Забудь

Жорин окинул изучающим взглядом здание общих кружков. Первую подпись ему предстояло получить именно здесь. Парень взбежал по ступенькам крыльца вверх и настойчиво дернул за ручку. Изнутри логово кибернетиков представляло из себя довольно печальное зрелище: в нем царил такой бардак, что даже квартира Жорина нервно курила в сторонке. Впрочем, сами кибернетики, наверняка, называли это легким творческим беспорядком. В воздухе витал запах канифоли, от которого голова у Дмитрия заболела ещё больше. Повсюду валялись какие-то мелкие железки, болтики, гаечки и шурупчики, а сам детектив при входе случайно наступил на изоленту. Братья кибернетики расположились возле большого рабочего стола. Шурик, сжимая в одной руке отвертку, а в другой небольшой гаечный ключ, что-то объяснял Электронику, который в это время работал паяльником. Над чем конкретно он работал, сказать было сложно: походило это на нечто невообразимое, с непропорциональными частями тела, и явно лишними деталями. Дмитрий был готов поспорить, что эта штука никогда работать не будет. — Привет, ребята, — поздоровался Жорин, пытаясь оторвать от подошвы кроссовка кусок изоленты. Кибернетики явно не услышали, когда он пришёл, а потому от неожиданности Электроник вздрогнул, едва не ткнув Шурика паяльником в руку. — Здравствуй, — сдержанно поздоровался Шурик, на всякий случай отойдя подальше от Сыроежкина и от его паяльника. — Дима! — Обрадовался Электроник, кинув на Жорина взгляд через плечо. — Привет! О, изолента нашлась! И он, небрежно положив паяльник рядом с их чудовищным творением, направился к детективу. — Нашлась, — подтвердил Дмитрий, наконец, оторвав от подошвы злосчастный кусок. — Я к вам по поводу обходного. — О! — Ещё больше обрадовался Электроник. — Хочешь в клуб вступить? — Не особо, — признался Жорин. — Мне бы просто подписать и всё. — Если вступить – мы это сейчас быстро организуем, — заверил его Шурик. — Да не хочу я никуда вступать, — буркнул детектив. — Мне всего лишь подпись нужна. — Как это не хочешь? — Сыроежкин взялся за паяльник. — Ты не стесняйся… — Ребят, — проникновенно пробормотал Дмитрий, предусмотрительно косясь на Электроника. — Я… вы… ну… — Да ты не бойся, — сказал Шурик, приближаясь к Жорину с ручкой наперевес. — Сейчас одна подпись – и ты станешь новым членом нашего клуба… Звучит как приговор. Дмитрий прикидывал варианты: Шурик стоит от него буквально в полуметре. Электроник – возле стола. Успеет ли он вырубить первого до того, как второй познакомит его с паяльником? — Ребят, последний раз прошу: подпишите этот чертов обходной. — Ну это нечестно, — наставительно ткнув в Жорина ручкой, заявил Шурик. — Мы – подпись, а что нам за это будет? Полный набор зубов и отсутствие черепно-мозговой травмы. — А что вам надо? — Поинтересовался Жорин, медленно обходя Шурика с правой стороны. — Новые члены… в клуб… — Возьмите Семёна. — А он придёт? Обрадовался Шурик. — Конечно. Я же пришёл. — Отлично! — Заулыбался Александр. — Тогда нас будет четверо! — Четверо? — Да! Я с Серёгой, и ты с Семёном. Все это время Дмитрий продолжал обходить Шурика по широкой дуге. Тот поворачивался вслед за ним, но никаких попыток остановить детектива он не делал. — Хорошая идея, — Пробормотал Жорин. — Какая именно? — Ты с Серёгой, а я с Семёном. — Конечно. Я знал, что тебе понравится. — Да, — подтвердил Дмитрий. — По отдельности. Он сделал ещё один большой шаг, подхватил молоток, что лежал на табуретке подле стола и, отпихнув плечом зазевавшегося Электроника, навис над роботом. — Что ты делаешь!? — Ужаснулся Шурик. Электроник смотрел на детектива широко распахнутыми глазами. — Назад! — Совершенно по идиотски завопил Жорин. — Назад, я сказал! Ещё шаг – и роботу хана! Кибернетики попятились назад. Дмитрий достал из нагрудного кармана обходной и бросил его Шурику. — Подписывай, — приказал он. Шурик наклонился, поднял бумажку и, развернув её, дрожащей от ужаса рукой поставил подпись. — В-вот, — пробормотал парень. — Забирай… Только, пожалуйста, не трогай Маю… — Кого? — Дмитрий выпучил глаза. Он не сразу понял, что Мая – это имя робота. — А я думал – это мужчина, — пробормотал Жорин, поднимая с пола бумажку, которую Шурик бросил ему обратно. Он направился к выходу. — Приятно с вами иметь дело, ребята, — сказал детектив, отпирая дверь. Кибернетики дружно закивали. Первая подпись была получена. Жорин надеялся, что с остальными дела пойдут попроще. А иначе – он реально рисковал не успеть завершить все это к обеду. *** Следующей остановкой стал музыкальный клуб. Музыку Дмитрий любил, но любил он её только слушать: что касалось игры