Fairborn Adventures

      20 сентября 1976 года              Дверь в его кабинет закрылась с тихим стуком. Певерелл ушел, оставив после себя четырех очень удивленных профессоров.              — Я… я не ожидала этого, — Минерва прочистила горло: — Это то, о чем Дорея никогда не упоминала, когда мы говорили о мальчике.              — Для меня это тоже сюрприз. Хотя это объясняет, почему Гарри никогда не унижал магглорожденных и подружился с несколькими из них в первую же неделю, — торжественно добавил Гораций.              — Что ты думаешь, Альбус? — проговорил Филиус.              Директор хмыкнул:              — Я согласен, что это интересное развитие событий, однако, оно не является полностью неожиданным. Семье Певерелл было бы довольно трудно продолжать жить в тайне, если бы они продолжали жениться на уважаемых чистокровных женщинах из старейших семей Европы. Я удивлен и слегка разочарован, что не понял этого раньше.              — Ну, это ничего не меняет, не так ли? — Минерва с вызовом огляделась вокруг: — Мистер Певерелл по-прежнему один из самых одаренных студентов в этом замке, независимо от того, какая кровь течет в его жилах. Кроме того, теперь мы можем быть уверены, что он вряд ли вынашивает какие-либо фанатичные планы.              — Я думаю, что мы должны держать это знание при себе, — прокомментировал Филиус: — Это было сообщено нам по секрету, и мальчик заслуживает доверия. Пресса устроит настоящий праздник, если узнает об этом.              — Так и будет, не так ли… — Альбус задумался над тем, что означает эта дополнительная информация, если совместить её со всем, что он знал о мальчике до сих пор. По тому, как он говорил о них, было очевидно, что Певерелл безмерно гордился своими родителями. Но если они погибли в самом начале его жизни, он не мог узнать о них так много, не так ли?              — Что ж, мне лучше вернуться в свой кабинет, — проговорил Гораций: — Завтра у меня целый день, и мои пятикурсники наверняка…              Его прервало облако серебристого тумана, которое внезапно вырвалось прямо из пола кабинета. Облако кружилось и кружилось, становясь все плотнее, пока не превратилось в прекрасного, гордого белого коня.              — Это что, телесный Патронус? — Минерва смотрела на это вторжение с открытым ртом.              — Думаю, можно с уверенностью сказать, что да… — прокомментировал Альбус, не в силах оторвать глаз от преображения прекрасного существа. Однако, как раз когда он подумал, что изменения завершены, с каждой стороны взметнулась пара бесплотных крыльев, их серебристое сияние осветило всю комнату.              — Гранианский конь… — восхищенно прошептал Гораций и сделал несколько шагов в сторону существа: — Наряду с абраксанскими и фестралами они принадлежат к семейству крылатых лошадей…              Патронус оглядел кабинет, пока его глаза не нашли директора. Затем он открыл рот и заговорил голосом девочки:              — Профессор, в северном конце коридора второго этажа на ученицу напали. Она ещё жива, но едва-едва!              — Мисс МакКиннон? — со смесью гордости и недоумения спросил Филиус, когда Патронус растворился в воздухе после передачи своего сообщения.              Альбус вскочил со стула:              — Фоукс!              Золотая птица, которая до этого просто оставалась на своем насесте, и смотрела на серебристую лошадь, вспыхнула золотым пламенем и вновь появилась на плече директора. Ещё одна золотая вспышка, и директор исчез.              Минерва вышла из шокового состояния:              — Гораций, мне нужно, чтобы ты немедленно пошел к Поппи и попросил ее приготовить постель, в зависимости от тяжести травм нам, возможно, придется обратиться в больницу Святого Мунго. Филиус, закрыть всё выходы из замка, я хочу, чтобы ты опросил призраков, портреты и домовых эльфов, не видели ли они чего-нибудь.              Все три профессора поспешили к двери так быстро, как только позволяли им ноги. Минерва закрыла за ними дверь в кабинет взмахом своей палочки:              — Я свяжусь со главными старостами и соберу старост каждого факультета. Все студенты должны оставаться в своих гостиных!              