-1-
Маленькое серое здание с непримечательной вывеской отлично служило банде прикрытием. Никто бы и не подумал, что в подвале бара отлично разместились наемники из всего Руконгая. Кимико чувствовала себя немного неуютно в простом бежевом кимоно, но какой идиот попрется в Руконгай в форме синигами? Здесь их не жалуют. Кинжал под ребро гораздо предпочтительнее, чем честная зрелищная драка с использованием кидо и занпакто. Женщина спокойно читала прошения на заказы от простых жителей района, кто предпочел отдавать процент дохода за «крышу». Так всегда было: слабые искали защиты у сильных, но не находя ее у тех сильных, кто готов охранять за идею, обращали к меньшему злу. В свою же очередь «меньшее зло» обращалась за помощью к другим, предлагая взаимовыгодное партнерство. Покровительство благородных давало массу преимуществ обоим сторонам договора, фактически развязывало руки. Борекуданы получали свободу действий, а аристократы получали возможность расширить свое влияние не только на арене политической. По-настоящему «интересные» заказы были крайне редки, и Кимико старалась выполнять их сама, а не поручать своим подопечным. Так было надежнее, и предавало ее новой «семье» некий статус. Да, иногда она позволяла себя некие вольности, заканчивающие крайне трагично для жертвы. — Есть что-нибудь интересное, Аоки-сама? — к ней неслышно подошел долговязый, несколько угловатый мужчина. У него волосы русые зачесаны назад, лицо моложавое, но покрытое паутинкой тонких белых шрамов. Аоки стала демонстративно бросать прочитанные листки на пол. — Ничего такого, что требует моего непосредственного участия. Проучить нахала, убить конкурента, допросить поставщика и разобраться с перебоем поставок. Здесь вмешательство будет лишним, — Кимико поправила пояс на кимоно. Быть оябуном не так весело, как ей раньше казалось. Она лавирует между двух огней, идя по тонкому лезвию. — Убить девчонку-калеку, — продолжил за нее появившийся в дверях Хикаро, глядя в одну точку где-то за спиной Кимико. — И чем одна руконгайская соплячка могла так насолить целой толпе? — Не угодить толпе — это тоже талант. С девчонкой разберемся, может, проблема не в ней, а в самой толпе, — справедливо заметил русоволосый мужчина, угрожающе посмотрев на Хикаро. Тот лишь недовольно прыснул в ответ. — Как скажете, — мужчина ушел так же незаметно, как и пришел. — Йоми, позови ко мне Дасуки, — обратилась Кимико к оставшемуся мужчине. — Слушаюсь, Кимико-сама. Женщина расслабленно откинулась в кресле, сложив руки на животе. Редко когда просили убрать кого-то из Руконгая. Обычно проблемы здесь решались строго между собой. Хотя, это может быть довольно весело: руконгаец может оказать сопротивление в то время, как аристократ начинет испуганно лепетать, плакаться и мямлить. Но Аоки была бы не против нарядиться в красивое кимоно, повертеться перед зеркалом. Больше всего Кимико любила ярко-синее кимоно с рисунком распустившихся лотосов и карпов по подолу и рукавам. Элегантная прическа тоже хороша, но от обилия кандзаси у синигами начинала болеть голова. «Теперь нужно будет попросить ребят проследить за девчонкой. Составить подробный план ее деятельности за неделю, — Аоки смачно потянулась и упала со стула. — И стул поменять. Не забыть поменять стул».-2-