и пения, это не к нему. Вчера, когда Жорин устраивал сам себе импровизированную экскурсию – он пропустил здание музыкального клуба. Оно и неудивительно: строение находилось почти в самом лесу, на отшибе от остальных зданий, имело обширную террасу, и идеально сливалось с окружающим пейзажем. Парень некоторое время постоял на крыльце музыкального клуба, прежде чем постучать в изящную деревянную дверь. Ответом ему была тишина. Поколебавшись, он все же надавил на ручку, и к его удивлению – она поддалась. Дмитрий шагнул внутрь. Первое, что бросалось в глаза, это огромный рояль посреди комнаты. Или это все таки пианино? Второе – большое панорамное окно с правой стороны. Из него открывался прекрасный вид на лес, и Жорин подумал, что по ночам здесь наверняка царит своя, непередаваемая атмосфера. Вообще, это место было просто находкой для настоящих меломанов: кроме рояля, Жорин заметил барабан, футляр со скрипкой, две гитары акустическую и электронную, огромную трубу в углу помещения, флейту, что лежала на клавишах рояля и ещё несколько инструментов, которые Дмитрий не мог определить в силу своих скудных музыкальных познаний. При этом не скажешь, что тут царил беспорядок: по крайней мере, здесь было чище, чем в логове кибернетиков. Он сделал несколько несмелых шагов, с восхищением озираясь по сторонам. Логово главы музыкального клуба ему нравилось, кем бы он или она ни был. Кстати, а где, собственно, сам глава? Дмитрий застыл на месте, с невероятно глупым выражением на лице. Не мог же он или она бросить дверь незапертой? Или мог? Внезапно Жорин услышал какой-то невнятный грохот из-за стены. Он бросился к небольшому проходу и обнаружил там невзрачную хилую дверь, что сейчас была немного приоткрытой. Парень толкнул её и прошел в крошечное темное помещение. Внутри, очевидно, располагался импровизированный склад. Здесь хранили основную часть большого инструментария, а также несколько табуреток, что не вписывались в дизайн основной комнаты. Сейчас склад почти полностью занял огромный деревянный шкаф, который явно находился в том положении, в котором находиться не должен; он лежал задней стенкой к верху, и из под него доносилось отчаянное царапание и приглушенный стук. Дмитрий осторожно постучал кулаком по задней стенке шкафа: — Алло? — Сказал он. — Кто-кто в теремочке живёт? Царапание и стук прекратились. — Кто там? — Спросил настороженный женский голос. Дмитрий узнал его: это была Настя. — Помоги, пожалуйста, кто бы там ни был, — добавил другой женский голос, Жорину незнакомый. — Мы не можем поднять его, нас придавило… — Да я уж понял, что вы там не по доброй воле, — хмыкнул парень. — Сейчас достану. Возможно. — Дима, это ты? — Уточнила Анастасия. — Дима – это я, — подтвердил Жорин. Он осмотрел шкаф со всех сторон. На его удачу, и на удачу девочек, тот к полу плотно не прилегал: ему мешала барабанная палочка с одной стороны и остатки, что остались от какого-то инструмента с другой. Дмитрий просунул пальцы в щель с правой стороны и, напрягшись всем телом, попытался поднять злополучный шкаф. Получилось паршиво: во первых – его сил было недостаточно; во вторых – шкаф все время переносил свой центр тяжести на левую сторону и получалось, что Дмитрий его не поднимает, а просто пытается поставить набок. Этот вариант был бы не так уж и плох: по крайней мере, девочки смогли бы вылезти наружу, но поставить шкаф на бок мешала некстати построенная здесь стена. — Попытайтесь приподнять левую сторону, — приказал Жорин пленницам случая. — Насчет три. — Как? — В один голос спросили они. — Как хотите, — Дмитрий пожал плечами, хотя видеть его они не могли. — Я лично делаю это руками. Вы можете попробовать чем-то другим. — Не получается, — жалобно заявила незнакомая девочка спустя несколько секунд тишины. — Да не сейчас, — немного раздражённо пробурчал Дмитрий. — На счет три. Раз, два, три… Шкаф начал приподниматься. На лице Жорина заходили желваки, а перед глазами пролетела яркая белая вспышка. Сердце его забилось с такой скоростью, что могло выиграть мировой марафон. Сложнее всего было на той переходной стадии, когда от положения сидя или, в случае девчонок, лежа – им нужно было перейти в положение стоя. К тому времени мышцы напряглись до предела, и болели так, будто по ним прошлись отбойным молотком. Дмитрий почувствовал, что центр тяжести снова падает на левую сторону и ему показалось, что сейчас шкаф грохнется обратно… Но он знал, что если он сейчас его не поднимет, то второй раз даже не сделает попытки. Парень распрямился, сцепив зубы, и сделал последний рывок. Шкаф перевалился через свою заднюю часть