Fairborn Adventures

      5 марта 1976 года              Бузинная палочка провела по большому листу пергамента, высветив тонкие линии черных чернил. Гарри закрыл глаза и направил свою магию и намерение в почти законченный артефакт. Скоро все будет готово!              — Homonocolum Totalum.              Он резко ткнул палочкой в карту, прямо по центру и наблюдал, как от точки расходятся линии. Появился первый этаж, затем Большой зал, внутренний двор и теплицы. Гарри с восторгом наблюдал, как линии распространяются ещё дальше, достигая хижины Хагрида, Гремучей ивы, края Черного озера, Запретного леса и даже Хогсмида.              Гарри усмехнулся: Первый этаж и уровень двора наконец-то были завершены. Пора работать над нижними уровнями, включая подземелья. Он перевернул страницу один раз и повторил свои действия. Результат был более чем удовлетворительным. На пустом листе пергамента появились кабинет Слизнорта, класс зелий и гостиная Слизерина.              Гарри повторил это движение ещё раз для дальнейших подземелий и кладовых, расположенных в глубине фундамента замка. Это должно было быть всё пространство, которое он смог наметить под первым этажом. Естественно, Тайная комната располагалась ещё ниже, но поскольку спуститься туда мог только Гарри, обозначать её не было смысла. Он сложил карту обратно и положил её на стол перед собой. Остальные этажи, вплоть до вершины Астрономической башни, он изучит завтра. А пока ему нужен был перерыв.              Был уже март, то есть Гарри вернулся в 1970-е годы более чем два месяца назад… Его многочисленные вмешательства, будь то разоблачение Руквуда или убийство Малфоя, непредсказуемо изменили временную шкалу. Так же как и его встреча, произошедшая четыре ночи назад.              Отправиться за кольцом Гонтов было единственным логичным шагом, который Гарри мог придумать. Другие крестражи находились в неизвестных местах или даже в непосредственной близости от самого Темного Лорда. Поскольку кольцо было создано очень рано, Гарри пришел к выводу, что оно должно было быть спрятано в течение нескольких десятилетий. Он оказался прав. Волдеморт, должно быть, спрятал его до своей отправки из Британии, возможно, в то время, когда он работал в «Борджин и Берк».              Тем не менее, всё не прошло идеально. Хотя крестраж был успешно уничтожен, Волдеморт каким-то образом был предупрежден о его присутствии и прибыл прежде, чем Гарри успел аппарировать. Ему очень повезло, что он успел скрыться под мантией-невидимкой как раз вовремя, до того как Темный Лорд вошел в хижину. Это было совсем не то, как он представлял себе свою первую встречу с Темным Лордом. Гарри не ожидал даже увидеть его в течение следующих двух лет, поскольку Волдеморт в основном действовал из подполья и тени.              Тем не менее, это случилось. Поскольку Волдеморт обнаружил, что кто-то намеревался уничтожить его крестражи, Гарри решил как можно лучше использовать ситуацию в своих интересах. Если бы он не заговорил с ним на змеином языке, Волдеморт был бы занят, чтобы понять, кто мог потенциально прорвать его защитные чары.              Несомненно, первым побуждением Темного Лорда было бы заподозрить Дамблдора в раскрытии его секрета. Директор школы знал его дольше всех и мог быть достаточно умён, чтобы сделать это. Однако змеиный язык добавил бы в игру совершенно новый виток событий. Это, несомненно, сильно обеспокоило Волдеморта. В конце концов, он действительно считал себя последним живым потомком Салазара Слизерина.              Это было довольно иронично… Гарри искренне жалел, что не мог остаться в Хижине, чтобы наблюдать за всей реакцией Волдеморта. Хотя он мог представить, как бы все обернулось. В его оригинальной временной линии Волдеморт отреагировал на уничтожение своих крестражей самым неприятным образом…              Однако, в целом, ночь не превратилась в катастрофу. Ещё один крестраж был уничтожен, и у Гарри осталось три частицы души Темного Лорда. Кроме того, Гарри подумал, что ужин с МакКиннонами прошел вполне удачно. Если лорд МакКиннон хотел укрепить положение своей семьи через политические союзы, то позволить Гарри ухаживать за его дочерью было бы самым логичным выбором. Тем более что он, похоже, очень хотел улучшить свои отношения с Блэками и Поттерами.              