— Кагаякаши?! — женщина удивленно схватила конверт из рук босоногой девушки, ростом чуть ниже Аоки.— Да ты врешь? — Я серьезно! — Сери принялась бегать вокруг Кимико, пока та рассматривала герб, отпечатанный на сургуче: две веточки глицинии, переплетенные между собой. — Кого вы отправите? Можно мне?! Пожалуйста, Аоки-сама, пожалуйста! Синигами открыла послание ногтем мизинца. — Так-так-так, — глаза женщины загорелись демоническим огоньком, — это уже необычно! Каким это боком мы оказались при деле между их разборок? — Я знаю, знаю… черт! — девушка едва не подпрыгивала от переполнявших ее чувств. Обычно аристократы редко просили какие-либо банды помочь в грязном деле за хорошую сумму. Для этого у них были специально обученные люди. Но, видимо, не в этот раз. — Расскажу ребятам — не поверят! — Погоди, — Кимико схватила девушку за плечо, остановив и развернув лицом к себе. Вот еще трепло несчастное.— Не будем спешить. Это все слишком серьезно. Я еще подумаю. Не рассказывай никому. А на вас с Дасуки остается наблюдение за девочкой-калекой, — Аоки улыбнулась и присела на новенькое кресло, с потолка на нее осыпалась штукатурка. В баре сверху началось какое-то веселье. — Ка… калекой?! Ками-сама, что она опять натворила? — Сери печально поникла. — Ты ее знаешь? — Немного… сучка однорукая! — наемница сердито пнула ни в чем не повинный стол босой ногой и взвизгнула от боли. — Оставь мой стол в покое, — Аоки с долей жалости посмотрела на бурчащую ругательства в адрес мебели Сери. За все-то время, как дело приемного отца отошло ей, именно эти отбросы общества стали ее семьей. Настоящей. Они уважали ее и считались с ее мнением, но синигами понимала, что если бы она не носила имя Аоки, уважения было бы куда меньше. Хуже всего быть никем. — С ней часто такой бардак происходит? — Да постоянно! Шило у нее в заднице. Если бы не ее родственник, она бы весь район на уши поставила! — Она не бродяжка? — синигами удивленно поправила рукав кимоно ультрамаринового цвета, совпадающего с цветом ее глаз. Надевать сильно дорогое кимоно в Руконгай было бы глупо, но и через чур дешевое — тоже. Во-первых, она же как-никак начальник, а во-вторых, приходя сюда, Кимико говорила сослуживцам, что, к сожалению, не может присутствовать на очередной попойке, так как хотела бы навестить могилу родных. Стоит ли утверждать, что она ни разу не появилась на их могилах? Нет. — Как зовут девушку? — Не знаю, не спрашивала. Я зову ее однорукая сучка. Живет на окраине. А до этого в храме. — В храме, значит… — задумчиво протянула синигами, рассматривая свои ноготки. — Это важно? Женщина улыбнулась, кивнула, смяв в руке письмо от Кагаякаши. Это хорошая возможность успокоить Кокурю. Ее занпакто требовал крови, и Кимико ощущала это на физическом уровне. Она и ее катана связаны, слишком сильно, чтобы просто заглушить эти позывы к убийству. Временами Аоки могла притупить кровожадность занпакто, убив пару мелких пустых на патрулировании в мире живых. Но этого хватало ненадолго. Иногда приходилось убивать людей. Но очень аккуратно, чтобы не навлечь на себя еще больше бед. — Возможно. Может быть, она благородных кровей… — Быть не может! Из благородных, и не говорит с таким тупым говором, — девушка осеклась, осознав, что сказала лишнего. — Ты можешь идти, Сери. — А Кагаякаши? — Забудь, — шинниками показательно порвала письмо с фамильным гербом Кагаякаши. — Нам до их проблем нет никакого дела.-3-
