного божества, ведь Огненные Фениксы всегда отличались редкостной привлекательностью! Их красота ценилась, словно сокровище, а кровь и плоть обладали целительным эффектом. Парное совершенствование с Огненным Фениксом действовало, словно пилюля ци высшего уровня!       И Хун Дунь знал, что ни Юэ Цинъюань, ни Ло Бинхэ не упустят такую возможность!       Опустив ладонь на плечо, Шэнь Цинцю прислушался к собственному телу. Печать цветка больше не беспокоила заклинателя. Теперь, когда его тело бесполезно, никто не станет преследовать Мин Циньшуана. Он должен вернуться в клан Мин. И пусть там ждала жизнь ничтожества... он больше никому не принесёт несчастья! Даже то, что искалеченный, лишённый совершенствования и будущего гений будет подвергаться немалым насмешкам и издевательствам... не изменит решения!       Содрогнувшись, Шэнь Цинцю развернулся и бросился прочь.       Больше никто не будет преследовать этого Шэня! Ци-гэ... не любит его. А Ло Бинхэ... демоничеий ученик лорда Цинцзин не станет тратить время на бесполезного человека!       – Остановись! Сяо Цзю! – крикнул вслед юноше Юэ Цинъюань. Однако не мог сделать и шага – Цзян Цинсун крепко держал плечо главы Цанцюн.       – Последние события ранили его. Пусть идёт. Хун Дунь во всеуслышание объявил главу Юэ новым императором Девятиземья. Нам и впрямь стоит позаботиться о барьерах печати небесных стволов. Предстоит выбрать нового хранителя. Стражи и министры Запретного Города вскоре прибудут за тобой. Дел немало. О Мин Циньшуане позаботятся мои ученики. Он будет сопровождён в клан Мин. Позже вы сможете встретиться.       – А ты верен Хун Дуню, словно пёс, – процедил глава Цанцюн, вырывая руку из крепкой хватки.       Тот не ответил, мрачно глядя в тёмные глаза нового императора Девятиземья.       В пылу спора никто не заметил исчезновения Ло Бинхэ.       Пробежав несколько ли, Мин Циньшуан, задыхаясь, остановился. Стоило надеть плащ, скрыть лицо!       И вскоре он сумел оценить собственную предусмотрительность. Волна заклинателей захлестнула долину Тайхэ. Мечи то и дело со свистом проносились над его головой, устремляясь к печати небесных стволов. Стиснув пальцы, Шэнь Цинцю узнал лорда Байчжань и деву Сяньшу. А это... пик Байсычжы? Значит... клан Су наконец-то обретёт покой. Значит, Юэ Цинъюань не забыл о них!       Что же, Хун Дунь сделал правильный выбор.       – Уже уходишь? – прозвучал рядом чуть хрипловатый голос Ло Бинхэ.       Мин Циньшуан вскинул голову. В шестнадцать лет его рост был невелик. Рядом с собственным учеником Шэнь Цинцю чувствовал себя ничтожно маленьким и незначительным. Словно кролик перед величественным голодным тигром. Губы Мин Циньшуана были сухи. Голова пылала в огне, а тело изламывала боль. Разбитый дантянь давал о себе знать. Начиналась тяжёлая лихорадка. Стоило поспешить. Может быть, он сумеет отыскать лекаря...       Но сейчас нужно было что-то ответить.       – Я... Я должен вернуться в клан Мин, – тихо произнёс Шэнь Цинцю.       – Хм? – разочарованно протянул Ло Бинхэ. – Мне казалось, Мин Циньшуан жаждал стать учеником заклинательской школы. Дворец Хуаньхуа всё ещё ждёт тебя.       Нахмурившись, юноша молчал. Не может ведь быть, чтобы Ло Бинхэ не понял, что в этом теле больше нет ци. Чтобы вернуть Сюя в пространственное кольцо, Шэнь Цинцю пришлось использовать жизненный срок. Вот только теперь его невозможно восстановить, достигнув следующей ступени совершенствования. Каждое проявление ци укорачивало жизнь юноши.       Горькие мысли застили разум заклинателя. Он запутался. Совсем позабыл, что жизнь Мин Циньшуана закончена. Время истекло, его невозможно использовать.       Всё это время Шэнь Цинцю истощал энергию собственной души.       – Мин слышал, чтобы попасть во Дворец Хуаньхуа, нужно пройти суровые испытания. Мы все равны. Я не сумел прийти вовремя. Главе Ло не стоит проявлять подобной заботы, – произнёс Шэнь Цинцю, вернувшись к образу юноши.       Ло Бинхэ внезапно рассмеялся. В один шаг преодолев расстояние, демон подхватил Мин Циньшуана на руки.       – Учитель не изменился. Теперь я могу понять тебя немного лучше. В прошлом лорд Цинцзин так боялся показаться слабым, что не подпускал к себе даже тех, кто искренне любил тебя. На самом деле, ты всегда был слаб.       Шэнь Цинцю не сопротивлялся. Сжав рукав чёрных шёлковых одежд Ло Бинхэ, он уткнулся в плечо демона. Израненный, измождённый, заклинатель впервые признал, что ему требуется помощь. В прошлом он был высокомерен и свиреп. Отталкивал прочь тех, кто хотел приблизиться. Если бы не смерть Шэнь Цинцю, не чудовищные земли Диюй, сейчас бы он влепил Ло Бинхэ пощёчину и, наговорила чудовищных слов, обидных и унизительных, отправился прочь. Лорд Цинцзин лелеял свою боль, упивался одиночеством, словно хмельным, отравленным вином. Страдания утишали вину, облегчали тяжкий груз прошлого. Так Шэнь Цинцю чувствовал себя чуть чище и благородней. Искалечив собственную душу, лорд Цинцзин мог двигаться дальше. Каждый раз, приближаясь к смерти, схватив отклонение ци или изранившись в очередном поединке с Лю Цингэ, он ненавидел себя немного меньше. К несчастью, это лекарство действовало недолго. И вскоре заклинатель вновь утопал в яростных волнах гнева и ненависти к себе и всему миру.       В прошлом нужно было приложить множество усилий, чтобы добиться от Шэнь Цинцю доброго отношения. Он не терпел одарённых учеников. Ведь именно талант отнял у него Ци-гэ. Лорд Цинцзин был равнодушен к посредственности, поощрял жестокость! Очевидно, пытаясь доказать самому себе, что и другие не так уж хороши, он позволял Мин Фаню издеваться над Ло Бинхэ, одобряя его действия.       То, что Юэ Цинъюань добился могущества и высочайшего положения своими силами, а Шэнь Цинцю попал в Цанцюн... случайно, ранило его больнее ножа, пронзившего грудь! Пытаясь убежать, скрыться от душевных ран и самого себя, лорд Цинцзин выбрал скользкий путь. Благородство и подлость, праведность и тьма, справедливость и пристрастность боролись в нём, медленно разрушая изнутри.       Когда Ло Бинхэ пришёл в Цанцюн, ненависть Шэнь Цинцю достигла небес. Он обезумел, заблудился в собственной боли. Одарённость Ло Бинхэ, его несомненный, очевидный талант, несгибаемая гордость, нравственная чистота в сравнении с чудовищем, коим считал себя Шэнь Цинцю, причиняли боль. Но лишь сейчас, спустя множество лет, заклинатель сумел понять причину своего отношения. Ненависть и любовь – обоюдоострый клинок. Ло Бинхэ напоминал лорду Цинцзин не его самого, нет. Он был похож на юного Ци-гэ! Шэнь Цинцю ненавидел талант Юэ Ци! Ведь если бы не это, старший брат не стал бы учеником Цанцюн! Если бы не его чувство справедливости, желание защищать других, они бы никогда не расстались!       Шэнь Цинцю возненавидел Ло Бинхэ потому, что тот был так похож на Юэ Ци. Святые небеса, он и не думал, что предательство старшего брата оставило столь глубокую рану! Не зная причин, по которым Ци-гэ не выполнил своего обещания, Шэнь Цинцю искал их в себе. И по его мнению, тех было достаточно. Дурной нрав, нетерпимость, порывистость, гневливость... с детства был присущи сяо Цзю. Наверное, Юэ Ци, став учеником Цанцюн, больше не желал иметь ничего общего с таким человеком.       И Шэнь Цинцю разжигал пламя ярости, сгорая в нём без следа.       А ведь Ло Бинхэ мог спасти его. Мог стать алой нитью, что вывела бы его на верную дорогу! Но в своей ненависти к себе и всему миру лорд Цинцзин не желал спасения.       Ло Бинхэ должен был умереть! Спутанное сознание Шэнь Цинцю перестало различать истину и ложь. Ему казалось, что уничтожив это дитя, он сумеет изменить свою жизнь. Что тогда Юэ Цинъюань наконец сумеет принять и полюбить его... В Ло Бинхэ Шэнь Цинцю видел всё то, что разделяло его и старшего брата. Ученик словно и не был человеком – препятствием, стеной.       И лишь редкие мгновения просветления говорили об ином. Шэнь Цинцю корил себя за жестокие наказания Ло Бинхэ.       