На втором этаже              Никогда ещё не было так трудно изгнать из своих мыслей стоящие перед ней образы и сосредоточиться на чем-то счастливом. Потребовалось несколько попыток, чтобы наколдовать Патронуса, который в итоге был создан из самых сильных воспоминаний Марлин о Гарри и о ней. Она молилась, чтобы он поскорее достиг своей цели.              — Мы должны помочь, — в ужасе прошептала Марлин, рука, державшая её палочку, дико дрожала.              Рядом с ней раздался резкий звук, свидетельствующий о том, что Монтгомери в данный момент опорожняет содержимое своего желудка. Вонь заполнила её ноздри, почти заставив ее последовать его примеру. «Жалкий! Он не собирался помогать!».              Она пристально посмотрела на маленькую девочку, по цветам её мантии было видно, что она гриффиндорка, но Марлин не знала её имени. Кто мог сделать это с другим человеком?              Её руки были вытянуты в обе стороны и удерживались парой толстых гвоздей, которые были вбиты прямо через запястья в грубый камень позади нее. Кровь вытекала из ран на обеих руках, стекала на плитку под ней непрерывным потоком и скапливалась в луже. Её ноги свободно болтались, то есть весь её вес поддерживали её хрупкие истерзанные руки.              «Её распяли». Марлин вздрогнула. Несомненно, это ссылка на её статус крови… Как и следующее, что бросилось в глаза.              Единственная другая физическая рана, которая была видна, находилась на лбу маленькой девочки. Её каштановые волосы были откинуты назад, чтобы как можно больше обнажить рану. У Марлин сжался живот, когда она взглянула на букву «Г», вырезанную на коже. Из нее текла кровь, покрывая все лицо девушки багровой жидкостью.              Яркое золотое пламя осветило коридор, и Марлин почувствовала, как тепло разливается по её лицу. Её палочка была направлена на угрозу, ожидая нападения, когда в тускло освещенном коридоре показалась фиолетовая мантия, длинная серебристая борода и такие же волосы.              Бледное лицо директора источало ярость и презрение, когда его обычно искрящиеся голубые глаза увидели юную ученицу на стене. Его взгляд метнулся к посланию, написанному, как предположила Марлин, кровью девушки.              — Невозможно! — Профессор потерял дар речи. Впервые за все время она увидела, как он теряет самообладание.              — Директор! — Марлин вздохнула с облегчением, потому что была слишком напряжена, чтобы сообразить, что мог означать его комментарий: — Я… я произнесла базовое диагностическое заклинание. У нее все еще был пульс, но очень слабый.              Профессор лишь кивнул и шагнул к ней. Его палочка провела по ранам на запястье девушки, пока он читал заклинание на иностранном языке:              — Они прокляты, — Он нахмурился: — Чем дольше они остаются в её коже, тем больше жизненной силы вытягивается. Мы должны удалить их быстро и осторожно…              Марлин не могла даже предположить, что с этим делать, не говоря уже о том, как студент Хогвартса может получить такие знания. Всё, что она могла делать, это наблюдать за работой профессора.              Дамблдор взмахнул палочкой по широкой дуге:              — Я наложил амортизирующие чары на пол под ней. Тем не менее, я буду признателен, если вы сможете поймать её перед падением, когда я уберу гвозди, мисс МакКиннон.              — Д… да, директор, — Она сглотнула комок в горле и приготовилась.              Дамблдор продолжал читать заклинания на арамейском или древнееврейском языке, крутя палочкой в сложных узорах. Проклятие на гвоздях должно быть невероятно старым, как и метод пыток, который был применен к бедной девушке.              Ещё через несколько секунд два толстых гвоздя начали подергиваться, и с шипящим звуком, сопровождаемым взмахом палочки Дамблдора, они были выдернуты из стены и запястья бедной девушки.              К счастью, Марлин начала заклинание на секунду раньше. Arresto Momentum замедлило падение девочки настолько, что Дамблдор успел наложить на неё чары левитации.              — Ну что ж, мисс МакКиннон, если вы не возражаете, я бы хотел, чтобы вы сопровождали меня в больничное крыло, — Дамблдор поднял второкурсницу над собой и понес её на руках.              