и встал, опершись на стену. Жорину показалось, что в его желудке что-то разорвалось. Голова, и без того болевшая, теперь просто взрывалась. Под шкафом обнаружились двое девчонок. Они тоже участвовали в собственном освобождении, а потому сейчас тяжело дышали, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Одну из них Дмитрий узнал ещё по голосу: Настя нетвердо стояла, опираясь рукой на стену, и держась за живот. Её лицо покраснело, а русые волосы разметались по плечам и беспорядочно торчали в разные стороны. Вторая девчонка – с непривычным, аквамариновым цветом волос, азиатскими чертами лица, низкого роста и со стройным телосложением. Она пыталась что-то проговорить сквозь сбивчивое дыхание. Немного подавив звон в ушах, Дмитрий понял, что она говорит с ним. — С-спасибо тебе… — с трудом произнесла девочка. — Ты н-наверное, новенький? Ты н-нас просто таки с-спас… — Пожалуйста, — хрипло ответил Жорин. Его внезапно сильно замутило. — Как это произошло? — Это т-такая забавная история, — ответила девочка с аквамариновыми волосами. — М-мне нужны б-были ноты… ну, моей старой -ппесни. Я долго их искала, а п-потом вспомнила, ч-что они здесь, на шкафу… и т-тут пришла Настя… Н-ну я и попросила её п-подсадить. На некоторое время история прервалась, потому что девочка сильно закашлялась. Дмитрий отчаянно боролся с тошнотой. — Настя меня подсадила, — откашлявшись, продолжила девчонка. — Я почти дотянулась к нотам, но тут начала соскальзывать… ну я и ухватилась руками за шкаф, чтобы не упасть… Она замолчала и виновато посмотрела на подругу. Цвет лица Анастасии потихоньку приходил в норму. — Ясно, — детектив кивнул. — А почему не воспользоваться табуреткой? — А? — Девчонка с аквамариновыми волосами посмотрела на него. — Табуреткой? Нет, табуреткой не подходит. Не достаю. Жорин окинул взглядом помещение. Последствия катастрофы были серьезные: повсюду валялись листы бумаги, по видимому те самые ноты, остатки инструментов, которых раздавило шкафом, и куски чего-то стеклянного. Чего именно – сейчас определить было сложно. — Ладно, — парень сглотнул желчь, что подошла ему к горлу. — Я чего пришёл-то… мне обходной надо подписать… Кто тут главный? — Обходной? Да, сейчас… — Девчонка с аквамариновыми волосами выхватила из его рук смятый листок и заметалась по комнате. — А записаться не хочешь? Дмитрий посмотрел на болезненный вид Анастасии, потом на разбитый тромбон и ответил: — Нет. Спасибо. Девчонка по видимому вспомнила, что в разбитой кладовке ручку ей не найти, и пулей вылетела в основную комнату музыкального клуба. На несколько секунд они с Анастасией остались одни. — Ты здесь записана? — Поинтересовался Дмитрий у русоволосой. — Нет, — Настя с трудом отлепилась от стены и улыбнулась. — Я так, к Мику зашла, чаю попить. — Попили? — Не успели. Мику вернулась в комнату и протянула обходной Жорину: — Вот, держи, — сказала она. — Спасибо тебе за помощь… Дима, верно? Или Семён? Ты заходи к нам… То есть, ко мне. — Спасибо, — детектив забрал бумагу. — Я Дима, а ты… — Мику, — поспешно ответила девушка. — Честное слово, меня так зовут… я просто в Японии родилась… — Я верю. — Ты заходи, — повторила Мику. — У нас здесь весело бывает… Может, играть на чем-нибудь тебя научу. Я на всем-всем умею… — То, что весело – это я заметил, — улыбнулся Жорин. Он направился к выходу. — Обязательно зайду… как-нибудь. Он вышел со склада, а потом – и с музыкального клуба. Вторая подпись была получена, но теперь у Дмитрия болело все тело, в желудке крутило, а в голове будто завелся рой пчел. Главной целью его похода уже не было успеть собрать все подписи до обеда: теперь главная цель – выжить. *** Парень подбирался к медпункту. Он надеялся, что получить здесь подпись будет легче всего, ведь Виола, как никак, его соседка. И огромных шкафов, которые могли бы её придавить, в медпункте быть не должно. Дмитрий постучал. Ответом ему была тишина. Он уже закатил глаза, и представил, как будет выковыривать медсестру из под очередного шкафа, но дверь внезапно открылась. — Пионер, — выжидающе произнесла Виола, в упор глядя на Дмитрия. — Ты как раз вовремя. — Звучит не очень, — признался Жорин. — Такое ощущение, что вы сейчас заставите меня работать. — Во первых – не вы, а ты. Во вторых – так и есть. Проходи. Медсестра отошла в сторону, пропуская Дмитрия внутрь. Он вздохнул, кляня себя за неудачливость. И стоило ему зайти именно сейчас? Обстановка в медпункте была простой: прямо напротив входа стоял стул, слева от стула – офисный стол, слева от стола – кушетка. Над рабочим местом медсестры располагалось окно, вид из которого