Тем не менее, Гарри пока ничего не слышал от МакКиннонов. К сожалению, после возвращения Лестрейнджей в Хогвартс, последние несколько дней они с Марлин не могли разговаривать друг с другом. Семикурсник Слизерина не выпускал блондинку из виду, и за ней всегда следовал один из его приспешников. Гарри оставалось только ждать, когда МакКинноны свяжутся с ним и примут решение.              «Надеюсь, это произойдет скоро.» Наблюдая за тем, как Марлин шествует по школе под руку с Лестрейнджем, Гарри обычно едва не проклинал этого урода. К счастью, Сириус и Джеймс всегда вовремя вмешивались и либо отвлекали его, либо быстро уводили с места событий… Поэтому Гарри проводил много времени в Выручай-комнате, либо работая над картой, либо привыкая к магии своей семьи.              Гарри, несомненно, был лучше подготовлен к борьбе с Пожирателями смерти и Темным Лордом в его нынешнем физическом и психическом состоянии, чем когда он был семнадцатилетним ребенком. Тогда Волдеморт и даже большинство Пожирателей смерти владели магией, с которой Гарри никогда не сталкивался и даже не читал.              В этот раз всё будет иначе. Хотя Гарри не осмеливался сравнивать себя с Дамблдором, Волдемортом или Гриндевальдом, он знал, что обладает не меньшим потенциалом, чем любой из них. Единственное, чего ему не хватало, — это знаний и опыта, которые приходят с возрастом. Поэтому Гарри доводил до совершенства всё, что могло помочь ему свести к минимуму разницу в мастерстве. Начиная с ежедневных тренировок, магических и физических, и заканчивая углублением знаний о древней магии и мощных разрушительных заклинаниях.              Ведь одно было несомненно: Пророчество могло и не быть произнесено Сибиллой Трелони в этом времени. И все же Гарри каким-то образом знал, что именно он должен был вновь положить конец Темному Лорду. Единственный вопрос заключался в том, что на этот раз означает «Сила, о которой не знает Тёмный Лорд». Первоначально Дамблдор предполагал, что это будет любовь. Однако на данный момент две новые силы имели гораздо больше смысла для Гарри. Это должно быть либо его знание будущего, либо странная магия, которой он был одарен после воссоединения с его семейной магией через ритуал.              В конце концов, не имело значения, что именно он будет использовать, чтобы снова уничтожить Темного Лорда. Важнее было то, что некоторые люди получат жизнь, которую они заслужили. Даже если они никогда не узнают, как сильно Гарри повлиял на их судьбу.              7 марта 1976 года              Дорогая дочь,              После долгих раздумий я решил аннулировать твой контракт с Рабастаном Лестрейнджем в пользу более выгодных для семьи перспектив. К тому времени, когда это письмо дойдет до тебя, необходимые документы уже будут отправлены лорду Лестрейнджу. Когда вы прочтете эти слова, соглашение об ухаживании между нашими семьями уже будет признано недействительным.              Предвижу, что вы должны быть в восторге, узнав, что аргументация твоего знакомого убедила меня немедленно начать переговоры с семьей Певерелл. Тем не менее, пока между нами не будет заключено официальное соглашение, вы будете вести себя так, как и следовало ожидать от дочери одной из самых выдающихся чистокровных семей Британии. Вы не опозорите нас, несоблюдением традиций, и я ожидаю, что вы будете вести себя соответственно.              В приложении вы найдете письмо, которое вы передадите мистеру Певереллу лично. Если он примет приглашение, я встречу вас обоих в отдельной комнате в «Трех метлах» во время следующих выходных в Хогсмиде 10 марта. Поскольку мистер Певерелл, несомненно, не имеет опыта в заключении соглашений об ухаживании, я позволю ему взять с собой советника по своему выбору.              Не забудьте сообщить мне о решении Певерелла, в том числе о том, согласен он или нет.              Увидимся в следующие выходные, Марлин.       Твой отец,              Лорд Альфред Маккиннон       Глава семьи МакКиннон              Марлин прочитала письмо ещё два раза, чтобы убедиться, что ей ничего не привиделось. Она ухмылялась всё шире и шире, пока дочитывала его в последний раз. Затем она подняла голову, её глаза сияли, как никогда раньше.              — Ты о…              Флоренция не смогла закончить предложение, потому что внезапно её обняла лучшая подруга. Марлин буквально выдавливала воздух из её легких, а с губ блондинки сорвался очень девичий, возбужденный, высокий крик.              — Мар, я не могу дышать! — пискнула Флоренция.              Марлин на несколько секунд ослабила хватку, дала Фло сделать глубокий вдох, а затем сжала ещё раз, при этом безумно хихикая. Она знала, что весь стол, вероятно, смотрит на неё, но сейчас ей было все равно.              «Гарри!» Внезапно вспомнила Марлин, кому она должна немедленно рассказать об этом. Он уже пришёл? Марлин разорвала объятия и повернулась, чтобы посмотреть на гриффиндорский стол, но Гарри там всё ещё не было.              — Что, черт возьми, происходит, Марлин? — нахмурилась Флоренция: — Мне нужно отвести тебя к Помфри?              — Нет, глупышка… Мой отец отменил договор с Лестрейнджами! — возбужденно прошептала Марлин и протянула ей письмо. Она нетерпеливо ждала, пока глаза её лучшей подруги блуждали по пергаменту. Затем Флоренция издала такой же высокий вопль и обняла Марлин в ответ:              — Я так рада за тебя, Мар! Это потрясающе. Гарри и ты наконец-то можете стать парой!              — Я знаю! — радостно воскликнула Марлин. Она подняла свой серебряный кубок и попыталась взглянуть на свое отражение в нем: — Как я выгляжу, Фло? Я собираюсь сказать ему об этом, как только он войдет в Большой зал!              Брюнетка закатила глаза:              — Ты, как всегда, выглядишь потрясающе, Мар. Я уверена, что Певерелл затискает тебя до потери сознания.              — Он не может! — удивленно вскрикнула Марлин: — Мы должны следовать традициям чистокровных, не забывай!              — Тогда, я думаю, он подождет, пока вы останетесь вдвоем, и обжалует это заявление… — Флоренция рассмеялась: — Если всё пойдет по плану, вы двое будете встречаться уже на следующей неделе. Будем надеяться, что за это время он не принял соглашение об ухаживании с Блэк. В конце концов, ты заставила беднягу долго ждать… — закончила Фло с дразнящей ухмылкой.              — Даже не шути о таких вещах, Флоренция Фоули! — Марлин поморщилась и прикусила нижнюю губу: — Гарри никогда бы так со мной не поступил.              — Ну, тогда иди и расскажи об этом своему прекрасному принцу, потому что он только что вошел в Большой зал, — Флоренция хихикнула, оглядываясь через плечо.              Марлин так быстро повернула свою белокурую голову, что её длинная коса хлестнула по лицу лучшей подруги. Действительно, он был там. Гарри вошел в Большой зал со своей обычной ухмылкой на губах, за ним следовали Блэк, Поттер и другие Мародеры. Его зеленые глаза мгновенно нашли её, и он улыбнулся и подмигнул, как и в последние несколько недель.              Марлин собрала все свое гриффиндорское мужество, перекинула свою длинную косу через одно плечо и встала из-за стола Рейвенкло. Глаза Гарри слегка расширились, когда он заметил, как она встала и направилась прямо к нему. Она также заметила, как он бросил быстрый взгляд на стол Слизерина, где Рабастан Лестрейндж, несомненно, начинал самую большую истерику, которую Большой зал видел за последние годы.              — Мисс МакКиннон… — формально поприветствовал её Гарри и склонил голову: — Вы выглядите очень мило сегодня утром. Чем я могу вам помочь?              Марлин уже собиралась ответить, когда по Большому залу пронесся крик:              — МАККИННОН! Как ты смеешь!              Марлин вздохнула и повернулась к зеленому столу, где к ней шел очень сердитый чистокровный, за которым следовала дюжина старшекурсников.              — Отработка, мистер Лестрейндж! — сразу же пронесся крик МакГонагалл: — Я уже говорила вам, чтобы вы не кричали в Большом зале!              Лестрейндж проигнорировал заместителя директора и быстрыми шагами подошел к Марлин. Его правая рука дернулась к палочке в мантии. В долю секунды Гарри встал перед юношей и преградил ему путь.              — Неприлично так кричать на юную леди, вы так не считаете, Лестрейндж? — Гарри выглядел спокойным, как никогда, но Марлин знала, что он в долю секунды вскинет палочку в ладони, если это будет необходимо.              Лестрейндж попытался обойти его, но Гарри перестроился и снова преградил ему путь. К этому времени Дамблдор, Слизнорт, МакГонагалл и Флитвик почти присоединились к этой маленькой группе. Губы профессора трансфигурации были до невозможности тонкими:              — Вы все немедленно вернетесь за столы своих факультетов, если не расскажете нам, что здесь происходит?              — Я запретил ей разговаривать с ним! — крикнул Лестрейндж, указывая пальцем прямо на Марлин. — Она неоднократно игнорировала мои указания, и, следуя чистокровным обычаям, я воспользуюсь своим правом наказать её так, как сочту нужным.              — Боюсь, я этого не допущу, — Гарри холодно улыбнулся, продолжая стоять перед ней. Марлин была достаточно близко к нему, чтобы чувствовать, как магия гудит в воздухе вокруг него, ожидая своего выхода.              — И школа тоже, — вмешался профессор Дамблдор: — Ваши примитивные и устаревшие традиции, возможно, к моему большому отвращению, всё ещё применимы во внешнем мире. Однако в Хогвартсе я не позволю вам наносить физический урон другому студенту.              — Вы вмешиваетесь в дела Древних семей! — крикнул Рабастан: — Она должна стать моей женой! Она принадлежит мне!              — Вообще-то, мистер Лестрейндж… Нет, это не так! — Марлин решила, что наконец-то пришло время высказаться: — Мой отец расторг контракт с лордом Лестрейнджем. Наше соглашение об ухаживании больше не действует. Другими словами, вы больше не имеете надо мной власти, и я могу общаться с кем хочу… — добавила Марлин с холодной ухмылкой и сделала шаг ближе к Гарри.              Глаза Лестрейндж почти вылезли из глазниц, когда они метались между Гарри и ею. Это был самый сердитый вид, который она когда-либо видела. Марлин тяжело вздохнула, но она знала, что Гарри никогда не позволит ему причинить ей вред.              — Ты гребаная шлюха! — прошипел Лестрейндж. Его рука метнулась к палочке, как вдруг яркая вспышка столкнулась с ним, и он упал на пол.              — Гораций, пожалуйста, проводите мистера Лестрейнджа в свой кабинет, — очень спокойно произнес Дамблдор, убирая палочку обратно в мантию. Однако его взгляд с отвращением остановился на бессознательном ученике. Магическая аура директора была почти осязаемой, она излучала силу: — Я свяжусь с лордом Лестрейнджем и позволю ему забрать сына из школы. Мистер Лестрейндж будет отстранен от занятий на месяц за свои сегодняшние действия.              Слизнорт лишь торжественно кивнул и, подняв своей палочкой бессознательного мальчика, и вынес его из Большого зала.              — Я предлагаю вам всем вернуться за свои столы, — Дамблдор добавил, обращаясь больше к слизеринцам, чем к Гарри, его друзьям и Марлин: — Возможно, некоторые из вас забыли, что это место для обучения, а не для дуэлей и потасовок.              Слизеринцы поняли, что оно того не стоит, и неохотно вернулись к завтраку. Гарри подождал, пока последний из них развернется, и обратился к Марлин с мягкой улыбкой:              — Значит, это правда? Твой отец отменил контракт?              Марлин кивнула и подняла на него глаза. На его лице появилась широкая улыбка, а в его изумрудно-зеленых глазах заплясал огонь, когда он услышал от неё подтверждение. Марлин хотела бы проявить свои чувства прямо здесь и сейчас и продемонстрировать свои права на Гарри, но слова отца держали её в узде. Скоро…              — У меня для тебя письмо от отца, — Марлин слегка покраснела, вытаскивая письмо из своего декольте, где она, должно быть, сгоряча спрятала: — Он приглашает тебя и выбранного тобой человека встретиться с ним в «Трех метлах» в ближайшие выходные в Хогсмиде, чтобы составить контракт.              Он с интересом наблюдал, как она вытащила конверт из груди. Марлин поймала его взгляд, который задержался на декольте еще немного после того, как конверт был извлечен. Было приятно видеть, что он не был полностью невосприимчив к её обаянию и внешности. В конце концов, Гарри был гормональным подростком…              Певерелл прочистил горло, когда она на него посмотрела, и дразняще улыбнулся ей:              — Ну, тогда остается только одно, не так ли?              На её скептический взгляд Гарри продолжил:              — Марлин МакКиннон, не хочешь ли ты стать моей спутницей на следующие выходные в Хогсмиде?              12 марта 1976 года              — Итак… Куда бы ты хотела пойти сначала? — спросил Гарри, осторожно притягивая ее к себе за талию. Марлин прижалась к нему и удовлетворенно вздохнула. Свидание начиналось отлично.              — Мне нужно несколько новых перьев, — размышляла блондинка: — А еще можно пополнить запасы шоколада в Сладком Королевстве.              — Я не знал, что ты любишь сладкое, — усмехнулся Гарри.              — Надеюсь, после сегодняшнего вечера мы сможем узнать друг друга получше, — сказала Марлин: — Не только на физическом уровне, Гарри, — добавила она с ухмылкой.              — Я не думал, что ты будешь жаловаться, — Гарри поддразнил её и поцеловал в лоб.              — Я просто наконец-то хочу узнать тебя настоящего, — Марлин улыбнулась: — Не того проказника, который на голову выше всех остальных на уроках… Не вундеркинд-дуэлянт и, конечно, не самый привлекательный холостяк Британии… Настоящего тебя, понимаешь?              К счастью, Марлин не видела ни его хмурого взгляда, ни морщин на лбу, ни болезненного выражения его лица, когда она упоминала о своем желании. Прислонив голову к его плечу, она ещё раз вздохнула и посмотрела в окно на прекрасный пейзаж, когда они ехали в деревню.              — Я знаю, — ответил Гарри, ещё раз притягивая её ближе, наслаждаясь теплом её тела. — Я обещаю, что постараюсь…              — Это всё, что я прошу, — Марлин кивнула и прижалась мягким поцелуем к его щеке, а затем повернула голову обратно на улицу.              Его сердце остановилось, и Гарри точно знал почему. До сих пор ему удавалось как можно лучше избегать лжи Марлин. Но как долго он сможет продолжать в том же духе? Она хотела узнать его получше, что было вполне разумно. И все же, что Гарри должен был ей сказать?              Его первоначальный план состоял в том, чтобы открыть свою личность Поттерам только после окончания войны и победы над Волдемортом. Но даже тогда это было бы рискованно, поскольку у Невыразимцев, несомненно, возникли бы к нему вопросы, если бы они уловили, о чем идет речь.              Гарри уже знал, что ему искренне нравится девушка, прижавшаяся к нему. Он мог легко представить, что у него с ней могут возникнуть настоящие отношения, в отличие от всех предыдущих, которых он встречал. Однако он даже не хотел представлять себе, как отреагирует кто-то вроде Марлин, узнав правду. Парень, с которым она встречалась много лет, был путешественником во времени из будущего, который сделал своей миссией спасти её жизнь и изменить судьбу её семьи. Но ведь он уже мог начать делиться с ней некоторыми вещами, не так ли?              Они ехали по оставшемуся пути до деревни, наслаждаясь обществом друг друга и ведя приятную беседу, когда Гарри решил, что пришло время задать вопрос:              — Как много ты знаешь об Окклюменции, Марлин?              Она посмотрела на него, её большие голубые глаза слегка сузились:              — Моя тетя познакомила меня с некоторыми базовыми упражнениями прошлым летом. Раньше этому навыку обучали всех чистокровных детей, поскольку он очень ценен в бизнесе и политике. Однако Министерство объявило его изучение незаконным. По крайней мере, здесь, в Британии. Почему ты спросил?              Гарри вздохнул:              — Как ты, несомненно, уже поняла, у меня есть секреты, Марлин… Много секретов, и моя жизнь зависит от того, насколько хорошо я смогу их защитить. В то же время, я всё ещё хочу узнать тебя получше и поделиться тем, что касается меня…              — Значит, тебе нужно, чтобы я умела хранить эти секреты… — закончила за него Марлин: — Я не знала, что Окклюменция может быть использована для сокрытия секретов. Я думала, что это просто ментальный инструмент, чтобы держать эмоции под контролем и более эффективно концентрироваться.              — Если бы это было все, почему, по-твоему, Министерство сделало незаконным её обучение? — Гарри усмехнулся: — Конечно, ты права. Однако Окклюменция — это ещё и магическая защита разума от внешнего проникновения. Это малоизвестная ветвь магии, но очень полезная. Те, кто одарен в искусстве разума, способны со временем создать нечто, называемое щитами Окклюменции. Эти щиты подобны ментальному барьеру, который позволяет практикующему искусства разума скрывать определенные воспоминания, мысли и чувства.              — Скрыть? — Марлин нахмурилась: — Но от кого? От того, кто пытается читать мои мысли?              