Он направил свою палочку на два гвоздя на полу и тихо пробормотал заклинание, слишком тихо, чтобы Марлин могла его услышать. Золотая сфера охватила оба гвоздя, на их поверхности заиграли мелкие магические руны:              — Теперь их можно нести, и, поскольку это единственное доступное доказательство, было бы глупо оставлять их здесь. Уверяю вас, мисс МакКиннон, вам не грозит никакого вреда.              — Я все равно буду нести их с помощью своей палочки, если вы не возражаете, сэр, — Взмахнув палочкой, Марлин подвесила золотую сферу в воздухе в нескольких футах перед собой: — Мы перенесемся к Больничному крылу, директор?              — Чем меньше магии будет в контакте с ней, тем лучше. Боюсь, это касается и магических путешествий, — добавил он, обращаясь, казалось бы, ни к кому.              — Да, сэр…? — Марлин была поражена, когда феникс, Фоукс, как называл его Гарри, появился на плече Дамблдора в золотом пламени. «Это уже имело больше смысла…»              — Мистер Монтгомери, возможно, вы тоже хотите проследовать с нами в больничное крыло, — Дамблдор обратился к второму старосте Рейвенкло, который прислонился к стене, его лицо было бледным, как у инфери: — Мадам Помфри будет очень занята, но я уверен, что мы найдем что-нибудь и для вас.              Мальчик лишь кивнул, не веря, что сможет открыть рот, и пустился за Дамблдором и Марлин.              Феникс заиграл печальную мелодию и низко склонил голову, глядя на девушку на руках Дамблдора.              — Не думаю, что твои слезы ей сейчас сильно помогут, Фоукс, — Директор покачал головой: — Отравлено не ее тело, а ее разум и магия.              Странный квартет направился к главной лестнице, где они услышали шаги, торопливо спускающиеся по ступенькам:              — Марлин, это ты?!              — Гарри! — с облегчением вскрикнула она, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, чтобы встретить его на полпути.              Лицо её парня, освещенное тремя вращающимися шарами, каждый из которых излучал ярко-синий свет, появилось как раз в тот момент, когда они достигли следующего лестничного пролёта.              — Рад снова видеть тебя, мой мальчик, — Директор поприветствовал Гарри: — Хотя я бы хотел, чтобы это произошло при более приятных обстоятельствах.              — Кто это с ней сделал? — Гарри помрачнел, увидев девочку на руках директора: — Кто это был?              — Я не знаю! — Марлин обняла его за шею и вдохнула его запах. Это чудесным образом успокоило её. Пара отделилась, и группа продолжила свой путь по лестнице. Гарри как-то незаметно для Марлин взял под контроль её собственные чары левитации, и теперь ржавые гвозди висели в нескольких дюймах перед его глазами.              — Марлин, что ты видела? — Гарри схватил её за обе руки и смотрел на нее холодными зелеными глазами. Она никогда не видела его таким серьезным, как сейчас, за исключением того случая, когда он украл Чашу у Лестрейнджей.              — Я… я нашла её в конце коридора, — прошептала: — Её прибили к стене и написали послание на камнях над ней её собственной кровью. Это было ужасно, Гарри.              — Какое послание? — Гарри слегка потряс её за плечо, побуждая продолжать: — Что это было за послание, Марлин?!              Она тяжело вздохнула. Уголком глаза она заметила, что директор с интересом наблюдает за их общением, неся на руках девушку:              Наследник Слизерина вернулся,       Очищение началось.       Трепещите,       Враги наследника…              Марлин пересказала послание по памяти, слова, которые она, вероятно, не забудет до конца жизни.              Лицо Гарри потеряло всякий остаток красок, и Дамблдор, похоже, тоже заметил эту реакцию. Взгляд её парня на мгновение переместился на директора, и он, глубоко выдохнув и успокоился.              Марлин могла сказать, что он что-то знает, как и директор. Тем не менее, ей удалось удержаться от того, чтобы не разрушить его тайну, и она не стала спрашивать его об этом. К сожалению, было уже слишком поздно, чтобы его реакция осталась незамеченной.              — Мистер Певерелл, Гарри, думаю, мне не нужно говорить, что если ты что-то знаешь об этом инциденте, дверь в мой кабинет всегда будет открыта, мой мальчик, — серьезно посмотрел на него директор.              — Я ничего не знаю, профессор, — монотонно ответил Гарри, но его глаза сузились на защищенные магией гвозди, когда он вращал их своей палочкой, а его губы беззвучно шевелились. «Он анализирует их?»              — Я не настолько глуп, чтобы предполагать, что ты в этом замешан, мой мальчик. В конце концов, ты был в моем кабинете со мной и несколькими моими коллегами в течение последнего часа, — проговорил директор, поднимаясь на следующую лестницу, которая переместилась к ним как раз в тот момент, когда они оказались на платформе. Каким-то образом замок осознал их потребность добраться как можно быстрее. Или, возможно, лестницы просто подчинялись приказу директора.              Поскольку Гарри молчал, профессор заговорил снова:              — Возможно, вы спасли жизнь юной Лизе Миллер, мисс МакКиннон. Один из немногих недостатков того, что мой кабинет расположен так высоко, заключается в том, что ученикам обычно требуется почти десять минут, чтобы добраться до меня в случае чрезвычайной ситуации. Как давно вы умеете вызывать Патронуса, если позволите спросить?              Глаза Гарри ненадолго переместились на неё. На его лице мелькнул небольшой след гордости, глаза немного смягчились, он слегка наклонил голову, как бы говоря: «Ты знаешь, что делать…»              — Я начала практиковаться в конце прошлого семестра, — Марлин прочистила горло. Несмотря на то, что в конце концов она смогла использовать заклинание, она всё ещё была немного разочарована: — Но недооценила сложность выполнения заклинания в менее идеальных ситуациях.              — Вы должны гордиться собой, мисс МакКиннон, — Глаза директора школы начали слегка искриться весельем: — Осмелюсь предположить, что вы станете ещё более искусной в этом заклинании, если продолжите заниматься с мистером Певереллом. Полагаю, это он вас учил?              В ней всколыхнулся небольшой укол обиды. Директор снова пытался спровоцировать её на раскрытие информации о её парне. На этот раз он тонко атаковал её гордость, зная, что это её раздражает. Гарри мог дать ей совет по основным моментам для заклинания, но именно она потратила часы работы на его отработку и совершенствование.              — Боюсь, вы ошибаетесь, директор, — Марлин гордо подняла голову: — Мои братья научили меня основам, и благодаря многочасовым самостоятельным занятиям я стала лучше разбираться в нём. Как авроры, они должны быть знакомы с чарами Патронуса.              — Я не хотел вас обидеть, мисс МакКиннон, — усмехнулся Дамблдор. К счастью, они уже подходили к Больничному крылу: — Но иногда случается, что форма нашего Патронуса связана с тем, кто обучил нас, — Его взгляд на секунду переместился на Гарри: — Я просто заметил сходство между тотемом семьи мистера Певерелла и вашей формой Патронуса.              — Интересная теория, сэр, — Марлин неохотно кивнула, прекрасно понимая, что это наиболее вероятное объяснение её формы: — Однако я напомню вам, что тотем семьи МакКиннон — белый жеребец. Я склоняюсь к тому, что это повлияло на окончательную форму, тем более что мои братья обучили меня.              — Это не так уж и маловероятно, — склонил голову директор. Затем он заметил целительницу, ожидавшую их перед дверями в больничное крыло: — А, Поппи, надеюсь, ты приготовила кровать?              — Клади её, Альбус, быстро, вот сюда, — Женщина жестом палочки приказала директору следовать за ней: — Вы двое, пожалуйста, оставайтесь снаружи, — добавила она в сторону Гарри и Марлин: — Чем меньше людей, тем меньше у меня будет отвлекающих факторов.              — Я оставлю это вам, директор, — Гарри взмахнул своей палочкой и отправил золотую сферу, окружающую два гвоздя, на соседний стол.              — Я благодарен тебе, Гарри, и вам, мисс МакКиннон, за всё, что вы сделали сегодня вечером, — Альбус последовал за целительницей внутрь Больничного крыла и обернулся в последний раз: — Пожалуйста, пока держите события сегодняшнего вечера при себе. Я обращусь к школе утром.              Как только тяжелые двери в лазарет закрылись, Гарри обернулся и схватил её за руку:              — Я должен сам увидеть сообщение.              