Как только человек начинает зарабатывать больше денег, чем он заслуживает, он старается показать это всем. И мало кому это по вкусу. Дом Нисаны Анда сложно было назвать домом. Это был здоровенный коттедж посреди развалин. — Зачем ей такой огромный дом? Там может легко уместиться стадо меносов. И как она только в нем ориентируется? Аоки, как давно и хорошо обученный синигами, легко перепрыгнула через забор. И затаилась в ожидании хорошего момента. Кто бы мог подумать, что постоянные марш-броски сделают из нее отличную машину для убийств, но не пустых. Хотя, если подумать, их, по большей части, учили убивать именно людей. Это так странно. Нисана гуляла по своему саду. Охраны, к счастью или несчастью, поблизости не было. Кимико, скрываясь за зарослями бамбука, наблюдала за аристократкой. Нисана, что-то сердито бормоча себе под нос, вышагивала по выложенной камнем дорожке. Невысокая, худая, если не сказать костлявая, довольно широкоплечая для женщины. Золотисто-каштановые волосы уложены в высокую вычурную прическу, у основания пучка жемчужными головками поблескивали кандзаси. Кимоно светло-зеленое с белым, довольно скромное, без рисунка. В узловатых, мелко трясущихся руках мелькал серый с красным веер. Когда жертва повернулась к Кимико спиной, она достала занпакто из своих ножен. Подкравшись практически вплотную, синигами, замахнувшись, рубанула по костлявой шее. Жемчужные бусы вперемешку с кровью рассыпались, как роса по траве. Голова Нисаны глухо упала на землю недалеко от тела. — Как все просто и скучно. Мне даже обидно, — Кимико, вытирая кровь с лезвия меча, подошла к телу женщины. Ноги неестественно вывернуты, руки крыльями распластались на траве, кимоно на груди бесстыдно распахнулась, обнажая бледную кожу и узкую, но весьма мускулистую грудь. Мужскую грудь. Парик наполовину сполз с головы убитого, демонстрируя Аоки непонимающе вытаращенные глаза и приоткрытый в немом крике узкий рот. Из широких рукавов платья высыпались несколько серебристых звездочек-сюрикэнов. — Сегодня просто был не твой день, друг — Аоки закрыла глаза у оторванной головы. Синигами присела на лавочку возле клена. Ей явно некуда спешить. Анда прекрасно осведомлена о том, что Кагаякаши имеют на нее зуб. Обычно люди в такой ситуации выставляют на охрану поместья целую армию, а не какого-то двойника, рассчитанного на очень глупого убийцу. Мимо нее пробежал огромный полосатый кот. Остановившись, он начал рассматривать нового гостя. Кот подошел ближе и запрыгнул на скамейку. Неуверенно обнюхав руку, кот начал ласкаться к Кимико. «Вот это кот! — Аоки усадила животное себе на колени. — Кот, может, ты мне скажешь, где твоя хозяйка?» Кот громко замурлыкал и потерся о подбородок Аоки, прикрыв темно-оранжевые глаза. Густая серая шерсть щекотала кожу синигами, женщина глухо усмехнулась и ласково почесала животное за ухом. Мурлыканье стало громче. «Если бы твое мурлыканье хоть как-то помогло, — кот растянулся на коленках. Затем, зевнув, свернулся в клубок. Аоки продолжила поглаживать живность. — Если это был мужик в костюме — значит, она знала о покушении. И где мне ее искать?» Кот внимательно посмотрел на женщину, шевельнув левым ухом. Затем спрыгнул с ее колен, потянулся и, задрав пушистый хвост трубой, побежал в сторону особняка. Аоки не придала значение вскочившему с места коту, но когда животное предательски заорало во все горло, пришлось подойти к нему. — Ладно, ладно, — обратилась шепотом к коту Кимико, — только не ори! Надеюсь, ты как манэки-нэко — помощник в кошачьей шкуре, а не демон. Кот снова дунул в сторону дома Нисаны. Конечно, ему-то хорошо: любимца хозяйки стража без труда пропустит, а вот с наемницей подобный номер не пройдет. Синигами остановилась и осмотрела поместье в поисках лазейки для проникновения внутрь. И вот оно — незакрытое окно второго этажа. Но чтобы до него добраться, нужно показать