В ущелье Цзюэди, увидев знак священной крови на лбу ученика, лорд Цинцзин испытал настоящий восторг. Очернив, уничтожив всё светлое и доброе, что было в юном Ло Бинхэ, он сделал его равным себе. Тогда он мечтал о том, чтобы это дитя достигло величия и могущества, став свирепым, лютым чудовищем! Крича о том, что демону нет места среди людей, Шэнь Цинцю безжалостно столкнул мальчишку в огненные земли Бесконечной Бездны.       А затем, опустившись у разлома, с улыбкой взглянул на падающего ученика.       То отклонение ци, что накрыло Шэнь Цинцю с осознанием собственного поступка, не убило его лишь чудом. Тогда его верный Сюя, взбесившись, изранил лорда Цинцзин, повредив меридианы...       Да, смерть настигла Шэнь Цинцю ещё в ущелье Цзюэди. За всю оставшуюся жизнь он так и не смог прийти в себя. Чтобы выжить, унять это страшное, всепоглощающее чувство вины, он придумал оправдание, убеждая себя в том, что Ло Бинхэ и впрямь был бы жестоко убит, окажись в руках бессмертных.       Душа лорда Цинцзин раскололась. Люди всё больше сторонились его. И Шэнь Цинцю утонул, захлебнулся ненавистью. Некому было спасти его. Никто не решился протянуть ему руку спасти от ужасов ядовитой, разъедающей тьмы.       Обессилевший, проигравший в битве с внутренним демоном, оставленный теми, кого любил, ненавидимый и презираемый Шэнь Цинцю превратился в цзянши задолго до собственной смерти...       – Бинхэ... Этот Шэнь... Я был неправ, – прошептал Мин Циньшуан, не смея поднять лица. – Всё это время... это была моя вина.       Ло Бинхэ не остановился. Казалось, он не услышал горьких слов. Никто бы и не подумал, что он никак не мог вдохнуть, потрясённый до глубины души. Унося прочь драгоценное сокровище, возвращения которого ждал столько лет, демон осмелился ответить лишь спустя палочку благовоний:       – Я готов выслушать тебя. Учитель должен объяснить причину своих поступков.       – Причину? – задумался тот. – Этот Шэнь ненавидел весь мир... Когда ты явился, юный, полный благородства и праведности, словно белый лотос, я почувствовал себя грязным и подлым. Десятилетний ученик, ступивший на Цинцзин в лохмотьях, словно нищий бродяга, казался недостижимым, недосягаемым в своей душевной чистоте. Твои таланты лишили меня покоя, зависть и страх привели на тропу тьмы. Этот Шэнь решил, что испачкав, унизив, заставив чувствовать себя ничтожеством, сможет стать равным одному из самых одарённых учеников секты. Я... ненавидел себя... и это стало причиной ненависти к тебе.       Ло Бинхэ остановился у кромки леса, что простирался на многие ли. Осторожно опустив Мин Циньшуана на землю, демон мрачно взглянул в его лицо.       – Не ожидал, что ты выберешь для признания столь неподходящее время. Сказать такое на ходу, не дав времени опомниться, подумать, понять... несколько безрассудно.       – Я не стану вымаливать прощения, – отвернулся тот, пряча разочарование в глазах и чуть дрожащие пальцы. – Двадцать лет в Диюй... Разве этого не достаточно?       Раздражённый, он хотел было сказать о том, что в прошлом Ло Бинхэ отнял его достоинство, честь и жизнь. А сейчас этот Шэнь пожертвовал собственной культивацией, спасая его от поглощения тьмой! Но не посмел. Он жаждал начать новую жизнь. Подобные упрёки были присущи лорду Цинцзин... а не Мин Циньшуану!       Шэнь Цинцю должен был стать другим.       – Вымаливать прощение? – переспросил Ло Бинхэ внезапно охрипшим голосом.       Заклинатель обернулся, уставившись на демона с ужасом. Нет... Только не это! Разве в прошлом, в Водной тюрьме, когда Ло Бинхэ, обезумев, жадно целовал опухшие губы наставника, кусая их до крови, его голос не звучал вот так?!       – Разве я мог бы тебя простить? – добавил Ло Бинхэ ледяным тоном, очнувшись.       Облегчение и боль смешались в душе заклинателя. Кивнув, он огляделся, пытаясь понять где находится. Чудовищная усталость навалилась на плечи. Теперь, когда даньтянь был разбит, давление печатей долины Тайхэ показались невыносимо тяжёлым бременем.       – Мне пора. Мин Циньшуан должен вернуться в клан Мин, – тихо произнёс юноша, разглядев выход.       Представив, каким далёким и тяжёлым будет его путь, Шэнь Цинцю почувствовал дурноту. Озноб охватил тело, а во рту в который раз за этот день появился привкус крови.