Марлин не хотелось возвращаться на место преступления так скоро, но она все же кивнула:              — Теперь, когда Дамблдора с нами нет, мы можем пойти по короткому пути.              Гарри рассеянно кивнул, доставая карту Мародеров:              — МакГонагалл призвала всех старост патрулировать коридоры группами по пять человек.              — Тогда дезиллюминационные чары, — Марлин хмыкнула и получила ещё один кивок от своего парня. — Ты можешь использовать Мантию, если хочешь.              — У меня есть это, — Она достала свою палочку и повторила за Гарри.              Это было почти как разбить яйцо о собственную голову, когда холодное мерцание магии омыло её с головы до ног. Она провела рукой перед лицом, сгибая пальцы, чтобы проверить, работает ли это. Лишь мельчайшая рябь выдавала, что прямо перед ней может быть твердая материя. Гарри был полностью поглощен небытием. Его чары, как всегда, сработали идеально.              Спустившись по лестнице, подростки вернулись к месту происшествия всего через несколько минут, где отменили свои чары. Гарри снова наколдовал яркие плавающие сферы света и направил их к стене.              — Пожалуйста, смотри на Карту, пока я посмотрю поближе, — Он протянул ей большой лист пергамента и подошел к стене. Время от времени Марлин поднимала глаза от карты, чтобы посмотреть, как он анализирует каждую букву и почти целую минуту рассматривает два отверстия, оставленные гвоздями.              — Это был он, не так ли? — Марлин заговорила, убедившись, что рядом никого нет и нет портретов, которые могли бы их подслушать: — Ты сказал, что один из его крестражей был тайно переправлен в замок. Он единственный, кто провозгласил себя наследником Слизерина за последние несколько десятилетий…              — Да, в каком-то смысле это он, — Гарри сделал пару шагов назад и скорчил гримасу: — Или, лучше сказать, студент, исполняющий его волю.              — Что было в другой комнате, которую ты от него спрятал? — Марлин схватила его за подбородок и заставила своего парня посмотреть на неё: — Та, которую ты так же спрятал…              Он просто смотрел на неё несколько секунд, затем тяжело сглотнул:              — Я покажу тебе.              Гарри взял её за руку и повел по коридору примерно пятьдесят метров, пока они не дошли до глухой каменной стены.              — Еще одна потайная комната? — Марлин подняла бровь.              — Ты сейчас всё поймёшь, — Губы Гарри подтянулись вверх. Он наклонился к ней и прошептал на ухо: — Туалет Плаксы Миртл находится в северном коридоре на втором этаже Хогвартса.              Голова Марлин закружилась, осознав, что её парень только что поделился с ней тайной. Появилась знакомая дверь, ведущая в то место, которое любая студентка Хогвартса избегала уже на второй неделе пребывания в замке. Причиной тому был особенно назойливый призрак, который терроризировал всех, кто намеревался воспользоваться туалетом. «Почему, во имя Морганы, Гарри спрятал эту комнату?»              — Я знаю, что уже говорил эти слова раньше, но обещаю, что смогу объяснить, — Гарри усмехнулся, потянув за ручку и жестом приглашая ее войти.              — Я не была здесь почти пять лет, — Марлин огляделась вокруг. Её взгляд блуждал по мокрому кафелю, белым раковинам и ряду кабинок вдоль стены.              — Миртл не будет беспокоить нас сегодня, потому что она тоже больше не может найти это место, — объяснил Гарри: — Её не было здесь, когда я накладывал чары, поэтому она не знает тайну.              — Что такого особенного в этой комнате? — с любопытством спросила Марлин, пытаясь заметить что-нибудь подозрительное: — Зачем крестражу нужен доступ сюда?              — Эта комната служит единственным входом в другую, гораздо большую комнату, — сказал ей Гарри подошёл и взял её за руку: — Есть определенный навык, которым я еще не поделился с тобой. Благодаря этому навыку я один из немногих, кто может получить доступ к этой комнате.              Марлин нахмурилась, пока её мысли неслись вскачь. Почему-то у нее было плохое предчувствие относительно того, к чему он клонит:              — Значит, В… Волдеморт и, следовательно, его крестраж тоже обладают этим навыком?              