невероятные чудеса акробатики. А если выбора нет, придется скакать по карнизам и карабкаться по уступам. Хорошо, что хотя бы второй этаж. Упадешь — не так больно, как с четвертого или пятого. Аристократия, да и просто разбогатевшие дураки питали странную страсть к огромным домам. Если поместье — то этажей в пять, если не больше. Если сад — то под двести гектар! — Зажравшаяся стерва, — выдохнула сквозь зубы Кимико, — на деньги, за которые ты отгрохала этот дворец, можно было накормить пол Руконгая. Аоки поправила перчатки на руках и зацепилась за первый уступ. Затем, раскачавшись и прыгнув в сторону, — за второй. Все это время кот Нисаны внимательно наблюдал за всеми действиями синигами, одобрительно моргая желтыми глазищами. Пару раз Кимико чуть не упала обратно на землю, но рефлексы ее еще ни разу не подвели. Открытое окно оказалось окном от туалетной комнаты. Теперь ясно, почему его открыли… Аоки аккуратно перелезла через подоконник. Вполне обычная обстановка. Хорошо, что хоть в туалете у Нисаны нет ваз и гобеленов. Дверь туалетной комнаты тихонько отворилась, и в щели показалась знакомая полосатая морда. Кот мяукнул и исчез. — Ты как сюда попал? — задала риторический вопрос Кимико, подойдя к двери и осматривая огромный пустой коридор. Кот уже сидел напротив какой-то двери и вылизывался. Кимико тихо приоткрыла фусума. Нос защекотал приторный аромат благовоний. Именно такие любила зажигать по вечерам Амая. Именно такие тихо тлели в углу комнаты, когда Аоки отрубила своей родственнице голову. Из темноты покоев послышались саркастические аплодисменты и смех. Кот ощетинился, зашипел и запрыгнул на подоконник, продолжая скалить зубы. — Ну надо же. У меня гости! — противный визгливый голос неприятно резанул слух. — Какая приятная неожиданность! Кимико подошла к озлобившемуся коту и начала его успокаивать. — Не думаю, что это была неожиданность. Хихиканье возобновилось. — А ты сообразительная для обычной руконгайской шлюхи. — Я бы скорее назвала себя куртизанкой, чем шлюхой, — Аоки улыбнулась. — Какие мы умные, — Нисана вышла на свет. Она мало чем отличалась от убитого Кимико мужчины, разве что одета более роскошно: золотистое кимоно с кроваво-красной накидкой. Тонкие губы кривились в презрительной усмешке, карие глаза навыкате торжественно блестели. — Ты такая же страшная, какой я себе приставляла, — Кимико достала из ножен свой занпакто. — Но не беспокойся, я спасу тебя от этого бремени быстро. Нисана снова рассмеялась и хлопнула в ладоши. В комнату ввалились четверо вооруженных амбалов в грязно-коричневые безрукавках. «Ну конечно», — мрачно подумала Аоки. Синигами осмотрелась и засмеялась. Коридор хоть и не большой, но достаточно широкий, чтобы сделать пару финтов. Кимико раскручивала в руке катану. Достав спрятанный кинжал, Аоки метнула его в зазевавшегося здоровяка слева, и цепная реакция не заставила себя ждать. Тот, кто стоял рядом с некогда живым наемником, набросился на Кимико, от чего получил лезвием по горлу. Нисана пронзительно завизжала, выпучив свои глаза еще больше. Оставшиеся охранники с утробным рычанием кинулись к синигами, доставая из-за пояса кинжалы и кастеты. Женщина с неудовольствием заметила, что оружие у них посеребренное. Мда, а эта визжащая дамочка не жалеет денег для своей безопасности. Брюнетка использовала большой вес мужчины против него самого. Поймав одну его руку и увернувшись от другой, Аоки заставила амбала свалиться на пол. Синигами свернула мужчине шею. Хруст был настолько отчетливым, что Нисана закричала