открывался на лес. Рядом висели шкафчики с серьезными препаратами, и шкафчики эти были закрыты на ключ. На кушетке, с очень печальным видом, сидел Электроник. Шорты его были спущены по щиколотку – и он демонстрировал всем окружающим модные красные трусы с серпом и молотом на правом бедре. Рубашка и белая футболка на парне тоже отсутствовали – они лежали рядом. — Приветствую, — кивнул Дмитрий Сыроежкину. — Какими судьбами? — Загнал себе гвоздь, — вместо кибернетика ответила медсестра. — Нужно вытянуть. — А я тут причём? — Пожал плечами детектив. — Я же не врач. На самом деле, оказывать первую медицинскую помощь Жорин умел, и умел хорошо – он проходил это в институте МВД. Но, если рядом был профильный специалист, зачем вмешиваться Дмитрию? — Нужно его подержать, — объяснила Виола. — Он кричит и вырывается. И бьется. — Она рефлекторно дотронулась к нижней челюсти, словно бы проверяя, все ли с ней в порядке. — Ничего я не кричу, — обиделся Электроник. — Ну может, немного… — Понятно, — Дмитрий хищно улыбнулся. — И где гвоздь? — Пионер, — обратилась Виола к Сыроежкину. — Продемонстрируй Диме, где гвоздь. Электроник смутился, его щеки покрылись алым румянцем. Впрочем, Жорин и так уже догадывался, куда вошел гвоздь: Сергей сидел, опираясь на свою правую руку, скорее боком, чем задом прилегая к кушетке. Наконец он, поморщившись, поднялся, и повернулся к лесу передом, а к Дмитрию задом. Шляпка гвоздя находилась чуть выше и левее центра левой ягодицы: острие вошло примерно под углом в градусов семьдесят - девяносто, проколов и ткань модных красных трусов, и кожу на заднице. Гвоздь сидел плотно. Очень плотно. Тут же Дмитрия заинтересовал один вопрос… — Как это у тебя получилось? — Спросил он у Электроника. — Да как-то так, — парень почесал затылок. — На стул в нашем кибернетическом клубе сел, а там, ну, это… ты понимаешь. Жорин кивнул. Это-то его как раз не удивляло: он собственными глазами видел, какой бардак творился в кибернетическом клубе. Удивляло его другое. — А как вы шорты сняли? — Спросил детектив, ни к кому конкретно не обращаясь. В медпункте повисла задумчивая тишина. — А гвоздь их не задел, — наконец, медленно ответила Виола, с подозрением косясь на Электроника. Сыроежкин покраснел до самых кончиков ушей. — Ну, так получилось… — Неловко пролепетал он. — Просто мы с Шуриком решили, что, ну… Как бы это так объяснить… Электроник умолк. Дмитрий с Виолеттой переглянулись. — Ладно, — после нескольких секунд тишины, проговорила Виола. — Пусть это остается между вами с Шуриком… это же ваши, мужские, дела. Она сделала особый акцент на предпоследнем слове. — Это не то, о чем вы подумали, — заверил их Сергей. — Просто это такая смешная ситуация… — Очень забавная, — согласился Дмитрий. — Смешно же? Электроник не ответил. Лишь ещё больше покраснел. — Ладно, это неважно, — пробормотала Виола, хотя по её внешнему виду вполне можно было понять, что её тоже интересуют определённые вопросы. — Будем приступать. — Может, не надо? — Испуганно пролепетал Сыроежкин. Жорин заметил, что на лбу у него выступила испарина. — Действительно, — согласилась медсестра. — Пускай себе торчит у тебя гвоздь из задницы. Это же так стильно… Электроник не нашелся, что ответить. Только страдальчески наклонил голову. — Ложись на живот, — приказала Виола парню. Она подобрала миниатюрные щипцы, которые ранее отложила на стол. Электроник лег. От страха он дрожал, как осиновый лист на ветру. — Дима, — обратилась медсестра к детективу. — Держи руки. Крепко держи. Прижми их к кушетке и не отпускай. Жорин кивнул и подошел к Электронику. Чувствуя его присутствие, кибернетик поднял испуганные глаза к верху. Дмитрий ему улыбнулся: добродушно и успокаивающе. — Обходной, — Одними губами прошептал он. Глаза Сергея расширились. — Держи его, — приказала Виола Дмитрию, обходя кушетку сзади. Детектив наклонился к Сыроежкину, взял его за кисти рук, и намертво прижал их к кушетке. — Нет! — Внезапно завопил Электроник. — Не надо! Я передумал! Звоните в райцентр, вызывайте спасательную группу! А-а-а! Обращая на вопли кибернетика внимания не больше, чем на жужжащую рядом муху – Виола уселась тому на ноги. Таким образом она почти полностью обездвижила парня. — Нееееет! — Пуще прежнего заорал Сыроежкин и попытался вырваться. Тело его изогнулось, как струна, но Дмитрий держал крепко. — Не дергайся, — прошипела Виола. Электроник захныкал. — Пожалуйста, — просипел он. — Не надо. Медсестра ничего не ответила. Она поправила очки и наклонилась вперед, пристально глядя на застрявшую в мягком месте Электроника шляпку гвоздя. Дмитрий заметил, что на