Гарри кивнул и подвел её к одной из раковин. Он никогда не выглядел таким нервным, когда раскрывал другие свои секреты. Она попыталась успокоить его:              — Ты все еще мой Гарри, и я не буду держать зла на тебя. Поверь мне.              Он мягко улыбнулся ей:              — Я надеялся, что ты это скажешь.              Долгий, протяжный шипящий звук заставил её перевести взгляд с его глаз на губы. Раковина рядом с ней сдвинулась, открывая глубокий, темный туннель, ведущий вниз.              — Ты… Ты Слизерин? — в полном шоке застыла Марлин. Она была готова ко многому после многих удивительных вещей, которые Гарри открыл ей до сих пор, но такого она никогда не ожидала.              — Нет… — Гарри не согласился: — …я — Певерелл.              Его рот снова открылся, и с губ сорвалось шипение, заставившее Марлин невольно вздрогнуть. Гладкий камень туннеля превратился в ступени, ведущие в темноту.              — Но я не понимаю? Как ты можешь быть Змееустом?!              — Я могу объяснить это более подробно, если хочешь, — Гарри усмехнулся: — Но для этого мне нужно, чтобы ты мне доверяла, — Он поднял руку и спустился на первую ступеньку.              — Куда ты меня ведешь? — Марлин сглотнула, мельком взглянув на него.              Его губы скривились в знакомой веселой ухмылке:              — В легендарную Тайную комнату Салазара Слизерина.              21 сентября 1976 года              Нервы других учеников были почти осязаемы, когда они шептались между собой за столами своих факультетов. Его собственные сверстники ничем не отличались от других, делясь многочисленными слухами, которые распространял какой-то староста Хаффлпаффа. «Они и должны бояться!».              Старый магглолюбец встал со своего кресла и раскинул руки. Шум мгновенно утих; наступившая тишина показалась ему почти успокаивающей.              — Я знаю, что до многих из вас дошли слухи о том, что произошло вчера вечером после комендантского часа, — Директор начал свою жалкую попытку успокоить учеников. «Это не сработает».              — Однако я считаю, что правда предпочтительнее лжи и слухов. Я считаю, что вы имеете право знать, что произошло.              Напряжение в воздухе, страх и нервозность от того, что ужасные слухи могут подтвердиться…              — Прошлой ночью на Лизу Миллер, второкурсницу Гриффиндора, напали и тяжело ранили… — продолжил Старик, со скорбным выражением лица: — Только благодаря удивительно быстрой реакции одного из наших старост удалось спасти ее жизнь.              Его зубы сжались от ярости. Ногти впились в плоть на его ладони так глубоко, что почти проступила кровь. «Она не должна была выжить.» Кто-то сорвал его планы.              — Мисс Миллер была стабилизирована в нашем лазарете, после чего ночью ее отправили в больницу Святого Мунго, где её сейчас лечит команда специалистов. Мы ожидаем её полного выздоровления, но, к сожалению, она не сможет присоединиться к нам в течение некоторого времени.              От неё ничего не должно остаться. Она должна стать сквибом.              — Персонал, и наши старосты продолжат работу над выяснением того, как этот инцидент мог произойти незамеченным. Независимо от этого, делегация авроров из Министерства начнет свое собственное расследование в ближайшие дни.              Они ничего не найдут… «А когда они уйдут, мы просто нанесем новый удар. И снова. И снова».              — Я призываю вас к сотрудничеству. Кроме того, если кто-то что-то заметил или стал свидетелем чего-то, что может быть связано с нападением на мисс Миллер, пожалуйста, обратитесь к старосте, декану факультета или любому другому сотруднику. Хогвартс — это место для обучения, а не для трусливых, диких нападений на других студентов.              «Он никогда не поймет важности нашей работы. Какая отвратительная трата сил и потенциала».              — Я обещаю вам, что преступник скоро будет найден и предстанет перед правосудием. А пока, пожалуйста, воздержитесь от одиночных прогулок по коридорам, особенно после комендантского часа, и старайтесь всегда окружать себя сверстниками. В качестве дополнительной меры безопасности, чтобы придать каждому из нас небольшой заряд уверенности и дать возможность защитить себя, персонал решил вновь открыть Дуэльный клуб Хогвартса!              