еще громче. — Я заплачу тебе! В два раза больше, чем тебе дали! Только не убивай! — Я заплачу, не убивай, — с ухмылкой прогундосила Кимико, скользящим шагом приближаясь к стонущей аристократке. — Все вы говорите одно и то же. Я не убиваю за деньги. Я убиваю потому, что мне это нравится! Нисана заулыбалась, когда Кимико приблизилась еще ближе. «Чего она лыбится? Вся ее охрана подохла, — Аоки остановилась и встала в оборонительную стойку. — Их БЫЛО четверо! Мать твою за ногу, где четвертый?!» Кто-то обхватил шею наемницы и сдавил, перекрывая доступ кислорода. Женщина захрипела, попыталась вырваться из стальной хватки, но смертельные объятия усилились, и Кимико почувствовала, что ее ноги отрываются от пола. В глазах синигами начало темнеть, а ноги стали ватными. — Хадо №1: Сё, — прохрипела женщина. Ударная волна отбросила мужчину в сторону. Синигами, кашляя, пыталась достать оставшийся кинжал. Сильный удар пришелся ей в лицо — яростно вопившая на одной ноте Нисана пнула ее. Из аккуратного носика Кимико вытекла тонкая струйка крови. Такого поворота событий никто не ожидал. Аоки схватила ее за руку и, немного развернувшись, сбила Нисану с ног. Женщина упала. А рука, которую по-прежнему держала Аоки, хрустнула на уровне лопатки и безвольно повисла. — Зря ты это сделала, — прошипела Кимико, слизнув кровь с губы. Ссадины на лице синигами медленно исчезали. «Оружие в твоих руках, принявшее твой выбор, дарующие тебе силы, исцеляющие твои раны, хранящее от смерти, забирающее жизни твоих врагов». — Ты — кусок руконгайского дерьма! Ты пожалеешь, что посмела ворваться в мой дом! — угрозы скулившей Нисаны нисколько не трогали синигами. — Ты сгниешь в этой дыре! — и женщина плюнула в лицо противнице. На побледневшем одутловатом лице выступили красные пятна, а ее страх был таким густым, что Аоки чувствовала его вкус на языке. Кимико долго слушала ругательства в свой адрес, но выражение ее лица не изменилась ни на йоту. — Покойся с миром, — холодно сказала она Нисане, медленно вонзая ей катану в грудь. Аристократка сипло застонала, глаза практически вылезли из орбит. Лицо перекосила судорога, скрюченные пальцы потянулись к волосам Аоки, пытаясь ухватиться за угольно-черные ленты волос. И у нее практически это получилось, но силы покинули Нисану на самой финишной прямой. Аоки медленно и устало встала, потирая свою шею. Вытащив из трупа одного из охранников кинжал, Аоки убрала катану в ножны. Подняв голову Нисаны за волосы и выколов лезвием кинжала глаза, Кимико вытащила из кармана игральные кости и бросила их на пол. На игральных костях выпало две единицы. Глаза змеи.-4-
Подняли ее рано: небо только-только начало розоветь на востоке. По земле стелилась предрассветная дымка, кое-где еще горели звезды; острый клык тающего месяца вгрызался в светлеющий темно-синий шелк небес. Ранним утром всегда было свежо, и роса красиво играла на лепестках растений. Но чтобы это увидеть, нужно, как минимум, разлепить сонные глаза. А это задача для сильных духом и телом. — Офицер Аоки, вас вызывает к себе Кучики-тайчо, — послышалось за дверью. — Хорошо, — сонным голосом пробурчала женщина, — сейчас… «И чего ему надо в такую рань?» — Кимико вяло поплелась к покоям своего аристократического начальства. Вспыльчивый веселый мальчишка, который с таким пылом пытался превзойти ее в искусстве боя, превратился в статного холодного мужчину с непроницаемым лицом. Еле дойдя до капитанских покоев, Аоки слабо постучала и, не дождавшись разрешения войти, завалилась в