её лице появились мелкие капли пота, хотя руки оставались твердыми. Сыроежкин снова заерзал на одном месте, и Виола с силой прижала его свободной рукой к кушетке. Вряд ли она могла таким образом его сдержать, однако жест был понятен: медсестра сейчас в таком состоянии, что её лучше не злить. Виола наклонилась вперёд ещё сильнее, с силой прикусила нижнюю губу. Дмитрий наблюдал за нею, продолжая крепко удерживать пациента. Через некоторое время ей удалось подцепить шапку гвоздя и крепко зафиксировать её меж зубцами щипцов. — Замри, — шепотом проговорила Виола сквозь стиснутые зубы, обращаясь к Сыроежкину. Тот действительно замер, но снова начал хныкать. — Не надо… не надо… — Приглушенно бормотал он в подушку, что лежала на кушетке. — Пожалуйста… не надо… нет… Медсестра осторожно потянула гвоздь кверху. Тщетно: тот сидел плотно и глубоко. Электроник умолк, и напрягся всем телом. Дмитрий усилил хватку, предубеждая попытку парня вырваться. Виола снова потянула. Электроник взвыл, будто пес, которому наступили на хвост. — Тихо, тихо, — бормотала Виолетта. — Пошло, кажется… Увещевания медсестры подействовали на парня: он послушно замер, хотя тело его все ещё оставалось напряжённым. Жорин был готов ко всему. Медленно, крайне медленно, медсестра вытягивала застрявший гвоздь. С каждым её движением Электроник напрягался все больше, а его трусы натягивались, как палатка. От такого напряжения вспотел даже Жорин, что уж говорить о самом Сыроежкине. Внезапно Виола замерла и снова прикусила губу. Насколько Дмитрий мог видеть со своей позиции – гвоздь вышел чуть больше чем на треть. Медсестра немного повернула кисть, на что Электроник ответил невнятным всхлипом – и дернула щипцы к верху. Крик кибернетика был таков, что у Жорина заложило уши. Он дернулся вверх всем своим телом, изогнулся как червяк, которого пытались насадить на крючок. Руки его Дмитрий удержал, но получил затылком по подбородку. Челюсть хрустнула. Жорин не заметил как, но Виола уже не сидела на ногах Сыроежкина, а стояла на своих собственных двух. В руках она держала чуть покрасневший гвоздь и щипчики. — Вот и всё, — выдохнула она. — Получилось. Электроник ничего не ответил. Он лежал, скрутившись калачиком, сунув голову под руку. Сейчас кибернетик больше всего напоминал Дмитрию уснувшего воробья. Виола отложила щипчики с гвоздём в сторону, отперла запертый до того шкафчик, и достала оттуда перекись, йод, зелёнку и большой кусок ваты. — Ну-с, — сказала она. — Приступим… Электроник сжался ещё сильнее. На обработку раны ушло чуть более получаса. Все это время Жорин сидел на месте медсестры, листая справочник инфекционных заболеваний. Не сказать, что его особенно сильно интересовали способы передачи кори или распространение испанки в 1917 – 1918 годах, но это всяко лучше, чем любоваться на голую задницу Сыроежкина. Электроник постоянно хныкал, стонал и просил прекратить экзекуцию, но к концу обработки успокоился и даже немного ожил. Рана была неширокой, но зато очень глубокой. Дмитрий не до конца понимал, как же нужно было усесться на гвоздь так сильно, чтобы загнать его по самую шляпку. — Всё, — медсестра зафиксировала марлевую повязку на ягодице Электроника, и стерла с лица пот, одетой в резиновую перчатку рукой. — Жить будешь. Электроник подтянул свои стильные труселя и перекатился на спину. — Спасибо, — сказал он. — Почти уже не болит. — Обращайся, — Виола забрала со столика весь свой немаленький инструментарий – и стала его раскладывать в шкафчик. — Можешь ещё один гвоздь загнать, а мы его вытащим. — Нет уж, — парень яростно замахал руками и стал натягивать шорты. — Я теперь каждый стул буду проверять… У меня, кстати, уже один раз был похожий случай… только с иглой. — Теперь ты должен заходить ко мне каждый день, пионер, — продолжала медсестра. — Повязку менять, чтобы рана не загноилась. — Да я и сам, в принципе, могу, — заверил её кибернетик. — Или Шурика попрошу… Виола и Дмитрий обменялись долгими взглядами. Жорин кашлянул в кулак, представив эту картину со стороны: он тут же пожалел, что у него такая бурная фантазия. — Как пожелаешь, — невозмутимо ответила Виолетта Церновна. — Шурик, так Шурик… — Ну, а что? — Сыроежкин, казалось, в этом ничего такого предосудительного не видел. — Также и должны поступать настоящие друзья? Настоящие друзья Жорина, когда они у него ещё были, приносили ему «Боржоми» после особо мощных возлияний. Но даже перед ними он бы не рискнул лежать с голой задницей, пусть бы и от этого зависела его жизнь. — Как пожелаешь, — спокойно повторила медсестра. — Шурик, так Шурик. Только пускай использует