Впервые с тех пор, как этот дурак начал свою речь, студенты хоть как-то отреагировали. Объявление было встречено одобрительными возгласами и восторгом. Он фыркнул: «Как будто обучение нескольких первокурсников обезоруживающему заклинанию остановит его. Это только облегчит ему работу, дав студентам ложное чувство безопасности…»              — Может показаться, что впереди нас ждут темные времена, но я твердо верю, что вместе мы их преодолеем. Если вам нужна помощь в любой ситуации, пожалуйста, обращайтесь к любому из нас. В Хогвартсе всегда окажут помощь тем, кому она нужна.              Наконец-то всё закончилось. Он просидел ещё несколько секунд, прежде чем присоединился к морю студентов, покинувших Большой зал. Возможно, все прошло не совсем по плану, но все же эффект на учеников был желаемым. «Страх».              Пока что они могут бояться его, но скоро они поймут. Они увидят это сами, когда школа будет очищена от тех, кто недостоин учиться здесь… тех, кто недостоин дара, заключенного в их крови…              «Дар».              Был ещё человек с его даром.              Гнев поглотил его, как тень. Гнев за то, что его изгнали из того места, где он должен был быть. Гнев за то, что он не может следовать инструкциям и найти тот самый инструмент, который должен помочь ему преодолеть этот барьер.              Либо на седьмом этаже не было потайной комнаты, либо он просто недостаточно хорошо искал. Ему нужно было просто постараться и удвоить свои усилия…              «Мы скоро найдем ее, Томас…»              «Томас…»              «Это все еще моё имя?»              «Или уже Том?»              С тех пор как отец передал ему дневник, строго-настрого приказав всегда держать его в безопасности, Томас каждый день послушно делал записи в нем. Поначалу его удивляло, что на страницах появляются ответы, но со временем он привык к этому. Дневник обещал сделать его сильнее и способнее, чем дольше он будет писать в нем. Это обещание было выполнено, как и все остальные.              Теперь он чувствовал себя неполноценным без него, без постоянного спутника, который научил его большему, чем шесть лет магического образования вместе взятые. Том стал такой же частью его самого, как его плоть и кровь, как его собственная магия и разум.              Он изменился за последние несколько месяцев, с тех пор как ему доверили дневник. Естественно, Томас заметил, как это повлияло на него. Новый уровень уверенности, амбиций, хитрости и безжалостности. Занятия больше не вызывали сложности, знания поглощались ровным потоком… «А сила росла с каждым днем».              Так же он стал не таким чувствительным, и осталось очень мало сочувствия ко всему, что не поддерживало их дело, меньше отвлекающих факторов и меньше мелочей. Но эти жертвы стоили того. Теперь у него была цель, смысл, и ничто не могло его остановить.              «Но кто-то пытался…»              У него был враг в этом замке. Кто-то, кто активно препятствовал ему в достижении цели… «Враг, который забрал у него очень важную вещь».              «Это неприемлемо.»              «Но я должен следовать плану…» Скоро он снова нанесет удар по тем, кто не может защитить себя. Он продолжил учиться у Тома, и очень скоро враг будет вынужден раскрыть себя… «Это лишь вопрос времени…»              До тех пор нужно было многое сделать. Какой-то староста осмелился мешать его планам и помешал слабой девушке встретить свою судьбу. Поэтому она должна умереть за это.              Его губы искривились в холодной улыбке. Должен быть баланс. «Это справедливо».              Но цель нужно выбирать более тщательно… Некоторые из тех, кто осмеливался называть себя его друзьями, уже начали подозревать его. Ему придется затаиться на некоторое время, иначе он рискует привлечь к себе внимание персонала или, что ещё хуже, авроров…              И всё же, его работа продолжалась. Он просто готовился к новому нападению…              Томас Эйвери — «Нет!» — Том Марволо Риддл не отличался терпением.