Гарри усмехнулся над её выражением лица и вспомнил наставления Снейпа:              — Разум — это не книга, которую можно открыть по желанию и почитать на досуге. Мысли не выгравированы на внутренней стороне черепа, чтобы любой мог их прочесть. Ум — это сложная и многослойная вещь… Правда, те, кто овладел Легилименцией, которая является противоположным навыком Окклюменции, способны при определенных условиях проникать в разум своих жертв и правильно считывать эмоции и образы.              — Ты знаешь кого-нибудь, кто обладает этим навыком? — спросила Марлин, слегка потрясенная этой мыслью.              — Директор школы очень опытен в искусствах разума, особенно в пассивной Легилименции. Подобно Волдеморту, Дамблдор всегда будет знать, лжешь ли ты или нет, если только ты сама не практикуешь Окклюменцию. Я уверен, что несколько других профессоров знают, по крайней мере, её. Кроме того, есть один студент, который сейчас занимается Легилименцией, но он еще не достиг больших успехов, — объяснил Гарри.              — Ты можешь научить меня, как защитить себя? — хмуро спросила Марлин, вылезая из кареты. Наконец они прибыли в Хогсмид и направились к первой остановке в их списке: — Ты прав, это полезный навык, и, кроме того, я смогу хранить твои секреты.              — Я надеялся, что ты это скажешь, — Гарри улыбнулся, и протянул ей руку. Он был рад, что убедить ее оказалось так легко.              — Как ты будешь меня учить? — с любопытством спросила Марлин. Она соединила их руки и повела их в сторону Сладкого Королевства.              — К сожалению, есть только один способ научить тебя, — Гарри вздохнул: — Мне придется проникнуть в твой разум и научить тебя останавливать атаки. Я не стану лгать и говорить, что это легко, однако это единственный способ. Это также требует доверия. Ты должна позволить себе быть уязвимой.              Марлин понимающе хмыкнула и прикусила губу:              — Значит, у тебя уже есть некоторый опыт в Легилименции? — спросила она: — Так вот как ты будешь проникать в мой разум?              — У меня есть очень зачаточное понимание этого, — подтвердил Гарри: — Поэтому это будет очень хорошим уроком и для меня. Впрочем, тебе не обязательно решать это сейчас. Давай лучше повеселимся на нашем первом настоящем свидании, а не будем пускаться в рассуждения об искусстве разума.              Марлин рассмеялась на это и вошла в первый магазин:              — Ты прав, Гарри. Этот день станет достаточно серьезным немного позже…              Два часа спустя Марлин и Гарри направились в «Три метлы», чтобы встретиться с лордом МакКинноном и заключить договор об ухаживании. Мадам Розмерта уже ждала их и провела наверх в ту же комнату, где Гарри подслушал разговор о Сириусе Блэке на третьем курсе в его первоначальной временной линии.              Лорд МакКиннон уже ждал их. Мужчина отодвинул свой стул и встал для приветствия:              — Спасибо, что согласились на эту встречу, мистер Певерелл, — Лорд МакКиннон поприветствовал его крепким рукопожатием, поцеловав в щеку свою дочь: — Однако я ожидал, что вы приведете с собой советника?              — Вообще-то да, милорд, — Гарри отодвинул стул Марлин для того, как она села: — Мой советник должен быть здесь с минуты на минуту.              Как раз тогда, сильный твердый голос прозвучал через дверь из коридора за ней:              — Да, да… Я знаю, где они будут ждать. Не обижайтесь, но не похоже, чтобы у вас было изобилие переговорных комнат. А теперь сделайте одолжение, принесите нам что-нибудь выпить, хорошо?              Дверь открылась, и в комнату вошла внушительная фигура лорда Арктуруса Блэка. Его серые глаза заострились, рассматривая трех других присутствующих.              — Лорд МакКиннон, — Арктурус кивнул, подошел к мужчине и покачал головой: — А это, должно быть, ваша дочь, — Он обратился к блондинке.              — Действительно, позвольте представить вам моего младшего ребенка и дочь, Марлин Элизабет МакКиннон, — Лорд Маккиннон жестом указал на Марлин.              — Милорд, для меня большая честь познакомиться с вами, — Марлин сделала небольшой реверанс.              — Так вот из-за кого, этот дурачок… — Арктурус кивнул в сторону Гарри: — … отказался ухаживать за моей младшей внучкой?              Марлин слегка покраснела под пристальным взглядом, лорда Блэка.              — Что ж, он определенно знает толк в красоте, — Арктурус одобрительно кивнул: — Приятно наконец-то познакомиться с вами, миледи. Хотя позвольте заметить, что вы далеко не на уровне этого парня…              — Вы знаете… — со стоном вмешался Гарри: — …я точно помню, что спрашивал, можете ли вы дать мне совет, сэр. А не уменьшать мои шансы.              — О, заткнись, Певерелл, и научись принимать шутки, — Лорд Блэк усмехнулся: — Итак, давайте начнем. У меня есть другие дела на сегодня.              — Действительно, предлагаю начать с общих положений и условий, — МакКиннон кивнул и пролистал несколько листов пергамента.              Полчаса спустя Гарри был безмерно рад, что взял Арктуруса в качестве советника. Разработав и согласовав договоры об ухаживании для своей сестры, детей и внуков, этот человек был экспертом в этой отрасли политики чистокровных. В договоре было столько пунктов, регламентирующих, как Марлин и Гарри должны относиться друг к другу, что Гарри потерялся уже после первых десяти. Арктурус и лорд Маккиннон вели переговоры и торговались о каждой мельчайшей детали.              Гарри и Марлин просто позволяли этим двум мужчинам «развлекаться», пока Марлин изо всех сил старалась описать происходящее. Было несколько неловких моментов, например, когда они обсуждали вопрос о сохранения девственности Марлин до замужества. Лорд МакКиннон настаивал на добавлении пункта, который запрещал бы подросткам вообще иметь физическую близость в период ухаживания.              Арктурус же утверждал, что они должны позволить Матери Магии вести их по этому пути и о том, была ли близость по их собственной воле. Если Гарри или Марлин будут принуждать друг друга, то они нарушат договор и понесут последствия, начиная от смерти и заканчивая превращением в сквиба.              Гарри шумно сглотнул. Ни один из вариантов не показался ему восхитительным, но он предпочел бы любой вариант, предложенный Арктурусом, чем полное отсутствие физической близости. Это было бы буквально пыткой — иметь такую девушку, как Марлин, и не иметь возможности ничего сделать.              Спустя почти два часа они, наконец, закончили, и лорд МакКиннон добавил последний пункт, о котором они договорились:              — Очень хорошо, лорд Блэк, мистер Певерелл, контракт заключен. Для общего представления. Это соглашение об ухаживании ограничено по времени двенадцатью месяцами. После этого он, может быть либо продлен, либо, если обе стороны согласны, может быть составлен контракт о помолвке. Вы оба должны знать, что поскольку вы подписываетесь своей кровью и своей магией, физическая близость без согласия, равно как и неверность, могут быть сурово наказаны. У вас есть вопросы?              Гарри кивнул и заговорил:              — Если мы с Марлин будем практиковаться в заклинаниях, и шальное проклятие случайно заденет её, будет ли контракт признавать это как мое физическое нападение на неё?              — Нет, Певерелл, — объяснил Арктурус: — Магия распознает, было ли твое намерение причинить ей вред или нет.              — Хорошо, спасибо, — Гарри кивнул в знак понимания.              — Ну тогда… — снова заговорил лорд Маккиннон: — …Вы двое должны подписать его этим пером. Лорд Блэк и я подпишем вскоре после этого как свидетели соответствующих сторон.              Он протянул Гарри очень острое перо, пугающе похожее на орудие пыток Амбридж. Гарри почувствовал магию внутри, когда взял его в руки. Но взял себя в руки и сжал руку Марлин под столом, поставив подпись на указанном месте. Его полное имя было написано багрово-красными чернилами, и он почувствовал небольшой дискомфорт в верхней части руки. Гарри передал перо Марлин, которая также подписала контракт своим полным именем. Следующим расписался Арктурус и, наконец, лорд МакКиннон. Затем лорд Блэк скрепил рулон пергамента своей палочкой и скопировал его один раз.              Гарри одарил Марлин лучезарной улыбкой:              — Что ж, тогда, когда формальности соблюдены, я наконец-то могу сделать это…              Он щелкнул пальцем, и в его протянутой руке из воздуха материализовалась одна-единственная красная роза:              — Марлин МакКиннон, я стану самым счастливым парнем на свете, если ты согласишься стать моей девушкой.              Она поборола румянец, принимая цветок и вдыхая его сладкий запах:              — Да, Гарри… Ничто не сделает меня счастливее.