средства защиты… Перчатки, я имею в виду. — Это понятно, — Сергей закивал. — Мы всегда так делаем… Виола ничего не ответила. Дмитрий уперся взглядом в справочник, раздумывая, каких именно чувств в нем сейчас больше всего: стыда, неловкости, непонимания или веселья. — Ладно, — как-то смято пробормотал Электроник, спустя несколько секунд тишины. — Я пойду, наверное… — Куда ты пойдёшь? — Улыбнулась Виола. — Сядь. У тебя ещё прививка. — Какая прививка? — Глаза кибернетика в ужасе расширились. Теперь они напоминали два чайных блюдца. — От столбняка, — Виола достала из своего чудесного шкафчика огромный шприц и принялась наполнять его лекарством. — После такого ранения обязательно нужна прививка от столбняка. — Может, не надо? — В ужасе пролепетал Электроник, инстинктивно двигаясь к стене. — Может, и так нормально? — Не может, — отрезала медсестра. — Это обязательная процедура в таких случаях. Она посмотрела на Дмитрия и одними глазами указала на до смерти перепуганного кибернетика. Детектив поднялся, и направился к парню. Электроник не шевелился и не моргал. Взгляд его широко-распахнутых глаз остановился на медсестре. Точнее – на её руках. Ещё точнее – на шприце в этих самых руках. Сама колба с лекарством была небольшая: зато её компенсировала огромная игла. — Зря ты футболку одел, — пробормотала Виола, направляясь к Сыроежкину со шприцом наперевес. — Вакцина-то в плечо даётся… — В плечо? — Голос кибернетика дрожал. — Почему в плечо? — Потому что так написано в большой советской энциклопедии, — хмыкнула медсестра. — Раздевайся, пионер. — А что будет, если, ну… Чисто предположить… Если не колоть укол? — С надеждой спросил Сыроежкин. — Ничего страшного, — спокойно ответила медсестра. Гноение раны, размножение опасных бактерий, потом головные боли, асфиксия и смерть. — Смерть? — Смерть. Электроник некоторое время посидел молча, видимо решая, что для него хуже: смерть или огромная иголка. Потом нехотя снял футболку. — Я готов, — дрожащим голосом пробормотал парень. Виола посмотрела на Жорина и подбородком указала на Сыроежкина. Дмитрий сел рядом с кибернетиком и перехватил его правую руку в районе бицепса. Медсестра направила иглу в это же плечо. Через каких-то двадцать пять минут все кончилось. За это время Электроник дважды вырывался, один раз прописал Дмитрию локтем по подбородку, три раза пнул медсестру в колено и четыре раза чуть не грохнулся в обморок. Сам процесс ввода препарата внутрь организма занял, примерно, секунд сорок. Виола закрыла шприц и приложила к плечу Электроника проспиртованную ватку. — Держи вату, — сказала она. — Только не прижимай, просто держи. Сыроежкин кивнул. По его оголенной груди целыми ручьями тек пот. Если бы медсестра приказала сделать ещё одну, даже самую малость болезненную процедуру, Электроника, как пить дать, хватил бы удар. Но Виола молчала. Дмитрий устало потер малость болевший подбородок. Он отметил, что головная боль, которая преследовала его на протяжении всего утра, внезапно исчезла. Хотя, казалось бы, от криков Электроника она должна была только усилиться. — Теперь все? — Со страхом поинтересовался кибернетик. — Все, — подтвердила медсестра. — Можешь одеваться и быть свободным. Только не забудь повязку менять. Желательно дважды на день. — Я понял, — заверил её Сыроежкин и судорожно принялся натягивать на себя одежду. Дмитрий смотрел на него с некоторым сочувствием: за всю свою жизнь, он ещё не встречал людей с таким низким болевым порогом. — Тебе же обходной нужно подписать? — Поинтересовалась Виолетта, обращаясь к Жорину. Тот поднял на неё непонимающий взгляд. Он уже и забыл про цель своего визита в это учреждение. — Ах да, обходной, — детектив достал из нагрудного кармана помятый листок. — Вот, подпишите, пожалуйста. Медсестра забрала бумажку и быстро оставила там свою закорючку. — Вот, — сказала она, возвращая листок Дмитрию. — Заслужил. Ты сегодня хорошо потрудился… Жорин пробурчал в ответ что-то невнятное, но явно раздражённое, и направился к выходу. — До встречи, — бросила ему вслед медсестра. Дмитрий кивнул и вышел на улицу. Часы в медпункте показывали полпервого, а это значило, что Жорин потратил на сбор подписей уже два с половиной часа своей жизни. *** Библиотека оказалась тем самым большим невзрачным зданием, на которое Дмитрий натыкался вчера. Располагалась она на приличном отдалении от всех остальных построек, вплотную к лесу. Внезапно Жорин вспомнил вчерашний разговор с Алисой и Ульяной за ужином. Ему стало интересно полюбоваться на того самого пресловутого Женю, которого рыжие бестии окрестили местным надзирателем. Парень постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь. Изнутри библиотека выглядела как анклав советского союза: портреты вождей на стенах, плакаты с цитатами все тех же вождей, красные коммунистические флажки, символика серпа и молота, везде, где это было уместно, да и не уместно тоже; здесь Дмитрий впервые ощутил, что находится не в своем времени. Создалось ощущение, будто отстал он от него эдак на лет тридцать пять. Парень перевел взгляд от плаката, на котором достопочтимый Владимир Ильич яростно что-то доказывал, на стол библиотекаря. За ним, склонив голову на сложенные на столе руки, сидела девочка. Или вернее сказать – лежала? Не отводя взгляд от плаката маршала Жукова, который с неодобрением глядел на Жорина, парень подошел к столу библиотекаря. Он ответил Георгию Константиновичу тем же настороженным взглядом, и замер, в растерянности разглядывая девчонку за столом. Его интересовало два вопроса: во первых – кто это? Во вторых – как ему поступить? С одной стороны, будить девчонку не хотелось. С другой – не хрен спать на рабочем месте. Если это вообще её рабочее место. Жорин-то ожидал увидеть здесь сурового Женю, местного громилу, а увидел всего лишь довольно милую девушку. И все же, он решил её не будить. Чинно протопал меж громадных книжных полок и остановился возле одной из них. В конце концов, у него была неплохая возможность с помощью книг определить, в каком временном периоде он оказался. Хотя все вокруг и намекало на то, что парень очутился примерно в восьмидесятых годах прошлого века, но… Жорин был слишком большим рационалистом, чтобы в это поверить. Он стал медленно прохаживаться возле полок, бегая глазами по корешкам книг. Порой ему даже попадались знакомые названия или авторы, но большинство здешней литературы Жорин не знал. Парень вытащил одну из неприметных книжонок и, открыв её на первой странице, стал изучать информацию о печати: в первую очередь, его интересовала дата выпуска и издательство. И то, и другое – Жорин увидел сразу же. Вот только особых ответов это не давало. Хотя на некоторые мысли все же наталкивало… Дата издания 1971 год, издательство – «Мир». Дмитрий точно знал, что именно это издательство являлось главным в семидесятые и восьмидесятые годы в советском союзе. Он положил книгу обратно на полку и достал следующую. Под проверку Жорина попал целый книжный ряд. Он доставал книгу, открывал её на первой странице и тут же закрывал и клал обратно. По крайней мере, стряхну пыль с этой макулатуры, подумал Дмитрий. Большинство книг выпускались издательством «Мир». Реже значились «Днепр» и «Аврора», ещё реже – «Радуга» и «Прогресс». Иногда попадались издательства, привязанные к конкретному региону или такие, что специализировались на одном профиле: экономика, высшая школа, художество и тому подобное. Кроме того, ни одна книга не была выпущена позже 1977 года. Конечно, это могло быть просто совпадением… но слишком уж много совпадений, на его взгляд. Можно переодеть подростков в пионерскую форму и заставить их корчить из себя любителей наступившего развитого коммунизма. Можно развешать по библиотеке столько социалистической символики, чтобы аж в глазах начало рябить. Но книги… Если все это – просто нелепый маскарад, то его организатор должен проколоться именно на библиотеке. Здесь, по прикидкам Жорина, больше тысячи книг, и подменить их все просто нереально. Дмитрий внезапно наполнился решимостью проверить если не все, то хотя бы большую часть здешней литературы. Это хоть и не даст точный ответ о местонахождении парня, зато он узнает, в каком временном промежутке находится. Однако, детектив и шагу не успел ступить по направлению к следующей полке, как вдруг дверь в библиотеку открылась и по деревянному полу затопали тяжелые шаги. Парень замер. Вошедший видеть Жорина не мог, ведь его закрывала книжная полка. Зато у него открывался отличный обзор и на вход, и на стол библиотекаря. Детектив, соблюдая все меры предосторожности, аккуратно выглянул из за своего укрытия. Он ожидал увидеть того самого Женю, местного громилу, о котором так яро рассказывали рыжие бестии… Но увидел лишь Шурика, что яростно тряс спящую за столом девушку. Дмитрий, что было хотел покинуть свое укрытие, вдруг решил подождать. Вскоре девушка, которую так отчаянно встряхивал Шурик, подала первые признаки жизни. Она подняла тяжелую голову, невидящим взглядом уперлась в кибернетика. Потом, видимо, захотела потереть глаза, но очки для неё стали непреодолимой преградой. — Какого черта ты хочешь? — Резонно поинтересовалась она. — Что ты сделала с Серегой? — Вопросом на вопрос ответил