кабинет. — Вызывали, тайчо? — Доброе утро, — сухо откликнулся Бьякуя, заполняя очередной отчет. Он еще не ложился или уже так рано встал? — Как спалось? — Хорошо, — Кимико недовольно скрестила руки на груди, и повторила вопрос: — Вызывали, тайчо? — Совершено убийство, — сразу перешел к сути Кучики. — Очевидно, заказное. Убита Анда Нисана — богатая и знатная вдова. На месте преступления нашли две игральные кости. — Знатная вдова… Полторы тысячи синигами в подчинении, а поднял ты только меня, — Аоки скривила лицо в недовольной гримасе. Бьякуя всегда был очень догадливым и чувствовал подвох. Его чутье на подводные камни спасала ему жизнь ни раз. Как на поле боя, так и среди игр аристократов в высшем обществе. — Опять политика невмешательства. — Да, — фиалковые глаза, больше похожие на кусочки льда, пристально вглядывались в лицо синигами. — Это уже не первый раз. Игральные кости и до этого обнаруживали возле тел. Меня это очень заинтересовало. — Вы же знаете, что я редко читаю отчеты. Грубо говоря, это был один и тот же убийца? — Кимико удивленно посмотрела на капитана. — Нет, кроме игральных костей ничего общего нет. Способ убийства разный, убитые между собой не связаны. — Понятно, — офицер подошла к фусума. — Может, они в карты проигралась? — Вот ты это и узнаешь. Это твое задание. Выполняй! Женщина резко повернулась и в мгновение ока оказалась возле стола, преклонив одно колено, как положено вассалу. — Это приказ как моего Капитана или как моего Сюзерена? — Как твоего сюзерена, — Бьякуя на секунду оторвался от бумаг, не изменившись в лице. — Хорошо, — Синигами улыбнулась, отойдя от стола своего капитана. Она иногда могла позволить себе немного нарушить субординацию, но сейчас был совершенно не тот случай. Кучики не позволял никому нарушать устав и даже установил нормы поклона для служащих. — Я сообщу, как только узнаю что-либо стоящее. — Да, — Бьякуя продолжал спокойно писать, даже не запачкав пальцы тушью. Неподчинение капитану жестоко карается по закону. Неподчинение сюзерену оплачивается еще более высокой ценой. — Собери своих людей, — Кучики Поднял глаза на свою подчиненную. — Мы начнем свое расследование. Аоки поклонилась прежде, чем выйти из кабинета. Это глупая трата времени и сил. Ему ли не знать, как работает эта система правосудия и расследования. Синигами не могут лезть в дела аристократии. И даже если каким-то образом Кучики докажет, что убийство в самом деле заказное, и заказчиком были другие аристократы — ничего кроме того, чтобы погрозить своим тонким пальчиком и попросить больше так не делать, Бьякуя не сможет. Этот мир прогнил до самого основания.***
— Так, давай сделаем перерыв, — преувеличенно оживленный Кучики жестом оборвал синигами. Капитан потратил много сил на расследование того убийства, но не смог ничего сделать. Он не смог найти и наказать убийцу или доказать вину Кагаякаши. Его связали по рукам и ногам те же самые законы, которые должны, наоборот, оберегать от подобного. Тогда он впервые столкнулся с несовершенством мира, в котором живет. Бьякуя дал клятву, что не будет нарушать законы, выполняя их безукоризненно и беспрекословно. Но иногда, чтобы сделать что-то по справедливости, приходиться ломать устои. Тогда он не был к такому готов. — Чем быстрее мы закончим, тем лучше будет для нас обоих, — размеренно повторила Кимико слова Бьякуи, сказанные им буквально пять минут назад. — Нет уж! Сиди и слушай! Кучики быстро кивнул, скрывая от взгляда Аоки тот самый удар по гордости и самолюбию, что был больнее удара по лицу.