парень. — Каким Серегой? — Девушка поправила тяжелые очки в широкой оправе. — Электроником, что ли? — Да! — Воскликнул Шурик. — Почему он ходить не может? И почему у него вся задница в бинтах? — Потому что он придурок, — резко отрезала девушка. — В общем-то, как и все мужчины. Шурик задохнулся от собственной ярости. Со своего места Дмитрий не мог видеть его лица, но готов был поклясться, что в эти минуты оно походило на спелый помидор. — Как ты можешь так говорить?! — Наконец, выдавил из себя кибернетик. — Серёжа – самый светлый человек, которого я знаю! — Значит, у тебя плохие знакомые, — фыркнула девушка. — Он ко мне приставал! Серьезное заявление. Дмитрий насмотрелся на Электроника вовремя сегодняшней операции по извлечению гвоздя – и теперь с трудом мог представить того в образе мачо. — Я скорее поверю, что это ты к нему приставала, — хмыкнул Шурик. Теперь настал черед девчонки в ярости раздувать ноздри и делать большие глотки воздуха. — Иди к черту отсюда! — Вскричала она, и запустила в Шурика книгой, что лежала под её рукой. — И другу своему передай, пускай больше ко мне не суётся! — Да он и не собирался, — заявил Шурик, потирая ушибленное плечо. — Истеричка! — Придурок! — Девушка запустила в Шурика ещё одной книгой, но в этот раз он успешно увернулся. — Жалко, что гвоздь на него потратила! — Дура ты, Женя, — проникновенно произнес кибернетик. — Гвозди тебе не понадобятся, потому что крыша уже съехала. Он захлопнул за собой дверь. Темноволосая в ярости ударила кулаком по столешнице, пробормотав что-то нецензурное себе под нос. Дмитрий оперся спиной на книжную полку, и устало вздохнул. Из этого увлекательного диалога он понял две вещи: во первых – надзиратель Женя выглядит совсем не так, как Дмитрий его, то есть, её себе представлял. Во вторых – представления Дмитрия ему казались более миролюбивыми, нежели реальность. Что ему теперь делать? Если он просто выйдет из за полок, как ни в чем не бывало, то рискует схлопотать не только гвоздь пониже спины, а и перо под ребро. Женя дама экстравагантная, как уже успел понять Жорин, и ждать от неё можно чего угодно. А потому – он решил просто затаиться за своим наблюдательным пунктом, и дождаться нужного момента, дабы улизнуть. Подходящего момента Жорину пришлось ждать долго: однако ожидание его было вознаграждено сполна. Библиотекарша поднялась со своего насиженного места, и двинулась прямиком к той полке, за которой скрывался детектив. Убедившись, что девушка двигается именно в его сторону, парень обошёл полку с другой стороны и снова оказался скрытым от взора библиотекарши. Он тихо прошагал ко входу в здание библиотеки, отворил дверь, после чего тут же её закрыл, громко при этом хлопнув. — Кто там ещё? — Послышался недовольный голос Жени из недр библиотеки. Дмитрий ничего не ответил, молча проследовал к рабочему месту девушки, играя в гляделки с плакатом Михаила Сергеевича Хрущёва. Плакат победил. — Ты ещё кто? — Поинтересовалась библиотекарша, вынырнув из за книжных полок. — Я есть Груд, — глубокомысленно изрёк Жорин. — Пришёл подписать обходной. — Ещё один? — Женя недоверчиво покосилась на парня. — Что значит, ещё один? — Хмыкнул Жорин. — Это мой первый обходной! — Да я не об этом, — буркнула девушка, плюхаясь на стул. — Ты уже второй, кто сегодня пришёл подписывать обходной! — Ну уж извините, — парень развел руками. — Я в этом не виноват. Женя хмуро посмотрела на него через толстые линзы очков. — Давай сюда обходной, — сказала она. — Вот, — Дмитрий положил перед библиотекаршей бумажку. — Почему он такой помятый? — Женя брезгливо развернула бумажку мизинцем правой руки. — И грязный? — Лучше тебе не знать, — проникновенно посмотрев библиотекарше в глаза сквозь линзы очков, ответил Дмитрий. — Поверь. — Свои вещи нужно держать в сохранности, — проворчала Женя. — Скажи спасибо, что я это подписываю. — Спасибо, — спокойно ответил Дмитрий. Что выполняешь свои рабочие обязанности, мысленно добавил он. Библиотекарша подтолкнула к нему уже подписанный обходной кончиком ручки. — Забирай это, — буркнула она. Жорин сунул обходной обратно в нагрудный карман. — Спасибо, — повторил он, направляясь к выходу. — Удачи. Женя ничего не ответила. Она молча проводила детектива уничижительным взглядом, после чего открыла книгу, что лежала рядом на столе. Покинув здание библиотеки, Дмитрий почувствовал невероятное моральное облегчение. Он был уверен в дальнейшем жизненном пути Евгении: работать ей в ЖЭКЕ. Или в паспортном. Или в любом другом государственном учреждении. Подписи были собраны, а это значит, что самое время сдать квест Ольге Дмитриевной.